ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ 2 страница

В груди у Альбуса все сжалось, как будто из нее насильственно вытянули воздух. Он судорожно вдохнул и вновь задумался о том, что он будет делать, если попадет в Слизерин, и как на это могут отреагировать его родственники. В его семье все – потомственные выпускники Гриффиндора. А вдруг он станет паршивой овцой? Джеймс и так дразнит его сильнее некуда, а что будет, если его предсказания сбудутся?

По помещению, где все они стояли, прошел шепоток.

– Альбус Поттер? Он с нами будет учиться? – Маленькая девочка со светлыми волосами и большими карими глазами озиралась по сторонам, сильно вытянув шею и встав на мысочки.

– Ого! Как ты похож на отца! – сказал мальчик, стоявший рядом с Альбусом. – Я – Йен Фредерикс, – он протянул руку для рукопожатия.

Альбус ответил ему тем же.

– При… – Он прокашлялся. – Приятно познакомиться, Йен.

Как же трудно было разговаривать… Снова все пялятся…

– Да, это мой кузен, – вмешалась Роза, неожиданно появившаяся рядом с Альбусом. И откуда она только взялась? Девочка протянула Йену руку. – Будем знакомы. Роза Грейнджер-Уизли.

– Что, уже познакомились? Отлично!

Альбус подпрыгнул от неожиданности. Профессор Долгопупс появился как будто из воздуха и, посмотрев Альбусу в глаза, подмигнул ему, незаметно для остальных.

– Церемония отбора сейчас начнется.

Альбус невольно подумал, что трансгрессировать на территории Хогвартса невозможно – об этом рассказывал ему отец, – но эта мысль сразу же исчезла. В голове не осталось ничего. Наступило полное оцепенение – и в теле, и в рассудке.

Профессор Долгопупс приказал всем встать в шеренгу и идти за ним. У Альбуса было ощущение, словно ноги налились свинцом.

– Эй, друг, все в порядке? – бросил через плечо Скорпиус, шедший впереди.

Альбус кивнул, не доверяя собственному голосу.

Вместе со всеми они вышли из маленького зала, пересекли помещение, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.

Он был освещен тысячами горящих, плавающих в воздухе свечей. Столы под ними были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками, за ними сидели старшекурсники. На другом конце зала за длинным столом были преподаватели во главе с профессором МакГонагалл, директором Школы.

Она время от времени обедала дома у семейства Поттеров, и Альбус очень хорошо знал, что с ней лучше не спорить и, по-хорошему, вообще правил не нарушать, иначе можно очень сильно пожалеть.

Невилл подвел первокурсников к столу преподавателей и приказал им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.

Альбус увидел сотни лиц, обращенных к нему и остальным новым ученикам. То здесь, то там мелькали отливающие серебром полупрозрачные силуэты привидений. Посмотрев наверх, дабы избежать множества взглядов, прикованных к нему, Альбус увидел бархатный черный потолок, усыпанный звездами. Пару лет назад мама рассказывала ему, Джеймсу и Лили про красоты Хогвартса, но он и представить себе не мог, что потолок может выглядеть как самое настоящее небо.

Перед первокурсниками что-то стукнуло по полу, и Альбусу пришлось оторвать взгляд от завораживающего своей необъяснимостью потолка и посмотреть на источник звука. Оказалось, это профессор Долгопупс поставил на пол обычный деревянный табурет и положил на него остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и очень грязная.

В зале воцарилась полная тишина, но через несколько секунд Шляпа шевельнулась, и в ней появилась щель, напоминавшая рот. Несколько первокурсников охнули от неожиданности. И вдруг… Шляпа запела:

Добро пожаловать, друзья!

Я здесь работаю века,

Сидела на макушке я

У каждого ученика.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

Учиться где вам суждено.

Что ж, Гриффиндорцы –

Хм-м… прекрасный факультет –

Храбрей и доблестней людей

На белом свете нет!

А если кто к мудрости тянется

И хочет от знаний быть пьян,

Прошу вас, друзья, не стесняйтесь,

Садитесь за стол Коктевран!

Быть может, в Пуффендуй ваша судьба,

Где преданны все и верны,

Там, где никто не боится труда,

И терпенья с упорством полны.

А может быть, в Слизерин вам предстоит

Найти своих лучших друзей?

Там ведь великие к цели идут,

Не стесняясь различных путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Хоть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Когда Шляпа закончила песню, она поклонилась всем четырем факультетским столам, замолчала и замерла. Старшекурсники и преподаватели дружно зааплодировали, первокурсники последовали их примеру.

Альбуса тошнило. Он даже не сразу заметил, что Скорпиус толкает его в бок. Гриффиндор или Слизерин – вот все, о чем он мог думать.

– Альбус, с тобой все нормально? На тебе лица нет, – взволнованным шепотом спросил Скорпиус.

Слова застряли где-то в горле, и Альбус только и смог что кивнуть. Профессор Долгопупс шагнул вперед, в руках у него был длинный пергаментный свиток.

– Когда я назову ваше имя, вы сядете на табурет и наденете шляпу. Начнем, Адамсон, Джеймс!

Мальчик с маленькой косичкой на затылке вышел из шеренги, подошел к табурету, взял Шляпу и сел. Шляпа была слишком большой, и когда оказалась на голове Джеймса закрыла ему лоб и глаза.

– ПУФФЕНДУЙ! – громко крикнула Шляпа.

Старшекурсники, сидевшие за крайним правым столом, разразились аплодисментами. Джеймс встал, пошел к этому столу и уселся на свободное место.

– Чэпмен, Полли!

– ГРИФФИНДОР! – вновь крикнула Шляпа. Теперь зааплодировали за самым крайним столом слева.

До ушей Альбуса долетела информация о том, что Анна Купер стала первым новым членом команды Слизерина, а Йен Фредерикс, который протянул ему руку, пока они ждали распределения, попал в Гриффиндор.

Гриффиндор или Слизерин? Вся его семья и сам Альбус Дамблдор, в честь которого он был назван, учились на Гриффиндоре. Большинство тех, кто окончил этот факультет, стали добрыми волшебниками. Конечно, иногда Распределяющая Шляпа немного ошибалась в выборе – взять хотя бы дядю Перси, у которого амбиций и самомнения было по меркам факультета Слизерин – но все же…

Хотя Слизерин, если подумать, ничем не хуже. Да, многие маги, окончившие его, встали на Темную сторону, но кто сказал, что все?

«Северус Снегг учился на Слизерине, – подумал Альбус. – Меня назвали и в его честь. Папа ведь говорит, что Снегг был храбрейшим человеком, которого он когда-либо знал».

И тут…

– Грейнджер-Уизли, Роза!

Имя его кузины заставило Альбуса вернуться из своих мыслей в реальность. Роза распрямила плечи, пробормотала что-то себе под нос и подошла к табурету.

– ГРИФФИНДОР! – крикнула Шляпа, не задержавшись на голове девочки и нескольких секунд.

Роза издала облегченный еле слышный стон и пошла к столу своего факультета, где радостными аплодисментами ее приветствовала новая «вторая семья».

Альбусу стало еще хуже. Роза попала в Гриффиндор… Хотя, он и знал, что у нее не было ни шанса попасть на другой факультет, в голове снова всплыла мысль: «А что, если…»

«Хотя какая разница… – решил он. – Пусть будет что будет…»

– Джефферсон, Карл!

– КОКТЕВРАН!

Интересно, что будет, когда Шляпа окажется на голове Альбуса...

Тимоти Джонса Шляпа отправила за стол Коктеврана, а Молли МакГоуэн отправилась за Дженкинсом к Пуффиндуйцам.

– Малфой, Скорпиус! – вызвал Долгопупс, и мальчик вышел к табурету. В зале воцарилось молчание, но некоторые ребята зашушукались. Скорпиус был совершенно спокоен – по крайней мере, внешне, – и когда Шляпа выкрикнула «СЛИЗЕРИН! », он ровным шагом пошел к взорвавшемуся аплодисментами и криками столу своего факультета.

Следующей в списке была Люсия Ортон, попавшая в Пуффендуй, а за ней…

– Поттер, Альбус!

Альбус вздрогнул от неожиданности. Его ноги как будто приросли к полу, и все тело налилось свинцом. Медленным, неуверенным шагом он вышел из порядком поредевшей шеренги и, спотыкаясь, подошел к табурету, на котором лежала Волшебная шляпа, готовая предрешить его судьбу. По всему залу опять пошло легкое перешептывание.

– Не бойся, Ал, – шепнул ему дядя Невилл, стоявший рядом с табуретом.

Альбус сел, и профессор надел на него Шляпу. Перед глазами стало темно.

– Так-так… – произнес тихий голос ему в ухо. – Еще один Поттер. С твоим братом все было просто, а вот с вашим отцом и с тобой… – Сердце кольнула тупая игла. – Да, дружок, как я уже много лет назад говорила твоему отцу, вопрос очень, очень непростой. В тебе есть и ум, и отвага… Куда же тебя определить?

«А куда я сам хочу? » – вдруг, ни с того ни с сего подумал Альбус.

– Хороший вопрос, юноша, но боюсь, ты задался им слишком поздно, – сказал тихий голос. Альбусу вспомнились слова Гарри: «Тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был выпускником Слизерина, и он был, пожалуй, самым храбрым человеком, которого я знал». – Что ж, тогда… – сказала Шляпа, – СЛИЗЕРИН!

Альбус снял ее и увидел сотни лиц, изумленно глядевших на него.

– ЧТО! – завопила Роза из-за стола гриффиндорцев. – Нет! Альбус! Этого не может быть! Это какая-то ошибка. ОШИБКА!

– Поттер в Слизерине?

– Как такое возможно?

Шум, поднявшийся в Большом зале, становился все громче, и у Альбуса потемнело в глазах. На него смотрело море озадаченных лиц, судя по всему, отражавших его собственное смятение, но потом он увидел его, Скорпиуса, который неистово махал ему рукой и улыбался. Да! Это было его спасение, соломинка, за которую можно зацепиться.

На негнущихся ногах Альбус пошел к столу, за которым сидел Скорпиус. По мере того, как он подходил, до факультета Слизерин, видимо, начало в полной мере доходить, что сейчас произошло. Начались единичные хлопки, а затем весь стол ему зааплодировал.

Дойдя до стола, Альбус сел рядом со Скорпиусом, который в тот же миг легонько стукнул его кулаком по плечу и одарил светящейся улыбкой.

Несмотря на то, что он решил для себя, что любой исход будет хорош, определение его на Слизерин нанесло ему немалый удар. Альбус видел, как Джеймс, его брат, сидит через один стол от него и, ухмыляясь, что-то оживленно говорит своему соседу. Ему стало обидно и страшно – родной брат потешается над ним, а как отреагируют родственники, да и вообще все, включая учеников Хогвартса, вообще невозможно представить.

Когда всеобщее недоумение сошло на нет, Долгопупс вызвал Билиуса Роудса, который тоже был определен на Слизерин. Теперь и Альбус приветствовал нового однокурсника вместе со всеми. Напряжение его немного спало, но ему все равно было как-то не по себе.

Когда последние ребята, остававшиеся стоять, были распределены по факультетам, профессор Долгопупс скатал огромный свиток и вынес из Большого зала Волшебную шляпу вместе с табуретом.

Минерва МакГонагалл встала со своего трона, подняла бокал и легонько постучала по нему золотой вилкой, в зале стало очень тихо. В повседневной жизни ее нельзя было увидеть с улыбкой на лице, но сегодня, в честь начала нового учебного года, уголки ее губ были слегка приподняты.

– Добро пожаловать в Хогвартс! – торжественно произнесла она. – Перед началом банкета мне хотелось бы сказать пару слов. Наш школьный смотритель, мистер Филч, просил напомнить, что на переменах творить чудеса не следует, а посещения Запретного леса строго запрещены ученикам всех курсов и факультетов.

Тренировки по квиддичу начнутся через неделю, и все, кто хочет играть за сборную своего факультета, должны обратиться к мадам Трюк. Приятного аппетита!

Профессор МакГонагалл три раза хлопнула в ладоши, и тарелки на столах тотчас же доверху наполнились едой. Свиные и бараньи отбивные, бекон и стейки, жареная и вареная картошка, сосиски, жареные цыплята, паста, различные соусы и мятные леденцы – все это было на столах.

– М-м-м… как вкусно! – Скорпиус уже уплетал за обе щеки. – Налетай!

Альбус положил себе всего понемногу, даже мятных леденцов – Гарри научил его, что, если ты ешь разные виды мяса, нужно рассасывать один леденец при каждой перемене блюд, что бы вкус мяса каждый раз чувствовался полностью. Скорпиус подивился этому, и Альбус с радостью рассказал ему о маленьком секрете этих конфеток.

– Тиве понвавилось ф Кошом пееулке? – с набитым ртом спросил Скорпиус.

– Прожуй сначала, – расхохотался Альбус.

– Да, прости. – Скорпиус смущенно улыбнулся и вытер губы салфеткой. – Родители сделали мне подарок на день рождения и отвезли в Косой переулок. Сказали, я могу выбрать все, что душа пожелает. Там столько всего интересного! Метлы, волшебные палочки, «Волшебный зверинец», а эти «Всевозможные Волшебные Вредилки»! Ими владеет твой дядя, да?

– Дяди, – поправил его Альбус. – Магазин основали Фред и Джордж Уизли, но Фред погиб в битве за Хогвартс, поэтому вместо него сейчас Рон, папа Розы.

– Кру-уто… Папа не разрешил туда зайти… А мне так хотелось хоть глазком посмотреть, что там внутри!

– Не расстраивайся, у меня есть кое-что в чемодане. – Альбус отломил кусок свежеиспечённого хлеба. – Дядя Рон подарил нам с Джеймсом и Лили целую коробку всякой всячины на прошлое Рождество. – Он подложил себе еще жареной картошки. – Мы все разделили поровну. У меня все никак руки не доходили, посмотреть, что мне из этой коробки досталось. Завтра же суббота, вот и испробуем.

– Ты… действительно хочешь со мной поделиться? – явно удивившись, спросил Скорпиус.

– А больше все равно не с кем, забыл? Я не любитель больших компаний.

Скорпиус улыбнулся.

– Спасибо, Аль… – начал он, но его перебил черноволосый мальчик года на четыре старше них, сидевший за столом напротив.

– Эй, а это не ты ли сын Темного Лорда? – Его друзья, сидевшие рядом с ним, хохотнули, а темноволосый мальчик продолжал: – Ну и отчаялись твои предки, если отправили твою мать в пр…

– ЗАКРОЙ РОТ! – хором произнесли Альбус со Скорпиусом.

– Ха-ха-ха! Какие смелые… А где доказательство, что это не так? А ты, Поттер, как ты вообще здесь оказался?

– Почему я поступил на Слизерин, тебя не касается, – прорычал Альбус, краснея. От слов старшекурсника у него внутри что-то перевернулось и болезненно сжалось. – А то, чей он сын, – Альбус, не глядя, показал на Скорпиуса, – дело его и его семьи, но никак не такого придурка, как ты! В Слизерине так принято заводить новых знакомых?

Лицо у темноволосого мальчика вытянулось и покраснело. Он привстал со своего места, опершись руками на стол, и, тяжело дыша, собрался что-то сказать, но Альбус его опередил:

– Лучше промолчи, иначе еще какую глупость ляпнешь!

– Да как ты смеешь?! – прошипел старшекурсник, скрипя зубами, но его друг, сидевший справа от него, положил ему руку на плечо.

– Да оставь ты их, Том… – сказал мальчик. – Что время тратить? Успокойся. – Он посмотрел на Скорпиуса и улыбнулся. – А вообще, как по мне, это круто, что тебя все боятся. Так что выше нос, дружище! И то, что с нами Поттер – тоже здорово!

Том скинул его руку со своего плеча, но все же сел на место и понемногу успокоился, хотя и продолжал еще какое-то время кидать гневный взгляд то на Альбуса, то на Скорпиуса.

Мальчики сидели, уткнувшись каждый в свою тарелку, и молчали. В голове у Альбуса бухало так, словно на нем была жестяная кастрюля, и кто-то бил по ней половником.

«Неужели все мне будут припоминать то, что я Поттер и учусь на Слизерине? » – подумал он, вертя в пальцах вилку.

Дома с этим прекрасно справляется Джеймс, но ведь и здесь покоя не дают! Сколько можно?..

Когда все наелись, тарелки на миг опустели, снова став идеально чистыми, а за тем на них появилось сладкое. Вместо зажаренных цыплят, картошки и бараньих отбивных появилось мороженое всех видов, бисквиты, фруктовые пироги и ягодные торты, клубника со сливками, шоколадные эклеры и пончики с джемом.

– Спасибо, – еле слышно сказал Скорпиус, накладывая себе яблочный пирог. В его голосе слышались слезы, хотя глаза оставались сухими. – Для меня никто такого не делал… Спасибо, – тупо повторил он.

– Не за что, – слегка улыбнулся Альбус. – Никто не имеет права говорить такое. – Он немного помолчал и решил сменить тему разговора для поднятия настроения. – Слушай, а ты уже знаешь, какие предметы хочешь изучать больше всего? Я все лето не могу перестать думать о том, мне очень хочется поскорее преступить к занятиям.

– Ну… Если честно, я восхищаюсь искусством волшебного зельеварения, – немного взбодрившись, ответил Скорпиус. – Просто представь: знать, какие ингредиенты нужно смешать для получения нужного снадобья. Я уже столько книг прочитал на этот счет. Что-что, а эту науку мой дедушка уважает. Как только я проявил интерес к зельеварению, он начал дарить мне разные книги. Там столько любопытных фактов!

– Кстати, а когда у тебя день рождения? – спросил Альбус. – Ты… ты сказал, что вы ездили в Косой переулок на твой день рождения, – добавил он, увидев удивление на лице Скорпиуса.

– А, ну да… зимой. А у тебя?

– Летом.

– Знаешь, на прошлый день рождения мама подарила мне модель самолета, которую надо клеить самому! Это так здорово, ты себе не представляешь! – Скорпиус говорил очень увлеченно, но потом осекся. – Хотя… немногие волшебники нормально относятся к использованию вещей, придуманных маглами… Мои дедушка с бабушкой, например, относятся хуже некуда, и поэтому все не волшебные вещи, которые мама иногда мне дарит, хранятся под строжайшим секретом. Ты, наверное, тоже не одобряешь такое?

– Нет, все как раз-таки наоборот! – радостно подбодрил его Альбус. – Мои относятся к магловским изобретениям с куда большим терпением, чем другие. Они подарили мне фотоаппарат на одиннадцать лет. Я с ним везде, куда бы мы ни ездили, но сюда мне его взять, к сожалению, не разрешили.

– Погоди, но ведь в волшебном мире тоже есть фотоаппараты.

– Ха-ха! Да, но в мире маглов люди, запечатленные на фотографиях, не двигаются.

– Да ты что? – ужасно удивился Скорпиус и чуть было не поперхнулся тыквенным соком. – Ну дела! Меня всегда интересовало, как работают все эти штуки. Я даже как-то раз разобрал карманные часы: все эти шестеренки так слаженно крутятся – просто загляденье. – Он замолчал, явно что-то припоминая. – А… как называется эта странная коробка с антеннами? Ну… м-м-м… как объяснить-то… Там еще человечки маленькие бегают.

– Телевизор? – удивленно усмехнулся Альбус.

– Теле… телевизор, да!

– Да, но сейчас уже все телевизоры плоские, и антенн у них нет.

– Откуда ты столько знаешь? – восхищенно прошептал Скорпиус.

– Мой дедушка души не чает в изобретениях маглов, так что он много мне рассказывал.

– Мне бы тоже так хотелось... Мой дед всегда питал сильную неприязнь ко всему, что связано с маглами, и был категорически против того, чтобы я контактировал с их вещами.

Альбус ответил что-то вроде «если хочешь, я потом расскажу еще о каких-нибудь магловских предметах», и, откинувшись на спинку стула, посмотрел вдоль стола, на котором все еще оставалось очень много еды.

Кикимер, их домовой эльф, не раз помогал Джинни готовить, и во время праздников столы ломились от разных яств. Но Альбус и представить себе не мог, что в Хогвартсе еды будет столько, что после окончания пира, когда уже никто не мог съесть еще хоть что-то, на столах останется половина от того, что было приготовлено заботливыми эльфами-домовиками, трудившимися в замке на кухне.

Когда и с десертом было покончено, а глаза у всех начали слипаться, сладкое исчезло с тарелок, и профессор МакГонагалл снова встала и постучала по бокалу столовым прибором. Все притихли.

– Что ж, еще раз скажу, что мы очень рады приветствовать наших новых учеников! В понедельник за завтраком вам раздадут ваше расписание. Старосты факультетов проводят первокурсников в их спальни. А теперь спать! Всем доброй ночи!

– Первокурсники, пожалуйста, подойдите ко мне! – громко сказал высокий светловолосый мальчик, тот самый, который успокоил Тома. – Меня зовут Коул Форд, я – староста факультета Слизерин, – представился он, когда все собрались вокруг него. – Следуйте за мной и, будьте добры, не отставать, иначе ночевать будете в коридоре.

С этими словами он резко развернулся и пошел к выходу из Большого зала. Ребята поспешили пройти мимо остававшихся за своими столами старшекурсников, выйти из Большого зала и спуститься вниз по мраморной лестнице прямо к подземельям, как догадался Альбус. Они шли по поземным лабиринтам, все глубже и глубже уходя под Школу.

Вокруг на стенах горели неярким светом факелы, и прохладный ветерок, гулявший по мрачным коридорам, колыхал их пламя.

Первокурсники шли плотной группой, ни на шаг не отставая от старосты. Тот, свернув в очередной коридор, остановился перед голой влажной каменной стеной.

– Цель оправдывает средства, – произнес Коул, и часть стены уехала в сторону, открывая проход. – Запомните этот пароль, без него в гостиную вы не попадете. Пароли иногда будут меняться, о чем вам, конечно же, сообщат.

Общая гостиная факультета Слизерин была длинным подземельем со стенами из дикого камня, с высокого потолка на цепях свисали зеленоватые лампы, по всему помещению были расставлены довольно уютные на вид кожаные кресла, а в камине, украшенном искусной резьбой, потрескивал огонь. От него веяло теплом, но во всех остальных местах гостиной было ничуть не теплее, чем в подземных коридорах, по которым первокурсники только что прошли.

– Так как завтра выходные, вечером будет проведен древний обряд посвящения в честь вашего поступления, – с загадочной улыбкой сказал Коул. Альбус и Скорпиус переглянулись.

Ещё один недлинный коридор, – и девочки вошли в одну дверь, а мальчики – в другую.

Они оказались в достаточно просторной спальной комнате, в которой стояло пять больших уже постеленных кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытых темно-зелеными бархатными шторами. Рядом с каждой кроватью стоял чемодан с подписанным именем владельца на бирке. Кровати Скорпиуса и Альбуса оказались по соседству. В комнате было теплее, чем в общей гостиной, но от самой обстановки веяло каким-то неуютным холодом. [1] Все оказались слишком усталыми, что бы разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались в постели.

– Как думаешь, что нам предстоит завтра на посвящении? – спросил Альбус тихим шепотом, но ответа не получил. Скорпиус уже мерно дышал, лежа на боку.

Альбус перевернулся на спину. Он посмотрел на темно-зеленый полог, и в его сознании закружилось множество мыслей. Яркий образ того черноволосого мальчика Тома, который решил посмеяться над ним и Скорпиусом, заставил кровь Альбуса снова закипеть в жилах, и он, закрыв лицо руками, тяжело вздохнул.

Так вот что важно… не то, какой он, а то, насколько он похож на отца…

В постели было холодно и неуютно. Перевернувшись на правый бок, Альбус успел подумать: «Как же хочется домой, в свою комнату…», и сразу уснул.

Проснувшись, Альбус услышал неразборчивый шепот с другой стороны комнаты. Он попытался вспомнить, что ему снилось этой ночью, но не смог.

Он сел на кровати и осмотрелся. В комнате, к его большому удивлению, было светло. Из больших задрапированных зеленым бархатом и прозрачным белым шелком окон во всю стену и из окна, которое, как ни странно, находилось на потолке, лился зеленоватый свет, а на колоннах замерли в движении каменные змеи с зелеными глазами-изумрудами. Под одним из окон находился пуф для сидения с множеством подушек на нем.

Скорпиус еще спал, а вот трое их соседей уже вовсю бодрствовали и перешептывались, но, когда заметили, что Альбус смотрит на них, притихли.

– Привет! – первым нарушил тишину Альбус.

Они отозвались почти одновременно.

– Билиус Роудс, – представился пухлый брюнет, сидевший на кровати напротив. – Для друзей – Билл.

– Ньют Оксли – кивнул парень, сидевший справа от только что проснувшегося Скорпиуса. – Привет.

Третий мальчик назвался Генри Блейком. Когда Скорпиус назвал свое имя, в спальне повисло короткое неловкое молчание.

Когда ребята оделись и вышли в общую гостиную, они увидели интересные детали интерьера, которых не заметили вечером. На стенах висели гобелены, изображающие свершения знаменитых слизеринцев в Средние века. В гостиной, как и в спальне, были окна высотой от пола до потолка, и из них исходил зеленоватый свет. Тут и там были изображения символа факультета – змеи. Каменные змеи с глазами-изумрудами – такие же, как в спальной комнате, – вились по колоннам, украшенным искусной резьбой.

Из спален маленькими группами выходили ученики и направлялись к выходу из гостиной, судя по всему, на завтрак.

– Что это там? – спросил Скорпиус, указывая на окна. – Это что, рыбы!? – он подошел к окну, и все первокурсники, уже вышедшие из своих комнат, последовали за ним.

Подойдя к огромному окну, Альбус вгляделся. Там определенно что-то двигалось… Это были рыбы… Большие и маленькие, они мелькали перед первокурсниками, проплывая за окном. Альбуса кольнул страх: да, конечно, он понимал, что вчера они спустились глубоко под замок, но то, что от толщи воды их отделяет тонкое стекло, наводило на неприятные мысли.

При выходе из гостиной на каменной стене красовался высеченный в породе стих:

«Мы слизеринцы – дети подземелий,

Нам чужды глупость, жалость и сомненья,

Нам непонятны правила и грани,

Мы слушаемся лишь своих желаний.

Мы побеждаем разумом – не силой,

Мы шествуем изысканно, красиво.

Пусть отойдут с дороги слабаки,

Мы не желаем пачкать сапоги.

Мы друг за друга, мы всегда едины,

Мы дети Тьмы, мы Смерти паладины.

Мы за свободу – ото всех и от всего.

За Слизерин! Не посрамим его! »

Всю дорогу к Большому залу Скорпиус и Альбус обсуждали, что может сдерживать тонны воды и не сам ли Салазар Слизерин наложил такое заклинание на подземные помещения. И, конечно же, они не смогли оставить без внимания стихотворение, восхвалявшее их факультет.

Большой зал был огромен. Из высоких окон лился солнечный свет, и надобность в зажженных свечах сама собой отпала. Сводчатый потолок отражал небо над замком: ¿ лазуревое? с перистыми облаками. На четырех длинных столах уже громоздились блюда с жареным беконом, яичницей, омлетами, запеканками, фруктами и кукурузными хлопьями. В хрустальных графинах пестрели разнообразные соки, а из глиняных кувшинов исходил пар от теплого молока.

За столом мальчики обсуждали ошибочность таких заявлений как «Мы дети Тьмы» и «мы Смерти паладины». Им казалось неправильным описывать всех слизеринцев такими словами, ведь, наверняка, не каждый выпускник стал темным волшебником и совершил убийство.

В раскрытие окна, находящиеся высоко над головами учеников, влетело множество сов. Большие и маленькие, бурые, пятнистые и белоснежно-белые, они закружили над столами факультетов, выискивая своих хозяев. Сова Альбуса Макс была крупной птицей с ярким оперением и большими безумными на вид карамельными глазами. Она мягко приземлилась на стол перед хозяином, не задев при этом ни одной тарелки, и протянула лапку с привязанным к ней письмом.

– Это из дома, – выдохнул Альбус. У него закружилась голова, и, когда он отвязывал письмо от лапы совы, его пальцы предательски задрожали.

Милый Альбус!

Поздравляем тебя с поступлением на Слизерин. Мы с папой очень гордимся тобой! Бабушка с дедушкой сказали, что – цитирую – «уже устали от постоянства Гриффиндора, и поэтому очень рады такой перемене». Мы с папой с нетерпением ждем от тебя письма.

Сынок, я прошу тебя, не вздумай слушать Джеймса, если он вдруг станет что-то говорить на счет твоего поступления. А если кто-то другой захочет на этот счет пошутить, ты просто помни, что мы тебя очень любим, и всегда тебя поддержим, несмотря ни на что.

Я всегда буду рада получить от тебя весточку и помочь советом, если это будет нужно.

С любовью, мама

P. S.: Если ты забыл какие-то вещи, мы их обязательно вышлем, только напиши.

Пока Альбус читал письмо, Макс принялась клевать кукурузные хлопья из его тарелки. В каждом слове, в каждой букве читалась та любовь, с которой было написано это письмо. Мальчику было приятно получить поздравление матери, и он решил, что завтра же напишет ей ответ, в котором расскажет о посвящении в студенты и спросит, было ли что-то подобное, когда они с папой поступали на первый курс.

Позавтракав, Альбус и Скорпиус вернулись в спальню и, взяв коробку из «Всевозможных Волшебных Вредилок», оправились наверх погреться под лучами осеннего солнышка и испробовать все то, что подарили Альбусу на Рождество.

Они обосновались под раскидистой березой на берегу озера, и стали смотреть, что находится в коробке. В ней были визжащая йо-йо, Волшебная палочка Уизли, светящаяся разными цветами, в зависимости от настроения волшебника, паста от ушибов, «Набор начинающего негодяя» и некоторые угощения из «Забастовочных завтраков».

Альбус и Скорпиус весь день гадали, что их может ждать на посвящении. Они представляли себе полосу препятствий или то, какие заклинания им нужно будет продемонстрировать.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒