Книга 1. Перекати-поле 9 страница

- Она знает? - спросила пожилая женщина. Дэв обратила смущённое лицо к матери. - То, что ты любишь её, - пояснила Тима.

- Нет, - прошептала наездница, снова поворачиваясь к женщине, которая владела её сердцем.

- Ты ей скажешь? - снова спросила женщина.

Дэв коснулась пальцами горячей нежной кожи на щеке Сары, прежде чем ответить.

- Нет… я не могу потерять всё… всё то, что мы уже имеем… я… я не могу упустить этот шанс, - ответила она, проглатывая ком в горле и подавляя рыдания, вот-вот готовые вырваться наружу.

- Это не похоже на тебя, Рхана … боишься рисковать? - мягко сказала Тима.

Дэв грустно улыбнулась, услышав, как её клановое имя Рхана (Красный Ястреб) уютно прозвучало из уст Тимы.

- Здесь всё по-другому, не то что в клане… Сара другая… белые люди не… они не принимают этого, не принимают женщин, которые хотят быть вместе, - отрывисто проговорила Дэвлин, вся её любовь в этот момент отразилась на лице женщины. - Я просто должна быть счастлива, оставив всё как есть, - тихо закончила она.

***

- Уже два дня, - Дэвлин почти шипела на Тиму, которая невозмутимо накладывала припарку на грудь Сары.

Тима работала медленно, методично, стараясь не обращать внимания на панику Дэвлин, которая всё усиливалась с каждым часом. Наконец, она не выдержала.

- Уходи… уходи отсюда! - резко сказала Тима, выталкивая Дэвлин из палатки. - Ты своим волнением убьёшь бедную девочку!

Тима отвернулась от дочери, но успела заметить боль в её глазах. Она не хотела так сурово обращаться с Дэв, но прошлой ночью ей было видение, и это заставляло её нервничать. Даже больше, чем нервничать, ей сделалось по-настоящему страшно за Сакли (Лосося). Прошлой ночью Тима видела во сне, как шима маленького Лосося сдалась и отделилась от её тела. А Дэвлин стояла спиной и игнорировала мольбы Сары. Тима знала, сон станет явью, если её дочь не послушается своего сердца. Наездница проскользнула в палатку и увидела, что её мать укачивает Сару на руках, напевая что-то. Сердце Дэвлин разрывалось от горя.

- Ко вантая ах ноа, Тиана, - Дэвлин низко поклонилась матери, прося прощения.

Тима уложила маленькую женщину на ложе из шкур, укрыла одеялом и протянула руки к дочери. Она приняла извинения Дэвлин и держала её в своих любящих материнских объятиях, пока Дэвлин не выплакала все слёзы по любимой женщине. Наконец, она затихла в руках у Тимы. Пожилая женщина первой нарушила тишину.

- Ей нужно больше, чем я могу дать, - начал она. - Я говорила с твоим дедом, он считает, что пора посылать дым.

Дэв чуть отстранилась, чтобы посмотреть в лицо матери.

- Это всё, что нам осталось, - закончила Тима.

Дэв с силой сжала челюсти, мускулы на шее чуть подрагивали. Послать дым могло означать только одно. Старейшины, знахари клана и семья больного соберутся вместе и поднимут священный дым, вознося молитвы Духам. Дым приведёт Великого Духа, он поможет. Была только одна проблема, у Сары не было здесь семьи… самым близким человеком здесь для неё была Дэвлин.

Тима наблюдала за внутренней борьбой дочери, когда та поняла, что от неё требуется. Она понимала, чего просит от Дэвлин, но это будет испытание чувств Дэвлин к Саре, её согласие решит всё. Сердце Тимы не забыло боль, которую испытало, когда Тима в последний раз обращалась к Дэвлин с подобной просьбой. Её муж, Тэкола, лежал на этом самом смертном одре. Травы оказались бессильны, и Тима просила Дэвлин послать вместе с ней дым, но гордость юной Дэвлин не позволила тогда ей опуститься на колени перед Духами или перед кем бы то ни было, даже если на кон была поставлена жизнь её приёмного отца.

Дэвлин встала и запустила обе руки в свои смоляные волосы. Её глаза нервно метались из стороны в сторону, мысль билась, не в силах найти иного выхода.

Тима не хотела сообщать Дэвлин о своём видении, но она видела, что дочь никак не может решиться. Если бы только она смогла заставить её заглянуть в сердце маленького Лосося и увидеть там, что судьбы их навсегда связаны вместе, но одна судьба может вот-вот прерваться!

- Мне было видение прошлой ночью о твоём Лососе, - призналась Тима.

Дэвлин снова села рядом с матерью.

- Почему ты не сказала мне?

- Я говорю тебе сейчас, - ответила Тима. Пожилая женщина надолго замолчала.

Голубые глаза Дэвлин, не отрываясь, смотрели на неё, пытаясь прочитать на лице женщины ответ на вопрос, который её мучил. Наконец Тима рассказала ей всё, что видела во сне. Сердце Дэвлин сжалось от боли. Всё что Дэвлин могла, это смотреть, как Сара, беспомощная, лежит на шкурах. Она понимала, что означает видение матери. Дэв была единственной, кто мог послать дым на защиту Сары, и это была единственная вещь, которую она не могла для неё сделать. Она долго молчала, потом встала и пошла к выходу.

- Я не могу, - прошептала наездница.

***

Наездница сидела на острых камнях, слушая, как вода падает в глубокое ущелье. Сюда она приходила ребёнком, чтобы спрятаться. Хотя к тому времени, как её удочерили Тима и Тэкола, она уже убила человека, сердце её было ещё детским. Жестокие шутки других детей всё ещё ранили её, и она приходила сюда, чтобы снова обрести душевный покой.

То, о чём просила её мать, рвало на части её сердце.

«Разве ты не говорила, что готова на всё ради Сары… разве… разве ты не любишь её всей душой? Сколько ты должна ещё страдать из-за смерти тех, кого любишь? Сколько ты ждала, пока в твоей жизни не появилась женщина твоей мечты, Сара?»

Она вспомнила времена, когда жила вместе с кланом… первый раз, когда она впервые открыто посмотрела на женщину, свободу, что ощутила, когда не надо было скрывать свои чувства к женщине, когда можно было свободно восхищаться её красотой. То, что белые люди воспринимали с отвращением, здесь считали благом. Она быстро поняла, что не единственная в клане, которая испытывает влечение к своему полу. Племя воспринимало такие отношения как дар свыше. Не то, чтобы все стремились к этому, но когда две женщины влюблялись друг в друга, считалось, что это Великий Дух отметил их.

Когда Дэвлин выросла и покинула клан, то стала использовать секс как инструмент, как оружие для того, чтобы держать в узде мужчин, которыми командовала. Нельзя было сказать, что она не испытывала удовольствия, испытывала, но всегда держала свои ощущения под контролем. Секс, кроме всего того, что он позволял получить, был для неё всего лишь физиологический акт… не более. Единственное чувство, которое она позволяла себе, – это была исступлённая радость от полной сдачи партнёра, своего рода сексуальная победа… завоевание. Но в то же время, это делало её слабой. Было много вещей, которые она не позволяла с собой делать и никогда бы не согласилась на них. Она ни за что не позволила бы одержать над собой верх, уступить кому-то, позволить взять над собой власть.

Но теперь появилась Сара. Как она стремилась любить её всей душой, сдаться, только бы почувствовать её любящее прикосновений. «Такая красивая женщина… такой гордый дух… какой страстной любовницей она могла бы быть», - думала Дэвлин.

Женщина едва ли могла совладать с эмоциями, сжав до хруста кулаки, она запрокинула голову и завыла в небо. Слёзы покатились из глаз, она сокрушённо обхватила голову руками и начала раскачиваться из стороны в сторону. Иногда следовать зову сердца становится нестерпимо тяжело. После стольких лет, наездница наконец поняла связь между эмоциями и сексом. Понадобилось встретить эту маленькую деревенскую девочку из штата Кентукки, чтобы Дэвлин снова обрела то, что так долго искала… свою душу.

***

- Что это будет за дым, если никто не помолится за нее? - Кихо грустно покачал головой.

Вождь Контолах и старейшины сели в круг, в центре лежала Сара, тишину палатки нарушало только её хрипящее дыхание. Контолах хотел поговорить с внучкой, но никто не смог её найти. Если Красный Ястреб хочет, чтобы её не нашли… её не найдут.

Полог палатки откинулся, и в тёплое помещение ворвался морозный воздух с улицы. Все присутствующие поклонились вошедшему, некоторые даже зашептали что-то уважительное, только Тима кивнула так, будто знала, что так оно и случится.

Дэвлин уважительно опустилась на колени перед дедом. Старый Контолах благословил её, и наездница по очереди преклонила колени перед всеми старейшинами. Когда Дэв поклонилась матери, та едва могла вымолвить слово, так велика была её гордость за дочь. Дэв с тревогой взглянула на мать, но тут же успокоилась, когда пожилая женщина одобрительно кивнула ей. Наконец, наездница склонила колени перед Кихо, шаманом. Старик держал в руках две плошки с краской, в одной – чёрная, в другой – красная. Он окунул пальцы в обе чашки и прочертил на щеках Дэвлин по две полосы разных цветов.

Дэв стояла перед небольшим очагом, один из старейшин опустил в огонь пучок высушенного шалфея. Когда ароматный дым от травы стал тоненькими струйками подниматься над языками пламени, Дэв сложила руки чашей и, захватывая его, стала водить ладонями по телу в ритуальном действе очищения.

Женщина подошла к Саре. Всей силой своего воображения она пыталась нарисовать перед собой образ тотема клана, Громовую Птицу, именно ей предстояло на своих крыльях принести долгожданное облегчение Саре. Дэв предстояло совершить самое трудное. Не сводя глаз с красивой женщины, которая спасла её жизнь и её душу, Дэвлин опустилась на колени. Она подняла руки над головой и сложила вместе ладони. Не размыкая рук, она три раза поклонилась до земли, а когда коснулась земли в последний раз, уже не поднялась, оставшись так. Старейшины начали в пол голоса бормотать молитву.

Старейшины за её спиной продолжали молиться, а Дэвлин уже закончила своё обращение к Саре. Она сидела позади Сары, держа её голову у себя на коленях, обвивая сильными руками её лёгкое тело. Дэв зарылась носом в волосы женщины и вдыхала терпкий аромат шалфея. Сухие травы, сгорая, давали чудесный аромат, который цеплялся за всё, что было вокруг. Кожа Сары теперь тоже пахла шалфеем. Губы Дэвлин нежно коснулись горячего лба Сары, женщина тихо укачивала её на руках.

Дэвлин, наконец, попала в то иллюзорное место в её жизни, о котором говорил дедушка, в то, куда сходились все дороги. Некоторые люди никогда туда не попадают, некоторые проходят мимо, не понимая, что теряют. Теперь, держа в руках больную женщину, наездница поняла, что настало её время. Всё что она когда-либо знала, всё что чувствовала, не шло ни в какое сравнение с тем, что она переживала в этот момент. Все, кто были в палатке, растаяли подобно облаку, осталась только Сара, любовь Дэвлин к молодой женщине и мольбы тёмного воина, вознесённые со спасительным дымом.

***

Тима откинула полог из оленьей кожи и вошла в большую чуку. Тяжёлый запах лечебных трав всё ещё витал в воздухе, немедленно защекотав ноздри женщины. Пожилая женщина спала эту ночь в чуке родственников, оставив дочь наедине с любимой женщиной. Дэвлин лежала в той же позе, как оставила её вечером Тима: обнимая руками тонкий стан Сары и прижимая её спиной к своей груди. Казалось, обе женщины ещё спали.

Тима почувствовала чьё-то присутствие и тут же заметила, как дрогнули ресницы, и из-под них блеснули зелёные глаза. Молодая женщина непроизвольно переплела пальцы с пальцами наездницы, что лежали у неё поперёк живота. Она пошевелилась, ещё немного вжалась в объятия Дэвлин, и на лице заиграла улыбка. Тима улыбнулась, наблюдая за поведением женщины. «Рхана не должна бояться сказать ей», - подумала она.

Вдруг Сара заметила пристальный взгляд пожилой женщины и увидела её улыбку, быстро высвободив пальцы из руки Дэвлин, она улыбнулась в ответ.

- Духи быстро ответили на наши молитвы, - сказала Тима, подходя и по-свойски трогая рукой лоб женщины. Лицо Сары было прохладным на ощупь, и дышалось ей гораздо легче, кашель совсем пропал. Сара напрягла воспалённые мышцы и попыталась сесть.

Сара не слишком хорошо ещё знала язык чокто, но, не смотря на то, что она всё время сбивалась и пыталась подолгу подыскать слова, Тима её прекрасно поняла. С удивлением Сара поняла, что понимает почти всё, что говорит ей пожилая женщина. Тима как раз рассказывала ей о тех днях, что она провела без сознания.

Тима принесла вяленого мяса и горячего бульона, и Сара немедленно накинулась на еду, выздоравливающий организм требовал подпитки. Дэвлин продолжала спать глубоким сном, устав от всего пережитого.

- Тима, а здесь есть место, где можно помыться, привести себя в порядок? Между нами, я чувствую себя как старый рваный башмак, - застенчиво сказала Сара.

Тима быстро кивнула, её сердце всё ещё беспокойно билось от того, что Сакли (Лосось) так быстро и внезапно выздоровела. Понимая застенчивость Сары, женщина обернула её в мягкое одеяло из шкурок кролика и лисицы и помогла встать на ноги. Сара пошатывалась и неуверенно переступала отвыкшими от ходьбы ступнями, но пожилая женщина обнаружила в себе недюжинную силу, так что Сара смело оперлась на неё.

Тима шла очень медленно, обняв одной рукой Сару за талию. Нога всё ещё беспокоила Сару, но раны уже затянулись и подсохли. К ним подбежала юная девушка, лет четырнадцати или пятнадцати на вид. Улыбнувшись Саре, она начала молоть какой-то вздор про то, что она ужасно польщена встретить вот так запросто Сару, и что для неё это честь.

- Маленький Голубь, - строго сказала Тима, - позволь бедной девочке сделать первые шаги после болезни без твоего назойливого присутствия.

Маленький Голубь, казалось, была убита горем, и Сара, не удержавшись, улыбнулась девочке. «Интересно, почему она думает, что я какая-то особенная?»

- Ничего, Тима. Очень приятно было познакомиться с тобой, Маленький Голубь, - проговорила Сара на непривычном для неё языке.

Маленький Голубь очень хотела встретиться с этой женщиной. Уже несколько лет она преклонялась перед Красным Ястребом, всегда надеясь, что она обратит на неё внимание во время своих нечастых визитов в деревню. От старших девочек она узнала, что маленькая незнакомка была возлюбленной Красного Ястреба, и что темноволосая красавица кричала и заходилась рыданиями при мысли о том, что потеряет свою половинку. Когда девушка увидела улыбку белой женщины и почувствовала её дружелюбное отношение к себе, то поняла, почему высокая воительница отдала незнакомке своё сердце. Маленький Голубь немедленно сменила для себя предмет обожания и теперь смотрела преданными глазами на маленькую женщину с очаровательными зелёными глазами.

Тима мгновенно почувствовала перемену в Маленьком Голубе, но ничего не сказала, только неопределённо покачала головой. «Ох, молодость, молодость!»

- Маленький Голубь, ты можешь оказать Лососю услугу, - начала она.

Вообще-то прозвучало слово покровительство, но Сара никак не могла сопоставить значение этого слова с языком чокто и ограничилась переводом слова как «услуга».

- Лососю нужно что-нибудь из одежды… у тебя найдутся вещи ей по размеру? - спросила Тима.

Глаза Маленького Голубя буквально вспыхнули, и она стремглав бросилась к чуке своей семьи. Тима и Сара тихо рассмеялись, позавидовав энтузиазму юной индианки.

- Это не похоже на Дэв… Красного Ястреба, спать так долго… думаете, с ней всё в порядке? - спросила Сара, когда они подошли к озеру. Стояла такая тёплая погода, будто лето только начиналось, а не кончалось.

- Она не спала много дней и ночей, присматривая за тобой, маленький Лосось… хорошо, что теперь моя дочь спит.

- Дэв – Ваша дочь?! То есть Красный Ястреб … простите, но я не привыкла так её называть, - удивлённо проговорила Сара.

- Да, - горделиво улыбнулась Тима.

Она объяснила, что Красный Ястреб только-только начинала взрослеть, когда попала в клан. Тима и её муж Тэкола с радостью приняли красивую девочку как родную. Она была упрямой и своенравной, но всё же храброй и доброй. Когда её новая дочь открылась Тиме в том, что предпочитает взять к себе в чуку женщину, а не мужчину, Тэкола научил её военному мастерству, чтобы она могла постоять за себя и обеспечить безопасность своей возлюбленной. Тима рассказала Саре ещё много забавных историй о детстве Красного Ястреба. Женщина догадывалась, что наездница наверняка провалилась бы сквозь землю, знай она, о чём поведала ей Тима. Но она была просто заворожена и очарована этими рассказами, ведь они помогали понять и узнать лучше эту великолепную женщину, в которую она была так неистово влюблена. Так что она внимательно слушала Тиму и ловила каждое слово пожилой женщины.

- То есть она пришла к Вам и прямо сказала, что… что хочет быть с другой женщиной? - робко спросила Сара, пока Тима помогала вымыть ей волосы в прохладной воде озера.

Тима вспомнила, что Красный Ястреб рассказывала ей о культуре белых людей, что они не принимали и даже осуждали женщин, которым был ниспослан дар. Грустно, что они не понимают божественного. Она решила быть честной с маленькой женщиной, а ещё хотела узнать, действительно ли в сердце Сакли живёт любовь к её дочери.

- Да, но только когда она почувствовала, что я не предам её доверия. Она рассказывала мне, как белые люди относятся к одарённым женщинам. Должно быть не легко жить по правилам белых людей, - сказала она, сострадательно глядя на женщину. А потом рассказала, как люди племени смотрят на такой дар.

Сара была просто изумлена тем, что эти люди так легко принимали отношения между двумя женщинами. Это дало ей надежду. По крайней мере, теперь она нашла точное подтверждение тому, что Дэвлин предпочитает женщин мужчинам. Теперь оставалось выяснить, что для неё самой значат такие чувства.

«Я даже не могу поверить, что думаю об этом, но ведь это то, что я чувствую… да?»

- А Дэв… то есть Красный Ястреб … когда-нибудь была с кем-то? - спросила Сара.

Молодая женщина попыталась задать вопрос как можно беспечнее, но Тиму нельзя было так легко провести. Она услышала настоящую заинтересованность в голосе женщины, увидела боль ревности в её умных глазах. На такие вопросы нужно было отвечать аккуратно.

- Нет, она не нашла сердца, ради которого смогла бы укротить себя. Она всегда была как пума. Дикая и свободная, но однажды я слышала историю об одной женщине, которая сумела приручить пуму. Она была единственной, с кем животное было ручным – куда бы она ни пошла, пума следовала за ней. Дух женщины полностью захватил сердце животного, а когда её шима оставила эту землю, чтобы летать с Духами, животное просто легло на землю, и его сердце перестало биться.

- Какая красивая история, - растроганно сказала Сара. Пожилая женщина помогла ей расчесать костяным гребешком волосы и стянула их кожаным ремешком. - Думаете, Красный Ястреб когда-нибудь сможет вот так отдать своё сердце? - наконец спросила Сара.

Тима улыбнулась и повернула молодую женщину к себе лицом. Нежно взяв её за подбородок, Тима с любовью заглянула ей в глаза. В её сердце маленький Лосось уже стала её дочерью.

- Я думаю, только ты можешь ответить на этот вопрос, - улыбнулась таинственной улыбкой пожилая женщина.

Сара застенчиво отвела глаза. В её голове проносились тысячи мыслей. Владеет ли она сердцем Дэв, как та женщина владела сердцем пумы? Дэв говорила об этом со своей матерью?

«О Дэв, как же мне узнать, что ты чувствуешь, и не потерять всё, что у нас уже есть?»

Вопросы остались без ответов, потому что на берегу озера, где они с Тимой сидели, появилась Маленький Голубь. Девушка вручила Саре мягкую одежду из крашеной оленьей кожи и высокие мокасины из кожи телёнка. Красивее одежды Сара не видела за всю свою жизнь.

- О Маленький Голубь, я не могу принять это… это слишком красиво, - сказала Сара, пытаясь вернуть подарок. - Мне нечего дать тебе в замен, у меня нет ничего столь же красивого.

Глаза Маленького Голубя загорелись, и она упала на колени.

- Будет хороший обмен, если за это ты подаришь мне свою дружбу.

Сара лучезарно улыбнулась.

- Маленький Голубь, тебе не нужно ничего дарить мне для того, чтобы подружиться со мной, - женщина ласково положила ладонь на руку девушки.

Маленький Голубь широко улыбнулась, но казалось, ей стало тяжело дышать. Сара почувствовала, как на запястье девушки ускорился пульс от её прикосновения. «Ого!»

- Тебе помочь одеться? - спросила Маленький Голубь.

- Нет! - воскликнула Сара даже резче, чем хотела. - Мне Тима поможет… спасибо.

- Теперь иди, девочка, - строго проговорила Тима, и Маленький Голубь покорно убежала.

Сара глубоко вздохнула и посмотрела на пожилую женщину. Тима секунду смотрела на озадаченное лицо Сары, а потом в голос расхохоталась. И хоть Тима и не была родной матерью Дэвлин, Сара поразилась в этот момент, на сколько её наездница похожа на свою приёмную мать.

- Похоже, у меня возникла проблема, да? - спросила Сара, вяло улыбнувшись.

- Этого следовало ожидать, ты ведь так красива, - всё ещё смеясь, ответила женщина. Она помогла Саре одеться в костюм племени. Одевшись, Сара почувствовала себя человеком, даже не смотря на то, что её живот урчал от голода, а слабые колени норовили подломиться. Когда Тима помогла ей подняться, к горлу подступила тошнота, но она сдержала себя и вцепилась в руки пожилой женщины, чтобы не упасть.

- Идём, обопрись о моё плечо. Наверное, я позволила тебе слишком рано встать, - с упрёком самой себе сказала Тима.

***

До сонного мозга Дэвлин наконец дошло, что рядом больше нет тёплой успокаивающей тяжести тела Сары. Солнце уже во всю светило через открытую верхушку чуки, когда наездница заставила себя проснуться. Лёгкое предчувствие мгновенно переросло в панику. Вскочив с ложа, она рывком откинула полог и выбежала наружу. Но тут же встала как вкопанная.

Сердце Дэвлин стучало у неё в горле, сдавленный писк – единственное, что она смогла выдавить из себя в этот момент. Навстречу ей шли Сара вместе с Тимой. Рука молодой женщины обнимала её за талию. А Тима нежно прижимала к себе Сару, следя, чтобы та не оступилась. Пожилая женщина сказала что-то Саре, и та радостно засмеялась. Видеть Сару в одежде племени было настоящим шоком для Дэвлин. Даже не глядя на то, что под глазами женщины обозначились тёмные круги, и она немного похудела, наездница подумала, что это самое красивое существо, которое она когда-либо видела за всю свою жизнь. Чувство было так сильно, что Дэвлин заново влюбилась в эту женщину. В такой момент она не могла думать… она сделала то, на что толкнуло её сердце. Наездница в два скачка подбежала к её Саре, здоровой и живой, и крепко обняла её, прижимая к своей груди.

- Доброе утро, соня, - прошептала Сара в ухо Дэвлин, искренне наслаждаясь объятием.

Наездница неохотно отстранилась от молодой женщины, её рука сама потянулась нежно коснуться щеки Сары. Женщина улыбнулась, заметив беспокойный взгляд голубых глаз, устремлённых на неё, и ласково накрыла руку Дэвлин на своей щеке. Наездница снова обняла её, коснулась губами светловолосой макушки, задержалась там ненадолго и отпустила её, чтобы снова взглянуть на Сару.

- Как ты себя чувствуешь? - наконец, наездница обрела дар речи, чтобы задать вопрос.

- Ну, наверное, я рухну как мешок с картошкой, если ты меня отпустишь, но в целом мне гораздо лучше, - ответила Сара, всё ещё обнимая Дэвлин за плечи.

- Тогда я не буду тебя отпускать, - тихо сказала Дэвлин, и взгляд её глаз почти убедил Сару, что она приручила дикое и свободное сердце этой пумы.

Дэв сумела-таки оторвать глаза от лица Сары и помогла ей войти в чуку, бережно уложив её на ложе из бизоньих шкур. Сара всё ещё прихрамывала на ногу, которую поранила в ущелье, и Дэвлин помогла ей удобнее устроиться, подложила под ногу свёрнутую валиком шкуру. А сама присела рядом. Через некоторое время в чуку вошла Тима, неся два горшочка, с чаем и с тушёным мясом, от великолепных запахов у Сары даже закружилась голова. Ложек не было, но Дэвлин показала Саре, как вытаскивать мясо из горшочка с помощью хлеба. После еды обе женщины сердечно поблагодарили Тиму, и та с радостью приняла благодарность.

- Ну и чем вы тут занимались, пока я спала? - подозрительно спросила Дэвлин Сару.

- Твоя мама помогла мне принять ванну, и я познакомилась с девочкой по имени Маленький Голубь, она дала мне эту одежду, - ответила Сара.

Дэв удивлённо изогнула бровь. Она знала Маленького Голубя, это одна из тех девочек, что зациклились на обожании к ней. Но Саре этого лучше не знать.

- А ещё я поняла, что стыдливость здесь не в почёте, но с этим я постараюсь смириться, - сказала она, улыбаясь Дэвлин. - Плюс, все здесь почему-то называют меня рыбой, но я даже не знаю, как спросить об этом, - шёпотом закончила Сара.

Дэв рассмеялась и клятвенно обещала, что расскажет ей эту историю попозже.

- И ещё я слышала несколько забавных историй о маленьком воине по имени Красный Ястреб, - Сара хитро ухмыльнулась наезднице.

Дэв моментально побледнела и впилась взглядом в мать.

- Как ты могла? - воскликнула она.

- Мне больше всего понравилась история про скунса, лук и стрелу, - Сара счастливо закатила глазки, наслаждаясь эффектом, который производили её слова на Дэвлин.

- Тиана! Ну как ты могла?! - Дэвлин почти оскорбилась.

- Ты должна была предупредить, если не хотела, чтобы я рассказывала об этом, - как всегда невозмутимо ответила Тима. Дэв покачала головой и улыбнулась однобокой улыбкой. - Подожди, пока я поговорю с твоей сестрой.

Сара рассмеялась, а потом вдруг сразу посерьёзнела.

- Ой, Дэв, мы давно здесь? Дети должно быть…

Дэвлин коснулась рукой губ женщины.

- Всё хорошо. Я послала друга к Хэнку. Он поехал на «Дабл Дьюс» следить за стадом. Вчера Хэнк прислал сообщение, что всё в порядке, он уже прикончил яблочный пирог, который ты испекла перед отъездом, - Дэв усмехнулась над шуткой её большого друга. - Я не хотела волновать твоего дядю и детей, так что Хэнк не говорил им о том, что ты ранена и так тяжело болела. Я надеюсь, что правильно поступила, - закончила Дэв.

- Да, всё просто замечательно. Я так рада, что рядом есть такой хороший друг как Хэнк, - ответила Сара.

- Ну, теперь ложись отдыхай, - скомандовала Тима, укладывая Сару на ложе в позицию лёжа.

- Ну ладно, раз она твоя мама, - поддразнила Сара наездницу. - Такое чувство, будто я не спала целую вечность.

- Хочешь, я останусь с тобой? В смысле посижу с тобой, пока ты не заснешь? - спросила Дэвлин, не желая оставлять Сару ни на минуту.

Сара кивнула, и, когда Тима вышла с улыбкой на лице, Дэвлин легла позади Сары. Она рассказала ей, что женщина пропустила за эти несколько дней. Рассказала, почему племя называет её Лососем. А когда Сара попросила ещё, то поведала ей о времени, когда росла в племени. Сара не смогла сдержать смех, когда Дэвлин рассказала ей о «происшествии со скунсом» со своей точки зрения. Наездница вдруг поняла, что за последние два часа она говорила больше, чем за всю свою жизнь. Дэв посмотрела на молодую женщину и увидела, что она заснула.

Дэв так долго спала сегодня, что ещё не успела устать, так что она перевернулась на живот и стала наблюдать за Сарой во сне. Грудь женщины поднималась и опускалась при дыхании, и, считая её вдохи, Дэвлин подумала, что иметь рядом такую женщину как Сара и жить с ней в своём уютном доме – это всё, что ей нужно от жизни.

***

В следующие дни Саре позволялось только отдыхать и поправляться. Через три дня Сара перестала хромать, и Тима увидела, что её подопечная совсем выздоровела. А у Дэв тем временем появились неприятности, и причиной их стала, как ни странно, Сара. Из-за того, что Дэвлин ни на минуту не отходила от неё, воины клана стали подшучивать над наездницей, а некоторые даже открыто смеялись. Саре даже пришлось пойти на уловку, чтобы отослать от себя смущённую до предела Дэвлин.

Сара наслаждалась общением с людьми из клана. Она наблюдала и училась, и, где бы она не появлялась, везде оказывалась Маленький Голубь. Девочка неотступно следовала за Сарой, ожидая малейшего проявления внимания.

Уже вечером, когда Сара вернулась в чуку Тимы, она нашла Дэвлин, лежащей со скрещенными руками за головой на ложе из шкур. Брови наездницы были нахмурены, похоже, она крепко над чем-то задумалась. Заметив Сару, Дэвлин быстро села.

- Привет, - радостно сказала Сара, садясь рядом с женщиной.

- О, ты, наконец, заговорила со мной… это хороший знак, - Дэвлин вяло улыбнулась ей.

- Прости, Дэв. Просто я стала чувствовать себя так, будто ты не доверяешь мне настолько, чтобы позволить действовать по своему усмотрению. Я не сильно обидела тебя? - спросила Сара.

Дэвлин облегчённо усмехнулась.

- Всё нормально… я это заслужила. Наверное, я так долго заботилась о тебе здесь и защищала, что уже и забыла, что ты не ребёнок.

Дэв не посмела сказать Саре, что она стала причиной, по которой над ней теперь смеются все молодые воины клана. Особенно после того, как Сара на глазах у всех произнесла пламенную речь о том, что считает себя вполне самостоятельной особой и не нуждается в няньках. Хоть индейцы и не поняли английских слов, но смысл интонации уловили правильно. Наездница хотела сделать вид, что ничего не произошло, но воины были настолько удивлены, что Дэвлин стала единственной темой для разговоров во всём клане. Она сделала серьёзное лицо и хотела вернуться в чуку, но её окликнул её дядя Кайлах.

- Красный Ястреб, - позвал он, - если нужно будет вырвать пару зубов, чтобы узда удобнее помещалась во рту, ты только скажи!

Все, кто слышал его шутку, разразились хохотом, а Дэвлин, рыча от злости, пошла прочь от них.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒