конец космического цикла, при котором катастрофа предопределена и неизбежна; 2 страница

Естественно, России необходимо остановить «утечку мозгов», ведь очень многие незаурядные открытия зарубежных научных центров — дело рук носителей русских фамилий, наших недавних сограждан. А для этого, как очевидно, следует создавать учёным, изобретателям и инженерам-инноваторам максимально комфортные условия для работы на родине. Полноценное развитие прикладной науки и технологического сектора означает необходимость возрождения и развития построенного в советское время индустриального уклада.

7. Важнейшим преимуществом России, несмотря на целенаправленное разрушение систем науки и образования в последние 30 лет, остается ее интеллектуальный потенциал, все еще сравнительно высокий уровень образования населения и квалификации трудовых ресурсов. Либеральный рефрен об отставании отечественной науки не только создаёт негативный фон, но и является формальным предлогом для фактического уничтожения отечественных научных школ как заведомо отсталых и не соответствующих глобальным стандартам, или просто «избыточных». Нельзя сказать, что с образованием в нашей стране всё хорошо. Однако большая часть того, что нехорошо, как раз и появилась за последние 30 лет непрерывных «перестроек» и «реформ». Наибольший ущерб в этой сфере был нанесён учебниками, изданными фондом Сороса, на которых, к нашему несчастью, выросло уже целое поколение. Посему модернизации российского образования должна предшествовать его «контрреформация» — как организационная, так и собственно учебно-методическая.

Сейчас группа энтузиастов на свои личные средства запустила программу «Сталинский букварь» — программу переиздания советских учебников. Эксперты, педагоги и родители единогласно отмечают, что по советским книгам дети значительно легче усваивают школьный материал, потому что он изложен качественным русским языком, в простой и доступной форме. Такая инициатива должна получить господдержку.

Но русификации требует не только школа, но и современная наука в целом. Проамериканский глобализм и успехи англосаксов в сфере информационных технологий привели к доминации английского языка в научной среде. Однако притом что научные кадры должны в идеале владеть несколькими языками, тем не менее, принципиальным условием продуктивного развития национальной науки и всей цивилизации является целенаправленное научное творчество на родном языке. Непонимание этого всегда и везде приводило к деградации и отставанию. «Импортозамещение» словарного запаса приведет не только к деколонизации сознания, но и к личному карьерному росту талантливых ученых. Кстати, один из шести официальных языков ООН — русский язык — первый по распространённости на европейском континенте, второй (после английского) по популярности язык интернета и восьмой по распространённости на планете в целом. В течение XX века у нас возникла мощнейшая переводческая школа — на русский были переведены и изданы практически все сокровища мировой литературы. На закате советской эпохи наши научные издания содержали практически весь необходимый для интеллектуального развития и актуальных исследований научный фонд и оперативно реагировали на новейшие открытия в передовых областях науки и технологии. Владение русским языком делало ученого, мыслителя, интеллектуала всемерно вооруженным и оснащенным. (Несколько пробуксовывали у нас социальные науки, хотя далеко не во всем.) Необходимо наверстать упущенное за последние 30 лет и вернуть мировой приоритет русскому языку — как хранителю всех богатств классической культуры Востока и Запада, а также носителю передового научного тезауруса.

ПОРУЧИТЬ ЗАПАДУ ОБЩЕЕ ДЕЛО ВЫЖИВАНИЯ — ЭТО ПРИМЕРНО ТО ЖЕ САМОЕ, ЧТО ПОРУЧИТЬ ОПГ ВОЛКОВ ФУНКЦИИ ЧАСТНОГО ОХРАННОГО ПРЕДПРИЯТИЯ, ОБСЛУЖИВАЮЩЕГО МИРОВУЮ ОВЧАРНЮ. В ДАННЫЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ МОМЕНТ НА ПЕРЕДНИЙ ПЛАН ВЫДВИГАЕТСЯ РОССИЯ В СИЛУ ЕЕ КОСМО-ПЛАНЕТАРНЫХ ФУНКЦИЙ. ЕЙ ПРЕДСТОИТ ВЫРАБОТАТЬ ОБЩИЙ ПУТЬ СПАСЕНИЯ И ВЫЖИВАНИЯ.

8. Еще одним преимуществом России по сравнению с «передовым» Западом, преимуществом, о котором редко упоминают, является относительная наша свобода от политкорректности и толерантности. Западная цивилизация катастрофически больна двумя этими заболеваниями. Это не просто «смягчение нравов», это уже своего рода диктатура меньшинств и цензура неолиберальных элит, воспитывающих общество в режиме навязчивой опеки. Один из граждан Германии в недавнем общении с авторами нашей работы сказал буквально следующее: «Только в России я могу свободно высказывать своё мнение, тем более что это не просто мнение, желание или фантазия, а результат многолетних научных изысканий».

Сейчас мы живём в уникальную эпоху. Российская империя была православной сверхдержавой, и любой человек, исповедующий подлинное христианство, в какой бы точке планеты он ни находился, так или иначе, ориентировался на нее. Затем СССР стал «флагманом социализма», и вновь любой землянин, просто задумавшись о социальной справедливости, в мыслях своих становился «русским шпионом». Ныне же любой Хомо Сапиенс, сохраняющий в себе хотя бы минимальные человеческие качества, естественную гендерную самоидентификацию, естественную иерархию ценностей, неподдельную культуру и элементарную мораль, де факто становится «агентом влияния Кремля» (это коснулось даже нынешнего президента США Д. Трампа). Так уж вышло, что русский менталитет сегодня становится эталоном всякой нормальности[14].

Почему идея Ковчега идет из России

Выдающийся наш писатель Леонид Леонов в своем итоговом романе «Пирамида» писал, что в обиходном имени «Расея» у русских слышится не любовь к материнскому гнезду, не гордость дедовским подвигом, — но «скорее виноватая неумелость извлечь из своей громады некую всеобщую полезность, способную в глазах мира оправдать несусветные масштабы обладаемого…»

Да, обилие русских пространств, резервуар русских кладовых — это некая заповедная территория, специально хранимая Провидением для будущего. Тем не менее, в России многие мыслители задумывались о предназначении нашего государства и народа, его планетарной миссии. В настоящее время этот опыт аккумулирован и обобщен в рамках так называемого цивилизационного подхода, согласно которому Россия представляет собой одну из немногих цивилизаций, имеющих глобальный потенциал. Смысл и цель жизни конкретного русского человека не может быть очерчена вне учета такой перспективы.

Цивилизация Потопа может противопоставить этому лишь одно искушение: нечего думать о большом, думай о себе, спасай свою шкуру, решай свои проблемы. Между тем эгоизм атомистических единиц не является законом жизни, как бы ни хотелось доказать обратное сторонникам «войны всех против всех» (от Гоббса и Адама Смита до Докинза и современных трансгуманистов). Живые существа в биосфере образуют иерархические системы (популяции), в которых интересы отдельной особи сопрягаются с интересами всей системы. Об этом говорили и писали В.И. Вернадский, А.Л. Чижевский, Н.А. Козырев, В.П. Казначеев и другие.

Все живые организмы планеты Земля структурированы в виды, и в каждый из них «заложена» своя биологическая программа, согласно которой он выполняет общеполезную функцию для поддержания равновесия и гармонии в живой природе и наделен соответствующим потенциалом. Человек, хотя и наделен свободой воли, не может жить иначе как по законам природы. Аналогами видов внутри человеческого сообщества являются культурно-исторические типы цивилизаций.

Каждой из цивилизаций определена космо-планетарная функция (что впервые показал Н.Я. Данилевский) и соответствующие внутренние возможности. Если какая-либо цивилизация не может (или перестает) выполнять свои функциональные обязанности, она как вид становится этнографическим материалом для других.

С точки зрения президента Академии геополитических проблем Л.Г. Ивашова, каждая религиозная традиция также имеет свою планетарную функцию: христианство в его первозданном виде — это стратегическая функция; в исламе реализуется в духовной жизни функция тактическая, алгоритмическая; индуизм функционирует как философско-концептуальная религиозная система; иудеопротестантизм, оплодотворивший современную западную цивилизацию, существует для равновесия, подобно тому как хищники балансируют биоценоз с травоядными. «Это некий противовес, — утверждает генерал Ивашов, — своего рода «бич божий», для испытания народов в их способности к выживанию и развитию».

Если такие оценки верны, именно России как ведущему носителю естественных стратагем человечества предстоит выработать общий путь спасения и выживания. Запад с его логикой «устойчивого развития» во имя избранного меньшинства к этому попросту не предназначен. Поручить Западу общее дело выживания — это примерно то же самое, что поручить ОПГ волков функции частного охранного предприятия, обслуживающего мировую овчарню. В данный исторический момент на передний план мирового становления выдвигается Россия в силу ее космо-планетарных функций (см. схему 1).

Сегодня важнейшим фактором кризисности мирового развития стала как раз гипертрофия западной цивилизации, которая заняла в глобальном «биоценозе» слишком большое место. Но если в лесу так или иначе происходит природная саморегуляция, в человеческом общежитии цивилизация-хищник прибегает к всевозможным ухищрениям, чтобы противоестественным образом продлить свое доминирование. Подчеркнем: говоря о регуляции видов, мы ведем речь не о количестве западных людей на планете, а о качестве их цивилизации.

Таким образом, главная беда заключается не в том, что глобальный Запад агрессивно эксплуатирует природу (экологизм), а в том, что он продолжает свою неоколониалистскую стратегию, пытается хищничать на ниве цивилизаций и угнетения других народов, приумножая диспропорции мирового развития и отравляя тем самым естественные пути развития всех остальных цивилизаций.

То, что мы называем в этой работе Потопом — это фундаментальное противоречие между человеком и законами природы и космоса, когда человечество в целом и антропобиосфера как возникшая на основе человечества суперсистема развивается в направлении экстенсивного самоубийственного роста за счет всех и вся и, используя дарованный человеку разум, способна искусственно задержать вектор этого роста. Потоп генерируют: неопределенность смысла жизни и функционального предназначения каждого народа и цивилизации; возникновение непримиримых противоречий между биосферой и техносферой; разнонаправленность естественных, гуманитарных и религиозных систем знаний.

Схема 1. Планетарно-космические функции России, согласно Л.Г. Ивашову.

В XX веке Русская цивилизация в формате СССР уже выдвинулась на лидирующие роли мирового развития, однако она на тот момент еще недостаточно созрела, чтобы в полной мере осознать свою глобальную миссию и осуществляла ее в виде коммунистического «псевдоморфоза», усвоенного из западной культуры. В результате наша цивилизация потерпела геостратегическое поражение от совокупного Запада и, казалось бы, сошла с мировой арены в качестве мощного субъекта. Однако так сложилось в истории, в самих поражениях и отступлениях России всякий раз открывается огромная и непонятная другим народам энергия наступления — невидимая экспансия, которая в процессе истории становится видимой. На каждый удар (в XVII, в XVIII, в XIX, в начале XX вв.) Россия отвечает новой экспансией, неожиданно вовлекающей в свое действие все новые и новые круги всего человечества. Парадокс отступающей экспансии может быть проиллюстрирован и примером «скифской» тактики (она же тактика Кутузова), и примером «древнеславянской» тактики против самих скифов (она же тактика русских партизан в отечественных войнах)[15].

Подобие России Ковчегу уже неоднократно проявлялось в истории. В некотором роде это исконное самосознание Русского мира. Доказательство тому — восприятие Киева как Нового Иерусалима еще на самой заре русской словесности, в «Слове о законе и благодати» митрополита Илариона (XI в.). Поскольку символ Ковчега считается в христианстве одним из основных образов Церкви, русские всегда примеряли на себя ризы патриарха Ноя. Эта соотнесенность с мифом о спасительном Ковчеге ярко проступает в таких идеологических концепциях как «Россия — Третий Рим», переход к России миссии Катехона, Удерживающего от Византии, что проявилось институционально в учреждении русского патриаршества, теории русских славянофилов, почвенников и консерваторов в XIX веке, доктрина Священного союза, предложенного Европе императором Александром I после победы над Наполеоном, «ялтинский миропорядок», разработанный по плану Сталина после победы над Гитлером, и т.д. Даже послевоенное ядерное сдерживание оказалось ничем иным, как великой миссией советской цивилизации, которая лишила США монополии на смертоносную диктатуру, чреватой полным мировым господством.

Миссия России и Русской цивилизации (русской социальной суперсистемы по П. Сорокину, русской мир-империи по И. Валлерстайну) органично связана с особым антропологическим типом, выработанным русской историей, на чем мы подробно остановимся в своей работе. Сегодня Русскому миру предстоит предложить всему остальному человечеству гармоничную концепцию сочетания и взаимодействия глобальных и локальных миров.

Глубоко симптоматично, что сегодня очень многие люди в других регионах мира воспринимают Россию как защитницу «естественных», традиционных ценностей. Сегодня, в начале ХХI века бывшая христианская Европа представляет собой мир, опутанный сетью центробанков, полностью ей подконтрольный и хладнокровно начиняемый взрывчаткой новых варварских орд (готовых обратить его в эсхатологический хаос). Однако на наших глазах происходит развитие и иных тенденций. В Европе нарастает консервативная реакция. В Австрии, Польше, Чехии, Венгрии к власти приходят правые правительства. Впечатляющего успеха добились Национальный фронт Марин Ле Пен и партия «Альтернатива для Германии». Со своей стороны страны ШОС уверенно продвигаются к созданию альтернативной мировой экономической модели. Но кто способен сегодня всерьёз противопоставить себя объединённому «мировому Карфагену» торгашей и ростовщиков?

Очевидно, не консервативная Европа, у которой нет сегодня ни достаточных сил, ни настоящего актора (разве что Ватикан вновь поднимет знамя Крестового похода, во что верится мало). И не арабские национальные социалисты БААС, давно разгромленные и разобщённые. Это и не Китай, прагматизм которого велик и даст еще фору западным воротилам как в корпоративной экспансии, так и в дипломатическом коварстве, но не в духовном лидерстве, предпосылки которого помимо всего прочего существенно ограничены культурно-языковой спецификой этой страны. У традиционалистских Индии и Ирана, народов Латинской Америки также нет ни достаточных сил, ни по-настоящему универсальной объединяющей идеологии. Кто же?

После Второй мировой именно России дано было возглавить единственную на тот момент серьёзную альтернативу доминирующей капиталистической системе — социалистический лагерь. И сегодня именно Россия, медленно поднимающаяся из руин, продолжает удерживать в Сирии мир от окончательного распада и хаоса, инициированного Цивилизацией Потопа. Итак, встать во главе консервативного реванша, возглавить Новую Реконкисту кроме России сегодня некому.

Необычайная будущность России в наступающей эпохе была предсказана многими православными святыми. Так или иначе эти пророчества говорят о возрождении веры и духовного авторитета России, появлении сильного лидера, которые получит статус монарха. В этой работе не место пересказывать довольно большой материал, содержащий эти пророчества[16]. Отметим, что среди этих пророчеств есть и прямое указание преподобного Нектария Оптинского на то, что дни перед Потопом во времена Ноя — прообраз наших дней[17].

Укажем на несколько малоизвестных параллелей этим предвидениям, которые исходят от народов Запада. В связи с устойчивым представлением православных о России как уделе Пресвятой Богородицы и о послереволюционной России как находящейся под непосредственной опекой Божией Матери (чудесное явление иконы Божией Матери «Державная» в день отречения Николая II) представляет интерес история с откровениями Девы Марии в португальском городе Фатима в 1917 г., прямо связанными с особой участью и предназначением России. Участники этих откровений были впоследствии канонизированы Римской церковью. До сих пор не утих ажиотаж вокруг т.н. Третьего пророчества Фатимы, которое было обнародовано только в 2000 году, но при этом возникают сомнения в подлинности обнародованного[18]. Утечки, произошедшие ранее от папы Иоанна Павла II и кардинала К. Бальдуччи, говорят о грядущей страшной катастрофе и войне и об особой роли России в будущем человечества[19]. Другой пример похожего рода — пророчества о России так называемого «спящего пророка» — американского мистика и целителя Эдгара Кейси (1877-1945). Для него будущее России рисовалось как «надежда всего мира» в плане выработки порядка организации жизни на земле. В нашей работе стоит отметить, что именно Кейси принадлежат предсказания о западно-сибирском регионе как новом всемирном Ковчеге, призванном стать духовным центром возрожденного человечества в эпоху грядущих глобальных катаклизмов[20]. Безусловно, необходимо сохранять трезвое отношение ко всевозможным пророчествам. Однако нам важно было показать, что и среди неправославных народов надежды на особую роль и миссию России — духовную и цивилизационную — не являются чем-то исключительным.

Вопрос о замкнутом мире

Одна из важнейших черт Цивилизации Потопа — принципиальная установка на то, что землю нужно рассматривать как особый замкнутый мир, нечто отдельное от космоса и автономное по отношению к нему. Эта проблема лежит не только в мировоззренческой плоскости, но и в духовной. Через мироощущение замкнутого мира отрицается смысловая предназначенность человека как вида живых организмов, а также функциональная роль каждой мировой цивилизации. Представление Запада о Земле как замкнутой системе, не связанной непосредственно с законами Вселенной, само по себе задает догматику ограниченности природных ресурсов и времени, а значит и пределами развития и ограниченными сроками жизни самого человечества.

Это глубоко пессимистическое мироощущение, с элементами суицидальности — в лице ведущего слоя глобализационного проекта выливается в агрессивно-активную деятельность по ограничению жизни и возможностей всех конкурентов (то есть других народов, рас, цивилизаций, религиозных традиций, поскольку все они могут претендовать на самостоятельное понимание и самоопределение в рамках мирового развития). Главными конкурентами этого неогностицизма являются, конечно же, не бессловесные твари, а именно люди. Отсюда и его человеконенавистнический потенциал. На широкую публику такой подход был выпущен с выходом в свет доклада Римского клуба «Пределы роста», в котором спекулятивно (то есть без подтверждения научными данными) декларировалось, что природные ресурсы Земли достаточны для удовлетворения потребностей населения только на 100 лет. Но активная фаза этого геополитического проекта была запущена еще в 1954 году (Фонд Хью Мура: памфлет «Бомба населения», заявляющий о настоятельной необходимости контроля над рождаемостью). Со временем аргументы «пределов роста» были полностью опровергнуты. Однако, логика замкнутого планетарного мира породила такие скороспелые доктрины как теорию устойчивого развития (навязанную практически всему миру, в частности, на конференции ООН в Рио-де-Жанейро в 1992 г. именно как проект искусственного сокращения народонаселения) и концепцию «золотого миллиарда».

Эти теории не способны решить проблему выживания даже части человечества. Вместо направления ресурсов на цели, которые могли бы помочь человечеству выйти на новый виток развития и преодолеть накопленные в существующем укладе противоречия — правящий глобальный класс, контролирующий денежную эмиссию, а после крушения СССР в значительной мере регулирующий всю мировую экономику — занят перераспределением ресурсов в пустоту.

В качестве примера можно привести программу возобновления амбициозных космических миссий США на Луну и Марс (Космическую исследовательскую инициативу, SEI), предложенную в 1989 году Джорджем Бушем-старшим. Тогда затея провалилась из-за того, что Конгресс отклонил столь крупные расходы (НАСА запросило на эту программу 541 миллиард долларов на 30 лет, то есть 18 миллиардов в год). Но вместе с тем он отклонил и перспективную линию национального развития науки и промышленности с ожидаемым бумом прорывных технологий. Для сравнения: осенью 2008 года США ради спасения бесплодной банковской системы (по планам Полсона и Гейтнера) истратили более 2 триллионов долларов. Затем на те же цели было потрачено еще 3 триллиона. Эти вливания лишь отсрочили кризис, но не спасли капиталистическую систему, не говоря уже о том, что ни к какому развитию эта поддержка финансистов привести не могла. Фактически огромная денежная масса была «сожжена» на жертвеннике антиразвития.

ТЕОРИИ «УСТОЙЧИВОГО РАЗВИТИЯ» И «ЗОЛОТОГО МИЛЛИАРДА» НЕ СПОСОБНЫ РЕШИТЬ ПРОБЛЕМУ ВЫЖИВАНИЯ ДАЖЕ ЧАСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. ВМЕСТО НАПРАВЛЕНИЯ РЕСУРСОВ НА ЦЕЛИ, КОТОРЫЕ МОГЛИ БЫ ПОМОЧЬ ВЫЙТИ НА НОВЫЙ ВИТОК РАЗВИТИЯ И ПРЕОДОЛЕТЬ НАКОПЛЕННЫЕ В СУЩЕСТВУЮЩЕМ УКЛАДЕ ПРОТИВОРЕЧИЯ — ПРАВЯЩИЙ ГЛОБАЛЬНЫЙ КЛАСС, КОНТРОЛИРУЮЩИЙ ДЕНЕЖНУЮ ЭМИССИЮ, ЗАНЯТ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕМ РЕСУРСОВ В ПУСТОТУ.

Приведенный пример неслучаен. Отношение к космосу и космической программе является, как мы думаем, лакмусовой бумажкой. Поскольку именно Космос уже в течение более 100 лет объективно выступает как фронтир Большого Развития. На этом примере видно, что Цивилизация Потопа обессмысливает человеческое существование, уходя от шансов на самотрансформацию — но она не предлагает и внутреннего развития, духовного самоизменения. Во всех отношениях — застой и обреченность. Отказ от освоения космоса, по мысли С. Переслегина, означает узаконивание социальной энтропии, неизбежной по мере завершения процесса глобализации. А из этого следует, что значение космических исследований определяется не только утилитарными целями, но главным образом культурными и цивилизационными императивами[21]. Глобализация действительно приблизилась к такому уровню, когда любое улучшение человеческого существования в одной области «замкнутой системы» ухудшает его в других областях. Это можно уподобить попыткам двигать мебель в тесно заставленной и притом запертой комнате. То есть улучшая жизнь для кого-то, мы делаем это за счет кого-то другого в этом тесном-тесном и глубоко взаимосвязанном мире. (Во всяком случае, это соответствует действительности до тех пор, пока в мире реально доминирует Западная цивилизация.)

Оригинальный советский футуролог и философ Игорь Забелин, развивавший идеи В.И. Вернадского, в 60-е годы прошлого века указывал на закономерность связи взрывного увеличения численности человечества и выходом человека в космос. Вот что он писал по поводу космической миссии человечества: «Определенно создается ощущение, что человечество как некое явление природы, как организация, “организм” исподволь готовится к выполнению каких-то новых своих жизненных функций, что какие-то имманентные причины выводят его на неведомые новые рубежи <…> Все, что сейчас происходит с человечеством, подводит его вплотную к выполнению действительно только ему присущей и предназначенной миссии — к управлению природными процессами сначала на земном шаре, а потом и в околосолнечном пространстве»[22].

Запад в поиске «затычки» для Потопа

Некоторые из авторитетных мыслителей и руководителей современного Запада высказываются на тему того, как избежать глобальной катастрофы. Так, например, знаменитый инновационный делец Илон Маск говорит о том, что развитие космических программ и начало колонизации космоса дало бы человечеству шанс «увильнуть» от планетарной катастрофы, во всяком случае, части человечества — спастись.

И здесь как будто возникает прямая аналогия с Ковчегом Ноя. Предшественником мысли Маска в этом отношении является образ «Звездного Ковчега» в фантастической литературе, одно из первых беллетристических решений этой идеи — в произведениях Роберта Хайнлайна в начале 40-х годов. Сам Илон ссылается на Айзека Азимова. «Рано или поздно, — рассуждает он, — наша жизнь должна будет выйти за пределы этого сине-зелёного шарика — или мы вымрем». К числу гипотетических катастроф он относит астероид, супервулкан, искусственный вирус, глобальное потепление, какой-нибудь непредсказуемый результат научного эксперимента и т.п.

Сравним такого рода размышления с центральной идеей отца русского космизма Николая Федорова о покорении космоса для заселения его воскрешаемыми отцами. И, как говорится, почувствуем разницу. В философии общего дела Федорова идеал воскрешения отцов сопряжен с преображением существа человека, его духовным просветлением и решительным изменением вектора развития человеческой цивилизации — от техногенного к внутреннему, связанному с раскрытием заложенных в самом человеке возможностей.

Трансгуманисты, в отличие от Федорова, хотят добиться бессмертия для человечества как оно есть, в первую очередь для нынешней элиты «золотого миллиарда», — но этот проект представляет собой прямую противоположность «воскрешению отцов» Федорова. Он может быть лучше всего охарактеризован русским сказочным образом стяжателя «Кощея Бессмертного».

Мы вновь видим в этом случае, что люди Запада с трудом усваивают главный урок библейского Потопа, который был не эпидемией и не вирусом, а скорее своего рода «карантином», отсекающим больную, неизлечимую часть от живой и здоровой ветви, спасаемой на Ковчеге[23]. Люди Потопа никак не хотят осознать, что максимум их фантазий и чаяний — это спасение самих носителей неисцелимого вируса, или даже спасение самого вируса, который они не желают исцелять, поскольку отождествились с ним и не считают его болезнью. Это не что иное, как попытка обмануть природу вещей.

В 2019 году стала широко известна концепция черного шара футуролога-трансгуманиста Ника Бострома, руководителя Института будущего человечества Оксфордского университета. До этого Бостром был известен как проповедник преодоления фундаментальных человеческих ограничений с помощью «прикладного разума» (так он определил искусственный интеллект). Под «черным шаром» Бостром понимает некую, пока неизвестную технологию, которая после ее открытия по умолчанию разрушит человеческую цивилизацию. Фактически в данном случае мы имеем дело не с научным прогнозом, а с наукообразной мифологией, воспроизводящей в гротескном виде идею «машины Судного дня» (на иудеопротестантском Западе это очень популярный мотив — там любят создавать технологии, оружие и всевозможные спусковые крючки для предстоящего Судного дня). На этот раз эта тенденция получила свое генерализованное выражение в виде «гипотезы уязвимого мира» — как откровение анти-Ковчега.

Это своего рода альтернатива «Откровению Иоанна Богослова» — иной взгляд на перспективу конца с точки зрения анти-религии. Примечательно, что из своей гипотезы Бостром делает довольно радикальный и весьма практический вывод — необходимо создание глобальной системы научного мониторинга а в качестве исполнительной структуры – «создание чрезвычайно эффективной превентивной полиции, для наблюдения за населением в режиме реального времени, чтобы, если кто-то начал использовать технологию черного шара, его можно было перехватить и остановить»[24]. И опять же, так же как в случае с Илоном Маском, здесь имеются прототипы в научной фантастике XX века: у братьев Стругацких подобный надзорный орган был изображен в КОМКОНЕ-2 — комиссии «по контролю за научными исследованиями».

Основная аргументация Бострома, мягко говоря, нечестна. Ведь ключевой его тезис состоит в том, что современная цивилизация способна к совершению открытий, но не способна к «закрытию». Однако все люди, реально связанные с инновационным сектором, осведомлены, что целый ряд так называемых «закрывающих технологий» искусственно остановлен. Разведка монополистов работает весьма эффективно и рычагов воздействия на внесистемных инноваторов у них достаточно.

Возникает подозрение, что в случае с Бостромом мы видим начало интеллектуальной агонии Цивилизации Потопа — ведь предложение о блокировке «черных шаров» попахивает не просто сдерживанием развития, а уже его полной остановкой, в том числе блокировкой всех, кто может способствовать восприятию и внедрению новых технологий. Ведь точно вычислить заранее, какая именно технология окажется «черным шаром», с точки зрения самого же Бострома, крайне сложно.

Но подлинный замысел провокационной гипотезы черного шара становится ясным только тогда, когда его автор провозглашает идею ограничения национальных суверенитетов и установления жёсткого глобального управления. «Из-за дискредитации термина «мировое правительство» он не называет глобальное управление этим термином. Он предпочитает использовать термин «специальный комитет». Функции специального комитета должны быть ограничены конкретной проблемой сдерживания научно-технологического прогресса». «Спецкомитет или высокотехнологичный Паноптикум, — это, по мнению Бострома, не фашизм, а необходимость»[25].

Идея благостного «мирового правительства» против опасных суверенитетов государств, религий, общин, семей — давно известный и избитый прием. «Кто о чем, а вшивый о бане!» — говорит в подобных случаях русская народная мудрость.

Космизм как русский ответ

К той же категории призывов относятся и периодически звучащие утверждения, что в масштабе ООН и других ведущих международных институтов необходимо уйти от национального представительства, перераспределив власть в пользу глобальных корпораций-монополистов. Упрекая «устаревшие» суверенитеты и «отсталую» правовую систему в неадекватности, глобалисты, конечно же, переваливают с больной головы на здоровую. Больная голова — это цивилизация Новой Атлантиды, которая построила вопиюще несправедливый миропорядок[26].

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒