М.Х. Боросон «Девушка без лица» («Хроники даоши» - 2) 9 страница

- Не мужчина, Ли-лин, - сказал мой отец. – В нем не осталось ничего человеческого, если когда и было. Анцзинь была милой девочкой, А Ли, и я думал, что помогаю ей, когда выдал ее за него. Но этот зверь убил девочку, с которой я его познакомил, для людской жертвы. И это не все. Теперь ты рассказала…

Я молчала.

- Иногда я озираюсь по сторонам, и мне не нравится то, что я вижу, - тяжко сказал отец. – Во всех жестокость и эгоизм, порой я всех нас презираю, включая себя. Но потом я вспоминаю мужчину, за которого ты вышла. Он был благородным, восхищал меня. И я знаю, что есть еще много таких человек. Героев нынче мало, потому что добродетель, здоровое тело и гениальный ум все еще не распространены, и найти все это в одном человеке – радость. Я тоже любил Ракету. Он был заботливым и честным, он восхищал всем, и он безумно любил мою дочь. Для меня было важно, что такой человек, как он, мой ученик, наследник и потенциальный отец моих внуков. То, как вы любили друг друга, было важнее всего для меня.

- Ты мне не рассказывал, - тихо сказала я.

- Когда я найду Сю Шандяня, - сказал он. – Я вырву его кишки из заднего прохода и запихаю ему в рот.

- Как красиво ты это выразил, шифу.

- Хватит, Ли-лин. Я не твой шифу. Ты моя дочь.

Было странно слышать от него это, и я лишилась дара речи. После месяцев желания вернуться в его жизнь этот миг настал, кульминация тоски… и я ощущала не то, что ожидала. Не радость или облегчение, но и не онемение. Я была потрясена, ощущала любовь и обиду, как ребенок, хоть прошло много лет, цепляющийся за отца, когда он уносил ее из их разрушенного дома.

- Как мне к тебе обращаться, если не шифу?

- Мастер Верховной добродетели и Удара без тени, который одолел 10 000 демонов, - пошутил он. – Но сойдет и «отец».

Я хотела плакать. Я не знала, что сказать.

- Это честь, - скованно сказала я, но еще не была готова снова так его звать. – Я жду, что глаз расскажет мне «Три сокровища».

- Я не знаю, о чем ты, А Ли.

- Может, однажды мы сядем и поговорим, а потом я расскажу тебе странное. Но пока что нам нужно одолеть сильных врагов. Остановить их может только Мастер Верховной добродетели и Удара без тени, который одолел 10 000 демонов, - сказала я. – А новичок поможет ему, если он примет ее помощь.

Он кивнул, выглядя радостно.

- Ты знаешь, где алтарь Шандяня?

- Нет, - сказала я. – В его квартире алтаря не было видно, как и вещей от ритуала, идолов и прочего, только несколько современных диковинок.

Отец кивнул и пробормотал пару священных слов, разбросал больше лепестков по кружащейся воде.

- Ци, ци, ру, лулинь, - тихо сказал он, и мы знали, что означал этот ритуал: я была свободна от проклятия любви, и это было точкой. Остатки чар не вернутся. И снова мой великий отец спас меня от демона, от которого я не могла отбиться сама. Снова его дочь была в долгу, который не могла отплатить. – Жди тут, А Ли, - сказал он и встал, чтобы подготовить оружие.

Его стальное оружие. Тонкий, как бумага, меч мерцал, когда двигался, и клинок мог рассечь падающий лепесток.

- Ты хочешь убить его, шифу?

- Если найду его, - сказал он. – Иди вниз и поспи.

- Вниз? – я едва могла поверить. Я думала, что прошлое не изменить, и того, кого выгнали, в кровать уже не пустят.

Но я спустилась по скрипящей лестнице, обнаружила, что наша комната не изменилась. Такая же маленькая, тусклая, и моя кровать была такой, какой я ее оставила. Только чистота пропала – на моей кровати была пыль, на лампах – сажа. Отец не был грязнулей, но он привык думать о великих делах, а не пятнах.

А я – нет, так что не легла на старую кровать, а убрала пыль в комнате, где жила много лет, вытерла сажу со стен и потолка. Мне придется миллиард лет работать вот так, чтобы попытаться отплатить ему за все, что он для меня сделал.

Закончив уборку, я услышала, что он вернулся через парадный вход. Меня поражало, что я сразу узнавала его по походке. Я поднялась по лестнице.

Судя по его хмурому виду, добычу он не нашел.

- Квартира Сю Шандяня была пустой, - сказал отец. – Я спросил у соседей. Он, похоже, отправился в лазарет, где ему обработали раны на лице, животе и ноге, а потом его отпустили. Его видели на улице Колумбус.

- Район Варварийского побережья, - сказала я.

Отец кивнул.

- Вещи колдуна Гон Тау сложно спрятать. Урны, идолы, трупы зверей, живые змеи и прочее. У него есть деньги и друзья, и он умеет ускользать. Наверное, у него есть комната в том районе, где и хранится его алтарь. Думаю, он сейчас там. Ему хватило ума понять, что ты пойдешь ко мне.

- Шифу, он говорил, что арендует конюшню за Китайским кварталом, где хранит свой автомобиль.

Отец оторвал взгляд от очищающих вод.

- Ему принадлежит автомобиль?

Я кивнула.

- «Duryea Motor Wagon».

- Я мечтал на такой прокатиться, - сказал отец. – Но не мог себе позволить. Сю столько заработал играми?

- Он не мог заработать столько от одних банд. Такие победы заставили бы их прогнать его. Но есть другие игры, например, ставки на лошадей в районе Бэй.

- Ли-ли, Сю Шандянь – цзянши, мертвец, идущий к могиле. Он просто еще этого не понимает, - сказал мой отец. – Вопрос времени, когда я убью его за то, что он сделал. За все, что он сделал. Но нам нужно узнать больше о других аспектах ситуации.

- О каких?

- Призрачный магистрат, А Ли. Кто он? Мне нужно узнать о его неразрешенном Облачении и решить, мешать или нет появлению нового Городского бога. Я не знаю, что могу сделать.

- Когда Сю Шандянь заказывал бумажную девочку без лица, Шифу, он должен был сказать имя мужчины, за которого выдавал ее.

- Это был он? – сказал мой отец. – Его звали Кан Чжуан, придворный невысокого сана из династии Сун. Он лез во все дела в замке. Сю Шандянь сказал, что это его предок, - отец притих надолго, глядя вдаль. – Ой, - сказал он. – Я сжег много других подношений для Кана Чжуана за последние несколько месяцев.

- Какие?

- Сю Шандянь просил красивые здания династии Сун из бумаги. Высокие бумажные пагоды, большие кареты, роскошные дворцы с множеством этажей и изогнутыми крышами, сделанные из бумаги. Стены города, замысловатые дороги, сады, мост, похожий на радугу, купальня, ресторан, таверна, и все из бумаги. Изящная бумажная мебель, дороги из плитки, одежда с узорами и больше… Зачем Призрачному магистрату столько вещей в ином мире?

- Строит ямен, - сказала я. – Сю Шандянь работал с призраком бюрократа династии Сун, ходил за материалами, чтобы построить владения в мире духов со всем размахом, каким была известна династия Сун.

- Так это тут? В духовном воплощении этой страны есть ямен, город вокруг места, полного архитектурных чудес династии Сун?

Я кивнула.

- Что еще ты сжигал для него?

- Корабли, - сказал он. – Причалы. Дома. Локомотив и вагоны. Телеги, кареты. Дай подумать…

- Армии? – спросила я. – Военные корабли? Пушки?

- Не это, дитя. Думаешь, у меня не возникли бы подозрения из-за бумажных подношений для войны? Нет, просто вещи были…

- Красивыми, - закончила я. – Мастер бумаги Йи – гений, и он рисует чудесные детали на них. Наверное, ты ждал визиты Сю Шандяня, когда он приносил шедевры мастера Йи, воплощающие шедевры династии Сун.

- Они были милыми, А Ли, тебе они тоже понравились бы.

- Я бы плакала, когда они горели, - сказала я.

- Порой и для меня это ощущается как утрата, - сказал он. – Чудесные копии роскошной архитектуры из истории Китая становится дымом.

- Но не пропадает, - сказала я. – Они появляются в мире духов. И я догадываюсь, где.

- Где Кан Чжуан, Ли-лин? Мне нужно поговорить с ним как можно скорее. Зови это интервью или допросом, но мне нужно поговорить с ним и решить, годится ли он на роль Туди Гона.

- Ему помогает убийца детей, который пытался поработить мою душу. Улик не хватает для решения?

- Это указывает, что Сю Шандянь монстр, а не мертвец, - сказал мой отец, - но это не помогает понять, какой этот Призрачный магистрат.

- Призрак, которому много веком, мог бы выбрать компанию лучше, - сказала я.

- Да, Ли-лин? Пока Сю Шандянь не раскрыл себя, ты считала его плохим? Или он казался тебе очаровательным, щедрым и умным?

- Тут ты прав, - сказала я. – Призрачный магистрат тоже мог на это попасться.

- Ответ станет ясен после разговора с Кан Чжуаном. Так где он, Ли-лин?

- Тебе стоит посмотреть на это, - я вручила ему расписание поезда.

Он минуту разглядывал его.

- Это бред, А Ли. «Гора пяти стихий» - это инструмент для заточения сильных духов. Но посольство? Дно болота?

- Я думаю, что это расписание поезда, - сказала я.

Он посмотрел на страницу, на лице расцвело изумление.

- Точно! – сказал он. – Это путь духовного поезда. А Ли, это невероятно.

Он минуту разглядывал листок.

- Предпоследняя остановка – Ямен призраков, - он постучал по фразе ухоженным ногтем. – Представь, правительство призраков. Думаю, там этот судья и обитает, как и его здания династии Сун.

Я кивнула, не стала в этот раз хмуриться от того, что уже пришла к такому заключению. После проклятия Сю Шандяня я не хотела принимать решения, строить планы или управлять. Отец поведет, а я пойду, и я была не против.

- Вот только, - сказал отец, - как нам туда попасть? Эти остановки по пути могут совпадать с местами в Калифорнии за городом.

- Даже если мы найдем, где они на карте Калифорнии, попасть туда будет сложно, - сказала я. – Пешком мы будем идти неделями.

- Если бы только был способ поехать на призрачном поезде, - сказал он. Через миг я поняла, что сказал так, чтобы я могла ответить на не заданный вопрос.

- Я могу спросить, - сказала я. – Но разве это наш первый шаг?

Он посмотрел на меня.

- Ты хочешь пойти за Сю Шандянем сейчас, - сказал он.

- После того, что он сделал со своей женой и пытался сделать со мной, я хочу закрыть глаза его трупа.

- Понимаю, Ли-лин, но его найти будет непросто.

- С твоей поддержкой я бы с радостью охотилась на него, как на грызуна под половицами. Я била бы по всем углам, пока он не вышел бы, чтобы мы его убили.

- Ли-лин, и сколько это займет?

- Я не уверена, - сказала я. – Может, неделю или две. Он не может скрываться вечно.

- И красная крыса сказал, что Призрачный магистрат станет нашим Городским богом? Когда?

- Завтра, - сказала я, решение упало грузом неотвратимости, словно застегнулись оковы.

- Нам нужно попасть в ямен этой ночью, - сказал он. – Ждать нельзя.

- Но смерть Бога игры можно отложить на другой день, - сказала я. – Хорошо. Но, прошу, пойми, что и я отправлюсь в ямен, у меня своя миссия. Тебе нужно узнать Призрачного магистрата, а мне – найти безликую девочку и освободить ее.

- Она так важна, Ли-лин?

- Для меня – да, - сказала я. – Я не позволю навредить ей. Я попытаюсь уговорить Призрачного магистрата Кана Чжуана отдать ее под мою опеку.

- Как ты это сделаешь, Ли-лин?

- Дипломатией и подкупом, - сказала я. – Я предложу сжечь бумажные копии золота и драгоценных камней, если он ее отпустит, а если ему нужно что-то другое, я узнаю и предложу это.

- Ты не будешь вести себя глупо, Ли-лин? Не попытаешься забрать ее силой?

- Нет, - сказала я. – Я пойду и поищу, где и как нам попасть на поезд духов.

Я решила собрать припасы перед поиском духов, которые могли рассказать об этом поезде. Я начала с визита к мастеру Йи, чтобы заказать пару вещиц. У его магазина не было витрины. Я прошла по сапожной фабрике, где воняло горячей кожей и потом людей, миновала длинный стол, где несколько десятков человек работали за разными процессами: резали, заворачивали, вырезали и склеивали кожу, зашнуровывали обувь. Ритм молотков не совпадал с ритмом ножниц, их труд создавал шум, а не песню.

С одной стороны комнаты стоял мастер Йи, рылся в выдвижных ящиках большого шкафа. Он пытался привести в порядок листы бумаги разного цвета и размера, но с каждой попыткой лишь добавлял хаоса. Он увидел меня и улыбнулся, показывая щель между передних зубов.

- Мисс Сян, - сказал он, тепло в его голосе смягчило что-то во мне. Мистер Йи прибыл в Америку, как многие другие, чтобы заработать в шахте и на строительстве железных дорог, но обнаружил, что лучше продвигать дело, которому учился в детстве. – Я как раз о вас думал, мисс Сян, - сказал он. – Точнее, о вашем муже.

- Да, мистер Йи?

- Вы и ваш отец всегда сжигаете бумажную одежду для него, - он изящно погладил волосы. – Но тот парень больше всего любил боевые искусства и вас.

Я смутилась, покраснела. Его слова были милыми. Я с уважением опустила голову.

- Зачем вся одежда? – спросил он. – Ракета не был павлином. Вот, давайте я покажу, что я создавал.

Он подвинул ко мне бумаги, показывая планы и рисунки. Я не знала, как читать его заметки, но некоторые линии явно были для вырезания, другие – где сложить бумагу, и все это складывалось в…

- Оружейная стойка, - сказала я.

- Восемнадцать оружий! – мистер Йи хлопнул радостно в ладоши. – Когда это будет сделано и сожжено, дух Ракеты сможет отточить все приемы с оружием в ином мире! Длинное и короткое оружие, тяжелое и легкое… Ему понравится, да?

- Да, мистер Йи, - честно сказала я. – И сколько это будет мне стоить?

- Цена не важна, - сказал он. – Может, сто долларов. Уверен, это у вас найдется.

Я уставилась на него. Он просил отдать сбережения за несколько месяцев. Но в ином мире была часть души моего мужа, не самая сознательная, тусклая версия него, которая продолжала тренироваться. Продолжала есть, одеваться и спать. Фрагмент души с умом и сердцем моего мужа переродятся, но его кусочек останется с домом и полями в ином мире, возле Желтых источников, где однажды с ним окажусь я. От мысли, что эта часть моего мужа сможет тренироваться кунг-фу, как он и любил, стало веселее.

- Я соберу деньги, - сказала я. – Но я пришла заказать кое-что проще, и мне это нужно сегодня.

Восторг пропал с его лица, он мрачно посмотрел на меня.

- У меня есть другая работа, мисс Сян. Другие клиенты ждут. Или просьба интересная?

Я рассказала ему, что мне нужно было. Он потер ладони, широко улыбнулся и сказал:

- Даоши всегда просят самое интересное! – мастер Йи быстро и умело вытащил стопку бумаги, кисть и мисочку черной краски. Его гениальные руки начали творить.

Я вышла через фабрику и пошла вверх по склону к площади Портсмут в поисках ответов. Слабый дождь стал падать на тротуар и мою одежду.

Отцу нужно было, чтобы я нашла путь к призрачному поезду. Мои чайки не отозвались, и Маоэра найти будет сложно. Я могла спросить только одного человека, который знал пути живых и дороги призраков.

Хотя мужчина прямо сказал мне, что не хотел меня видеть.

Я прошла по Цветочной аллее, приблизилась к площади Портсмут, где сверкали яркие и чистые лепестки. Это был край Китайского квартала, только там из двенадцати наших улиц не было магазинов, ресторанов и парикмахерских. Несколько амбаров стояли напротив парка. Один этаж амбара снимали несколько десятков буддистов, которые жили там как в монастыре.

Было сложно поверить, что проблемы возникли в моей жизни только вчера, но такой была природа катастрофы – она поглощала все. Она пожирала время, и когда заканчивал тушить огонь, понимал, что постарел, и что из достижений у тебя лишь то, что ты не прекратил выживать.

Я завернула за угол и увидела его, крупного мужчину с бритой бородой, деревянный шест лежал на его плечах, и по бокам висели корзинка с фруктами и корзинка с овощами. Я какое-то время наблюдала за ним. Он не был человеком. Тигр в облике человека, Шуай Ху не стал принимать свою сторону зверя. В поиске просвещения он стал буддистом, отрекся от агрессии и хотел изменить свою природу, стать человеком.

Я смотрела, как он тащит тяжелые корзины, и восхищалась его верностью идее. И было приятно смотреть на движения его широких плеч и сильных рук.

Его истинным обликом был не обычный тигр, а в пятнадцать футов длиной, высотой с коня и с тремя хвостами. Шуай Ху, будучи зверем, мог бывать и в мире людей, и в мире монстров. Он видел духов легко, как я, и говорил с ними.

Когда я в прошлый раз видела Шуай Ху, я просила его сразиться со мной, как делал мой муж, и тогда монах-тигр сказал:

- Я желаю тебя, - я все еще помнила, как он при этом на меня смотрел. Но потом он сказал мне уходить и оставить его в покое.

Я пересекла улицу и приблизилась к нему. Человек-тигр повернул ко мне доброе лицо. При виде его кривой улыбки и круглых щек я просияла.

- Даону, - вежливо сказал он и склонил бритую голову в мою сторону. – Я не хочу тебя снова видеть.

ДВАДЦАТЬ

Я не знала, что нашло на монаха. Может, дело было в десятках лет медитации, может, потому что он был тигром, но он не умел скрывать чувства. Глядя в его проницательные глаза и на большие щеки, я понимала выражения его лица легко, как с отцом.

- Брат Ху, - сказала я, - ты не против меня видеть.

Он глупо улыбнулся, румянец загорелся на щеках, и даже лысая голова покраснела.

- И все же, - сказал он, - хоть твое присутствие не неприятно, проще, когда ты в другом месте, чтобы я не вспоминал тебя.

- У меня есть вопросы, брат Ху, - сказала я. – Если хочешь, чтобы я избавила тебя от моего общества, тебе нужно только дать мне ответы, и я оставлю тебя в покое.

Буря эмоций на его лице была почти милой, словно котенок не знал, чего хотел. Я подавила смех.

- Даону, - сказал он, - как я могу тебе помочь?

Я рассказала ему о дереве-вампире и мертвой девочке, душа которой пропала, ритуале Облачения, безликой девочке и Сю Шандяне.

Большой монах издал звук, похожий на дикого кота, он посмотрел вдаль.

- Я был пару десятков лет назад в Перу. Там было древнее дерево, росло у сахарной плантации, и местные делают эликсир из его листьев. Когда они пьют тот чай, они танцуют, дрожат, у них возникают видения. Говорят, дерево убирает страдания и исцеляет болезни разума.

- Мы точно говорим об одном дереве, брат Ху? Это не кажется таким милосердным.

- Конечно, оно не милосердное. Ты его испортила.

- Я бы помнила, что это сделала, брат Ху.

- Не ты лично, даону. Люди испортили его. Это священное дерево росло десять тысяч лет, его мечты влияли на перуанцев, которые пили эликсир. А потом люди стали держать других людей в цепях. Когда умирал раб – китаец – его хоронили без церемонии, далеко от предков. Часть души каждого цеплялась за не упокоенный труп. Дерево росло вокруг трупов работников плантации, и его разум вобрал недовольство мертвых. Их страдания заразили древнее дерево, и оно разозлилось. Оно не хотело никого освобождать, даону, просто отражало их чувства.

- Древнее дерево ощущало то же, что и рабы, не понимая причины, - сказала я. – И его чувства не направлены на человека или группу, и оно не пыталось сделать лучше. Оно обижено и злится, так что просто хочет буйствовать?

- Верно, - сказал он. – Оно наполнило воздух агрессией. Мне нужно было уйти, даону, уйти подальше, чтобы не поддаться его тяге к жестокости. Долгое время спустя я узнал о многих жестоких убийствах на плантации, а потом все там сожгли, землю назвали проклятой. Я думал, и дерево уничтожили.

- К сожалению, брат Ху, похоже, Сю Шандянь собрал семена того дерева, и они растут в телах людей, становясь деревьями-вампирами. Они, наверное, сохранили сознание древнего дерева. Они – часть его, а не потомство.

Монах-тигр кивнул.

- Думаю, теперь я понимаю Сю Шандяня и его дерево, брат Ху. И еще я хочу узнать, можно ли как-то мне с отцом войти в мир духов, не покидая тела?

Он с вопросом приподнял бровь, и я объяснила:

- Когда я в прошлый раз покинула тело, все плохо кончилось. Я не хочу, чтобы мы с отцом оставались уязвимыми.

- Я знаю способ, даону, - монах не сводил взгляда с моего лица. – Но не хотел бы рассказывать. Если вы войдете в мир духов в своих телах, что будете делать?

- Мы с отцом хотим прокатиться на поезде духов. Знаешь о нем?

- Да, - он скривился в тревоге.

- Тебе неприятна тема, брат Ху?

- Поезд духов, даону… красивый и, думаю, полезный, - он пытался подобрать слова. – Но он был построен призраками.

- И в чем проблема, брат Ху?

Он пожал широкими плечами.

- Там работают души людей, которые строили рельсы. Многие, когда умерли, не были правильно похоронены, и их призраки просто приходят работать.

- Они не поняли, что умерли, - сказала я. – Говоришь, они дальше строили рельсы?

Монах-тигр кивнул.

- Порой им давали указания духи. Существа, которые знали, что они – призраки, и что им нужно идти дальше, но они решили использовать их как рабочую силу. Души, которые строят железную дорогу духов, не лучше рабов.

От этой мысли я закипела.

- Кто это делает, брат Ху? Кто придумал рельсы и воспользовался душами рабочих?

- Думаю, это Призрачный магистрат.

Я резко выдохнула.

- Он вот-вот станет Туди Гоном этого региона, брат Ху.

- Да?

Я кивнула.

- От этого мне не по себе, - сказал он.

- Моему отцу нужно попасть на поезде в ямен, - сказала я, - чтобы понять, достоин ли Призрачный магистрат такого статуса.

- Если он не достоин, даону, твой отец помешает его Облачению?

Я кивнула.

- Я знаю, как тебе с отцом попасть на поезд, и где его можно поймать, - сказал он. – Но может возникнуть проблема.

ДВАДЦАТЬ ОДИН

Влажный ветер дул над Сан-Франциско. Он дул вдоль бухты, над зданиями, по холмам и Китайскому кварталу. И он ударял по трем людям, стоящим на тротуаре Дюпона, напряжение росло между ними. Когда люди так стояли, это могло означать многое. Может, один был должен другим деньги, может, они были из организаций-соперников, может, они состояли в любовном треугольнике.

Менее распространен был треугольник из мужчины, злящегося на свою дочь за то, что она привела третьего, древнего тигра в облике человека-монаха.

- Брат Ху клялся не вредить, - сказала я сдавленным голосом. – Он буддист.

- Это должно успокаивать, Ли-лин? – сказал мой отец. – Буддисты убили столько же «еретиков», сколько и люди других религий.

Шуай Ху опустил голову.

- Может, шифу, поэтому Восьмеричный путь подходит для меня. Я убивал невинных. Но я стремлюсь не вредить.

- Ли-лин, - негодовал мой отец. – Как этот зверь может нам помочь? Нам нужно на поезд призраков, а не путешествовать с монстром, пожирающим людей.

- Он говорит, что может отвести нас к поезду, - сказала я, - с помощью особых волосков на кончиках его хвостов.

Мой отец поджал губы.

- Хуаньхун мао? – сказал он. – Они существуют?

Шуай Ху кивнул, и я видела, как любопытство отца боролось с его гневом. Если отца и можно было чем-то подкупить, так это знаниями.

Я попыталась подтолкнуть его и сказала:

- Что за хуаньхун мао?

Отец выглядел так, словно у него во рту было горько.

- Говорят, у тигров есть особые волоски на кончиках хвостов, и ими они возрождают трупы убитых ими людей.

- Зачем им возрождать трупы? – спросила я.

- Чтобы они сняли одежду, - сказал мой отец, словно объяснял очевидное глупцу. – Тигры не хотят жевать ткань вместе с мясом.

- Писания, которым я следую, запрещают есть мясо, шифу, - сказал тигр-монах. – Они просят меня никому не вредить.

Отец цокнул языком.

- Разве не ты заставил Ли-лин дать обещание, из-за чего она пощадила жизнь моему врагу, Лю Цяню? Разве не из-за тебя убийца, ворующий души, еще жив?

Шуай Ху опустил голову.

- Есть надежда, что человек поймет ошибки своих взглядов и решит идти по пути просветления всех существ.

- Даже твои буддистские писания противоречивы, зверь! Ты говоришь «не вредить», и что твои учения запрещают убивать, да? Порицают агрессию? Но есть Палийский канон, - мой отец звучал, торжествуя, - где твой Будда недвусмысленно приказывает своим последователям убивать демонов луоша.

- Может, когда-то, шифу, - сказал тигр-монах, - указания Будды про демонов луоша могли бы привести меня к агрессии. К счастью, за свои века на земле из луоша я встречал только тех, кому никак не мог навредить.

Я следила за реакциями на лице отца. Он был настороженным, когда произнес аргументы, а теперь потрясенно прищурился, глядя на большого монаха.

- Ты был в Тибете?

- Да, шифу. Я ходил по земле, сделанной из живого тела огромной демоницы луоша Срин-Мо-Ган-Рял-Ду-Нял-Ба, - он произнес имя с тоном и ритмом, не похожим на все языки, что я знала.

- Я ее никогда не видел, - глаз отца блестел. Интерес? Жажда знаний? – Храмы еще на месте?

- Насколько я знаю, шифу, все тринадцать храмов еще стоят, придавливая демоницу. И хотя Будда Шакьямуни в Палийском каноне приказал последователям убить демонов луоша, монстр, чья поверхность – миллион квадратных миль, даже не заметит, если я попытаюсь навредить ей.

- Ты встречал Срин-Мо-Ган-Рял-Ду-Нял-Ба, - поразился мой отец.

- Она не помнит о встрече, шифу, - сказал Шуай Ху, кривя губы. – Я много путешествовал по Азии и миру до нашей встречи тридцать лет назад.

Мы с отцом уставились на тигра.

- Вы встречались до моего рождения? – спросила я, а отец сказал:

- Ты это помнишь?

Шуай Ху улыбнулся, безмятежный и тихий, как статуя Будды.

- Ты остался, - сказал он, - помочь другу.

- Он не был другом, - рявкнул мой отец.

- Прошу, - сказала я, - объясните, что происходит.

- Когда я был подростком, - прорычал мой отец, не сводя взгляда с лица Шуай Ху, - другие ученики и я несли инструменты ритуала для шифу Ли и наших старших братьев, пока они искали монстра, их чары привели их в монастырь буддистов. Шифу Ли и его старшие ученики вошли, а мы, младшие, ждали снаружи. Шли минуты, и потом входная дверь открылась, и старшие выбежали. Сам шифу Ли, самый сильный человек из всех, кого я знал, вышел, пятясь. А потом из двери появился лысый мужчина. Как какой-то колдун, тот монах превратился в огромного тигра с несколькими хвостами. Младшие убегали в ужасе. Один из нас, неуклюжий, споткнулся об камень. Зверь пошел к нему. Я хотел только сбежать, А Ли, но не мог бросить одного из товарищей умирать. И я вернулся. Я схватил слабака за правую руку и помог встать на ноги. А потом знаешь, что сделал этот трус? Он толкнул меня к монстру и убежал. Я был подростком, только получил первый сан, и мое лицо было в дюймах от огромного тигра с тремя хвостами.

Он сделал паузу.

- Что тогда случилось? – сказала я.

Отец мрачно глядел на Шуай Ху.

- Почему, зверь? Почему ты так поступил потом?

Лицо монаха было невинным.

- Шифу, ваша смелость впечатлила меня.

- Поэтому? И все? Все те годы, десятки лет, я гадал, почему тигр…

Я ждала, что он продолжит. Когда я поняла, что он не планирует говорить больше, я спросила:

- Что ты гадал?

- Я гадал десятки лет, почему огромный тигр лизнул мое лицо.

- Он… - я с трудом подавила хохот.

- А потом он убежал в ночь, оставив меня с мокрым пятном на штанах. И человеческое лицо того монаха осталось навеки выжженным в моей памяти.

- Что стало с мальчиком, которого ты спас, шифу? – спросил Шуай Ху.

Отец помрачнел и сплюнул.

- Через пару лет он стал вором душ, ранил людей. Чтобы наказать его, я отрубил руку, которой спас его.

- Лю Цянь? – поразилась я. – Ты рисковал собой, чтобы спасти Лю Цяня? От брата Ху?

Отец хмуро посмотрел на меня.

- Разве не ясно? – сказала я отцу. – Ты рассказал о тигре и товарище-ученике…

- Да, да, - сказал отец, - и человек оказался монстром. Не нужно указывать на очевидное. Давайте искать железную дорогу духов.

Я отошла на минутку поговорить с другом.

- Прости, мистер Янци, - сказала я. – Тебе придется остаться.

Он фыркнул.

- Я могу помочь, Ли-лин. Я могу тебя защитить. Разве ты не говорила, что я тебя все время спасаю?

- Мистер Янци, когда я иду по улицам города, живые тебя не видят. И мне не нужно за тебя переживать. Там, куда мы идем, духи тебя увидят, ты будешь уязвим для них. Тебя могут похитить, взять в заложники… И я буду от этого в опасности.

Он не перестал скрещивать руки, надулся сильнее. Я победила в споре, для него была важна только моя безопасность, и он не перенес бы мысли, что я буду рисковать из-за него.

Я победила в споре, но задела его чувства.

- Хотел бы я быть в тридцать футов высотой, - буркнул он.

- Мне жаль, - сказала я, - прости. Тебя будет ждать теплый чай, когда я вернусь.

Он посмотрел на меня мокрым глазом, и я поняла, что он был готов заплакать. В этот раз чая не хватит. Я гадала, как его утешить, но ответов не было.

Я вернулась к отцу и тигру. Мы отправились в путь.

Чтобы узнать, что случилось с призраком Сю Анцзинь и отомстить за нее.

Чтобы найти бумажное подношение в облике девочки, которая пыталась пожертвовать собой, чтобы защитить меня.

Чтобы узнать о Призрачном магистрате и решить, стоило ли мешать ему получить статус.

Шуай Ху вел нас, высокий, крепкий и лысый буддист в оранжевом одеянии. Многие не видели хвосты, что покачивались за ним, рассекая воздух. Но я не только видела, но и ощущала их. Мы с отцом были людьми, но аура хвостов задевала нас шерстью на их кончиках.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒