Annotation 25 страница

Арнель

ГЛАВА III:
Университет Пяти Башен

Пятница, 1 марта 1918 г.

Здесь, в Десятой Сфере, посреди густого леса есть широкая поляна. Глухой стеною ее окружают деревья, но множество дорог и проселок, подступая к ней со всех сторон, соединяют ее со всеми уголками сферы. От этих дорог в лес уходят узкие тропинки — излюбленное место прогулок для тех, кто жаждет уединения для медитации или общения с иными сферами. Здесь повсюду господствует красота и покой. Деревья, цветы, ручейки, разбросанные тут и там озера, и никого вокруг, кроме птиц и животных. Всё это притягивает сюда ученика, побуждая подолгу бродить здесь, вдыхая воздух тишины.

Но нам интересна прежде всего поляна. Впрочем, она настолько велика, что вы, пожалуй, назвали бы ее не поляной, а долиной. Вся она покрыта садами, фонтанами, храмами и прочими строениями, предназначенными для исследований и обучения, ибо здесь расположен университет, хотя на первый взгляд его можно было бы принять за большой и прекрасный город. И назидательность здесь не менее важна, чем красота.

В плане он имеет не круглую, но скорее овальную форму. С одного конца овала из леса вступает широкий порти огромного здания, окруженный высокой стеною деревьев, над которой нависает еще более высокая стена с вытянувшимся вдоль нее балконом. С него открывается замечательный вид на долину. Остальная часть здания тонет в чаще лес. И только воспарившие к самому небу башни да огромный купол подсказывают, что там, за фронтоном, есть и другие строения; в противном случае об их существовании можно было бы только догадываться, настолько надежно их скрывает окружающий лес.

Всего башен пять: четыре — четыре одинакового размера, но разного вида, и в середине между ними — купол. Великая Башня расположена дальше всех прочих, а еще она — выше всех и имеет живописный дизайн. Вершина выполнена в форме небесного пальмового дерева, листья которого изящно изогнуты в виде короны, украшенной бриллиантами и увенчанной подобием созвездия из солнц, также богато орнаментированных самоцветами.

Все они — четыре башни, купол и Великая Башня — имеют мистическое значение, полностью открытое только тем, кто уже заслужил право жить в Храме на Святой Горе. И во время великих празднеств обитатели Храма делятся своими знаниями со студентами университета, передавая им ровно столько, сколько те в состоянии воспринять. К тому же смысл некоторых мистерий может быть открыт ученикам во время Богоявлений. Об одном таком случае я и собираюсь рассказать вам; но сперва — еще несколько слов о самом университете.

Сразу за портиком расположено озеро, к берегу которого можно спуститься по ступеням лестницы. Озеро немного шире портика; и главное здание восстает прямо из него, соединенное со всеми садами и строениями многочисленными — преимущественно крытыми — мостами. Под куполом расположен огромный зал, предназначенный для наблюдении. Как видите, это не совсем та работа, что производится в различных пристройках к Храму на Святой Горе, так как они служат для оказания помощи и поддержания контактов с другими сферами, тогда как здесь сферы только изучаются. Изучение производится в соответствии с требованиями непрерывно прогрессирующей науки, усложняющейся с каждой последующей сферой и в то же время непрерывной, ведь каждая новая сфера не отрицает, но как бы повторяет предыдущую на более высоком уровне. Таким образом, познание в этих небесных царствах не имеет предела.

Вокруг каждой из четырех башен группируется собственный комплекс зданий. Я не могу воспроизвести вам их точные названия, но вы можете называть их Башней Спящей Жизни (которую вы назвали бы жизнью минеральной), Башней Бодрствующей Жизни (или, по-вашему, животной) и, наконец, Башней Сознания (соответствующей человеку).

Великую Башню можно назвать Башней Ангельской Жизни. Со своей огромной высоты она как бы наблюдает за низшими формами жизни, различающимися по степени развития, и увенчивает их. Ведь всё нижестоящее творение медленно, но верно движется именно к ней — к Ангельской Жизни.

На службу всем этим башням поставлен Купольный зал: к нему обращаются за знаниями, необходимыми для успешного продолжения работы, направленной на исследование и обобщение. Кода нужна помощь, обращаются к тем силам, которые генерируются и накапливаются в Купольном зале.

Все четыре баши, как я уже говорил, отличаются друг от друга по виду, так что, взглянув на них из долины, сразу можно догадаться, какой именно раздел Творения каждая из них олицетворяет. Собственно, это и делает их такими разными. Та работа, которая проводится в каждой из них, наделяет башни индивидуальностью и собственным характером, а индивидуальность, в свою очередь, определяет и саму форму здания, и, следовательно, его внешний вид.

Вид Великой Башни поистине прекрасен. Ее расцветка не имеет аналогов на Земле: назовите это золотым алебастром, усеянным жемчугом, и у вас, возможно, появится некоторое представление о ней.

Она похожа на огромный, беспрерывно бьющий фонтан из текучих бриллиантов. Только вместо плеска воды вокруг слышна едва уловимая музыка, вызывающая у каждого, кто приближается к ней, ощущение гармонии и восторга.

Здешние воды тоже прекрасны. Они текут повсюду между цветниками и садами. То и дело встречаешь на своем пути ручей или родник. А прекрасное озеро, в водах которого отражаются башни и купол и другие жемчужины архитектуры, покоится в неге и безмятежности, как младенец-ангел в своей колыбели (если такая аналогия будет понятнее для вас). А сейчас войдите вместе со мною внутрь Великой Башни, и я расскажу вам кое-что о ее свойствах.

Внизу у Башни нет широкого основания; ее стены сразу поднимаются вертикально вверх. Как только вы войдете внутрь и поднимете голову, вас тут же охватывает чувство восторженного изумления, поскольку вы видите, что над вами нет никакого перекрытия. Стены четырехугольного сооружения поднимаются всё выше и выше, так что кажется, будто они подпирают звездное небо, которое и заменяет ему крышу. Верхний край Башни вознесен на такую высоту, что представляется свободно висящим в воздухе.

Но не думайте, что вас со всех сторон окружают глухие стены. У Башни есть две стены — наружная и внутренняя, а между ними расположены комнаты, залы и жилища Ангелов. Так что повсюду во внутренней стене вы видите то дверь, то балкон, то окно, или даже перекинутый через пространство дугообразный мост, соединяющий одно жилище с другим, или диагональную линию вдоль стены, обозначающую ступени лестницы, также переброшенной от одной двери или террасы до другой. Здесь есть даже сады, разбитые на примыкающих к стене широких уступах. И всё же Башня настолько широка и высока, что все эти архитектурные дополнения — отнюдь не миниатюрные, в чем можно убедиться, подойдя к ним поближе по лестницам, скрытым внутри стены, — совершенно не закрывают небо над головою и ни в коей мере не искажают форму отверстия наверху.

Приглядевшись чуть внимательнее, вы заметите, как изменяется и переливается внутри Башни свет, так как ее внутреннее пространство на разных уровнях освещено по-разному. Если на одном из ее этажей, в том месте, где он выходит к шахте колодца, светло, как в ясный полдень, то на другом зеленые деревья и беседки в раскинувшемся на террасе небольшом саду как будто озарены красноватым блеском заходящего солнца. Чуть выше, наоборот, создается ощущение свежего весеннего утра, поскольку в ярких рассветных лучах пред нами предстают поющие птицы и журчащие ручьи, сбегающие с горных склонов на зеленые луга (как видите, и в этом чудесном месте тоже есть текучие воды).

То тут, то там начинает звучать музыка. Иногда она раздается из нескольких мест одновременно, но даже внутри Башня настолько просторна, что одна мелодия никогда не мешает другой.

Из того, что я вам рассказал, — а это всего лишь малая толика того, что я мог бы вам рассказать, — вы можете заключить, что вся Великая Башня погружена в полудрему и что она была изначально задумана как место отдохновения и покоя. Однако, если вы вспомните, как называются все пять башен, вы поймете, что это далеко не так. Из Великой Башни осуществляется контроль за работой остальных четырех, а купол черпает из нее и аккумулирует силы, необходимые для этой работы. В ней обитают Ангелы высокого ранга: они приходят сюда на время из самых высоких царств, чтобы поделиться своей титанической силой и обширным опытом с теми, кто идет сейчас тем же путем, по которому много веков тому назад прошли они сами. Ведь те, кто живет в четырех башнях и Купольном зале, выполняют в нынешней вечности ту же самую работу, которую в прошлые вечности выполняли эти Ангелы, прежде чем, повинуясь циклу прогресса, вознеслись еще выше, освободив свое место для новой расы.

Вы, вероятно, заметили, что, какой бы сложной ни была эта работа, она всё равно ограничивается воспитанием и обучением, не затрагивая собственного творчества, так как речь идет по-прежнему о Десятой Сфере. И всё же попасть в университет мечтает каждый ученик, так как это одно из самых высоких мест во всей сфере.

Арнель

Понедельник, 4 марта 1918 г.

В Университете Пяти Башен заметно оживление, хотя суеты и спешки нет. Из боковых каналов на центральные «улицы» то и дело выплывают лодки, высаживающие пассажиров у различных зданий. На террасах и лестницах, спускающихся к самой воде, уже скопились тысячи духов, и каждая новая группа умножает всеобщую радость, так как приближает своим приходом долгожданный миг великого Богоявления. Каждого пригласили сюда персонально, поскольку не всем обитателям сферы позволено проникать в эти пределы, но только наиболее подготовленным.

Когда все тысячи приглашенных собрались, из Башни Ангелов полилась музыка; и все мы сразу обратили взоры на нее, ожидая, что же будет дальше. А дальше было то самое Богоявление, о котором я вам сейчас попытаюсь подробно рассказать.

Музыка звучала всё громче, а атмосфера вокруг Башни тем временем становилась всё более туманной, но не скрывала от нас Башню, а скорее преобразовывала ее. Башня становилась как будто прозрачной, и нам казалось, что она то поднимается, то опускается, при этом то расширяясь, то снова сужаясь, подобно многоцветному кристаллу жидкого стекла.

Тут к музыке Ангельского оркестра присоединился хор голосов: он пел Благодарственную молитву, посвящая ее Единственному и Его Христу, Который должен был явить нам сейчас одну из ипостасей Своего Бытия.

Последние слова хор пропел чуть слышно и в замедленном темпе; а потом наступила тишина. И мы ждали, склонив головы.

И вот мы услышали, как Его голос произнес одно единственное слово: «Покой». Мы подняли головы и увидели Его. Он стоял у входа в Башню Ангелов. От Его ног к самой кромке воды спускалась длинная и очень широкая лестница, на которой стояли, устремив на Него взоры, коленопреклоненные Ангелы — обитатели Башни. Их было много — целые тысячи. Он же стоял на некотором расстоянии от исполинской закругленной арки, служившей входом в Башню, а за Его спиною расположился целый сонм Ангелов еще более высокого порядка, сопровождавших Его в этом пришествии.

Сама Башня сияла теперь, как огромный язык пламени, озаряя окружающее пространство и роняя отблески огня на воды озера, которое, казалось, пылало вместе с нею.

Вдруг Он как будто поднялся на ступень невидимой лестницы — сперва одной, затем другой ногой — и завис в воздухе, совершенно не касаясь земли. Но наши взоры в этот момент были прикованы не к Нему, а к вершине Башни, Венец которой совершенно изменился и стал еще прекраснее, потому что ожил и пришел в движение. Корона из пальмовых листьев была теперь украшена не самоцветами, а гроздьями Ангелов. Они сидели рядами на листьях, кружились вокруг их оснований, стояли, облокотившись на опустевшие гнезда бриллиантов.

Постепенно вершина Башни отделилась от основания и нависла как раз над тем местом, где стоял Он и Его спутники. Затем она приблизилась к нам и опустилась на мощенную террасу. Внутри нее уже находились тысячи Ангелов, но, тем не менее, нас тоже пригласили пересечь озеро и присоединиться к ним.

Когда я добрался до верхней площадки лестницы, потоки светящихся радостью людей уже вливались внутрь новоявленного дворца. Вместе с ними без страха вошел я в эту обитель мира, покоя и радости.

Внутри Короны был огромный зал — очень высокий и усеянный от основания до самого потолка сияющими бриллиантами и драгоценными камнями. Всё пространство зала было заполнено фосфоресцирующим туманом, что создавало иллюзию бесконечности пространства. Стены зала поднимались сперва вертикально вверх, а затем закруглялись, сходясь посередине в форме крестового свода, в самой верхней точке которого, точно над нашими головами, блестел огромный кристалл, по цвету напоминающий сапфир. Он был прозрачен и обладал удивительным свойством отражать небесный свод так, чтобы мы могли видеть всех, кто приближается к сфере или, напротив, удаляется от нее. Похоже, что Корона была переделана подобным образом специально для этого случая, поскольку в обычное время она вообще не имела крыши.

Тех, кто пришел вместе с Ним, там было около полутора тысяч. Нас — гостей — по крайней мере, раз в шесть больше. Да постоянных обитателей в Башне обычно бывало тысячи три. Так что в зале собралась весьма внушительная компания.

Целью нынешнего Богоявления было разъяснение цели и задач той науки, которая преподается в этом университете. Я уже рассказывал вам о ней. Мы проводили здесь исследования, собрали немало информации; и теперь Он пришел, чтобы показать нам, как накопленные нами факты соотносятся с Божественным знанием еще более высоких сфер.

Чтобы не слишком утомлять вас, скажу сразу, что на этот раз Он пришел как проявленное Слово Бога. Вы знаете, что в те времена, когда еще только создавались миры, именно Слово было сделано Посредником, с помощью Которого энергия Божественной Жизни преобразовывалась, конденсировалась и направлялась в скопление звездного хаоса, превращая его в пластическую материю, а последнюю, в свою очередь, во множество миров. Именно Слово было Действующей Силой Творения. Отец выразил Свою мысль в Слове, и эта мысль, пройдя через Слово, приняла форму материи.

Эту науку мы усвоили уже давно, и теперь она должна была помочь нам перейти хотя и к аналогичному, но более глубокому знанию вышестоящих царств. Для того Христос и пришел к нам, чтобы поведать чуть больше о Слове и о роли, которую Оно сыграло в сотворении Отцом Вселенной. Вот и всё, что я пока могу вам рассказать.

Не могли бы вы рассказать мне, как Он выглядел в тот раз?

Он неподвижно стоял или, вернее, парил в воздухе посреди Зала Пальмовой Короны, и я поначалу не понимал, для чего это нужно. Но по ходу церемонии я понял, что любое другое Его положение нарушило бы гармонию происходящего. Он занял это возвышенное место не только для того, чтобы Его было видно изо всех уголков Зала, но и потому еще, что этого требовал сам предмет Его поучения. С самого начала Он постепенно поднимался, пока не остановился на полпути между полом и потолком. Это был даже не Его Собственный выбор, но научно обоснованное решение, продиктованное динамикой этих сфер.

Более того, Ангелы, украшающие Корону снаружи, теперь оказались внутри и, подобно живым бриллиантам, занавешивали стены, словно живой гобелен.

Когда вы говорите о Нем, я всегда хочу как можно точнее представить Его внешность, будто это может помочь мне и другим лучше узнать Его — Его Самого.

Понимаю. Но поверьте, сын мой, вы всё равно не сможете узнать о Нем многого, пока остаетесь в земной сфере; и даже когда вы окажетесь там, где нахожусь ныне я, вы будете знать о Нем лишь немногим больше, насколько Он велик. Ни один догмат вашей ограниченной теологии не дает даже приблизительного представления о его истинном величии. Ваши теологи пытались описать Его суть с помощью слов, но слова здесь бессильны. Он не связан даже Небесами Божьими, ибо весь мир— всего лишь пылинка, лежащая на полу Его Дворца. И всё же некоторые из вас отказывают Ему в праве быть свободным даже в пределах этого маленького атома. Впрочем, на эту тему пока достаточно.

Интересно, а во что вы сами верили, когда жили на Земле, Арнель? В то, что вы сейчас мне диктуете, я верю. Но знали ли вы всё это, пока жили здесь, сэр?

К стыду своему должен признать, что не знал, потому что люди в то время еще не освободились от власти слов даже в той мере, в какой им удалось это сделать сейчас. И всё же поверьте мне, сын мой, мне удалось выйти за рамки, установленные моей церковью, в том смысле, что я исповедовал более последовательную и беспристрастную любовь к ближнему, нежели это было позволено. И мне пришлось за это пострадать. Нет, они не убили меня, но заклеймили отступником и тем самым обрекли на одиночество. Временами я чувствовал себя даже более одиноко, нежели чувствуете себя вы, сын мой. Сейчас у вас больше единомышленников, чем было у меня. И хотя я не обладал такими знаниями, которые есть теперь у вас, всё же для тех мрачных лет я смог продвинуться достаточно далеко вперед. Сейчас солнце уже начинает светить по-весеннему ярко, а тогда была зима.

Скажите, когда и где это было?

Это было в Италии, сын мой, в прекрасном городе Флоренция. Я уже не помню точно, когда это было, но помню, что Бог задумал в то время обновить наш мир, и потому людям начали приходить в голову очень странные и очень смелые мысли, что заставляло и церковь и государство недовольно хмурить брови; от их гнева меня избавило только то, что я умер во цвете лет. Я преподавал музыку и живопись; в то время эти виды искусства часто преподавал один учитель.

Вы имеете в виду эпоху Возрождения?

Мы не называли так свое время. Мы просто жили, не задумываясь над тем, в какое время живем. Бог тогда обновлял мир так же, как делает это сейчас. А когда Он берется за эту работу, это означает, что и люди должны помочь себе сами, даже если это будет нелегко. Ведь трудиться над обновлением мира им придется не одним — вспомните рубин на Его поясе, сын мой, и пусть мысль о Его помощи и поддержке делает вас сильнее.

Арнель

Пятница, 8 марта 1918 г.

Когда все собрались, сопровождавшие Его Ангелы запели хвалебный гимн, и все мы с благоговением присоединились к ним.

И пока мы пели, всё здание начало вибрировать, а затем — растворяться, и вскоре исчезло совсем; и Ангелы, украшавшие собою стены и своды Зала, разбившись на группы, встали в надлежащем порядке перед сонмом Его спутников, бесконечными рядами расположившихся за Его спиной. И все небеса оказались заполненными людьми разных рас и бесчисленными животными, ибо вокруг нас собралось всё Творение.

Перед нами предстали духи людей, стоящих на разных ступенях развития; и мы увидели все формы животной жизни — летающей и нелетающей, и всех тварей морских — от самых простых до самых сложных.

И Ангелы тоже стояли перед нами — всех степеней и рангов, наблюдающие за странами и народами, растениями и животными, и прочие, и прочие. То были высочайшие Иерархи, представшие перед нами во всем своем великолепии; и те из них, кто летал вокруг Короны, теперь заняли места в общем Ангельском собрании, каждый в соответствии со своим рангом.

Это зрелище было призвано наполнить наши души благоговейным трепетом перед величием Творения и перед Тем, Кто стоял, а вернее, парил в самом центре всего, так что всё Творение вращалось вокруг Него, как колесо вокруг своей оси.

И вдруг я осознал, как никогда отчетливо, что Проявленный Христос — как на земле, так и в небесах — это лишь тень Истинного, реально существующего Христа. Это отражение Божественного света на стенах пространства, сложенных из мельчайших частичек пыли, рассеянных в великой пустоте; и каждая такая частичка — отдельное солнце со своими планетами.

Но, даже несмотря на эти неизбежные ограничения, Он был поистине велик и прекрасен, когда проявился перед нами в тот момент. Каждое движение всего бесчисленного множества окружавших Его творений отражалось в Его глазах, на Его тунике и на всем Его теле. Казалось, что каждая клеточка и каждый волос на Его голове реагировали на процессы, происходящие в той или иной сфере окружавшей Его великой процессии Творения.

Не видели ли вы там среди различных видов животных тех, кто отклонился в сторону в своем эволюционном продвижении; то есть стал жестоким, кровожадным или уродливым: тигров, пауков, змей и так далее? Неужели их тоже туда допустили?

Сын мой, ничто не называй «нечистым», пока не заглянешь внутрь. Когда розовый бутон начинает развиваться неправильно (как это говорят некоторые люди), он становится не цветком, а шипами; но всё же Бог допускает существование шипов и даже делает их полезными, так как шипы защищают цветок подобно тому, как верные стражи охраняют покой своей прекрасной королевы.

Да, они тоже были там — не только шипы и розы, но все без исключения твари, нелюбимые человеком так же, как шипы, от которых он хотел бы избавиться.

И мы видели тех тварей, которых вы называете мерзкими или жестокими; но мы смотрели на них уже не так, как при жизни на Земле, поскольку здесь нас научили смотреть на них по-другому. Теперь мы видели их как бы изнутри, и потому они казались нам не отвратительными ошибками природы, но ответвлениями единого древа естественного и закономерного прогресса. Они вовсе не злые, просто менее совершенные; и каждый класс этих существ являет собою попытку какого-либо высокого духа и связанной с ним иерархии творцов отразить некий мельчайший оттенок характера Божества.

Конечно, результаты экспериментов могут быть более или менее совершенными, но, пока Великий Эксперимент еще не окончен, ни один Ангел и уж, конечно, ни один человек не в праве называть ту или иную тварь Божью доброй или, напротив, злой. И мы, увидевшие перед собою Проявленного Христа, застыли в изумлении, ибо нам была явлена изнутри красота Его огромной мантии, в которую Он был облачен, как будто принимал на себя и отражал истинную, очищенную и свободную от всех внешних оболочек суть всего Творения, с любовью и преклонением стремящемуся к Нему.

На время мы перестали быть жителями Десятой Сферы, но превратились в обитателей всей Вселенной; мы бродили по ее континентам и заглядывали в глубь веков; беседовали с теми, кто рисует планы и реализует их на практике в великой мастерской Бога. Мы узнали много нового, и каждое открытие наполняло нас радостью, которую дано понять лишь тем, кто подошел так же близко к творческой деятельности, как мы. Это было похоже на дополнительные и самые важные уроки в той школе, где мы учились быть такими же, как Могущественные Ангелы, и вместе с ними выполнять их прекрасную и благородную работу, пусть даже это будет сотворение обыкновенного червя или того же шипа розы. Сын мой, вы с таким пренебрежением отзываетесь о подобных созданиях, но попробуйте сами сотворить хотя бы одного из них. Как вы думаете, удастся вам это? Что ж, мудрость приходит с годами, а вечность дарует великую мудрость.

А потом всех нас, учеников, призвали прервать странствия и поиски, чтобы снова собраться вместе; и когда мы исполнили это повеление, всё вдруг растворилось, растаяло в пустоте, и мы увидели, что стоим на площади перед Воротами Храма Ангельской Жизни.

Я посмотрел вверх и увидел, что Корона вернулась на свое обычное место и всё вокруг было так же, как до начала Церемонии. Всё, кроме одного, поскольку по существующей здесь традиции каждое такое Богоявление оставляет после себя некий памятный знак, который напоминал бы о нем вечно. На этот раз мы увидели на озере, перед Башней, маленькое сооружение в форме купола, едва возвышающегося над поверхностью воды. Это был кристалл, светившийся внутренним светом, который ложился на воду и плавал на ее поверхности, но не как отражение, а как субстанция. И к водам озера добавился с тех пор еще один действующий элемент, которого в них не было раньше.

Что вы имеете в виду? Поясните.

Нет, сын мой, тут я ничего не смогу для вас сделать; земной человек не в состоянии разобраться в подобных вещах. Скажу только, что этот элемент должен был помочь нам понять природу тех сил, которые пронизывают пространство между светилами и их планетами и становятся тем, что вы называете светилом, в результате трения об окружающую их более плотную атмосферу. С этим элементом нам придется иметь дело в Одиннадцатой Сфере, так что он был дан нам для предварительного ознакомления.

Арнель

ГЛАВА IV:
Некоторые принципы науки творения

Понедельник, 11 марта 1918 г.

Не могли бы вы рассказать мне о том, что увидели и узнали, когда путешествовали среди Творческих Иерархий во время Богоявления в «Коронном Зале»?

Вместе с компанией коллег-учеников я устремился в раскрывшиеся перед нами дали и сразу же убедился в том, что всё здесь было специально приспособлено для удобства накопления нами полезных знаний. Всё было заранее продумано и спланировано. Широкие аллеи — такие длинные, что им не было видно конца, соединяли между собою великие царства Творения. Но, поскольку эти царства частично соприкасаются друг с другом, аллеи являются не просто разделительными полосами, которые необходимо пересечь, чтобы добраться из одного царства в другое, но отдельными областями Творения, соединяющими в себе свойства двух сопредельных сфер.

Путешествуя по аллеям, мы обратили внимание на некоторые принципы, обязательные к исполнению для всех Творцов, даже имеющих Княжеский сан. Эти принципы остаются неизменными в своей основе, где бы они не действовали, а действуют они повсюду — и в минеральной жизни, и в растительной, и в животной. И это вполне естественно, если вспомнить, что очарование разнообразия, во всей своей мудрости и изобретательности развившегося в различных царствах Творения, изначально происходит из маленького скопления элементов, прогрессировавших на протяжении многих столетий; этот прогресс начался с небольших, внешне неприметных отклонений от простого к сложному и в результате породил то цветистое и неисчислимое многообразие форм, которое мы сейчас наблюдаем.

Позвольте мне проиллюстрировать эту мысль конкретным примером.

Проходя по одной из аллей, мы стали свидетелями того, как создаются миры. По левую руку от себя мы увидели, как мысль Бога, пульсируя, продвигалась от внутреннего к внешнему, постепенно превращаясь в более плотный элемент, пока не достигла того состояния, которое вы называете эфирным. Здесь нам открылась природа этого продвижения, ибо мы заметили, что оно имеет спиральную траекторию. И вот что примечательно: как только очередная волна достигает вершины спирали, начинается обратное, нисходящее, движение, опять же по спирали, но уже внутри атома эфира. Таким образом, этой внутренней спирали приходится развертываться в гораздо более ограниченном пространстве, из-за чего скорость движения на нисходящем этапе заметно больше, чем на восходящем. Достигнув нижней оконечности атома и самой высокой скорости, поток вибраций снова начинает восходящее движение от внутреннего к внешнему, используя для этого накопленную инерцию; но скорость движения при этом неизбежно уменьшается, пока не станет нулевой в высшей точке подъема; и тогда снова начинается равноускоренное движение внутрь.

Атомы имеют не круглую и даже не овальную форму. Из-за непрестанно происходящего в ней движения они приобрели форму эллипса. Движущей силой автономного движения является гравитационное давление, воздействующее на них извне. И если бы нам удалось проследить природу этой силы до самых ее истоков, полагаю, мы убедились бы в том, что вырабатывающей ее динамо-машиной является Разум Бога. Надеюсь, вы понимаете, что понятия «верх» и «низ», или «верхний» и «нижний», используются здесь только ради удобства изложения. На самом же деле у атома эфира не может быть ни верха, ни низа.

Я рассказал это для того, чтобы вы по аналогии могли судить о процессах, происходящих в веществах более плотных, чем эфир. Когда мы добрались до атомов, из которых формируются газы, составляющие земную атмосферу, мы заметили, что такое же циклическое движение продолжается и в них. Разумеется, различия тоже есть: в некоторых случаях спираль бывает длиннее, в некоторых — короче; скорость движения тоже может варьироваться. Но траектория всегда остается спиральной — как внутри, так и вне атома.

Тот же самый принцип мы обнаружили и в атомах минералов.

И то, что справедливо для одного атома, справедливо и для их скоплений. Так, атомы, составляющие планету, тоже движутся по спирали. Только движение их существенно замедлено высокой плотностью материи, из которой планеты обычно состоят.

То же можно сказать о движении и спутников, и планет, вращающихся вокруг светил, и самих светилах, вращающихся вокруг своего Центра.

Таким образом, масса и плотность объекта влияют на скорость движения. Чем плотнее планета, тем медленнее движутся ее атомы. Но даже на таких планетах действует правило, согласно которому движение внутрь всегда быстрее, нежели движение во внешнюю сторону. Оно, как и положено, протекает очень медленно, будто даже с неохотой, но всё-таки оно есть и тоже по спирали, разворачивающейся вокруг центральной оси.

Ваша Луна тоже пытается соблюсти это правило применительно к своей орбите. Она то отдаляется от Земли, то приближается снова, как будто старается восстановить свою прежнюю — спиральную — траекторию движения вокруг Земли. Точно так же ведет себя и Земля, когда движется вокруг Солнца. Ее орбита не имеет форму правильного круга, даже в плоскостной проекции. Орбита у Земли блуждающая и эллиптическая — как по отношению к своей оси, так и к плоскости вращения.

То, что справедливо в отношении атомов эфира, газов земной атмосферы и самой Земли, не менее справедливо в отношении Солнца и созвездий. Их движение тоже имеет форму гигантской спирали, вращающейся в пределах эллиптической формации, составленной из солнц и их планет.

⇐ Предыдущая 21 22 23 24 252627 28 29 30 Следующая ⇒