«Останусь у Софи». 2 страница

— Мне щекотно, куколка, — произносит он хрипловатым, по-утреннему грубым голосом.

— Прости, — сама идея, что Року можетбыть щекотно, заставляет уголки моего рта дрогнуть. — Я никогда прежде не видела таких татуировок вблизи.

Он потирает рукой жёсткие, расписанные мышцы живота, когда смотрит вниз.

— У твоего мужа не было татуировок?

— Боже, нет, — я понимаю, что звучу осуждающе, чего не имела в виду.

Он вздёргивает бровь.

— А у тебя есть?

— Нет.

Его губы изгибаются, и он поднимает руку, замирая на середине движения:

— Однажды я расскажу тебе истории, которые скрываются за каждой из них.

Мне это нравится, но любопытно уже прямо сейчас.

— Что такое «Сила в верности»?

— Это девиз «Потерянных Королей». Если ты верен клубу, тебя не сломить.

Я обдумываю это:

— Так каждый в клубе доказал свою верность каким-то образом?

— Можно сказать и так. Мы прикрываем спины друг друга. Уверен, что любой из братьев бросится под пулю ради меня, и я сделаю то же самое.

— Броситься под пулю?

— Перейди дорогу одному и перейдёшь дорогу всем.

— Звучит опасно.

— Так и есть, — произносит он легко, и я не уверена, как это понимать.

Позволяю своему взгляду бродить по его рукам. Его восхитительно сложенным рукам.

— Всё ещё чувствуешь усталость?

Вздрогнув из-за того, что он поймал меня на подглядывании, я слабо оправдываюсь:

— Лишь проверяю, сколько женских имён вытатуировано на тебе.

Он фыркает:

— Ни единого. Мой отец чернилами написал на себе имена трёх разных сучек, когда мне ещё не исполнилось и четырнадцати. Я сказал себе, что никогда не совершу подобную ошибку.

Моя челюсть падает вниз от того, как он произносит «сучек», но, кажется, его это не задевает. Ха.

Как только мне удаётся высвободиться, я скатываюсь с кровати и направляюсь в ванную. Там я тоскливо смотрю на душ. Как бы хотелось, чтобы магическим образом у меня появилась чистая одежда. Умываюсь так хорошо, как могу. Пробуждение рядом с Роком воскресило во мне беспокойство и выбило из колеи. Желудок скручивается в узлы, а пульсация чуть ниже затрудняет способность фокусироваться. Это было так давно, что я даже не уверена, работают ли ещё мои девчачьи штучки. Как и прошлой ночью, Рок ждёт у двери ванной, когда я выхожу.

— Я прихватил тебе кое-какую одежду из ящика с забытыми вещами. Она чистая. Не переживай. Ничего особенного, но я подумал, ты захочешь принять душ или что-то типа того.

То, что он вручает мне, оказывается чёрными штанами для йоги и узкой розовой майкой. Они пахнут чистотой, но я не уверена, что мне будет комфортно показаться в таком. Хотя я всё равно это сделаю, потому что тронута его милым жестом.

— Спасибо.

— Не спеши.

Я тороплюсь в душ, чтобы скорее вернуться к Року. У него не особо много принадлежностей для ухода: какой-то простой мужской гель для душа и шампунь два-в-одном, которым при обычных обстоятельствах я бы в жизни не намылила свои волосы. Хотя это всё не имеет значения. Сейчас я здесь с ним и не хочу терять ни секунды нашего времени, потому что я не уверена в том, сколько его у нас осталось. Глядя вниз, понимаю, как давно не брила ноги. Много времени прошло с тех пор, когда я думала о своём внешнем виде. Я колеблюсь. Какая разница. Я ведь не планирую показывать Року свои ноги. Так ведь? Заметив бритву и какой-то крем для неё, я быстренько справляюсь со своей проблемой. Не идеально, но, по крайней мере, если по какой-то странной причине он увидит мои ноги, не станет звонить на новостной канал TMZ с информацией о поимке йети.

Выпрыгнув из душа, я вытираюсь полотенцем за рекордно короткое время. Мысль о том, что мне придётся натянуть на себя те же трусики, вызывает отвращение, так что я надеваю чёрные штаны для йоги без них. Без лифчика пойтине могу, так что скольжу в него, а после и в майку. Ощущение от одежды такое, будто я голышом, но, поскольку здесь нет зеркала в полный рост, дабы убедить меня в обратном, я представляю, что ничего не выставлено напоказ. Я и так пряталась здесь очень долго.

Рок сидит на краю кровати и смотрит на дверь ванной, когда я выхожу. К сожалению, он надел рубашку. Я вроде как собиралась исследовать все его тату. Он просто сидит там и пристально смотрит, поэтому мою кожу пощипывает под таким взглядом. Даже если в комнате тепло, я содрогаюсь и быстро провожу руками по предплечьям.

— Чёрт, здесь недостаточно тепло для тебя. Можешь взять одну из моих рубашек, — он подскакивает с кровати и открывает ящик комода. Края его поношенных джинсов прикрывают пятки, и я не могу избавиться от мысли, что даже ступни у него сексуальные. — Вот, куколка.

Он передаёт мне голубую рубашку и возвращается на кровать. Полустёртые серые буквы «LOKI» написаны поперёк футболки. На спине — обесцвеченный череп в короне.

— Твой клуб что, занимается продажами?

Он подавляет смешок:

— Ага, типа того. В некоторых местах мы не можем носить наши цвета, но мы всё равно хотим, чтобы люди знали, кем мы являемся, так что…

— Цвета?

Он рисует воздушный круг у себя на груди.

— Жилет с нашивками, — объясняет он.

— Точно. Чтобы люди понимали, «перейди дорогу одному, перейдёшь всем»?

Он хмурится и не отвечает. Я не хотела обидеть его, но думаю, что, возможно, именно это и сделала.

— Прости, — произношу я, скользя в его рубашку.

— Не извиняйся. Я забываю, насколько ты невинна.

Я разражаюсь смехом, совершенно не подобающим леди.

— Невинная? Ты думаешь, я невинная?

Выражение его лица смягчается.

— Я имею в виду, ты не знаешь ничего о жизни МК.

Я не уверена, что на это ответить, поэтому выдаю первое, что приходит в голову:

— И что это значит?

Я могла иметь в виду сотни разных вещей. Больше подробностей о его МК, которые — уверена — на девяносто девять процентов состоят из нелегальной деятельности. Или «это» — наше с ним пребывание в его спальне. Он собирается позже высадить меня возле моего дома, и пройдёт ещё один год, прежде чем я снова его увижу? Поцелует ли он, блядь, меня ещё хоть когда-нибудь так же, как в тот безумный день в его офисе в «Хрустальном шаре»? Потому что прямо в эту секунду я чертовски готова получить от него ещё один поцелуй. Мне больше не нужно чувствовать вину за то, как сильно я его хочу. Эта мысль заставляет меня остановиться. Я должна чувствовать себя виноватой из-за того, что желаю другого мужчину так скоро после смерти моего мужа. Особенно, если этот мужчина является тем, к кому меня тянуло даже до смерти Клэя. Это настолько, настолько неправильно.

— Иди сюда, Хоуп.

О боже, звук моего имени, слетевшего с его губ, превращает мои внутренности в желе. Я не думаю о том, чтобы не пойти к нему, и не колеблюсь. Когда я подхожу к нему, наши глаза оказываются на одном уровне из-за огромных размеров Рока и высоты его кровати. Крепкие руки опускаются на мои бёдра, и он притягивает меня между своих колен.

— Это может быть всем, что ты захочешь.

Глава 10.

Рок.

Конечно, я лгу.

Между нами может быть одно.

Хоуп — моя.

Неизменно.

Боже, в меня будто врезалась грёбаная фура, когда она вышла из ванной, одетая в узкие штаны, облегающие её настолько, что было чётко видно отсутствие на ней белья. Я был куском мудака, предлагая ей этот наряд, но я понятия не имел, какой у неё размер, так что нашёл растягивающиеся штаны, которые в любом случае подойдут. Майка явно была идиотским решением, потому чтос самого начала я легко мог дать ей одну из моих рубашек. Но я умирал от желания увидеть больше её тела. Это тоже глупо, потому что ничего не распаляло меня сильнее, чем её вид в моей футболке с логотипом клуба, нарисованным яркими цветами на её груди.

Она покусывает нижнюю губу, а потом кладёт руку мне на плечо:

— Это безумие. Мы едва знаем друг друга, но каким-то образом рядом с тобой всё обретает смысл, — её голос не громче шёпота, но каждое слово пронзает мою душу. Даже выразить не могу, насколько приятно слышать это от неё, хоть я и не пропускаю мимо ушей тревогу в её тоне.

Притянув руку Хоуп к своему рту, я оставляю поцелуй на её ладони и после встречаюсь с ней взглядом.

— Не имеет значения, как долго мы знаем друг друга. Я знаю тебя. Я тебя хочу. Просто будь рядом со мной. Если это то, чего ты хочешь.

— Что подумают люди? Прошёл лишь год, — поспешно говорит она.

Я не тот человек, которому следуетзадавать этот вопрос. Я хотел сделать её своей с тех самых пор, как впервые увидел. Её семейное положение никогда ничего для меня не значило. Я не полный придурок. Я сожалею о её утрате и на самом деле понимаю, что, если бы не внезапная смерть Клэя, она бы не стояла здесь и не задавала эти вопросы. Данная ситуация мне тоже не приносит никакого удовольствия. Но что есть, то есть.

— Я не знаю, что тебе ответить. Знаю, ты не можешь всё не анализировать. Это у тебя в крови. Но попытайся не делать этого. Ты никогда не станешь счастливой, если будешь пытаться угодить мнению людей о том, какой ты должна быть.

Кивнув, она застенчиво опускает голову, и я притягиваю её ближе. Теперь она стоит между моих ног, и всё, о чём я могу думать, — это сорвать с неё каждый кусочек этих тряпок. Мои руки покоятся на бёдрах Хоуп, и я чувствую, как выпирают её тазовые кости. За последний год она стала болезненно худой. Я хочу отвести её вниз на кухню и кормить, пока не вернутся её изящные изгибы.

Взволнованный взгляд на её лицетревожит тем, что я зашёл слишком далеко. Я убираю руки с её бёдер. Она до сих пор скорбит. Всё ещё хрупка. Все те вопросы только доказали, что я здесь ни при чём. Мне не стоило слушать её подругу прошлой ночью. Вся моя идея с ожиданием длинойв год, чтобы сделать Хоуп своей, будто я какой-то неандерталец, была чертовски тупой. Я хочу — нет, нуждаюсь— чтобы она была готова к другим отношениям прежде, чем мы что-то начнём. Потому что, как только она станет моей, я никогда не отпущу её. В этом я уверен.

Виной всему этот проклятый добровольный целибат. Я настолько возбуждён, что могу взорваться в любую секунду.

— Ты в порядке? — удаётся мне спросить.

Она подступает ещё ближе, пока её колени не упираются в матрас. Её грудь на уровне моего подбородка, и я сопротивляюсь желанию зарыться в неё лицом. Хотя, подняв глаза на Хоуп и увидев голодный взгляд, я начинаю задумываться о том, что могу и ошибаться. Я здесь единственный, кто всё анализирует. Может, она тоже хочет этого. Мои руки снова возвращаются на её бёдра. Её губы приоткрываются, но Хоуп ничего не говорит. Она напряжена и расстроена. До меня наконец-то доходит: она хочет, чтобы я сделал первый шаг. Я забываю, что она совершенно не такая, как другие женщины, и наслаждаюсь мыслью стать главным. Все женщины, которые были у меня последние несколько лет, являлись быстрым перепихом. Не было смысла узнавать, кто и чего хочет, потому что мы желали лишь освобождение и ничего больше. Никто из них не нуждался в моём контроле. Это будет так хорошо. Я хочу раскрыть все без исключения чувственные подробности о Хоуп.

Я скольжу рукой к подолу её рубашки, а затем под неё, пока не встречаю мягкую тёплую кожу.

— Мне нравится, как ты выглядишь в моей рубашке, малышка.

Быстрым движением я дёргаю ту вверх, снимаю через голову Хоуп иотбрасываю её на туалетный столик. Мои ладони сползают вниз и сжимают её маленькую сладкую попку. Она резко хватает ртом воздух и для равновесия опускает руки на мои плечи.

— Хоуп, я действительно хочу тебя.

Её лицо озаряетсамая искренняя и радостная улыбка:

— Я тоже тебя хочу.

«Сраный Боже, спасибо тебе».

Встаю, а она оступается, но я ловлю её. Запускаю руку ей в волосы и удерживаю за затылок, чтобы снова можно было попробовать эти сладкие губы. Хоуп такая мягкая и податливая. Я касаюсь еёкончиком языка, и она открывается для меня. Пока исследую её рот, я позволяю своим рукам спуститься вниз по её спине к заднице. Её небольшие ягодицы идеально заполняют мои ладони, когда я подтягиваю её вверх к своим бёдрам. Это движение пугает Хоуп, и она отклоняется. Не надо быть гением, чтобы понять, почему — я твёрд как сталь, а мои джинсы хреново справляются с маскировкой этого. Её руки соскальзывают с моих плеч. «Блядь, нет».

— Хоуп, ты в порядке?

Она впивается зубами в нижнюю губу, отвлекая меня настолько, что я почти пропускаю её слова:

— Я боюсь.

— Меня? — знаю, я животное, но я так стараюсь быть с ней нежным.

Уголки её рта опускаются вниз, а глаза изучают пол.

— Этого, — маленькой ручкой она указывает на пространство между нами. — Я не была ни с кем, кроме мужа, около двенадцати лет, — Хоуп шепчет последнюю часть, но я всё равно слышу.

Внутри я бью себя кулаками в грудь. Не то чтобы это для меня новость. Конечно, она не была с другим мужчиной. Всё в Хоуп излучает верность и честность. В глубине души я знаю, что именно по этой причине хочу её для себя так чертовски сильно. Разница между нами, может, и колоссальная, но в этом мы одинаковые. Если мы даём обещание, мы его держим. Каким бы плохим ни был мой первый брак, я никогда не ходил налево. К сожалению, бывшая жена не придерживалась того же мнения о верности. Но Хоуп другая. Я чувствую это нутром.

— Я вроде как понял, — говорю ей с такой нежностью, на какую только способен. Хоуп кивает, но не поднимает взгляда. — А до этого?

Я такой кретин. Потому что, если она решит спросить меня о том же самом, я не уверен, смогу ли ответить абсолютно честно. Но моё любопытство побеждает здравый смысл.

— Парень в старшей школе, — шепчет она.

Будь ты проклят.

— Я не собираюсь причинять тебе боль, малышка.

Наконец-то она смотрит мне в глаза.

— Знаю.

Эти слова многое для меня значат. Её доверие значит для меня всё.

— Мы не должны делать то, чего ты не хочешь, — я, наверное, умру от самого показательного случая посиневших яиц, если вскоре не окажусь внутри неё, но всему свой черед.

Затем она делает самую потрясающую вещь. Кладёт указательный палец на мои губы.

— Хватит разговоров. Поцелуй меня.

Нет надобности повторять дважды. Я притягиваю её в свои объятия и разворачиваю нас к кровати. Мои губы находят её, и в этот раз я не отступаю. Хочу, чтобы она поняла, кто я такой и что я такое. Насколько сильно желаю её. Она падает спиной на постель, утягивая меня за собой. Одной рукой я зарываюсь в её волосы, а другая покоится на её бедре. Одной из своих мягких ладошек Хоуп скользит по краю моей рубашки, поглаживая кожу. Хватаю ту сзади и тяну к голове. Она помогает мне избавиться от рубашки и бросает ту на пол. Её взгляд изучает меня, горяча мою кожу гордостью, потому что, кажется, ей нравится то, что она видит.

Теперь Хоуп тяжело дышит, заставляя свою грудь подниматься и опадать так, что та готова вывалиться из обтягивающей майки. Мои руки проникают под ткань, и она садится передо мной, чтобы я мог полностьюту снять. Мне остаётся лишь пялиться на её прикрытые кружевом груди. Они прекрасно заполняют мои ладони, и Хоуп выгибается на кровати, когда мой палец потирает сосок. Так чертовски восхитительна. Она настолько отзывчивая, что это сводит меня с ума. Я обрушиваю свой рот на её и требую ещё один длинный, медленный поцелуй.

Руки Хоуп обрамляют моё лицо, скользя по щекам и челюсти. Я не могу насытиться её прикосновениями. Стоны удовольствия смешиваются со звуками нашего поцелуя. Она пропускает ногти сквозь мои волосы, посылая тем самым искры по моему позвоночнику. На этот раз я разрываю поцелуй, неистово двигая ртом по её челюсти, затем вниз по шее, ключице и дальше по ложбинке между её грудей. Поднимаю взгляд, но её голова откинута назад, а глаза закрыты. Пальцами оттягиваю кружевные чашечки лифчика вниз, чтобы можно было полакомиться её сосками. Я посасываю их и щёлкаю языком по твёрдым горошинам, пока Хоуп изворачивается подо мной.

Эти маленькие остренькие коготки остаются похороненными в моих волосах, слегка царапая кожу головы и посылая дрожь во всему моему телу. Всё ещё играя с её соском, я позволяю своей руке спуститься вниз по её боку. Она ёрзает, когда я щекочу её рёбра и дразню пупок, но замирает, когда обхватываю её киску. Боже, эти узенькие тонкие штаны промокли. Я безжалостно потираю большим пальцемеё бугорок и дьявольски улыбаюсь, когда Хоуп начинает извиваться подо мной. Как только я скольжу рукой вверх к поясу, она напрягается:

— Не надо. Там беспорядок. Внизу.

Честно, я понятия не имею, что это должно значить. На моём лице, наверное, огромными буквами написано «какого хера», потому что она вздыхает и приподнимается на локтях, чтобывзглянуть на меня. Хоуп покраснела от груди и выше, но это потрясающий вид.

— Ты привык ко всем этим тщательно ухоженным стриптизёршам, а я… Я не… Я какое-то времяэтого не делала.

Я до сих чувствую себя тупоголовым, но до меня начинает доходить.

— Ох, детка, мне действительно плевать. Я лишь хочу твою сладкую маленькую киску, — у меня не выходит удержаться от грубости.

Абсурдность её опасений, что какие-то грёбаные лобковые волосы удержат меня от того, по чему я истекаю слюнойбольше двух чёртовых лет, почти заставляет меня рассмеяться.

Не дав ей второго шанса на протест, я цепляю пальцами пояс её штанов и сдёргиваю их вниз по ногам. Хоуп вскрикивает и зажмуривает глаза, но её бёдра отрываются от кровати, а ноги распахиваются, предоставляя мне божественный вид.

Мне стоило передёрнуть утром. Когда она ушла в душ, я должен был бежать вниз и подрочить, потому что долго мне не продержаться. Я хочу, чтобы наш первый раз был идеальным для неё, а мой оргазм через пять секунд, будто яподросток, не сделает его таким.

Она вся бледная, с кремовой кожей и блестящими рыжеватыми завитками. Так чертовски прекрасна. Я скольжу вниз по кровати и закидываю её ноги к себе на плечи. Используя пальцы, осторожно потираю её клитор круговыми движениями, пока её тело не расслабляется и пока она не начинает стонать. Затем с помощью языка я раскрываю её складочки, дабы подразнить её: сначала мягко вылизывая, а потом нежно посасывая. Один палец с лёгкостью скользит в неё, поэтому я добавляю второй. Она такая горячая, влажная и чертовски тугая, что мой рот останавливает свои ласки на минуту.

Слабое хныканье из её уст заставляет меня продолжить. Языком я провожу вверх по её киске и дразню клитор нежными, ненавязчивыми щелчками. Хоуп задерживает дыхание, а её бёдра приподнимаются к моему лицу. Первым делом я поглаживаю её киску пальцами, входя и выходя из неё. Опускаю рот на её бугорок, слегка лаская его языком, а затем принимаюсь жёстко сосать до тех пор, пока её ноги не начинают дрожать. Сладкие слабые стоны, мольба, бессвязные слова отдаются по комнатеэхом, пока Хоупбьётся в конвульсиях вокруг моих пальцев. Её бёдра бесконтрольно подёргиваются, но, удерживая их, я выжимаю из моей девочки всё до последней капли.

Хоуп.

Сверкающие искры продолжают сыпаться перед моими глазами. Он превратил моё тело в желе. Я едва ли могу пошевелиться. Прошло чертовски много времени с тех пор, когда я так кончала. В душу закрадывается чувство вины, тогда как слабый внутренний голосок говорит, что я вообще никогда не кончала таким образом.

«Просто прошло время. Это было так давно, и ты забыла, что такое оргазм».

Это успокаивает сознание, но моё тело не обмануть.

Необходимость коснуться Рока побеждает всё остальное. Он ползёт вверх по моему телу, целуя по пути каждый его дюйм.

— Хоуп? Ты со мной?

Я киваю, потому что прямо сейчас не могу произнести ни слова. Мои руки скользят по его плечам и притягивают Рока ко мне. И тогда я целую его, пробуя свой вкус наего губах и ни капли не волнуясь. Я не могу насытиться. Пальцы возятся с пуговицей на его джинсах. Вместе нам удаётся спустить жёсткий материал по ногам. Его твёрдое тёплое тело накрывает моё, а мощная эрекция покоится на моём бедре. Я раздвигаю ноги и врезаюсь в него бёдрами, умоляя о большем. Мне нужно, чтобы он заполнил меня своим твёрдым, горячим, толстым членом.

— Малышка, мне действительно сейчас необходимо трахнуть тебя, — грубо шепчет он.

Бездумно я выдыхаю в отчаянии:

— Да, да.

Я слышу, как он надрывает пакетик с презервативом, и наблюдаю, как раскатывает его по своей длине. Боже, Рок прекрасен и огромен везде. Кажется, приподняв бёдра и обвив ногами его торс, я удивила его. Он в идеальной позиции, чтобы скользнуть прямо в меня, но Рок останавливается и сначала смотрит мне в глаза:

— Прошло много времени, детка. Я, вероятно, опозорюсь.

Я не уверена, что он имеет в виду. Что для Рока много? Сутки? Неделя? Мужчины, окружившего себя горячими, доступными стриптизёршами на постоянной основе. Я больше не могу об этом думать, потому что одним ударом он наконец-то погружает свой член глубоко внутрь меня.

— Блядь, — стонет он, так протягивая ругательство, что вместо вульгарного оно становится самым сексуальным словом, которое я когда-либо слышала.

Я хватаю Роказа очень симпатичную задницу, впиваясь ногтями в кожу в попытке притянуть его поближе к себе. Наконец он начинает двигаться. Каждое скольжение внутрь и наружу заставляет меня хватать воздух ртом и стонать. Ощущения пронзают мою сердцевину. Каждая точка, где соприкасаются наши тела, горит от нужды. За долю секунды нежные, чувственные движения превращаются в жёсткие, сильные удары. Я шире раздвигаю ноги, поднимая колени и желая, чтобы он был так глубоко во мне, как только возможно. Он закидывает одну мою ногу к себе на плечо, а потом и вторую. Удовольствие врывается в меня под новым углом. Каждый безжалостныйвыпад толкает меня ближе и ближе к следующему оргазму, и затем, крича и содрогаясь, я кончаю. Его член, пульсируя, дёргается внутри меня, когда и сам Рок приходит к кульминации.

Он спускает мои ноги со своих плеч и прижимается лицом к моей шее, прежде чем захватить мои губы обжигающим поцелуем.

— Спасибо тебе, — мурлычет он до того, как выйти из меня, чтобы избавиться от презерватива.

Всё во мнепо-прежнему колотится и трепещет. Я рассеянно тянусь вверх и пальцами пощипываю свои всё ещё твёрдые соски.

— Иисусе, ты самая горячая штучка, которую я когда-либо видел, — шепчет Рок.

Я опускаю руки от смущения. Он забираетсяобратно на кровать и притягивает меня к себе. Ласковым поцелуем он медленно овладевает моими губами. Его руки поглаживают мою спину с умопомрачительной нежностью, если учесть, насколько жёстко он только что меня трахнул.

Возрастающее желание зарождается внутри, и я снова хочу Рока. Его свежий запах теперь заменёнсладким ароматом похоти, и это заставляет меня желать облизать всё его тело. Я закрываю глаза и прислоняюсь лбом к его подбородку. Накрывшее менячувство удовлетворения фальшивое, потому что я знаю, что это, возможно, нашединственныйраз, проведённый вместе. Рок не сможет долго удерживать свой интерес ко мне. Сомневаюсь, что он способен быть постоянным, и, честно говоря, я совершенно не похожа на тех девушек, к которым он привык. А теперь, трахнув такую, как я, правильную девушкувне его системы, он снова может иметь стриптизёрш или клубных сучек, у которых гораздо больше опыта, чем у меня.

Это безумие, но мне хочется его удержать. Я пока не должна желать отношений с кем-либо в своей жизни, но ничего не могу с собой поделать. Печально и ужасно, что Клэй умер таким молодым, однако я чувствую: годичный туман рассеивается, а я тянусь к солнечному свету.

Рок своей большой ладонью убирает волосы с моей щеки.

— Ты выглядишь такой серьёзной.

«Ага, я серьёзно схожу по тебе с ума», — но яоставляю эти слова при себе. Последнее, что ему нужно, — это женщина, отчаянно желающая быть любимой, в его постели. Если этому суждено закончиться, то я, по крайней мере, хочу, чтобы это было мило.

Выдавливаю из себя улыбку:

— Умираю от голода.

Беспокойство омрачает его лицо.

— Тогда давай тебя накормим.

Я, вообще-то, хочу спать, но живот протестует, поэтому приходится одеваться. Я вздыхаю, когда поворачиваюсь и вижу Рока одетым— мне так и не удалось изучитьего татуировки.

— Что не так?

— Ты надел рубашку. А я хотела рассмотреть все твои татуировки.

Он запрокидывает голову назад и смеётся.

— Позже поиграешь в исследователя, — он протягивает ко мне руки. — Ты можешь изучить эти, пока мы будем есть.

Думаю, я так и сделаю. И мне понравилосьего обещание о «позже».

Внизу — бардак. Тарелки, пустые бутылки, пластиковые стаканчики и все виды другого мусора валяютсячуть ли не на каждой поверхности. Спящие тела различной степени наличия одежды или, наоборот, её отсутствия лежат на нескольких диванах. Дверь конференц-зала наглухо закрыта, и мне интересно, есть ли там кто-нибудь. Рок игнорирует беспорядок и ведёт меня на кухню.

Моё любопытство возрастает, когда мы минуем комнату для йоги. Я даже представить не могу, что там творилось прошлой ночью. Дверь слегка приоткрыта, так что я вижу лишь стену и часть зеркала.

Мы входим в столовую. Несколько парней сидят вокруг одного из маленьких столиков. Я сразу же узнаю Брикса.

Широкая усмешка приподнимает его щёки, когда он встаёт.

— Привет, Брикс.

Он подходит ближе и смотрит на Рока, который ему кивает. Странно.

— Эй, Хоуп. Рад видеть тебя.

Быстрое объятие сбивает меня с толку. Когда его бывшая жена подала очередную грёбаную жалобу на него, суд переслал ту мне, официальному адвокату Брикса. Я тут же получила письмо с просьбой направить дело другому юристу. Из-за этого было очень больно. Я проделала для него чертовски хорошую работу, но, если учесть, как закончились дела с Роком, меня это не удивило. Энтузиазм в приветствии Брикса — вот что меня удивило.

Мне хочется спросить его, и, кажется, он чувствует мой вопрос, потому что засовывает руки в карманы и переминается с ноги на ногу. Рок, пожалуй, тоже ощущает это, поэтому прижимает меня крепче к своему боку и целует в макушку. Другие парни за столом, где сидел Брикс, удивлённо смотрят на нас. Это из-за меня? Или же их внимание привлекло открытое проявление привязанности Рока? Несомненно, онивидели его с другими женщинамираньше?

— Присоединишься к нам, През? — спрашивает один из них.

Он высокий и широкоплечий, вьющиеся светлые волосы достигают края его челюсти, у него острый нос и сексуальная щетина.

— Проспект помогает Трин с завтраком, — проинформировал нас пареньпониже ростом и чуть менее мускулистый, чем остальные.

Рок кажется смущённым. Ему уже неловко, что его видят со мной?

Но потом он вытягивает стул и предлагает мне сесть. Мужчины снова странно смотрят на него. Рок подтаскивает второй стул ближе к моему и падает на него. Даже устроившись на разных стульях, мы прикасаемся друг к другу практически по всей длине предплечий и бёдер. И я абсурдно счастлива.

Хотя мне всё равно не удаётся насладиться моментом. Высокая роскошная блондинка появляется из кухни с подносом еды. Она одновременно и прекрасная, и милая. Внезапно я чувствую себя старой морской ведьмой. Запустив руки в волосы, я пытаюсь превратить их в нечто менее неряшливое.

— Эй, Рок-н-Ролл, — выкрикивает она с ухмылкой.

— Привет, Тринити. Ведёшь себя как следует? — спрашивает Рок.

— Никогда.

Она останавливается и расставляет тарелки перед каждым из парней. Когда последняя тарелка оказывается на столе, мощный блондин, который больше похож на Викинга-воителя, дёргает её к себе на колени и оставляет на её щеке влажный поцелуй. Она хихикает и отбивается от него, но затем фокусируется на Роке.

— Чего бы тебе хотелось, Рок?

Его ладонь накрывает мою и сжимает, тем самым привлекая внимание девушки ко мне.

— Ой, привет. Я Тринити, — она машет мне несколькими пальцами, пока слезает с колен Викинга.

— Привет, я Хоуп.

— Ну, что я могу для вас сделать?

Её рот подёргивается в нервной улыбочке, и мне становится плохо из-за того, что я заставляю её чувствовать себя некомфортно. Я смотрю на то, что уминают ребята — яйца и гора бекона — и у меня в животе урчит.

— Есть что-нибудь из сухих завтраков? Кукурузные хлопья, рисовые шарики? Или что-то такое? — я начинаю отодвигать стул. — На самом деле, я могу пойти…

Рок сильнее стискивает мою руку, когда тянет назад:

— Всё в порядке, Хоуп. Ты мой гость, — Тринити сейчас на пути к абсолютной панике. — Тринити, принеси мне тоже самое, что и у них, Хоуп — её завтрак, ещё два стакана воды, пожалуйста, — указывает Рок.

Она кивает, но ничего не говорит, просто быстренько убирается назад на кухню. Я даже не уверена, как на это реагировать.

— Ты ведь знаешь, как она получила имя Тринити? (прим.: «Trinity» с англ. «троица»). Все три дырки…

— Роф! Какого хера? — рычит Рок.

Викинг скользит в мою сторону виноватым взглядом:

— Извини, Хоуп.

Парень рядом с ним давится от смеха, когда протягивает мне руку:

— Прости нашего президента за сраные манеры. Я Сказочник.

Рок ворчит в ответ:

— Она знает имена нужных людей.

Я кратко пожимаю его протянутую руку.

— Приятно познакомиться, Сказочник.

Брикс мотает головой и задерживает на мне свой взгляд.

— Рок рассказывал, что фреска в передней комнате — твоя работа. Она действительно впечатляющая, — произношу я, пытаясь завязать нормальную беседу.

Это правильный ход, потому что лицо Брикса озаряется. Он закатывает рукав, чтобы показать мне татуировку на бицепсе: мини-версию рисунка на стене. Я не могу удержаться и, наклонившись вперёд, провожу пальцами по линиям.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒