Один год спустя 9 страница

– Можем начинать? – Спрашивает Ноа, занимая свою позицию в центре танцпола, протянув мне руку.

Из колонки полилась Gotan Project’s «Santa Maria», и я направилась к своему партнёру.

Мы танцуем танго, и это… отлично. Мы двигаемся правильно, наслаждаясь музыкой, повторяя один и тот же танец под разные песни до тех пор, пока наши движения не стали совершенными, но есть кое-что, чего им не хватает… Страсти. В них нет ничего, кроме заученных хореографических форм, подбитых под ритм песни. Как бы я не ценила эту разминку для ног и попытку чего-то нового с Ноа – это просто не то, как я танцую. Мне нравится воспринимать эту музыку, как свою, чувствовать её нутром. Но сегодня я чувствую себя раздосадованной.

– Чёрт, почти четверть. Мне нужно встретиться с сестрой, – произнёс Ноа, торопливо собирая свои вещи и упаковывая их в сумку.

– Не беспокойся, я пока остыну, – сказала я мужчине, схватив полотенце и вытирая затылок.

Делая растяжку, я замираю на секунду, чтобы подумать о своих планах. Сегодня понедельник, это значит, что классы не начнутся до шести вечера. Прежде чем войти в студию, я проверила резервирование в офисе – ни один из оставшихся залов забронирован не был. Я могу провести здесь ещё несколько часов.

– Мне нужно идти, – выкрикнул Ноа у двери. – Чёрт, – воскликнул он. – Я забыл дать тебе свой номер.

– А?

– Так ты дашь мне номер Хелены? – Спросил Ноа, а его щёки чуть заалели. Ага, он абсолютно точно из хороших парней. – Кроме того, мне хотелось бы думать, что мы с тобой теперь друзья, верно? – Беззаботно проговорил Ноа, пытаясь замаскировать неуверенность в голосе.

– Конечно, – ответила я, доставая телефон. – Дай мне свой номер, и я напишу тебе вечером.

Мужчина продиктовал мне номер, и я добавила его в список контактов, прежде чем Ноа ушёл.

Потратив на разминку около пяти минут, я уже было собралась разуться и выбрать новую песню, когда повисшая тишина была нарушена

– Наконец-то. Я думал, он никогда не уйдёт, – сказал Айзек низким голосом, от чего моё тело ожило, покрываясь мурашками.

– Т-ты наблюдал за нами?

Понятия не имею, почему запнулась на первом слове, но в присутствии этого человека у меня перехватывает дыхание.

– Красавчик умеет танцевать.

– Ноа, – огрызнулась я.

– Неважно. Он умеет танцевать, но в его движениях нет ничего, кроме заученной техники. Ни страсти, ни каких-либо эмоций, – озвучил Айзек мои мысли, направляясь к стереосистеме, выбирая музыку.

– Полагаю, в отличие от тебя?

– Детка, ты знаешь, на что я способен, – ответил мужчина, приближаясь ко мне.

Прикоснувшись ладонью к нижней части моей спины, Айзек вжал моё тело в своё.

– Теперь мы сделаем это правильно?

– Сделаем что? – на выдохе сорвалось с моих губ.

– Танго, – ответил он, когда заиграла музыка.

Это вновь «Santa Maria», но на этот раз я понимаю, что всё будет иначе. Я уже чувствую удручённую напряжённость между нами, и когда Айзек притягивает меня ближе, я понимаю, что это будет не просто танго. Между нашими с Ноа телами было расстояние, но это Айзек, и поскольку мы танцуем аргентинское танго – мы тесно прижаты друг к другу. Мужчина ведёт меня по паркету, как физически, так и эмоционально, а в комнате становится тесно от его ауры. Я принадлежу ему, музыке и это наполняет каждую клеточку моего естества. Неоднократно мы соприкасаемся подбородками и кончиками носов, в то время как наши губы находятся всего на расстоянии пары миллиметров друг от друга. Это одновременно удручает и чертовски заводит.

Передвигая ногами, его тело с каждым движением вжимается в моё. Я бессильна. Я его.

Глядя Айзеку в глаза, я вижу в них тьму, опасность, любовь и похоть.

Да, Айзек Джеймс не является и никогда не был хорошим парнем.

Как только песня подошла к концу, я отстраняюсь и спешу к офису. Мне нужно… Я не имею грёбаного представления о том, что мне нужно. Каждый дюйм моей кожи покалывает, когда, остановившись, я опираюсь о стол, сжав ноги, отчаянно пытаясь обуздать боль в моём сердце.

– Не сбегай, Виа. Здесь возможен только один исход, – обещает он.

– Какой? – Прохрипела я.

– Ты признаёшь, что ты моя. Перестанешь отрицать свои чувства, потому что ты знаешь, чего на самом деле хочешь.

Сейчас он говорит дерзко, но я отчётливо слышу за его словами желание.

Айзек прижался к моей спине, от чего по моему телу пробежала дрожь. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть в его глаза.

– Что ты делаешь? – Спросила я, и, несмотря на мои попытки это скрыть, мой голос сполна выдал моё желание.

– Совершаю ошибку, Виа. Я пошёл против себя самого, и ждал, пока ты признаешь, что принадлежишь мне. Но я передумал, твоё время вышло, теперь я заявляю на тебя свои права. Выбор больше не за тобой. Я могу прочесть твоё тело, детка, и оно солидарно со мной, – дыхание мужчины щекочет мою шею, от чего моя кожа покрылась мурашками. – Со временем я всё объясню тебе, обещаю. Но сейчас мне нужно убедиться, что твоё тело помнит, что принадлежит мне, и когда ты будешь готова, твой разум тоже осознает это.

Айзек намотал мои волосы вокруг своего кулака, заставив меня запрокинуть голову назад, а после прочертил носом линию от моей ключицы к подбородку.

– Не думай, что я размяк… но я соскучился по твоим длинным волосам, Виа.

Прикрыв глаза, я пытаюсь унять своё рваное дыхание, которое сдавливает мою грудь каждый раз, стоит Айзеку оказаться рядом.

– То, что ты соскучился по моим длинным волосам наталкивает меня на мысли о том, что ты размяк… как?

Я почти задыхаюсь от желания, продолжая сжимать ноги вместе.

– Сладкие речи и мягкие голоса всегда наталкивают женщин на мысли. Я знаю тебя, Виа, и я не хочу, чтобы ты думала, что это будет нежно. У нас будет ещё время для этого, но сейчас я не тот парень. Примерно через двадцать секунд я нагну тебя над этим столом и трахну тебя, словно варвар, который не имел киски в течении многих лет.

Я ахнула, приоткрыв рот.

– Почему? Совсем недавно ты заполучил киску, – заявила я, уверенная в своих словах.

– Не твою, – мужчина прислонился к моей спине, а его горячее дыхание опалило моё ухо.

– Айзек?

Мои эмоции зашкаливали. Я чувствовала себя из-за него, словно сучка во время течки, и я так отчаянно хотела заполучить его между своих бёдер прямо сейчас. Но в то же время я понимала, что он всегда будет держать моё сердце, словно в тисках, и, в зависимости от его слов, он может ослабить хватку, позволяя ему возобновить ход… или может сжать его, разрушая мою крошечную жизнь. Я избегала Айзека, хоть и понимала, что это всё равно закончится так. Я знала.

– Я мог заполучить миллион женщин, но ни одна из них никогда не была тобой.

Хоть его слова и нежны, но его тон резкий, не скрывающий его потребность во мне. Когда его рука заскользила по моим рёбрам, кончики его пальцев ударили меня по тазу, прежде чем скользнуть в мои трусики, касаясь моей жаждущей влажной киски. Я знаю, что моё желание к нему сильно, намного сильнее, тех крох самоконтроля над моим телом, что я пытаюсь сохранить в его присутствии.

Он всегда был лидером, и я всегда следовала за ним, что бы он ни попросил. Этот мужчина, даже будучи мальчишкой, мог командовать всеми и всем. У меня никогда не было шанса выстоять, и его нет и сейчас, как бы я ни старалась. Каждый раз, когда он уходил, пребывая в армии, я убеждала себя, что смогу уйти от него. Что, когда он вернётся, я буду больше независима от него, что смогу найти кого-то другого и просто продолжу жить дальше. А после все мои великие идеи смывались, словно вода в старой ванной, каждый раз, когда он возвращался домой. Моё сердце всегда принадлежало ему, и, видимо, это касается и моего тела.

Пока его пальцы всё ещё были внутри меня, Айзек скользнул другой рукой к мой груди, приподнимая моё тело, сделав два шага вперёд, пока мы не оказываемся перед столом. Одной ладонью он поднимает мои руки вверх, стаскивая с меня топ, а после заставляет меня податься вперёд, убирая пальцы с клитора. Я мгновенно чувствую эту потерю. Айзек убирает руку от моей груди, спускаясь ею вниз по спине, наклоняя меня над столом, пока я не ложусь грудью на холодную столешницу.

Айзек прочертил линию пальцами вниз по моему позвоночнику.

– Такое красивое тело, – пробормотал он, стягивая вниз по ногам мою свободную юбку для танца, вместе с трусиками.

Не задумываясь, оставаясь в туфлях на шпильках, я освобождаю свои ноги от одежды. Его руки, симметрично друг другу, опускаются со спины на мои ноги, пока ладони мужчины не оказываются на моих ягодицах.

– Это будет жёстко. Мне нужно трахнуть тебя прямо сейчас, Виа. Не могу сопротивляться этому желанию, потому и не обещаю быть нежным.

– Айзек…

Его имя срывается с моих губ вместе со всхлипом, когда я слышу шум позади себя – должно быть, он снимает свои штаны и футболку.

– Приготовься, – предупреждает он.

Даже несмотря на его слова, я всё ещё удивляюсь, когда он поднимает мои ноги с пола.

– Разведи руки и ухватись за край стола, – скомандовал он.

Я следую его приказу, и моя грудь прижимается к столешнице. Его ладони вновь поднимаются вверх по моим ногам, пока Айзек не сжал мои бёдра. Раздвинув мои ноги, я слышу, как низкий грохочущий стон сорвался с его губ.

– Чёрт, – прорычал мужчина.

Я всё ещё думаю о его последних словах, чувствуя, как головка его члена коснулась моей киски. Он всё ещё не вошёл в меня, и я не могу справиться с этим, прикрывая глаза, в возбуждении прикусив нижнюю губу.

Мучительно медленно Айзек входит в моё тело, наполняя меня, пока я приспосабливаюсь к его размеру. Это почти волшебно. У меня было достаточно секса, но никогда таким образом. Эта поза открывает целый мир новых ощущений, и когда он оказался во мне полностью, мне хочется, чтобы он остался там навсегда. Наполнил меня, трахнул меня, овладел мной… любил меня.

Айзек не следует единому ритму. Сначала он двигается медленно, потом быстро и жёстко, после – нежно. Это восхитительно. Каждое движение Айзека словно специально выбрано для меня, чтобы дополнить бесконечное безумие ощущений удовольствием, порождающим мой экстаз. Двигая бёдрами, он наклоняется ко мне, оставляя на моём плече укус. Я взрываюсь. Чувствую, как пульсируют вокруг него мои внутренние мышцы. Айзек подаётся назад, оттягивая меня за волосы, оставляя поцелуи на моей шее и спине. Я думала, что он трахал меня жёстко раньше, но как только мой клитор перестаёт пульсировать, Айзек возобновляет свои движения, вновь входя в меня. Я слышу, как наши тела врезаются друг в друга, и что-то, что никогда раньше со мной не происходило, наконец произошло. Я вновь кончаю, когда он рычит в своём освобождении, не переставая двигаться внутри.

Проходили минуты, а моё тело проваливается в пропасть восхищения.

Айзек наклоняется вперёд, накрыв моё тело своим и прошептав на ушко:

– Твоё тело знает, что я люблю тебя, но понимаешь ли это и ты сама, Виа?

Его тело всё ещё связано с моим, и моё сердце всё ещё привязано к его.

– Да. Я понимаю это, Айзек.

– Наконец-то, чёрт возьми.

ГЛАВА 23

АЙЗЕК

– Ещё одно задание.

Мои плечи напряглись под изучающим взглядом Дорин. После завершения нашего последнего задания, это первый раз, когда я видел её. Ей известно, что мне нужно. Но не уверен, что мой куратор хочет того же.

– Я сказал, что хочу выйти из команды. Какая часть из этого заявления была не понятна? Я не ясно выразился? – Прорычал я, не сдерживая раздражения.

Женщина усмехнулась.

– Так-так, внутри тебя, под холодностью и расчётливостью, прячутся эмоции…

– Не заканчивай это грёбаное предложение.

Наклонив голову из стороны в сторону, хрустнув шеей, я попытался выпустить напряжение, которое, словно лоза, овило мои мышцы. Мне известно, кто я, но мне так же известно и то, кем я хочу быть – и никому не удастся засрать мне это. А если они попытаются – я поставлю их на колени. Я был тем, в ком они нуждались – и чтобы оставаться таким долгое время, иногда мне приходилось жить в сточной канаве с отбросами общества. Вы не сможете оставаться чистыми, барахтаясь в большом количестве грязи. Мне всегда приходилось быть грязным, но я жаждал чистоты, которую может мне дать только Виа. Она беззаботная, чистая – и меня беспокоит то, что, в конце концов, я очерню её. Это одна из причин, по которой мне пришлось уйти, и, в первую очередь, – одна из причин, почему я вновь держусь в стороне. Теперь уже слишком поздно – преследуя её, я получил, что желал. Знаю, что мне следовало дождаться, пока я не выйду из дела. Это слишком эгоистично, но я не смог сдержаться. Мне остаётся только надеяться, что это, чёрт возьми, не станет причиной её погибели. Я могу преодолеть многие вещи – гораздо хуже, чем могло бы справиться большинство. Но навсегда потерять Вию не входит в этот список.

– Хорошо, – соглашаюсь я.

Дорин усмехнулась, и мои пальцы дёрнулись в желании пустить пулю ей в голову. Наклонившись, она протягивает мне флешку.

– Всё здесь. Конечно, зашифровано, но у тебя есть возможности получить нужную информацию. На этот раз Шелли тоже будет в игре. На самом деле, вам понадобится вся ваша команда.

Я промолчал. Если в игре вся команда – значит, это задание гораздо серьёзнее, чем я надеялся. Не уверен, что буду делать. Если Дорин хочет, чтобы я возглавил операцию – значит, она не может быть незначительной. У куратора множество агентов, которые могли бы сделать это.

Я сохраняю молчание даже тогда, когда Дорин направляется к двери. И, прежде чем уйти, она оборачивается ко мне:

– Я знаю, что ты хочешь завязать. Это одобрено. Документы уже подписаны и отправлены на твою секретную учётную запись электронной почты, но они войдут в действие после этого задания. Извини, Кэйн, но иначе никак.

Мне хотелось прорычать ей, что меня зовут Айзек – напомнить ей своё собственное имя, но в этом больше нет смысла. Даже если бы я не был на полпути к свободе, я не уверен в том, кем буду в эти дни. Кажется, мне всё же не справится с тем, чтобы разделить две эти личности. Слишком размыта линия между Кэйном и Айзеком, и меня мучит вопрос, что, если я останусь ими двумя. Теперь, мне нужно попытаться из Айзека стать Кэйном, и, если это у меня не получится – мне нужно будет найти способ жить в тандеме с двумя моими личностями.

В тот миг, как я услышал, что её автомобиль с шофёром отъехал, я вытащил свой телефон и написал своей команде, сообщив им о сборе у меня дома через час.

– Дерьмо, – первая произнесла Шелли, после того, как мы открыли документы, чтобы проанализировать всё, что у нас есть по новому заданию.

– Твою мать, – пробормотал Дарвин.

– Знаете, что это значит? – Спросил я у них, и вся моя команда понятливо кивнула.

Шелли – единственная женщина среди нас, и, так как у нас нет никаких опознавательных знаков – её кожа оставалась нетронутой, а еще она достаточно молода, чтобы стать нашей приманкой. Опять же, её невинный вид станет ключом для обеспечения нашего успеха. Но это, как и всегда, опасно.

– Как мы привлечём их внимание? – Спросила она.

Прислонившись головой к стене и прикрыв глаза, я размышляю о том, что у меня уже есть. Не то чтобы этого было так много, как хотелось, но это всё, с чем нам придётся работать. Нам известно, что банда, которой нам нужно будет заняться, собирается свернуть свои делишки за восемь дней. После этого они переедут в другую область, закрыв свою текущую операцию. Им нет нужды задерживаться в одном месте, поскольку секс продается везде, независимо от местоположения, и им нужно будет переехать в ещё больший город, чтобы похитить новую партию молодых женщин. Их бизнес живёт только за счёт постоянного потока девушек. Секс-торговля обеспечивает быстрый оборот, и, к сожалению, в наши дни так много людей формирует новые связи, которые мы не успеваем разрушить до того, пока не появился кто-то ещё.

– Виктор, Клинт. Я хочу, чтобы этой ночью вы прошерстили все знакомые вам контакты и попытались выяснить как можно больше.

Кивнув, оба мужчины вышли из дома.

– Дин, Бренд. Отправляйтесь в бары, посмотрите, сможете ли вы найти подпольные бои. Посмотрите, кто связной и найдите какие-либо сценарии или планы, особенно те, что в разработке.

Как и предыдущие ребята, они, кивнув, поспешили выполнить своё задание.

– О чём ты думаешь? – Спросил Арло, от чего я вскинул голову. Он не часто разговаривает.

– Я думаю, что у нас нет грёбаного времени, недостаточно разведки, и, при всём при этом, мы не можем облажаться. Нам нужно уничтожить этих ублюдков. На этот раз нет второго варианта, – ответил я ему, и мужчина мрачно усмехнулся в ответ.

Мой взгляд перешёл на Шелли.

– Что? – Спросила она, сложив руки на груди. – Я знаю этот взгляд и всё то, что ты собираешься сказать – я буду не в восторге от этого, верно?

Проведя руками по лицу, я переплёл их за своей головой, пробежавшись пальцами по волосам, замерев на миг, сжимая их на затылке.

– Отправляйся в салон. Займись своими волосами, ногтями и всем тем, что сделает тебя более женственной и нежной.

Сузив глаза, Шелли открыла рот, чтобы ответить, но я перебил её – ещё не время, нет.

– Не забудь и о новой одежде. Всё должно быть девчачьим, невинным. Поэтому никакого ярко-красного или чёрного лака на ногтях. Вместо этого: светло-розовый, сарафаны и минимум макияжа. И купи ожерелье… крестик.

– Какого чёрта, Айзек! – Выкрикнула она, и, несмотря на то, что мне хотелось рассмеяться, особенно после того, как заметил усмешку Кинга и Дарвина, и то, как дернулись губы Арло – мне удалось сдержаться.

. – Тебе нужно казаться моложе, невиннее, утончённее… как девственница. Я не смогу помочь грёбанным людям на улице или сделать что-то с тем, что нам дали это задание. Смирись с этим, Шел, – приказал я.

Я вижу, как она сжала челюсть, но, тем не менее, она кивнула и вышла из комнаты.

Услышав, как Шелли покинула дом, я перевёл взгляд от двери к Арло, а после к Кингу.

– Вы двое защищайте её. Не спускайте с неё глаз, начиная с этого момента, – я уставился в пол. – Вы не позволите им тронуть её. Ничто другое не имеет для вас значения, кроме того, чтобы сохранить Шелли в безопасности и здравии.

Мужчины вышли, и все мы понимали, насколько опасным это может быть для Шел. Вероятно, на Кинга и Арло легла самая важная работа, и, если придётся, они даже умрут за неё.

– Как насчёт нас? – Спросил Дарвин.

Я смотрю в пол, но, чуть наклонив голову, встречаюсь с ним взглядом.

– Ты верующий человек, Дарвин?

Мужчина хихикнул, и я с улыбкой покачал головой. Надеюсь, после того, как всё будет сказано и сделано, мы будем продолжать улыбаться. Я так же задаюсь вопросом, как, чёрт возьми, мне двигаться вперёд с Виа, пока это дерьмо вертится вокруг меня.

– О чём ты думаешь? – Спросил он, присев за обеденный стол напротив меня.

Взглянув на мужчину, я схватил со столешницы бутылку водки, налив себе стопку. Дарвин мудро сохранял молчание даже после того, как я, опрокинув её в себя, налил ещё одну.

Шипение сорвалось с моих губ, когда алкоголь обжёг мою грудь.

– Я не уверен, смогу ли удержать её в безопасности.

– Шелли? Она абсолютно обученная машина для убийства…

Я прерываю его:

– Нет. Оливию.

Внезапно наступившая тишина была слишком плотной, когда мы, в интенсивности момента, погрузились в свои мысли. Дарвин потерял сестру. Причина её смерти косвенно связана с той жизнью, что мы ведём. В какой-то момент – это сжигает нас или тех, кого мы любим. Дарвин думал о том, чтобы присоединиться к Секретным Службам, но его сестра удерживала его от этого. У неё был только он. Его связь с первым куратором, Дженсеном, значила, что за ним следят. Никто не сказал ему быть более осторожным, даже когда это решение всего лишь было на стадии рассмотрения. Девушку убили в тот день, когда он отписал свою жизнь службе – её сбил на зебре пьяный водитель. Однако нам было известно больше. Нам всегда известно больше.

Когда наши глаза встречаются, его взгляд сказал мне всё, что мне нужно знать. Мне никогда не приходило в голову вновь начать отношения с Виа, но теперь, когда ход запущен – я не уверен, смогу ли отпустить её.

– Я в жопе, – пожаловался я.

– Ага, – единственное, что прозвучало мне в ответ.

ГЛАВА 24

ВИА

– Он пропал.

– Что значит «пропал»?

– Не в прямом смысле, – ответила я, рассматривая своё отражение в зеркале.

Проведя пальцами по волосам, я слежу взглядом за своими движениями, сильно прикусив свою нижнюю губу от охватившего меня нервозного состояния. Слёзы побежали по моим щекам, и, глядя на своё отражение, я понимаю, что мне нужно справиться с собственным дерьмом. Эмоции – прямое следствие моей боли, но эта боль вызвана не тонкой полоской крови, бежавшей из ранки от треснувшей кожи.

– Не понимаю. Я думала, что вы снова вместе? Думала, что он признал свои чувства. Что вы оба сделали это.

Мой палец кружит вокруг красной кнопки на iPhone. Я дрожу, борясь с желанием сбросить Хелену.

«Я не хочу говорить об этом… Мне нужно поговорить об этом… Но я не хочу делать это.»

– Лив? – Её голос, прозвучав из динамика, эхом раздаётся в тишине комнаты. – Лив, не смей сбрасывать меня!

Моё тело расслабляется, стоит мне откинуться назад на спинку стула, и я чувствую, как напряжение медленно покидает мои конечности. Позволив себе крошечную усмешку, мне становится легче от того, что моя подруга знает меня настолько хорошо, чтобы разложить моё дерьмо по полочкам, даже несмотря на то, что находится на расстоянии многих миль.

– Лив?

Сейчас она на грани срыва.

– Я здесь.

Моему голосу крайне не хватало той силы, что была присуща ему прежде, поскольку вместо этого в нём звучал крах.

– Ты можешь быть здесь, но не в порядке. Не так ли?

Вздох срывается с моих губ.

– Нет. Я не в порядке, но буду… Клянусь.

– Лив, вспомни, с кем разговариваешь. Я знаю, как ты к нему относишься. Скажи мне, что он не сломал тебя?

Я утёрла тонкую струю крови на своём подбородке. С моих губ срывается шипение, когда я касаюсь пальцем ранки.

– Хел, я ценю твою заботу. Честно. Правда в том, что я не знаю, где он. Всё, что у меня есть – короткий телефонный звонок. Видимо, Айзеку пришлось уехать на некоторое время.

Я пожимаю плечами, рассматривая себя в зеркале, не уверенная в том, кому объясняю поступок мужчины.

– Он сказал, что это из-за работы, и он не знает, как долго будет отсутствовать.

– Что насчёт вас двоих? – Без колебаний спрашивает она.

– Не знаю.

– Оливия. – Голос Хелены звучит низко, серьёзно. – Ты должно быть спросила, как долго? Куда он уехал? Что это значит для вас двоих? – Задавала вопросы Хелена, становясь всё более и более разъярённой.

Сдирая голубой лак на своих ногтях, я бросила взгляд на телефон, а после вновь вернулась к своему занятию.

– Я спросила. Он не знает.

– Он не знает, чёрт возьми? – Закричала девушка.

Перебрав около пятидесяти бутылочек лака на своём комоде, я нашла свой любимый красный оттенок, улыбаясь реакции подруги. Через пару часов мне нужно выйти на работу. Я хочу накрасить свои ногти, и мне ещё нужно собраться, поэтому пришло время завершать телефонный разговор.

– Хел, успокойся.

Я слышу, как она фыркнула, поэтому, прикусив изнутри щеку, пытаюсь не захихикать.

– Он сказал, что это связано с работой, что у него есть что-то, от чего он не может избавиться, и Айзек понятия не имеет, как долго это продлится.

– Ну, сколько грёбаного времени может уйти на всё, чем он занимается?

Сжав переносицу, я прикрываю глаза.

– Айзек сказал, что, возможно, неделя, месяц или шесть – он не знает.

Прежде чем у Хел получилось перебить меня, я продолжила, желая покончить с этим сейчас:

– Он сказал, что не ждёт того, чтобы я ждала его.

– Он что? Это… твою мать, – прошептала Хел.

– Ага. Не уверена, что должна сделать с этим лакомым кусочком. Мне почти что хотелось, чтобы он попросил меня дождаться его, но Айзек не сделал этого.

– Ублюдок, – негодовала она.

– Слушай, мы можем поговорить о чем-нибудь другом? Как там твоя бабушка? – Сменила я тему, не дав девушке возможности возразить.

– Сейчас она в порядке и чувствует себя намного лучше.

От новостей Хел с моих плеч будто камень свалился.

– Это замечательно.

– Ага. Это значит, что я вернусь в течение следующих пары недель. Мы можем устроить себе ночь мороженого, сладостей и алкоголя.

Я рассмеялась над её предложением, но Хел знает, что я буду абсолютно влюблена в эту ночь.

– Как дела с Ноа? – Спросила я, и девушка взвизгнула. Моя татуированная, злобная, «практически-эмо» подруга взвизгнула. Что, чёрт возьми?

– Он написал мне, и мы много переписывались. А потом поговорили по телефону. Боже, Лив, я встретила его всего несколько дней назад, но такое чувство, что я знаю его целую вечность. Когда я вернусь, мы пойдём на свидание.

Я улыбнулась телефону.

– Я очень рада за тебя.

– И я, но он такой… чистый.

Я фыркнула над отвращением Хел к отсутствию татуировок у Ноа.

– Это просто значит, что ты сможешь набить ему его первую, оставив свою метку.

Хелена промурлыкала на той стороне телефона.

– Вау, я никогда не думала об этом, – почти мечтательно произнесла она.

– Правильно. Мне пора собираться на работу. Я позвоню тебе позже, детка.

– Свидимся, Лив.

Развернувшись, я включаю свой iPod. Lady Gaga «A Million Reasons» звучит из динамика, и я наконец позволяю себе дать волю слезам. Мне хочется сказать, что Айзек не сломал меня вновь, что я не разбита, но я даже не знаю, что происходит – если этому есть место – между нами. Всё, что я знаю – моё сердце болит, и надежда – отвратительная эмоция.

***

Моя помада в тон ярко-красным ногтям. Нанеся ещё один слой туши и чёрной подводки для глаз, я ещё раз проверяю свой наряд. В большинство ночей я надеваю нижнее бельё, скрытое кое-какой одеждой… ну, как правило. Однако сегодня вечером я облачена в длинное узкое красное платье. Оно не оставляет места для воображения, и, кроме моих алых туфель на пятидюймовых (почти 13 см, – прим.перевод.) шпильках, единственное, что на мне есть – прозрачные красные стринги. Я во всеоружии. Крошечный голос в моей голове говорит, что я мятежница. Знаю, что Айзек ненавидит мою работу здесь, но, одевая так мало, я посылаю ему огромный «пошёл ты» – это сработало бы намного лучше, если бы он знал. Но сейчас я игнорирую свои наисокровеннейшие мысли. Вместо этого я выхожу, показывая всем, включая Айзека, два пальца.

Мне нравится быть разной, всегда нравилось. Стриптиз для меня просто ещё один способ раскрыть свою индивидуальность. В то время, как другие стриптизёрши выбирают быстрые, сексуальные песни, мне нравится думать нестандартно. Поэтому, готовясь взойти на сцену, я кивнула Аллегро, подав ей сигнал включить выбранную мной сегодня песню.

Я выдыхаю. Делая один шаг за другим, я медленно спускаюсь на сцену под песню Aretha Franklin «Ain’t No Waу». Свет прожектора останавливается на мне, когда я останавливаюсь перед микрофоном, притворяясь, что пою. Сегодняшним вечером я не вижу зрителей, но мне это и не нужно – этот выход предназначен только для меня. Они и не подозревают, что мне под силу спеть её вживую, если бы я захотела, поэтому в любом случае я не сплоховала. Но, поскольку каждое слово срывается с моих губ – не молчаливое, но всё ещё не слышное за оригиналом – Айзек поглощает все мои мысли. Я чувствую себя разбитой, разорённой, сломленной, словно из моей души вырвали кусок.

Сексуально покачиваясь в такт песни, я провожу ладонями вверх по своему телу вместе с прозвучавшими словами, скрестив запасться, и поднимаю их вверх над головой, пытаясь соответствовать тексту. Я жду, когда закончится припев, а после начинаю наклоняться, опускаясь руками к своим ногам. Ухватившись за край платья, я медленно поднимаю его вверх по своему телу, раздевая себя. Я пою последний куплет о том, как не могу любить его, если он не позволяет мне этого – со слезами на лице, облачённая только в туфли на шпильках и стринги. С окончанием песни в зале поднимается взрыв аплодисментов, от которого я почти потеряла равновесие. Аккуратно развернувшись, я отшатываюсь от желания, чтобы Айзек услышал эту песню, услышал текст и почувствовал мою боль.

АЙЗЕК

Если бы кто-то сейчас атаковал меня – он бы победил. В моих мыслях поселилось крошечное сомнение. Моё тело оледенело. От боли.

Я ушёл, объяснив это тем, что не могу бросить работу. Если бы я не сделал этого – мне бы никогда не позволили разорвать контракт. Я мог бы быть рядом физически – мы оба в Лондоне, но мне всё ещё нужно держать дистанцию, чтобы она не оказалась под автобусом, учитывая моё нынешнее задание. Я старался максимально облегчить боль Вии. Сказал, что найду её, как смогу, но не уверен, когда это будет.

Расслабив ладони, сжатые в кулаки, я отодвигаю заказанный мной виски, и поднимаюсь на ноги, чтобы уйти. Было ошибкой приехать сюда, вновь посмотреть на Вию на сцене. Ненавижу то, что она здесь работает. Она моя, но даже в этом случае, я должен держаться в стороне. Не уверен в том, чего я ожидал. Думаю, песню, стриптиз и увидеть то, как мужчины смотрят на её чертовски красивое тело. То, что я получил, ножом вонзилось в моё сердце. Наблюдая, как она поёт эту песню, я знаю, что Виа не гримасничала. Мука была словно раскадрирована на её лице, каждое многозначительное выражение – мне никогда не забыть ни одного, отразившегося в её глазах.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒