Зиновьев А. 30 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 30 из 39Следующая ⇒

392

нее достоверные выводы о будущем состоянии человечества.

Эмпирические основания не равноценны. Одними можно пренебречь, другим

же, наоборот, следует придать первостепенное значение. Они должны быть

отобраны в соответствии с определенными критериями. Такие критерии может

дать лишь общая теория человеческих объединений и их эволюции, а также

теории конкретных типов обществ. Таких теорий, удовлетворяющих требованиям

логики и методологии науки и достаточных для решения столь грандиозной

задачи, как выяснение будущего человечества, нет. Эмпирические основания

отбираются футурологами фактически случайно и в соответствии с требованиями

политики и идеологии.

Социальные явления по своей природе (объективно) таковы, что

теоретические основания имеют силу лишь при определенных допущениях. Эти

допущения в реальности никогда не выполняются полностью и точно, но всегда

лишь частично и приблизительно. Получаемые с их помощью выводы содержат

элемент приблизительности, вероятности, неопределенности -- недостоверности.

Для различных видов эмпирических явлений требуются различные теоретические

основания, имеющие силу при различных, часто взаимоисключающих и логически

несовместимых допущениях (условиях). Чем больше эмпирических оснований

принимается во внимание, тем больше требуется теоретических оснований. А это

означает, что возрастает степень недостоверности выводов. С некоторого

момента она начинает преобладать над достоверностью, и предсказание теряет

всякую научную ценность.

К фактору недостоверности предсказаний вследствие самих средств

предсказания присоединяется фактор непредопределенности будущего состояния

общества настоящим состоянием. Даже в отношении отдельно взятых эмпирических

явлений далеко не все в их будущем состоянии предопределено состоянием в

настоящем. А в случае огромного числа явлений тем более. Эти явления

находятся в реальности в сложных и разнообразных взаимоотношениях друг с

другом. Они модифицируют друг друга, действуют зачастую в противополож-

393

ных направлениях. Их комбинации дают иной результат, чем их действия по

отдельности и в других комбинациях. Реально существуют не изолированные

связи двух групп явлений, фиксируемые суждениями типа "Если имеет место А,

то при условии В через время С будет иметь место Д", а цепи таких связей, в

которых как условия, так и временные интервалы бывают различными и

изменчивыми. Таких цепей огромное число. Они переплетаются, на время

совпадают, сходятся, расходятся. Одни исчезают, другие возникают, одни

уходят в сторону от основного хода событий, другие вливаются в него. Одним

словом, имеет место мешанина, кишение и т. п. явлений, в которой фактор

непредопределенности всемерно усиливается и разрастается по мере увеличения

объема их сферы и временного интервала между настоящим и временем

предсказываемого будущего.

Предопределенность будущего настоящим является сравнительно высокой

лишь в замкнутом объеме событий и лишь при том условии, что время между

настоящим и будущим минимально, то есть близко к нулю. Футурологи же говорят

обо всем человечестве, которое образует незамкнутый объем явлений, и о его

отдаленном будущем, степень непредопределенности велика и поддается

контролю. Невозможно предугадать то, что принципиально не является

предопределенным. И невозможно предвидеть то, какую роль будут играть в

будущем непредопределенные факторы.

Планетарные модели не только не освобождают от трудностей такого рода,

как рассмотренные выше, но даже усиливают их. В качестве средств изображения

механизма функционирования всего (!) человечества и предсказания его

будущего они так же далеки от реальности, как нелепые представления самых

дремучих невежд и мракобесов прошлого. Не случайно гадания на картах,

кофейной гуще и по линиям на руке, астрология, гороскопы, истолкования

Нострадамуса и прочие шарлатанские средства предсказания будущего пользуются

не меньшим (если не большим) успехом на Западе, чем планетарные модели.

Последние суть та же современная "кофейная гуща", карты и звезды, только

менее доступные рядовым шарлатанам. Тут шарлатан-

394

ство поднято на высоты величайших достижений цивилизации и взято под

защиту авторитета науки, масс-медиа и власти.

ПЛАНЕТАРНЫЕ ПРОЕКТЫ

"Научный западнизм" занимается не только прогнозами, но и проектами

будущего, как это делал до него "научный коммунизм". Только первый

плюралистичен и в этом, в отличие от второго. При этом он исходит из

убеждения, будто западные страны обладают технической и экономической мощью,

достаточной для создания будущего состояния человечества таким, каким

считают нужным, то есть по западным образцам.

В 1968 году группа ученых разных профессий из разных западных стран

основала Римский Клуб с целью комплексного исследования важнейших проблем

современности. Они регулярно печатали отчеты о результатах своих

исследований. Отчеты имели сенсационный успех, переводились на многие языки

и издавались многомиллионными тиражами. Первым таким отчетом была книга

супругов Деннис и Донелла Медоуз "Границы роста" (имелся в виду рост

экономики). Авторы назвали в ней проблемы, определяющие, по их мнению,

судьбы человечества. Это рост населения, средства питания, сырые материалы,

рост промышленности, упадок благосостояния масс людей, загрязнение

окружающей среды. Книга стала беспрецедентной сенсацией для работ такого

рода, несмотря на банальность, а вернее -- благодаря банальности ее

содержания, как это и должно быть с сочинением идеологическим. Главная, на

мой взгляд, основа ее успеха не столько то, что авторы посягнули на одну из

догм западной идеологии -- на уверенность в безграничности роста экономики,

сколько то, что она дала общепонятные основания для идеологической кампании

и для целого направления в рамках "научного за-паднизма".

Я здесь остановлюсь на другом отчете Римского Клуба как на образце

способа мышления идеологии за-паднизма168. Авторы этого отчета А.

Кинг и Б. Шней-дер утверждают, что происходит глобальная революция,

395

в результате которой наступает новая стадия мирового общества. Эта

революция порождается комплексом причин социального, экономического,

технологического, культурного и этического порядка. Что это за причины

конкретно? Научно-технические открытия, имеющие следствием превращение

общества в постиндустриальное или информационное. Крах коммунистической

экономики, дезинтеграция Советского Союза, переструктурирование всей мировой

системы. Образование трех гигантских блоков -- Европейского,

Северо-Американского и Азиатского. Демографический взрыв в южных странах.

Изменения климата, угрожающие катастрофическими последствиями. Дефицит

продуктов питания. Дефицит энергии. Рост экономического неравенства --

бедности в одних местах планеты и богатства в других. Нашествие масс людей

из бедных районов в богатые. Катастрофическое загрязнение окружающей среды.

Крах идеологий. Падение веры. Идейный вакуум и хаос. Моральный кризис.

Терроризм. Насилие. Мафия. Наркомания.

Причины якобы происходящей "глобальной революции" изложены ясно. Но в

чем заключается сама революция? Об этом авторы отчета забывают сказать, а

скорее всего -- им просто нечего сказать на эту тему. Суть революции

заслоняют ее причины и мероприятия, которые, по мысли авторов, должны решить

назревшие, глобальные проблемы и привести мир в желаемое состояние. Слово

"революция" тут употреблено всуе. Впрочем, авторы отчета тут не исключение.

Слово "революция" наряду со словом "эпоха" является широкоупотребляемой

идеологической пустышкой.

Авторы отчета сформулировали мировую стратегию решения упомянутых выше

проблем. Остановлюсь на трех ее пунктах. Пункт первый. Те проблемы, о

которых шла речь, суть проблемы глобального масштаба. Их невозможно решить

силами отдельных стран. Необходимо единое мировое общество, способное

проводить стратегию мирового масштаба с целью установления всеохватывающей

мировой гармонии. Пункт второй. Новый мир, идущий на смену настоящему,

нуждается в новой форме управления. Традиционные структуры, правительства и

учреждения не в состоянии решить на-

396

зревшие проблемы. Демократия и рыночная экономика ограничены в своих

возможностях решения проблем глобального масштаба. Пункт третий. Для

духовного оздоровления и идейного единения человечества нужна новая

мотивация -- нужна идея общего врага. Этот общий враг -- загрязнение

окружающей среды, голод, безработица, нищета и прочие язвы современного

общества.

Хотя этот "проект века" сочинили ученые, он есть феномен

идеологический, а не научный. Это проект желаемого преобразования мира, а не

анализ объективных тенденций его эволюции. Он игнорирует фактические причины

того состояния, в котором оказалось человечество, а именно --

жизнедеятельность самого Запада как воплощения западнизма. Он игнорирует

закономерности больших объединений людей и управления ими. Слова о

"всеохватывающей мировой гармонии" -классический образец идеологического

отношения к реальности. Слова о необходимости новых форм управления --

пустой звук. Огромные массы разнородных людей можно удержать в более или

менее едином целом только путем жестокой системы господства одних народов

над другими, путем обмана, оболванивания, насилия, неравенства, разобщения,

развращения и т. д. Новые формы управления, о которых авторы отчета лишь

смутно упомянули, могут быть старыми, многократно применявшимися и

оправдывавшими себя формами социального, экономического, политического,

военного, культурного и идеологического насилия. Идея указать на общего

врага в виде загрязнения окружающей среды, голода, безработицы и т. д.

поражает своей убогостью. По законам образования и функционирования

идеологии, упомянутые безликие явления не могут быть врагами для миллионов и

миллиардов людей. Врагами могут быть только другие люди, народы, страны и

регионы, в которых массы увидят виновников их несчастий или угрозу их

благополучию. Идеологическая роль такого призыва более чем прозрачна:

отвлечь массы людей от размышлений о реальных причинах мировых зол.

В июне 1992 года в Рио-де-Жанейро состоялась первая глобальная

конференция в духе описанной выше

397

мировой стратегии, а именно -- обсудить проблемы, касающиеся общего

врага человечества в образе загрязнения окружающей среды, и наметить меры по

борьбе с этим врагом. Это была крупнейшая в истории человечества

конференция. Длилась она 12 дней. На ней присутствовали делегации более чем

из 170 стран -- 3 тысячи делегатов. В ней приняли участие главы 100

государств. Число журналистов, освещавших ее, превысило 8 тысяч. Готовили

конференцию 2 года. При этом напечатано 24 миллиона страниц всякого рода

бумаг. А подсчитать, сколько места заняла информация о конференции в

средствах массовой информации, сколько миллионов страниц ушло на печатание

итогов конференции и сколько сил потратили миллионы людей на разговоры и

размышления о ней, невозможно со всей информационной технологией планеты.

Как отмечали многочисленные трезвые обозреватели, это была самая грандиозная

и дорогая пустышка в истории человечества, самый грандиозный фестиваль

словоблудия, пустой и безответственной болтовни. Хотя все решения

конференции оказались ни к чему не обязывающими и были отложены на

неопределенное время, официально она была признана самым важным шагом на

пути создания экономики, "дружественной в отношении к природе". Заметьте: к

природе, а не к человеку! Вскоре о конференции забыли вообще. Никакой дружбы

с природой у человека не получилось. И общий враг так и не появился как

явление идеологии.

Таковы по сути дела все прочие стратегические идеи планетарных

проектов. Возможности людей делать свое будущее в соответствии со своими

идеалами и желаниями не так уж велики, как кажется. Отдельные проблемы,

будучи взяты сами по себе, кажутся вполне разрешимыми. Но проблем много. И

они на самом деле сложнее, чем думают теоретики и политики. Одно только,

например, превращение современного производства, приведшего к загрязнению

природной среды, в производство нового типа, дружественное к природной

среде, потребовало бы сосредоточения всех производительных сил человечества

на решение этой проблемы. Это означало бы конец капитализма, что имело бы

398

следствием резкое снижение производительности общества и полную

неспособность решить именно эту проблему.

БУДУЩЕЕ ЗАПАДНИЗМА

Предмет моего анализа -- не Запад вообще, а социальный тип западного

общества, то есть западнизм. Запад как конкретная совокупность народов и

стран меня здесь интересует как носитель западнизма. И с этой точки зрения

меня интересует судьба западнизма как такового, а не вообще все то, что

может произойти на Западе и с Западом в мире.

Какие бы эпохи и постэпохи ни выдумывали идеологи, западное общество

стало обществом всеобъемлющего, можно сказать -- тотального западнизма. И в

этом качестве ему предстоит жить до гибели, которая когда-нибудь произойдет.

Но сейчас об этом гадать нет смысла. Запад только теперь достиг степени

зрелости в качестве общества западнистского типа. Он полон сил. Он устремлен

на овладение всей планетой и всей последующей историей.

Сказанное не означает, что западнизм уже не будет изменяться

существенным образом, как сейчас думают многие. Он способен еще к внутренней

эволюции. Более того, он вынужден на это. Важно установить, под влиянием

каких факторов и в каком направлении возможна эта эволюция.

Я рассмотрел основные структурные и функциональные элементы западнизма

и их тенденции. Это именно тенденции, а не некая программа, которая должна

быть выполнена по велению рока. Они действуют среди множества других

факторов, препятствующих их реализации, могут быть прерваны, деформированы,

заглушены, -- будущее не предопределено фатальным образом настоящим. Но оно

тем не менее есть реализация тенденций настоящего.

Напомню читателю в двух словах о некоторых из тех тенденций, о которых

речь шла выше. В экономической сфере происходят изменения, в результате

которых отношения частной собственности переструктурируются и

399

"растворяются" в отношениях другого рода, и главную роль начинает

играть не сам факт собственности, а внутренние отношения в сложной системе

собственности, аналогичные отношениям коммунальное™. Приобретают решающее

значение отношения руководства, в основном являющиеся коммунальными. Вся

сфера банков и крупного бизнеса организуется по принципам бюрократии.

Изменяется социальная структура населения таким образом, что

сокращается пропорция лиц, занятых непосредственно в деловой сфере, и

возрастает пропорция и роль занятых в сфере коммунальности, то есть в сфере

власти и управления, в идеологии и пропаганде, масс-медиа, в культуре и т.

д. Возникают бесчисленные объединения, организации и движения в сфере

гражданского общества, что так или иначе ведет к разрастанию средств

манипулирования массами и контроля. Дает знать о себе ограниченность

"свободного" рынка, тенденция к экономическому спаду и финансовому кризису,

что вынуждает государственную власть на поведение, аналогичное поведению

государства коммунистического, а экономическую власть -- на поведение,

аналогичное поведению власти политической. Научно-технический прогресс

требует объединенных усилий всей страны и государства. Наука и техника стали

важнейшим элементом производительных сил, находящимся во власти крупных

корпораций и организаций, действующих аналогично государству, или

непосредственно во власти государства.

Разрастаются и приобретают все большую сферу идеологии, культуры и

масс-медиа, которые в значительной мере (если не вообще) суть явления в

сфере коммунальное™. Происходит сращивание политической и экономической

власти, а также структурирование сверхвласти с преобладанием коммунальных

функций. Короче говоря, если принять во внимание всю совокупность факторов и

тенденций западнизма, то можно констатировать суммарную его тенденцию к

разрастанию коммунального аспекта общества и к возрастанию роли законов

коммунально-сти во всех сферах общества, включая экономику.

С точки зрения социально7экономической основная тенденция западнизма

заключается, во-первых, в

400

стремлении создать жизненные гарантии (должности и доходы) для

представителей видов деятельности, которые не заняты непосредственно

производительным трудом (производством материальных ценностей и услуг), и,

во-вторых, в стремлении усилить частное предпринимательство как наиболее

эффективное средство принуждения к труду и повышения производительности его.

ВНЕШНИЕ ФАКТОРЫ

К рассмотренным выше внутренним факторам эволюции западнизма следует

добавить еще два фактора внешнего порядка. Первый из них заключается в том,

что после победы Запада в "холодной войне" в мире по крайней мере на

ближайшие годы не осталось серьезных идейных и материальных сил, которые

поставили бы западнизм под сомнение, не говоря уж об отрицании его.

Единственный серьезный исторический противник и конкурент его -- коммунизм

-- надолго сброшен со сцены истории как нечто значительное. Чтобы коммунизм

опять достиг уровня, на котором он вновь заявил бы претензии на овладение

человечеством и составил бы конкуренцию западнизму, нужны чрезвычайные

обстоятельства и многие годы даже при самых благоприятных для него условиях.

А этого может не быть вообще. Прочие социальные системы конкурировать с

западнизмом именно как типы общественного устройства вообще не в состоянии

ни при каких обстоятельствах, если не произойдет непредвиденная мировая

катастрофа, которая обессилит или совсем убьет Запад физически.

Борьба против коммунистического лагеря во время "холодной войны"

привела к необычайному усилению активности политической власти западных

стран, к созданию мощных вооруженных сил, к развитию исследований в военных

целях и военной промышленности, к разрастанию и усилению секретных служб и

пропагандистского аппарата. Победа в "холодной войне" не означала, что

борьба закончилась и что можно свертывать и даже уничтожать созданное. Хотя

было сказано много слов в этом духе и были предприняты какие-то практи-

401

ческие шаги в этом направлении, все это имело более пропагандистский,

чем фактический характер. Скоро даже перестали скрывать намерения сохранить

и усовершенствовать орудия войны. Победа в "холодной войне" означала начало

нового периода, в котором средства войны стали не менее необходимы, чем

ранее. Надо было удержать завоеванные позиции, а для этого мало было

демонстрировать преимущества западного образа жизни. Преимущества эти скоро

окажутся сомнительными, а западнизация не даст результатов, на какие

рассчитывали в бывших коммунистических странах. Аппарат "холодной войны"

должен сохраниться как постоянно действующий фактор последующей истории. А

это означает усиление коммунального аспекта западнизма.

Поражение коммунистического мира в "холодной войне" надолго похоронило

возможность и даже идею социальной революции. В этом смысле можно

согласиться с теми западными теоретиками, которые утверждают, что наступила

постреволюционная эпоха.

Идея социальной революции, уничтожающей капитализм и частную

собственность вообще, есть идея западная, как и вообще все более или менее

значительные идеи последних столетий. Является западной и идея

насильственной формы этой революции и диктатуры пролетариата. Уже к середине

XX века стало ясно, что идея социальной революции как революции пролетарской

и идея диктатуры пролетариата суть идеи беспочвенные. Но прошло еще

несколько десятилетий, прежде чем они изжили себя как идеи действенные.

Я думаю, что идея революционной ломки социального строя западных стран

путем восстания "трудящихся масс" снизу никаких шансов на реализацию не

имеет. Категорически исключать возможность установления в странах Запада

некапиталистического ("социалистического") социального строя нельзя. Но если

это произойдет, то либо путем разгрома Запада внешними силами, либо путем

решений власть имущих сверху. Впрочем, и такая вероятность пока ничтожно

мала.

Обычно в проповедях постреволюционной эпохи фигурируют такие два

аргумента: негативный опыт реального коммунизма и отсутствие достаточно

мощного слоя, заинтересованного в смене социального строя. К

402

ним можно добавить еще три таких. Во-первых, на Западе научились

предотвращать опасные массовые движения и манипулировать возникающими или

провоцируемыми так, что попытки повторить коммунистические движения

практически обречены априори. Во-вторых, чтобы организовать любое устойчивое

массовое движение, необходимы средства, причем немалые. Кто-то должен их

финансировать. Кто? Раньше коммунистические страны могли поддерживать

коммунистические партии Запада и других стран. Теперь нет ни

коммунистических стран, способных на такие траты, ни коммунистических

партий, готовых бороться за свержение капитализма. И в-третьих, западнизм

сам перехватил инициативу коммунистов в отношении преобразования общества.

Разгромив коммунизм на Востоке Европы и отбросив все сдерживающие начала,

Запад сам стал обнаруживать черты поверженного противника.

Вторым из упомянутых двух внешних для западниз-ма как такового факторов

его эволюции является процесс интеграции западных стран в более сложные

социальные объединения, а также процесс глобализации основных аспектов их

жизнедеятельности, породивший сильную тенденцию к образованию глобального

общества. Этот процесс выдвигает на первый план государство как орган,

регулирующий взаимоотношения своей страны с другими в новом, чрезвычайно

сложном и полном конфликтов объединении, а также порождает новые социальные

структуры, в которых законы ком-мунальности приобретают доминирующую силу.

Ниже я рассмотрю эту тенденцию подробнее.

ТЕНДЕНЦИЯ К ИНТЕГРАЦИИ ЗАПАДА

"Холодная война" способствовала интеграции Запада. Она не породила

тенденцию к интеграции -- последняя возникла до войны и имела другие

стимулы, -- а усилила ее. Но усилила настолько, что появилось новое

качество. "Холодная война" была первой совместной операцией Запада

глобального масштаба. О Западе как о чем-то едином стало правомерно говорить

именно в этот период.

403

Процесс интеграции Запада сложен и противоречив. Он есть часть мирового

процесса структурирования человечества. Он еще только начинается. Как он

будет проходить дальше и чем кончится, об этом трудно судить. Но некоторые

его черты видны уже сейчас.

"ЕВРОПЕЙСКИЙ ДОМ"

Принято датировать возникновение идеи объединенной Европы

("Европейского дома", "Соединенных Штатов Европы" -- СШЕ) речью Уинстона

Черчилля в 1946 году. В этой речи он говорил об образовании Федерации

европейских стран с общим парламентом, общеевропейскими партиями, единым

законодательством, едиными судебными органами, единой армией и полицией,

единой финансовой системой. Почему-то никто не хочет вспоминать о том, что

то же самое высказал Л. Троцкий еще до Первой мировой войны, а Черчилль не

прибавил к его идеям ни одного оригинального слова. А В. Ленин в 1915 году

расценил идею СШЕ как антиамериканскую и антияпонскую.

Почему именно теперь стала актуальной идея "Европейского дома", в

которой некоторые энтузиасты включают даже Сибирь до Владивостока? К этому

вынуждает общая ситуация в мире. Идет жестокая борьба за источники сырья и

энергии, за рынки сбыта товаров, за сферы приложения капиталов, за жизненное

пространство, за дешевую рабочую силу. Западная Европа имеет дело при этом с

такими экономическими гигантами, как США и Япония. Идея СШЕ выражает

стремление к переделу мира. Так что тенденция к интеграции Запада

противоречива. Она одновременно есть и тенденция к расколу мира.

Само собой разумеется, за годы после того, как Троцкий и Ленин

дискутировали по поводу идеи СШЕ, в мире многое изменилось. Возник фактор,

который был неизвестен Троцкому и Ленину, так как его тогда еще не было. В

странах Западной Европы уже сформулировались силы, для которых границы

"национальных государств" стали узки169. Начало складываться

сверхобщество по отношению к "национальным государствам". Это -

404

предприятия и учреждения, сферой действия которых уже является вся

Европа и которые во внешнем для Европы мире выступают как явления

наднациональные, общеевропейские. Их число и число вовлеченных в их

активность людей огромно. Их влияние на жизнь отдельных западноевропейских

стран тоже огромно. Именно этот фактор предопределяет процесс интеграции

Европы, хотя он во многом идет вразрез с интересами широких слоев

населения170.

"Европейский дом" возможен. Он уже создается. Однако нелепо

рассчитывать на полную гармонию его участников. Их положение и интересы

исключают ее. Наиболее вероятной мне представляется такая его структура. Во

главе "дома" стоит объединенная Германия. Рангом ниже располагаются Франция,

Италия и Англия. Еще ниже располагаются Австрия, Бельгия, Голландия и

другие. На еще более низком уровне пристраиваются такие страны, как Испания,

Португалия, Греция и другие. На самом низу этой иерархии расположатся бывшие

коммунистические страны, то есть третьесортные члены "семьи", кормящиеся

подачками со стола, за которым пируют более важные члены

"семьи"171.

Возникает вопрос, как быть с миллионами людей из Восточной Европы,

стремящихся в Западную Европу в поисках лучших условий жизни, готовых

работать за гроши и пополняющих и без того огромную армию безработных и

преступников? Почему страны Западной Европы принимают меры с целью защиты от

такого нашествия, фактически означающие сохранение границ "национальных

государств" для большинства граждан ряда членов "Европейского дома"? И как

быть с миллионами неевропейцев по происхождению, которые уже стали

неотъемлемым элементом европейской жизни и наплыв которых в Европу

остановить не так-то просто, если вообще возможно?

Нужно принимать во внимание также характер народов, населяющих Европу.

Может ли сознание принадлежности к европейскому единству народов стать

сильнее сознания принадлежности к данному народу? Возможно ли такое, что

некий европейский характер станет такой же реальностью, как характер

французов, итальянцев, немцев и других европейских народов? И не ста-

405

нет ли интеграция европейских народов началом дезинтеграции самого

худшего сорта, какую можно видеть в бывшем Советском Союзе?

Наконец, процесс интеграции Европы не изолирован от другого, еще более

грандиозного процесса, -- от процесса мировой интеграции. Европейский рынок

уже потерял свою самостоятельность, не успев сложиться. Он уже подвержен

влиянию рынка мирового. Нечто аналогичное имеет место в прочих сферах жизни

Европы. Процесс интеграции Европы, будучи частью глобальной интеграции,

вступает в конфликт с последней.

Интеграция происходит и будет пока усиливаться. Но она не есть

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 293031 32 33 34 Следующая ⇒