Everything I am (слэш) 27 страница

Мысль внезапна и так ужасна, что я торопливо качаю головой, прогоняя ее, а потом осознаю, что подошел к двери, ведущей в спальню. Я прислоняюсь к косяку, глядя на гладкое полированное дерево, потом осторожно толкаю дверь кончиками пальцев. Не заперто; я медленно иду по ковру, гасящему звуки шагов, не снимая на сей раз ботинок. Почему-то кажется, что прикосновение шерстяного ворса к ступням сейчас неуместно, оно может вызвать воспоминания. Нет.

Широкая, идеально застеленная постель, из которой так не хотелось выбираться. Здесь я вчера лишился невинности. Мне в первый раз вообще приходит в голову подумать об этом.

Осталось ощущение правильности происходящего, образов не было, а сейчас они без предупреждения захлестывают меня, заставляя опуститься на колени около кровати, уткнуться лицом в покрывало и переждать, пока перестанут дергаться губы.

Пожалуйста, пусть его отсутствие будет не тем, чего я боюсь. Я хочу еще хоть раз испытать это с ним. Хочу, чтобы он произнес мое имя мне в ухо.

Пусть он просто отлучился по делам. И вернется, вернется, теперь, когда Риддл настолько близко, а мне так ясно, что я не хочу умереть. Я хочу жить.

Проходит, должно быть, немало времени, прежде чем я поднимаюсь на ноги, одергиваю покрывало и покидаю комнаты, предварительно послушав, тихо ли в коридоре. Мне не хочется быть застигнутым здесь Малфоем, например.

Но мне везет, пусть не там, где хотелось бы. Снейпа я не нашел, на вопрос, зачем искал его, себе не ответил, но и никому из Слизерина на глаза не попался.

***

Я долго брожу по опушке Запретного леса, сижу на поваленном дереве, на котором последний раз целовался с Симусом и возвращаюсь в гостиную, когда уже темнеет. Но мне не удается просидеть на месте дольше двадцати минут. Никакой учебник не в силах приковать к себе мое внимание. Полная Дама ворчит вслед, когда я в четвертый раз прошу впустить меня в комнату, а затем вновь выхожу.

Я достаю из сумки захваченную мантию-невидимку и дежурю на пустынной парадной лестнице. Не знаю, чего я жду; может быть, проще было бы спросить у директора напрямую. Так посоветовала бы Гермиона. Но Гермиона и Рон где-то до сих пор гуляют, а спрашивать Дамблдора я ни о чем не собираюсь.

Как я умудрился так спокойно дождаться возвращения Снейпа тогда, в конце апреля? Я был собран и сосредоточен, я даже мог представить, что он не вернется. Сейчас я чувствую лихорадочную дрожь, и способность рассуждать хладнокровно, кажется, навсегда покинула меня.

Бьет полночь, когда он возникает в холле. Я, должно быть, задремал с закрытыми глазами, сидя на ступеньке и привалившись спиной к перилам, потому что не сразу понимаю, что это именно Снейп широким шагом проходит в направлении спуска в подземелья. В руках у него пакет, из которого выглядывают метелки трав. Неужто он исчезал только для того, чтобы сделать закупки ингредиентов? Зачем это в конце учебного года? Готовится к грядущим экзаменам?

У меня уже прошло сумасшедшее желание вцепиться в него, приведшее в его комнаты. Мне вполне хватает долгого взгляда, которым я вбираю в себя его фигуру, позволяя ему скрыться из виду. Вот сейчас он обнаружит нарушенные заклинания, сменит пароль, а завтра убьет меня.

Я усмехаюсь и с хрустом потягиваюсь. Лучше он, чем кто-то другой.

Полная Дама долго не поворачивается ко мне, делая вид, что спит, но в конце концов открывает проем. Я бесшумно прохожу в спальню, где уже раздается мерное сопение, и задергиваю полог. Из всех в спальне с наступлением светлых ночей это делаем только я да Рон, но мне так комфортнее. Я касаюсь головой подушки и проваливаюсь в сон. Кажется, я чему-то улыбаюсь.

Глава 27. Базилик.

Студенты Дурмштранга прибывают в Хогвартс утром. Бледные, в слишком теплой, не по погоде, одежде, молчаливые и угрюмые, они рассаживаются за отдельным столом, который освободили, пересадив хаффлпафцев на свободные места на гриффиндорских и рэйвенкловских скамьях. Мы трое, пожалуй, единственные в школе, у кого не написан на лицах вопрос «что случилось». Если, разумеется, не считать преподавателей. Все-таки подслушивая можно узнать немало полезного, что бы ни говорила по этому поводу Гермиона.

Дамблдор поднимается со своего стула, дожидается, пока стихнет шум и приветственно разводит руки в стороны:

- Доброго всем утра! Думаю, нет нужды представлять наших гостей, - он с улыбкой делает жест в сторону дурмштранговцев, которые склоняют головы, отвечая на приветствие.

Их ярко-красные мантии вызывающе контрастируют с цветами наших факультетов. Даже гриффиндорский алый не так насыщен. Кажется, что стол горит, когда они двигаются. Неприятный цвет; я отвожу глаза.

- Некоторые студенты Дурмштранга уже приезжали к нам два года назад на выборы чемпиона от своей школы, - продолжает директор, - думаю, они помнят, что Хогвартс всегда рад гостям, и останутся довольны приемом.

Еще бы, хмыкаю я про себя, обязательно останутся. Когда Кубок Огня выплюнул мое имя, заботливо подложенное Краучем, то-то удовольствия было.

Похоже, об этом помню не я один: несколько человек поворачиваются в сторону нашего стола, находят меня глазами и морщат нос. Можно подумать, их сюда звали!

Конечно, звали, обрываю я себя. Сдадут сессию, уедут, а к осени Дурмштранг отремонтируют…

- Думаю, что эти большинство этих молодых людей будут обучаться вместе с вами до конца школы, - обращается тем временем Дамблдор к нам, широко улыбаясь, - поэтому я взял на себя смелость распределить их по факультетам. Поскольку вас, господа, довольно много, - вновь кивок в сторону дурмштранговцев, - вы будете учиться, разделившись на две группы. Те, кто сидит по левую сторону стола, направятся в Рэйвенкло, вашим деканом будет профессор Флитвик.

Флитвик кивает и встает во весь небольшой рост, а я думаю, как они планируют уплотнять спальни. К нам кого-то направят или нет?

- Те, кто сидит по правую сторону, примкнут к Слизерину, деканом которого является профессор Снейп.

Я забываю моргнуть, когда Дамблдор произносит его имя, но в моем лице ничего не меняется. Вот как. Значит, к зеленым мантиям, метущим слизеринские подземелья, добавятся эти ужасающе-красные. Хорошо, что у меня есть мантия-невидимка. В последнее время мне и так везло на безлюдье, пока я там ошивался.

Снейп поднимает голову и кивает, внимательным взглядом рассматривая тех, кто должен присоединиться к его студентам. Странно, они не выглядят разочарованными, хотя наверняка знают, кто он такой. Его приятельство с Каркаровым вряд ли ограничивалось только общением на Трехмаговом Турнире.

Я исподтишка слежу за тем, как Снейп придвигает чашку, подносит ее к губам, на секунду задерживает, словно пробуя, горяч ли кофе, затем осторожно отхлебывает. Его горло чуть заметно вздрагивает, когда он глотает. И я понимаю, что повторил его движение.

Слава Мерлину и всем святым, что он вчера вернулся. И что сегодня нет Зельеварения, я хоть успею подготовиться к вечеру и Окклюменции.

Хотя вообще-то у нас должен был сегодня стоять в расписании его урок. Наверное, Дамблдор распорядился освободить время для размещения новых студентов. Гриффиндор не огорчился, а Слизерин ничего не потерял, они и так его постоянно видят.

- На этом я желаю всем приятного аппетита, - завершает директор, - надеюсь, что вы подружитесь между собой и не станете задавать новым товарищам слишком много вопросов.

Ого. Он садится, а я ухмыляюсь. Это что же – предупреждение? Не болтать, не выведывать… Да как будто завтра же вся школа не будет в курсе. Если только самим дурмштранговцам не велено держать в тайне причину своего появления. Но почему?

***

- Но почему? – озвучивает Гермиона тот же самый вопрос, который весь день не дает мне покоя, - почему они ничего не рассказывают?

Новички и впрямь очень молчаливы. Они продолжают держаться вместе, садятся рядом и неохотно называют свои имена. Не слишком умно, если учесть, что им здесь еще учиться.

- А может, они боятся? – глубокомысленно замечает Рон, - их директора убили Пожиратели смерти, да так, что от него мокрое место осталось. Даже пытать не стали, просто взорвали замок. Интересно, у них там тоже аппарировать нельзя?

- Ты к чему это? – удивленно спрашиваю я.

- Ну, мог Каркаров аппарировать, бросив рушащуюся школу, или все-таки погиб?

- Погиб, - отвечаю я, - иначе МакГонагалл не говорила бы об этом так уверенно.

- Тогда все ясно, - итожит Рон, - они опасаются, что мы сочтем их Пожирателями смерти. Мало ли чему их там учили. Как будто у нас своих слизеринцев нет.

- Рон, ты иногда как скажешь, так я начинаю думать, сколько ж тебе лет, - фыркает Гермиона, - ты что, всерьез считаешь, школьники знали, что Каркаров бывший Пожиратель смерти? Да они перепуганы насмерть, там же погибли их друзья, знакомые, преподаватели, наконец! Если половина замка обрушилась, наверняка много жертв! У них просто шок!

- Мы же знаем о том, что Снейп – Пожиратель смерти, почему они не могли знать? - возражает Рон.

- Бывший! – уточняю я тихо, но тоном, от которого оба поднимают головы, - бывший!

- Конечно, бывший, просто… Метка-то с его руки никуда не делась, - оправдывается Рон.

- И? – я прищуриваюсь, - у меня вот шрам на лбу, от которого я рад бы, да не могу избавиться! И не говори, что я его получил не по своей воле, а Снейп сам хотел Знак мрака!

Наверное, Рон собирался возразить именно это, потому что он обескураженно пожимает плечами:

- Извини, я не хотел. Я так понимаю, тему «Снейп» при тебе лучше не поднимать?

- Пожалуй, - вздыхаю я, сам поражаясь своей вспышке.

- Но работы у него теперь точно прибавится, - жуя травинку, роняет Гермиона, - мало Снейпу собственных змеенышей, теперь еще полкурса добавилось. Знать бы, к нам какой-то конкретный факультет направили – или в Дурмштранге нет деления на факультеты?

- Что же ты у своего Крама не спрашивала, - ехидно осведомляется Рон.

- А у нас и без того хватало тем для разговора, - насмешливо улыбается Гермиона в ответ.

- Интересно, куда направили остальных… пострадавших? – вклиниваюсь я, пока они не успели поцапаться.

- Пострадавших – в Мунго, а уцелевших – к нам и в Шармбатон, видимо, - ершисто отзывается Гермиона. Похоже, у нее не лучшее настроение. Да у кого из нас оно сейчас хорошее?

У меня, удивленно понимаю я вдруг.

Несмотря на случившееся, на прибытие чужаков и на то, что война приближается.

А я замечаю, что дожди стали редкостью, и трава в полдень пахнет так, что хочется лечь, пропуская ее через пальцы, и жмуриться на голубое небо.

Лето – и никакая угроза не может его омрачить вот уже второй день.

Я не спрашиваю себя, почему, желая продлить это ощущение.

- Ребята, - Гермиона решительно выплевывает травинку, - надо поговорить.

Рон тут же поворачивается к ней, я следую его примеру. Когда Гермиона заговаривает подобным тоном, не стоит ждать чего-то радостного.

- Вы заметили, что я в обед получила письмо от родителей? – начинает она негромко. Я машинально оглядываюсь. Вокруг никого нет, мы сидим в тени большого каштана почти у кромки воды. Озеро переливается под лучами солнца, по нему медленно расходится рябь – должно быть, нарезает круги кальмар.

- Мы видели, - киваю я, закончив обзор окрестностей, - ну и что?

- А вот что, - Гермиона обнимает себя за плечи, и я замечаю, как белеют костяшки ее вцепившихся в мантию пальцев. – Вам, конечно, ничего не говорят такие определения, как экономика и политика в маггловском обществе?

- Ну, знаешь, - хмыкаю я, - не совсем мы из лесу!

- Ты – возможно, - Гермиона кивает, - мы с тобой уже обсуждали, что оба прожили детство как обычные дети. А ты, Рон?

- Говори, говори дальше, - отмахивается наш друг, посерьезневшими глазами скользя по ее лицу.

- В общем… - Гермиона выдыхает, - обстановка, сложившаяся у магглов на международных фондовых рынках, приближается к кризисной. На сегодняшний день она представляет реальную угрозу финансовой и, соответственно, экономической жизни всей Европы.

Еще мама и папа довольно подробно описали мне – по газетам, конечно – военное положение на мировой арене. Северо-Атлантический Альянс становится все более агрессивным в продвижении на восток, и похоже, война скоро перестанет тлеть в нескольких точках, а займется настоящим пожаром. Лучше бы ты тогда ошибался, Гарри…

Кроме того, есть подозрения, что планируется ряд политических убийств, первой в списке жертв стоит маггловская принцесса Диана. Правда, эту информацию все СМИ отрицают, но тем больше поводов решить, что она достоверна.

- Погоди, это все… откуда ты все это взяла? – Рон изумленно опирается на локоть, откидываясь на траву, и тут же вскакивает на ноги. Я остаюсь неподвижным, не отрывая взгляда от медленно ползущей по палому листу божьей коровки.

- Говорю же тебе, что я получила письмо от родителей, - нервно отзывается Гермиона.

- Неслабые они тебе письма пишут! – присвистывает Рон, и я не могу не улыбнуться, несмотря на всю серьезность положения. - Они же вроде стоматологи, а не политические обозреватели?

- Они знают о… Волдеморте, - с усилием произносит Гермиона ненавистное имя, - и они ведь не на луне живут! Поэтому стараются держать меня в курсе происходящего в мире.

- Им удается, - признаю я хмуро, - думаю, во всей школе только Дамблдор знает больше.

- Подожди… ты что, в курсе? – Гермиона широко распахивает глаза и уставляется на меня.

- Более или менее, - киваю я, - во всяком случае, о планах Волдеморта и его вторжении в маггловские институты власти и политики он мне рассказывал.

- Ребята, вы как на иностранном языке разговариваете! – взмаливается Рон, - переводите для неграмотных!

- Подожди, - отмахивается Гермиона, - и ты знал, знал и молчал?

- Я не хотел вас беспокоить.

Да я даже задумываться об этом не хотел.

- А зачем Дамблдору понадобилось посвящать тебя? – недоумевает Гермиона, - какая в этом польза?

- А зачем тебе родители пишут? – парирую я и добавляю после паузы: - Думаю, он рассказал для того, чтобы я понял, что иных вариантов нет.

- Вариантов чего?

- Отыгрывания ситуации, Рон, - как спокойно это звучит теперь! Мне не верится, что это мой голос. Он не хрипит, не срывается, он почти мягок. – Дамблдор считает, что я должен понимать всю важность своего долга.

- То есть… - Гермиона трясет головой, - но это же жестоко! Он не оставил тебе выбора!

- Потому я и не рассказывал, - киваю я, - хватит того, что мне предстоит убить, я уже принял эту мысль. А вас расстраивать не хотелось.

Она тянется ко мне и осторожно, даже нерешительно кладет руку на плечо:

- Мы все равно с тобой. Мы всегда с тобой, Гарри.

- Я знаю. И потом, я уже не боюсь.

- Ну да, конечно, - бормочет Рон. - Дружище, ну почему ты такой скрытный, а! – он вновь садится под деревом, но уже с моей стороны, и я оказываюсь посредине между ними.

- А чем бы ты помог? – глухо говорит Гермиона. Мне кажется, она хочет заплакать, но сдерживается. - Зря я рассказала, Гарри, прости меня.

- Не зря, - качаю я головой, - врага надо знать в лицо. Его действия – это его почерк, его стиль, его линия поведения. Все это может пригодиться. В будущем.

Почему-то мне кажется, что у меня нет впереди седьмого года обучения. Но я не хочу думать об этом. Трелони предсказывала мою смерть так много раз…

- Один момент, - Рон нашел возможность перевести разговор в другое русло, - а зачем Сами-Знаете-Кому и Пожирателям смерти сеять раздор в маггловском обществе?

- Чтобы дискредитировать правительство, например, - раздумчиво загибает пальцы Гермиона, - если магглы не будут верить собственным лидерам, подчинить их будет гораздо легче. Разделяй и властвуй, как говорили в древнем Риме. Потом, - второй палец, - если только я что-нибудь понимаю в… нем, - она невольно понижает голос, и мы киваем, - ему нравится разрушать и убивать. Он получает от этого удовольствие.

- Дамблдор как раз недавно до этого додумался, - я вырываю из земли упрямо державшийся корнями цветок и раздраженно отбрасываю в сторону. Гермиона меланхолично сбрасывает с юбки крошки земли.

- В-третьих, маггловские политики не делят магов на светлых и темных. Для них мы все представляем опасность. Какая разница, воюем мы друг с другом или нет, если они сочтут, что их неурядицы – провокация магического мира, нам придется иметь дело с войной на два фронта.

- И Волдеморту тоже, - разговор начинает занимать меня. Кто бы мог подумать. Кем собирается стать Гермиона? Ей бы в отдел аналитики в Министерстве, самое оно.

- Да, и ему, но его это по какой-то причине не смущает, - соглашается Гермиона. – Может быть, он считает, что так, по крайней мере, пресекает возможность объединиться с маггловским обществом нам. И планирует справиться и с нами, и с ними.

- Не хочу, чтобы леди Ди убили, - выдает Рон внезапно, - она очень красивая, и глаза у нее добрые.

Мы в изумлении смотрим на покрасневшего Рона.

- А ты что, видел ее? – не самый умный вопрос, но спрашиваем одновременно. Рон – чистокровный волшебник, откуда ему знать внешность маггловской принцессы?

- Отец однажды приносил домой из Лондона ворох выпусков какой-то главной британской газеты, - отвечает он, - не помню названия.

- «Таймс»? – предлагаю я.

- Вроде. Там и видел… Отцу она тоже понравилась, мама тогда его поварешкой по спине стукнула. Пусть с ней все будет в порядке, а!

Он смеется, мы тоже, но не весело, а почти растерянно, и вновь смотрим друг на друга. Смотрим, и мне кажется, я чувствую, как где-то за пределами слуха неслышные часы отсчитывают мирные секунды. Трещат кузнечики, шелестит на ветру каштан, к стволу которого мы привалились кто спиной, кто плечом. Мне хочется заклинить шестеренки Времени, чтобы этот предвечерний час никогда не заканчивался, чтобы всегда была четверть шестого. Чтобы не надо было постоянно помнить, что мы ходим по кромке вулкана и уже ощущаем дрожь земли.

- Не знаю, имеют ли значение наши желания, - говорит Гермиона, и я поддерживаю ее молчаливой улыбкой. Точно не имеют. Но мы все равно прилагаем усилия к тому, чтобы их осуществить.

- Я понимаю, - Рон закрывает глаза и откидывается назад, упираясь затылком в шершавую древесную кору, - только насколько проще все было раньше. Жили себе и не знали ни о чем таком.

- Знали, - качаю я головой, - просто нам выдавали урезанную версию событий.

- Наверное, даже если бы можно было остановить Сами-Знаете-Кого прямо сейчас, это не смогло бы мгновенно прервать того, что он успел начать. Такой маховик запросто не раскрутить – и не замедлить. Ему ведь теперь не только маги служат, - грустно говорит Гермиона, отвечая каким-то своим мыслям.

- Империус? – с надеждой уточняет Рон.

- Если бы, - хмыкаю я, - мой дядюшка, например, если ему не сказать, что он будет служить волшебнику, и посулить золотые горы, знаешь, как ревностно кинется работать! И неважно кем.

Я почему-то могу представить себе трусоватого дядю Вернона, с его вечной одышкой, среди Пожирателей смерти. Как Червехвоста, только без магических способностей.

- Ты прав, пожалуй, - признает Рон, стукая кулаком по колену. - Эх, если бы раз – и в самом деле все кончилось. Чтоб Сами-Знаете-Кто взял и сдох на месте от разрыва сердца.

- Это не поможет, - отвечаю я невыразительно, - инфаркт его не прикончит. Это можно сделать только лично.

- Гарри, перестань говорить так, словно все предрешено! Неужто ты отчаялся! – сердито произносит Гермиона, дергая меня за руку.

- Отчаялся? – я чувствую, как внезапная улыбка морщит губы, пытаюсь спрятать ее, но бесполезно, - конечно, нет. Ты даже не представляешь, насколько нет!

- Но еще два дня назад на тебе просто лица не было, - замечает Рон, поглядывая на меня с внезапным подозрением.

Я смеюсь:

- Ты бы еще полгода назад припомнил. Было и прошло, Рон, все нормально. И будет нормально!

Не знаю, откуда во мне этот оптимизм. Однажды на втором курсе я слышал, как мадам Помфри говорила о Джинни, что депрессия, бывает, вступает в стадию ремиссии, и тогда человеку кажется, что все просто прекрасно, а потом отчаяние возвращается. Но это точно не обо мне. Я не собираюсь снова разглядывать лезвия ножей. Я собираюсь бороться – и по мере сил побеждать.

Я поднимаюсь на ноги, пару раз наклоняюсь в стороны, разминая затекшие мышцы. Друзья смотрят на меня с любопытством:

- Ты куда?

- На окклюменцию, - если в глазах Гермионы и есть скрытое понимание, я предпочитаю его не заметить. – Встретимся в гостиной. Удачно погулять!

- Пока, - слышится мне в спину, и когда я оборачиваюсь несколько секунд спустя, они уже направляются куда-то по берегу. Рон обнимает Гермиону за плечи.

***

Я стучу в дверь его кабинета второй раз, когда из-за нее раздается раздраженное:

- Да.

Я тяну дверь на себя и вхожу внутрь.

- Сэр, можно? – ответа нет, и я чувствую себя неуютно под устремленным на меня взглядом. Помявшись на пороге, делаю неуверенный шаг вперед:

- Добрый вечер.

Кажется, глаза Снейпа способны одновременно прожигать и замораживать. Я не совершил ничего в последние сутки, чтобы он так на меня смотрел.

- Сэр? – обращение «профессор» почему-то нейдет с языка. Словно в нем появилась некая запретная интимность. Впрочем, глядя на Снейпа – то есть мимо него – сейчас, я готов усомниться, что между нами что-то было. Его лицо ничего не выражает. Как всегда. Или почти всегда.

- Мистер Поттер, закройте за собой дверь, - начинает Снейп негромко, но я покрываюсь гусиной кожей. Он не станет сегодня со мной заниматься?

Я не буду спрашивать. Молча поворачиваюсь к двери и готовлюсь покинуть кабинет, когда меня останавливает его голос:

- Я имел в виду, закройте дверь с этой стороны.

Торопливо задвигаю щеколду – не использовать же запирающее заклинание при хозяине кабинета! Хотя Снейп обычно всегда накладывал именно его, когда я приходил на окклюменцию.

- Подойдите, - он не говорит, а приказывает, и я подчиняюсь, недоуменно глядя исподлобья. Что я сделал, чтобы он сердился? Я останавливаюсь перед столом, как провинившийся первокурсник.

- А теперь объясните, что вы делали вчера в моих комнатах, - Снейп выглядит равнодушным, только пальцы постукивают по подлокотникам кресла.

Я цепенею. Болван. Как я мог об этом забыть! Увидел, что он вернулся, целый и невредимый, и успокоился! Сейчас придется поплатиться.

- Сэр, вы знаете, что Каркарова убили? – лучший способ обороны – нападение. Его брови сходятся на переносице:

- Общаясь с вами, непременно почерпнешь что-нибудь новое. Мне это известно, Поттер. Могу я полюбопытствовать, откуда известно вам?

Я опускаю глаза и крепко сжимаю губы. Намек не заставит меня покраснеть.

- Я слышал разговор директора и профессора МакГонагалл, - сообщаю я, глядя на его мантию. От нее должно пахнуть эвкалиптом.

- Замечательно. И это произошло, по всей видимости, совершенно случайно, - иронически произносит Снейп. Я гневно смотрю на него:

- Можете не верить, но так и есть!

- Я никому не склонен верить на слово, Поттер, - низким голосом произносит Снейп, пристально глядя на меня, - тем более вам. Вы уклоняетесь от ответа. Что вы делали в моих комнатах?

- Я же отвечаю, - отзываюсь я так же сердито, - Каркарова убили!

- Говорите тише, - с досадой бросает Снейп, поднимаясь и вынимая из кармана мантии палочку. Заглушающее заклинание золотистой вспышкой отражается в его зрачках, и я внезапно вспоминаю, когда он в последний раз произносил его. Позавчера.

Только тогда нас разделял не стол, а лишь одежда. Потом не разделяла и она. Это было?

- И что с того, мистер Поттер? – Снейп передергивает плечами, наверное, сожалея, что вынужден вытягивать из меня информацию. Мне тоже это надоедает. Я обхожу стол и встаю перед ним, подняв подбородок:

- Я беспокоился, сэр. Потому что знаю, кем был Каркаров. Я искал вас, вас не было, я только хотел узнать, не дома ли вы! Вот и все! Думаете, я собирался обворовать вас?

Снейп фыркает так неожиданно, что мой звенящий от негодования голос пресекается. И резко встает со стула. Вместо того чтобы закончить мысль, я хватаю его за руку, которую он отнимает, но я упрямлюсь:

- Если бы я хотел что-нибудь стащить или разнюхать, я сто раз мог это сделать! Вы же не сменили пароль!

С той самой ночи. Только я думал, чары впускают лишь самого Снейпа и тех, кто прибыл вместе с ним.

А я пришел один. И дверь открылась. Что за черт?

Повисает пауза, во время которой я выдерживаю его взгляд, стараясь спрятать как можно дальше шальные мысли.

- Я не считаю, что вы хотели обокрасть меня, Поттер, - говорит Снейп более спокойно, - но недоумеваю о цели вашего визита.

Больше я просто не выдерживаю. Я впиваюсь в его руку ногтями и делаю шаг вперед, опускаю лоб ему на плечо:

- Я так беспокоился, - дыхание сбивается, но это правда, и я не хочу подозрений с его стороны.

Снейп не реагирует на услышанное, не отодвигается. В гнетущей тишине я слышу удары собственного сердца. А потом его свободная ладонь накрывает мою. Я вздыхаю и расслабляю сжатые пальцы, когда Снейп чуть заметно поглаживает кожу на тыльной стороне моего запястья.

- Никак не ожидал, что вы окажетесь настолько нервны, Поттер, - насмешливо произносит он, дыхание шевелит волосы у виска, - со мной ровным счетом ничего не произошло.

- Можно спросить? – полушепотом отзываюсь я. Я знаю ответ, но мне хочется, чтобы со мной разговаривали. А еще не хочется отстраняться.

- Если не будете предварять этой репликой каждый последующий вопрос, рискните, - Снейп прислоняется к спинке стула, я делаю шаг следом, чтобы не увеличивать дистанцию, и все еще не поднимаю голову.

- Профессор… - сказанное шепотом слово как будто соединяет нас. Мне, во всяком случае, кажется, что ритм его дыхания едва заметно меняется. – Профессор, а где вы были?

- Пополнял запасы ингредиентов, периодически расхищаемые не в меру усердными студентами, - его тон на мгновение возвращает меня на второй курс. Но он ведь ни до чего не дознался. Нам нужна была эта шкурка бумсланга. Мы пытались выяснить, что за беда грозит школе. А жабросли для второго задания Турнира на четвертом курсе стянули не мы, а Добби.

Мои плечи напрягаются, и Снейп хмыкает:

- Не стоит принимать все, что произносится, на свой счет, Поттер.

Я вздыхаю. Если он решил, что это был не я, еще хуже.

Вот теперь меня решила помучить совесть. Очень вовремя.

- Я думал, вы заказываете все в Лондоне, совиной почтой, - говорю я, чтобы не молчать.

- Некоторые травы имеют целебную силу лишь тогда, когда добавлены в зелье рукой собравшего их мастера.

Или на меня так действует этот голос, или мы оба успокоились.

- Теперь моя очередь интересоваться, Поттер, - произносит он ровно, - не поделитесь, откуда вам известно прошлое господина Каркарова?

- Барти Крауч рассказал, - я резко вздыхаю и нахожу в себе силы отстраниться, но не выпускаю его ладонь.

Снейп внимательно смотрит на меня, наверное, припоминая, когда это могло произойти. Я поясняю:

- Когда после Трехмагового Турнира он привел меня в кабинет ЗОТИ. Он выдавал себя за Грюма, помните?

- Помню, - отвечает Снейп, проводя рукой по волосам и отбрасывая их с лица. Его взгляд становится острым и испытующим:

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 262728 29 30 31 Следующая ⇒