С.А. ТОРДЕН 4 страница

Компенсационная функция. Ее существо заключается в переносе негативного имущественного эффекта правонарушения из имущественной сферы потерпевшего (и тем самым ее восстановления в том положении, в котором она пребывала до нарушения) в имущественную сферу причинителя вреда или ответственного за него иного лица <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Аскназий С.И. Указ. соч. С. 697; Иоффе О.С. Указ. соч. С. 215.

Задача деликтного права - провести справедливую границу между теми происшествиями, которые должны повлечь такое перемещение отрицательного материального результата, и теми инцидентами, результаты которых должны остаться в той имущественной сфере, где они возникли <1>.

--------------------------------

<1> Kornhauser L.A., Revesz R.L. Joint Tortfeasors // Encyclopedia of Law and Economics. Vol. 2. P. 569.

Традиционным для гражданско-правовой деликтной ответственности является принцип полного возмещения вреда, поскольку, как указывал О.С. Иоффе, восстановить нарушенные отношения - значит полностью устранить наступившие противоправные последствия <1>, и только такой принцип способен обеспечить воссоздание необходимых условий и предпосылок для дальнейшего нормального движения нарушенных отношений <2>.

--------------------------------

<1> Иоффе О.С. Указ. соч. С. 216 - 217.

<2> Там же. С. 219.

Вместе с тем в литературе по экономическому анализу права отмечаются два фактора, которые ставят под сомнение абсолютность данного принципа. С одной стороны, он снижает для потерпевшего стимулы к осторожному и осмотрительному поведению, что в противоречии с задачами деликтного права способно привести к увеличению числа несчастных случаев. С другой стороны, исчерпывающее проведение в жизнь данного принципа невозможно ввиду наличия у потерпевшего издержек, которые без несоразмерных затрат ресурсов судебной системы сложно оценить и адекватно компенсировать <1>.

--------------------------------

<1> См.: Шмаков А.В. Указ. соч. С. 214 - 216.

В рассматриваемом казусе допустимо утверждать, что вред, причиненный гражданам Эсгарота, подлежит полному возмещению, поскольку стимулы, продуцируемые деликтным правом, преимущественно относятся к причинению вреда по неосторожности. Сложно сформулировать такие требования к поведению жителей Озерного города, которые могли бы предотвратить нападение Смауга, т.е. умышленное причинение вреда. Вместе с тем размер ущерба мог быть меньше при должной организации в Эсгароте тушения пожаров. Основанные на этом соображении (равно как и на гибели части зданий вследствие поражения Смауга стрелой Барда) возражения Торин выдвинуть не догадался.

Восстановительная направленность деликтной ответственности является также характерной чертой метода гражданского права и тем самым (наряду с иными факторами - общим юридическим положением сторон, характером юридических фактов, особенностями формирования содержания правоотношений) обусловливает его отраслевое своеобразие, которое позволяет отграничить его от других отраслей права <1>.

--------------------------------

<1> См.: Алексеев С.С. Предмет советского социалистического гражданского права. Свердловск, 1959. С. 48 и след.

Превентивная (стимулирующая) функция. Представление о функции защиты интересов потерпевшего как о центральной функции деликтного права опровергал Л.И. Петражицкий. По его мнению, действие деликтного права состоит в создании мотивов для воздержания от зловредных действий или упущений, в поддержании и укреплении уважения и осторожного отношения к чужой личности, ее правам, интересам и т.д. Компенсационная функция деликтного права оказывается востребованной, когда не реализуется его превентивная функция. Тогда вслед за умалением имущественной сферы потерпевшего умаляется имущественная сфера причинителя вреда. "Эта вторая операция - присуждение и взыскание суммы убытков, полезная с точки зрения карманных интересов управомоченного, не представляет с точки зрения народного хозяйства и благосостояния никакого плюса: то, что дается одному, отнимается у другого". Оправдание компенсационной функции состоит в том, что возмещение убытков есть печальное, но необходимое явление, неизбежное зло <1>.

--------------------------------

<1> Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 2000. С. 547 - 549.

Позже О.С. Иоффе обращал внимание на то, что с экономической точки зрения причиненный ущерб, строго говоря, вообще невозместим: его ликвидация неизбежно связана с затратами, которые при отсутствии ущерба общество могло бы вложить в создание новых ценностей <1>.

--------------------------------

<1> Иоффе О.С. Указ. соч. С. 215.

Из приоритета превентивной функции деликтного права исходят также институциональное направление в современной экономической науке и экономический анализ права. Так, В.Л. Тамбовцев отмечает, что компенсации как таковые суть лишь перераспределение создаваемой стоимости. В то же время действия, препятствующие возникновению ущерба, могут иметь производительный характер, придавая более высокое качество, безопасность. Поэтому основная социальная функция ответственности за причинение вреда с точки зрения экономического анализа права - это обеспечение стимулов для предотвращения нанесения ущерба <1>. В рамках данного направления также отмечается, что компенсационную функцию более эффективно выполняет система страхования <2>.

--------------------------------

<1> Тамбовцев В.Л. Право и экономическая теория. М., 2005. С. 45.

<2> Шмаков А.В. Указ. соч. С. 214.

Вместе с тем, по мнению С.И. Аскназия, как компенсационный, так и превентивный подходы являются односторонними, а деликтное право (как и институт гражданско-правовой ответственности) призвано выполнять обе функции <1>.

--------------------------------

<1> Аскназий С.И. Указ. соч. С. 698.

Именно с точки зрения указанных функций следует оценивать эффективность как отдельных норм деликтного права (и, следовательно, пригодность воплощенных в них юридических конструкций), так и всего института в целом. Как указывает А.В. Шмаков, эффективность деликтного права определяется снижением как суммарного размера ущерба, возникающего в результате несчастных случаев, так и затрат на принятие мер предосторожности, сокращающих вероятность причинения вреда. Данный правовой институт считается эффективным, если он минимизирует суммы издержек обоих видов <1>.

--------------------------------

<1> Шмаков А.В. Указ. соч. С. 219.

Соотношение деликтных и договорных притязаний. В "Сильмариллионе" рассказывается о найме Тинголом, королем Дориата, гномов из Ногрода для изготовления ожерелья; в него предполагалось вмонтировать один из трех сильмарилов (драгоценных камней), история борьбы за которые лежит в основе истории Первой эпохи <1>.

--------------------------------

<1> QS 22 [3] 278 - 280.

Изложенная в сказании "Науглафринг" более ранняя и подробная версия этой легенды содержит упоминание о том, что король договорился с гномами на следующих условиях: "Половину золота отмеряет король и передает в руки Уфэдина и его спутников, а те доставят его в Ногрод, в жилища карлов... лишь только минет семь полнолуний, должны вернуться науглат и явить королю его золото, дабы ни в весе, ни в чистоте не потеряло оно, а работа поражала мастерством. И скажет тогда Тинвэлинт, нравится ли ему их труд, и если нет, то уйдут они, не вымолвив ни слова. Если же одобрит король их творенье, то из оставшегося золота они сотворят такие украшения для него и королевы Гвэнниэль, коих никогда еще не создавала рука гнома или карлы <1>.

--------------------------------

<1> Характерная черта ранних источников состоит в том, что эльфов нолдор они называют gnomes (от греч. "мысль, разумение"). Точное соответствие ему в русском - слово "гном", зарезервированное традицией переводов за существами, в англоязычной традиции называемыми dwarf (dwarves), что этимологически неоправданно. Поэтому в переводе данного текста решено сохранить за эльфами-нолдор этноним "гномы", а слово dwarf (dwarves) переведено как "карла (карлы)". См.: Лихачева С.Б., Таскаева С.Ю. Тот, кто грезит в одиночестве... // Толкин Дж.Р.Р. История Средиземья. Т. 1: Книга утраченных сказаний. Ч. 1 / Под ред. К.Р. Толкина. Б.м., 2000. С. XVIII; см. также: Таскаева С.Ю., Виноходов Д.О. О карлах и гномах: к вопросу о переводческих традициях // Палантир. 2001. N 24. С. 3 - 10.

- Ибо ведомы мне, - молвил Уфэдин, - и секреты науглат, и искусство творить красоту, подвластное лишь нолдоли, и все же награда за труды наши будет невелика, и мы назовем ее, когда закончим работать" <1>.

--------------------------------

<1> BLT II IV 225 - 229. Перевод Е.В. Тихомировой.

Король насильно удерживал нескольких карлов во главе с Уфэдином в течение семи месяцев, пока первая часть золота доставлялась в Ногрод, обрабатывалась и созданные из нее изделия возвращались назад. Все созданное карлами понравилось королю, поэтому карлам заказали обработку второй части золота, а впоследствии и изготовление ожерелья с сильмарилом. Когда пришло время карлам определять цену работ (502 г. П.э.), помимо уплаты собственно цены, они потребовали компенсацию за удержание Уфэдина и его спутников: "В возмещение за пленение Уфэдина на семь лун должны отправиться с нами семь статных эльфов и семь раз по семь лет прожить с нами, будучи рабами нашими и выполняя черную работу" <1>. В удовлетворении последнего требования ввиду его очевидной непомерности король отказал, приказав подвергнуть гномов телесному наказанию <2>.

--------------------------------

<1> Ibid.

<2> Ibid.

Тем не менее данная легенда свидетельствует об отражении в сознании создавшего его народа ряда деликтно-правовых идей.

Во-первых, пленение и насильственное удержание лица являются причинением вреда и обусловливают требование о его возмещении.

Во-вторых, возмещение должно быть соразмерно причиненному вреду.

В-третьих, несмотря на то, что стороны спора (гномы во главе с Уфэдином и король эльфов) состояли в договорных (относительных) отношениях, ни одна из сторон в данной части не апеллировала ни к содержанию договора, ни к его пробельности.

В современном праве представлены различные критерии дифференциации договорных и внедоговорных притязаний лиц, состоящих в договорных отношениях.

Как отмечала Р.О. Халфина, в ряде стран допускается конкуренция договорной и деликтной ответственности: если вред причинен в ходе исполнения договора и может квалифицироваться и как нарушение договора, и как нарушение нормы объективного права, потерпевшему предоставляется право выбора основания ответственности, т.е. возможность предъявить договорный или деликтный иск <1>. В то же время по французскому праву договорная ответственность наступает, если вред причинен нарушением договорного обязательства, тогда как при причинении вреда нарушением не договорной обязанности, а обязанности, основанной на нормативном акте, наступает деликтная ответственность <2>.

--------------------------------

<1> Аналогичное суждение в отечественной доктрине см.: Флейшиц Е.А. Обязательства из причинения вреда // Советское право в период Великой Отечественной войны: гражданское право. Трудовое право. М., 1948. Ч. 1 / Под ред. И.Т. Голякова. С. 140 - 141.

<2> Гражданское и торговое право капиталистических стран / Под ред. В.П. Мозолина, М.И. Кулагина. М., 1980. С. 291.

Похожий критерий дифференциации основания ответственности предлагается в отечественной доктрине: если вред даже при наличии между сторонами договорных отношений причинен нарушением неотчуждаемого абсолютного права, которое вытекает непосредственно из норм объективного права и не может быть предметом соглашений, ответственность не может быть договорной, следовательно, является внедоговорной (деликтной) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Смирнов В.Т., Собчак А.А. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л., 1983. С. 20.

Абстрагирование сторон рассматриваемого спора (гномов во главе с Уфэдином и короля эльфов) от условий договора может свидетельствовать об осознании внедоговорного, т.е. деликтного, характера обязательств по возмещению вреда, причиненного таким благам (в данном случае речь идет о свободе), которые сегодня пользуются абсолютной защитой.

Состав гражданского правонарушения. С позиций современного учения о деликтных требованиях основанием их возникновения признается система юридически значимых обстоятельств, именуемая составом гражданского правонарушения и включающая следующие элементы:

1) противоправное деяние;

2) наличие вреда;

3) причинную связь между противоправным деянием и вредом;

4) вину причинителя вреда <1>.

--------------------------------

<1> См., например: Белов В.А. Гражданское право: Общая часть. М., 2011. Т. 2: Лица. Блага. Факты. С. 878.

Вместе с тем О.С. Иоффе подчеркивал, что условия возникновения гражданско-правовой ответственности не изолированы друг от друга: факт общественной жизни потому и может быть квалифицирован как состав гражданского правонарушения, что он выражается в виновном противоправном поведении, повлекшем неправомерные последствия; и лишь при помощи метода теоретической абстракции возможно выделить отдельные элементы состава для их самостоятельного исследования <1>.

--------------------------------

<1> Иоффе О.С. Указ. соч. С. 253.

В целях квалификации и оценки обоснованности данного притязания Барда перечисленные элементы следует осветить подробнее.

При этом следует помнить, что понятие "состав гражданского правонарушения" является сравнительно новым в науке гражданского права. Поэтому искать само это понятие не приходится не только, несмотря на предполагаемое наличие в Средиземье юридической науки, в "Алой книге Западных пределов" (что вполне предсказуемо), но и в европейской цивилистической литературе до XIX в.

Во-первых, как отмечал О.С. Иоффе, лишь в XIX в. система юридических фактов была дополнена первоначально в ней отсутствовавшей категорией правонарушения и такой разновидностью юридически значимых обстоятельств, как слитные или сложные юридические факты, состав которых образует известное единство событий и действий, необходимых для возникновения или прекращения правовых отношений. Понятие сложного юридического факта или фактического состава как основания или титула права представляет собой своеобразный аналог понятия состава преступления в уголовном праве <1>.

--------------------------------

<1> Иоффе О.С. Правоотношение по советскому гражданскому праву // Иоффе О.С. Избранные труды: В 4 т. СПб., 2003. Т. 1. С. 159.

Во-вторых, в отечественной цивилистике синтез двух указанных категорий, собственно термин "состав гражданского правонарушения", появился только в середине XX в.

Так, в публикации 1958 г. С.С. Алексеев со ссылкой на труды О.С. Иоффе, Г.К. Матвеева и К.К. Яичкова 1955 - 1957 гг. отмечал, что понятие "состав гражданского правонарушения" получило признание в литературе и им называется единая категория, в которой обобщены результаты разработки отдельных условий ответственности и всего их комплекса <1>.

--------------------------------

<1> Алексеев С.С. О составе гражданского правонарушения // Правоведение. 1958. N 1. С. 47.

Уместность использования в цивилистическом анализе категории "состав гражданского правонарушения" как основания гражданско-правовой ответственности ставится под сомнение В.В. Витрянским <1>. Ученый обращает внимание на искусственность заимствования данной категории из науки уголовного права и приводит наблюдение Г.Ф. Шершеневича о различиях уголовной и гражданской ответственности. Русский цивилист подчеркивал, что в уголовном праве нет ответственности без преступления (nulla poena sine crimine), тогда как в гражданском праве ответственность за вред, причиненный одним лицом, может быть возложена на другое лицо, нарушения не допускавшее <2>.

--------------------------------

<1> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая: Общие положения. М., 2001. С. 707 - 710.

<2> Шершеневич Г.Ф. Общая теория права: В 2 т. М., 1995. Т. 2. С. 269.

Взамен категории "состав гражданского правонарушения" В.В. Витрянский предлагает в качестве единственного и общего основания гражданско-правовой ответственности рассматривать нарушение субъективных гражданских прав. Установленные же законом требования, соблюдение которых необходимо для применения такой ответственности, указанный автор рекомендует считать условиями гражданско-правовой ответственности, относя к ним противоправность нарушения, наличие убытков (вреда), причинную связь и вину <1>.

--------------------------------

<1> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 710.

Нетрудно заметить, что В.В. Витрянский относит к условиям ответственности те же обстоятельства, которые традиционно включаются доктриной в состав гражданского правонарушения в качестве его элементов (см. выше).

Вместе с тем обстоятельство в единстве с условиями его наступления, требование о которых вытекает из нормы права и при наличии которых такое обстоятельство признается юридическим фактом, по справедливому утверждению М.А. Рожковой, как раз и охватывается понятием состава юридического факта <1>.

--------------------------------

<1> Рожкова М.А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения. М., 2010. С. 21.

Поэтому возражение В.В. Витрянского против использования категории "состав гражданского правонарушения" представляется скорее терминологическим, чем содержательным.

Объект гражданского правонарушения. Освещенный выше на примере конфликта короля эльфов с гномами вопрос о соотношении договорной и деликтной ответственности делает более наглядным особенность модели состава гражданского правонарушения. В отличие от состава преступления состав деликта в интерпретации многих исследователей не содержит такого элемента, как объект посягательства.

Сама эта категория в цивилистической литературе исследуется (например, О.С. Иоффе считал единым объектом посягательства правоотношение и закрепляющую его правовую норму <1>), но в качестве элемента в состав гражданского правонарушения объект посягательства, как правило, не включается.

--------------------------------

<1> Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. С. 286.

Вместе с тем В.Ф. Яковлев включает объект в данный состав. Автор указывает, что объектом правонарушения выступает конкретное субъективное право потерпевшего. Требовать применения гражданско-правовых санкций можно лишь постольку, поскольку имело место посягательство на субъективное право, и это право действительно нарушено <1>.

--------------------------------

<1> Яковлев В.Ф. Принуждение в гражданском праве // Яковлев В.Ф. Избранные труды. М., 2012. Т. 2: Гражданское право: история и современность. Кн. 1. С. 701.

В большинстве случаев вред, причиняемый в результате деликта и возмещаемый на началах деликтной ответственности, наносит ущерб благам, снабженным абсолютной защитой. Иными словами, объектом деликта в большинстве случаев являются абсолютные блага. Они могут быть нарушены любым лицом и поэтому защищаются от посягательств со стороны всех и каждого, которые в большинстве случаев не состоят с потерпевшим в каком-либо договорном (относительном) отношении по поводу нарушенного блага.

В рассматриваемом казусе основанием деликтного требования является уничтожение жилищ граждан Эсгарота. С юридической точки зрения речь идет о посягательстве на вещные (т.е. абсолютные) права жителей Озерного города в отношении принадлежавших им жилых помещений.

Необходимо подчеркнуть, что, несмотря на повреждение или уничтожение вещей как наиболее частый результат правонарушений, сами вещи не являются объектом посягательства, каковой заключается в нарушенном правоотношении.

Ценность жилища была глубоко укоренена в общественном сознании свободных народов Средиземья. Сама Арда в их мифах рассматривалась как жилище детей Илуватара, созданное усилиями валар: "Так начались их великие труды в пустотах неизмеренных и неизведанных и в веках бессчетных и позабытых, покуда в Глуби Времен среди обширных чертогов Эа не настал час и возникло место для сотворения жилища детям Илуватара" <1>.

--------------------------------

<1> Ain. [3] 10. Перевод Н.А. Чертковой.

Относительные права (в первую очередь обязательственные права кредитора договорного происхождения), напротив, могут быть нарушены преимущественно обязанным участником соответствующего отношения. Такое нарушение рассматривается не как деликт, а как договорное нарушение, и влечет не деликтную, а договорную ответственность нарушителя договорной обязанности.

Вместе с тем в доктрине высказывается мнение о возможности применения норм о деликтной ответственности и тогда, когда третье лицо неправомерно вмешивается в принадлежность права требования кредитору <1>.

--------------------------------

<1> Крашенинников Е.А. Размышления о деликтном притязании. С. 77 - 78.

Так, в знаменитой статье об абсолютных и относительных правах В.К. Райхер указывает на возможность деликтного нарушения обязательственных (относительных) прав не участником обязательства, а третьим лицом <1>. Вместе с тем большинство приведенных им примеров сложно признать убедительными.

--------------------------------

<1> См.: Райхер В.К. Абсолютные и относительные права (к проблеме деления хозяйственных прав). В особенности применительно к советскому праву // Вестник гражданского права. 2007. N 2. С. 148.

Первый относится к нарушению абсолютных (вещных) по существу прав (лишение арендатора владения арендованной вещью <1>), которые лишь ввиду традиционных особенностей систематики законодательства или по ошибке отнесены к относительным (обязательственным) <2>.

--------------------------------

<1> См., например: ст. 170 ГК РСФСР (1922 г.), ст. 305 ГК РФ (1994 г.).

<2> Подробнее см., например: Белов В.А. Права пользования чужой вещью // Вестник ВАС РФ. 2010. N 1. С. 6 - 57.

Поэтому деликтные требования, обусловленные повреждением жилища, могли бы предъявить не только граждане Эсгарота - субъекты наиболее полного вещного права на жилые помещения, но и субъекты ограниченных вещных прав, в частности наниматели жилого фонда.

Второй пример отсылает читателя к частному решению римского правопорядка: в силу исключительного правила periculum est emptoris (риск случайной гибели проданной вещи несет покупатель) повреждение или уничтожение третьим лицом товара (материального объекта обязательства) до его передачи продавцом покупателю влечет прекращение обязательства продавца перед покупателем <1>, однако порождает у покупателя деликтное притязание к нарушителю <2>. Это решение, как отмечал И.Б. Новицкий, резко расходится с общим принципом римского права casum sentit dominus (последствия случайностей, какие могут постигнуть вещь, приходится ощущать ее собственнику), а для объяснения данного специального исключения романистика приложила немало усилий. При этом все объяснения основаны на случайностях исторического развития института купли-продажи в римском праве <3>.

--------------------------------

<1> D. 18. 6. 8 pr.; I. 3. 23. 3.

<2> D. 4. 3. 18. 5; D. 4. 3. 19.

<3> Римское частное право / Под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 2004. С. 370.

Наконец, третий пример основан на абстрактных формулировках норм гражданских законов об основаниях деликтной ответственности, тяготеющих к концепции генерального деликта <1>. При их буквальном толковании оказывается допустимым привлечение к ответственности третьего лица за нарушение не только абсолютного, но и обязательственного права. Между тем ни убедительного гипотетического примера, ни тем более примера из правоприменительной практики в статье В.К. Райхера не приводится.

--------------------------------

<1> См., например: § 1293 АОГУ (1811 г.), § 823 ГГУ (1896 г.), ст. 403 ГК РСФСР (1922 г.).

Два более убедительных примера деликтной ответственности за нарушение относительных прав привел Е.А. Крашенинников. Так, не уведомленный об уступке требования должник может освободиться от своей обязанности не только через исполнение цеденту, но и в результате прощения последним долга <1>. Такое прощение приведет к прекращению прав цессионария, но породит у него деликтное притязание против цедента. Еще пример: в случае незаконного исключения участника из корпорации он утрачивает право членства, вследствие чего корпорация обязана возместить ему причиненный вред <2>.

--------------------------------

<1> См., например: п. 3 ст. 382 ГК РФ (1994 г.).

<2> Крашенинников Е.А. Размышления о деликтном притязании. С. 78.

Интересные примеры деликтного нарушения третьим лицом интересов участников обязательства можно почерпнуть из системы деликтов общего права. Так, Э. Дженкс упоминал такой деликт, как сознательное и без законных оснований склонение третьим лицом стороны договора к его нарушению в ущерб другой стороне. До Второй мировой войны представлялось сомнительным признание данного деликта применительно к договорам, исчерпываемым однократным исполнением. Этот деликт усматривался в случае склонения к нарушению длящегося договора (между продавцом и постоянным покупателем, между принципалом и агентом, между нанимателем и служащим). Частным случаем данного деликта являлось лишение услуг <1>, заключавшееся в побуждении слуги нарушить договор с господином, или в сознательном укрывании слуги после нарушения им договора, либо в соблазнении третьим лицом служанки, если оно стало причиной серьезного заболевания или рождения ребенка и, как следствие, невозможности продолжения выполнения договора. Выдвигались даже предложения считать деликтом уговаривание кого-либо без достаточных оснований не вступать в договорные отношения с другим лицом, которое имеет серьезное право рассчитывать, что договор будет заключен <2>.

--------------------------------

<1> И это спустя 23 столетия после того, как Аристотель отнес к непроизвольному обмену переманивание рабов!

<2> Дженкс Э. Указ. соч. С. 367 - 369.

Аналогичные деликты по французскому праву (переманивание у нанимателя квалифицированного работника, работающего по срочному договору, хозяином конкурирующего предприятия; перекупка третьим лицом у собственника товара, уже обещанного по предварительному договору другому покупателю) упоминает и Р. Саватье <1>.

--------------------------------

<1> Саватье Р. Теория обязательств: Юридический и экономический очерк. М., 1972. С. 245.

Противоправность разрушения. Согласно отраженным в источниках мифам важнейшим (по юридической силе) видом форм права в Арде был аксан (axan) - закон, правило, заповедь, исходящие изначально от единого бога Илуватара (Эру). Это слово происходило от слова akasan, означавшего "он говорит" применительно к Эру <1>.

--------------------------------

<1> Q&E 399; 31.

В "Исследовании о передаче мыслей" указывается на всеобщий аксан, в силу которого "никто не может непосредственно силой или косвенно посредством обмана изымать у другого то, что последний вправе иметь и хранить как свое собственное" <1>. Хотя данный аксан в первую очередь запрещает хищение (разбой, мошенничество), его можно интерпретировать и более широко - как принцип неприкосновенности ценностей (притом как имущественных, так и интеллектуальных), запрещающий не только их хищение, но и повреждение.

--------------------------------

<1> 27. Перевод мой. - С.Т.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒