Рэйчел Кейн Бог хаоса 12 страница

– Где она? – спросил Бишоп, вперив в нее взгляд. – Знаю, ты виделась с моей дочерью. Ты хранишь ее запах, и я его чувствую.

– Гм… Может, обойдемся без подробностей? – брякнула Ева.

Не сводя пристального взгляда с лица Клер, Бишоп сделал жест в сторону Евы.

– Замолчи, или тебя заставят замолчать. Если я пожелаю узнать твое мнение, то справлюсь о нем у твоих внутренностей.

Ева умолкла. Франко одним плавным движением перекинул ноги через край софы, сел, допил кровь и уронил стакан, который покатился по светлому ковру, разбрызгивая алые капли. Кое-что попало ему на пальцы, он облизнул их и вытер о затянутую атласом стену.

– Пожалуйста – Он захлопал длинными ресницами, глядя на Еву, – Пожалуйста, скажи что-нибудь, я обожаю внутренности.

Она съежилась у стены. Даже Шейн молчал, хотя Клер чувствовала, что он испытывает сильное желание защитить ее.

«Ты не можешь тут ничего поделать, – мысленно воззвала к нему она. – Даже не пытайся».

– Вы не знаете, где Амелия? – спросила она Бишопа, – Как в таком случае развивается ваш генеральный план?

– Просто прекрасно развивается, – ответил Бишоп, – К этому моменту Оливер мертв. Мирнин… Ну, мы оба знаем, что Мирнин безумен. Надеюсь, он отправится тебя спасать – и, прибыв сюда, забудет, кто ты такая. Это было бы забавно – и очень характерно для него, – Взгляд Бишопа ввинчивался в ее глаза, и Клер испытала ощущение, будто вокруг нее стягивается плотная сеть, – Где она?

– Там, где вам никогда ее не найти, – отрезала Клер.

– Прекрасно. Пусть себе прячется во тьме со своими жалкими творениями, пока голод или люди не прикончат их. Это не обязательно будет сражение, знаешь ли. С таким же успехом это может стать так называемой войной на истощение. У меня прекрасная позиция, – Ленивым движением руки Бишоп повел по разгромленной комнате, – И конечно, все собрались здесь, неважно, понимают они, что происходит, или нет.

Клер не заметила движения Франко, но вздрогнула, почувствовав, как он провел холодными пальцами ей по шее и сильно сжал ее.

– Вот так просто. – Бишоп кивнул Франко. – Хочешь ее – возьми. Меня больше не интересуют любимчики Амелии. Возьми и этих других, если не хочешь придержать их на потом.

Прихлебатель Бишопа повернул голову Клер и обнажил шею.

– Нет… – с отчаянием прошептал Шейн.

Губы Франко коснулись кожи – обжигающие, точно лед.

– Ой! – Франко отдернул голову, – Ах ты, маленькая мошенница.

Используя складку рубашки Клер, он захватил серебряную цепочку и резким движением сорвал ее.

Клер успела подхватить крест.

– Может, это успокоит тебя, дитя мое, – с улыбкой сказал Бишоп.

И тут Франко укусил ее.

– Клер? – Где-то далеко-далеко надрывно звучал голос Евы, – О, бог мой, Клер, слышишь меня? Очнись, пожалуйста, очнись! Ты правда нащупал у нее пульс?

– Да, сердце бьется.

Клер узнала и этот голос. Ричард Моррелл. Как он оказался здесь? Кто вызвал полицию? Она припомнила инцидент с грузовиком… Нет, это было раньше.

Бишоп.

Клер медленно открыла глаза. Все вокруг казалось далеким и смазанным. Ева разразилась потоком слов, смысл которых Клер не улавливала – и даже не пыталась.

«У меня бьется сердце».

Почему-то это казалось особенно важным.

«Шея болит».

Клер медленно подняла руку, прикоснулась к шее и почувствовала там что-то большое, типа скомканной рубашки.

– Нет. – Ричард отвел ее руку. – Не трогай. Ранка еще не закрылась. Тебе нужно полежать спокойно еще час или около того.

– Укус. Он укусил меня! – пробормотала Клер, и как будто алый нож прорезал туман – она вспомнила все. – Не хочу превращаться в…

– Ни в кого ты не превратишься, – сказала Ева, почему-то перевернутая вверх ногами. Нет, просто голова Клер лежала у нее на коленях, и теплые слезы капали на лицо. – Ох, дорогая! С ней ничего не случится? – спросила перевернутая Ева сидящего справа от нее Ричарда.

– Конечно, – ответил тот; выглядел он скверно. – Мне нужно посмотреть, как там отец.

Он отошел, и его место занял кто-то другой.

Шейн. Его теплые пальцы сомкнулись на руке Клер, и только тут она почувствовала, насколько замерзла. Ева нервными движениями подоткнула вокруг нее дорогое бархатистое одеяло.

Шейн молчал.

– Мой крест… – заговорила Клер. Раньше он был у нее в руке; она не знала, где он теперь. – Он порвал цепочку. Как жалко…

Шейн раскрыл ладонь; там лежали цепочка и крест.

– Я подобрал его. Подумал, может, ты захочешь, чтобы он снова был у тебя.

За этими словами крылось что-то невысказанное. Клер посмотрела на Еву, надеясь получить объяснение, но та, в виде исключения, молчала.

– Не волнуйся, все будет в порядке, – продолжал Шейн. – На этот раз повезло. Франко был не так уж голоден.

Он сомкнул пальцы вокруг креста; рука у него дрожала.

– Шейн?

– Прости, – прошептал он. – Я не мог пошевелиться, просто стоял там.

– Ничего он не «просто стоял», – сказала Ева. – Он отшвырнул Франко через всю комнату и заколол бы его ножкой от кресла, если бы не вмешался Бишоп.

Это было похоже на Шейна.

– Ты не пострадал? – спросила Клер.

– Не очень.

– Ну… – начала Ева, но Шейн повторил:

– Не очень. У меня все нормально, Клер.

Судя по его лицу, в целом так оно и было.

– Сколько времени?

– Шесть пятнадцать, – ответил Ричард с дальнего конца маленькой комнаты, которая, как предположила Клер, служила Амелии чем-то вроде гардеробной.

Наряды, по большей части порванные, грудами лежали на полу. Туалетный столик был сломан, все зеркала разбиты.

Видно, Франко славно позабавился и здесь.

– Шторм достиг нас, – сказала Ева. – Майкл не сумел добраться до Ричарда, зато нашел Джо Хесса. Они эвакуировали людей из убежища. Бишопа это вывело из себя. Он хотел, чтобы между ним и Амелией было как можно больше заложников.

– Значит, здесь остались только мы?

– Мы и люди Бишопа, которые не ушли. И знаменитый Фрэнк Коллинз со своей бешеной шайкой. Они ворвались в вестибюль и теперь воображают, будто одержали победу. – Ева закатила глаза, на мгновение снова став самой собой. – Только мы и всякие отморозки.

Это что, и к Ричарду относится? Нет. Если кто в Морганвилле честно старался поступать правильно, так это Ричард Моррелл.

Ева проследила за взглядом Клер.

– Да, его отец пострадал, не давая Бишопу ворваться в подвал. Ричард пытается помочь ему и матери. Между прочим, мы были правы насчет Салливана. Предатель! Твои предчувствия оправдались. Хотела бы я, чтобы и на меня что-нибудь снизошло. К примеру, догадка, как нам выбраться отсюда.

– Вряд ли это реально, – заметила Клер.

– Даже в окно не вылезешь, – согласилась Ева, – Мы заперты здесь. Непонятно, куда подевался Бишоп со своим чокнутым дружком. Ищет Амелию, наверное. Хорошо бы они просто поубивали друг друга!

На самом деле Ева так не думала, но Клер понимала ее чувства, хотя и не могла разделить их, ощущая себя отстраненной и какой-то равнодушной.

– Что происходит снаружи?

– Понятия не имею. Тут нет никаких раций. Мы по уши… – Лампочки замигали и погасли, погрузив комнату во тьму, – В дерьме. О господи! Это я, что ли, накликала?

– Здание обесточено, по-видимому, – сказал Ричард. – Наверное, виноват шторм.

Или вампиры постарались. Клер не произнесла этого вслух, но была почти уверена.

Шейн по-прежнему сжимал ее руку.

– Шейн?

– Я тут. Не волнуйся.

– Прости, прости меня!

– За что?

– Не нужно было сердиться на тебя… ну, раньше, из-за твоего отца…

– Ерунда, – мягко сказал Шейн, – Все в порядке, Клер. Просто отдыхай.

Отдыхать? Она не могла отдыхать. Реальность навалилась на нее, напомнив о боли, о страхе и, что важнее всего, о времени.

Возник противоестественный, какой-то призрачный звук, похожий на вой; он становился все громче.

– Что это? – спросила Ева и тут же ответила сама: – Штормовые сирены. Одна из них на крыше.

Вой продолжал нарастать, то чуть затихая, то усиливаясь, но сквозь него прорывался еще какой-то звук… может, стремительно несущейся воды? Или…

– Нужно найти укрытие. – Ричард включил фонарик и осветил лица Евы, Шейна и Клер, – Вы, ребята, унесите ее отсюда. Вон там самый прочный угол. Эта сторона выходит на улицу.

Клер попыталась встать, но Шейн подхватил ее на руки, понес и усадил спиной к стене, а потом они с Евой укрыли ее одеялом. Луч фонарика метнулся в сторону, и Клер успела разглядеть мэра Моррелла. Вообще-то он был полным мужчиной, с улыбчивым, гладким лицом настоящего политикана, но сейчас мало походил на самого себя – постарел, как будто съежился внутри своего костюма и выглядел очень, очень больным.

– Что с ним? – шепотом спросила Клер.

– Сердечный приступ. – Дыхание Шейна шевелило ей волосы. – По крайней мере, так думает Ричард. Выглядит неважно.

Так оно и было. Мэр, хватая ртом воздух, прислонился к стене в нескольких футах от них; жена (Клер раньше видела ее только на фотографиях) похлопывала его по руке и успокаивающе бормотала что-то. Лицо мэра было пепельно-серым, губы посинели, в глазах металась паника.

Вернулся Ричард, неся еще одно толстое одеяло и подушки.

– Все укройтесь, – сказал он. – И головы не поднимайте.

Укрыв родителей, он присел рядом с ними на корточки, тоже завернувшись в одеяло.

Снаружи ярился ветер. Что-то ударялось о стены с глухим стуком, как во время игры в бейсбол.

– Осколки, – сказал Ричард и направил луч фонарика на ковер перед ними. – Возможно, град. Возможно все.

Сирена резко смолкла, но это привело лишь к тому, что прорывающийся сквозь нее шум зазвучал громче; теперь он напоминал вой или вопль, все более низкого тона.

– Похоже на гудок паровоза, – потрясенно сказала Ева. – Проклятье, а я-то надеялась, что это вранье, все разговоры о поезде…

– Головы вниз! – закричал Ричард.

Все здание начало содрогаться, доски пола вибрировали, стены гнулись, по ним побежали трещины.

Потом шум перешел в устойчивый, оглушительный вой, и вся наружная стена провисла, рассыпалась на кирпичи, обломки дерева и… исчезла. Рваная ткань в комнате поднялась в воздух, словно стая испуганных птиц, распадаясь на еще более мелкие куски под напором ветра и ударами осколков.

Шторм завывал, словно обезумев. Вокруг летали обломки мебели и осколки зеркал, врезаясь в стены и одеяла, под которыми прятались люди.

Сквозь вой ветра донесся сильный скрип. Клер подняла голову и увидела, что потолок провисает. Вниз полетели пыль и штукатурка, Клер крепче вцепилась в Шейна.

А потом крыша рухнула на них.

Клер не знала, сколько это продолжалось; казалось, целую вечность. Визг, дрожь, грохот падающих вещей.

Наконец, очень постепенно, все прекратилось, снова послышался стук дождя, поливающего пыльную груду дерева. Просачиваясь, струйки стекали по лицу Клер.

Рука Шейна переместилась ей на плечо – скорее судорожное, чем сознательное движение, – а потом он отпустил Клер и вскинул руки. С грохотом посыпались осколки. Им повезло, осознала Клер, – тяжелая деревянная балка чудом удержалась под углом над их головами, приняв на себя тяжесть самых больших обломков.

– Ева?

Клер нащупала ее руку. Ева сидела с закрытыми глазами, по щеке ее стекала струйка крови, лицо стало цвета штукатурки.

Ева почувствовала прикосновение, веки ее затрепетали, и она закашлялась.

– Мама? – Ее голос звучал так потерянно, что у Клер защипало в глазах. – О господи! Что произошло? Клер?

– Мы живы, – с оттенком удивления ответил Шейн, стряхивая с головы Клер щепки и штукатурку. Ее тоже одолел кашель. Дождь продолжал долбить под углом, промачивая одеяла, которыми они были накрыты, – Ричард?

– Я тут, – ответил тот. – Папа? Папа…

Фонарик куда-то подевался, то ли укатился, то ли его унесло ветром. Вспыхнула молния, осветив все, как днем, и Клер увидела, что обрушившийся на них шторм все еще гуляет по Морганвиллю, ломая дома и подбрасывая в воздух фонтаны осколков.

Картина казалась какой-то нереальной.

Шейн помог сдвинуть балку с ног Евы – слава богу, они оказались не сломаны, просто в синяках – и пополз через весь этот разгром к Ричарду, который отряхивал мать. Она вроде бы не пострадала, но плакала и выглядела напуганной.

А вот отец…

– Нет… – Положив отца на пол, Ричард принялся ощупывать и оглядывать его. На лице самого Ричарда кровоточили порезы, но, казалось, собственное состояние меньше всего волнует его. – Шейн! Делай ему искусственное дыхание!

Заколебавшись на мгновение, Шейн отклонил голову мэра назад.

– Так?

– Дай я! – вмешалась Ева. – Я обучалась этому.

Она подползла к распростертому на полу мэру, сделала глубокий вдох и выдула воздух ему в рот. Похоже, все это требовало немалых усилий, в том числе и то, что делал Ричард – ритмично надавливал на грудь отца, снова и снова. Мысленно ведя счет, Ева выдохнула воздух, снова сделала вдох и повторила процедуру. И опять. И опять.

– Я схожу за помощью, – сказала Клер, понятия не имея, где можно найти эту самую помощь. Но надо же как-то действовать. Однако, поднявшись, она почувствовала головокружение и вспомнила слова Ричарда о том, что она потеряла много крови, – Я буду идти медленно.

– Я с тобой, – сказал Шейн, но Ричард схватил его и потянул вниз.

– Нет! Давай теперь ты, – Он показал Шейну, куда положить руки, и дождался, пока тот начал повторять его движения. Вытащил из-за пояса воки-токи и бросил Клер. – Иди. Нам нужны медики.

И неожиданно рухнул. Клер только сейчас осознала, что из его бока торчит большой кусок металла. На мгновение она замерла в ужасе, а потом набрала на воки-токи код.

– Алло? Алло, ответьте!

Статика. Если кто-то и получил ее вызов, она сама ничего не слышала сквозь шум помех и дождя.

– Я должна идти! – закричала она Шейну.

– Нет!

Но он не мог остановить ее, разве что оставил бы мэра умирать, и, бросив на Клер беспомощный, полный отчаяния взгляд, вернулся к своему делу.

Клер перелезла через груду осколков и сквозь сломанную дверь прошла в главную комнату.

Никаких признаков Бишопа и Франко. Если комната прежде выглядела разгромленной, то теперь стала совершенно неузнаваемой. Значительная часть здания исчезла, просто… исчезла. Пол скрипел и колебался под ногами. Клер торопливо зашагала к выходной двери. Она все еще держалась на петлях, но когда Клер дернула ее, часть рамы отошла от стены.

Коридор на первый взгляд пострадал мало, вот только крыши – и, соответственно, всего верхнего этажа – уже не было. Клер побежала вперед, радуясь, что вспышки молний освещают дорогу.

Лестница тоже, похоже, уцелела. Тут и там на ней жались друг к другу испуганные люди.

– Требуется помощь! – закричала Клер, проходя мимо них, – Там наверху пострадали люди… Может кто-нибудь…

Потом где-то этажом ниже возник крик, издаваемый одновременно множеством людей. Те, кто сидел на ступеньках, вскочили и бросились вверх, навстречу Клер.

– Нет! – закричала она. – Туда нельзя!

Однако ее оттолкнули с дороги, и мимо промчалось человек пятьдесят. Непонятно было, куда они направляются.

Но по-настоящему она опасалась того, что их объединенный вес может обрушить эту часть здания вместе с комнатой, где находились Ева, Шейн и Морреллы.

– Клер! – окликнул ее Майкл. Он выбежал из двери первого этажа, перескакивая через ступени, в несколько прыжков добрался до Клер и, не дав ей запротестовать, подхватил на руки, словно немощную. – Не вырывайся! Я унесу тебя отсюда.

– Нет! Нет, иди наверх. Шейн… и другие, им нужна помощь. Оставь меня здесь, беги туда!

– Это невозможно.

Он посмотрел вниз, и она проследила за его взглядом.

На нижнюю площадку хлынули вампиры, сражаясь друг с другом. Люди, случайно оказавшиеся между ними, с криками падали на пол.

– Ладно, тогда вверх, – вздохнул Майкл.

Казалось, они одним мощным прыжком взлетели в воздух и с кошачьей грацией приземлились на площадке третьего этажа.

– Что происходит?

Клер изогнулась и взглянула вниз, но понятнее не стало. Просто толпа сражающихся друг с другом людей; не разберешь, кто на чьей стороне и почему вообще они дерутся так яростно.

– Там внизу Амелия, – ответил Майкл, – Бишоп пытается добраться до нее, но быстро теряет сторонников. Она застала его врасплох, когда разразился шторм.

– А что же люди… в смысле, обычные люди? Отец Шейна и другие, которые хотели захватить власть?

Майкл ногой распахнул дверь третьего этажа. Там, в лишенном крыши коридоре, толкались испуганно бормочущие люди, те самые, которые пробежали мимо Клер. Выпустив клыки, Майкл оскалился, и они бросились врассыпную, разбежались по внутренним помещениям, пострадавшим меньше других, главным образом от дождя.

Проталкиваясь среди тех, кто не успел убежать, Майкл помчался в конец коридора.

– Здесь? – Он поставил Клер на ноги; его взгляд замер на ее шее, – Кто-то укусил тебя.

– Ничего страшного, – Клер прикрыла ранку рукой; на ощупь края казались шероховатыми, и, похоже, оттуда все еще сочилась кровь, хотя, может, это был дождь. – Я в норме.

– Не похоже.

Порыв ветра сдвинул воротник, и на шее самого Майкла стали видны белые отметины.

– Майкл! Тебя тоже покусали?

– Как ты говоришь, ничего страшного. Послушай, можно поговорить об этом позже. Пошли к друзьям.

Клер открыла дверь, шагнула через порог, и… пол под ней начал оседать.

Наверное, она кричала, но слышала лишь жуткий треск – это здание разваливалось на части под ней и вокруг. Она повернулась к Майклу, замершему в дверном проеме в ослепительном свете молнии. Протянула к нему руку, он вцепился в нее, и она зависла в вихре пыли и ветра над рушившимся полом. Майкл продолжал тянуть, она вознеслась в воздух и упала в его объятия.

– Ох! Спасибо… – пролепетала она.

Он замер на мгновение, а потом спросил:

– Есть другой путь туда?

– Не знаю.

Отступив, слева они обнаружили еще один кабинет с устрашающими трещинами на стенах. Пол и тут казался неустойчивым. Майкл толкнул Клер себе за спину и велел:

– Прикрой глаза.

Он принялся выламывать стену между кабинетом и апартаментами Амелии. Под его ударами кирпичи рассыпались в красную пыль.

– От этого все только еще скорее развалится! – закричала Клер.

– Знаю, но мы должны вытащить их оттуда!

Пробив в стене большую дыру, он приготовился протиснуться в нее. Все здание содрогалось – казалось, отдельные его части продолжают смещаться.

– Тут пол еще держится, – сказал он. – Останься, пойду я.

– Вон та дверь, слева! – крикнула Клер.

Майкл исчез, двигаясь быстро и грациозно.

Внезапно в голове у Клер мелькнул вопрос: интересно, почему он не внизу? Почему не сражается вместе с остальными сторонниками Амелии?

Минуты две она напряженно вглядывалась сквозь дыру, но, казалось, ничего не происходило; никаких звуков тоже не доносилось. Потом за ее спиной послышался крик.

«Вампиры!» – решила она и попыталась распахнуть дверь коридора.

Однако с той стороны кто-то с силой навалился на нее, отбросив Клер назад. Франко. Она попыталась закрыть дверь, но белая рука в пятнах крови просунулась в щель и ухватилась за край, расширяя ее.

В облике Франко не осталось ничего человеческого; охваченный отчаянием, озабоченный лишь тем, чтобы выжить, он к тому же был очень, очень зол.

Клер попятилась и уперлась спиной в дальнюю стену. Оглянулась, но не обнаружила ничего существенного, что можно было бы использовать как оружие… письменный стол, в стакане карандаши и ручки…

Франко злобно засмеялся.

– Думаешь, вы победили. А вот и нет!

– Думаю, если у кого и есть неприятности, то это у тебя, – сказал Майкл и пролез в дыру, держа мэра на руках. За ним последовали Ева и Шейн, которые несли обмякшее тело Ричарда. Последней появилась миссис Моррелл, – Прочь с дороги. Если побежишь, я не стану догонять тебя.

Глаза Франко вспыхнули, как рубины, и он бросился на Майкла, по-прежнему держащего на руках мэра. Клер выхватила из стакана карандаш и вонзила его в спину Франко.

Он повернулся с удивленным видом и… медленно сполз на ковер.

– Это не убьет его, – сказал Майкл.

– Все равно классно получилось! – воскликнула Ева.

Клер схватила Франко за руки и оттащила с дороги, стараясь, чтобы не выпал карандаш – неизвестно, насколько глубоко он вонзился. Майкл обошел лежащего и выглянул в коридор.

– Чисто. По крайней мере, сейчас. Пошли.

Заливаемые дождем, они пошлепали по пропитавшемуся водой ковру. Одни люди прятались в кабинетах, другие просто прижимались к стенам, надеясь, что их не заметят.

– Нужно уходить отсюда, прежде чем здание рухнет! – крикнула им Ева.

Сражение на лестнице продолжалось – рычание, вопли, тяжелые удары. Клер боялась даже взглянуть через перила. Майкл повел их к запертой двери второго этажа, потянул за ручку, и она… отвалилась, но дверь не открылась.

– Эй, Майкл! – крикнул Шейн, перегнувшись через перила и посмотрев вниз. – Там мы точно не пройдем.

– Знаю!

– А время…

– Знаю, Шейн!

Майкл принялся ногой колотить в дверь, но она была толстой и крепкой и не поддавалась.

А потом внезапно открылась… изнутри.

Там, все еще в своем странноватом, потрепанном бархатном пальто, стоял Мирнин.

– Заходите. И побыстрее, – сказал он.

Мгновенное ощущение дезориентации подсказало Клер, что дверь представляла собой портал, но никого предупредить она не успела. И конечно, пройдя через нее и оказавшись в лаборатории Мирнина, все были ошеломлены. Это, однако, не остановило Майкла. Скинув с лабораторного стола осколки стеклянной посуды, он положил на него мэра и бледными пальцами прикоснулся к его горлу. Не почувствовав пульса, вместе с Евой снова начал делать искусственное дыхание.

Мирнин стоял, сложив на груди руки и нахмурившись.

– Кто все эти люди? – спросил он, кивнув на тех, кто вслед за друзьями заходил внутрь, – У меня тут не гостиница, знаешь ли.

– Помолчите! – прикрикнула на него Клер; в данный момент ей было не до Мирнина, – Как он? – спросила она, имея в виду Ричарда, которого Шейн укладывал на потертый коврик у дальней стены.

– В смысле, помимо того, что из него торчит кусок металла? Понятия не имею. По крайней мере, дышит.

Люди, пройдя через портал, сбивались небольшими группками. Они понятия не имели, где оказались, и это было хорошо. Если кто-то из них и входил в шайку Франко, мечтающего захватить власть, то теперь их амбиции развеялись как дым. Теперь это были просто до смерти напуганные люди.

– Поднимайтесь по лестнице, – сказала им Клер, – Там есть выход на улицу.

Все ринулись в указанном направлении. Она от всей души надеялась, что люди сумеют добраться домой или в какое-нибудь другое безопасное место.

Мирнин вперил в нее сердитый взгляд.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что это секретная лаборатория? И теперь половина Морганвилля знает, где она находится.

– Послушайте, не я открыла дверь, это вы сделали, – Она положила руку ему на плечо, заглянула в глаза, – Спасибо. Вы спасли нам жизнь.

Он удивленно уставился на нее.

– Правда?

– Я понимаю, почему вы не принимаете участия в сражении. Лекарство удерживает вас от этого. Но… Майкл?

Мирнин проследил за ее взглядом, устремленным на Еву и Майкла, которые все еще трудились над бесчувственным мэром.

– Амелия отпустила его, – объяснил он. – Пока. В любой момент она может снова призвать его, но, думаю, понимает, что тебе требуется помощь, – Подойдя к Майклу, Мирнин коснулся его плеча, – Бесполезно. Я ощущаю в нем запах смерти. Ты тоже можешь его почувствовать, если постараешься. Этого человека не вернуть.

– Нет! – воскликнула миссис Моррелл и метнулась к телу мужа. – Нет, вы должны попытаться!

– Они сделали что могли. – Мирнин отошел и прислонился к стене. – Больше, чем стал бы делать я. – Он кивнул на Ричарда. – Вот он, по-моему, еще жив. Правда, удалить этот кусок металла может только хирург, – Внезапно глаза Мирнина вспыхнули красным, – Знаю, тебе хотелось бы, чтобы я испытывал к ним сочувствие, но это не про меня. Я забочусь лишь о тех, кого знаю, но и в этом случае не так уж сильно. А на чужаков мне вообще наплевать.

Он уже соскальзывал в пропасть безумия, гнев возвращался; следующий этап – спутанность сознания. Клер сунула руку в карман, достала единственный стеклянный пузырек – о чудо! – не разбившийся.

Мирнин сердито оттолкнул ее руку. Пузырек выпал и покатился по полу, Клер с замиранием сердца не сводила с него взгляда.

– Я в нем не нуждаюсь!

– Еще как нуждаетесь! И знаете это. Пожалуйста, Мирнин. Сейчас я меньше всего хочу слушать, как вы несете вздор. Примите лекарство!

Она думала, он не послушается, но Мирнин насмешливо фыркнул, наклонился, поднял пузырек, откупорил его и вылил жидкость в рот.

– Удовлетворена? – Он раздавил пузырек в пальцах, и красный огонь в его глазах запылал еще ярче. – Приятно отдавать мне приказы, маленькая Клер?

– Мирнин…

Его рука стиснула ей горло, не давая договорить.

Клер замерла.

Рука сильнее не сжалась.

Красное мерцание медленно уходило из его глаз, сменившись выражением стыда. Он отпустил Клер и отступил, повесив голову.

– Не знаю, где найти врача, – заговорила она, как будто ничего не произошло, – Может, в больнице? Или…

– Нет, – пробормотал Мирнин, – Я схожу за помощью. Не позволяй им тут ничего трогать. И приглядывай за Майклом на всякий случай.

Мирнин открыл портал в стене и шагнул в него, направляясь… куда? Она понятия не имела. Вроде бы Амелия закрыла все узлы. Но в таком случае как они оказались здесь?

Наверное, Мирнин мог по своей воле открывать и закрывать порталы; скорее всего, только он и мог.

Майкл и Ева отошли от тела мэра; плачущая жена склонилась над ним.

– Что нам теперь делать? – с жалким видом спросил Шейн.

В процессе всей этой сумятицы его неприятие Мирнина как-то отошло на второй план, и Клер порадовалась этому.

– Ничего, – ответил Майкл, – Только ждать.

Когда портал открылся снова, в лабораторию вошел Мирнин и помог еще кому-то перешагнуть через порог.

Это оказался Тео Голдмен со старомодным докторским саквояжем в руке. Оглянувшись, он кивнул Клер и направился к лежащему на ковре Ричарду, голова которого покоилась на коленях матери.

– Отодвиньтесь, пожалуйста, – сказал он ей, опустился на колени и открыл саквояж. – Мирнин, уведи ее в другую комнату. Это зрелище не для материнских глаз.

Он достал инструменты, закатанные в чистое белое полотенце. Мирнин увел миссис Моррелл в дальний угол и усадил ее в кресло, где обычно читал. Она, казалось, оцепенела; наверное, не могла прийти в себя после всего происшедшего. Кресло было чуть ли не единственной уцелевшей в лаборатории вещью – научные приборы и лампы разбиты, лабораторные столы перевернуты, свечи поломаны.

От сложенных в углах и сожженных книг остались лишь клочки кожи и черный пепел. В помещении ощущался острый запах химикалий и горения.

– Помочь?

Майкл присел на корточки с другой стороны от Ричарда. Тео достал несколько пар латексных перчаток, одну протянул Майклу, другую надел сам.

– Ты можешь сыграть роль медсестры, друг мой. Я привел бы сюда жену – она много лет обучалась этому, – но не хотелось оставлять детей одних. Они и без того сильно напуганы.

– Но они в безопасности? – спросила Ева. – Никто вас не беспокоил?

– Разве что изредка стучали в дверь, – ответил Тео, – Прекрасное укрытие. Спасибо вам.

– Ну, сейчас вы расплачиваетесь с нами, – сказала Ева, – Сможете спасти его? Пожалуйста.

– Все в руках Божьих, не в моих, – Тем не менее глаза Тео вспыхнули, когда он изучал изогнутую металлическую пластину, торчащую из бока Ричарда. – Хорошо, что он без сознания, однако во время процедуры может очнуться. В саквояже есть хлороформ. Ты Майкл? Пожалуйста, Майкл, смочи хлороформом клочок ткани и будь готов накрыть ему рот и нос, когда я скажу.

К тому моменту, когда Тео крепко ухватил кусок стали, нервы Клер совсем сдали, и она отвернулась. Ева уже отошла к миссис Моррелл и накинула ей на плечи одеяло.

– Где моя дочь? – спросила жена мэра, – Моника должна быть здесь. Я не хочу, чтобы она болталась там одна.

Ева вопросительно посмотрела на Клер.

– В последний раз я видела ее в университете, – ответила та. – Но это было до того, как я ушла домой, и больше мне ничего не известно. В общежитии есть убежище. Может, она там? – Она проверила свой сотовый телефон – связи не было. Прием в этой лаборатории и раньше был нестабильный, но обычно на экране появлялись хотя бы коротенькие полоски, – Думаю, вышки сотовой связи не работают.

– Да, наверное, – согласилась Ева, подтыкая одеяло вокруг миссис Моррелл, которая откинула голову назад и закрыла глаза, как будто силы совсем оставили ее. – Думаешь, Мирнин поступил правильно? В смысле, мы же ничего не знаем об этом человеке.

Клер и впрямь мало что знала о Тео, но, вопреки здравому смыслу, ей хотелось испытывать к нему симпатию – примерно так, как это происходило с Мирнином.

– Думаю, все будет в порядке. И вдобавок на дом сейчас врача не вызовешь.

Операция – а это была операция с наложением швов и всем полагающимся – заняла часа два. В конце концов Тео откинулся назад, снял перчатки и удовлетворенно вздохнул.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 9 10 111213 14 Следующая ⇒