«Останусь у Софи». 4 страница

Отец Спарки был электриком, так что парень выучил это ремесло в юном возрасте. Он пошёл в инженерную школу, но по какой-то причине решил, что предпочёл бы жить вне закона вместо того, чтобы стать чопорным профессионалом.

Находка этого конференц-центра помогла Спарки воплотить план в жизнь. Независимая, огромная, изолированная и с двумя разными альтернативными источниками энергии. О большем и не попросишь. Он изменил нижний этаж так, чтобы тот отвечал его требованиям, не разрушая при этом всего сооружения, из-за чего множество теплиц могли бы пострадать. Я не знал всех подробностей, но до сих пор дом не сгорел дотла, никто из нас не умер от плесени, поэтому понятно, что Спарки проделал отличную работу. Разные виды травки, которую он выращивал, имели хорошую репутацию и пользовались большим спросом. Деньги поступали на счёт, и все были счастливы.

Спарки вскидывает голову, прижимая указательный палец к губам.

— Шшшш, босс, эти детки ещё не знают тебя.

Я киваю. Не из-за моего мнения о том, что растения беспокоятся об официальном знакомстве, но потому, что не хочу вывести из равновесия ненадёжное присутствие рассудка Спарки. Указав пальцем на дверь, я лишь губами говорю ему, что нам нужно встретиться снаружи. Он вносит некоторые исправления и следует за мной.

— Это пиковое время для роста, босс. Мне нужно быть с саженцами, — шепчет он, как только дверь за нами закрывается.

— Ага, у нас сегодня поставка шайке с Грин-стрит. Есть что-то, о чём я должен знать?

Эта часть воодушевляет Спарки. Он потирает ладони в манере безумного учёного.

— Следуй за мной, босс.

Мы возвращаемся в переднюю комнату, где Сказочник и Стэш упаковали и сложили всё в три большие контейнера. На одном нарисована красная решётка, на другом — зелёный крест, на последнем — фиолетовый круг. Это способ Спарки держать всё под контролем.

Возбуждённый предстоящим волнительным объяснением того, как работают его детки, он ласково проводит рукой по контейнерам, останавливаясь на третьем.

— Это «Фиолетовый Призрак». Скажи им, что лучше всего он подойдёт для стресса, тревоги и бессонницы, потому что после курильщик будет в состоянии счастья и эйфории, но его будет слегка клонить в сон.

— Понял.

Парень смотрит на меня с прищуром, будто чувствует, что я не возбуждён этим всем так, как он.

Спарки заботливо касается следующего контейнера.

— Ладно, это «Искушённый Ублюдок». Мне понадобилось два года, чтоб сделать его идеальным. Отличная травка, пробирающая до костей. Больше всех они должны заплатить именно за неё, ладно?

— Ок, я это передам, — он кивает. — Что в ней особенного? — подсказываю я.

Спарки сияет от счастья из-за моего интереса к его созданию. Пока я не верю во всю эту хрень о том, что мы предлагаем медицинское лекарство, в душе я обманщик, который хочет уговорить покупателя взять свой товар.

Он ударяет кулаком об кулак перед своим лицом и отвечает через несколько секунд:

— Ладно, ладно. Это крутое средство для облегчения боли. Кто угодно с мигренью, артритом, фибромиалгией (прим.: состояние организма, вызванное постоянной, а иногда и изнурительной болью в мышцах, которая сопровождается усталостью всего тела. Никто не знает точно, что вызывает её, но фибромиалгия может быть последствием как физических, так и эмоциональных травм, а также вирусных инфекций) или с дерьмом вроде того — оно для них.

Болеутоляющее. Господи Боже, что стало со старым добрым «Мотрином» (прим.: болеутоляющее на основе ибупрофена)?

Я указываю на последний контейнер, и Спарки начинает свою долгую проповедь:

— Это самое лучшее. Она — красавица. За неё определённо проси больше, — он не понимает, что уже говорил подобное в прошлый раз, но и я не напоминаю. — «Рыжая Вдова».

Я глубоко вдыхаю. Это совпадение, но ощущается странным предзнаменованием.

— «Рыжая Вдова» облегчает депрессию лучше, чем какой-то «Прозак» (прим.: антидепрессант). Она оставит их счастливыми и с приподнятым настроением.

Роф, всё время молчавший, начинает смеяться как придурок. Чувства Спарки мгновенно оскорблены.

— Неее, ты проделал невероятную работу, бро. Просто През как раз нашёл свою «Рыжую Вдову», приподнявшую ему настроение.

Удовлетворённый его ответом, Спарки возвращается к своим растениям.

Я тычу пальцем в Рофа:

— Грузи эти контейнеры в фургон и держи свой рот закрытым. Ещё одно слово, и ты останешься здесь на ночь.

— Рок, я всего лишь шучу. Ты не можешь поехать без меня.

Он прав. Я выбрал его своим инфорсером (прим.: член гангстерской банды, функцией которого является принуждение к выполнению её требований или приведение в исполнение её приговоров) не просто так. Хоть у меня и хорошие отношения с шайкой с Грин-стрит, это не означает, что поставки безопасны. Тем не менее он весь день испытывает моё грёбаное терпение.

— Остынь, мать твою, или я выкину тебя из доли. Не испытывай меня.

По большей части доход клуба распределяется поровну. Двадцать пять процентов идёт прямо на счёт МК. Остальное делится между всеми членами, за исключением тех, кто имеет непосредственно прямой доступ к проведению поставок. Им перепадает дополнительный куш. Поэтому, паясничая, Роф рискует своим толстым конвертом с наличкой. Спарки также получает определённую долю, как и мы, по очевидным причинам. Сейчас всё по-другому, нежели тогда, когда я появился в клубе. Парни из верхушки забирали всё, оставляя крошки тем, кто был ниже рангом. Моё видение ситуации такое: мы все подвергаем себя определённому риску, поэтому должны быть вознаграждены за свои жертвы. Я бы никогда не смог спать спокойно в своём поместье, зная, что ребята сводят концы с концами, оплачивая счета или подобную хрень. Я так не поступаю и знаю точно: этот метод не предполагает верность. Лидерство по-прежнему приносит больше, потому что включает в себя больше работы и риска, но в конечном итоге всё это — работа команды. Я стараюсь платить честно каждому. Не моего ума дело, что они делают после этого.

— Давай, пора загружать это дерьмо, — рычит Роф Стэшу и Сказочнику.

Стэш поднимает выдвижные ступеньки подвала и толкает створки двери.

— Шутник! Подгоняй фургон!

Убедившись в том, что они могут справиться с этим без меня, я отправляюсь наверх приготовиться.

Скомканные простыни напоминают мне о произошедшем здесь пару часов назад: я владел женщиной, которая два года жила у меня под кожей. Мой член твердеет от воспоминаний о её мягкой коже и скользком жаре. Блядь. Я так соскучился по ней и начинаю дёргаться из-за этого. Поверить не могу, что превращаюсь в такого сентиментального придурка. Особенно сегодня вечером, когда меня ожидает серьёзное дело. Не самое удачное время. Мы совершаем эту поставку только раз в пару месяцев. Мне нужно привести голову в порядок.

Меня дразнит даже душ. Внутри я нахожу несколько длинных волосков Хоуп. Пусть меня долбанёт молнией, если она не воспользовалась и моим бритвенным станком тоже. Мысль о взволнованной Хоуп внутри моей душевой, возможно, готовящейся для меня, пробуждает во мне желание выследить её и трахать до потери сознания.

Едва успев обсохнуть после купания, я уже стою в своей гардеробной и надеваю кевларовый (прим.: арамидное волокно (полипарафенилен-терефталамид), выпускаемого фирмой DuPont. Кевлар обладает высокой прочностью) жилет. Я всегда в нём на поставках. Как уже было сказано, у меня хорошие отношения с шайкой с Грин-стрит, но чем чёрт не шутит. Я не доверяю ни одному из этих мелких засранцев. Натягиваю рубашку, а потом застёгиваю кобуру. В ней уже ждут два девятимиллиметровых. В прошлом году моя обойма признана нелегальной сраным нью-йоркским законопроектом по контролю за оружием, потому что в ней десять патронов. Эти уличные панки не их тех, кто скажет: «О, мне разрешено вставить только семь патронов». Да и я не такой. Опускаю пару дополнительных обойм в карман брюк и направляюсь вниз.

Просовываю голову в фургон, дабы убедиться, что все три контейнера загружены. Хоть в чём-то Роф сегодня хорош. Зед и Сказочник сидят впереди. Мы с Рофом берём байки. Меня накрывает чувство тревоги, и я возвращаюсь в клубный дом:

— Брикс, рад, что ты здесь. Почему бы вам с Мёрфи не сесть нам на хвост сегодня вечером?

— Уверен, босс?

— Что не так, През? — интересуется позади меня Роф.

— Всего лишь странное чувство. Не переживай — я заплачу им из своей доли.

Он вздыхает:

— Это не то, что я имел в виду. Мы всегда ездим вчетвером. Что тебя беспокоит?

Я не уверен на сто процентов, что ужалило мою задницу сегодня.

— Ничего. Я просто хочу, чтоб они поехали на поставку. Посмотрели, как всё происходит.

— Я найду Мёрфи, и встретимся снаружи, — отвечает Брикс, поднимаясь с места.

— У тебя плохое предчувствие? — спрашивает Роф.

Я пожимаю плечами, чувствуя вес двух пистолетов по бокам.

— Пусть поедут в фургоне.

Очевидно, Роф хочет узнать что-то ещё, но он всё понимает. Я сажусь на свой байк. Четверо братьев размещаются в фургоне, и мы срываемся с места. Я возглавляю нас, Роф едет рядом, а фургон следует за нами. Теперь мне интересно, стоило ли поставить двух парней позади машины. Не очень хорошо начинать сомневаться в этом направлении бизнеса.

Эмпайр, конечно, не самый большой округ в Нью-Йорке, но даже при таком раскладе понадобится полтора часа на поездку из одного конца в другой. Пробег до Эмпайр-Сити занимает тридцать минут, а потом ещё пятнадцать, чтобы проехать по городу до Ривервок-Парк, где и назначена встреча. Место находится сразу же за магистралью, но помимо нескольких бездомных, спящих там каждую ночь, обычно никого нет. В задней части парка густые деревья обеспечивают нам достаточно уединения.

Как только мы проверяем пустую парковку, я даю ребятам сигнал отогнать фургон дальше по дороге, ведущей к нашей точке обмена. Я еду вперёд, дабы убедиться в том, что всё выглядит нормально. Заметив Стрелка, паркую байк и встречаю молодого главаря.

— Где твоя команда, мужик? — спрашиваю я после нашего мужского ритуала приветствия через рукопожатие и удар плечом к плечу.

— Ублюдки опаздывают. Ты же знаешь, всегда преследуют какую-нибудь киску.

— Знаю, но тебе бы установить правила. Ты босс.

В конечном итоге я консультирую Стрелка гораздо чаще, чем хотелось бы признать. С недавних пор на его плечи легло немало ответственности. Мне нравится парень, но не думаю, что он долго продержится. Банда его не уважает.

Урчание машины прерывает нашу беседу. Фары освещают тротуар. Я узнаю двоих во внедорожнике: Мизинца и Кидда. Они машут и паркуются возле фургона, практически блокируя путь. Мой взгляд скользит к обочине и травянистому участку вдоль дороги. Он плотно усеян зарослями кустов, но, если понадобится, я смогу прорваться через них на байке. Как и фургон. Он в состоянии пробиться сквозь вечнозелёные деревья перед ним, если это будет необходимо.

Почему я думаю об этом? В какой-то степени мой мозг так работает везде. Сегодня же вечером он почему-то трудится сверх меры.

— Давай посмотрим товар, — смеётся Стрелок.

Он похлопывает меня по плечу и важно идёт к фургону. Мизинец и Кидд встречают нас у задних дверей. Роф, Зеро, Сказочник и Брикс также присоединяются к вечеринке. Стрелок выгибает бровь, видя дополнительных вооружённых людей, но у него нет яиц, чтобы спросить о причине. Мёрфи распахивает створки дверей изнутри и подталкивает один из контейнеров к краю. Этот наполнен «Искушённым Ублюдком».

Стрелок фыркает:

— Такой МК есть в Окленде, знаешь? — я не знал, но задумался о Спарки. — Мелкий. Типа из бывших копов или подобных засранцев, — продолжает Стрелок, будто мне есть до этого дело.

Я начинаю передавать ему партию товара, а он достаёт небольшой блокнот и один из этих маленьких, остро заточенных карандашей и начинает записывать каждую упаковку. Это, в самом деле, бесценно.

Когда мы заканчиваем с представлением, Кидд передаёт Стрелку толстый конверт и маленькую брезентовую сумку. Я вопросительно вздёргиваю бровью на конверт: наша обычная плата прекрасно помещалась в подобном мешке. Стрелок отводит меня в сторону, и я даю ребятам сигнал перенести контейнеры во внедорожник.

— Это чаевые от Локо (прим.: в оригинале Loco, что с испанского «безумный», «чокнутый») в знак благодарности за заботу о проблеме с «Вайперами».

Вопрос с ними был решён в прошлом году, так что я не знаю, почему Локо понадобилось столько времени, чтобы сказать спасибо. Это тоже чертовки странно. Никто в нашем мире не делится деньгами ради прикола. Я открываю конверт, и в нём где-то двадцать тысяч. Интересно. Стрелок мог бы оставить их себе, и я бы никогда не узнал о них.

Ах, это тест. Чтоб меня. Стрелку недолго осталось. Никакого уважения снизу и доверия сверху. Боже.

— Спасибо, чувак. Я перезвоню Локо и скажу, насколько благодарен ему, — не хочу быть ответственным за смерть этого малого.

Когда я запихиваю конверт за пояс джинсов, тихую ночь заполняет грохот выхлопных труб Харлеев. Слишком уж, блядь, близко. Они определённо заехали в парк. Мой взгляд мечется к Стрелку, и тот уже готов обосраться. Не впечатляет и не удивляет.

— Сворачивайтесь! — кричу я своим парням.

Четверо следуют к фургону и запирают его. Роф передаёт сумку через переднее окно Зеро и прыгает на свой байк. Кидд и Мизинец стоят снаружи внедорожника, выглядя сбитыми с толку.

Стрелок пялится в сторону деревьев.

— Где твой ствол, Стрелок?

Он поворачивается ко мне и смотрит так, будто понятия не имеет, о чём я говорю. Медленно он приподнимает рубашку и вытаскивает свой Глок. Вытащив один из своих пистолетов из кобуры, я прикручиваю к нему глушитель. Мы не совсем в городе, но и не в глуши.

Два ездока на Харлеях появляются перед внедорожником, беспорядочно стреляя в воздух. Какого хера? Я узнаю в них панков с 18-ой Стрит-бойз, соперников шайки с Грин-стрит. Ума не приложу, почему они, мать вашу, на Херлеях. Явно не то, что они обычно выбирают для поездок, — это видно по тому, как им с трудом удаётся контролировать свой транспорт. Первый идиот тормозит и наставляет своё оружие на Стрелка. Роф появляется из ниоткуда и сбивает панка с байка. Оба — и парнишка, и байк — падают на землю.

У второго, кажется, даже нет пистолета. Он по-прежнему ошеломлён тем, как его приятелю надрал задницу образчик ярости, представляющий собой некогда подпольного бойца с шестидюймовым пистолетом, ростом сто восемьдесят два сантиметра и весом сто семнадцать килограммов. Мне и самому есть чем похвастаться по части драк. Мы с Рофом годами тренировали друг друга. Бросившись на панка, я пришпиливаю его к земле. Он получает несколько точных ударов, но те лишь распаляют меня. Когда он наконец-то перестаёт сопротивляться, я поднимаю его на ноги. Роф делает то же самое со своим трофеем.

— Какого хуя, думаешь, ты делаешь? — кричу я.

Панк, которого я держу, плюёт в мою сторону.

— Я не собираюсь отвечать тебе, старик.

— Этот старик только что надрал тебе задницу, — отвечаю я прежде, чем бью кулаком ему в живот. Он сгибается пополам и недовольно бурчит.

Стрелок в конечном итоге выходит из своего ступора, комы или чего-то в этом роде, что его парализовало. Он приставляет свой пистолет к голове панка:

— Пытаетесь нас грабануть? На ёбаных Харлеях?

Да, касательно этого.

— Брикс, Сказочник, сюда.

— Панки, вы увели их у кого-то?

Я получаю всего лишь стоны от того, который сейчас валяется у моих ног. Придурок Рофа более сговорчив:

— Да! Мы стащили их у «Грин Рум».

Территория «Вайперов».

— Вы двое самоубийцы или просто тупые?

— Не так быстро, — киваю Бриксу. — Прихвати немного стяжек и маркер.

Он возвращается через несколько секунд. Мы тащим мелких панков к деревьям и прислоняем спинами к одному с самым толстым стволом. Стяжками я притягиваю обоих спинами к друг другу и к дереву. Удовольствия ради пишу на их лбах: «Не кради у “Вайперов”».

Роф пожимает плечами и кивает:

— Поделом.

Стрелок, Мизинец и Кидд подходят к нам и ржут.

— Возвращайтесь к «Грин Рум» и скажите им, где они могут найти их байки, ок?

Если туда поедет Стрелок, проблем будет гораздо меньше, нежели сделай это один из нас. Да и вся эта ёбаная ситуация является проблемой шайки с Грин-стрит, а не «Потерянных Королей», так что я не хочу ввязываться в неё ещё больше, чем уже пришлось. Весь адреналин, струящийся во мне, вызывает зверское желание увидеть Хоуп. Быстрый взгляд на запястье говорит мне, что сейчас только половина десятого. Она ещё не ложилась в постель.

— Забери деньги в клуб и положи в сейф, — шепчу я Сказочнику.

Будучи казначеем, он считает и сортирует их перед тем, как запереть в сейфе. Завтра ночью мы поделим их в церкви. Он ударяет кулаком об мой кулак, и четверо братьев залезают в фургон.

— Куда направляешься, През? — с ухмылкой спрашивает Роф.

Мой взгляд «не твоего ума дело» сегодня не работает.

— К Хоуп.

— Передавай ей привет.

Ага, конечно.

Глава 12.

Хоуп.

Уставшая после шопинга и спа-дня, я первым делом, когда прихожу домой, ложусь спать. Плачевно, знаю, но за последние два дня я сделала больше, чем за последние двенадцать месяцев вместе взятых, так что имею право.

Когда я просыпаюсь, на улице уже темно. Проверяю телефон, но от Рока нет ни звонков, ни смс. Моя гордость слегка задета. Я представляю его в «Хрустальном шаре» с девушкой типа Инги на коленях перед ним, и от этого мой желудок скручивает.

Глупость. Мы провели вместе лишь ночь. Я попрощалась с ним менее двенадцати часов назад. Он не обязан звонить мне или ещё что-то. Кроме того, я напоминаю себе, что у него есть дела. Кто знает, какое время они займут? Его бизнес ведь не обусловлен рабочими часами.

Чувствуя себя немного вспотевшей после сна, я собираю волосы на макушке и принимаю быстрый душ. Обернувшись полотенцем, разбираю свои дневные покупки. Вытаскиваю атласные пижамные шорты с кружевными бантиками по бокам и соответствующую им крохотную хлопковую футболку. Как только я почувствовала себя ухоженной и гладкой после дня спа, мне хочется носить нечто достойное моего нового облика. Ноги мёрзнут, но я не собираюсь надевать ничего, что скроет мой свежий небесно-голубой педикюр, поэтому регулирую в комнате температуру.

Вроде удобно.

Моя дремота оставила меня обессиленной. Подумываю позвонить Софи, но она говорила, что Джонни в городе, поэтому лучше не буду её тревожить. Листая Netflix (прим.: американская компания, поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа), решаю начать смотреть сериал, который есть в моём списке. Немного попкорна не помешало бы, так что я достаю аппарат для его приготовления и нахожу чашу с кукурузными зёрнами. В ту секунду, когда моя задница касается подушек на диване, я слышу отдалённый рокот мотоцикла. Моё сердце колотится. Это, должно быть, Рок.

Естественно, несколькими минутами позже в мою дверь стучат. Сначала я выглядываю в окно и только потом открываю дверь. Его лицо заставляет меня попятиться на несколько шагов назад.

— О боже мой! — я затаскиваю его внутрь и касаюсь пальцами его подбородка, дабы получше рассмотреть синяк, украшающий правую сторону лица Рока. — Что случилось?

— Ничего, — он берёт меня за руку и сжимает её, а потом целует пальцы. — Ты всегда так одета, открывая дверь посреди ночи?

— Нет, я… Эм… — его вопрос раздражает меня, когда я понимаю, о чём он. — Сначала я проверила, чтобы убедиться, что это ты, и только потом открыла, — бурчу я. — А теперь отвечай, что случилось с твоим лицом?

— Несчастный случай на работе, — после его слов уголки моих губ опускаются. Ненавижу видеть его боль. — Я не стеклянный, детка. Поверь, я выдерживал и худшее.

Мне от этого не становится тепло и уютно. Меня это даже страшит. Прежде чем я окончательно впадаю в панику, он удерживает мои плечи и хорошенько осматривает меня.

— Мне нравится то, что на тебе надето. Это ужасно мило.

Я пожимаю плечами:

— Сходила сегодня за покупками.

Он пинает дверь, чтобы та закрылась.

— О, да? Чем ещё ты занималась?

Я надуваю губы:

— Сходила в спа.

Впервые он замечает мои волосы. Рок втягивает воздух, а после медленно выдыхает в сторону моего лба, раздувая новоявленную чёлку.

— Ты вернула её.

Я снова передёргиваю плечами, приглаживая ладонью свои короткие локоны. Моя новая причёска всё ещё немного смущает меня, и взгляд Рока не помогает.

Его руки опускаются к моей талии, и он притягивает меня ближе. Я машинально встаю на носочки, чтобы встретить его губы, обещающие обжигающий поцелуй. Он обнимает меня, притягивая в безопасность своего тела. Аромат кожи и свежего воздуха окутывает его, и я делаю глубокий вдох.

Движение его губ на моих становится более настойчивым, когда он толкает меня к кухне. Мне бы стоило знать планировку собственного дома, но я так потерялась в его поцелуе, что врезаюсь в столешницу. Рок не пропускает это. Он поднимает меня и усаживает на неё, устраиваясь между моих колен.

Он разрывает поцелуй и прислоняется своим лбом к моему, глядя прямо в мои глаза.

— Твои столешницы идеальной высоты, — шепчет он.

Его дьявольская улыбка только подливает масла в огонь, который полыхает у меня в животе.

— Это ты идеального роста, — отвечаю я, отталкивая его и соскальзывая со стойки.

Голод и любопытство борются на его лице. Мне приходится ухватиться за его бёдра, чтобы не упасть, когда я опускаюсь на колени. Чтобы разобраться с ремнём, мне требуется минутка. Ладони Рока скользят поверх моих, когда он расстёгивает его, а после позволяет мне заняться пуговицей и ширинкой.

Жёсткая длина заполняет мои руки. Лёгким касанием я пробегаю пальцами по мягкой, будто атлас, коже, познавая и восхищаясь. Раскрыв губы, провожу языком по его гладкой головке, затем скольжу им снизу и полностью беру в рот. Рок стонет надо мной, а затем шипит, стоит мне обвести член языком. Его руки запутываются в моих волосах, но прикосновение остаётся лёгким. Я медлительна и нетороплива в своём исследовании. Прошло немало времени с тех пор, как я занималась этим.

Голова немного кружится от всепоглощающего желания, когда я отклоняюсь, чтобы посмотреть на его тяжёлую эрекцию, покачивающуюся перед моим носом. Дикий голод распространяется во мне от живота до клитора, но я сопротивляюсь желанию коснуться себя. Сейчас это не для меня. Обернув пальцами его ствол, я двигаю ими вверх и вниз по шелковистой коже. Наклоняюсь вперёд и вдыхаю его запах. Дикий, солоноватый, мускусный аромат мужчины. Мой язык дёргается вперёд, снова пробуя чувствительную кожу на кончике его члена. Я слышу надо мной грубый рык Рока.

Хммм… Я могу и лучше.

С мыслью об удовольствии Рока я приникаю ближе и кружу языком вокруг головки его длины. Позволяю своим глазам закрыться, пока моя рука двигается вниз и вверх по его стволу. С болезненной медлительностью я беру его в рот. Мой язык танцует под его членом, зарабатывая оценку в виде шипения мужчины надо мной. Пальцы Рока стискивают мои волосы немного сильнее, а его бёдра подаются вперёд, с большим напором толкаясь к моим губам. Накатывающее чувство паники растёт внутри меня, но я не даю ему вырваться наружу. Я так сильно хочу Рока. Медленно выпускаю член изо рта, пока между моих губ не остаётся лишь головка, а потом снова глубоко его вбираю. Ещё несколько подобных повторений, и его бёдра дёргаются вперёд с отчаянной нуждой. Мои глаза распахиваются, и я пялюсь на него. Ярость и голодный блеск в его взгляде посылают болезненный жар к моему центру.

— Хоуп, — хрипит он, — Малышка, остановись.

Я мычу в несогласии и слышу, как он со свистом втягивает воздух. Когда его глаза снова закрываются, я проталкиваю свою руку в джинсы Рока и обхватываю его яйца.

— Иисусе, Хоуп, — рычит он.

Его руки подхватывают меня и поднимают с пола. Я отпускаю его с мягким, влажным хлопком. Я не сразу могу почувствовать холодную поверхность столешницы под моими бёдрами. Рок берёт моё лицо в ладони и накрывает мой рот глубоким поцелуем. Края его футболки щекочут мои бёдра, и я задираю её, нуждаясь в твёрдой горячей плоти на своей. У меня на пути оказывается его кожаный жилет, который я спихиваю с его плеч. Рок убирает руки от моих щёк, но не разрывает поцелуй, так что я могу стащить жилетку. Я складываю её и аккуратно кладу рядом с собой, на секунду прекращая наш поцелуй. Я в шоке глазею на то, что пряталось под ней.

В пристёгнутой к его телу кобуре находятся два пистолета. Моя челюсть отвисает, и я отдёргиваю руки к коленям, боясь прикоснуться к оружию. Он расстёгивает кожаные ремни и снимает кобуру со своего тела. Очень осторожно Рок кладёт их поверх своей жилетки. Я не уверена, что думать о таком аксессуаре. Пистолеты заставляют меня нервничать. Но потом его руки снова в моих волосах, губы на моих губах, и я возвращаюсь к его футболке. Он разрывает поцелуй ровно настолько, чтобы снять её и бросить на стволы. Если оружию не удалось напугать меня до ужаса, то пуленепробиваемый жилет бьёт все рекорды.

— Рок, что…

— Шшш. Позже, детка.

Потом он снимает маечку с меня. Мои руки сразу же тянутся к его животу, следуя по твёрдым линиям мышц и очертаниям татуировок. Он сплошное точёное совершенство. Его ладони обхватывают мои груди, а большие пальцы находят и дразнят соски. Дикое желание на его лице заставляет меня извиваться.

— Рок, — шепчу я.

Он скользит руками к моей талии и стягивает мои шорты. После небольшой борьбы срывает их и пленит меня ещё одним поцелуем. Его твёрдое тело толкается между моих бёдер, а его член на уровне…

Рок стонет и отодвигается. Мои глаза распахиваются, и я наблюдаю, как он выуживает маленькую коробочку из кармана своей жилетки.

— Кто-то много мечтал, — дразню я.

— У нас есть только три, малышка. Давай их посчитаем, — отвечает он, раскатывая презерватив по своей длине.

Его руки опускаются на мои бёдра, когда он притягивает меня к краю столешницы. Подняв ноги, я обвиваю ими его талию, открываясь перед ним. Он подаётся вперёд и слегка сдвигается, но угол неудачный. Издав разочарованный стон, Рок поднимает меня и полностью насаживает на свой член. Я обхватываю его шею руками и набрасываюсь на его губы. Мои бёдра неистово подрагивают в воздухе, скользя по нему.

Рок отрывается от моего рта.

— Диван? — задыхается он.

Я взмахиваю рукой в направлении гостиной:

— Туда.

Всё ещё удерживая меня в руках, с джинсами на бёдрах, он перемещает нас в гостиную. Опустившись на диван, он рычит, когда под новым углом его член входит в меня глубже. Для равновесия мои ладони покоятся на его широких плечах.

— Хорошая девочка. Так и объезжай меня.

Ему не нужно повторять дважды. Я двигаюсь вверх и скольжу вниз, упираясь коленями в подушки дивана.

— Ох, блядь, — стонет Рок мне на ухо. — Ещё раз, — одной рукой он шлёпает меня по бедру, а второй устремляется к моему клитору. — О, малышка, что ты…

Он слишком далёк от того, чтобы закончить мысль, но я знаю, что Рок имеет в виду.

— Депиляция. Сегодня.

Его ладони сжимают меня:

— Такая гладкая. Не могу дождаться, когда вылижу её.

Всего лишь обещание его языка, скользящего по только что оголённой плоти, посылает волну жара к моей киске. Я шире раздвигаю ноги, сильнее насаживаясь на него. Он двигает бёдрами мне навстречу, наталкиваясь мои толчки, и мы оба начинаем задыхаться.

— Блядь, Хоуп.

— Аах-хааа.

Рок стискивает мои бёдра по бокам и начинает яростно насаживать меня на себя. Животные звуки удовольствия поднимаются в его горле, пока он продолжает наращивать темп. Наша кожа сталкивается в свирепом, превосходном ритме. Каждый его дюйм стимулирует меня. Это напряжение наконец-то спадает, когда меня настигает мой первый оргазм. Жгучие, почти болезненные волны освобождения. Глаза Рока светятся сумасшедшей похотью, но это только толкает меня к тому, что я взрываюсь с ним ещё раз.

Неприятная судорога охватывает мою ногу, и я подпрыгиваю на нём. Из-за моих криков боли и удовольствия, Рок не понимает, что что-то не так, пока не открывает глаза.

— Хоуп, ты в порядке?

— Судорога… До сих пор… Нога.

Каким же, блядь, абсурдным кажется этот момент? Удовольствие стихает, уступая место мучительной боли в моей лодыжке.

— Встань, малышка.

Он помогает мне слезть с него и подняться, но я всё равно не могу выпрямить ногу. Рок наклоняется, массируя мою лодыжку, и помогает мне опереться на неё всем весом. Когда боль в конечном итоге утихает, я взрываюсь истерическим смехом и плачем.

— С тобой всё хорошо?

Я падаю на диван рядом с ним и разминаю ногу несколько раз.

— Думаю, да. Боже, со мной никогда такого не случалось.

Он поглаживает мою ногу, а затем встаёт с дивана.

— Я принесу тебе немного воды. Сейчас вернусь, — он проводит пальцами по моей щеке и уходит в сторону кухни.

Когда Рок возвращается, джинсы застёгнуты, но футболки, слава Богу, нет. Он передаёт мне стакан. Диванные подушки проминаются, когда он садится рядом со мной. Вода охлаждает горло — я и не понимала, как сильно оно першит. Всё выпив, ставлю стакан на стол возле себя. Рок внимательно за мной наблюдает:

— Лучше?

— Да, спасибо.

До меня доходит, что я абсолютно обнажённая, но мне плевать.

— Иди сюда, — Рок притягивает меня за руку.

Я без колебаний забираюсь к нему на колени. Усевшись к нему боком, обнимаю руками его плечи и целую небритую щёку. Он пришпиливает меня к своим бёдрам, а большим пальцем выводит бесконечные узоры на моём бедре. Синяк на лице Рока выглядит ещё хуже.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒