ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. Кома 3 страница

Непонятно, какая из них, в конечном счете, одержит верх – красная или желтая. Обе одинаково сильны, настойчивы в своем стремлении дойти до края, и также одинаково разбиваются, исчезают, поглощаемые чернотой монитора.

На заставке есть и другие отрезки: синие, зеленые, серые. Алексею они кажутся побочными ответвлениями, сопровождающими две основные. Как хироманты видят в пересечениях «линии жизни», развилках и разрывах, предсказания возможных вариантов событий, так и эти, неглавные компьютерные черточки могут привнести определенные нюансы в его жизнь. Но всё же, они не являются определяющими, как аномальные отклонения не лишают организм нормального развития.

Он отвлекся от экрана, посмотрел на окружающих. Сотрудники отдела занимались своими проблемами, и никто на него не смотрел, за исключением двух девушек‑ коллег, сидевших у окна. Те бросали на молодого человека заинтересованные, любопытные взгляды, но Алексей на них не реагировал.

Он вдруг вновь вернулся мыслями к Насте, и ему захотелось встретиться с ней вновь, доспорить тот важный для него спор, который возник в кафе. Ведь он тогда открыто с ней не спорил, только подшучивал, как шутят скептики, боящиеся быть в чем‑ то убежденными энтузиастами. Настя изображала из себя загадочную Фавию – дочь лесного бога Фавна, а он – усталого молодого человека, погруженного в свои мысли и переставшего удивляться нечаянным открытиям.

Он подумал, что она, возможно, еще дежурит в холле первого этажа, быть может, её смена не закончилась. До того, как ему позвонит Николай Иванович и сообщит, о чем, в конечном итоге, договорились с «Улиссом», еще оставалось время. Так, по крайней мере, ему казалось.

Никого не предупредив, он пошел к лифтам. По дороге мелькнула шальная мысль, что лифт опять может утащить его на двадцать первый этаж и выпустить в каменный лабиринт, как это уже происходило. Но, если виновницей его непредсказуемых перемещений является Настя, то именно её он там и встретит.

Алексей безбоязненно зашел в кабину лифта, нажал кнопку первого этажа. Лифт, как животное, на мгновение подумал, заурчал внутренностями и двинулся наверх. «Ага, всё‑ таки туда! – подумал не без удовлетворения Алексей, довольный своей прозорливостью. – Пусть везет на двадцать первый. Не страшно! »

На двадцать первом этаже лифт остановился, двери раскрылись. Он быстро пошел знакомой тропинкой меж изгибчатых стен каменного лабиринта, по сыпучему песку, как и раньше, сняв черные туфли. Здесь ничего не изменилось – через какое‑ то время открылось синеющее море, безлюдная бухта пляжа. Но шезлонга с банками пива не было, как не было и самой Насти. И всё же он не волновался – в прошлый раз её тоже не было. Это потом она появилась из ниоткуда, как облако, спустившееся с гор. Пришла, подтолкнула его к морю.

Алексей поставил туфли на песок, оглянулся. Настя не приходила. Тихое сегодня море, почти не двигало волны, растворяясь в штиле и, чтобы помочить ноги, Алеше пришлось чуть‑ чуть ступить вперед.

Он сразу почувствовал прохладу воды, проходящей сквозь пальцы и тающей в мелком сыпучем песке, который твердел мокрой коркой, уплотнялся, сохраняя слепки его ступней до прилива следующей волны. Солнце припекало. Молодой человек расстегнул воротник рубашки, приспустил галстук и снова оглянулся. Ему показалось, что сзади подходит Настя и сейчас что‑ то скажет. Но никого не было, его никто никуда не звал. Идти вперед в море или повернуть назад к лабиринту зависела целиком от него, от его осознанного выбора.

Алексей посмотрел вдаль, на узкую полоску горизонта, словно надеялся найти ответ как правильно поступить или разглядеть там, в таинственной и неуловимой дали, символический судьбоносный знак… Нужно было на что‑ то решаться, что‑ то выбирать.

Глава 6

Он сидит за огромным столом, на котором лежат развернутыми несколько больших белых листов с проектами парусных яхт. В широко открытое окно долетает шум с набережной Аргентины, с моря дует легкий освежающий ветерок.

Бордигера! Он опять в маленьком итальянском городке у подножья невысоких гор, полном теплого солнца и морского соленого воздуха, утопающим в зелени субтропиков и поющим мелодичными голосами южных жителей.

Где‑ то там, у пирса, пришвартована его яхта, на которой он недавно плавал вдоль Лигурийского побережья, надев желтый спасательный жилет. Кажется, его тогда рисовала художница, хотя точно ли его он, пожалуй, не скажет, он не видел картины. На другой день, когда он проплывал мимо, художница уже не пришла – картина, наверное, была дорисована. В его душе осталось легкое чувство сожаления.

Впрочем, сожаление длилось не долго, как и всё на юге, где эмоции ярче и глубже, но, увы, недолговечнее. Эмоции беспрерывно сменяются наплывом новых впечатлений, они, словно морские волны, набегающие на прибрежный песок, каждый раз приносят с собой что‑ то новое.

Ему нравится думать о своей яхте, представлять, как она стоит у пирса, покачиваясь на волнах. Как странно, но он не помнит её названия. Яхта должна как‑ то зваться, она не может ходить по морю безымянной. Он начинает вспоминать. «Адель», «Ника», «Гранада». Всё не то! Что‑ то в её названии должно быть знакомым, близким, вызывать ассоциативные образы. И он вспоминает девушку, которая сама себя называла Фавией. Точно! Название его яхты «Фавия».

При регистрации яхты, сухой, в дымчатых полупрозрачных очках клерк – знаток античности, с любопытством поинтересовался его выбором, ведь Фавия – дочь лесного бога, к морю не имеет никакого отношения, Он не помнил, что ответил тогда, чем аргументировал. Кажется, отшутился.

Сейчас на столе лежат чертежи других яхт. Они, как и «Фавия», были спроектированы лично им на компьютере, а потом распечатаны на специальном принтере, поддерживающем печать крупных листов. В распечатанном виде ему работается удобнее, привычнее. Заказчики на эти яхты уже были, и оставалось в последний раз проверить расчеты, соответствие спецификации, а потом отправить чертежи в другой городок, где фирма‑ партнер, займется их изготовлением.

Он подвигает листы к себе, кропотливо проверяет нанесенную разметку, цифровые данные. Чем дольше он работает, тем больше растёт чувство удовлетворения от проделанного. Да, яхты ему нравятся, и он умеет их проектировать! Элегантные, белоснежные, надежные, такие же красивые и стильные как женщины, которых он знал.

Отойдя к окну, он оборачивается, бросает взгляд на лежащие там чертежи. Комната пронизана светом, дышит им как легкими и солнечные лучи падают на бумагу, заставляя её резко контрастировать с темно‑ вишневым цветом стола. Белое на бордовом. Он представляет абстрактную картинку: на фоне белой стены красное вино в тонком фужере. И вдруг ему вспоминается уже не отвлеченная, а настоящая белая стена у дома за городом, которую он объезжал, чтобы попасть на плато, к своему любимому месту у моря.

Он возвращается назад, к столу. Между открытым окном и столом, за которым он работает, на границе света и тени, в воздухе висят мелкие, почти невидимые пылинки. Они вращаются в воздухе как звезды вокруг центра галактики. Но пылинки не нравятся ему, поборнику чистоплотности, и он подумывает о том, чтобы провести внеочередную уборку. Правда придется понести дополнительные расходы, и это вызывает мимолетную досаду.

Его офис, прогретый жарким летним солнцем, источает запахи старого дерева. Дерево пахнет медом и корицей. Легкий, почти неуловимый аромат в сочетании с доносящимся с улицы благоуханием свежезаваренного кофе, бодрит его, придает сил. Ему представляется, что это утро, начавшееся с позитивных освежающих эмоций, будет необыкновенно замечательным и радостным. Как и каждое утро, каждый день, проведенный здесь, в Бордигере.

В комнату входит кажущийся огромным в небольшом помещении, его компаньон, очень похожий на начальника отдела Макарова в другой жизни. В другой жизни Макарыча звали Николай, а здесь его компаньона зовут сеньор Никколо.

– Алексис, – басовито, с легкой отдышкой, говорит он, – к тебе дама.

– Заказчик?

– Я не знаю, спроси у неё сам.

– Окей, Никколо! Зови!

Сеньор Никколо грузно идет назад и возвращается с Верой. Она в легкой блузке, белых джинсах, на голове желтая шляпка от солнца. Вера снимает шляпку, золотистые волосы рассыпаются по загорелым плечам.

– Месье Алексис, – говорит она на французский манер, – я договаривалась о встрече, звонила вам вчера.

– Вас зовут?..

– Вера.

– А, вы та дама с русским именем? Помню! Как я понял, вас интересуют наши яхты?

– Не лично меня – моего клиента в Ницце. Он хотел бы заказать.

Алексис смотрит на Веру. Ей жарко. Бронзовая кожа девушки чуть‑ чуть лоснится от испарины, она облизывает сухие губы и Алексис спохватывается.

– Извините, я ничего не предложил вам выпить. Хотите вино?

– Хочу! – вдруг соглашается она, хотя и не планировала сидеть в этой пыльной конторе, пить вино с незнакомым проектировщиком.

Но этот человек, как ни странно, ужасно походит на её коллегу из другой жизни. Того звали Алексеем, а этого Алексисом. Разница небольшая. И Алексис тоже смотрит на неё как бы узнавающим взглядом, смотрит, но ничего не говорит.

Он поднимается, достает вино, разливает в бокалы.

– Вы удивительно походите на мою знакомую, – вдруг сообщает он Вере. – У вас нет чувства, что мы где‑ то встречались?

– Это такой способ быстрого знакомства? – иронизирует девушка, после того как утоляет жажду, – хотя знаете, вы точно мне напоминаете бывшего коллегу.

– Видите, как странно! Вы… – он испытующе смотрит на Веру, – вам знакомо такое название: «Россервис»? Это русская фирма, в Москве, – торопится он объяснить свой странный вопрос, но толком ничего не объясняет.

Казалось бы, откуда Вера может знать русскую фирму, если она никогда не бывала в России? Такие вопросы могут вызвать только недоумение и недоверие к проектировщику. Проектировщики трезвые люди. Они не пьянеют от одного бокала вина, не задают глупых вопросов.

Но Вера понимает, о чем он спрашивает.

– Да! – запросто отвечает она, – эту фирму я знаю. А ты Алексей? – она естественным образом для себя переходит на «ты», – ты Алексей, у которого был роман с моей подругой Ирой?

Алексей бледнеет и кивает. Они оба молчат, пытаясь осмыслить, что происходит.

Как два разных, придуманных, несуществующих мира могут сойтись в одной точке? Если это сон, о чём до сих пор думал Алексей, то его сон не может быть сном другого человека, обмен снами невозможен.

Что же тогда с ними?

Вера тоже в недоумении. До сих пор она жила только в своем мире, управляла им без помех, если не считать последний эпизод с Пьером и Кариной. Но это было исключение. О сегодняшней встрече с Алексисом, о том, что существует возможность проникновения в другие жизни, в иные миры, Горбоносый не предупреждал. Что же теперь, всё изменится? Ей придется делить власть на двоих?

– Тебя давно не было видно, – замечает Алексис, отпивая вино.

– Как давно? – не понимает Вера.

– Я говорю о «Россервисе». С того времени, как ты передала мне флэшку на Триумфальной площади, я тебя больше не видел.

– Флэшку? – Вера морщит лоб, припоминая, – ах, да, флэшка… Я была здесь, в Ницце, – поправляется она. – Всё время.

– А я только что попал в Бордигеру. Мы хотели обменять флэшку на Иру в детективном агентстве…

– Я знаю, мне Горбоносый в саду сказал, что пойдет её выручать.

– Кто сказал?

Вера замолкает. Она не знает, как сообщить Алексису о своем помощнике, но потом решает отделаться неопределенной фразой.

– Так, один человек, ты его не знаешь, – говорит она, отпивая из бокала. – Хорошее вино! Прекрасно утоляет жажду.

Алексису приятна её похвала. Он невзначай замечает:

– Это с моего собственного виноградника в провинции Кунео. Сорт винограда «Неббиоло», если тебе интересно.

– Вижу, ты знаток! Может, скажешь тогда, что означает название «Неббиоло»?

Алексис не отвечает, он пристально смотри на Веру.

– Что такое? – интересуется она без тени смущения, – я испачкала лицо?

– Нет, с лицом всё в порядке. Знаешь, что странно, я тебя помню в фирме. Ты там была такая спокойная, индифферентная. Мне казалось, ты ничем не интересуешься, кроме работы. Даже в «Десятке», где все выпили, расслабились, ты не очень хотела общаться, была застегнута, как говорится, на все пуговицы. Помнишь, за тобой пытался ухаживать Петр?

– Хотел склеить меня?

– Ну да, но ты его отшила…

– И что?

– Сейчас ты другая. Я тебя не узнаю!

– Лучше или хуже?

Алексис на мгновение задумывается.

– Сейчас ты ничего не боишься, не зажата, не стесняешься быть сама собой. Вот! Вот в чем разница!

– То есть сейчас я стала как Ирусик? Девушкой без комплексов?

Алексис, чуть прикрыв глаза, цитирует японского поэта тихим голосом:

«Бабочки полет

Будит тихую поляну

В солнечных лучах». [2]

В его голосе ей слышатся нотки смущения. Отчего он смущается? Он своей начитанности или от того, что они невольно поменялись ролями? В другой жизни Вера была робкой и тихой, боялась раскрыть себя перед другими людьми и, тем самым стать уязвимой. А Алексей был смелым, уверенным в себе, самодостаточным молодым человеком. Теперь, здесь, всё наоборот?

Он улыбается хорошей открытой улыбкой, и Вера отмечает, какая она приятная.

– Что это? – интересуется она.

– Это хокку японского поэта Басё.

– Причем здесь хокку не понимаю!

– Ты – тихая поляна, которую разбудил полет бабочки‑ фантазии.

– А, вот ты о чем! – догадывается Вера.

Она внимательно смотрит на Алексиса. Перед ней сидит милый молодой человек с флером западной культуры и воспитания, но с головой устроенной как голова Алексея из компании «Россервис». И это кажется ей странным.

– «Неббиоло» в переводе означает «туман», – говорит, продолжая улыбаться Алексис.

– Надо же! Туман! Виноград в тумане или туманный виноград. Звучит очень поэтично.

Вера поднимает бокал с вином, подставляет его под солнечный луч, рассматривая рубиновый цвет. Солнце отбрасывает от хрустального бокала искры света на стены, на чертежи, лежащие на столе, а рубин в бокале переливается, как настоящий драгоценный камень. Его отсвет падает на лицо девушки, делая его розовым, удивительно живым и теплым.

– Я люблю краски и звуки, – говорит она, любуясь игрой цвета. – Запахи? Нет. Среди них трудно выбрать приятные, тогда как почти все краски, почти все звуки прекрасны. А ты? Тебе что больше нравится?

– Не знаю! – пожимает плечами Алексис. – Запахи тоже важны. Когда я хожу на яхте вдоль побережья, дышу йодистым воздухом моря, то чувствую, что от него пьянею, как от хорошего вина.

– А знаешь, я недавно писала картину, на ней были море, чайки, яхты…

– Не может быть! – вырывается у Алексиса. Он спрашивает: – Это тебя я видел на пригорке, когда проплывал мимо недавно?

Вера улыбается. Её лицо, уже не подсвеченное рубиновым вином, вспыхивает, разгорается румянцем, и она говорит неопределенно:

– Возможно!

– Посмотреть можно?

– Пока нет. Картина еще не закончена.

Её ответ почему‑ то расстраивает Алексиса. Он хотел проверить свои ощущения, догадку о том, что именно его яхту Вера изобразила на холсте, что именно он нарисован там, стоящий на палубе в вихре морских брызг и неугомонного ветра. Будто картина девушки имеет для него первостепенную важность.

Но догадку проверить нельзя, как впрочем, и уяснить её ценность.

– Знаешь, чем мы отличаемся? – спрашивает он с оттенком грусти в голосе, – ты изменилась, попав сюда, а я нет. Как был исполнительным, скучным клерком в «Россервисе», таким и остался.

– Да ладно!

– Точно‑ точно! Не сомневайся! Поэтому, – он вновь улыбается, будто пытаясь скрыть разочарование от несостоявшейся метаморфозы, и деловито предлагает: – Давай обсудим заказ! Чтобы хотел получить заказчик?

Вера заглядывает в бумаги, переданные ей Кариной.

– Нужна круизная яхта. Длина около двадцати метров, ширина от пяти до шести. Каюты на пять, шесть гостей, еще для экипажа… Опреснитель воды, кондиционер. Это обязательные условия. Все остальное на твое усмотрение.

– Значит, это будет шлюп! – утвердительно говорит Алексис. – Бермудский кетч он не хочет?

– Нет! – отвечает отрицательно Вера, хотя толком и не понимает в чем различие этих судов, она ведь не специалист по проектированию.

Алексис смотрит на неё, знающе улыбается.

– Ориентировочно будет стоить от двух до трех миллионов евро. Устраивает?

– Вполне! Когда можно посмотреть проект?

– Недели через две, я думаю. Ты внесешь задаток?

Этот вопрос девушку тоже не смущает. Она просит у Алексиса реквизиты счета, куда надо будет перевести деньги и, получив необходимые сведения, готовится покинуть офис фирмы.

Но её что‑ то удерживает, и она не понимает причину своей нерешительности.

Подойдя к окну, она смотрит на набережную Аргентины, на головы туристов, медленно плывущих по дороге вдоль моря. Игривый ветер заставляет склоняться в приветствии пышные верхушки пальм, но солнце легко пробивается сквозь них, слепящим светом заливая набережную. Вера поворачивается в комнату, кажущуюся со света полутемной.

Алексис сидит за столом, улыбается ей, видно, как на его загорелом лице сверкают белые зубы. Вера обращает внимание, что щеки его покрыты белесой щетиной, придающей лицу стильную брутальность. Легкая щетина в моде у молодых людей. Но она не может припомнить, чтобы Алексис, которого она раньше знала под именем Алексей, носил такую же в офисе «Россервиса».

«Мы все там другие, – думает она без удивления, просто констатируя, – совсем другие! »

Она все еще медлит, не уходит, словно ждет от Алексиса удовлетворяющих её пояснений.

– Ты работаешь по заказам на яхты? – прерывает молчание молодой человек.

– Вообще‑ то нет. Я живу в Ницце, у меня свой бизнес.

– Какой, если не секрет?

– Дизайнерский. Я дизайнер. Интерьеры домов, вилл…

– Интересно. Я в каком‑ то роде, тоже дизайнер, только у меня дизайн яхт. У нас с тобой, как выясняется, много общего.

Будто обрадованный этим умозаключением Алексис тоже подходит к окну и встает возле Веры. Они стоят рядом, плечи их почти касаются друг друга.

– Знаешь, – вдруг говорит он, – я хотел бы тебя пригласить на обед. У нас в городе есть неплохие бары с музыкой. В некоторых по телевизору показывают спорт. Если ты, конечно, поклонница… – Алексис смотрит Вере прямо в глаза, и она читает на его лице немой вопрос.

Его глаза серые, с голубым оттенком, кажется, приближаются к ней вплотную и смотрят, не мигая, в упор. Эти глаза ждут, что она скажет. «Понимаю, – думает Вера, – он все еще проверяет меня, не призрак ли я, не порождение ли сна его разума, как чудовища Гойи».

– Эти бары похожи на «Десятку»? – спрашивает Вера и по тому, как дрогнули зрачки его глаз, понимает, что повела себя правильно, он ей поверил.

– Нет, они лучше! – твердо произносит он. – Так что скажешь?

– Обед? Звучит заманчиво! А что дальше, какая программа? Мотель на берегу моря, секс на пляже?

– Почему на пляже? – Алексис усмехается, – в мотелях хорошие кровати. Разве твой мир живет без секса? Основной инстинкт никто не отменял.

– В моем мире есть то же самое, что и в твоем. Но, основной инстинкт не состоит в сексе – не знаю, какой дурак это придумал.

Алексис удивлен.

– Погоди, основной инстинкт не секс, не продолжение рода? А что же тогда?

– А ты не знаешь? Главное для человека еда. Пожрать вовремя – вот основной инстинкт. Без секса ты выживешь, в крайнем случае, удовлетворишься сам. Без еды ты покойник.

– Ладно, не будем вдаваться в подробности, – уступает Алексис, невзначай прикасаясь своим плечом к её, – но ты не ответила на мое предложение.

– Если хочешь пообедать, тогда я приглашаю тебя. У нас в Ницце есть хороший ресторан в отеле «Негреско». Это небоскреб, там живая музыка, хорошая кухня.

Вера говорит привычным тоном уверенной в себе девушки, потому что самообладание вновь возвращается к ней. Она улыбается, она спокойна, она контролирует ситуацию.

– Вот видишь, это то, о чем я говорил, – почти торжествующе произносит Алексис, – ты стала другой, такой…

– Какой такой? – поддевает его Вера.

– Такой, смелой, общительной, такой… – он внезапно заканчивает, – которая мне нравится.

– Правда? – девушка поворачивается к нему лицом, и теперь она смотрит ему в глаза, не отрываясь, с немым вопросом.

Алексис не выдерживает, он целует её горячие губы и чувствует их отзывчивость. Ему кажется, что он плывет в горячем океане, захлестывающим с головой волнами безумных желаний. Он вдруг видит себя со стороны, отвлеченно, так же, как видел бокал вина на фоне белой стены.

Он видит как они, окруженные солнечным ореолом, стоят и целуются с Верой у открытого окна. Слившиеся в одно целое две фигуры – женская и мужская, вне времени и вне пространства. Как витраж о вечной любви Тристана и Изольды выставленный в окне средневекового собора.

Глава 7

Их было шесть человек. Шесть сотрудников детективного агентства «Улисс» во главе с Вадимом Денисовым выехали на двух черных «БМВ» под Звенигород на поиски водителя Ивана и Ирины. По дороге сделали так, как посоветовала хозяйка – приобрели корзинки с цветами на прикладбищенском рынке, а потом искусственные бумажные цветы выкинули в придорожную канаву.

Оделись они соответствующе, сменив строгие черные костюмы и белые рубашки на спортивную одежду и кроссовки. Оружие, на которое у каждого было персональное разрешение, положили на дне корзинок, прикрыв его тряпками, взятыми в машинах. Маленькие корзинки в руках спортивного вида мужчин выглядели забавно, словно игрушечные, будто они по дороге заехали в детский сад и обобрали ребятишек.

Перед тем, как пойти прочесывать лес, Денисов раздал всем японские рации с радиусом действия около трех километров и проинструктировал, что делать в случае, если они найдут объекты поиска вместе или порознь. В любом случае их следовало привести к нему.

Денисов был не в духе. Свободная спортивная одежда, которая, казалось бы, должна быть удобнее, чем костюм, на самом деле, его раздражала. Он не понимал, что делает здесь, в этом лесу под Звенигородом, зачем здесь командует. Разве его дело шляться по лесу, искать этих людей? Есть исполнители, в конце концов! Он их привез сюда, целых пять человек. А мог бы и больше. Но хозяйка посчитала, что этого количества хватит для розысков. Она же приказала возглавить поисковую группу именно ему.

Его распирало от злости, и он резко сорвал пластырь со щеки. Незажившая ранка начала кровоточить. «Пусть! » – злобно подумал он.

Увидев, что все вышли из машин, разобрали корзинки и готовы двигаться, он скомандовал:

– Так, всё пошли, пошли!

Сотрудники агентства, перейдя неглубокий кювет у дороги, один за другим растаяли в лесу.

Денисов оглянулся на «БМВ», стоявшие на обочине дороги друг за другом. Машины закрыли на замок, включили сигнализацию. В одной из них осталась включенной базовая радиостанция, обеспечивающая связь между остальными рациями. В голове мелькнула мысль, что надо бы оставить одного для охраны, но приказа хозяйки не стоило ослушиваться. «Если угонят, черт с ними! – решил он, – сама будет виновата! »

Он неторопливо перешел кювет и пошел следом за остальными. В левой руке была мелкая корзинка с пистолетом, неприметно лежащим на дне, на голове бейсболка. Рацию за клипсу он прицепил на ворот спортивной куртки, чтобы в любой момент можно было, нажав на кнопку, вызвать сотрудников на связь. Периодически рация оживала, передавая веселые голоса детективов – ребята были молодые и прогулка по лесу, да еще с, якобы, грибными лукошками, казалась им прикольной.

Прослушав несколько шутливых сообщений, Денисов не выдержал и раздраженно сказал в микрофон:

– Кончайте болтать! Поддерживаем радиомолчание. Передавать только экстренные сообщения!

Он шел, настороженно озираясь по сторонам, отстраняя, настырно лезущие в глаза ветки деревьев, внимательно всматриваясь в зеленую пелену леса. Кто его знает, кого носит в лесу в это время! Помимо девушки и водителя здесь могла быть еще довольно большая куча народа, встречаться с которой не входило в планы Денисова. Каждое шевеление кустов, каждый шорох, приглушенный треск сучьев, заставлял его замирать на месте. Рука ложилась на рукоять пистолета, палец искал курок.

Однако всякий раз тревога оказывалась ложной. В лесу было пусто.

Он углублялся всё дальше и дальше. По сравнению с прошедшим днем – дождливым и ветреным, небо сверкало чистой синевой, тяжелые серые тучи ушли на юг и солнце, светило в полную силу, освещая даже самые глухие уголки чащобы. Это облегчало поиски.

Но на кустах, траве остались вчерашние невысохшие капли дождя. Задетые ногами Денисова, они оставляли за ним мокрый примятый след, похожий на две узкие борозды. И скоро обе штанины спортивного костюма намокли, неприятно прилипнув к голени ног. Денисов пожалел, что не надел резиновые сапоги.

Они ходили по лесу около часа, результатов не было. За это время, Вадима несколько раз подмывало желание взять мобильник и доложить Ярославу Юрьевичу, что лес пуст, и отсюда можно убираться, но он наперед знал о бесполезности звонка. Генеральный директор был перестраховщиком – если есть возможность ходить по лесу не час, а, допустим, два часа, он непременно даст команду искать два часа. Зато хозяйка не предъявит претензий, не обвинит, что бездельничали, сидели, сложа руки. На его месте, он, Денисов, наверное, поступил бы также.

Висевшая на левом плече рация ожила. Раздался голос одного из сотрудников:

– Нашел водителя. Повторяю, нашел водителя.

Денисов подключился.

– Где находишься? – спросил он.

– На северо‑ западе, в двух километрах от дороги. Здесь есть сторожка.

Денисов прервал его:

– Я понял! – Затем сообщил уже всем: – Внимание, собираемся у сторожки!

Он продублировал свой приказ, назвав координаты места сбора, и сквозь шорох и шипение эфира, рация ответила разноголосьем позывных. Его сотрудники доложили, что указание принято. Бродившие по всему лесу в сотнях, а то и нескольких километрах друг от друга, они начали стягиваться к сторожке, как стая гончих, определивших по запаху волчье логово.

Рация щелкала, включаясь и отключаясь, и эти сухие щелчки вдруг напомнили Денисову Чечню, когда он служил в армии, еще до милиции и ехал в колонне сопровождения. Они переговаривались по рации, поддерживая не столько связь, сколько уверенность в себе и надежности прикрытия. Но через несколько километров на колонну напали боевики, и от неё мало что осталось – выжило всего несколько человек, в том числе и он, Денисов.

Теперь, эти радиопереговоры в лесу наполнили его тревогой, невольно связанные с тем чеченским боем и еще, непостижимым образом напомнили Александру Егоровну.

Её лицо с белоснежно‑ фарфоровыми зубами неожиданно встало у него перед глазами. Хозяйка, глумливо улыбалась, с глухими шлепками била его по щекам. Денисов ощутил внутреннее напряжение, почти возбуждение, какое испытывает жертва при сексуальном насилии, сопряженном с психическим воздействием. Его лоб покрылся крупными каплями пота, будто он намочил в мокром лесу не только ноги, но и голову. В висках зашумело.

Ему пришлось остановиться и перевести дыхание. Тишина леса стала пугающей, чуткой, а рация, словно умерла, отключив его от остального мира. Денисов достал пистолет из корзинки и присел за кустом, озираясь вокруг. Ему показалось, что сейчас он услышит гортанные голоса чеченцев, увидит их в камуфляжах, бородатых, увешанных оружием, опасных…

Но никто не появлялся и Денисов поднялся успокаиваясь.

Он коснулся ранки на щеке – она уже не кровоточила, но саднила. «Вот сука! » – беззлобно подумал Денисов о хозяйке и пошел по направлению к сторожке.

Полученное сообщение об Иване его обнадежило и обрадовало, и он подумал, что время потратили не зря. Теперь никто так считать не будет. Наконец, появился хоть какой‑ то результат – Иван нашелся! А с его помощью они быстрее отыщут и девушку или, по крайней мере, узнают, где она.

Не откладывая дело в долгий ящик, пока шёл к сторожке, Вадим набрал номер Ярослава Юрьевича на мобильнике. Связь ловилась плохо, временами пропадала, но всё же он дозвонился и сообщил об Иване.

– Отлично! – одобрил тот действия своего заместителя, – давайте, ищите дальше! Я доложу Александре Егоровне.

Докладывать Ярослав Юрьевич был мастер. Особенно, об удачно завершенных делах и Денисов с неудовольствием поразмышлял о таком деловом качестве своего руководителя, но при этом философски отметил, что начальников без недостатков не бывает. Наверное, для своих подчиненных он, Денисов, тоже не сахар. Но ничего, терпят!

Ноги, пока шел, сделались совсем мокрыми. Если сторожка в хорошем состоянии, с печкой, то нужно будет снять носки, немного обсушиться. На подходе он осмотрелся, но кроме домика и стоящих возле него своих сотрудников ничего подозрительного не нашел.

– Где водитель? – спросил он, подходя ближе.

Из дверей вышел Иван. Двухдневные скитания по лесу без еды и воды сказались на этом крепком мужчине. Он выглядел сильно уставшим, был бледен, с синими кругами под глазами, тем не менее, вел себя спокойно и уверенно. Чувствовалось, что бывший спецназовец бывал и не в таких передрягах.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒