Пять лет спустя 2 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 10Следующая ⇒

Я тяжело сглотнула, мои губы коснулись его.

— Клянусь.

— Клянёшься в чем, Джульетта? Я хочу услышать, как ты это скажешь.

Мудак.

— Клянусь, я твоя до конца лета.

А потом, как дикарь, он завладел моим ртом в кровоточащем поцелуе.

Одна из неотложных, необходимых и элегантных.

Но я не отступила. Я поцеловала его в ответ, мой язык боролся с его, зубы покусывали его нижнюю губу, о которой я мечтала во время наших дебатов о Модели ООН.

Он застонал, когда я впилась ногтями в его широкие плечи, прижимая к себе, и он сжал мои бедра.

Когда он прижал меня к себе, я почувствовала его твердеющую длину в брюках.

Он отпустил мой рот, и как раз в тот момент, когда я собиралась возразить, его губы нашли мою челюсть и двинулись вниз по горлу. Он не торопился, целуя меня в те места, которым ни один парень в моем прошлом не уделял столько внимания.

Он прижал меня к книжным полкам, деревянная конструкция и переплеты книг впились мне в спину.

— А если кто-нибудь войдет? — спросила я между поцелуями.

Он прикусил мою шею.

— Это может произойти. Парни должны скоро вернуться.

— Что? — я дернула его за пиджак. — Мне нужно идти. Меня не должны увидеть здесь наедине с тобой.

Он выпрямился, сердито смотря на меня, но сунул руку в карман и протянул мне ключ.

— Приходи ко мне сегодня ночью. Около полуночи. Не опаздывай.

Я уставилась на золотой ключ в своей ладони и снова взглянула на него. Розовые губы припухли, а идеальные волосы слегка взъерошились. Глаза океана темнели, чем дольше я смотрела на него.

Моя грудь сжалась от этого зрелища.

— Хорошо, — выдавила я и повернулась, не оглядываясь.

Вернувшись на кухню, я остановилась при виде Гейба.

Засунув руки в карманы, он наблюдал за мной. Я не могла прочесть его взгляд, но у меня перехватило дыхание.

Он медленно повернулся и скрылся за тёмными двойными дверями, скорее всего, присоединяясь к Натаниэлю.

Я отрицательно покачала головой.

Я согласилась на летний роман с сыном моего босса и самым крупным соперником.

На сделку с врагом.

Глава 4

За пределами номера моя храбрость умерла на языке. Я расхаживала по комнате, запуская пальцы в свои темные волосы. Я отдавала ему свое достоинство, но ведь именно он защищал мое достоинство от остального мира. Нашего мира. Или, вернее, его мира.

В то время как остальная часть моего класса веселилась и поглощала выпивку, я училась или работала, или пыталась делать то и другое одновременно.

Я не была похожа на них. Мне не вручили мой успех. И если это означало уступить ему, пусть будет так.

Я все обдумала, пока мыла кухонный пол. Натаниэль как точка давления в моем теле. Один его взгляд, один обжигающе горячий взгляд, и мое тело реагировало на него, как масло и огонь. Мы были горючей и разрушительной силой для нас обоих.

Всякий раз, когда я волновалась, я отправлялась на пробежку. Это помогало мне расслабиться. Я делала это перед каждым спором и сделала это до того, как пришла сюда. Но, несмотря на бег, нервы все еще трепетали во мне.

Я повернулась на цыпочках и снова посмотрела на белую дверь. Центральная часть двери указывала, что это люкс Диор.

Та самая комната, где он застал меня за уборкой.

Расправив плечи, я вздернула подбородок и напряглась. Я шла на войну.

Вытащив ключ, я вставила его, медленно поворачивая.

Войдя в темную комнату, я услышала, как волны разбиваются о берег, и посмотрела на белые прозрачные занавески, слегка колышущиеся на летнем ветру.

В центре открытого балкона стоял Натаниэль. Его пиджак исчез, и я просканировала его торс, белая рубашка прекрасно сидела на нем. Рукава были закатаны, обнажая гладкую кожу рук, и каждый раз, когда он двигал ими, вены вздувались.

При виде Адониса у меня потекли слюнки.

Я подумала о своем изучении античного искусства, и все, что я могла представить, было одной из тех греческих или римских статуй.

Натаниэля, мне было неприятно это признавать, вылепил художник, потративший время, вырезая тонкие, но острые скулы и губы, которые всегда выглядели припухшими, но мягкими. Глаза яркие и темные, что он, должно быть, украл ясное ночное небо.

Раньше я была осторожна, никогда не позволяла своим мыслям блуждать слишком далеко от моих целей и никогда не предавалась фантазиям о Натаниэле, но теперь, когда он передо мной, и я знала, что мы собираемся использовать друг друга, ради уничтожения похоти, между нами, я съела каждую деталь.

И умирала с голоду.

Когда я снова добралась до его лица, то заметила, что он тоже изучает меня.

Его челюсть напряглась, и он подошел ближе, неторопливо, но с ясной целью.

Остановившись прямо передо мной, он, наклонив голову так, что его глаза смотрели на меня сверху вниз.

— Ты пахнешь свежим воздухом.

Его голос был хриплым и низким, и проник прямо в мою душу. Он злил меня, но заставлял мое тело пульсировать одним лишь взглядом, подергиванием полных губ или движением гибкого, опасного тела.

Я провела пальцами по влажным волосам, играя с их кончиками.

— Я была на пробежке.

Его глаза сузились.

— Чтобы успокоить нервы?

Я сжала внутреннюю сторону ладони, ненавидя себя за то, как легко он меня читает. Как и в наших спорах. Высокомерная задница.

— Да, — выдавила я, решив, что врать нет смысла.

— Жаль. — его живые глаза потемнели, уголок рта изогнулся так мягко, что никто не смог бы этого заметить. Но я заметила. Потому что я провела последние три года, анализируя каждое его движение, каждое его слово, пока мы соревновались. — Мне нравится, когда ты нервничаешь.

Гнев кипел во мне, и потребовалась вся моя энергия, чтобы не огрызнуться на него.

Потому что именно этого он и хотел.

— Боишься, что не успеешь? Что не справишься со мной?

Мой пульс подскочил, и я уставилась на него, игнорируя его пухлые губы, которые ухмылялись мне.

Секс не то, чему можно научиться по книгам. Это должен быть опыт, и я уверена, что у него его больше, чем у меня. Но я не колебалась. Я не позволю ему отпугнуть меня или заставить почувствовать, что я недостаточно хороша.

— Перестань болтать, — тихо произнесла я, глядя на него сквозь ресницы.

Его ухмылка исчезла, а мышцы лица напряглись.

Его пальцы скользнули по моей щеке и остановились на краю челюсти. Он медленно наклонил мою голову в сторону, открывая шею. Я заметно сглотнула, и чем дольше он смотрел, тем больше я знала, что он мог видеть, как мой пульс прыгал под кожей. Он анализировал меня, медленно, тщательно — так, как никогда не делал ни один парень.

Разоблачённая — не самое подходящее слово для того, что я испытывала.

Обнаженная.

Уязвимая.

У врага.

Его палец прижался к моей челюсти, и я пошевелилась, сжимая ноги вместе, когда мой центр запульсировал от потребности.

Его большой палец коснулся края моей нижней губы, и я увидела, как его глаза потемнели и стали жесткими.

— Мне всегда нравилось представлять, как этот умный, элегантный ротик обхватывает мой член.

Я выпрямилась, даже когда дрожь взяла верх. Выдохнула, ненавидя себя за тяжесть в груди.

— На колени, — прошептал он, смотря мне в глаза.

Я стояла неподвижно перед ним, в них горел вызов.

Я хотела огрызнуться, хотела проклясть его, но не могла сдержать волнение, растущее в душе. Трепет наполнил мой желудок.

Вместо обычной ярости я почувствовала возбуждение от его тона, от его командного голоса и прикосновения.

Несколько месяцев назад, черт, несколько часов назад я бы дала себе пощечину за то, что призналась в этом.

Но перед ним, пойманная в ловушку его взгляда, я не могла этого отрицать.

Я зациклилась на Натаниэле Рэдклиффе как на своем враге. Он стал силой, двигающей меня дальше, заставляя мощную энергию расти внутри, встречая его для каждого вызова.

Я никогда не думала о нем как о... любовнике.

— Ты тщеславный сукин сын, Натаниэль Рэдклифф, — прошипела я.

Я опустилась, кожа моих коленей коснулась прохладных мраморных плит.

— Я знаю, — он одарил меня дружелюбной улыбкой, стоя передо мной, его член находился на уровне моего лица, руки засунуты в карманы в расслабленной позе. В позе, к которой я привыкла. — Козел. Мудак. Но тебе это во мне нравится.

Я стиснула зубы, встретившись с его глазами так высоко надо мной, но дрожа под его пристальным взглядом. Я знала, что он мог видеть мою рубашку, видеть, как вздымаются верхушки грудей под резким, быстрым дыханием.

— Мне в тебе ничего не нравится, — сказала я, желая, чтобы это прозвучало холодно, но у меня перехватило дыхание.

Уголок его рта дернулся. Начало редкой улыбки.

— И все же ты стоишь передо мной на коленях совсем по другой причине, чем в прошлый раз, Джульетта. Разве ты не говорила, что это никогда не повторится?

Мои глаза сузились, когда я закрыла рот. С этим я не могла поспорить.

— Люди податливы, милая. Предсказуемы, — сказал он, изучая меня. Его глаза сузились, когда он сделал паузу. Словно он искал что-то, что, как он знал, я охотно отдам ему. — Но ты меня удивляешь.

Я стояла совершенно неподвижно, но не могла сдержать немного гордости, наполняющей меня. Я тоже в этом сомневалась. В каждом слове Натаниэля имелась скрытая цель, скрытый смысл, который знал только он, и снова я почувствовала себя брошенной в темноте, когда он смеялся надо мной.

— Встань и прислонись к дивану. Спиной ко мне, — приказал он, я нахмурилась, но встала.

Он просто хотел снова увидеть меня на коленях?

Сукин сын...

Я подошла к мягкому белому кожаному дивану, слишком идеальному, чтобы даже прикоснуться, и ухватилась за его спинку.

— Наклонись, Джульетта. — его хриплый голос эхом разнесся по комнате. — Experto crede.

Доверься эксперту.

Глава 5

В горле пересохло, и я медленно наклонилась вперед. Я знала, что как только я это сделаю, он увидит мои ягодицы и простые белые трусики. Увидит мокрое пятно между ног.

— Я не ношу модное нижнее белье, — сказала я, оскорбленная тем, что он увидит меня в простых трусиках.

— Меня не волнует твоя одежда, милая, меня волнует то, что под ней, — говорит он, его голос полон уверенности, от которой я еще больше промокла.

Мгновение он не двигается, но я слышу, как он что-то напевает себе под нос.

— Ты промокла для меня, Джульетта, а я даже не прикоснулся к тебе, — прошептал он, и я вздрогнула, почувствовав, как его брюки коснулись меня. Слишком близко. Я застонала и повернула голову, пытаясь поймать выражение его лица. — Не двигайся. — я застыла, стиснув зубы. — Тебя возбудил наш разговор? Стоять передо мной на коленях? — я зажмурилась, мои бедра хотели сомкнуться и остановить пульсацию между ними. — Джульетта, — прошептал он. Его тело придвинулось ближе, и я почувствовала большое, теплое прикосновение руки от затылка вниз по спине, по юбке и к голым ногам. — Отвечай на вопрос.

— Да, — выдохнула я.

Его ладонь пробежала вверх по моей голой ноге, кончики пальцев ласкали мои трусики в течение короткой секунды, прежде чем он задрал юбку. Я прикусила губу, останавливая стон, прежде чем он смог вырваться.

— Ты всегда носила юбки, когда работала в библиотеке. Тонкие черные юбки танцующие вокруг бедер. Такие дразнящие, всегда дразнящие, — цыкнул он, его голос был низким и грохотал в груди, когда его пальцы снова приблизились к моей ноющей сердцевине.

Когда они проследили линию моего нижнего белья, я выгнулась назад, ощущая его большую эрекцию на своей заднице.

— Они не были дразнящими, — парировала я. — Просто черные юбки.

— Все просто. Элегантные. Ничего такого, что могло бы меня завести, но завело. Видеть, как ткань танцует вокруг твоих бедер, угрожая обнажить тебя в любой момент... — его свободная рука обхватила мое бедро и сжала его, пальцы впились в бедренную кость. — И когда ты наклонялась, в поисках книг на нижних полках... твои длинные, стройные голые ноги, я хотел укусить тебя за бедра.

Я услышала шорох ткани позади себя, тепло его ног исчезло. Затем почувствовала резкий укус на внутренней стороне бедра, сопровождаемый глубоким рычанием, за несколько секунд до того, как высунулся язык, успокаивая укус.

Я застонала, прижавшись к дивану, эротическое прикосновение его языка сделало меня влажной и нуждающейся.

Но как бы мне ни было неприятно это признавать, меня возбуждало не только прикосновение Натаниэля, на самом деле он едва прикасался ко мне. Его слова, только его слова могли воспламенить меня.

Его золотые слова.

Его разум пробудил мой даже раньше, чем его тело.

И еще одно, в чем я не хотела признаваться: мне нравился его голос. Я любила и ненавидела то, как он говорил так спокойно, его голос был учтивым и соблазнительным, никогда не колебался. В его глазах всегда имелся блеск, когда он использовал слова, раздевая своего противника до нитки.

Его теплое дыхание дразнило меня поверх трусиков, а затем так же быстро исчезло.

Натаниэль обхватил пальцами мои трусики и начал скользить ими вниз по моим бедрам, мое возбуждение теперь полностью открылось ему.

Он одобрительно замурлыкал, и я дернулась, когда его палец поддразнил меня. Лаская каждую губу, но не касаясь того места, где мне это было необходимо больше всего. Спустя несколько секунд после его безжалостного поддразнивания я задыхалась, была взволнована и слишком возбуждена, чтобы действовать.

— Перестань дразнить меня, — прошипела я в чистые подушки.

— Скажи мне, почему я должен, — сказал он, и его собственный голос на мгновение выдал его, показав, насколько он возбужден.

Темный, низкий и хриплый.

Его рука дотронулась до меня, но не надавила, и я зарычала.

— Сейчас я с тобой не спорю.

— Скажи мне, почему я должен заполнить тебя своим членом, — продолжил он, и я откинула голову назад, застонав, когда один из его пальцев, наконец, вошел в меня.

— Потому что... — я сделала паузу, пытаясь отдышаться и собраться с духом. Но мое достоинство давно исчезло. — Ты знаешь, что, трахая меня, ты кончишь сильнее, чем когда-либо прежде.

Его дыхание стало тяжелым, и он еще глубже погрузил палец.

— Расскажи мне больше.

— Я позволю тебе сделать все, что ты захочешь. Позволю тебе взять под контроль ситуацию, — прошептала я.

Он добавил еще один палец, и я поморщилась.

— Хорошо?

Я кивнула, прикусив нижнюю губу, пока он скользил пальцами глубже.

Теперь он находился глубоко внутри меня, и я бесстыдно раскачивалась от его движений. Звук моей собственной влаги, такой откровенно очевидный и грязный, даже не смутил меня. Я уже перешла черту заботы.

Я услышала, как он расстегнул молнию, и когда его дыхание стало хриплым, я поняла, что он гладит себя.

Длинный, сильный палец появился у моих губ, и он хрипло прорычал:

— Открой.

Я сделала это, и его палец скользнул внутрь, соленый вкус его преякулята ощутился на моем языке.

— Закрой, — прохрипел он.

Мои губы сомкнулись, и я с силой втянула его, обводя языком его палец, завладевая каждой каплей его вкуса. Его другой большой палец в награду надавил на мой клитор, и мои бедра дернулись.

— Ты такая хорошая девочка, Джульетта. Так уступчива к моим желаниям и требованиям.

Он убрал мокрый палец из моего рта, слегка поглаживая большим пальцем мою челюсть, прежде чем его рука снова исчезла за моей спиной.

— Знаешь, я представлял, как загоняю тебя в угол у книжной полки в библиотеке и завладеваю тобой... Вот так, обнаженную и без всяких ограничений, — прошипел он сквозь зубы. — Хочешь, чтобы я взял тебя, Джульетта? Хочешь узнать, что я испытываю, находясь внутри тебя?

Он щелкнул по моему клитору, и хриплый стон пронзил меня. Он уже был внутри меня.

Поглощал меня.

Сжигал меня.

Он был таким в течение многих лет, и теперь я лежала перед ним, где он лакомился мной.

— Да, — выдохнула я.

Я услышала, как рвется фольга, и его шарканье, но потом он остановился.

— Я чист. Ты принимаешь таблетки?

Я кивнула, моя грудь быстро поднималась и опускалась.

— Тогда без защиты. Ничего, кроме нашей кожи, — прошептал он.

Я не хотела говорить ему, что у меня никогда не было секса без презерватива. Это просто бы ударило его по голове и укрепило бы эго.

Затем я почувствовала его головку у своего входа, и мои ногти глубоко впились в подушки.

Одна рука сжимала мое бедро, в то время как другая медленно удерживала длину входя все глубже и глубже в меня.

Когда он достиг шейку матки, я ахнула и услышала, как он стиснул зубы.

— Это давно назревало, Джульетта. Мы, это, мой член, наполняющий тебя, так хорошо. Наконец-то мы имеем дело с этой энергией между нами, — сказал он, когда его член медленно выскользнул, прежде чем снова войти, не сдерживаясь.

Мое тело качнулось вперед на диване, бедра врезались в ткань.

Затем он начал не спеша, размеренно двигаться, и я пожалела, что не могу увидеть его задницу, изгибающуюся, когда он брал меня.

— Ты такая мокрая, так близка ко мне, — прошептал он, и был прав. — Все, что мне нужно было сделать, это возбудить тебя своими словами, и ты мертва.

Я выгнула спину, борясь с ним. Я не собиралась просто позволить ему использовать меня, я собиралась сама заслужить свою кульминацию.

Оглянувшись на него, я увидела, что его глаза сузились, потемнели и разгорячились, а на густых бровях выступили капельки пота.

Он позволил ухмылке поцеловать его губы, когда я посмотрела на него. Самоуверенный, как всегда.

Но он, должно быть, уловил мое собственное свирепое выражение, потому что ускорился, его рука скользнула вниз по моему животу и нашла киску, играя с ней.

Я почувствовала приближение, горячее, головокружительное заклинание охватило меня, и я впилась ногтями в его руки, надеясь пустить кровь. Потому что это битва. Война между заклятыми врагами.

Я кончила первой, энергия заполнила каждую клеточку тела. Издав стон, он вышел, разбрызгивая свою сперму по моей заднице и вниз по ногам, безжалостно дергаясь против меня.

Он погладил мою дрожащую киску в последний раз, смешивая свою сперму с моей собственной влажностью.

— Нет... больше не могу.

Он мрачно рассмеялся у меня за спиной, и когда я почти рухнула на диван, его рука подняла меня, развернув так, чтобы мы наконец оказались лицом друг к другу. Я оказалась прижатой к его потному телу.

Наша вздымающееся грудь боролась друг с другом, и у меня перехватило дыхание.

В темноте я увидела редкую улыбку Натаниэля Рэдклиффа. Его белые зубы блестели и были ровными. Улыбка победителя, того, кто получил именно то, что хотел.

Мне не хотелось это признавать, но это был лучший секс в моей жизни.

После еще двух раундов я рухнула на белые простыни его кровати и сказала себе, что встану через минуту.

Глава 6

Ветерок обдувал мою голую ногу, и я пошевелилась, моргая от яркого света, просачивающегося в комнату.

Комната Натаниэля.

Мое сердце замерло, и я огляделась. Увидев номер при дневном свете, полностью белый, бодрящий и безупречный, я почувствовала себя не в своей тарелке.

Оглянувшись через плечо, я увидела Натаниэля, лежащего на другой стороне кровати.

Его обычно гладко зачесанные назад волосы были взъерошены, а идеальный рот слегка приоткрыт. Между его бровями не залегло морщин. Наблюдая за спящим Натаниэлем, он ощущался более реальным; выглядел более похожим на человека, чем когда-либо прежде.

Он был беззащитен, уязвим, и я выпила это. Ни насмешливых слов, ни самодовольных улыбок. Только парень, застрявший между сном. Беззащитный передо мной.

Я представляла себе, как он будет выглядеть без своей брони, когда я буду соревноваться с ним.

Закусив губу, я вздохнула от удовольствия.

Только в эти мгновения я видела проблеск чего-то человеческого. Он был слишком тщеславен, слишком высокомерен, чтобы разоблачить истинную личность, скрывающуюся за обаянием бога.

Я выскользнула из постели, собрала одежду и обувь и на цыпочках вышла. Было только без четверти пять утра, но я должна вернуться в свою постель, иначе мои соседки по комнате засомневаются в моем отсутствии.

Прогулка в лучах восходящего солнца по огромному поместью, заставила меня почувствовать себя непобедимой, и ощутить боль в животе. Прошлой ночью я переспала с Натаниэлем Рэдклиффом и получила от этого слишком огромное удовольствие.

Когда я вошла в крошечный коттедж, где жила с четырьмя другими девушками, Мэнди, уже одетая в свою белую форму, сердито посмотрела на меня.

— Где ты была? — она приподняла бедро.

Я зачесала волосы назад и сделала высокий хвост.

— На пробежке.

Глаза Мэнди сузились.

— Ты не вернулась прошлой ночью.

Мой желудок скрутило.

— Вернулась.

Мэнди продолжала смотреть на меня, пока я поправляла рубашку. Я не смогу переодеться сейчас, и мне придется работать в той же одежде, что и вчера, иначе она продолжит расспрашивать.

Даниэль прошла мимо нас.

— Девочки, вы готовы?

Я кивнула и игнорировала холодный взгляд Мэнди всю дорогу до поместья. Если она узнает, что я переспала с сыном Мисс Хоторн, я не уверена, что она сделает. Она подумает, что я использую секс, ради получения упоминания в резюме.

Весь день я работала, стараясь по возможности избегать гостей. Я обдумала свою сделку с Натаниэлем. Если нас поймают, он ничего не потеряет, но потеряю я. Я лишусь работы и шанса получить мощную рекомендацию на будущее. Возможно, это погубит и мою репутацию в школе. Но я не могла отрицать, как хорошо его руки ощущались на моих бедрах, в волосах, внутри меня. Так глубоко внутри меня. Или как его слова зажгли огонь, который не погас.

В одном он был прав.

Нам нужно избавиться от напряжения между друг другом. Я не могла провести остаток своей учебы в Йеле, отвлекаясь на Натаниэля. Как только я выбью из себя эту потребность к концу лета, я смогу двигаться дальше и сосредоточиться.

— Мисс Монро.

Голос окликнул меня, когда я несла в руках сменные белые полотенца. Обернувшись, я увидела Мисс Хоторн, стоящую у парадного входа с парой и двумя подростками, которые были увлечены своими телефонами.

Я подошла к ним с дрожащей улыбкой. Я украдкой бросила быстрый взгляд на Мисс Хоторн и ее темные глаза обожгли мою кожу. Оценивая.

— Не будете ли вы так добры показать сенатору Скотту, где находится бар? — спросила она таким же спокойным и ровным голосом, как и у ее сына. — Он дорогой друг семьи.

Отлично. Просто восхитительно.

Я улыбнулась ей, перекладывая полотенца в руках.

— Конечно.

Она кивнула и повернулась к жене и детям, провожая их.

Я перевела взгляд на сенатора Скотта. На вид ему было лет сорок пять, в темных волосах виднелась седина. Он был высок и худощав, одет в рубашку поло, брюки цвета хаки и коричневые мокасины.

— Можете звать меня Дэниел, — сказал он, протягивая мне руку.

Я возилась с полотенцами, но сумела пожать ему руку. Его пальцы скользнули по краю моей ладони, когда я отстранилась. Взглянув на него, я увидела, что он улыбается мне.

— Пожалуйста, следуйте за мной, сенатор, — сказала я, стараясь говорить ровным голосом, и отвернулась.

Он на мгновение оказался у меня за спиной, а потом появился рядом, ухмыляясь еще шире.

— Я сенатор Калифорнии, — он засунул руки в карманы, наблюдая за мной.

Я кивнула, чувствуя себя неловко под его пристальным взглядом. Он смотрел на меня так, словно раздевал.

Он наклонил голову ниже, пытаясь получше разглядеть мое лицо.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать, — ответила я, стараясь говорить вежливо, но профессионально.

Если он сочтет меня грубой, то может пожаловаться Мисс Хоторн.

— И ты учишься в школе?

Я подняла голову.

— В Йеле. Перехожу на четвертый курс.

Он присвистнул и посмотрел на меня сверху вниз.

— Я учился в Йеле. Много лет назад, но не припоминаю там таких красивых девушек, как ты.

Я сдержалась, чтобы не съежиться от его слов. У него жена и двое детей. Почему он так себя ведет? Кретин.

Когда мы шли через поместье, мимо нескольких мужчин, возвращавшихся с гольфа, я почувствовала, как у меня горит затылок. Дойдя до бара, я улыбнулась ему и повернулась, только чтобы его рука обвилась вокруг моего запястья.

Я уставилась на его руку, большая ладонь поглотила меня.

— Не торопись, дорогая. — он усмехнулся и порылся в кармане пиджака. Он медленно достал пачку банкнот и вытянул из нее пятьдесят долларов, словно хотел произвести на меня впечатление. — Вот. За твоё драгоценное время. — он протянул руку с купюрой на ладони.

— В этом нет необходимости, сэр. Было приятно пообщаться с вами, — сказала я, слегка улыбаясь и отступая назад.

— Ой, да что ты, — заскулил он, подходя ближе. — Всего пятнадцать минут твоего времени.

Я покачала головой и быстро зашагала прочь. Я не хотела, чтобы он преследовал меня.

Вытерев руки о юбку, я почувствовала себя грязной. Он смотрел на меня так, словно хотел проглотить. Я вздрогнула.

После этого остаток дня прошел быстро, и я успешно избегала Натаниэля.

Возвращаясь к коттеджам, Питер, один из официантов, остановил меня.

— Сегодня вечером нам нужна дополнительная помощь в столовой. Ты поможешь?

Я вытерла руки о юбку и оглянулась на белые коттеджи, затененные ивами. Мое единственное спасение. Мой единственный оазис здесь.

Я вздохнула.

— Конечно.

Как и девушки, мужчины носили белые рубашки поло и шорты, но во время ужина: белый пиджак и белые брюки. Мне сказали, что это сделано для сохранения классического вида загородного клуба.

Я подавала вино всем гостям, вежливо улыбаясь и стараясь не прерывать их разговоров.

И тут мой желудок сжался.

Передо мной в эркере сидел Натаниэль, одетый в темный пиджак, такой темный на фоне его загорелой оливковой кожи.

Его глаза встретились с моими, и я увидела, как его рука на столе сжалась в кулак.

Просто так, его глаза зажгли во мне огонь и заставили ноги задрожать. Мое сердце пульсировало и болело, чтобы он снова наполнил меня.

Но он был не один.

Глава 7

Светловолосая девушка сидела напротив него, протянув руку, накрывая его сжатую. Я почувствовала онемение, когда проглотила свою гордость и двинулась вперед, бутылка вина дрожала в моей руке.

Я напомнила себе, что мы не говорили о том, что единственные друг у друга.

Двери многих балконов были открыты, и летний вечерний ветерок дул сквозь них, но никак не успокаивал меня. Во всяком случае, это еще больше вывело меня из себя.

Я улыбнулась ей, но девушка была слишком сосредоточена на Натаниэле, сидящем напротив нее, чтобы заметить мое присутствие.

Натаниэль окинул меня оценивающим взглядом, и я поняла, что он пытается понять меня еще до того, как я поняла себя.

Мне хотелось вылить красное вино на его безупречный костюм и наблюдать, как его идеальное самообладание рушится.

Я стряхнула с себя это чувство. Это ничего не значило. Между нами, ничего нет, кроме гнева и секса. Ему разрешалось встречаться с другими девушками. Он не принадлежал мне, и я определенно не принадлежала ему.

Я встала у края стола и вежливо улыбнулась ему.

Натаниэль просто смотрел в ответ, поднеся два пальца ко рту.

— Добрый вечер. Хотите белого или красного вина? — поинтересовалась я, стараясь говорить спокойно.

Пот струился у меня по спине.

— Красное вино, — сказала Оса, сверкнув на меня зубами, и похлопала салфеткой по коленям.

Я кивнула, наливая красную жидкость в хрустальный бокал.

Оса снова обратила свое внимание на Натаниэля.

— Моя семья передаёт тебе привет. — она улыбнулась ему, и на ее щеках появились ямочки.

Я все еще ощущала на себе его взгляд, прожигающий дыру в моей голове.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒