ФОТОГРАФИИ 9 страница

Не обошли вниманием и саму музыку. Мы не знаем, насколько Рэнди оценил театральные элементы концертов в поддержку “Diary”, но нет никакого сомнения, что ему очень понравился приход в группу гастролирующего клавишника Дона Эйри. Эйри, работавший с Rainbow и BlackSabbath, отлично вписался в группу и присоединился к гастролям перед самым Рождеством.

Как он позже вспоминал: “Те три месяца, что я провел с Рэнди, были очень волнительными. Вообще-то это был довольно странный тур: все время шел снег. Было очень холодно! Довольно изнурительное время, но с музыкальной точки зрения я был в полном восторге”.

Он продолжает: “До того, как я стал клавишником в группе Оззи, Гэри Мур, Томми Олдридж и я записали совместный альбом. Я неплохо знал Оззи, потому что работал над альбомом BlackSabbath, когда он был с ними, и он пытался уговорить меня присоединиться к Sabbath. В итоге я стал участником через день после Рождества 1981-го для участия в гастрольном туре в поддержку “DiaryofAMadman”. С группой я не репетировал. У них было масштабное сценическое оформление, поэтому моим более или менее боевым крещением стал первый концерт! На сцене меня фактически не было. Я находился на зубцах того замка. Это называлось “KeyboardCorner”. В первые две недели это был кромешный ад, и не знал, что мне толком играть, потому что никто ничего не сказал. А потом я сошелся с Рэнди и увидел, что он восторге от сотрудничества”.

Очевидно, у Рэнди было четкое представление относительно того, как должен проходить концерт, и он знал, какие элементы стоит учитывать, а какие нет. “Во время концерта” – объясняет он, “у нас был пятиминутный кусочек, где Томми исполняет небольшое соло, а потом еще одно запиливаю я. Пять минут между нами обоими это не так много времени. Кроме того, подростки, для которых мы играем, не интересуют наши музыкальные познания. Если бы я сыграл что-нибудь классическое, на большинство подростков это бы не произвело никакого впечатления. Им нравится то, под что можно хорошенько потрясти башкой. У Оззи отличный контакт со зрителем, и большинство его подростков хотят двигаться без остановки. Я экспериментировал с некоторыми штуками, пытался привнести в концерт элементы классики, но это было не очень уместно для их выступления. На это просто не было времени. Народ требовал зрелищ! Сольные номера нужны только чтобы выделить меня и Томми. В то же время они не должны ничего олицетворять. То есть, это просто, мол, да, я так умею. Просто быстрая вспышка, которая тут же тухнет”.

Эйри был впечатлен Рэнди: “Он был явно самым исключительным человеком и музыкантом из тех, кого я знаю. Рэнди был универсальным музыкантом. У него был мощный гитарный звук. Иногда он исполнял по три партии одновременно. Я просто говорил себе: “Что мне делать? Что еще добавить к этому? ” А потом придумал несколько фишек. Рэнди послушал записи и сказал: “Ух ты! ” Он умел создавать очень необычные звуки, а еще у него был мощнейший дисторшн. Я даже толком не знаю, как это делается. До него такой звук я не слыхал ни у кого. Его гитара звучала так, словно у него на гитаре был установлен ринг-модулятор, хотя это не так. В этом был весь Рэнди”.

Эйри продолжает: “В эту группу было не так-то просто влиться, потому что они уже около года выступали с гастролями, и отлично сыгрались. Вступление в такую группу было своего рода испытанием. Я был напуган до смерти, когда услышал их. Никогда не слыхал чего-то столь тяжелого, а Рэнди был просто феноменален. Спустя месяц-два я въехал, и у нас начал получаться прекрасный звук. Это была лучшая группа из тех, с которыми я играл”.

Олдридж также был покорен мягким очарованием Рэнди: “Рэнди был очень милым парнем. Он был очень скромным. Он уважал меня, потому что я заявил о себе в этой сфере раньше него. Он не преклонялся передо мной, но был своего рода фэном, и только потому, что я был всего на несколько лет старше и уже какое-то время варился в этом котле бизнеса. Он слыхал обо мне и знал, что я работал с Гэри Муром и некоторыми другими гитаристами, на которых он равнялся. Когда мы с Рэнди впервые поиграли, я посмотрел на него и сказал: “Ничего себе! Это просто улет! ” Он почти всегда краснел, когда я говорил что-то подобное, потому что он не мог поверить, что кто-то делает ему комплименты. Вот таким человеком он был. С ним было легко найти общий язык. Никогда не слышал, чтобы он повышал на кого-то голос. Ни разу.

Биографу нетрудно нарисовать невероятно прекрасную картину любого человека, но наша книга избежит этой ловушки по двум причинам. Во-первых, Рэнди действительно был прекрасным парнем, как о нем рассказывают. Нет такого, чтобы цитаты, использованные в книге, были только положительного характера, а отрицательные комментарии типа вообще выброшены. Нет, все имеющиеся отзывы о Рэнди весьма лестные. Во-вторых, у Рэнди не было недостатков, в том числе раздражительности, которая есть у всех нас. И вот вам ее пример. Гровер Джексон, который очень любил Рэнди, рассказывает следующее: “Первая гитара черного цвета с акульим плавником была готова, и я принес ее на концерт, чтобы отдать Рэнди. Концерт проходил 30 декабря в Сан-Франциско. У них была генеральная репетиция в ZoetropeStudios, злополучной киностудии имени Фрэнсиса Форда Копполы в Голливуде. Они собирались провести свое первое американское турне, и, честно говоря, это был большой риск. У них было мало денег. Они еще не заработали свои миллионы”.

Встретившись с Рэнди на концерте и передав черную гитару Jackson, Гровер какое-то время потусил за кулисами: “Там был я, моя тогдашняя супруга и Майк Элдред, он теперь большая шишка в Fender. Мы трое пошли заценить генеральную репетицию и после нее стояли с Рэнди, и тут к нам подходит тур-менеджер Джейк Дункан с багажными бирками и пропусками для Рэнди. Это было так необычно. Рэнди очень эмоционально спросил: “Когда я получу свои деньги? ” Мы стояли там, и это был один самых неловких моментов в моей жизни. Честно говоря, я не хотел услышать подобное. Это было так странно, и лишь вспоминая об этом эпизоде много лет спустя, я понял, насколько скомканным был первый тур в карьере Оззи. Шэрон вела дела как настоящий предприниматель. Вероятно, и сам Рэнди не понимал, насколько это было важно”.

На следующий день тур “Diary” доехал до Лос-Анджелеса, где наши герои дали новогодний концерт, а Рэнди повидал своего старого кореша Келли Гарни, общение с которым в разы снизилось после эпизода с пальбой двумя годами ранее. Как вспоминает Келли: “Когда я видел его на гастролях, он позвонил мне и сказал: “Привет, приходи, потом найдешь меня””. Там был Оззи, Рэнди, Дон Эйри, Шэрон не было, а еще парочка дорожников, и он познакомил меня со всеми. Позднее Шэрон раздула из этой встречи большую сенсацию, чему я был очень рад. Оззи совсем не был дружелюбен со мной. Он старался держаться от меня подальше”.

Гарни добавляет: “Шэрон сказала, типа, можем предложить следующее. Два места, в центре первого ряда, а можешь сесть вон там за кулисами”. Я не люблю толпу, поэтому ответил: “Хорошо, тогда лучше буду за кулисами”. Она ответила: “Окей, мы посадим тебя рядом с Рэнди”. Они притащили огромный дорожный чехол на колесиках, и установили его около Рэнди рядом с кулисами”.

Это было шоком для Гарни: “Он строил мне рожи, и мы ржали, пока он играл. Это было очень круто. А потом я сказал: “Чем хочешь заняться? ” И он ответил: “Давай просто потусим. Тупо ты и я”. Я ответил, хорошо и это вызвало небольшую перепалку, потому что Оззи и остальные забронировали какое-то крупное выступление, и все хотели туда пойти. Один Рэнди не хотел идти”.

Гарни продолжает: “И вот, мы ушли, и у него толком не было никакой одежды. На нем были какие-то убитые шорты, обувка без носок и крошечная подрезанная футболка. Я сказал: “Мы найдем тебе одежду. Ты не можешь идти в люди в таком виде”. А он: “У меня нет одежды. Я не знаю, где она лежит”. К счастью, у меня с собой была одежда, которую я брал у него, но так и не вернул”.

На другом концерте Рэнди пришел к Гарни в его новый дом, расположенный в Лас-Вегасе. Вспоминает Гарни: “Я жил в доме с тремя спальнями, прекрасным двориком и все такое. И он пришел ко мне и был просто изумлен. Он такой: “Ух ты, я бы отдал все, чтоб так жить”. Этот домик трудно назвать сногсшибательным, но он никогда не уезжал из своего дома, где жил с мамой. Он никогда не жил отдельно. Он жил сам по себе только в гастрольном автобусе или в тех местах, где он бывал в компании Оззи. Мы тусили всю ночь, разошлись только с восходом солнца”.

Гастрольная жизнь Рэнди была спокойной, по крайней мере, большую часть времени. Как говорит Келли: “У него было мало возможностей дать интервью. Очень-очень немного. Он был интровертом. Если мы давали концерт, то после него выходишь из двери, и тебя ждет целая толпа группи. Ему было пофиг. Он уходил со своей девушкой. Или, к примеру, он скрывался от всех и выпивал в одиночку. Строго говоря, Рэнди не был тусовщиком, но когда он пил, то не мог удержаться от розыгрышей”.

1981-ый, вне всякого сомнения, самый суетной год в жизни Рэнди на тот момент, завершился в его родном городе. У него почти не было времени садиться и размышлять: после концерта в ЭлЭй он улетел в Феникс, штат Аризона, на первый концерт, который ознаменовал начало еще более масштабного года. С началом путешествия, Рэнди мог размышлять о том, что ему готовил 1982-ой. Он даже мог бы спросить себя, хватит ли ему смелости для очередного года в качестве гастролирующей рок-звезды. Теперь он ехал на безумном поезде, и шансы Рэнди сойти с него были весьма ничтожны.

ГЛАВА 7

1 января – 19 марта 1982г.

Как говорится, труба зовет – в первые две недели 1982 года тур в поддержку пластинки “DiaryofAMadman” отгремел в Фениксе, Сан Диего, Таксоне, Альбукерке, Солт Лейк Сити, Болдере и Омахе. В принципе, не слишком-то большое расстояние для двух недель пути. На этот раз в качестве концертных площадок выступали огромные стадионы, собирая под своими сводами не одну тысячу человек. Карьера Оззи Осборна достигла невиданного успеха, благодаря гастролям, торговле атрибутикой и доходу с альбомных продаж, которые достигли уровня, немыслимого двумя годами ранее. Теперь он и его группа были мегазвездами в мире рока, многократно превзойдя BlackSabbath, бывшую группу Оззи.

Первый шаг Рэнди, как только на его счетах накопилась значительная сумма денег, многое говорит о его образе мышления в тот момент. “Когда он получил первые авторские отчисления с пластинок” – вспоминает Оззи, “Рэнди пошел и купил себе очень-очень дорогую классическую гитару. Он буквально днями и ночами работал со своей теорией музыки”. К сожалению, более подробные сведения об этом инструменте встречаются нечасто, хотя Пит Уилкинсон кое-что помнит: “У него была прекрасная акустическая гитара, изготовленная по его заказу в Испании. По тем временам она обошлась ему в пять тысяч долларов”.

ПозднееРуди Сарзо вспоминал, что примерно в это время Рэнди начал всерьез брать уроки классической гитары. Рок-н-ролльная гитара все еще привлекала его рядом достоинств, но в силу тоски и стресса, уход в новое направление выглядел все более и более привлекательным. Как позднее писал басист: “7 января мы приехали в Альбукерке, штат Нью-Мексико на вечернее выступление в TingleyColiseum. После быстрой регистрации я встретил Рэнди за завтраком. Когда я приехал, он просматривал местный телефонный справочник. “Что ищешь? ” – спросил я. “Учителя по классической гитаре” – отозвался он, изучая рекламку местного музыкального магазинчика размером в полстраницы. “Выглядит недурно. Позвоню им после завтрака и договорюсь об уроке в районе обеда”.

После сбора группы на саундчек, Сарзо спросил Рэнди, как прошел урок. Посмеиваясь, гитарист объяснил, что его учителем оказалась поклонница, и попросила показать, как он играет свои песни. Рэнди не только показал ей, как это делается, но и даже заплатил ей за урок.

Несмотря на медленное начало, вскоре Рэнди стал одержим идеей перехода к классическому направлению. Вспоминает Томми Олдридж: “Его просто очаровала классическая гитара. Рэнди хотел уйти из рок-н-ролла и вернуться в школу с целью пройти курс классической музыки. Рэнди старался брать уроки гитары в каждом городе, где мы останавливались. Он находил в этом городе учителей классической гитары и брал у них уроки. В девяти случаях из десяти ему приходилось самому давать им урок, так как он был более компетентным, чем большинство его так называемых “учителей””.

По-видимому, в это время Рэнди искал, чем занять свой ум, и изучение классической гитары как раз и стало тем самым искомым решением. Отчасти его разочарование группой Оззи объясняется отвращением Рэнди к оргиям, которые его окружали, а также к людям, которым импонировал такой образ жизни. Объясняет Келли Гарни: “После стольких усилий в борьбе за успех, на мой взгляд, когда он наконец получил место у Оззи, Рэнди испытал был большой облом. Не думаю, что ему понравился вкус славы. Он почти не распространялся на этот счет, просто это было очень утомительно, к тому же его окружали всякие странные люди. Как раз таких, кого привлекал Оззи. Да и всякие эпизоды, когда за кулисы проходит чувак с тушкой мертвого козла, и говорит: “На, держи. Я принес тебе жертву”. И прочая дичайшая херь. Он не понимал такого”.

Это знают все, кто бывал на крупных гастролях: смесь поездок, скачков адреналина, недосыпа, алкоголя и тоски угнетают умственные процессы и, очевидно, у Рэнди как раз и был такой случай. Гастроли в поддержку “Diary” – это его первое длительное пребывание на гастролях, по крайней мере, успеха такого уровня, и рутина стала мешать его творческим способностям. Он сновахотел стать музыкантом, избегая при этом ловушек успеха. Иногда из-за этих ловушек он вел себя несвойственно характеру. Сарзо вспоминал, как жаловалсяРэнди: “Я уже не чувствую, что я – это я. Возможно это из-за того, что мы проводим так много времени в Лос-Анджелесе. Похоже, все хотят потусить со мной, как однажды вечером в Сан Диего, когда все приехали из ЭлЭй. Я тогда напился и вместе с Оззиначал бросаться мебелью из окна. Это совсем на меня не похоже. Я ведь начал играть на гитаре совсем не поэтому. Вероятно, с самого начала этого тура у меня появилось ощущение соперничества со сценой. Помню, смотрю я как-то назад, и вижу огромный замок, гигантскую ударную установку. По сцене носится Литл Джон. У меня ощущение, словно я в цирке”.

Олдридж добавляет: “Рэнди решил, что просто больше не хочет заниматься рок-н-роллом. Он очень разочаровался во всем, и много раз жаловался мне о своем недовольстве рок-н-роллом и о том, что хочет вернуться к гитаре. Вот что его действительно вдохновляло. Он хотел вернуться и закончить обучение, стать классическим гитаристом”.

Кроме того, Рэнди рассматривал вариант брать с собой на гастроли учителя гитары, чтобы тот мотивировал его продолжать тренироваться и избавил от тоски, которую тот начал ощущать по части своей игры. Все это дополняет образ парня, который выглядел довольно жалко в первые месяцы 1982-го. Спустя все эти годы мы должны спросить себя, почему так произошло. В конце концов Рэнди достиг всего, о чем мечтал. Хотя бы теоретически. Он играл на пике своих способностей на прекрасных инструментах во всемирно популярной группе, которая находилась на самом волнительном этапе всвоей карьере. Нет, это был не самый пик, но и не самое дно. Просто популярность росла с огромной скоростью. Рэнди получил престижную награду за свои способности. Он начал зарабатывать большие деньги, достиг уважения со стороны коллег. Но лучше всего то, что все эти награды Рэнди получил не за раз, тогда бы он не смог их оценить в полной мере, а спустя несколько лет кропотливой работы на уровне местных лос-анджелесских клубов, когда одна только мысль выступать на стадионах по Америке перед орущими фэнами казалась сказкой. Почему же тогда, едва его мечты стали явью, он чувствовал себя таким угнетенным?

Первая причина почти наверняка в том, что группа Оззи не так давно подписала договор на запись концертного альбома кавер-версий песен BlackSabbath. Эту музыку Рэнди никогда не любил, а этот шаг он бы явно счел чем-то устаревшим. Пит Уилкинсон пожимает плечами: “Он не хотел участвовать в записи альбома каверов BlackSabbath. Рэнди сказал: “Почему я должен это делать? У меня теперь есть свой собственный материал”. Именно поэтому он и хотел свалить. Его следующий шаг – получить степень, как у его мамы”. Боб Дейсли добавляет: “Было достигнуто соглашение с JetRecords о том, что Оззи запишет концертный альбом всех песен Sabbath в качестве контрактного обязательства, и все согласились, одного Рэнди тошнило от этой идеи: “Хорошо, если это значит, что мне придется покинуть группу и тем самым разорвать этот договор, то я готов”. Таким был его выход. Его просто тошнило от всего этого, Рэнди просто хотел уйти из этой группы. Ему хватило того говна, что творилось в его жизни”.

Еще одна причина ухода, возможно, заключалась в непредсказуемом характере Оззи. Добродушный, когда трезвый, но агрессивный, когда пьяный или под кайфом, Оззи заставлял своих коллег по группе опасаться за свою работу, и не один раз.

Как отмечает Дейсли: “Думаю, Рэнди был сыт по горло политикой внутри группы. Один раз Оззи реально рассвирепел и высадил их с автобуса. По словам Дона Эйри и Томми Олдриджа, Оззи уволил их всех и выбросил на обочине. Им пришлось заказывать такси, чтобы доехать до аэропорта. Шэрон знала, что Оззи потом отпустит, и сказала им: “Возьмите машину до аэропорта, потом сядьте на самолет до следующего концерта, и он даже не узнает об этом”. Так и сделали. Но очевидно Рэнди, и тут я цитирую слова Дона Эйри, сказал: “На это я не подписывался, у меня был договор о группе BlizzardofOzz. Я не хочу быть музыкантом второго плана”. Но я знал, что так будет. Если это было шоу Оззи Осборна, значитэто неизбежно. Если выделить одного человека, у тебя будут проблемы. Особенно в группе с очень волевыми людьми”.

В-третьих, массовое признание было Рэнди не по душе. Некоторые жаждут, чтобы какие-нибудь люди возвели их на пьедестал, другие отшучиваются. Кто-то считает это возмутительным. Какие бы ощущения ни испытывал Рэнди по поводу безудержной похвалы в свой адрес, и тут нам не стоит забывать, что он постоянно отказывался считать себя рок-звездой (хотя он, несомненно, был ею), он считал награды типа“Новый талант” от журнала GuitarPlayer как приятными, так и напрягающими.

Размышляет Сарзо: “Эта награда может по-разному влиять на гитариста. Он может сказать: “Эй, я сделал это. Забью-ка я теперь на все, мне больше некуда стремиться”. А мог сделать и наоборот. Рэнди же просто ушел в свою музыку. К примеру, в выходные дни мы попадали в центр американского города N. Когда мы добирались утромдо отеля после ночной поездки, он открывал телефонный справочник, просматривал музыкальные школы, после чего звонил и брал у них уроки классической гитары. И у него прекрасно шли дела. Он приходил с книгами и задавал вопросы по чтению классической музыки, положению пальцев и всяким таким штукам. Он занимался этим.

“Само собой, во многих местах ему попадались не те школы, или он сталкивался с какой-нибудь молоденькой 18-летней учительницей. И она едва не падала в обморок, когда понимала, кто стоит перед ней. Чем больше он получал признания, тем лучше хотел стать. Это был невероятно скромный парень. Если по любой причине кто-нибудь просил у него автограф или говорил комплименты, он просто скромно улыбался. Таким был его нрав”.

Похоже, Рэнди наконец-то достиг поворотного момента в игре на гитаре. Возможно, его радость от концертов на больших стадионах и вернулась через какое-то время, а может она была всегда, но в любом случае ему очень нужно было сменить направление. Гитара всегда была его спасением от мира, как и его паспорт, а теперь она стала его решением проблемы на предмет того, что делать дальше. Он хотел вернуться к занятиям, преподаванию и обучению. И хотя он по-прежнему любил рок-н-ролл, в его планы входило еще большее количество уроков игры на классической гитаре, и Рэнди выразил мысль, что однажды он может стать классическим гитаристом. Классическая гитара подталкивала его к более мелодичной музыке, и дала ему новые музыкальные идеи к сольным партиям.

Интересно поразмышлять о том, какое классическое направление было на уме у Рэнди. По словам его матери, изучение основ музыки явно было одной из целей Рэнди: “Он много читал о гармонии и теории. Многое Рэнди изучил сам, а потом углубился в эту область. На самом деле, он очень сильно углубился в эту сферу. Он даже звонил мне и задавал интересующие вопросы. Гастроли были для него проблемой. Рэнди не знал, чем занять свое время, он хотел развивать свою музыку. И тогда он приступил к тому, что, на мой взгляд, было невероятно круто. Он сочетал элементы классики и рока, и получалось что-то поистине уникальное. Он тщательно изучал лады, выписал их все и записал их звучание на пленку, и очень серьезно ими занялся. Последние восемь-девять месяцев, что он провел на гастролях, если это был крупный город, где жил очень хороший акустический гитарист, он созванивался с этим человеком и основательно общался по поводу музыки. Кроме того, когда позволяло время, он проводил семинары в крупных музыкальных магазинах. Когда у них была довольно продолжительная остановка в пути. Так что он серьезно этим занимался”.

На вопрос Джэса Обрехта по части классических интересов Рэнди, Келли Роудс называет несколько специфических композиторов. “Один из них Иоганн Пахельбель, классический композитор. Он произвел на Рэнди большое влияние. Однажды он включал мне его музыку, и я с ходу ему: “Я знаю, кто это! ” Я угадал этого композитора, а Рэнди мне: “Да это же забытый музыкант! Откуда ты его знаешь? ” Но я слыхал его раньше. Пахельбель был композитором периода барокко, и Рэнди его очень любил. А еще Рэнди тащился от Вивальди. Он очень любил музыку барокко со всеми этими этими слоями и ладами”.

Келли вновь углубляется в воспоминания: “У меня все причины считать, что он играл рок всего девять или десять месяцев. Я знал, что он планировал вернуться в школу, потому что сказал об этом Шэрон и Оззи. Он собирался вернуться к изучению классической музыки, он серьезно был на это настроен. И у него был реально дар в этом. То, что он вытворял на классической гитаре, это просто сенсация. Рэнди очень интересовался парочкой классических музыкантов и скрупулезно изучал их музыку”.

Олдридж добавляет: “Он был очень молод, и у него было много способностей. У него был обширный словарь, а его потенциал был гораздо выше, чем он сам представлял. Он явно хотел чего-то большего, хотел двигаться в новом направлении. Он хотел вернуться к преподаванию, сочинять какие-то вещи и зарабатывать на предложениях по записи классической гитары, которые ему поступали. С нашим расписанием у него просто не хватало на это времени”.

Вероятно, 25-летний Рэнди Роудс образца 1982 года разительно отличался от 22-летнего Рэнди образца 1979-го, чтобы обращать внимание на разную хЕромантию. Налет зрелости очевиден в его словах: “Я получил большой опыт, и это сказывается на моей игре. За прошедший году меня накопился опыт от преподавания, концертов и прочего, у меня было больше времени на упражнения. Но теперь мой стиль изменился. Я узнал больше о концертных выступлениях. Иногда я очень рано прихожу на концерт, и весь день торчу в комнате для настройки”. Но сейчас я прихожу к тому, что теряю контроль. Так что скажу так… Сейчас я на втором году обучения, я сталкиваюсь с перипетиями бизнеса и ищу способ оставаться на высоте. Тебе придется сидеть и играть весь день и придумывать всякие штуки. Если ты ежедневно сидишь с гитарой достаточно долго, то придумаешь что-нибудь и будешь расти. Но временами тяжело работать в таком состоянии”.

Сарзо отмечает, что Рэнди все меньше веселился с течением тура в поддержку “Diary”. “Он был очень угрюмым” – отмечает басист. “Открою вам кое-что: он перестал много тусить, когдапонял, что люди обращают внимание на то, что он творит. И в последнем туре он был очень серьезен. Не пил или пил очень мало. Он просто посвятил все свое время тому, что оставался в своей комнате, упражнялся, как на электрической, так и на классической гитаре. Знаешь, в самом начале, первый тур был скорее одной большой тусовкой, и мы творили всякие безумия”.

Оззи вспоминает, что Рэнди был очень предан своему делу. “В каждом городе, куда мы ездили, он обязательно уделял время упражнениям. Когда парни надирались в баре, он этого не делал. Он занимался целыми днями напролет. Буквально каждый день своей жизни с тех пор, как он играл в моей группе, Рэнди все время занимался. А еще он был очень преданным музыкантом. Если постараться сказать это одним словом, а люди мне искренне верят, несмотря на мою репутацию безумца, он был самым преданным музыкантом из тех, что я встречал за всю свою жизнь. Он был мастером своего искусства. По выходным я ходил в бар. Но не Рэнди: он вкалывал”.

“Он был несчастен” – подытоживает Келли Гарни. “Ему совсем не нравилась вся эта фигня, связанная с рок-славой, потому что он был очень скромным. Нет сомнения, он был самым скромным человеком во Вселенной. Ему не подходила роль рок-звезды. Никто не подходил на эту роль меньше, чем он, и когда слава наконец обрушилась на него, ему это совсем не понравилось. Ему не понравилось, что многие люди ведут себя соответствующим образом. Он этого просто не понимал. Это шло вразрез со всем, во что он верил. И хотя мы вместе росли на музыке, в итоге я отошел от нее так далеко, как смог. Мы посвятили свои жизни рок-славе, но в итоге он хлебнул достаточно, и это было далеко не весело”.

Но не следует ошибаться: несмотря на внутреннюю суматоху, Рэнди по-прежнему давал сногсшибательные выступления на сцене, буквально каждый вечер. Нет ни одного отзыва, что он отыграл концерт “ниже ожидаемого”. Наоборот, очевидцы утверждают, что в начале 82-го Рэнди находился на пике своих сил. Вспоминает один из них, продюсер Макс Норман: “Я был потрясен, когда увидел, как Рэнди выступает живьем, потому что ему удалось заставить гитару звучать так, будто на сцене находилось минимум два гитариста. На сцене Рэнди был более динамичен, чем в студии, так как он перескакивал между тремя различными партиями и старался исполнить их все. По сути, он выступал на сцене в группе из трех человек, хотя у них был клавишник (Эйри), которого держали где-то на заднем фоне. При таком раскладке ему приходилось очень кропотливо работать над ритмом и, думаю, Рэнди был в этом очень хорош. Он запиливал соляки на одну ноту короче, чтобы вернуться к последующей партии ритма”.

Прокатившись с гастролями по Миссури, Миннесоте, Висконсину, Айове, Иллинойсу, Индиане, Огайо, Пенсильвании, Западной Вирджинии, Мичигану и Кентукки к середине февраля, группа продолжала с успехом давать концерты, в которых в равной степени сочеталось сценическое безумие и гладкое, как масло, музыкальное мастерство. Как выше отмечал Сарзо, в этот момент Рэнди свел свое участие в тусовках к минимуму, предпочитая разыскивать музыкантов для совместных джемов или шерстил местные магазинчики гитар.

После концертов в Техасе, Оклахоме и Канзасе, Рэнди принял моментальное решение сообщить Оззи, что хочет уйти из группы и пойти в колледж, чтобы изучать музыку. Вспоминает вокалист: “У нас только пошли дела с “Diary”. Продажи “Blizzard” значительно выросли. Мы собирали стадионы. И тут однажды Рэнди поворачивается ко мне в автобусе и говорит: “Я хочу уйти из рок-н-ролла”. А я ему: “Чего? Ты че, бля, серьезно? ” И он: “Ага, хочу пойти в UCLA, получить степень в классической музыке”. А я ему на это: “Рэнди, включи мозги. Заработай денег на рок-н-ролле, а потом, когда будет достаточно бабла, можешь купить сраную UCLA”. Но Рэнди такой путь не устраивал”.

По словам Келли Гарни, разговор дошел до рукоприкладства. “Он хотел уйти” – говорит Келли. “Между мной и Оззи было много трений, потому что я всегда откровенно рассказываю об этом. Он и Шэрон рисуют милую картину, типа, Рэнди мог уйти в любое время, когда захочет. Мы хотели того же, что хотел Рэнди. Видеть его счастливым – вот что самое главное. Все это херня, херня и еще раз херня. Они бы не позволили ему соскочить с контракта. Ему угрожали. Оззи ударил его, когда Рэнди сказал, что хочет уйти. За две недели до смерти Рэнди, Оззи ударил его по лицу, прямо за завтраком. Они твердо стояли на том, что не могут его отпустить”.

Бобу Дейсли тоже сказали, что Оззи физически ударил Рэнди. “Я цитирую лишь то, что мне сказали, потому что меня там не было” – рассказывает он. “Томми Олдридж и Дон Эйри сказали мне, что когда Рэнди сообщил Оззи, что хочет уйти, Оззи наговорил ему всякого неприятного говна и ударил рукой по лицу”.

Боб продолжает свой рассказ: “Опять-таки, ударить Рэнди – это уже беспредел какой-то. Это был такой удар исподтишка. Рэнди не ждал его. Просто ни с того, ни с сего. Бах. На мой взгляд, ударить такого милого человека, как Рэнди, да еще вот так, это просто трусость. Думаю, Оззи был просто пьян, он бухал всю ночь, и тут он узнает, что Рэнди хочет уйти. Видишь ли, Рэнди двигался в сторону классической музыки, хотел получить степень магистра, хотел поехать в Европу”.

Келли Гарни продолжает: “Им было глубоко насрать на его счастье. Да и кто бы его отпустил? Этот парень был прекрасным гитаристом, отличным парнем, очень серьезным… но реальность такова, что когда пришло время сваливать с группы, они заняли жесткую позицию. Рэнди был таким парнем, который не хотел оскорбить чьи-то чувства и не любил открытое противостояние. Я считаю, что он просто покорился типа, понятно, я здесь застрял, как в болоте. Я прочитал письма, которые он писал, а он писал об этом Кевину Дюброу чаще, чем про все остальное. Он думал, что Кевин посоветует ему что-нибудь. Кевин сделал мне копии этих писем. Он плачевно смотрелся в этой группе”.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒