Глава 5. Предчувствие

Глава 5. Предчувствие

Виталием снова овладели тревожные мысли. Он встал и пошёл за очередной бутылкой пива, но, обнаружив, что в холодильнике пива не осталось, он вышел из дома, спустился по лестнице и направился в сторону бара, находившегося на противоположной стороне улицы. Бар был небольшой, всего около десяти столиков, но являлся излюбленным местом местных русских. Зайдя в бар, можно было одним взглядом увидеть, кто где сидит и какой столик свободен. За самым дальним столом сидел молодой парень, двадцати двух лет от роду, высокий худощавый блондин с кудрявыми волосами. Виталий сразу узнал Диму, своего соседа, который жил этажом ниже. Он сидел, откинувшись на диванчике и при этом опершись о правую руку, которую подставил под голову. Левой рукой он держал стакан, наполненный коньяком. Взгляд его был направлен куда-то вверх, вид у него был тоскливый, по-видимому, он о чём-то грустил. Подойдя ближе, Виталий заметил, что на столе стояла бутылка коньяка, блюдо с несколькими палками шашлыка, салат и хлеб. И только когда Виталий приблизился в упор, Дмитрий словно очнулся, быстро окинул его взглядом, встал и со словами: «Здравствуйте, дядь Виталий!» — протянул ему руку.

— Приветствую! — ответил Виталий и пожал ему руку.

Дмитрий был доброжелательный и в целом неплохой парень, но меланхоличный. Он сразу же предложил Виталию сесть за его стол. Виталий сел.

— Ну? Чего один-одинёшенек сидим? Может, ждём кого? — спросил Виталий.

Дима как-то печально улыбнулся и ответил:

— Нет! Никого я не жду. А один я потому что, наверное, одинокий.

— А что так? Где ж друзья твои?

— Дядь Виталий, вот скажите, в какой день раз в году все друзья приходят к тебе, поздравляют и чего-то там ещё желают?

— Ну-у… В день рождения.

— Вы угощайтесь, кушайте-кушайте! — с этими словами он придвинул ему тарелку с шашлыком и спросил: — Может, вы желаете чего-нибудь выпить? Сегодня я угощаю, ведь сегодня мой день рождения.

Виталий, держа в одной руке хлеб, а в другой шашлык, только собирался было откусить шашлыка, как вдруг, услышав последние слова Димы, он остановился, положил шашлык и хлеб в поставленную перед ним Димой чистую тарелку и удивлённо, глядя ему прямо в глаза, спросил:

— Серьёзно, что ли?

— Да, — как-то печально ответил Дима.

— Ну, поздравляю с днём рождения, — весёлым тоном сказал Виталий и на этот раз протянул Диме руку.

— Благодарю! — пожимая руку, ответил Дима.

— А где подружка твоя? Та, с которой я тебя недавно видел.

— Мы, скажем так, поругались с ней.

— А что так?

— Да, честно говоря, меня немного смущает одно обстоятельство.

— И какое же?

— А то, что она уже была замужем.

— А где её муж?

— Их брак просуществовал всего месяц, а потом они развелись.

— А дети есть?

— Детей нет.

— Так что тебя смущает? Только то, что она была замужем?

— Да, вроде так. Эх-х… не знаю. Что-то я запутался.

— М-да, — пробормотал Виталий и продолжил:

— Слушай, ты читал Достоевского?

— Только «Преступление и наказание».

— Ну, так ты помнишь Раскольникова и Софью Семёновну?

— Да.

— Бери пример с него. Ведь полюбил же Родион Софью. Ведь стали они счастливыми.

— Да, но ведь…

— Что?

— Ведь Родион как-никак убийца, а Софья… Ну вы сами знаете.

— Я тебе так скажу. Да многие твои «благородные и честные» девушки и пальца не стоят Софьи. Вот скажи, кто из них за тобой на каторгу пойдёт?

— Пожалуй, никто. Разве кроме Анны.

— Кто эта Анна?

— Та самая девушка.

— Ну, вот видишь, значит, стало быть, любит тебя, дурень ты этакий…

— Да, я знаю. Она меня любит. Нет, я это чувствую.

— Ну вот и женись на ней, если любишь её, если уверен в ней. Любишь её?

— Да, — сказал воодушевлённый Дима.

— Ну, так вперёд. А то, что Родион был убийцей… Читал ты Виктора Гюго «Последний день приговорённого к смерти»?

— Нет, не читал.

— Прочитай. И ты поймёшь, что не Родион виноват в убийстве, а его судьба. Если бы ты прочитал в какой-нибудь газете, что студент убил топором старуху и её сестрёнку, о чём бы ты подумал в первую очередь?

— Наверное, сам бы захотел убить этого студента топором.

— Вот видишь, все мы люди — судим других людей, не зная их истории. Разве сам Родион не страдал? Разве он не хотел утопиться? Разве он не каялся? Да и если бы его приговорили к смертной казни, разве не страдала бы сестра его Дуня? Разве не страдала бы его мать? А ведь они уж точно ни в чём не виноваты.

Дима немного помолчал и ответил:

— Да, вы правы.

Виталий начал кушать.

— Вы чего-нибудь желаете выпить?

— Пожалуй, можно пива разливного.

Дима позвал официанта и заказал пиво.

— Вы знаете, — продолжал Дима, — наверное, я честолюбец. Меня очень напрягает то обстоятельство, что, возможно, надо мною будут насмехаться.

— Из-за того, что женишься на Анне?

— Да нет. Не только.

— Все, кто будут над тобою насмехаться, осуждать… рано или поздно сгинут. Какое тебе до них дело? Главное, чтобы вы сами были счастливы, а судить будет Бог. Кто-то когда-то сказал: «Кто мы, люди, такие, чтобы не прощать друг другу ошибки, когда даже Всевышний прощает нам наши грехи?»

— Это вы прям в точку сказали.

Принесли пиво и бокалы.

— Ну, давай, за твоё здоровье, — сказал Виталий и выпил несколько глотков. Дима выпил коньяка.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒