Глава десятая

Было уже довольно поздно, когда удалось утихомирить и уложить спать полдюжины сорванцов, пожелать им спокойной ночи и пригрозить всяческими карами, если они только посмеют еще хоть раз высунуться. Это потребовало слаженной работы четырех взрослых – Корделии, Майлза, Катрионы и дочери оруженосца, которую Форкосиганы взяли с собой возиться с детьми в обмен на щедрую стипендию и увлекательное путешествие на другую планету.

– А ведь как было бы просто… – пробурчала Корделия, когда захлопнулась последняя дверь. – Парализаторы у нас есть…

Любящий папа Майлз не очень-то помогал в деле укладывания детишек, Корделия надеялась, что от него будет больше проку.

– Хорошо бы, но Катриона стала бы возражать, – сказал он с улыбкой.

– Нет, не стала бы, – вяло отреагировала Катриона.

Видно было, что она порядком вымоталась. Майлз… Он на взводе, но это его станда

ртный режим функционирования. На сегодня, пожалуй, хватит, решила Корделия. Самое правильное – отправить спать сына и невестку. И тут Майлз заявил – как-то уж слишком жизнерадостно:

– Ну вот! А теперь взрослые могут сесть и поговорить.

Перед мысленным взором Корделии прошли все те случаи, когда гиперактивный Майлз в юные годы бывал с ней столь поразительно уклончив. «Прости, забудь… Ну ладно, хоть попытайся». И Корделия просто повела их в сад, в свой любимый уголок, мерцающий в темноте разноцветными огоньками. Из дневной обслуги уже никого не было, все разошлись по домам. Корделия заглянула на кухню взять бутылку вина и три бокала. Они пододвинули к столику кресла, Майлз открыл вино – себе налил совсем капельку, а Корделии протянул полный доверху бокал. У Катрионы бокал был наполовину полон (или наполовину пуст). Она сама долила его доверху.

– Твоим садом я пользуюсь постоянно, – сказала Корделия Катрионе. – Для развлечений, для дипломатии, для работы – и просто, чтобы посидеть и отдохнуть. Это замечательное место.

Катриона искренне улыбнулась:

– Благодарю. Приятно увидеть его вновь.

– Да, кстати, раз уж ты здесь, у меня есть еще один проект, который я хотела тебе показать. Проект базы Гридград воплощается в жизнь, и моя следующая цель – перенести туда столицу планеты, пока это еще в моих руках. Значит, потребуется новый вице-королевский дворец. С новым садом и в совсем другой климатической зоне, не такой, как эта полупустыня.

– Да, интересно, – согласилась Катриона. – Хотя не знаю, долго ли мы здесь пробудем. Я не хотела бы обременять детьми твой персонал.

Что означало – самой Катрионе не хватает помощников для работы.

– Надо прикинуть, наверное, я смогу найти кого-нибудь, кто окажется тебе полезен. – Корделия сбросила туфли и пошевелила пальцами. – Получился прекрасный сюрприз, и я очень люблю вас всех, Майлз, но у меня сейчас довольно плотный рабочий график. Лучше предупреждать меня за несколько недель до приезда, чтобы я сумела освободить время. – Совершенно очевидно, что те несколько перерывов, которые она выкроила для встреч с Оливером, пойдут псу под хвост. Проклятие…

Катриона глянула на мужа, который сидел с бокалом в руке, но вино не пил. Она была слишком хорошей женой, чтобы взять и сказать: «Я ведь говорила ему, что он это зря надумал». Но Корделия, похоже, поняла ее и без слов.

– Хотя коробка шоколада и приятный подарок, – продолжила Корделия, – я бы предпочла коробку водопроводчиков. У тебя, случаем, нет в рукаве производителя стройматериалов, Майлз?

– Извини, нет. Спроси Марка.

– Уже пробовала. Он пока ничего полезного не предложил.

– А! – Майлз поерзал. Видно, прикидывал как бы поудачнее начать. Катриона откинулась в кресле, безучастно потягивая вино. Не получив ожидаемой зацепки, Майлз остался один в игре. – М-да… а Марку ты уже сообщила, что планируешь закругляться с вице-королевством? И, хм, личные планы?

Он назвал свои причины для беспокойства. Личные планы Корделии тут, несомненно, на первом месте.

– Да, я послала им с Карин сообщение по сжатому лучу, тогда же, когда и вам с Катрионой. И Грегору, и Элис с Саймоном. Ты вообще, что ли, ни с кем не общаешься?

– Марк не на планете, – заметил Майлз в свое оправдание.

Повисла неловкая пауза. Так, ну ладно.

– И Грегор? И Элис с Саймоном? Ты не привез мне дружеские приветы? – мягко укорила она Майлза. – Может, я бы променяла всех водопроводчиков на весточку от них.

– Я говорил с Грегором. Он сказал, что знает не больше моего и чтобы я сам с тобой поговорил.

«Умничка, Грегор, хороший мальчик». Корделия улыбнулась. А вот хотелось бы знать, когда именно уже взрослый Грегор узнал о запутанной личной жизни своей главной поддержки и опоры? Точно не в те первые дни в Форбарр-Султане. Но не позже, чем Эйрел отослал Джоула делать карьеру. Тогда можно было счесть, что эта аномальная интрижка… (Семь лет! не многовато ли для интрижки, мальчики? )… да, счесть, что эта самая интрижка завершилась вполне по-джентльменски. И кто тогда поставил в известность Грегора? Что не она сама, это точно. Так кто же? Саймон? Эйрел? Эйрел, конечно, должен был это одобрить. У Саймона наверняка камень с души свалился. А Грегор… Кто знает, что обо всем этом думал Грегор? Но их воссоединение на Зергияре уже не ошарашило.

Майлз тем временем продолжал расспросы:

– А что привело к столь неординарному решению? Дочери… Я имею в виду, почему сейчас?

– Мне казалось, я все объяснила в том сообщении по сжатому лучу.

– Да, но…

Майлз – и вдруг не может найти нужные слова? Корделия откинулась на спинку дивана.

– Знаешь, лучше всем идти спать, чем слушать эти потуги на бетанскую откровенность.

– Было бы неплохо, – заметила Катриона. Если Майлз с кем-то и позволил себе «бетанскую откровенность», то скорее всего именно с ней. У Катрионы сейчас дел невпроворот: в Форбарр-Султане весна, самый сезон для ландшафтного дизайна. От садов ее могла оттащить только стихийная сила – ну, или плачущий в жилетку Майлз.

Майлз расправил плечи и наконец-то решился высказать, что хотел.

– У тебя уже есть шесть внуков. Тебе мало? – И добавил потише, подбираясь к тому, что сразу и не скажешь: – Тебе не нравится… то, что у меня получилось? – Он и сам был ошарашен, что это ляпнул.

О! Такая правда требует бережного обхождения. Корделии оставалось только надеяться, что у нее получится.

– Да я просто обожаю то, что у тебя получилось! Если угодно, можешь считать, что это меня вдохновило.

– Это вроде как… сорвать двойной куш?

Корделия усмехнулась, глядя на Майза поверх бокала.

– Ну а если и так? – «Но я могу. И я намерена». – Тут есть и светлая сторона: до вашего графа. А ты поищи здесь светлую сторону. Мне еще очень далеко до вашего графа Формюира.

Решив увеличить популяцию в своем малонаселенном Округе, граф Формюир разработал весьма оригинальный план: обзавелся маточными репликаторами, купленными по дешёвке яйцеклетками, а сам стал донором спермы. Причем производил он только девочек. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы император не прикрыл лавочку своим указом. Нет, плодиться и размножаться графу не запретили – просто обязали обеспечить потомство приданым, подобающим форессе. А девочек к тому моменту было уже две сотни. Катриона, которая как раз и подсказала лорду Аудитору предложить такое решение, состроила гримаску и тихонько посмеивалась. Интересно, как там граф Формюир? Первые девочки сейчас уже, должно быть, подростки.

– Тогда почему ты не сделала этого, когда был жив отец? – тихо спросил Майлз.

– Мы с ним обсуждали это. Видимо, он считал себя слишком старым для такого долговременного проекта. – «Что ж, весьма предусмотрительно». – Если бы он дожил и мы могли бы сделать это дома, возможно, я бы его и убедила, не знаю, что-то вроде хобби на покое. – «Или нет…» Она и так была на одиннадцать лет моложе Эйрела, а если еще учесть, что у бетанцев гораздо выше средняя продолжительность жизни… А может, ему просто претило поставлять еще заложников фортуне. Смерть неизбежна, как и скорбь по умершим. Возможно, не стоит говорить это Майлзу, который уже один раз умирал. Он может принять это на свой счет – и будет не так уж не прав.

– Так ты вернешься домой? После отставки?

А разве она ему не сказала? Надо будет освежить в памяти эти сообщения по сжатому лучу. Похоже, она уже запуталась, кому и что говорила.

– Нет, я остаюсь на Зергияре. Мне нравится все, кроме названия. – Может, и название исправить удастся. Уже сейчас мало кто из барраярцев помнит принца Зерг – точнее, его отредактированную версию. Пройдет еще немного времени, и память о нем исчезнет совсем. – Барраяр был домом, пока там был Эйрел. Теперь же… – Корделия замолчала. Говорить «теперь я стала свободнее» ей не хотелось, хоть это и было правдой.

– Он и сейчас там… как бы, – прошептал Майлз.

В Форкосиган-Сюрло, над озером, рядом с могилой Эйрела есть место и для нее. Откажется ли она и от этого своего последнего пристанища? Внезапно пришла леденящая мысль: Майлз… При его здоровье… Неужто ей суждено пережить и Майлза? Тогда, что бы она ни делала в дальнейшем, его это уже не потревожит. Так зачем сейчас его расстраивать?

– Эйрел любил Барраяр со всей страстью, бесстрастием и тоской своего сердца, но больше всего он любил там это место над озером. Ему хорошо лежать там. – И осторожно добавила, проверяя реакцию: – Но я предпочитаю воздвигнуть в память о нем более живой монумент.

– Хм… – Похоже, Майлз счел эту мысль утешительной, вполне подходящей для романтиков-барраярцев. «В память об Эйреле» оказалось действенным аргументом. Она поднесла к губам бокал, чтобы скрыть промельк улыбки.

– Но ты уверена, что с тобой тут ничего дурного не случится? Это ведь так далеко!

Потеряв одного из родителей, ребенок – и не важно, сколько ему лет – начинает больше беспокоиться об оставшемся. Она узнала это, когда была намного моложе, чем сейчас Майлз. И Эйрел тоже: ему было всего одиннадцать, когда у него на глазах убили мать по приказу Ури Безумного, а его отец, граф Петер, – это особая статья. Словом, Корделия прекрасно понимала, почему вдруг сын норовит поместить ее в надежный бронированный сейф. Надежный – это отлично. А вот сейф – уже не очень.

– Ты, видно, запамятовал, где я была последние тринадцать лет? – спросила Корделия не без ехидства.

Майлз, похоже, немного опомнился. Невнятно пробурчал:

– Ну, извини, – отпил глоток вина и примолк.

– Итак, завтра все вместе идем на прогулку, – бодро заявила она, с завидной легкостью меняя – или, скорее, поворачивая беседу в нужное русло. – Если завтра мне удастся перекроить расписание, почему бы нам не взять детей и не навестить их новую тетю Аурелию в репроцентре? Отсюда можно дойти пешком. Спорим, я сумею устроить им весьма познавательную экскурсию!

Идея представить место, куда она решила их затащить, как научный музей или что-то в этом роде, лучше была принята Катрионой. Майлз же явно пребывал в замешательстве.

– Почему бы нам туда не сходить? – радостно откликнулась Катриона. – Никогда ведь не знаешь, что вызовет у детей интерес. И мне это нравится.

Тут уж Майлзу, конечно, возразить было нечего.

Бутылка опустела. Пора уже было спать: все они вымотались до предела – и физически, и эмоционально.

Корделия встала и решительно повела гостей за собой.

Вот черт, не получилось к слову сказать об Оливере. Ладно, не всё сразу, один скачок через п-в-туннель – уже неплохо.

* * *

Джоул целеустремленно вел Фредди Хайнс в сторону репроцентра. В вице-королевском дворце Корделию и семейство Джоул не застал, поэтому намерен был настичь их там. Фредди же тем временем норовила сбежать:

– Сэр, ну честно, то, что я девочка, вовсе не значит, что я хоть что-то смыслю в младенцах. Я была младшей.

– Фредди, – сказал он ласково, – помнишь, сколько у тебя было проблем с Каринбургской охраной из-за того, что ты стянула папин плазмотрон?

Она растерялась:

– Э-э, нет?.. Ведь не было, сэр?

– Именно так.

Она скуксилась, уловив намек.

– Думай об этом как об общественных работах, которые не схлопотала в тот вечер по судебному решению. И я уверен, что графиня щедро вознаградит тебя, чего не скажешь про суд. Так что если ты всё обдумаешь – а это весьма полезно и стоит делать почаще, должен заметить, – то поймешь, что остаешься в выигрыше. – И добавил, открывая перед девочкой дверь клиники: – Может даже, тебе будет забавно. В общем, с внуками вице-королевы не соскучишься.

Фредди убедилась в этом сама, когда они отыскали в здании Форкосиганов, которым устроили вполне подходящий для их компании вип-тур. Даже четверо из шести отпрысков – явно перебор для прежде тихой клиники. Их реакции на экскурсию поражали разнообразием. Элен, похоже, заранее практиковалась в тинейджерском пофигизме. Саша чувствовал себя неуютно. Лиззи была прямо-таки очарована стойками с репликаторами и засыпала техника вопросами, умными не по годам – так, во всяком случае, показалось Джоулу, судя по тому, что он уловил краем уха. Пятилетняя Таура сумела себя занять: обратила серые плитки в импровизированные «классики», всю сложную сетку которых видела только она.

Катриона несказанно обрадовалась, когда Джоул предъявил ей свой трофей и представил их друг другу. Она очень дружелюбно пожала Фредди руку. Фредди сопротивлялась из последних сил, хоть и робела – это ведь настоящая графиня, а не какой-то там адмирал.

– Я, правда, не очень-то много знаю о малышах, мэм…

– О, за двумя младшими присматривает постоянная няня. А Саша и Элен, – Джоул прямо почувствовал, как она на ходу перестроила свою фразу, когда эта парочка направилась к ним, чтобы оценить новенькую, – слишком взрослые, им няня не требуется. На самом деле местный гид им гораздо нужнее.

«О, браво, Катриона! »

Услышав такие новости, Фредди заметно приободрилась. А Катриона продолжила знакомить ее с остальными.

Джоул с суровым видом заявил:

– Но только никаких вылазок на природу, чтобы повзрывать шарики-вампиры – разве что, если вице-королева с вами поедет.

Фредди поморщилась. Близнецы навострили уши: они и понятия не имели, что есть такое полезное занятие на свежем воздухе.

Помолчав в задумчивости, Джоул прибавил:

– Тут главное, чтобы она не забыла лазерную указку.

Трое охотников на вампиров воззрились на него в полнейшем недоумении. Джоул усмехнулся и пошел искать графа. Майлз вместе с матерью был в том отсеке, где среди прочих прото-индивидуумов находилась его сестра Аурелия.

Майлз уступил вьювер Корделии, заметив:

– Человеческие существа на этой стадии не очень-то привлекательны.

Она всмотрелась в дисплей.

– Да ну? Помнится, на свои эмбрионы ты наглядеться не мог.

– Нечто новенькое – может, поэтому, а новизна со временем всегда блекнет.

У нее дрогнули уголки губ.

– Ты в свои пять месяцев выглядел как утопленный котенок.

– Ты меня видела? – уставился на нее Майлз.

– Мельком. После того, как тебя вытащили из разреза, и до того, как я отключилась из-за потери крови.

– Погоди, ты была в сознании во время операции?

– В начале. Я ведь говорила, что так лучше?

– И не раз.

Майлз с некоторым облегчением обернулся к новому посетителю:

– Доброе утро, адмирал Джоул! Мама рассказала, что вы сейчас сделали ради нее. Я потрясен, но весьма признателен.

Неплохо. Вчера вечером Корделия позвонила Джоулу очень поздно и была немногословна, но, похоже, он правильно понял, что именно беспокоит ее больше всего. Недостаток рабочих рук на Зергияре сказывался везде. Джоул всё же был рад, что ради нее не пришлось дергать своих подчиненных, хотя при необходимости он бы пошел и на это. Теодор же, как только к нему обратились, пожертвовал свою Фредди не только без возражений, но даже с некоторым энтузиазмом.

Приветствуя Майлза, Джоул впервые задумался, каково это – быть тем ребенком, ради спасения которого мать обезглавила человека, объявившего себя императором? Не дразнили ли его этим в школе? Когда они только познакомились, Майлзу было двадцать, он оканчивал Академию и был нацелен на свою будущую, с таким трудом завоеванную военную карьеру. Отца он всегда прямо-таки боготворил, а вот мать, похоже, принимал как должное. Считала ли это Корделия неявной победой?

Джоул плавно перешел на запланированную, так сказать, оливковую ветвь, с которой он и пришел.

– Я подумал, граф, вам будет интересно узнать, что старый «Принц Зерг» проследует через наше локальное пространство на пути в хранилище. Списанный, как известно.

Майлз вытаращил глаза.

– Да вы что?! – И после паузы: – Уже?

– Я испытываю те же самые чувства, но ничего не поделаешь. Среди моих офицеров есть те, кто моложе этого корабля. Я запланировал короткий визит на борт, когда он будет проходить здесь. Потому что… – Сентиментальность? Исторический интерес? Скорбь? Он оборвал фразу, пожав плечами: – Вы не хотели бы отправиться со мной? Вместе с членами вашей семьи, чье присутствие вы сочтете уместным. – «Только не с карапузами, боже упаси».

К ним подошла Катриона, с ней вместе – Фредди и близнецы; затем присоединилась Лиззи. Даже Корделия отвлеклась от сканнера.

– Отличная идея! – воскликнула она. – Тут и история, и фамильная история.

– Я не история, – пробурчал Майлз. – Ведь нет же, а?..

Он обвел взглядом собравшееся потомство, и Джоул мысленно ответил: «Еще какая! »

– Что думаете, дети? – задал вопрос Майлз. – Хотите посмотреть на старый корабль вашего дедушки?

– Вау, еще бы! – вскричала Элен.

– Клёво! – поддержала ее Лиззи.

Сашу опять что-то насторожило.

Фредди выдохнула:

– Отправиться наверх?.. – Ее бэбиситтерство вдруг обрело несказанное очарование.

Таура не голосовала, но и она бросила свои классики и вертелась рядом, стараясь привлечь внимание.

– Катриона?.. – с запозданием спросил ее мнение Майлз.

Катриона посмотрела на свекровь:

– Вы думаете, все будет в порядке? Безопасно?

– Конечно, – ответила вице-королева. – Я бы тоже хотела поехать. Я не видела этот старый корабль с тех пор, как разбила об его корпус бутылку шампанского, когда его официально вводили в эксплуатацию. Причем вводили через несколько месяцев после возвращения с войны в Ступице Хеджена, когда закончился ремонт. Ужасно забавно было. Для бутылки изготавливают специальное безопасное стекло, а происходит вся эта церемония в силовом шаре, чтобы осколки не разлетались. Абсолютно бессмысленно и безумно. Очень по-барраярски.

– Но это не только барраярская традиция, – возразил Джоул. – На орбитальных верфях других народов делают примерно то же. – И добавил с любопытством: – А бетанский обычай?

– Обрызгать корпус водой. В вакууме прямо-таки захватывающе зрелище. – Она посмотрела на детей. – Все восходит к суеверным обычаям Старой Земли – приносить жертвы грозным богам удачи и моря. Как бы подкупить. «Возьми это вино, а не мой корабль, раз так. И не наши жизни».

Саша нахмурился:

– Но… на Старой Земле ведь еще не было богов космоса, да? Зачем же делать это сейчас?

– Потому что удача и неудача никуда не делись, я полагаю, – пожала плечами Корделия. – Напомни, чтобы я тебе при случае объяснила, что такое символизм, проекция и замещение.

– Куда как проще, чем объяснить страх, потерю, смерть и горе, – прошептал Джоул ей на ухо.

– Так ли? – шепнула она в ответ. – Как по-твоему, зачем люди делают все эти психоштуки? Дистанцирование – вот тебе еще одно слово.

Джоул подумал, что мнение бывшего капитана Астроэкспедиционного корпуса о безопасности лучше было бы не спрашивать, – непонятно, куда это заведет.

Катриона еще немного покудахтала, опекая своих малышей, но всё же позволила Корделии себя уговорить. Майлз же был всецело «за» и смотрел на Джоула почти что благосклонно.

Итак, его приглашение и малолетняя рабыня доставлены. Джоул откланялся и пошел к выходу, отчаявшись перекинуться словом с Корделией наедине, но она выскользнула вслед за ним в коридор. Мимолетное рукопожатие – это было всё, что они осмелились предложить друг другу здесь.

– Еще шестеро детей, Корделия? – поддразнил он ее, обернувшись на двери. – Ты настолько в себе уверена?

– Не все же сразу! – возразила она. – И я смогу остановиться в любой момент. Теоретически.

Он фыркнул и уже более серьезно уточнил:

– Ты утром успела обсудить что-нибудь с Майлзом?

– Нет, пока нет. За завтраком было слишком шумно. И ты должен дать мне знать, что ты хочешь. Я не могу… – Казалось, она сама не знает, как закончить фразу. – Я думала, если взять Майлза в репроцентр, это поможет ему понять, но, похоже, он сейчас не столько обрабатывает новую информацию, сколько набивает щеки про запас. Как хомяк

Джоул постарался не слишком отчаиваться от такого словесного портрета.

– Прошлой ночью мне еще пара мыслишек в голову пришла, – сказал он Корделии. – До тех пор, пока мое участие в проекте не воплотится в живых детей, я не думаю, что мы обязаны вообще что-то рассказывать Майлзу. Могут пройти годы. Десятилетия. И даже тогда история про покупку донорской яйцеклетки все объяснит. – Кстати, это был его самый первый аргумент. В ту минуту Майлз с семейством казались чем-то очень далеким.

Корделия только хмыкнула в ответ.

– Или достаточно правдоподобная полуправда, – продолжил Джоул. – Мы можем сказать, что ты пожертвовала полноценные яйцеклетки. И мальчики будут Майлзу сводными братьями, так же, как и должны быть. – (Ну… почти так же. )

– Дай мне это обдумать. – Видно было, что она недовольна, но сразу и не скажешь, что именно в этом предложении не нравится ей больше всего.

– Да ведь нет никакой спешки? – Он потихоньку дал он задний ход.

– Нет, полагаю, что нет.

Мимо них прошла два медтехника, из-за угла выглянул телохранитель вице-королевы, и Джоул с Корделией, подчинившись обстоятельствам, неохотно расстались.

Возвращаясь пешком ко дворцу, где он припарковал свой автомобиль, Джоул никак не мог понять, как это его личная жизнь так запуталась за столь короткое время. Впрочем, с Форкосиганами иначе не бывает. Они сталкивают тебя с обрыва, ожидая, что по пути к бездне ты научишься летать. И да, если какая-нибудь – не добрая, не злая – двусмысленная такая фея вдруг явится на твои вопли и предложит все откатить назад к стартовой команде «Поехали! », то ты откажешься. Малоприятно это осознавать.

«Если ты хочешь простой жизни, адмирал Оливер, то ты не тем богам приносишь жертвы».

* * *

Перед возвращением на базу, Джоул перекусил в Каринбургском старом городе. Он шел по центральной улице и увидел Кайю Фориннис, выходившую из здания городского совета. Кайя тоже получила увольнительную после долгой вахты в космосе, поэтому была в штатском: комаррианские брюки, топик и сандалии. Она размахивала руками и что-то говорила своему спутнику – высокому парню, в котором Джоул не сразу признал цетагандийского атташе по культуре, Микоса гем Сорена. Тот тоже был в повседневной одежде – брюки, рубашка и сандалии, и не то что гем-раскраска, но даже наклейка клана на лице отсутствовала. Для цетагандийца это означало одно: он уже натурализовался полностью. Без раскраски его лицо с правильными чертами выглядело моложе.

Парочка повернула на тротуар, Кайя подняла взгляд и заметила Джоула. В глазах ее отразилась отнюдь не естественная равнодушная вежливость подчиненного, встретившего шефа в нерабочее время, а паническое «Ой-ёй! ». Она пихнула гем Сорена, указывая на Джоула, и стала что-то быстро ему говорить. Когда они поравнялись, Джоул уловил последнюю фразу: «…так спроси его! Один отказ еще не значит провал».

– Нет, но это уже четвертый… – Гем Сорен осекся и переключился на адмирала: – Добрый день, адмирал Джоул. Надеюсь, вы в добром здравии?

– Да, благодарю вас, – ответил ему Джоул и кивком поприветствовал Фориннис: – Кайя!

– Сэр?..

Гем Сорен неловко умолк. Кайя пихнула его локтем в бок: мол, ну говори же, ну! – безрезультатно. Тогда она начала сама:

– У Микоса есть идея интересного проекта. Что-то вроде налаживания культурных контактов. Он называет это «Цетагандийский сад ощущений».

– Хотя это не обязательно должно быть в саду, – внес поправку гем Сорен. – Для размещения экспозиции подойдет любая общедоступная площадка.

– Вот в том-то и проблема, – продолжила Кайя. – Он не может ничего найти. Мы попробовали в библиотеке, в двух головных офисах компаний, в здании мэрии, и никто не может выделить время. Точнее, место.

– Мне говорили, что это будет воспринято как вызов, – сказал гем Сорен. – Но ведь простой сад ощущений не должен затронуть исторические чувства барраярцев. Как я могу преодолевать культурное невежество, если из-за культурных предубеждений мне отказываются выделить место для проведения мероприятия?

– Это могут и не быть, хм… предубеждения, – сказал Джоул. – Свободное пространство в Каринбурге нарасхват, каждый день прибывают все новые иммигранты, им требуется не только жилье, но и офисные помещения. Почему бы просто не устроить этот… показ, или что оно там, в вашем консульстве?

– Но тогда не будет достигнута просветительская цель моего проекта, – очень серьезно пояснил гем Сорен. – Туда никто не приходит, кроме как по делу, а это люди, которые уже и так готовы вступить с нами в диалог. – И, помолчав, добавил: – Да, консул сказал, что это ребячество. Но начинать отношения с людьми нужно там, где они находятся.

– Так что это за фигня… О!.. – Джоул указал на дверь кафе. – Давайте присядем.

Кайя и гем Сорен обрадовались: а вдруг адмирал и впрямь им поможет, если заинтересуется проектом – он ведь предложил посидеть в кафе, а не говорить на ходу. Но у Джоула просто устали ноги, требовалось дать им отдых. Было время ленча, посетителей много, но не так чтобы битком. Правда, им свободный столик на троих удалось найти не сразу. Когда они, наконец, устроились и заказали кофе, Джоул вернулся к разговору:

– Так что это такое, сад ощущений? Расскажите, лорд гем Сорен.

Атташе по культуре сел прямо, расправив плечи – вот, перед ним барраярец, который проявил какой-то интерес к цетагандийской культуре.

– Это довольно простая вещь, и в самом деле она, так сказать, не тяжелая. У нас такие в каждом детском музее искусств, в учебных заведениях, в частных домах – и вообще где угодно, там, где мы заинтересованы в развитии нашей молодежи. Применяется в целях тренинга, если говорить в военных терминах. Хорошо продуманная экспозиция предлагает тщательно отобранную последовательность ощущений, принадлежащих каждому из пяти чувств. Целью является обострить у человека умение различать их тонкие оттенки. В самом конце обучающегося приглашают распознать эстетически гармоничное произведение искусства – сначала смесь в рамках одного ощущения, затем комплексную работу, комбинирующую несколько разных.

– Как мне кажется, – вступила в разговор Кайя, – это вроде того, как продегустировать линейку сортовых вин, а потом попробовать сбалансированный купаж и угадать, что в него вошло. Только не с вином.

Гем Сорен кивнул:

– Вкусы, изображения, звуки, текстура, запахи.

– Чем тоньше отличия, которые человек может распознать, тем больше… больше очков он получает, – добавила Кайя. Такая спортивная метафора несколько кольнула гем Сорена, но Джоул подозревал, что по сути лейтенант попала в точку.

– Ваша база, – осторожно начал гем Сорен, – так велика, и туда ходит много народу…

«О да! – подумал Джоул. – Непременно! Как можно большее количество наших солдат подвергнем воздействию непроверенной цетагандийской биохимии! » А также чего угодно еще, что можно напихать в аудиовизуальную смесь. Ну ладно, не то чтобы Джоул считал никчемного гем Сорена агентом-провокатором, но это не значит, что им не управляет некто умный и коварный. С другой стороны, не исключено, что молодой человек просто пытается делать свою работу, а консульство не очень-то ему в этом помогает. Или – что даже больше похоже на правду – пытается произвести впечатление на девушку.

– М-м, мне кажется, что проводить мероприятие на базе – это начинать с самой сложной части вашего обучающего культурного проекта, – дипломатично ответил Джоул. – Я бы посоветовал попрактиковаться в гражданских общественных местах. Наблюдать, изучать, вносить изменения, двигаться дальше.

Гем Сорен наморщил лоб, стараясь расшифровать послание, и Кайя, вздохнув, сжалилась и перевела:

– Это значит «нет», Микос.

Джоул подумал, что она прекрасно поняла: на самом деле это означает «Только через мой труп», но лейтенант не получила бы назначения к нему в адъютанты, если бы была таким же недоумком, как некоторые рядовые.

Какое-то время все молчали – каждый думал о своем, причем темы их размышлений были не обязательно связаны.

– Начнем с малого, – предложила Кайя. – Есть одна мысль. Как насчет… ну, временной, упрощенной демонстрационной модели для первого раза? Чтобы объяснить принцип ее работы.

– Сад ощущений – уже демонстрационная модель, – возразил гем Сорен. – Он не может быть сделан еще проще и при этом выполнять свои функции.

– Да, но я подумала… скоро состоится одно мероприятие, на котором будут и военные с базы, и горожане, и из всех консульств приглашены гости, и квадратные километры свободного пространства. Пикник в честь дня рождения адмирала. Его устраивают подальше от города. Ты можешь поставить свой сад в виде чего-то вроде киоска, и любой сможет подойти и посмотреть. Это будет вроде рекламы. А потом, когда появится определенный интерес, у тебя будет больше шансов устроить его в городе в виде более стационарного сооружения.

– Вам придется обговорить этот вопрос с офицерским комитетом, устраивающим пикник, – сказал Джоул, пытаясь сообразить: «Эй, а из консульств там еще откуда? » Он с самого начала устранился от участия в планировании вечеринки, которую сперва не особо-то и хотел. Наверное, надо было уделить этому событию больше внимания…

– Да, я в этом комитете, – сообщила Кайя. – Он, хм, вырос несколько за то время, пока мы с вами были наверху. Много городских захотели помочь, среди них несколько инопланетников, а поскольку там будет вице-королева, то нельзя было приглашать одно консульство и не приглашать их все… И кое-кто из местных деляг вошел в долю и помогает с припасами, так что их тоже пришлось пригласить, конечно.

– А муниципальная охрана Каринбурга в курсе, что это разрастается до грандиозных масштабов?

– Разумеется, сэр. Мы ввели в состав комитета парочку их людей.

Эта информация вызвала у Джоула нехорошие подозрения.

– А не придется ли в результате приглашать муниципалов в полном составе? – спросил он.

– Ну… вроде того. Мы подумали, что это удачная мысль.

«Может, удачная, а может, и не слишком». Эти охранники, когда не при исполнении – не то же самое, что при патрулировании. И каринбургские муниципалы при исполнении имеют на счету бурные стычки с солдатами с базы не при исполнении.

Джоул смутно припомнил, что генерал Хайнс потому и хотел устроить вечеринку на базе – там он может держать все под контролем. А Джоула посетила светлая мысль о пикнике на природе, и тогда это казалось разумным. Значит, так… На этом сборище и без гем Сорена с его ядохимикатами, похоже, будет не скучно. «Впрочем, ладно, натравлю на него Службу безопасности, а там пусть сами и решают. Как бы это поделикатнее сделать? Ах, ну да… конечно! »

– Вице-королева, – произнес Джоул и сделал паузу. – Учитывая, что она будет там присутствовать, любая демонстрация должна быть предварительно проверена ее охраной из СБ. Предварительно. И на месте – еще раз.

– Но это всего лишь… – начал гем Сорен, и тут его в очередной раз ткнули в бок.

– Это значит «да», Микос. Предварительное. Ты ведь соберешь для них что-нибудь по-быстрому, да?

– Да, но… – промямлил он, но, поймав гневный взгляд Кайи, принял мужественное решение и сказал: – Да.

Так, Джоул скажет Коско, командиру эсбэшников вице-королевы. Пусть его ребята займутся, для них неплохая тренировка. Если у кого-то и есть способы проверить диковинное цетагандийское искусство на предмет скрытых ядов, то это СБ. Вполне возможно, что этот дурацкий «Сад ощущений» совершенно доброкачественный продукт, без всяких подвохов. Разве что посчитать таковым саму идею показывать детское шоу взрослым – вдруг какой барраярец оскорбится, что цетагандийцы считают его дикарем недоразвитым. Вот когда наоборот – взрослый спектакль для детей, – тут, по мнению Джоула, беспокоиться не о чем: бывают ведь пугающе умные детишки, сам видел.

– А вам проводили антигельминтную вакцинацию, лорд гем Сорен? – задумчиво спросил Джоул.

– Да, всех сотрудников консульства обязали ее пройти.

«Ну надо же, какая предусмотрительность…» – подумал Джоул.

– Да, вот еще что, чуть было не забыл вам сказать… Еще до того как стемнеет, вы должны собрать свою экспозицию и отвезти в консульство. К тому времени большинство семей тоже уедет.

– А что, дикая природа Зергияра представляет опасность? – поинтересовался гем Сорен.

– Только если военные поделятся выпивкой с шестиногами. Когда стемнеет, начнется грандиозная попойка.

Фориннис усмехнулась:

– Я вас поняла, сэр. Все хорошо, Микос. Я тебе помогу.

Итак, они договорились. Джоул был более консервативен и предпочел бы пресечь всю эту затею. Придется положиться на Коско. Он защитит их всех от цетагандийского арт-воспитания, а защищать усердного наставника от аудитории – обязанность муниципалов или военной полиции базы. Джоул терпеливо снес радостную улыбку своей подчиненной и цетагандийские благодарности (вот как этому типу удается быть и бестолковым, и покровительственным одновременно? ). И только после этого смог удрать от милой парочки.

* * *

Вернувшись в свою квартиру на базе, Джоул проверил сообщения на комм-пульте. Его заместитель, коммодор Бобрик, отправился вчера на орбитальную станцию ровно в тот момент, когда сам Джоул спустился на поверхность планеты. Пока Джоул считался в отпуске, все коммуникации осуществлялись через его офис. Теоретически, Бобрик не должен был обрабатывать ничего, кроме срочных или личных сообщений, которые немедленно передавались адмиралу на наручный комм. Так что Джоул несколько удивился, увидев письмо с адресом «Форбарр-Султан, Оперативный отдел Генштаба» и пометкой «адресату лично».

Над видеопластиной появилась фигура адмирала Деплена, шефа оперативного отдела Имперских вооруженных сил. Оперативники сидели в деловой части барраярской столицы, в высотном здании, утыканном антеннами и прочим оборудованием для связи и набитом снизу доверху адреналиновыми наркоманами и мономаньяками служебной рутины в зеленой парадной форме (столица Империи, как-никак). Ходили слухи, что там во всех туалетах три крана с надписями: «горячая», «холодная» и «кофе». Деплен возглавлял оперативный отдел уже девять лет, и неудивительно, что в волосах у него было больше седины, чем у его ровесников. Он сидел на фоне окна: снаружи явно была ночь, а позади долгий рабочий день – усталое лицо Деплена, и отметка времени в кадре это подтверждали. Но он улыбался, а значит, ничего ужасающего там не случилось.

«Привет, Оливер», – начал он в дружеском тоне.

Джоул, устроился поудобнее в кресле, чтобы выслушать своего далекого командира.

«Это сообщение я отсылаю тебе потому, что хочу в каком-то смысле переговорить с глазу на глаз. Вскоре тут освободится место. Я думаю, как раз для твоей весовой категории.

Как ты знаешь, несколько лет назад я отслужил свою вторую двадцатку, но были некоторые, кто убедил меня остаться шефом оперативного отдела. – Он махнул рукой. – Моей жены среди них не было, должен отметить. То есть она, видимо, хочет, чтобы я путался у нее под ногами лишние шестнадцать часов в день, приятно это слышать, но она просто не знает, каково это. – Его усмешка подсказывала, что это не совсем шутка. – Так что меня демобилизуют в ближайшем будущем, такова воля Бога и Грегора.

Это ставит передо мной задачу подыскать замену. За последние три года всем – даже тем, кто этого прежде не понимал, – стало ясно, что твой гениальный наставник никогда тебя не продвигал. Хотя, я уверен, сейчас тебе не хватает вашего с ним боевого товарищества. Каждый, кто так долго проработал с Эйрелом Форкосиганом, знает, как выжить при сильном давлении и в играх высокой политики. Начальнику оперативного отдела постоянно требуется и то, и другое. У меня есть кандидаты с военным опытом и талантами, но никто из них не настолько свой для столицы. Впрочем, среди кандидатов есть и такие, правда, они все до единого форы». Деплен легким взмахом руки дал понять, что он в курсе политического подтекста своего комментария.

Джоулу было несколько неловко такое слышать. Разве Деплен не понимает, насколько устарел столичный опыт работы Джоула на сегодняшний день. Ладно, не важно.

Деплен продолжал свою речь, и Джоул, нахмурившись, подался вперед.

«Если ты согласишься, я буду рад официально занести тебя в список кандидатов на должность начальника оперативного отдела. Скажу по секрету, сейчас ты и так возглавляешь этот список. Грегор намекнул мне по секрету, что на Зергияре грядут некие перемены в администрации. Подозреваю, сам ты знаешь больше моего. И это может стать идеальным моментом для твоего перевода.

Должен добавить, что, если бы за последние два года меня вдруг хватил удар, это мог быть приказ, а не приглашение. В любом случае ответь мне, пожалуйста, когда это тебе будет удобно. И конечно, если понадобится, у тебя есть немного времени все обдумать. Да, и передай мои наилучшие пожелания вице-королеве. Должен сказать, ее племянника Айвена мне не хватает. Это к вопросу о полезности на службе лордов форов инсайдеров, принадлежащих к высшей аристократии, – хотя я рад слышать, что он делает успехи на новом поприще. Деплен связь закончил». И он выключил комм.

Джоул, выдохнув, откинулся в кресле.

«Немного времени» на жаргоне оперативного отдела может означать дни, но бывает, что и часы. И уж точно не недели. Деплен не ждет от него ответа прямо сейчас, но тянуть всё равно невежливо.

Что уж, надо честно признать, Джоул был ошеломлен. Должность начальника оперативного отдела Генштаба могла увенчать карьеру любого, кто отслужил две двадцатки. И в этом предложении не было форского непотизма, фавора или привилегий.

Первое, что он подумал, было: «Если бы Эйрел был жив, он был бы доволен, горд и польщен». Да, Эйрел бы настойчиво уговаривал его согласиться. И сразу пришло другое мрачное «если бы»: что, если бы Эйрел вслед за ним вернулся на Барраяр и окончательно вышел в отставку? Может быть, тогда всё было бы иначе, и не лопнула бы эта несчастная аневризма?..

Второй мыслью стало осознание того, что пост начальника оперативного отдела вообще не оставляет места для личной жизни. Правда, когда Деплен начинал в этой должности, у него уже была семья, но дети к тому времени были уже почти взрослые, а жена Деплена – его старпом, боцман и десант в домашней жизни.

Если Джоул ради этого вернется на Барраяр, то трем замороженным возможностям придется ждать в холодном хранилище на Зергияре. Любой другой вариант близок к безумию. Да и работа не вечна – как, впрочем, и он сам. И когда Оперативный отдел через десять лет выплюнет его жалкие останки, кем он будет тогда? Кроме того, что станет на десять лет старше.

«Я мог бы справиться с работой Деплена». Конечно же, в этом он абсолютно уверен, без ложной скромности и бахвальства. Он вполне адекватно оценивал сложность задачи, но и себя тоже.

«Я мог бы стать отцом». А это уже – совсем другое, и тут у Джоула нет тридцатилетнего опыта работы. Совершенно новый мир, без карт и навигационных приборов.

Но вот что он не может точно, так это получить и то, и другое сразу. И необходимость выбора – как нож острый.

«Корделия…» Барраяр для нее – и великая радость, и ужаснейшие беды, и терзающая боль. Джоул очень хорошо это чувствовал это. Если она не собирается возвращаться домой ради собственной семьи и внуков, то вряд ли захочет снова ухнуть в этот гравитационный колодец ради него, Джоула. Не важно, насколько хорошо ей с ним (а она смогла развеять его сомнения, что ей очень хорошо), – но если он выберет службу, они, конечно, расстанутся. В Корделии таилось многое, чего Джоул не понимал, но с этим всё ясно. Для нее что вернуться на Барраяр, что пройтись босиком по раскаленным угольям, – всё едино.

Он потянулся к комм-пульту, чтобы позвонить Корделии. И замер.

Что она ему скажет? А что она может сказать, кроме: «Это должно быть твое решение, Оливер»? Он почти слышал мысленно ее голос

с бетанским выговором. И мог различить нотки боли.

Джоул откинулся на спинку кресла.

Еще немного времени у него есть.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒