Глава 8. Ночь в Лиссабоне

⇐ ПредыдущаяСтр 14 из 33Следующая ⇒

Глава 8. Ночь в Лиссабоне

— Это было 1 июля 1970 года. Тридцать три года назад, — подметил Юрий и выпил.

— Может, чего-нибудь желаете перекусить? — спросил Виталий.

— Да, пожалуй, можно.

— Как насчёт ветчины и салата?

— В самый раз, — ответил Юрий.

Виталий позвал официанта и сделал заказ. Оба сидели, откинувшись на спинку стула и как будто призадумавшись.

— Кажется, я вас утомил своим рассказом? — вдруг, нарушив молчание, спросил Юрий.

— Нет-нет, что вы! Мне очень интересно, просто я подумал, что вы проголодались и вам следует покушать.

— Спасибо! Я очень вам благодарен.

Официант принёс заказ, и они принялись за еду.

— Вкусно, однако, тут готовят, — сказал Виталий.

— Да, довольно неплохо. Мне тоже понравилось.

— Так вы с женой прожили тридцать три года?

— Да, тридцать три. Сразу после свадьбы мы жили вместе, и всё у нас было хорошо. Я не совру, если скажу, что мы ни разу не поругались с ней.

— Как? За тридцать три года ни разу? Не может быть! — удивился Виталий.

Юрий вдруг призадумался, словно допустил какую-то оплошность.

— Нет, не совсем все тридцать три. Сейчас поймёте, — ответил Юрий, сделав паузу, и продолжил: — Основой наших благополучных отношений были искренняя любовь и, конечно же, уважение друг к другу. Знаете, ведь на самом деле никаких проблем не существует. Человек их сам себе создаёт. У нас с Еленой было одно общее качество — мы довольствовались малым, и это играло нам на руку. Как говорил, по-моему, Гюго: «Тот, кто не привык к деньгам, в них и не нуждается». Ни я, ни Елена не гнались за материальным благополучием. Вместо этого мы вместе проводили время. Она любила рисовать, поэтому мы часто выезжали за пределы города, искали какой-нибудь красивый пейзаж, и Елена принималась за рисование. Кстати, у неё очень хорошо получалось. Я как-то показал хозяину ресторана картину, нарисованную Еленой. На ней были изображены двое мужчин, стоявших на набережной у реки Тахо, красуясь на фоне ярко освещённого корабля. Идеей для такой картины послужил прочитанный Еленой роман Ремарка «Ночь в Лиссабоне», а мужчины — это главный герой романа и Иосиф Шварц, или, вернее, Иосиф Шварц №2. В целом картина была замечательной. Тогда хозяин предложил выкупить у меня эту картину, но я отказал. Я прекрасно понимал, что Елена не просто рисует, а вкладывает всю свою душу в каждую картину, и, продав хоть одну из них, я поступил бы жестоко и предательски. Я потом об этом рассказал Елене, она сказала, что, если я захочу или в случае необходимости, я могу продать картины. Наверное, вы понимаете, почему она так сказала? Кстати, примерно через полтора месяца наступил день рождения хозяина. Он отмечал его в ресторане, и персонал тоже был приглашён. Я ломал голову над тем, что же мне подарить ему, и решил посоветоваться с Еленой. Она, недолго думая, достала ту самую картину и дала её мне.

— Он ведь эту картину хотел купить, а ты возьми и подари ему, — чистосердечно сказала она.

Я отказал, сказал, что эта картина может быть дорога ей самой. Но она настаивала и убедила меня. На день рождения мы с Еленой подарили всё-таки ему картину, и он был просто в восторге от такого подарка. Наверное, не зря говорят, что лучший подарок — это подарок, сделанный своими руками. Или руками жены, — посмеиваясь, добавил Юрий, но было видно, каким наигранным был его смех.

— В общем, как-то так у нас обстояли дела. Если что-то вдруг между нами шло не так, мы всегда сразу искали компромисс и приходили к обоюдному согласию. Однажды ночью Елена сказала мне:

— Знаешь, Юрий, я одна из самых счастливых людей на Земле. После того как я получила травму и оказалась прикована к коляске, моя жизнь кардинально изменилась. Порой я впадала в депрессию и думала о смысле моей жизни и о том, стану ли я теперь когда-нибудь счастливой. Только тогда я понимала, что есть для меня счастье. Я стала замечать те вещи, которых раньше не замечала. Как же это прекрасно: просто ходить пешком, идти туда, куда тебе хочется! Как же радостно ранним утром пробежаться по парку или набережной, вдыхая аромат утренней росы! Как же прекрасно, в конце концов, просто прогуляться! К своему сожалению, я это поздно осознала. Наверное, так же осознавал горесть утраты, своё несчастье человек, у которого парализовало руки. Наверное, такой человек думает, как замечательно иметь руки, держать ложку и кушать своими руками, как прекрасно играть на пианино или каком-нибудь другом инструменте, как прекрасно просто обнять любимого человека своими руками. Таким же образом думает человек, потерявший зрение. Он думает, как прекрасно видеть всю красоту этого мира, видеть дома, улицы, прохожих, закат и восход. Как же здорово видеть лица дорогих тебе людей, видеть, как они улыбаются тебе! Человек, лишившийся слуха, наверное, думает, как же прекрасно слышать этот мир, слушать волшебную музыку, которая затрагивает до глубины души. Как же радостно слышать голоса людей, а ещё прекрасней слышать голоса любимых нам людей! Как мало поистине нам нужно для счастья, но как многого мы хотим!

— То есть, по-твоему, все люди с недугами несчастны?

— Нет, я не это имела в виду. Как говорил Гюго: «Если вдуматься как следует, то окажется, что увечье и недуги, переносимые с высокомерным равнодушием, не только не умаляют величия, но даже поддерживают и подчеркивают его». То есть, я хочу сказать, что всё зависит от самого человека. Просто мне кажется, что счастлив будет по-настоящему тот, кто познал несчастье. А ещё в те годы я думала, что меня больше никто не полюбит. Наверное, это глупо, но какие только мрачные мысли не приходят в голову в минуты отчаяния. Всё это было, пока в моей жизни не появился ты. Благодаря тебе я снова счастлива. У меня есть ты, мой любимый, благодаря тебе я могу гулять с тобой, обнимать тебя, видеть твою улыбку и слышать твой голос. Не это ли поистине счастье?!

— Да, ты права, дорогая моя. По-моему, ты всегда права, — коротко ответил я и обнял её, затем поцеловал.

Мы действительно были очень счастливы. Но однажды случилось то, чего мы никак не ожидали, — сказал Юрий и помолчал. Через несколько минут он продолжил, но голос его начал дрожать:

— На пятый год нашего брака скончалась бабушка Елены. Она не смогла перенести такой потери. Ведь бабушка была для неё единственным родным человеком, заменившим и отца, и мать. Родители Елены погибли, когда она была ещё совсем маленькой. Узнав о смерти бабушки, Елена получила инфаркт. Врачи еле спасли ей жизнь, но случилось непоправимое. Её постиг паралич, и она уже навсегда осталась обездвиженной. Она не могла шевелить ни руками, ни ногами, и говорить она тоже уже не могла. Бедная моя Елена! Так она прожила двадцать девять лет. Целых двадцать девять лет... — сказал Юрий, и слёзы покатились по его щеке. Спустя мгновение, не выдержав, он громко заплакал.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒