Глава 6. Накануне

Глава 6. Накануне

Юрий снова отпил глоток и замолчал. Виталий терпеливо ждал.

— Мне тогда было двадцать пять лет, — сказал вдруг Юрий и продолжил: — Вы представляете? Я впервые почувствовал себя по-настоящему счастливым, когда мне было двадцать пять лет. Конечно, я не скажу, что до этого дня я безмерно страдал, нет. Я просто существовал. В тот день состоялась церемония бракосочетания, затем мы поехали в ресторан. Гостей было немного, лишь несколько друзей и родственников Елены, да и несколько моих друзей, все они из персонала ресторана. В общей сложности было всего около сорока гостей. Но, кстати, накануне свадьбы, где-то за месяц, произошло одно потрясшее меня событие. Дело в том, что я очень хотел, чтобы на мою свадьбу пришёл тот старик. Я принялся искать его, но мои поиски не увенчались успехом. Каждый вечер, в течение нескольких недель, я ходил во двор, где встретил его впервые, по несколько часов сидел на той же скамейке, но всё было напрасно. Тогда я решил спросить у кого-нибудь из жильцов об этом старике. В один из вечеров я встретил одного парня, примерно моего же возраста, он возвращался домой, по-видимому, с работы. Я видел его и раньше, когда просиживал на скамейке.

— Извините, — обратился я к нему.

— Вы ко мне обращаетесь? — спросил парень, посмотрев на меня.

— Да, к вам! Не могли бы вы мне помочь? — спросил я, подойдя к нему поближе.

— Возможно, и смог бы, — ответил парень.

— Я ищу одного пожилого мужчину, знаете, престарелого такого, среднего роста, — и дальше я описал старика, насколько помнил. — Он, должно быть, жил в этом доме.

— Седого?

— Да-да, точно! С седой бородой и бровями.

— Он жил в этом подъезде? — и парень указал на подъезд, в который тогда вошёл старик.

— Да-да, — воскликнул я, обрадованный. — Покажите мне, пожалуйста, где он живёт? На каком этаже?

— А зачем он вам? И кто вы вообще? — спросил настороженно парень.

— Это долго объяснять, но, поверьте, старик знает меня, будьте спокойны.

— Вы его родственник какой-нибудь?

— Нет! Но он мне очень нужен.

— Я так и думал.

И парень вдруг замолчал, как бы раздумывая.

— Ну, так вы покажете мне, где он живёт? — спросил нетерпеливо я.

— Вы, наверное, хотели спросить, где он жил? — перебил меня парень.

— Жил? — удивлённо переспросил я. — А разве он тут больше не живёт?

— Если вы о том же старике, что и я, то он умер вот уже полгода назад.

Услышав эти слова, я пожелал, чтобы земля разверзлась у меня под ногами. Я не мог поверить его словам.

— Подождите, быть может, это не он? — с ещё не угасшей до конца надеждой спросил я.

— В этом подъезде больше не жил и не живёт никакой старик. В этом вот живёт один, — и парень указал на соседний подъезд, — но только он не седой. А, кстати, вон и он идёт, — сказал он, кивком головы указав в сторону, откуда шёл пожилой мужчина.

Я обернулся и, к своему сожалению, увидел, что это был не мой давний знакомый. Я грустно покачал головой.

— В таком случае, к сожалению, больше пожилых мужчин здесь нет и не было, — сказал парень.

Я стоял, поражённый таким известием, и не мог выговорить ни слова. Парень собрался было уходить, но я остановил его:

— Подождите, а как его звали?

— Я не знаю, никогда им не интересовался. Знаю только то, что, когда он был маленьким, он потерял своих родителей в Первой мировой войне. По-моему, в 1935 году он женился, у него родилось двое детей. Но наступила Вторая мировая война, его призвали, отправили на фронт. И то ли в 1944, то ли в 1945 году, не помню точно, он получил тяжёлое ранение, ему оторвало правую ногу. Кстати, он хромал на правую ногу.

И тут я вспомнил, что, когда старик уходил, он действительно хромал на правую ногу. Никаких надежд больше не осталось.

— Ему вставили жалкое подобие протеза и отправили домой. Но ему и тут не повезло, — продолжал парень. — Когда он вернулся, дома не было, в буквальном смысле этого слова. Бомбардировщики союзников тогда бомбили его город, и одна из бомб угодила прямо в его дом. Жену и одного ребёнка ещё как-то похоронили, вернее, кое-какие кусочки, что остались от его жены и одного ребенка. А от второго ребёнка вообще ничего не осталось. После войны он, сломленный тяжестью судьбы, начал скитаться, жил, где придётся. Последним его жилищем была эта квартира, — сказал парень, указывая на окно третьего этажа, — здесь он прожил около трёх или четырёх лет. Вот и всё, что мне известно об этом старике. А теперь извините, но мне пора, всего вам доброго! — сказал парень и ушёл. Я же остался стоять, как вкопанный. Долго я так простоял, затем сел на скамейку и предался воспоминаниям о старике, которым мне никем не являлся и в то же время был всем. Светлая память!

В тот день лишь поздно ночью, под тяжелым бременем поразившего меня столь печального известия, я вернулся домой.

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒