Должно быть стыдно умирать миллионером'^. 14 страница

Надындивидуалистические воззрения на брак нашли отражение в католической доктрине брака. Наиболее характерна в этом отношении энциклика, посвященная браку, «Casti connubii» (1930) («Целомудренные браки»). В ней говорится, как и в кодексе канонического права (Канон 1013 п. 1): «Основная цель брака - рождение и воспитание детей». «Цели второго порядка - взаимопомощь, доказательство супружеской любви и удовлетворение естественного желания, стремиться к которому супругам не возбраняется при условии, что не извращается природа естества и тем самым выполняется основная цель супружеских отношений». В соответствии с этой целевой установкой брака определяется соотношение между волей супругов и нормой, регулирующей брак. Свобода каждого из супругов заключается лишь в одном: хочет ли он или она действительно вступить в брак и именно с данным партнером. Суть же брака совершенно не зависит от человеческой свободы: после вступления в брак супруги подчиняются божественным законам, регулирующим брак и его суть. Из такого понимания брака, неподвластного договорной воле супругов и сто-

В этом же смысле прекрасно высказался Gundolf. Goethe, 10 Aufl. 1922, S. 566.

Философия права

ящего над ними, вытекает отказ от последствий договорного характера брака - как равноправности положения супругов, так и расторжения брака из-за нарушения договора или в связи с вступлением в новый брак. Христианский брак - «символ полного единства Христа и Церкви». И как Христос - глава Церкви, так и муж - глава над женой, и как неразделимы Христос и Церковь, так и муж и жена неотделимы друг от друга. Своим возникновением и предназначением брак обязан религии и церкви и принадлежит им. Таинство брака и цель брака призваны служить «сохранению и приумножению рода людского на Земле, привлекать истинно верующих и приводить потомство в лоно Церкви Христовой».

Если согласно католической доктрине и религиозному и церковному предназначению брака «семья выше государства», то в соответствии с консервативно-политическими воззрениями цель брака - в служении государству. Конституционные нормы о семье были созданы под влиянием последних⁴. Ст. 119 Конституции вторит Канону 1013, п. 1: «Брак выполняет двойную функцию: рождения и воспитания детей, так как в этом наряду с поддержанием и увеличением численности нации - основа семейной жизни». Именно эта вторая особенность служит основой регулирования, изложенной в ст. 120, согласно которой задача воспитания возложена и на семью. Но эти две цели провозглашены и в кодексе канонического права в церковно-религиозном смысле. В Конституции же им придается светско-государственный смысл: семья видится как инструмент демографической политики («сохранение и увеличение нации»), она также призвана выполнять воспитательные задачи как согласно своей конечной цели - «служить оздоровлению общества», так и для того, чтобы «осуществлять контроль с помощью государства». И в папской Энциклике и в Веймарской конституции подчеркивается надындивидуалистический характер брака, главным образом потому, что особое внимание уделяется детям - увеличение деторождаемости, «детское изобилие» являются целью брака, а также «сохранению и увеличению нации», то есть недопущению снижения народонаселения в случае, если невозможен его рост. В Конституции не нашли отражения идеи о возможном негативном влиянии экономических отношений, способствующем уменьшению населения, а также евгенических идей о предпочтении качества потомства его количеству. Исключительно количественный подход к демографической политике соответствует лишь индивидуалистическим взглядам госу-

⁴ В связи с нижеследующим см. Wieruszowski in Nipperdey. Grundrechte u. Grundpflichten der Rechtsverfassung, Bd. Z., 1930, S. 72 ff.

§ 20. Брак

дарства, для которого главное - не счастье и полнота жизни индивида, а военно-экономическая и оборонная мощь нации, ее экспансионистский потенциал для отражения возможной агрессии других наций. Одну уступку индивидуалистическим взглядам на брак Конституция все же сделала: в надындивидуалистических взглядах на брак приоритет института брака над интересами супругов подчеркивается главенством мужа над женой; Конституция же согласно договорной концепции брака провозглашает «равноправие обоих супругов».

Если сторонники индивидуалистических воззрений видят в браке в основном инструмент увеличения народонаселения, то согласно индивидуалистическим взглядам брак характеризуется как любовный союз. Распространение либеральных идей способствовало тому, что идеалом брака стал брак по любви. И он нашел свое юридическое выражение в милой сердцу сторонников естественного права идеи договора⁵. Но брак по любви и правовая форма трудно совместимы^<128>. Эротика, капризное и своеобразнейшее проявление человеческой природы, и право, наиболее рациональное и последовательное упорядочение человеческой жизни, не желают сочетаться как содержание и форма. Эротика может быть экстазом, беспричинной неосознанной радостью, мистикой, легкой веселой игрой. Она защищает всем своим существом свою индивидуальность лишь одним - «супружеским долгом».

Итак, эротический брак, видимо, должен быть браком, лишенным правовых основ, браком не по принуждению, а по свободному выбору, не свободным браком, а свободной любовью. Она может проявиться и в ряде других образов, опосредовать которые право бессильно, поскольку суть эротики уходит корнями в человеческую самость, которая недоступна правовому принуждению: дружба и общительность, искусство и наука, мораль и религия. Отрицая семейное право и требуя свободной любви, индивидуалистические воззрения на брак еще не сказали своего последнего слова. Эротика ставит перед правом дилемму: эрос как действительность души преходящ и изменчив. Но в своих высших формах в силу собственной внутренней природы он осознает себя достойным претендовать на вечность. Любовь преходяща. Но каждая новая любовь мнит себя вечной. Вера в вечность

^,т В. Гумбольдт утверждает, что «государство должно полностью устранить брак из сферы своего внимания, предоставив его как целиком, так и в его модификациях свободной воле индивидов на основании заключенных ими договоров». Пер: В. фон Гумбольтд. Язык и философия культуры. - М., 1985. -С. 43.

См. F. Engels. Der Ursprung der Familie etc. 20 Aufl. 1921, S. 70.

Философия права

любви сродни вере в осознанность свободы воли⁶: как воля, будь она даже неопровержимо признана несвободной, вновь и вновь проявляет себя свободной, так и преходящая любовь всякий раз переживает себя как вечная. Если любовь в своем непостоянстве отвергает правовые основы, то в своем притязании на вечность она хочет связать обязательством и сама быть им связанной. Отношение эроса к правовому браку также двоякое: он одновременно и сопротивляется ему, и стремится реализовать себя в нем. Поэтому брачно-семейное право со всеми его связывающими обязательствами само может опираться на эротические элементы сознания и воли. Тогда бы задача права заключалась в том, чтобы поддерживать вечность эротического в сознании и воле и возвышать иллюзию до реальности, следуя эросу, который предполагает свободу, а эта свобода действует по пословице: ты можешь - значит, ты должен. Эта задача семейно-брачного права не бесконечна, а выполнима потому, что эротические отношения в браке неожиданно оказываются связанными с материально-бытовыми отношениями во всей их полноте. Они, будучи постоянными по своей сути, помогают преодолевать непостоянство и недостатки эротических отношений, реанимировать их постепенное затухание: многочисленные и разнообразные общие интересы разного рода и особенно общие родительские интересы заменяют изначально субъективную и хрупкую основу брака на чувствах, прочным, постоянным и все время крепнущим фундаментом⁷.

Вышеприведенная точка зрения не может, однако, претендовать на решение проблемы законного брака. Правовые формы обычно рассчитаны на регулирование наиболее часто встречающихся ситуаций в жизни общества. И конечно, представленная выше правовая форма брака ориентирована на идеал. Причина нынешнего кризиса семейного права заключается в том, что эта рассчитанная на идеал форма законного брака должна, если этот идеал не реализуется, обернуться несчастьем для супругов, причем не только в исключительно несчастных браках, но даже и в среднестатистических. Если заключение такого брака обусловлено требованием его нерасторжимости, то это требование - в тех случаях, когда иллюзия вечности эротического чувства не стимулируется в дальнейшем реальностью общих родительских и других интересов, - должно превратить брак в неволю. Так что сторонники подобных взглядов на брак тоже вынуждены идти на различ-

⁶ О проблеме свободы см. соображения, высказанные по поводу свободы воли

в моей Grundzuegen der Rechtsphilosophie, 1914, S. 64 ff. ¹ Об этом см. М. Weber. Die Idee der Ehe und die Ehescheidung, 1929.

§ 20. Брак

ные уступки притязающему на вечность постоянно изменчивому эросу, будь то путем требования расширения сферы действия бракоразводных норм и введения, при невозможности продолжения брака, вместо принципа вины принципа расторжения брака, или предлагая узаконить временные и испытательные браки, а также дружеские браки (которые у нас принято называть «гражданскими», т.е. незарегистрированные браки. - Прим. пер.).

Наиболее радикально проблему брака как договора без правовых формальностей решило советское семейное право⁸. Оно не предусматривает каких-либо формальностей при вступлении в брак и допускает безусловное и неформальное расторжение супружеских отношений. При заключении брака не требуется участия государства, его регистрация, правда, служит фактором, облегчающим доказательство того, что он имел место, но никак не является условием его существования. Брак становится чисто фактическим состоянием и не является более правоотношением. Это лишь фактический состав, но вызывающий правовые последствия. В «фактическом» браке стирается грань между законным браком и сожительством, и хотя, с одной стороны, в нем отсутствует обязывающая сила законного брака, то с другой, неправовой характер сожительства заменяется правовыми гарантиями. В браке в полном соответствии с его договорным характером супруги абсолютно равноправны - как в отношении взаимной обязанности оказывать друг другу материальную помощь, так и в отношении общности имущества, нажитого в браке. Наконец, брак может быть расторгнут без каких-либо условий и формальностей как по взаимному согласию, так и в одностороннем порядке. И в этом случае регистрация брака имеет декларативное, а не конститутивное значение. «И в бесформенности человек стремится выразить свою жажду жизни» (Зиммель).

Советское семейное право следует требованиям, провозглашенным А. Бебелем в его знаменитой книге «Женщина и социализм». Уже он провозгласил брак «договором между частными лицами» без посредничества государственных чиновников. Может быть, вполне случайно социализм, всегда подчеркивающий социальный характер правоотношений, целевую направленность даже частно-правовых отношений на удовлетворение интересов общества, стремится придать семейному праву чисто индивидуалистический, негосударственный и необобще-ствляющий характер. Но индивидуалистическое расторжение брака

См Freund. Ziviirecht der SU, 1927, а также его убедительную и непредубежден ную оценку: A. Martens-Edelmann. Zeitschr. F. Religion u. Soziahsmus, 1931, S 38 ff.

Философия права

и прекращение семейных отношений - это не изобретение социализма, а, как было показано в начале данного параграфа, результат капиталистического развития. Социализм же, следуя тенденции своего развития, стремится адаптироваться к правовым формам общественной жизни и включает в свое семейное право лишь последствия современной ему социальной реальности. Развитие семейного права представляется ему не только как простое отрицание ныне действующих социальных отношений, а одновременно как смена одних социальных структур другими. Этот истинный смысл социалистических взглядов на семейное право отчетливо проявляется сквозь призму права на воспитание.

В ГГУ это право основано на родительской власти, на первичности права родителей. Веймарская конституция также провозглашает в ст. 120 это «первейшей обязанностью и естественным правом родителей, за выполнением которых следит государство». Но законы о несовершеннолетних и о ювенальных судах показывают, если и не явно, то, по крайней мере, по характеру своего регулирования, что в области права на воспитание происходит переход от родственной власти к государству. В соответствии с положениями этих законов государство обусловливает право родительского воспитания детей необходимостью следовать общественным интересам. Оно может лишить их этого права, если они не оправдают доверие государства. Так новое семейное право ограничивает права более узкой прослойки общества, чтобы расширить эти права для большей части общества. Это полностью соответствует социально-правовым тенденциям развития общества.

Взаимодействие и противоречие индивидуалистской и социальной функций, как было показано выше на принципе договорного, вещного и семейного права, характерны также и для наследственного права. Рассмотрению этого вопроса посвящен следующий параграф.

Должно быть стыдно умирать миллионером'"^.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒