Зиновьев А. 14 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 14 из 39Следующая ⇒

Несмотря на упомянутые различия, в западных странах имеется нечто

общее, что позволяет говорить об особом типе комму нал ьности, -- о

коммунальности западнизма. Этот тип характеризуется тем, какие имен-

179

но функции коммунальная сфера выполняет в обществе, каковы

взаимоотношения этих функций, как воспроизводится система коммунальности,

какова ее структура и т. д. Например, не является существенным то, как

называется тот или иной пост и занимающий его человек, -- король, президент,

премьер-министр или канцлер. Важно то, что такой пост существует и имеет

определенные функции, а занимающий его человек исполняет эти функции по

правилам государственности.

СУБЪЕКТИВНЫЙ И ОБЪЕКТИВНЫЙ ПОДХОД

В понимании сферы коммунальности преобладает субъективный подход. Это и

понятно: в этой сфере сознательный и волевой характер поведения людей

особенно отчетливо выражен и даже преувеличен. Субъективность подхода

проявляется, в частности, в том, что источники дефектов государственности

видят в личных качествах должностных лиц, возлагают надежды на то, что новые

правители радикально улучшат положение, и выдвигают планы улучшения этой

сферы, не считаясь с ее объективными законами. Лишь немногие авторы

стремятся следовать объективному подходу и рассматривать коммунальность

такой, какой она вынуждается быть в силу закономерностей ее структурирования

и функционирования, а также такой, какой ей позволяют стать обстоятельства в

качестве совокупности людей, имеющих свои эгоистические

интересы81.

Само собой разумеется, теории, выдвигаемые с целью улучшения сферы

коммунальности, и действия по их реализации оказывают влияние на положение в

обществе. Но не стоит преувеличивать это влияние. Оно касается внешних форм,

а не сущности коммунальности. И, как правило, оно лишь закрепляет то, что

уже делается фактически.

Деятельность людей в сфере коммунальности есть особого рода

профессиональная деятельность, имеющая в качестве основы специфические

закономерности этой сферы. Когда западные политики и идеологи (особенно

американские и немецкие) утверждают, будто в по-

180

литике нужно руководствоваться правилами морали, они говорят просто

чушь, рассчитанную на оболваненных обывателей. Правила поведения людей как

профессионалов в сфере коммунальности не имеют ничего общего с правилами

морали. И одно из этих правил как раз заключается в том, чтобы придавать

своему неморальному поведению видимость моральности.

В активную деятельность в сфере коммунальности вовлекаются и дилетанты,

а время от времени -- широкие слои населения. Дилетанты обычно играют роли

второстепенные или марионеточные, а массы манипу-лируются профессионалами.

КОММУНАЛЬНЫЕ КЛЕТОЧКИ

Коммунальная сфера, как и деловая, в основной ее части имеет клеточную

структуру. Коммунальные клеточки создаются решениями властей, то есть

сверху. Их функции строго определены. Они не обладают автономией и

суверенитетом. Они существуют за счет тех средств, которые им выделяются

государством. Они не производят ничего для продажи. Это учреждения власти

всех уровней, полиция, армия и другие учреждения, выполняющие общественные

(коммунальные) функции. Я называю их коммунальными клеточками.

Коммунальные клеточки не являются частной собственностью. Но они и не

собственность государства и общин. Ими кто-то распоряжается, но это есть

отношение иного рода, чем собственность. В них все сотрудники суть наемные.

Сейчас, как правило, они нанимаются на постоянную работу. Какая-то часть

нанимается на ограниченный срок по контракту.

В деловых клеточках сотрудники обычно нанимаются по контракту на

определенный срок. Найм на постоянную работу является исключением. Однако,

как утверждают некоторые специалисты, практически не так-то просто уволить

уже работающих людей (в обычных условиях, конечно, а не в условиях

сокращения производства и массовых увольнений). Согласно П. Драккеру в США

зачастую практически невозможно уволить работающего человека, поскольку

суды, как правило, принимают решение

181

в пользу нанимаемых, а не нанимателей. Не берусь судить о том,

насколько это верно. Но о тенденции закреплять рабочее место за работающим

человеком мне приходилось читать в сочинениях и других специалистов.

П. Драккер утверждает даже, что можно говорить о собственности на

рабочее место. Слово "собственность" здесь, конечно, неуместно, поскольку

человек, занимающий рабочее место, не может по своему произволу передать его

другому или продать. Тут имеет место явление иного рода. Оно, кстати

сказать, характерно для общества коммунистического, в котором все граждане

принимаются на работу в принципе бессрочно. Такое право на рабочее место

имеет обратную сторону -- прикрепление людей к каким-то первичным

коллективам, то есть к местам работы.

В коммунальных клеточках есть возможности увольнять людей в случае

надобности, несмотря на то, что они нанимаются бессрочно. Так что разница в

отношениях нанимателей и нанимаемых в деловых и коммунальных клеточках не

абсолютна. Сейчас трудно предсказать, как будут эволюционировать эти

отношения. Не исключено, что в коммунальных клеточках все более серьезную

роль будет играть система контрактов на определенный срок. Но не исключено

также и то, что в деловых клеточках система найма будет эволюционировать в

сторону постоянной должности, как это было до последнего времени в Японии.

Во всяком случае, люди стремятся к этому. Если они добьются того, что это

станет нормой для всех, то западное общество сделает самый решительный шаг в

сторону осмеянного реального коммунизма. Природе западнизма соответствует

такая система отношения нанимателей и нанимаемых, в которой первые зависят

от вторых в минимальной степени, а вторые от первых -- в максимальной.

ДЕМОКРАТИЯ

Прежде чем приступить к рассмотрению конкретных элементов

коммунальности западнизма, я должен отделаться от идеологического

наваждения, навязываемого со словом "демократия".

182

Согласно К. Поп перу82 демократия есть открытое и

плюралистическое общество, в котором можно выражать несовместимые взгляды и

бороться за достижение конфликтующих целей. Здесь каждый свободен

исследовать проблемную ситуацию и предлагать свое решение. Каждый свободен

критиковать предложения других. Политика правительства меняется под влиянием

критики. Возможно смещать людей у власти в течение разумного времени и без

насилия заменять их другими. Возможно альтернативное правительство, причем

путем свободных выборов. Имеется возможность повышать жизненный уровень

населения, минимизировать страдания и недостатки, максимализировать счастье.

Вместе с таким явно апологетическим и чрезмерно широким пониманием

демократии как целого общественного устройства у Поппера можно найти и

понимание ее как средства помешать кому-либо приобрести слишком большую

власть -- как ограничения власти. Замечу кстати, что благодаря демократии к

власти в Германии пришел Гитлер, а слово "слишком" явно не есть критерий

оценки типа власти.

Аналогично в работах Ф. Хайека83 можно найти самые

разнообразные суждения о демократии. Последняя рассматривается в них и как

защита от тирании, и как мирная передача власти, и как средство поддержания

социального мира, и как средство защиты свободы личности, и как особая

процедура принятия правительственных решений. Утверждается, что демократия

возможна только в рамках капитализма. Вместе с тем у Хайека можно найти и

критику демократии, причем тоже весьма характерную для западного способа

социального мышления (я к ней вернусь ниже).

Невозможно перечислить явные определения демократии и суждения,

играющие роль неявных определений. Ограничусь лишь примерами. Водном из

справочных пособий84, например, демократия определяется как

власть, осуществляемая населением страны (народом) как целым.

Представительная демократия заключается в том, что граждане выбирают своих

представителей, которые правят в их пользу и ответственны перед ними. Другие

авторы85 называют демократа -

183

ей политическую систему, в которой обычные граждане контролируют

правящую элиту и оказывают на нее влияние посредством выборов, политических

партий, неформальных и формальных групп, прессы, демонстраций, петиций и т.

п. Макс Вебер характеризует демократию как средство защиты общества от

произвола политических лидеров и от засилия бюрократии. И. Шумпетер считает

демократию средством образования эффективного и ответственного

правительства. По его мнению, демократия дает возможность заместить данного

политического лидера или правящую партию другими.

По мнению С.Е. Финера86, либеральная демократия есть

английское изобретение. В ней правительство ограничено в своих решениях и

действиях. Общество признается плюралистическим. Правительство правит в

интересах всех, а не отдельных групп. Меньшинство имеет шансы стать

большинством. Имеется избираемый представительный орган власти. Имеется

социальная и экономическая оппозиция власти, включая частные фирмы и их

объединения, рыночный механизм, профессиональные ассоциации, политические

партии. Имеет место разделение власти на законодательную, исполнительную и

юридическую, разделение в рамках законодательной власти и разделение на

федеральную и локальные власти.

В плюралистических теориях демократии роль последней видят в

урегулировании отношений между различными группами с различными интересами.

Целый набор различных употреблений слова "демократия" привел Я.

Жолковский87. Вот некоторые из них. Демократия есть возможность

для граждан свободно участвовать в принятии политических решений, влияющих

на их жизнь. Демократия есть политическая система, в которой власть

исполняется с согласия управляемых. Демократия есть управление в рамках

правил, установленных с согласия управляемых, в рамках правосудия и

справедливости. Демократия есть социально-политическая система, в которой

каждый индивид или группа может полностью и свободно выразить свое мнение по

обсуждаемым проблемам. Демократия есть политическая система с выбор-

184

ной представительной властью, многопартийностью, плюрализмом,

оппозицией, публичностью действий власти.

Одним словом, термин "демократия" не является термином научным в силу

аморфности его смысла и мно-госмысленности даже в рамках сочинений одних и

тех же авторов. Он является характерным термином идеологии. Употребляя его,

различные люди вроде бы имеют в виду один и тот же объект, но при этом видят

его с различных сторон, понимают его различно, испытывают к нему различные

чувства и имеют различные цели при его описании. Кроме того, все определения

и суждения такого рода так или иначе высказаны под влиянием сравнения

политической системы западниз-ма с коммунистической и с диктаторскими

режимами иного рода.

На мой взгляд, демократия не есть некий эмпирически данный предмет,

заключенный в более или менее определенные пространственные границы. Ее

нельзя показать таким же образом, как можно показать полицию, учреждение

власти, предприятие и т. п. В реальности имеется множество отдельных свойств

и сторон различных явлений западнизма. Различные люди осуществляют выбор и

группировку каких-то из этих свойств и сторон, причем делают они это

различно и дают им различное истолкование. Так что бессмысленно искать

какое-то одно значение слова "демократия" как единственно правильное, -- его

просто не может быть по самому способу оперирования словом. Это слово

употребляется как обозначение некоторой совокупности признаков

коммунальности западнизма, тенденциозно отобранных с определенной

идеологической целью. Я ни разу не встретил такого определения демократии, в

котором в числе ее признаков указывались бы тюрьмы, коррупция, закулисные

сговоры, заведомый обман избирателей, насилие и другие признаки западной

системы власти, не менее органично присущие ей, чем обычно называемые. В

число признаков демократии включают лишь такие, которые выгодно

характеризуют западную систему коммунальности в сравнении с другими ее

типами.

185

ИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ И НЕИДЕОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД

Я не имею ничего против слова "демократия" и против того феномена,

который им обозначается. Но я считаю необходимым различать идеологическое

описание демократии (идеологическую демократию) и демократию как реальность

(реальную демократию). Первая есть лишь абстракция от второй. Первая

отражает отдельные черты второй, причем в идеализированном виде. Если людям

рассказывать всю подноготную реальной демократии, они придут в ужас и

разрушат всю систему государственности, устроив затем еще худшую. Так что

идеализация демократии в идеологии есть защитная реакция общества от

разрушительных умонастроений. Демократия в реальности может выжить лишь со

всем тем, что образует ее "ужасную" подноготную. Если бы она в реальности

была именно такой, как ее изображают в идеологии, она не просуществовала бы

и нескольких лет.

В одном журнале88 я прочитал такую характеристику

американской демократии. Скрытый центр организует выборы, избирает

президента и создает нужное для себя правительство. Выборы "представителей

народа" -- циничный обман. Борьба партий -- наглое издевательство над

подлинной демократией (обратите внимание: "подлинная демократия"!). В ход

пускаются все средства -- шантаж, подкуп, обман, насилие. Кандидаты раздают

обещания направо и налево, сулят самые благодетельные реформы, своим

сторонникам обещают деньги, теплые места и всякие блага. Судьба выборов

президента зависит от суммы затраченного на это дело капитала. Борьба партий

за власть, постоянные колебания то в ту, то в другую сторону вынуждают

стоящих у власти уходить со своих постов, а победители, зная, что их

постигнет та же участь, стараются извлечь из своего положения возможно

большие для себя выгоды. Девиз "Ловите шанс!" -- руководящее правило

чиновников. Взяточничество, продажность и личные своекорыстные влияния

господствуют во всей политической системе. Во главе партий стоят акулы

житейского моря, принцип жизни которых -- урвать как можно больше.Духом

продажности и подкупа проникнуты все учреждения. Независи-

186

мый суд не существует. За деньги можно откупиться от всего и избежать

справедливого возмездия. Газеты в распоряжении тех, кто создает политическую

погоду и дает направления внутренней и внешней политики государства.

Зависимые от подачек хозяев общества газеты или молчат, или кричат о том,

что приказано, но они никогда не говорят правды) Ловкие проходимцы

одурачивают народ и поворачивают общественное мнение по своему усмотрению.

Газеты и продажные партийные лидеры заставляют народ слепо и без рассуждений

верить, будто все делается во имя свободы, права, равенства, прогресса,

демократии. Положение не меняется от того, какая из двух партий у власти.

Меняются люди, система остается.

Было бы ошибочно утверждать, будто автор этого памфлета не имел никаких

оснований для него. Он имел их. Но и признать такое описание за научную

истину нельзя. Оно является идеологическим, как и противоположное описание

американской демократии в американской и проамериканской пропаганде. Научный

подход имеет совсем иную ориентацию. Наука в силу самих ее методов должна

оставить без внимания большую часть того, что служит пищей для идеологии

любого направления. Если следить за индивидуальными свойствами людей в

системе власти, за их личными связями и взаимоотношениями, за их интригами и

махинациями, за их интеллектуальными и моральными качествами, если следить

за конкретными особенностями партий, за ходом избирательных кампаний, за

подбором людей в правящие клики и прочими деталями реальной жизни системы

власти, то понять ее сущность и закономерности будет невозможно. Знатоки

политической кухни написали тысячи сочинений, в которых проявили знание

мельчайших ее деталей, но ни один из них не сделал серьезного научного

открытия.

С точки зрения научного (хотя бы просто неидеологического) подхода в

отношении приведенного выше памфлета можно сказать следующее. Никакой

"подлинной" демократии не существует и никогда не будет на свете. Это

идеологический миф, абстракция. Реальная Демократия всегда давала, дает и

будет давать материал Для критики. Она в принципе не может быть "подлинной"

в смысле обладания одними только добродетеля-

187

ми. Она всегда подлинная, поскольку существует долгое время и служит

самосохранению общества. Если бы американская политическая система не

обладала теми признаками, которые дали основания для рассмотренного

памфлета, то она вообще была бы невозможна, и американское общество давно

развалилось бы. Если допустить, что вдруг исчезли бы все упомянутые в

памфлете дефекты политической системы и она стала бы образцом нравственности

и ума, то из этого не следует, что она стала бы лучше функционировать, чем в

ее современном виде. Скорее всего, она стала бы работать хуже.

То, что я только что сказал, не есть одобрение и оправдание свойств

политической системы США, которые критики ее изображают как пороки. Это есть

ориентация внимания на то, что эта система не есть всего лишь вымысел умных

и добрых или, наоборот, глупых и злых людей. Она сложилась исторически в

соответствии с объективными социальными законами, ответственность за которые

персонально не несет никто, как и награду за которые не следует давать

персонально никому. Эту систему можно как-то улучшить или, наоборот,

ухудшить. Но не настолько, чтобы отпали всякие поводы для критики или всякие

зацепки для апологетики. В обществе такого размера, такой степени сложности,

такой разнородности человеческого материала, такой степени активности, как

США, лучшей системы власти и управления тут просто не может быть хотя бы

потому, что она уже сложилась, достаточно сильна, чтобы сохранять себя,

устраивает господствующие слои общества и даже большинство населения,

охраняет целостность страны и независимость.

Вообще говоря, демократия в ее реальном виде (со всеми достоинствами и

недостатками) имеет место на Западе не потому, что так захотели умные и

хорошие люди, и не потому, что это самое хорошее изобретение человечества, а

потому что западное общество просто ничего другого и не могло себе

позволить, если бы даже захотело отказаться от нее. Недостатки демократии не

являются результатом злых умыслов и плохих дел каких-то ее носителей. Они

суть оборотная сторона ее достоинств. Они суть неустранимая форма реализации

достоинств.

188

О ТЕРМИНЕ "ГОСУДАРСТВО"

Государство есть эмпирически данное явление, причем очевидное всем

взрослым и здравомыслящим людям, не претендующим ни на какое глубокомыслие.

Государство -- это вполне материальные, во всяком случае, вполне ощутимые

элементы жизни общества: органы власти всех уровней, начиная с высшей власти

(парламент, конгресс, президент, министры и т. п.) и кончая самой низшей

(локальные учреждения): полиция, суды, тюрьмы, армия. И каковы функции этих

органов общества -- точно так же общеизвестно. Но когда за дело берутся

мыслители, они с самого начала хотят продемонстрировать высоты своего

понимания и дают такие определения общеизвестным и очевидным вещам, которые

превращают эти вещи в нечто непостижимое для здравого ума. Начинается

неразбериха, которая тянется столетиями, причем каждый новый великий

мыслитель добавляет в эту неразбериху кусочек своей мудрости, от которой

неразбериха становится еще запутаннее.

И. Кант определил государство как "объединение множества людей,

подчиненных правовым законам". Очевидно, тут под государством понимается

целое объединение людей, а не какой-то орган этого объединения, ибо правовым

законам подчиняются не только государственные чиновники, но и другие

граждане общества. Так что тут смешивается государство как орган общества и

общество, управляемое этим органом. Вместе с тем Кант, говоря о государстве,

имел в виду именно орган общества, а не все общество, обладающее этим

органом. Кроме того, у Канта в определение государства входит указание на

право. Тут право не отличается от государства в качестве особого феномена.

Г. Кельзен определял государство как "относительно централизованный

правопорядок", включая тем самым право в понятие государства. Ю. Хабермас

определял государство как политическую организацию общества, включая в нее и

право. Опять-таки в одной Дефиниции смешиваются различные феномены. Не

говоря уж о том, что и тут право не отличается от государства, выражение

"политическая организация обще-

189

ства" является двусмысленным: в нем смешано то, как организовано целое

общество, и то, с помощью чего это осуществлено.

Почти во всех определениях государства, какие мне попадались, так или

иначе предполагалось население, занимавшее определенную территорию, то есть

смешивалось понятие государства как определенного объединения людей и

понятие государства как определенного органа управления таким объединением.

И даже в тех случаях, когда различие этих двух словоупотреблений

осознавалось и фиксировалось, оно тут же забывалось как нечто существенное

для понимания государства как органа власти и управления. Например, А.

Гидденс дает такое определение. Государство существует (о нем имеет смысл

говорить) там, где имеется политический аппарат (парламент, суд, гражданские

службы, чиновники), управляющий данной территорией, власть которого

основывается на системе законов и на способности использовать силу для

проведения своей политики. И далее добавляется, что современное государство

есть "национальное государство", какими являются западные страны. Это

определение может служить классическим образцом несоблюдения правил логики.

Тут в одну кучу эклектически сваливаются различные феномены. Автор торопится

в исходном пункте всунуть в определение термина то, что по идее должно быть

затем высказано с помощью этого термина, но не должно входить в его

определение.

ИСХОДНЫЕ ПРИНЦИПЫ

Я считаю, само стремление дать дефиницию государства в исходном пункте

его описания является логически ошибочным. Потому любая дефиниция тут будет

эклектическим смешением и совмещением разнородных явлений. В исходном пункте

описания государства не нужна и даже противопоказана всякая его дефиниция.

Подобно тому, как нелепо давать дефиницию коровы, намереваясь изложить

результаты ее исследования или собираясь заняться этим. Достаточно ее

показать. Так и с государством. Достаточно дать понять читателю, о чем

190

пойдет речь, перечислив всем известные объекты, которые включаются в

государство, то есть достаточно "показать" этот эмпирический объект, подобно

тому, как это делают исследователи живых организмов. Такой подход имел место

у Гоббса, у Маркса и у Вебера, хотя и не в столь категорической форме, как

здесь.

В западной общественной мысли доминировало всегда представление о

государстве как об общечеловеческом (неклассовом) явлении. Марксизм ввел в

широкое употребление представление о государстве как об органе

господствующих классов, как об орудии угнетения одних классов другими. Это

представление не есть всего лишь вздор. Оно есть идеологическое

преувеличение и абсолютизация лишь одного из свойств государства.

Государство на самом деле служит господствующим слоям, группам, классам и

вообще каким-то силам общества. Последние используют государство в своих

интересах. Они манипулируют должностными лицами, сами поставляют своих

представителей в систему власти, особенно в высшие ее этажи. Все это так.

Тем не менее государство есть особое и самостоятельное явление сферы

коммунальности. Оно есть орган целого. Оно вырастает как продукт целостности

объединения людей и в интересах целостности.

Тут -- центральный пункт понимания государства, а именно -- понятие

целостности и интересов целого. Интересы целого и интересы целостности не

есть интересы всех граждан общества и даже не есть интересы большинства. Это

особые интересы. Они могут порою вступить в конфликт с интересами каких-то

групп граждан, большинства и даже всех. Иногда эти интересы может выражать и

защищать всего один человек. Иногда они вообще не осознаются и отстаиваются

их противниками даже против их собственных интересов. Так что мнение

большинства населения страны еще не есть показатель интересов страны.

Всякого рода голосования и референдумы далеко не всегда суть высшая

справедливость. Чаще мнение большинства не совпадает с интересами целого,

поскольку это мнение диктуется умонастроениями минуты, а интересы целого

порою охватывают десятилетия и столетия, если не всю историю данной

человеческой общности.

191

Интересы целого и целостности в общем виде очевидны. Это защита страны

от внешних врагов, завоевание новых территорий и покорение других народов,

охрана общественного порядка, преследование преступников, борьба против

внутренних разрушительных сил, охрана денежной системы, организация почты,

создание системы образования и т. д. Входит сюда и налоговая система. Замечу

между прочим, что нашлось бы мало энтузиастов, которые, будучи освобождены

от налогов, стали бы платить их добровольно и испытывать от этого

удовольствие.

Но оценка государства как органа целостности обществ фиксирует лишь

одну сторону дела. Государство способно выполнять функцию целостности

общества лишь при том условии, что оно, будучи "уполномочено" обществом на

эту роль в историческом процессе своего формирования, становится

самодовлеющим социальным феноменом, существующим для самого себя, а не для

чего-то другого, -- становится субъектом истории, использующим общество как

сферу и орудие своего собственного бытия. Без такого, я бы сказал,

"государственного эгоизма" государство просто немыслимо. Оно должно прежде

всего позаботиться о себе, чтобы позаботиться должным образом о том, органом

чего оно является. Как конкретно осуществляется эта вторая забота, дающая

основания и оправдания первой, хорошо известно из истории человечества. В

ней преобладало и преобладает в этом отношении зло, а не добро. Функция

целостности не есть явление в сфере морали и гуманизма.

Обособление функций целостности в качестве функций особой категории

людей (то есть разделение людей на управляющих и управляемых) само было

первым делением людей на социальные категории. Это деление останется навечно

в человечестве, пока оно объединяется в большие группы и целостные общества.

Оно с самого начала было основанием социального неравенства людей и

останется таковым навсегда. Это объективный закон человеческого бытия. Можно

ослабить или усилить его действие, скрыть или деформировать, но никому не

дано отменить этот закон.

Различаются далее такие два подхода к государству. При одном из них

государство рассматривается как не-

192

что раз и навсегда данное. Для него подыскивается дефиниция, в которую

стараются впихнуть то, что считается самым важным, и в этих рамках дается

более или менее детальное описание государства в том виде, в каком оно

сложилось и известно тем, кто дает дефиницию и описание. В случае второго

подхода государство рассматривается как явление историческое, то есть с

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒