М.Х. Боросон «Девушка без лица» («Хроники даоши» - 2) 6 страница

В углу комнаты перевернулся кусок кота, оживленный магией. Он вытащил вдруг пистолет и прицелился в кость.

- Прошу, не надо, босс, - сказала я. – Не будем вредить половицам.

Бок Чой протянул бутылку, где плескалась темная жидкость. Он протягивал ее мне.

- Кока-кола? – сказал он.

Я робко взяла бутылку. Я пробовала коричневый американский напиток до этого, горький и горячий, и я не спешила повторять опыт. Но мне предлагал выпить из его бутылки мой работодатель. Он словно приглашал меня к семейному ритуалу, и я поднесла бутылку ко рту, чуть наклонила ее, готовясь к горькости, и сделала глоток.

Рот заполнила сладость, медицинский привкус, жидкость была теплой, как моча.

- Гадость, - я скривилась. – Зачем вы это пьете?

Босс забрал бутылку с обиженным видом.

- Лучше всего пить ее свежей и с пузырьками, - сказал он, - только из бутылки, поданной в стакане, который часами был во льду.

- Слишком сладкое. Это намеренно? Это помогает ци или тонизирует ян?

- Тонизирует… - он замолк, перестав смеяться над моими словами. – Ли-лин, я не подаю чай из листьев и кореньев в хижине с соломенной крышей. Это современная эпоха. Эра химикатов.

Я учила о химикатах в школе.

- Химикатов, босс?

- Я вдыхаю никотин, - он указал на сигару, а потом на колу, - и пью глюкозу, кофеин и кокаин.

- И воду, - сказала я.

- Воду? – повторил он.

- В вашем напитке есть и вода, еще один химический элемент.

- Вода – не химикат, Ли-лин.

Я сделала паузу.

- Вы ходили в школу, босс?

- Не нужно ходить в школу, чтобы знать, что вода – не химический элемент, - он крикнул в коридор, смеясь. – Джинни, Ли-лин думает, что вода - химический элемент!

Через миг его жена прошла в мою комнату, сияя на высоких каблуках посреди ночи.

- Как глупо с ее стороны, милый, - сказала она. – Стоит понимать по слову. Вода – не название химиката, Ли-лин. У химикатов названия типа моноксид дигидрогена.

Я видела, что она играла с боссом и со мной, но образование в моей школе было не лучшим. Я попыталась разобрать ее слова.

- Дигидроген значит два атома гидрогена, а моноксид – один оксиген…

- Ты поймешь, - сказала она, - но не перетрудись. Когда мужчины говорят о науке, делай, как я: выгляди мило, мысленно перечисляй периодическую таблицу.

- Перечисляй…

- Ты поймешь, - Джинни повернулась к мужу с игривым видом. Она покрутила платьем, как девочка, покачивала бедрами, покидая мою комнату, выступая так для мужа.

- Разве она не чудо? – сказал Бок Чой с восторгом на лице.

- Точно, - я была серьезна.

- И у меня секс с ней, - сказал он. – Сложно поверить в это, да?

- Да, - сказала я серьезно. – Босс, я бы хотела сделать талисман, чтобы уберечь вашу дочь.

- Так сделай это, - сказал он.

- Мне нужны ее Восемь деталей.

Бок Чой повернулся ко мне.

- О?

Я кивнула.

- Можете предоставить такую информацию, босс?

- Нужно попросить Джинни, - сказал он. – Я не слежу за таким.

- Я уже ее просила, и она странно отреагировала.

Бок Чой чмокнул губами. Он указал на кости, дергающиеся на полу.

- Что ты хочешь сделать с тем, кто в ответе за это?

- Я их остановлю, - сказала я.

- Отругаешь их и заставишь пообещать, что они этого не сделают?

Его оскал меня почти унижал.

- Что вы от меня просите, босс?

Когда он повернулся ко мне, в глазах был такой гнев, что я отпрянула.

- Эти штуки могли навредить моей дочери. Так что найди, кто это делает, останови их. Ты их одолеешь. Может, даже захочешь убить их. Но этот исход неприемлемый для меня, Ли-лин. Найди того, кто в ответе. Вбей бутылку в его зад, бей, пока она не разобьется, а потом заставь его семью смотреть, как он умирает от стекла в заду. Это ты сделаешь, Ли-лин. Или ты слишком хороша для этого? Обдумай этот вопрос, - сказал он. – Кому-то нужно умереть в криках. Иначе моим врагом станет тот, кто проявит милосердие к моему врагу.

Он захихикал и сделал глоток из бутылки теплой колы.

ПЯТНАДЦАТЬ

Утро наступило слишком скоро, сна не хватало, но я не могла терять ни минуты. Призрак Сю Анцзинь мог быть там, напуганный и одинокий, а еще была девочка без лица, которая надеялась, что я спасу ее. Джинни хотела, чтобы я защитила ее дочь, так что утром, когда я проснулась, меня направляла миссия, нужно было защитить этих девочек: призрака, бумажную и живую. Все они были беззащитны.

Мне не хотелось тратить время в такой ситуации на упражнения, но я знала, как просто было в боевых искусствах стать неуклюжей или потерять хватку в основных движениях, так что я тренировалась в своей комнатке. Я двигалась, меняя формы зверей, воплощая боевой стиль каждого существа: теперь я журавль. Я мог стоять неподвижно на ноге часами, мои движения расслабленные и точные, изгибаются внутрь, и когда я ударяю, мой «клюв» опасен; теперь я леопард, я двигаюсь как хлыст, мои шаги короткие и четкие, и быстрая сила моих ударов направлена на горло и пах; теперь я – тигр, спина сильная, дыхание резкое, я накапливаю энергию от вдохов, выкрикиваю гласные. Я воплощаю змею и водного дракона.

Я кругами ходила шагами багуа, потом уклончивыми шагами синьгуи, а после этого водила ладонями по шелку, выращивая свой нейдан, внутреннюю энергию. С каждым мигом, каждым движением мои конечности перемещались четче, энергия тела и мой дух сильнее сплетались с физическим телом. Напряжение прогонялось из суставов, и мои движения из робких стали тихими и сильными.

Я сжала кулак и ударила им по воздуху, словно громом, а потом позволила обратной силе того взмаха спуститься к моему плечу, по спине, наполнить намеренно расслабленные мышцы и управляемые сухожилия, чтобы после удара кулаком последовал удар противоположной ногой.

Идеально. Идеально исполнено, с идеальным равновесием. Мои движения были экономными и сильными. Я была опасной силой.

Я была готова. Готова сражаться, изгонять демонов, готова к трансу и чарам. Готова защитить девочку, выполнить задание, воевать.

Мой начальник в этот раз был на моей стороне, мог даже прислать поддержку, но мне нужно было на территорию Аншень, где правил соперник моего босса, мистер Вонг, и появление людей Бок Чоя привело бы к бою. Мне нужно было идти одной, шуметь как можно меньше в банде соперника.

Пару минут спустя я была в своем желтом одеянии, вооруженная персиковым мечом и сталью, распутанным веревочным дротиком, я вышла в коридор, миновала стража, спустилась по лестнице и вышла на брусчатку улицы.

Я думала о Сю Шандяне. Никто не говорил о нем ничего плохого, но все вело к мистеру Сю. Бог игры был рабом в Перу, очаровывал всех, нарядно одевался, раздавал конфеты, заигрывал со всеми, но не был бабником, а недавно овдовел.

Мне придется с ним поговорить. Я не знала, что из этого выйдет. Может, он ответит на какие-то вопросы и прояснит ситуацию. Может, он попытается сжечь меня каким-нибудь проклятием Гон Тау.

Гон Тау пугали меня, и я мало знала об этом. От этого первый шаг был понятным – поговорить с тем, кто мог рассказать больше о Гон Тау.

Если бы у чистоты был запах, то он был бы таким, как в лазарете доктора Вэя. Все поверхности, насколько возможно, были протерты спиртом, очищены лауданумом, и все проветривалось.

Человеческий запах был от пациентов. Сегодня было занято меньше четверти кроватей, но это не помешало запаху болезни, отчаяния и потных бинтов ударить по моему носу.

Два ученика доктора Вэя ходили среди пациентов. Юноши были с тканевыми масками на носах и ртах на случай, если они чихнут или кашлянут. Они ходили среди больных и раненых с заботой и искренностью, и я даже завидовала им. Я хотела бы стать целителем. Целители точно сражались не так часто, как я.

Занятые пациентами, ученики врача и не взглянули на меня, а я прошла к двери, ведущей в комнату, которую хорошо знала. Доктор Вэй и мой отец дружили много лет, и отец часто приходил в эту комнату, что была и аптекой врача, и игральным залом, и они играли в азартные игры, спорили о месте традиций в меняющемся мире. Порой, тихо наблюдая, я скучала и уходила посмотреть на коренья странной формы в стеклянных банках. Когда мужчины замечали, они возвращали меня на место шлепком и шутили, что отец должен был перевязать мне ступни. Порой доктор говорил:

- Знаешь, Чжен Инь, еще не поздно. Если хочешь, я своими ножами отрежу ей ступни, а еще язык бесплатно, - игривая пустая угроза заставляла меня визжать и хихикать, потому что даже такие жуткие шутки были формой симпатии. А доктор мне нравился.

Я думала увидеть его в комнате с травами, но на мой стук отозвался женский голос.

Когда я открыла дверь, она испуганно произнесла мое имя и встала из-за стола, где раскладывала фишки маджонга. Миссис Вэй отличалась ото всех, кого я знала, ведь была единственной в Китайском квартале. Даже японцы и филиппинцы жили тут группами. Но миссис Вэй растили в племени в Китае, которое обитало в том регионе скрытно веками, пока, когда она была девочкой, войска Хана не одолели ее народ. Они заставили ее говорить на их языке, не вспоминать свой, они наряжали ее в их одежду, заставляли слушаться их правителей и почитать их богов.

Может, если бы я знала больше женщин ее возраста, я смогла бы указать на что-то в ее скулах, изгибе лба и структуре ушей, что казалось мне другим, делало ее не китаянкой в плену Хана, а членом забытого племени. Но ее история и потери выражались в мелочах: большие деревянные кольца в ушах, кожаные шнурки в волосах, где появилась первая седина.

Миссис Вэй была пленницей истории, как многие из нас, ее детство, дом и вся культура были забраны у нее силой. В перипетиях судьбы она смогла добиться неплохой жизни, вышла замуж за мужчину со здоровым телом и хорошим доходом. Но она страдала от потерь и без ее народа.

- Ли-лин, - повторила она. – Прости, но моего мужа сейчас тут нет.

- Надеюсь, он в порядке, - сказала я, - но я пришла поговорить не с ним. Я искала вас, миссис Вэй. Надеюсь, я не помешала.

- Не помешала, Ли-лин. Мои подруги собирались поиграть в маджонг. Я редко провожу время с другими женщинами, и я всегда его жду. Но играть нужно вчетвером, а одна прийти не может, так что мы останемся без маджонга.

- Ясно.

- Итак, Ли-лин, в чем ты пришла меня обвинить?

- Миссис Вэй?

- Не стесняйся, Ли-лин. Ты пришла на территорию Аншень в другую часть Китайского квартала, чтобы увидеть меня. Видимо, ты думаешь, что я сделала что-то неправильно, прокляла кого-то своей примитивной магией. Кому я, по-твоему, навредила, жрица?

- Никому. Я пришла не обвинять вас.

- Правда? – она повернулась ко мне, эмоции мелькали на ее лице. – Тогда зачем ты здесь?

- Попросить о помощи.

После долгой паузы она сказала:

- Чем ты заплатишь за мою помощь, Ли-лин?

- Я неплохо зарабатываю, миссис Вэй. Я могу заплатить.

- Ты и половины денег моего мужа не зарабатываешь. Попробуй еще.

- Чего вы хотите? Но я не сделаю ничего, что навредит отцу.

- Думаешь, я хочу навредить ему?

- Вы уже его ранили, миссис Вэй. Не пытайтесь отрицать.

- Слушай, Ли-лин. Твой отец сложный. У меня нет к нему теплых чувств. И в порыве гнева я сделала то, чего не должна была, и причинила ему боль. Но если бы я все время только мстила мужчинам, что плохо себя ведут, у меня не осталось бы ни минуты на что-нибудь еще.

Я кивнула.

- И чего же вы хотите, миссис Вэй?

- Я хочу вернуть своих людей.

Я уставилась на нее.

- Я никак не могу их вернуть.

- Ли-лин, - она осторожно подбирала слова, - я не переставала думать о тебе с того дня, как узнала о твоих глазах инь. Я не юна, и, может, я последняя из живых знаю священные традиции своего народа. Я хочу научить тебя им.

- Хотите, чтобы я изучала дикую магию?

- Можешь называть это так. Мы исполняли танцы в разные времена года, песнями праздновали рождение и горевали из-за смерти, а еще делали стеганое полотно…

- Хотите, чтобы я делала стеганые полотна?

- Так, как плели их мои люди. Как мы пели и взывали к духам. Имена предков. Истории, которые мне рассказывали. Рецепт рагу от моей бабушки. Когда я умру, традиции моего народа умрут со мной. Я жила со страхом из-за смерти, дитя, потому что больше никто не помнит тот мир.

- Миссис Вэй, у меня есть свои традиции, и я почитаю своих предков.

- Предки Хан, Ли-лин, - сказала она. – Даоистские традиции.

- Не понимаю, как я должна почитать образ жизни вашего народа, если вы презираете мой, миссис Вэй.

Она смотрела мне в глаза, и ее взгляд делал ее древней, как скалы. Через миг на ее лице что-то смягчилось, и она отвела взгляд.

- Я не хотела оскорбить ни твой народ, ни твои традиции, так что прошу прощения. Просто Ханов много, даоистов тоже, а я одна. Только я помню свой народ, только я многое знаю. Я хотела бы поделиться всем этим с тобой.

Я смотрела на нее с оценкой. У миссис Вэй только появилась седина в волосах, но рот и глаза обрамляли морщины. Она была одинокой. Жизнь терзала всех нас, время издевалось над нами, а проходящие годы строили нас. Прошлое было лишь костями в засохшем овраге, но прошлое мы не могли изменить. Наши решения в настоящем определяли, кем мы будем завтра, куда придем через десять лет, но прошлое было неизменным, было у каждого. Я снова задалась вопросом, как заживить раны, что на нас оставляло время? Как смыть кровь любимых? Было ли это возможно? Время не было рекой, по которой мы могли плыть по течению, дни проходили безвозвратно, и люди, которых мы любили и потеряли, не возвращались к нам. Никогда.

- Вы хотите передать мне утраченные знания, - сказала я.

- Это будет так ужасно, Ли-лин?

- Это будет бременем, миссис Вэй. А мне уже хватает груза на душе.

- Ты пришла просить моей помощи в чем-то, Ли-лин. И я прошу о помощи, если ты примешь это бремя.

- Позвольте рассказать, зачем я пришла сегодня, миссис Вэй. Девочку убили. Я пришла просить помощи, чтобы понять, кто в ответе, и защитить всех нас от убийцы.

- Убили? – сказала она.

Я кивнула.

- Прошу, миссис Вэй, помогите понять, что тут происходит.

Она встала из-за стола, не заметила, что сжимала фишку маджонга. Она медленно повернулась, обдумывая новость.

- Я помогу тебе, Ли-лин, - сказала она, - но только если ты позволишь научить тебя.

- Миссис Вэй, вы точно не меньше меня хотите наказать убийцу девочки.

Мы долго смотрели друг на друга поверх стола и фишек маджонга в комнате, на стенах которой были ящички с травами. Она отвела взгляд.

- Хорошо, Ли-лин. Конечно, ты права. Надеюсь, ты передумаешь насчет обучения у меня, но давай сначала обсудим, что тебе нужно знать. С чем тебе помочь?

Я рассмеялась, но невесело.

- Многое происходит, миссис Вэй. Творится ужасное, а еще девочка убита, девочка без лица попыталась пожертвовать собой за меня…

- У меня есть свободное время, и даже мой муж знает, что нельзя заходить сюда, когда я назначила маджонг. Так что не спеши и расскажи. По одному за раз.

Я рассказала ей о Сю Шандяне и его жене, Анцзинь, о ее пропавшей душе, о безликой девочке, которая была бумажным подношением, созданным моим отцом.

- Он не нарисовал подношению лицо? – спросила миссис Вэй.

- Вряд ли он так хотел, - сказала я. – Думаю, кто-то заказал фигурку у бумажного мастера Йи и нанял моего отца сделать с ней подношение. Думаю, он выполнил условия сделки. Я бы на его месте тоже посчитала бы просьбу странной, но не опасной.

Она молчала. Я продолжала:

- Думаю, проклятие, убившее Сю Анцзинь было частью большого ритуала, и я верю, что для этого ритуала была создана безликая девочка, Меймей.

- Меймей? – спросила она. – Ее зовут «Младшая сестра»?

Я смущенно покраснела.

- Я назвала ее.

- Интересный выбор имени, - сказала она.

- Не было времени выдумывать, - сказала я.

- Имя несет смысл, Ли-лин, - сказала она. – Твой отец создал вас обеих, придал вам облик и одежду и не дал ни одной из вас лицо.

- Прошу, не говорите плохо о моем отце, миссис Вэй, - сказала я резче, чем хотела.

Я рассказала ей о Призрачном магистрате, Облачении и дереве-вампире. Она молчала пару мгновений, размышляя.

- У тебя есть его лепестки, Ли-лин?

Я кивнула и вытащила сверток со стеблем и лепестками. Я смотрела, как она берет и разглядывает его с разных сторон, подносит к свету и нюхает.

- Я такого еще не видела, Ли-лин. Ты знаешь больше об этом? Я даже не слышала ни разу о Сисюэмо Шу.

- Мой отец как-то сталкивался с деревом-вампиром из Южной Америки, - сказала я. – Оно выросло внутри девушки, сделало ее глухой и слепой, а потом убило ее.

- Похоже, у твоего отца все ответы, - сказала она, - снова. И я снова ничего не могу тебе предложить.

- Я могу показать другое. Вот, - я вытащила записку, которую обронила Меймей. Я развернула ее и протянула миссис Вэй.

Она не взяла записку, а странно глядела на меня.

- Что такое, миссис Вэй?

- Ли-лин, - сказала она, - в твоей руке ничего нет.

- О! – я посмотрела на дух бумаги, который видели только мои глаза инь, и рассмеялась. – Позвольте сделать для вас копию.

Она дала мне бумагу и чернила, ждала, пока я переписывала содержимое. Ряды и колонки цифр, странные слова. Она смотрела поверх моего плеча, пока я копировала информацию, и ее выражение лица показывало, что она понятия не имела, о чем была записка.

Она цокнула языком.

- Я бесполезна, - сказала она. – Бесполезная старуха. Я ничем не могу помочь.

- Есть еще одно, - сказала я. – Прошлой ночью на меня напали коты-скелеты, нежить. Думаю, их оживил и управлял кто-то, использующий Гон Тау.

- «Гон Тау» не имеет смысла, Ли-лин. Ты-то должна знать.

- Я знаю, что это общее выражение, миссис Вэй…

- Разные ритуалы практикуют от юга до востока Китая, - сказала она. – Не пойми меня превратно, в тех регионах есть люди, практикующую магию, но все они разные.

- Понимаю, миссис Вэй. Но я думаю, что кто-то использовал проклятие из тех регионов, чтобы оживить кости, что попытались убить меня ночью.

- Ты принесла те кости?

Я кивнула. Кости перестали содрогаться, когда утром взошло солнце. Я вытащила их по одной из сумки и разложила на столе маджонга, словно фишки в жуткой игре.

Ее лицо переменилось.

- Ли-лин, это какая-то шутка?

- Миссис Вэй?

- Ты издеваешься? Шутишь над необразованной женщиной из племени? Потому что даже я вижу, что это не магия.

- Можете объяснить?

- Все, как я сказала, Ли-лин. Посмотри на эти символы. Это бред. Они даже не сочетаются.

- И мне так показалось, миссис Вэй, но я не поняла, что это значит.

- Это фальшивые заклинания, Ли-лин. Термин, что ты используешь, «Гон Тау», относится ко всей магии, которую вы, китайцы Хана, считаете варварской. Но чары бывают из разных мест, они развиваются во времени и носят след создателя, символы, узоры, нечто уникальное. Но не это. Это… просто бред.

Я молчала.

- Так дитя китайцев Хана представило бы «Гон Тау». Страшные видения, жуткие истории и бессмысленные символы.

- О чем вы говорите?

- Ты видела снег, Ли-лин?

- Да, миссис Вэй. Очень давно.

- Предположим, ты захочешь описать снег тем, кто его не видел. Ты можешь назвать его замерзшим дождем, а они представят град, а не снег, если они видели лед. Они представят капли льда, а не снег. Снег так описывается, но в реальности это другое. И мания такая, Ли-лин. Есть традиции, их описания, но описания и близко не стоят с ритуалами. Тот, кто рисовал эти символы, основывался на описаниях. Они не видели ритуалы племен. Кто-то пытался подражать описанию Гон Тау от китайцев-ханей, но не знал традиции.

- Зачем кому-то делать это, миссис Вэй? И как эти заклинания смогли оживить кости?

Она долго думала.

- Думаю, - сказала она, - кто-то столкнулся с невероятно сильным существом. Допустим, этот человек хочет силы для удачи или мести. Он попросил бы богоподобное существо о помощи.

- О каком существе вы говорите, миссис Вэй?

- Ты знаешь, как звери и предметы накапливают силы, пока стареют, - сказала она.

Я кивнула. Маоэр, дух-кот с двумя хвостами, был возрастом от пятидесяти до сотни лет, и я знала тигра в облике человека, которому было больше двух сотен лет, и у него было три хвоста.

- У тысячелетнего лиса становится девять хвостов и появляется сила больше, чем у обычного божества, - сказала она. – Тысячелетняя змея, дерево, которому десять тысяч лет… Тот, кто хочет быть волшебником, заключает контракт с таким существом, но не может с ним общаться. Может, они говорят на разном языке. Может, оно лишь недавно обрело сознание. Допустим, - сказала она, - что-то древнее недавно проснулось, обнаружило у себя разум и силы, а этот человек хочет служить ему в обмен на удачу или проклятия.

- Ясно, - сказала я. – Если этот человек не может общаться с существом, но посчитал его демоническим, он мог подумать, что с ним можно общаться через Гон Тау.

- Но, не зная ритуалов, он слепил глупую мешанину того, что вообразил проклятиями темнокожих людей из джунглей, - сказала она. – А если это существо понимает его мысли и делает то, что он просит…

- Он может подумать, что проклятия действуют, когда на самом деле это сильное существо просто слушается его намерений и исполняет его желание с фальшивыми заклинаниями. Что еще он может сделать, миссис Вэй?

- О чем ты, Ли-лин?

- Если кто-то верит, что исполняет ритуалы Гон Тау, когда на самом деле он просто использует фантазии испуганных чужаков, то какие еще фальшивые верования он изобразит?

- Ты спрашиваешь, какие еще чары приписывают хани людям из Юго-Восточной Азии? Ли-лин, ты сама хань, так что знаешь лучше меня.

- Миссис Вэй, - сказала я. – Думаю, каждый раз, когда слышите, как кто-то из нас рассказывает о Гон Тау, вы злитесь из-за ошибок, но все равно слушаете.

Она фыркнула, а потом посерьезнела и глубоко вдохнула.

- Ужасные вещи, - сказала она. – Есть ритуалы, которые никто ни в одном племени не практиковал, но хани верят, что такое есть. Например, говорят, что мужчина, который хочет овладеть Гон Тау, должен убить ближайшего родственника-мужчину и… - она замолкла.

- Прошу, продолжайте, миссис Вэй.

- И съесть его, Ли-лин, - она задумалась, что сказать дальше. – Но это выдумки, Ли-лин. Истории, чтобы запугать друг друга.

- Что еще случается в таких историях?

Она покачала головой.

- Нож, которым он разрезал члена семьи, получает особые силы. И он сможет им отрезать свои своего тела в жертве богам, которым он якобы служит.

- Не понимаю, как можно калечить себя ради силы, - сказала я.

- Не понимаешь, Ли-лин? Твой отец так сделал.

- Миссис Вэй?

- Его глаз, дитя.

Я подавилась.

- Он сделал это ради меня.

- Но это не отличается. У всех нас есть цели, ради которых мы готовы жертвовать. Твой отец был готов отдать глаз, чтобы спасти тебя. Кто знает, что сделают люди ради того, что хотят больше всего.

- Так этот человек покалечил бы себя, чтобы увеличить силу. Он убил бы дорогих ему людей. Ел бы ужасное, чтобы стать сильнее. А что означают скелеты котов?

Она думала пару мгновений.

- Что в Китайском квартале очень много бродячих котов.

- Это помогло, миссис Вэй.

Она кивнула, скрестила руки и отвела взгляд.

Я смотрела на нее пару секунд, размышляя.

- Миссис Вэй, как часто вы играете в маджонг?

- Раз или два в неделю ко мне сюда приходят другие жены.

- Как часто вам нужен четвертый игрок?

Ее глаза расширились.

- Иногда, - сказала она.

- Если нужен четвертый игрок, можете звать меня, - сказала я. – Играю я плохо, так что могу приходить раньше или оставаться после всех, чтобы вы научили меня.

- Ты хочешь, чтобы я научила тебя маджонгу.

- Да, миссис Вэй. И если разговор затронет другие темы, рецепты или стеганые покрывала, то я не против.

Она отвернулась от меня, но плечи дрожали, словно она собиралась плакать.

- Ли-лин, - сказала она, но только это.

- Миссис Вэй, как вас зовут?

- Сю Инь, - сказала она.

- Это имя хань. Вы родились с другим именем?

- Да. Да. Я… - и она произнесла нечто, что мои уши не могли полностью воспринять.

Я попыталась повторить ее имя:

- Мнгхьексгта?

Смех миссис Вэй был искренним и заполнил комнату теплом.

- Даже не близко, Ли-лин, но я ценю старания.

ШЕСТНАДЦАТЬ

- Куда теперь, Ли-лин? – спросил мистер Янци. – И там будет чай?

- Прости, друг, - я продолжила идти. – Талисманы моего отца ограждают все здания, где мне нужно побывать днем, ты не сможешь со мной пойти.

Он хмыкнул, скрестил недовольно руки.

- Почему ты не идешь к нему? Он явно может дать информацию о многих загадках.

- Отец прекрасно умеет выводить меня из себя, а я сейчас не хочу себе такое состояние. Нет, я начну с разговора с мистером Сю.

- Мужем мертвой девочки?

- Верно, мистер Янци. Он всегда казался отличным человеком, но у меня есть вопросы. Как Анцзинь могла играть музыку, если она не играет на музыкальных инструментах? Его детство в Перу связано с теми деревьями-вампирами?

Глаз кивнул, и я пошла. Я не знала, где жил мистер Сю. Он платил и состоял в обеих главных бандах Китайского квартала, наверное, и в бандах меньше тоже, так что я не знала точно, где он жил. И все же Бога игры знали за время в игорных домах, и оттуда я хотела начать.

- Я ищу Сю Шандяня, - сказала я в одном доме, а в другом сказала. – Вы видели Сю Шандяня?

В пятом доме я получила удивительный ответ:

- Я его видел. Он сказал, что вас ищет.

Мне сказали, что мистера Сю можно найти в ресторане Хунь Сынь в конце улицы Бай Гуй Цзян. На первом этаже трехэтажного ресторана в конце проводил собрание лидер банды Аншень. Аншень раньше защищали меня, мою семью, но уже нет, и я работала нынче на их соперника, банду Си Лянь, так что мне не было уютно в штабе Аншень.

Я прибыла на нужную улицу, осмотрелась у ресторана, пытаясь найти, где оставить мистера Янци. Под грубо нарисованной табличкой «ПРАЧЕЧНАЯ ВОН ЧИН» я нашла пар, поднимающийся из решетки подвала. Он вытянул ручки и ножки, крутясь, когда пар окутал его.

- Восхитительно! – сказал он, встав на носочки и радуясь влажному воздуху.

- Я вскоре вернусь, - сказала я.

Я прошла к ресторану. На дверях висели изображения Дверных богов, которых оставили надолго на влажности и под солнцем, оба листика скукожились по краям. Часто то, что начиналось с уважения, заканчивалось пренебрежением. Но божества, изображенные на этих дверях, были долгом моего отца. Он был старательным и работящим, и их плохое состояние показывало, как ему было тяжело. На него повлияло больше, чем он признавал, то, что он потерял глаз и дочь. Глядя на сморщенные талисманы, я ощущала боль за него, за нас, за все, что рушилось.

Через миг я вошла в ресторан, который был сразу и борделем, и штабом банды.

Пронзительные взгляды вокруг пугали. Я не ощущала себя тут уютно, даже когда была дочерью своего отца, защищенная братством, но теперь, когда я вошла, мужчины перестали есть, тихо опустили палочки на тарелки. Стало тихо. В тишине я слышала, как мужчина плюнул.

- Прошу, мне нужно увидеть Сю Шандяня, Бога игры, - сказала я, и мужчины быстро обступили меня. Они сжали мои руки, повели меня по коридору, где за дверями слышались стоны, скрип и ритмичный стук. Порой казалось, что половина женщин Китайского квартала, работала за этими красными дверями, потея и страдая ради платы.

В коридоре было так много людей, что я едва могла двигаться. Толпа двигалась вокруг меня, расступилась, чтобы пропустить властного круглолицего мужчину в толстых очках. Пряди волос выбились из его кривой косички, пот прилепил их к его лбу, где отросла щетина.

Я узнала его и мысленно застонала. Он был на год или три старше меня в школе. Гадкий.

Я не помнила его имя, но, когда нас учили английским словам, ему идеально подошло слово Bully, Задира, и оно стало его прозвищем. Со временем его кличка изменилась в американское имя Билли.

Билли как-то украл абрикосы у уличного торговца и запихал их в карманы недоразвитого мальчика, а потом обвинил того мальчика в краже.

Билли как-то повел группу мальчишек мучить Маоэра, хотя это для него плохо кончилось.

Билли был одним из тех, кто любил играть в кунг-фу во дворе ночью. Его размер и телосложение придавали ему естественную силу, и у него были плавные движения, но дисциплины не хватало, чтобы стать великим бойцом, или внутренней сосредоточенности, чтобы напасть на кого-то своего размера. Он как-то раз бился с Ракетой, лишь раз, мой муж старался не унизить Билли публично, но Билли не помогал, ударял лениво и не менял тактики.

- Так-так, - сказал Билли. – Ли-лин, разве ты сейчас не работаешь на Си Лянь?

- Я тут с мирной миссией – поговорить с Сю Шандянем, который является братом банды Аншень, - сказала я.

- Ты все еще не поняла, как проявлять уважение, - сказал он.

- Перед твоим боем с Ракетой ты просил меня подержать очки, - сказала я. – После боя я бежала за тобой, крича: «Билли, стой! Забери очки!». Но ты бежал. Это разве уважение?

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒