Глава 4. Бедность не порок

Глава 4. Бедность не порок

— Когда я вдоволь поел, — продолжал Юрий, — старик спросил:

— Чем ты промышляешь? Воровством, что ли?

— Да, а что мне ещё делать? — разозлившись, спросил я.

— Эх ты... — вздохнул старик и продолжил: — Послушай меня, сынок! Я вижу, ты человек невежественный, но я не думаю, что ты глупый. Вот скажи мне, тебе нравится то, чем ты занимаешься?

— Не знаю. Я об этом никогда не думал, наверное, нет, но мне тоже надо как-то жить, — признался я.

Старик ответил:

— Бедность не порок, а вот нищета — это порок. Если ты нищий, ты будешь презрен обществом, это правда. Ты хочешь выбраться из нищеты — это хорошо, что ты борешься ещё, но дорога, которую ты выбрал, отнюдь никуда не годится. Ты пытаешься спастись от нищеты бесчестьем, тем самым ты не только заслуживаешь ещё большего презрения, но и губишь свою душу. Посмотри на себя, ты уподобился зверю, который подчиняется только инстинкту. Ты увидел меня, мой бумажник и еду и бросился, как самый настоящий зверь. Но, быть может, разум в тебе протестовал? Да, тот самый разум, который Бог даровал человеку, дабы отличить его от зверя. Но ты разве послушал свой разум? Нет, ты предался искушению и подчинился инстинкту, уподобившись зверю. Так ты зверь или всё-таки человек?

Я промолчал. Я вдруг почувствовал, что мой внутренний мир проснулся и взбунтовался против меня. Я понял, что совесть моя, спавшая до этого, словно очнулась от испуга. Я понимал, что этот старик прав, но мне хотелось подавить свой внутренний бунт. Я заставил себя выслушать этого старца.

— Ты хочешь стать человеком? — спросил старик. — Хочешь?

— Да, наверное, — еле выдавил я, подавленный.

— Ты осудил всё и вся и приговорил к своей ненависти. Ты напал на меня, может, то, что ты сделал, и можно оправдать твоим положением и твоей судьбой, но твой поступок не является актом справедливости. Разве я чем-то провинился перед тобой? А?

Я промолчал.

— Взвесь всё это на чаше весов и скажи мне, не перевешивает ли одна из чаш? Причём именно та, на которую ты взвалил свою ненависть и приговор? Послушай меня, сынок, — старик вдруг смягчил тон. — Несчастье — это лучший учитель в жизни, он по-своему просвещает ум. В этом плане ты ничем не хуже и даже лучше тех хлюпиков, что не познали ещё несчастья. Конечно, тебя лишили счастья, но, быть может, ты... ТЫ, — повторил старик громко, — быть может, ты ещё можешь осчастливить кого-то. Но злом ты не сможешь никого осчастливить. Отвечая злом на зло, ты его только преувеличиваешь. У каждого человека в душе есть маленькая божественная искра человечности. Когда ты делаешь добро, эта искра начинает разгораться и превращается в лучезарный свет. Но сначала ты должен предать себя суду и приговорить к совести и стать человеком! Неважно, какая у тебя жизнь, важно, что ты ответишь, ибо какой бы вызов жизнь тебе ни бросала, ты должен суметь принять его достойно. Запомни хорошенько мои слова, сын мой. Счастье — это дорога, а не конец пути. Ты ещё можешь изменить свою жизнь в лучшую сторону, но только если сам этого захочешь.

— Я сидел, свесив голову, — продолжал Юрий. — Это только малая часть из его слов, что поразили меня, и, если постараться, наверное, я бы ещё что-то вспомнил, но с тех пор прошло уже более 30 лет. Однако я до сих пор помню, как я тогда был обессилен. Он потом спросил у меня, есть ли мне где переночевать, и я ответил, что есть. Тогда он взял свой бумажник, пакет с едой и протянул их мне.

— На, — сказал он, — денег здесь немного, но на первое время тебе хватит.

Я отказался брать, но старик настаивал.

— Держи, говорю я, — сказал старик, — тебе они нужнее. За эти деньги я выкупаю твою ненависть и хочу, чтобы ты образумился, подумал хорошенько над моими словами и встал на путь истинный, путь добродетели. Я не священник, но, в отличие от тебя, прожил жизнь, ужасы которой тебе и в кошмарах не приснятся. Я не без греха, но я не могу вернуть время и изменить своё прошлое, зато ты можешь изменить своё будущее. Поэтому хорошенько подумай, слышишь? Хорошенько подумай, я сказал! А теперь ступай, мне тоже пора.

С этими словами старик ушёл, я же, подавленный, остался сидеть, и, не помню точно, но, кажется, слеза пробежала по щеке. Лишь через несколько часов я встал, была поздняя ночь, и побрёл по улицам. Мне захотелось выпить, но не напиваться, как это было раньше. Впервые в жизни мне было над чем подумать. Я забежал в какой-то бар и сел, стал пить пиво, погрузившись в свои мысли. Мне казалось, что каждая клетка, каждый нерв моего мозга начали активно работать, как будто кто-то запустил огромный механизм. Не знаю, сколько именно я так просидел, но вдруг я услышал шум. Женщина пыталась успокоить пьяного мужчину, по-видимому, мужа. Они сидели за соседним столиком, но до этого момента я их даже не заметил. К счастью, мужчину удалось утихомирить, дело обошлось без драки. Через некоторое время они встали и ушли, и тут я заметил, что женщина, разволновавшись, забыла свой кошелёк. Мужчина еле стоял на ногах и почти повис на её шее, она запыхалась, и они вышли из бара. Я одним быстрым движением схватил бумажник и спрятал. Тут перед моими глазами словно встали я сам и тот старик. Инстинкт говорил мне: «Беги с этим кошельком», а разум протестовал, напоминая слова старика. Я буквально чувствовал в себе эту вражду, но не поддался искушению, быстро выбежал и догнал женщину. К счастью, они не успели уйти далеко.

— Извините, — закричал я, — и, подбежав поближе, протянул женщине кошелёк. Она улыбнулась и поблагодарила меня.

— Ах, какой молодчина, ах, молодчина, — сказал мужчина, — такой поступок должен вознаграждаться. Был бы кто-нибудь другой, прикарманил бы себе. Дай, дай мне кошелёк, — сказал он женщине, та дала ему кошелёк, он достал оттуда все деньги и, еле выговаривая слова, протянул их мне.

— На, держи, — сказал он.

Сумма там была приличная, да и мужчина был пьяный, поэтому я не решался брать, но, видит Бог, мужчина настаивал. Ну, знаете, некоторые люди становятся щедрыми, только когда пьянеют, — сказал Юрий и улыбнулся.

— Что же было дальше? Вы взяли деньги? — спросил Виталий.

— Я сначала посмотрел на женщину, — продолжал Юрий, — она одобрительно улыбнулась и быстро сказала: «Берите, берите, не стесняйтесь, только помогите, пожалуйста, мне его до дома дотащить, а то я с ног сейчас свалюсь».

— Я взял деньги, взвалил себе на плечи этого мужчину, тяжелый оказался, гад, но и щедрый, конечно же, и мы потащились. Но и тут счастье мне улыбнулось, идти оказалось недолго, правда, пришлось подниматься на четвёртый этаж, но я кое-как справился. Дотащив его прямо до кровати, я вышел из квартиры, женщина ещё раз поблагодарила меня, и мы попрощались. Я снова направился в бар, испытывая какие-то до сей поры неизвестные мне чувства. Кажется, я радовался и хотел беспричинно смеяться. Я уверен, что тогда я вернулся в тот бар, в котором сидел сорок минут назад, уже совсем другим человеком. Но, как оказалось, это было только началом перемен.

И с этими словами Юрий сделал ещё один глоток. Виталий только хотел было спросить, что же было дальше, но тут подошёл официант и предупредил о закрытии кафе. Виталий посмотрел на часы. Было два часа ночи.

— Вы знаете поблизости, где тут можно ещё посидеть? Я хочу дослушать вашу историю, — спросил Виталий у Юрия.

— Знаю! Пойдём туда? — ответил Юрий.

Виталий согласился, они расплатились и покинули кафе.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒