Примечания 34 страница

– Будем знакомы: Маркус.

Молодой даймон пожал руку вампиру, почти не заметив, какая она холодная.

– Видишь, милый, зря мы бронировали места в той гостинице, – лучезарно улыбнулась Софи. – А не найдется ли еще печенья?

Глава 40

Несколько дней спустя, когда мы с Мэтью вернулись с прогулки, Софи сидела за кухонным столом с полудюжиной тыкв. В Мэдисоне похолодало – чувствовалось, что не за горами зима.

– Ну как? – Софи повернула к нам тыкву, над которой работала.

Обычная хеллоуинская поделка превратилась в нечто особенное: около рта складки, на лбу морщины, глаза косые, общий эффект – жуть во мраке.

– Замечательно! – одобрил Мэтью.

– Я не совсем уверена насчет глаз. – Софи критически прикусила губу.

– По крайней мере, это глаза, – засмеялась я. – Сара обычно протыкает отверткой три дырки, и все тут.

– В Хеллоуин у колдуний полно дел, на детали времени не хватает. – Сара вышла из буфетной, работа Софи ей тоже понравилась. – Но в этом году нам все соседи будут завидовать.

Софи, застенчиво улыбаясь, взялась за следующую тыкву.

– Эту я сделаю не такой страшной: зачем доводить малышей до слез?

Всю неделю Сара и Эм не покладая рук готовились к ежегодному осеннему сборищу мэдисоновского ковена. Предусматривалась еда, напитки (включая знаменитый пунш Эм, благодаря которому в июле родился по меньшей мере один младенец) и разные штучки, чтобы занять детей и не пускать их к костру после охоты за сладостями. Ловить зубами яблоки, к примеру, куда веселей, если плоды заколдованы.

Поначалу тетушки собирались все отменить, но Мэтью их разубедил.

– В городе удивятся, если вы не станете праздновать Хеллоуин.

Не только Сара и Эм – мы все пребывали в подвешенном состоянии и отсчитывали часы до заветной ночи.

Прошлым вечером Мэтью пересказал свой план: первыми уедут Натаниэль и Софи, за ними Маркус и Мириам. Он полагал, что так наше с ним исчезновение будет не столь заметным, и обсуждению план не подлежал.

Маркус и Натаниэль, выслушав его, переглянулись. Даймон поджал губы и покачал головой, вампир уставился в одну точку, на скулах у него заходили желваки.

– А кто же конфеты раздавать будет? – спросила Эм.

– Мы с Дианой, – вызвался Мэтью.

Маркус и Натаниэль выскочили из комнаты, едва дождавшись, когда все пойдут спать. Заявили, что съездят за молоком, сели в машину Маркуса и умчались.

– Не надо все время командовать, – упрекнула я Мэтью, глядя им вслед. – Они оба взрослые, а Натаниэль женат и скоро станет отцом.

– Если не командовать, по их милости завтра сюда примчится вся вампирская рать.

– Тебя все равно здесь не будет. За командира остается твой сын.

– Как раз это меня и тревожит.

Настоящая наша проблема заключалась в угрозе тестостеронового взрыва. Как только Мэтью с Натаниэлем оказывались в одной комнате, тут же сыпались искры, а разводить спорщиков по углам в переполненном доме было не так-то просто.

В очередной раз они повздорили, когда нам принесли посылку с многочисленными красными надписями «БИОЛОГИЧЕСКИ ОПАСНЫЙ МАТЕРИАЛ».

– Что за черт? – спросил Маркус, держа коробку кончиками пальцев.

Натаниэль с тревогой поднял глаза от ноутбука.

– Это мне, – ответил Мэтью, забрав посылку.

– У меня жена беременна! – взвился Натаниэль, захлопнув компьютер. – Как ты мог притащить это в дом?

– Это прививки для Дианы, – едва сдерживая раздражение, сказал Мэтью.

Я отложила журнал.

– Какие прививки?

– Без вакцинации ты в прошлое не отправишься. Пошли в буфетную.

– Скажи сначала, что там внутри.

– Вакцины от столбняка, тифа, полиомиелита и дифтерии. А также другие прививки, которых у тебя, скорей всего, нет, – новая одноразовая от бешенства, от разных вирусов гриппа, от холеры. Ну и оспа, конечно.

– Оспа?

Ее перестали прививать школьникам еще до того, как я родилась, значит у Софи и Натаниэля тоже иммунитета нет.

Мэтью решительно поднял меня с дивана:

– Пойдем, я сказал.

– Будешь меня колоть прямо сейчас?

– Лучше укол сейчас, чем оспа и столбняк завтра.

– Минуту! – Голос у Натаниэля звенел от гнева. – А как же Софи с ребенком? Оспа заразна.

– Объясни ему, Маркус, – приказал Мэтью, пропуская меня вперед.

– Это же вакцина, не настоящая оспа, – стал успокаивать Маркус. – Софи будет в полном порядке, только к Диане пусть не притрагивается.

– Ладно, не буду, – улыбнулась Софи.

– Ты всегда делаешь то, что он тебе велит? – презрительно спросил Натаниэль у Маркуса. – Собирайся, Софи, мы уезжаем.

– Остынь, Натаниэль. Разговоры об отъезде нервируют и дом, и ребенка. Мы остаемся.

Натаниэль злобно посмотрел на Мэтью и сел.

В буфетной вампир заставил меня снять флиску и водолазку, протер мне левую руку спиртом. Дверь скрипнула, вошла Сара.

В спор между Мэтью и Натаниэлем она не вмешивалась, но на посылку смотрела не отрываясь.

Мэтью уже вскрыл клейкую ленту. В пенопластовом контейнере обнаружилось семь пузырьков, упаковка с таблетками, что-то похожее на соль и странный металлический инструмент с двумя остриями. Мой муж преобразился в отстраненного врача, которого я уже наблюдала в Оксфорде, и моральная поддержка со стороны Сары была весьма кстати.

– Я приготовила тебе старые рубашки, – сообщила она. – Белые, чтобы кипятить можно было. И белые полотенца. Грязное оставь наверху, я сама постираю.

– Спасибо, Сара, это значительно уменьшит риск заражения. – Мэтью выбрал один пузырек. – Начнем со столбняка.

Я морщилась при каждом уколе. На третьем меня бросило в пот, сердце стучало как бешеное.

– Сара, не стой, пожалуйста, за спиной, – попросила я.

Она отошла и принесла мне запотевший стакан с ледяной водой. Я зажала его в руке, стараясь не смотреть, что там делает Мэтью.

Он снова воткнул в меня иглу. Я подскочила.

– Последний, – утешил Мэтью, высыпал похожие на соль кристаллики в очередной пузырек, встряхнул и дал мне. – Холерная вакцина принимается орально. Осталась только оспа, а таблетки будешь пить на ночь.

Я проглотила противную на вкус жидкость, Мэтью распечатал прививочный инструмент с двумя остриями.

– Знаешь, что писал Томас Джефферсон Эдварду Дженнеру? – Голос вампира звучал гипнотически. – Что его вакцина – самое ценное изобретение в истории медицины. – Мэтью протер спиртом мою правую руку и проткнул кожу. – Открытие Гарвея в области кровообращения наш уважаемый президент расценил лишь как «значительный шаг вперед». – Рука Мэтью круговыми движениями втирала в меня вирусы.

Отвлекающая тактика сработала – я слушала, почти не обращая внимания на его манипуляции.

– Джефферсона можно понять, ведь благодаря вакцине Дженнера оспа со временем сделалась лишь отголоском истории. Вакцина избавила род человеческий от одного из самых опасных врагов. – Мэтью убрал пузырек и инструмент в специальный биоконтейнер. – Ну вот и все.

– Ты и Джефферсона знал? – Я уже вообразила себе путешествие в Виргинию восемнадцатого века.

– Не так хорошо, как Вашингтона. Тот был солдат, за которого говорили его дела, а Джефферсон сам любил поговорить, хотя до человека в нем достучаться было непросто. Я бы ни за что не явился к нему без предупреждения, да еще и с пытливой образованной девицей вроде тебя. – Он наложил на место прививки водонепроницаемую повязку. – Это живой вирус, поэтому не развязывай руку и не подпускай к себе Софи с Натаниэлем.

Мэтью тщательно вымыл руки в горячей воде.

– Долго мне так ходить?

– Нарыв должен созреть, а после зарубцеваться. Никому нельзя дотрагиваться, пока совсем не заживет.

Я осторожно надела через голову растянутую домашнюю водолазку.

– А теперь поговорим о вашем с ней путешествии в отдаленное прошлое, – нахмурилась Сара. – В детстве она и правда это проделывала, но задача все равно не из легких.

Мы впустили в буфетную топтавшуюся у двери Эм, и я созналась:

– Не только в детстве, совсем недавно тоже.

– Когда это? – удивился Мэтью.

– Сначала на подъездной дорожке, когда ты звонил Изабо, потом после мучений со свечкой, когда я сразу переместилась в сад. Оба раза я делала шаг и оказывалась там, где хотела.

– Да, похоже на путешествие во времени, – задумчиво протянула Сара. – Уходила ты, правда, недалеко, и ноши при тебе не было. – Она окинула взглядом Мэтью, и на ее лице отразилось сомнение.

– Можно к вам? – постучала в дверь Софи.

– Можно, Мэтью? – спросила Эм.

– Да, только пусть Диану не трогает.

Софи вошла, сложив руки на животе.

– Все нормально, – жизнерадостно сказала она. – Если Мэтью будет чем-то связан с местом их назначения, то он станет для Дианы не обузой, а помощью.

На пороге появилась Мириам:

– Что тут у вас интересного?

– Обсуждаем путешествие во времени, – сказала я.

– Как будешь тренироваться? – Мириам, пройдя мимо Софи, заботливо отодвинула ее к двери.

– Для начала Диана отправится на пару часов назад, – стала объяснять Сара. – Потом чуть дальше. Время и расстояние будем увеличивать постепенно. Потом отправим с ней Мэтью и посмотрим, что из этого выйдет. Поможешь ей, Эм?

– Чем смогу… Стивен рассказывал, как это делается. Заклинаниями он не пользовался, хватало одной его силы. Нам, пожалуй, лучше поступать так же, учитывая, что Диана давно уже путешествует во времени, а с колдовством у нее трудности.

– Может, пойдете в амбар и попробуете? – предложила Сара. – А вернется она сюда.

Мэтью двинулся было за нами, но тетя остановила его.

Лицо мужа снова сделалось пепельным – он даже в другую комнату не хотел меня отпускать, не говоря уже о другом времени.

В амбаре все еще пахло когда-то давным-давно собранным хмелем.

– Замри! – велела Эм, встав напротив. – Ни о чем не думай.

– Прямо как мой учитель йоги. – Я приняла знакомую позу горы.

– Я всегда думала, что у йоги много общего с магией, – улыбнулась она. – Теперь закрой глаза и представь себе буфетную. Надо, чтобы тебе хотелось быть там, а не здесь.

Я восстановила в памяти Сарину мастерскую – мебель, запахи и всех, кто там был.

– А ты как же, Эм?

– Зависит от того, когда ты вернешься. Если до того, как мы ушли, я буду там, если после, то здесь.

– Это против законов физики.

Я побаивалась нагружать вселенную многочисленными Дианами и Эм – или, хуже того, Сарами и Мириам.

– Забудь о физике. Помнишь, что папа тебе написал? «Тот, кто не испытал ощущения тайны, кажется мне мертвецом».

– В общем-то, да, – нехотя согласилась я.

– Пришло время ступить в неизведанное, Диана. Чудо и магия, принадлежащие тебе по праву рождения, только того и ждут. Ну? Где тебе хотелось бы оказаться?

Заполнив сознание образами, я занесла ногу… и опустила ее в том же амбаре.

– Не вышло, – запаниковала я.

– Ты слишком сосредоточилась на деталях. Думай о Мэтью – ты ведь хочешь быть рядом с ним? Магия живет в сердце, не в голове. Это не то что произносить слова и делать нужные пассы – ты должна чувствовать.

– И желать.

Я вспомнила, как сняла «Ноутс энд квайериз» с полки, как Мэтью впервые поцеловал меня в колледже Всех Душ. Услышала его рассказ о Томасе Джефферсоне и Эдварде Дженнере.

– Нет! – В голосе у Эм звенела сталь. – О Джефферсоне не надо. Думай о Мэтью.

– Мэтью…

Сосредоточившись на его холодных пальцах, голосе, на близости, наполняющей меня чувством кипучей жизни, я занесла ногу… и стукнулась о бочку в углу буфетной.

– А вдруг она заблудится? – беспокоился Мэтью. – Как нам ее вернуть?

– Да вот же она, – показала в угол Софи.

Мэтью, резко повернувшись ко мне, шумно выдохнул.

– Долго меня не было? – Я испытывала легкую дезориентацию, но в остальном чувствовала себя хорошо.

– Минуты полторы, – ответила Сара. – Вполне достаточно, чтобы Мэтью запсиховал.

Он прижал меня к себе, уперся подбородком в макушку.

– Ну слава богу. Как скоро я смогу путешествовать вместе с ней?

– Не будем забегать вперед, – осадила его Сара. – Продвигаться надо медленно, шаг за шагом.

– А где Эм? – огляделась я.

– В амбаре, сейчас придет, – радостно прощебетала Софи.

Эм, порозовевшая от холода и волнения, пришла через добрых двадцать минут. Увидев меня рядом с Мэтью, она испытала заметное облегчение.

– Молодчина, Эм! – Сара, обычно не выражавшая своих чувств на людях, поцеловала ее.

– Диана подумала о Томасе Джефферсоне, и я испугалась, что ее занесет в Монтиселло^[72]. Но потом она сосредоточилась на своих чувствах, начала расплываться по краям и вдруг пропала.

В тот же день я под руководством Эм прогулялась несколько дальше – к завтраку. С каждым следующим днем путешествия удлинялись. Отправляться в прошлое с помощью трех предметов было гораздо легче, чем возвращаться в настоящее. Второе требовало предельной сосредоточенности и четкого понимания, где и когда нужно очутиться. Пришло время взять с собой Мэтью.

Из-за дополнительной нагрузки Сара настояла, чтобы мы ограничили переменные.

– Отправляйся из того же места, куда хочешь вернуться, – посоветовала она. – Тогда придется думать только о возвращении в определенное время, а о месте не заботиться.

Вечером я увела Мэтью в спальню, не сказав, что его ждет сюрприз. Фигурка богини и золотая серьга из куклы Бриджит Бишоп лежали на комоде перед фотографией моих родителей.

– Мне, конечно, очень хотелось бы побыть здесь с тобой, но ведь ужин скоро, – заметил Мэтью, хотя глаза у него подозрительно блестели.

– Время еще есть. Сара говорит, мы уже можем попутешествовать вместе, – отправимся в первую ночь, которую здесь провели.

– Ту самую, когда в комнате вспыхнули звезды?

Вместо ответа я поцеловала его.

Он выглядел довольным и чуточку смущенным.

– Что мне делать?

– Ничего. – Это для него в путешествии будет труднее всего. – Закрой глаза, расслабься и предоставь остальное мне, как любит говорить Мэтью Клермонт, – злорадно ухмыльнулась я.

Он переплел свои пальцы с моими:

– Колдунья.

– Ты ничего не почувствуешь. Это быстро. Просто сделай шаг, когда скажу. И не отпускай мою руку.

– Ясное дело. – Он еще крепче стиснул ее.

Я вспомнила, как мы тогда впервые остались наедине после моего похищения. Как нежно и гневно он прикасался к моей спине. Установив прочную связь между собой и той ночью, я шепотом сказала:

– Пошли.

Мы вместе шагнули вперед, но путешествие вдвоем отличалось от обычного: я впервые осознавала, что со мной происходит.

Прошлое, настоящее, будущее сплетались вокруг в паутину света и красок. Нити медленно, почти неощутимо двигались, порой едва заметно соприкасались и вновь невесомо разлетались, словно подхваченные ветерком. Эти прикосновения – а их были миллионы – вызывали эхо, порожденное звуком, которого не улавливал слух.

Очарованные безграничными возможностями, мы могли легко потерять крученую, красную с белым нить, ведущую в нужное время. Я заставила себя идти строго по ней, и моя босая нога ступила на половицы.

– Ты говорила, все произойдет быстро, – хрипло сказал Мэтью. – Мне так не показалось.

– Да, на этот раз все вышло иначе. Видел огни?

– Нет, вокруг был сплошной мрак. Я медленно падал куда-то, и только твоя рука удерживала меня. – Он поднес мою ладонь к губам.

В комнате пахло чили, за окнами было темно.

– Можешь сказать, кто сейчас есть в доме?

Мэтью закрыл глаза, принюхался, блаженно вздохнул:

– Сара, Эм, мы с тобой. Никого из молодежи.

Хихикнув, я притянула его к себе.

– Если сюда поселить еще кого-нибудь, дом лопнет, – сказал Мэтью и уткнулся носом мне в шею, но тут же отпрянул. – На тебе повязка – значит мы, отправляясь в прошлое, остаемся такими же, как в настоящем, и помним, что с нами случилось. – Его пальцы забрались под мою водолазку. – Насколько точно мой умелый путешественник во времени это самое время определяет?

Назад мы не спешили, но вернулись еще до того, как Эм накрошила салат.

– Путешествия во времени тебе на пользу, Мэтью, – всмотревшись в его спокойное лицо, сказала Сара и в награду протянула бокал вина.

– Спасибо, Сара. Я в надежных руках, – отозвался вампир, отсалютовав мне.

– Рада слышать, – сухо обронила она тоном моей призрачной бабушки, бросая нарезанный редис в необъятную миску.

– Откуда вы ее взяли? – Я заглянула в миску, надеясь, что никто не заметит моих припухших губ.

– Дом выдал, – ответила Эм, взбивая веничком соус. – Любит, когда столько народу надо кормить.

На следующее утро дом дал понять, что ожидает еще кого-то.

Мы с Сарой и Мэтью обсуждали, где побывать в следующий раз – в Оксфорде или Сет-Туре, – когда Эм, войдя с охапкой собранного для стирки белья, доложила:

– Сюда кто-то едет.

Мэтью отложил газету:

– Вот и хорошо, мне должны кое-что доставить.

– Это не доставка, и никого еще нет, но дом уже приготовился. – Эм скрылась в прачечной.

– Еще одна комната? Где? – крикнула ей вслед Сара.

– Рядом с Маркусом, – отозвалась Эм из недр стиральной машины.

Мы стали делать ставки, кто это может быть: от Агаты Уилсон до друзей Эм из Черри-Вэлли, любивших заявляться без приглашения под Хеллоуин.

В то же утро кто-то властно постучал в парадную дверь. На пороге стоял небольшого роста человек с умными глазами, знакомый всем по выпускам новостей и фотографиям в рубрике светской хроники. Легкое прикосновение его взгляда отмело последние сомнения.

Загадочным гостем оказался Хэмиш Осборн, друг Мэтью.

– Вы, должно быть, Диана, – сказал он без предисловий, растягивая гласные на шотландский манер.

Темный деловой костюм в узкую полоску сидел на нем безупречно. Комплект дополняли бледно-розовая рубашка с тяжелыми серебряными запонками и галстук цвета фуксии, вышитый черными мушками.

– Да, это я. Здравствуйте, Хэмиш. Мэтью ждет вас? – Я пригласила его войти, но он не спешил.

– Вряд ли ждет. Где он?

– Хэмиш! – Мэтью двигался так быстро, что меня даже овеяло ветерком. – Вот так сюрприз!

– Кстати о сюрпризах. Когда я поступал в… эту вашу семейную фирму, ты клялся, что этого… – Хэмиш потряс конвертом со взломанной черной печатью, – никогда не случится.

– Было дело. – Мэтью опустил руку, которую даймон так и не пожал.

– Вот и видно, чего стоят твои обещания. Из этого письма и разговора с твоей матерью я уяснил, что возникли серьезные осложнения. – Хэмиш мельком посмотрел на меня.

– Да, – поджал губы Мэтью, – но ты ведь девятый рыцарь – тебя это не коснется.

– Ты назначил девятым рыцарем даймона?! – Мириам вышла из столовой вместе с Натаниэлем.

– Кто он вообще такой? – Натаниэль держал в горсти костяшки для скрэббла.

– Хэмиш Осборн, а вы кто? – Таким тоном он, вероятно, разговаривал с мелкими клерками.

Только новой порции тестостерона нам и не хватало.

– Да так, никто, – беззаботно отозвался Натаниэль, прислонился к косяку, пропуская вперед Маркуса.

– Зачем ты здесь, Хэмиш? – Задав свой вопрос, Маркус увидел письмо и понимающе протянул: – А-а…

Усопшие Бишопы стекались в гостиную, дом ерзал на фундаменте.

– Может быть, зайдете все-таки? Дом беспокоится, видя у себя на пороге гневного даймона.

– Входи, Хэмиш. – Мэтью попытался силой втащить его в холл. – Маркус и Сара еще не весь виски прикончили. Нальем тебе стаканчик и посадим тебя у огня.

Но Хэмиш не сдвинулся с места.

– От твоей матери, которая гораздо охотнее отвечает на вопросы, чем ты, я узнал, что тебе нужно кое-что привезти. И решил выручить Алена, поскольку все равно к тебе собирался – спросить, какого черта происходит. – Он предъявил нам пузатый кожаный портфель со сложным замком и небольшой чемоданчик.

– Спасибо, Хэмиш. – Мэтью, несмотря на дружеский тон, был явно недоволен тем, что его распоряжениями пренебрегли.

– Хорошо, кстати, что французам наплевать на британское национальное достояние. Представляешь, сколько бумажек пришлось бы оформить, чтобы вывезти это из Англии? Если бы я вообще получил разрешение на вывоз, что очень сомнительно.

Мэтью, забрав у Хэмиша портфель, наконец-то втащил друга в дом.

– Маркус, познакомь Хэмиша с хозяйками, а я займусь багажом.

– А, это вы, – расцвела вышедшая из столовой Софи, ее живот выпирал из-под майки с эмблемой Университета Северной Каролины. – Совсем как Натаниэль – я настоящая недотепа рядом с вами обоими. Ваш портрет на моей керамике тоже имеется.

Хэмиш смотрел на нее, польщенный и растерянный одновременно.

– В доме есть еще кто-то? – спросил он меня, склонив голову набок, точно любопытная птичка.

– Полно народу, только вы их не увидите, – сообщила Софи.

– Пойдемте, представлю вас тетушкам, – торопливо вмешалась я.

– Колдуньям?

Невозможно было догадаться, о чем он думает, – лицо даймона не выражало ничего, почти как у Мэтью.

– Да, именно.

Мы с Маркусом познакомили Хэмиша с Эм. Она тут же принялась суетиться, но рассердила его гораздо меньше, чем я или Мэтью. Сара только-только вышла из буфетной, услышав шум.

– Вот у нас и составился тайный круг, – сказала ей Софи, беря свежевыпеченное печенье из сложенной на кухонном столе горки. – Три колдуна, три даймона, три вампира, итого девять.

– Похоже на то. – Сара посмотрела сперва на Хэмиша, а потом на Эм, метавшуюся по кухне, словно обезумевшая пчела. – Не думаю, что наш новый гость будет пить чай или кофе, Эм. В столовой еще остался виски?

– У нас с Дианой эта комната именуется штабом. – Софи фамильярно взяла Хэмиша под локоть. – Хотя вряд ли получится воевать так, чтобы люди ничего не заметили. Больше мы нигде не помещаемся, а там в самый раз – иногда и привидения протискиваются.

– Привидения? – Хэмиш ослабил узел галстука.

– Все в столовую, – распорядилась Сара, взяв его под другой локоть.

В штабе пахло горячим воском. Когда все разместились вокруг стола с излюбленными напитками в руках, слово взял Мэтью.

– У Хэмиша есть вопросы к нам, у Софи и Натаниэля тоже. Думаю, говорить буду я, поскольку это касается меня и Дианы.

Он набрал побольше воздуха в грудь и начал рассказывать про «Ашмол-782», рыцарей Лазаря, взломы в Оксфорде, Сату и Ла-Пьер и даже про ярость, охватившую Болдуина. Не забыл упомянуть тряпичную куклу, серьгу и кувшин с портретом.

– Мэтью Клермонт, – прошипел Хэмиш, когда дело дошло до путешествий во времени и необходимых для этого трех предметов, – значит, я вез из Сет-Тура именно это? Диана знает?

– Пока нет, – немного смутился Мэтью. – Узнает на Хеллоуин.

– Да уж, на Хеллоуин поневоле придется, – безнадежно вздохнул Хэмиш.

Разговор получился не из легких, но напряжение только дважды чуть не вылилось в открытую стычку – между Мэтью и Натаниэлем, само собой.

Первый раз, когда Мэтью стал объяснять Софи, какой будет война: внезапные атаки, заклятая вражда вампиров и колдунов, страшные смерти. Одни создания будут использовать против других магию, заклинания, грубую силу, скорость и сверхъестественное коварство.

– Войны теперь ведутся не так, – заявил Натаниэль.

– В самом деле? – вскинул бровь Мэтью.

– У нас не тринадцатый век – теперь принято воевать на компьютерах, а не схватываться врукопашную. – Он показал на буфет, где стоял его ноутбук. – С ними можно одолеть врага без крови и выстрелов.

– Век, может, и не тринадцатый, но некоторые бойцы еще помнят те времена и склонны из сентиментальных побуждений убивать врага по старинке. Предоставь это мне и Маркусу.

Натаниэль покачал головой и уставился в стол.

– Еще замечания будут? – зловеще промурлыкал Мэтью.

– Ты ясно дал понять, что намерен действовать, как сочтешь нужным, – что ж, будь по-твоему, – ответил на вызов Натаниэль. – Имей только в виду, что враг современными методами не станет пренебрегать. И с людьми тоже надо считаться – они заметят, если на улицах начнутся бои колдунов с вампирами.

Ко второму столкновению Мэтью с Натаниэлем привела уже не война, а кровь. Началось все достаточно невинно, когда Мэтью упомянул об Агате Уилсон и колдовской наследственности Софи.

– Нужно обязательно проверить ДНК ваших родителей – и ребенка тоже, когда он родится.

Маркус и Мириам кивнули, остальные слегка опешили.

– Натаниэль и Софи ставят под сомнение твою теорию о происхождении даймонов, – догадалась я. – Раньше ты считал, что причиной их рождения являются непредсказуемые мутации, а не наследственность.

– Слишком мало фактов. – Мэтью разглядывал Хэмиша и Натаниэля с бесстрастием ученого, изучающего два свежих образца. – Мои выводы вполне могли быть неверными.

– Случай Софи наводит также на мысль, что даймоны связаны с колдунами теснее, чем мы полагали. – Черные глаза Мириам уставились на выступающий под футболкой живот Софи. – Никогда не слышала, чтобы у колдуньи рождался даймон, а уж чтобы даймон произвел на свет колдуна…

– Так я и позволил банде вампиров брать кровь у Софи и ребенка! – едва сдерживаясь, выпалил Натаниэль.

– Диана здесь не единственная, кого Конгрегация хочет обследовать. – Мирный тон Мэтью Натаниэля не успокоил. – Твоя мать послала вас сюда как раз потому, что предчувствовала недоброе. В один прекрасный день твои жена и ребенок могут исчезнуть, и больше ты их не увидишь.

– Хватит! – резко сказала Сара. – Незачем их пугать.

– И не трогай мою семью, – тяжело дыша, добавил Натаниэль.

– Я для них не опасен, – ответил Мэтью. – Опасность исходит от Конгрегации, от войны, которая того и гляди вспыхнет между нашими тремя видами, – а опаснее всего притворяться, что никакой опасности нет.

– Они придут за нами, Натаниэль. Я видела, – решительно сказала Софи; ее сосредоточенное лицо напомнило мне Агату Уилсон.

– Почему же ты мне не сказала?

– Я хотела сказать Агате, но она испугалась и велела мне замолчать, а потом назвала имя и возможный адрес Дианы. – К Софи вернулся ее обычный рассеянный вид. – Хорошо, что мать Мэтью жива, – ей мои работы понравятся. Ее портрет на них тоже появится. Можешь взять у меня кровь когда хочешь, Мэтью, и у ребенка тоже.

Это заявление положило конец спорам. Мэтью, обсудив все, что полагал необходимым, взял со стола конверт, запечатанный черным воском.

– Осталось уладить лишь одно дело. Хэмиш, это тебе.

– Э нет. – Тот скрестил руки на груди. – Отдай Маркусу.

– Ты девятый рыцарь, но в то же время сенешаль ордена и мой заместитель. Мы должны соблюдать протокол.

– Кому и знать, как не Мэтью, – заметил Маркус. – Он единственный Великий магистр в истории ордена, уходивший в отставку.

– Дважды уходивший, – уточнил Мэтью.

– К чертям протокол! – грохнул кулаком по столу Хэмиш. – Выйдите все, кроме Натаниэля, Мэтью и Маркуса. Пожалуйста, – спохватившись, добавил он.

– С чего это? – заартачилась Сара.

– Вы тоже останьтесь, – поразмыслив, разрешил Хэмиш.

Впятером они до вечера затворились в столовой. Один раз измотанный Хэмиш выглянул и попросил сделать сэндвичи (печенье, пожаловался он, давно закончилось).

– Неужели только мне одной кажется, что мужчины там курят сигары и говорят о политике? – Я старалась отвлечься, то и дело переключая старые фильмы на вечерние телепрограммы.

Эм и Софи вязали, Мириам решала задачу из книги «Дьявольски заковыристое судоку», делая на полях пометки.

– Что ты там пишешь, Мириам? – спросила Софи.

– Считаю очки.

– О чем же они говорят? И кто побеждает? – Я позавидовала острому вампирскому слуху.

– Составляют планы военных действий. Кто побеждает, Мэтью или Хэмиш, судить пока рано. Маркус и Натаниэль тоже предложили кое-что ценное, Сара отстаивает свою точку зрения.

Уже стемнело, и мы с Эм готовили ужин, когда совещание наконец завершилось. Натаниэль и Софи тихо разговаривали в семейной. Мэтью поцеловал меня и сказал:

– Мне надо сделать пару звонков. – Его напряженное лицо не вязалось с мягкостью тона.

Видя, как он устал, я решила повременить с вопросами и ответила:

– Да, конечно. Не торопись, с ужином мы не меньше часа провозимся.

Он поцеловал меня еще раз, покрепче, и вышел через заднюю дверь.

Сара устремилась следом, чтобы выкурить сигаретку.

– Мне надо выпить, – простонала она на ходу.

В клубах Сариного дыма я едва различала Мэтью, шагающего через сад к хмелевому амбару. К моей шее прикоснулся взгляд Хэмиша.

– Вы уже совсем поправились? – спросил он.

– А вы как думаете?

Хэмиш с самого начала не скрывал своей неприязни ко мне – ну и я не стану с ним церемониться.

Мы оба видели белый блик в темноте – это Мэтью запустил руку в волосы и скрылся в амбаре.

– «Тигр, о тигр, светло горящий в глубине полночной чащи», – процитировал Хэмиш Блейка^[73]. – Эти стихи мне всегда напоминают о нем.

Отложив нож, я повернулась к нему:

– Что у вас на уме, Хэмиш?

– Вы уверены в нем, Диана?

Эм вытерла руки о фартук и вышла, грустно посмотрев на меня.

– Да. – Я смотрела ему прямо в глаза, стараясь взглядом выразить, что доверяю Мэтью всецело.

Хэмиш спокойно кивнул:

– Я все думал, останетесь ли вы с ним, узнав, кем он был, кем остается до сих пор, но вы, похоже, не боитесь держать тигра за хвост.

⇐ Предыдущая 27 28 29 30 31 32 333435 36 Следующая ⇒