Принц». Любви все возрасты покорны?

«Принц»

- Это было в летние каникулы, сразу после первого курса. Я приехала домой. Родители ещё были на работе. От нечего делать стала обзванивать подруг. Катька оказалась дома, очень обрадовалась моему звонку и немедленно пригласила меня к себе.

Она всегда была признанной красавицей, эта Катька. Не то, что я. Все мальчишки бегали за ней. А она вдруг положила глаз на моего Лёшку. Конечно, Катька не влюбилась в него, как думали многие. Просто в ней взыграло… как бы это сказать… обида, что ли, или нечто вроде спортивного интереса: все парни её, а этот даже не глядит! И Катька решила заполучить Лёшку во что бы то ни стало. Вот поэтому признанной приме нашего класса волей неволей пришлось сблизиться со мной. Однако, это ей ничуть не помогло.

И вот я у неё в гостях. К моему удивлению Катька ни разу не спросила о Лёшке. Зато поведала мне, что у неё сейчас сразу два любовника. Но на горизонте появился некий третий вариант, поэтому Катьке надо как-то избавиться от прежних.

- Один из них сейчас придёт сюда. – Катька схватила меня за руку и потащила к трюмо. – Ты мне должна помочь. Господи! Ты до сих пор так и не научилась пользоваться косметикой!

- Мне это ни к чему.

Улыбаясь, я позволила Катьке «делать из меня красавицу». Наблюдая в зеркале, как моё лицо покрывается слоем крема и краски, я спросила:

- Зачем всё это? Как я тебе могу помочь?

- Ты немного построишь глазки Вадиму, он с тобой наверняка начнёт флиртовать, а я типа приревную, устрою скандал, и… поняла?

- Поняла, - засмеялась я. – Только я не умею строить глазки.

- Ерунда! Все мы это умеем. У нас это в крови. Главное – начать. Боже, а волосы! Что у тебя на голове? Ты хоть когда-нибудь, делаешь причёску?

Она занялась моими волосами, потом я примеряла её платья, блузки, юбки… Одним словом, когда прозвенел звонок в дверь, я была в полной боевой готовности: одета и раскрашена, как ресторанная шлюха.

Сдерживая смех, я сидела в картинной позе на тахте и ждала жертву нашей интриги. И вот Вадим вошёл. В руках он держал бутылку французского шампанского и большую коробку конфет. Я медленно, как учила Катька, повернула к нему голову и, с трудом взмахнув длиннющими накладными ресницами, томно бросила взгляд на вошедшего. Сердце моё оборвалось, и я обрадовалась, что лицо у меня покрыто слоем грима…

Все мы, девушки, в детстве создаём себе образ «принца на белом коне». Вадим почти полностью соответствовал моему идеалу. Высокий, красивый, умный и так далее. Только вместо коня у него были белые «жигули». Я моментально втрескалась в него по уши! Каждый день я прибегала к Катьке в надежде застать у неё Вадима. И тот приходил. С шампанским и конфетами. Приходил не к Катьке, ко мне. Мы пили пенное вино, танцевали в полумраке ночника, и моя кровь бурлила не хуже шампанского в бокале. Катька с усмешкой наблюдала за нами, подмигивала и делала ободряющие жесты. Родители её на всё лето переехали на дачу, так что нам никто не мог помешать и прервать мою эйфорию.

И всё же однажды вечером интимность нашей встречи нарушил звонок в дверь. Катька многозначительно посмотрела на нас и ушла в прихожую. Вскоре она вернулась и заявила, что уходит в кино со своим новым другом.

- Вернусь не скоро, - сладко улыбнулась она нам. – Когда будете уходить, просто захлопните дверь.

И мы, наконец, остались одни. Вадим по-хозяйски отрыл бар и достал маленькую пузатую бутылочку коньяка.

- Настоящий французский! – щёлкнул он пальцем по этикетке и разлил рубиновую жидкость по маленьким рюмочкам.

Мы пили жгучий напиток, закусывали его горьким шоколадом, и оба понимали, что вот сейчас произойдёт то, чего со мной до этого никогда не бывало. Конечно, в мечтах я тысячу раз переживала это событие. По книгам, фильмам и рассказам той же Катьки я знала, что испытаю неземное блаженство. И я позволила Вадиму отвести меня в спальню…

Ты слушаешь?

- Да, любимая.

- Осуждаешь меня?

- За что? Вы любили друг друга, и ты стала женщиной в объятиях любимого человека…

- Замолчи! – закричала она в трубку и неожиданно зарыдала.

Я ждал, ошеломлённый, казня себя невозможностью чем-либо ей помочь, не понимая сути трагедии. Наконец, она успокоилась и, всхлипывая, продолжила.

- Ничего этого не было…

- Ты всё придумала? – с огромным облегчением воскликнул я.

- Нет. Был Вадим. Был тот вечер. Вот только праздник любви оказался ложью. Мои мечты не сбылись. Подожди…

Она положила трубку на стол. Я услышал шаркающие шаги, потом струя воды с грохотом ударила в металлическую раковину. «Смывает слёзы, - понял я. – Бедная девочка! Что ж они с тобой сделали?» Я сам весь дрожал, сжимая в потной руке телефонную трубку.

- Мои мечты оказались наивной сказкой, - наконец, продолжила она свою исповедь. Мой «принц» поначалу был нежен и ласков. Но я никак не могла преодолеть скованность, стыд и страх. Даже коньяк не помог. А Вадим распалился и начал терять терпение. В конце концов, он заставил меня выпить какую-то таблетку.

- Это поможет тебе расслабиться и успокоиться, - сказал он мне. – Не бойся, это не наркотик.

Я поверила ему, так как знала, что он работает врачом в нашей больнице. Вскоре таблетка подействовала. К тому же, видимо, спиртное усилило её действие. Я действительно расслабилась, и Вадим, наконец, смог полностью овладеть моим телом. Он хрипел на мне, его красивое лицо в свете ночника превратилось в жуткую маску, глаза закатились, изо рта прямо мне на лицо капала слюна. А я лежала, как труп, и ничего не чувствовала: ни боли, ни блаженства. Только стыд и отвращение…

- Любимая…

- Не перебивай! Ты хотел всё знать, так слушай.

Когда всё закончилось, Вадим слез с меня и закурил. Он даже не поцеловал меня, ни о чём не спросил. Только лежал рядом и вонял потом и дымом сигареты. Докурив, он встал, включил полный свет и спросил, не глядя на меня:

- Тебе не пора домой? Могу подвезти.

- Вот подонок! – в ярости прохрипел я в трубку. Мне хотелось колотить её о стену, разбить к чёртовой матери телефон о собственную голову. Зачем я заставил бедную девочку вновь пережить весь этот ужас и кошмар?

- Это ещё не всё! – тихо продолжила Лена. – Оказывается, в спальне работала видеокамера. Катька наняла Вадима, чтобы он соблазнил меня. Она хотела показать запись Лёшке, чтобы тот бросил меня, и у неё, наконец, появился шанс заполучить его.

- Не может быть!

- Может. Но я слишком долго сопротивлялась, и плёнка кончилась раньше чем… Ты понимаешь?

- Да. И что сказал Лёшка?

- Ничего. Мы никогда с ним не говорили об этом. Я знаю только, что Вадим вскоре попал в больницу. Кто-то его сильно избил. И сейчас он не такой красавчик, как раньше. И, говорят, с женщинами у него теперь большие проблемы. Даже жена от него ушла.

- Молодец, Лёшка!

- Да, Лёшка – молодец. Вот только я с тех пор не верю в «принцев». Не верила, пока не встретила тебя…

- Какой же я принц, - промямлил я. – Не высок, не строен, не красив…

- Ты ещё скажи: «Стар», - неожиданно захихикала она в трубку.

- Ну-у, не то, чтобы… - затянул я, радуясь, что она повеселела.

- Господи, какое всё это имеет значение? – вздохнула она. – Только теперь я понимаю, что вовсе не любила Вадима. Я любила в нём свою мечту. И как только действительность разбила мои грёзы, «принц» исчез, а с ним и призрачная любовь. С тобой всё совершенно иначе…

Она замолчала. Я не знал, что делать, что сказать. Возражать – глупо, соглашаться – смешно.

Любви все возрасты покорны?

Тишина в трубке давила, и я робко произнёс:

- Лена, милая, не молчи. Скажи ещё что-нибудь.

- Я не молчу, - послышался в ответ её голос, полный горя. - Я привыкаю к разлуке…

- К какой ещё разлуке?

- Ты не сказал тех слов, что я ждала. Значит, не бросишь ни жену, ни своих кошек ради меня. Ведь так? Вот видишь – теперь ты молчишь, хотя между нами расстояние и телефон.

Боже мой! Сколько мы спорили с девчонками об Анне Карениной и Татьяне Лариной: что важнее – любовь или семья? И большинство из нас, и я в том числе, стояли на том, что любовь всего важнее! Ради любви можно пойти на всё, пожертвовать всем! Какая же я была дура…

- Ты не дура. Вы с девчонками правы. Любовь – это главное в нашей жизни. И любовь всегда сопровождается жертвенностью. Тут главное – не ошибиться: кто и чем должен пожертвовать. Неправильный выбор приводит вместо счастья к трагедии.

Мне всегда были омерзительны богатенькие сладострастные старички и их молоденькие продажные любовницы. Эти сатиры знают, что скоро конец, и торопятся ухватить от жизни как можно больше удовольствий. Их не очень-то волнует, как к ним относятся на самом деле их сексуальные куколки. К счастью, мы с тобой – не из таких. Я не богат, а ты не продаёшься.

Есть ещё другие персонажи, о которых говорят: седина в бороду, бес в ребро! Эти могут бросить всё ради своей «последней любви». Разрушают семью, разругиваются насмерть с женой и детьми и уходят к молодой и красивой, но почему-то одинокой. Я могу понять такого бедолагу – действительно: последняя любовь, неожиданная свежесть чувств и страсти. С женой уже такого нет, с женой всё в прошлом. И дети выросли и давно живут своею жизнью. Ради чего же отказываться от столь близкого и манящего счастья новой любви? И с треском, скандалами рвут «старое», уходят в «новое», вот только что-то я никак не могу припомнить счастливых концов таких историй. А ты?

- Ты опять прав. Чего ж тогда удивляешься, что я привыкаю к разлуке?

- Не торопись привыкать. Мы нашли друг друга. Наше чувство взаимно и пока живо. Мы можем встречаться, общаться…

- Ты всё же предлагаешь мне роль любовницы?

- Противно, да? Любовь – это чувство. Огромное, всепоглощающее. Но как любое чувство, оно со временем может ослабеть или усилиться, пройти или трансформироваться в другое чувство, порой совершенно противоположное! Юность безоглядна и почти всегда сопровождается максимализмом: всё или ничего! И это понятно: юности нечего терять – всё ещё впереди, всё ещё возможно. Поэтому можно отринуть разум и подчиниться велению чувств. А зрелость не так легко отодвигает в сторону полученный в безоглядной юности опыт.

Ты, ведь, не думаешь, что я женился без любви на совершенно безразличной мне женщине, родил и вырастил с ней детей и прожил не один десяток лет?

Когда мы с Любой решили пожениться, наши родители были категорически против: сначала надо закончить институт, а потом уж создавать семью – говорили они нам. Мы с Любой учились в одном институте, но жили в разных общежитиях: я, как ты уже знаешь, в Лосинке, она – в Мытищах. Оба были из «нищих» - сильно зависели от стипендий и родительской помощи. И оба считали, что «любовь важнее всего», и что «с милым рай в шалаше».

Нет, мы не разругались с родителями, не побежали вопреки их воле в ЗАГС, а просто стали жить вместе. Как вы теперь говорите – «гражданским браком». Совершили своеобразный обмен: парень из моей общаги переехал к своей девчонке в мытищинскую, а Люба - ко мне, в Лосинку. Моё недавнее квартирьерство и, соответственно, близкое знакомство с комендантом общежития сыграли тут немаловажную роль.

Для Любы такое решение было совсем не просто принять: тогда провинциальные девушки весьма неохотно шли на подобное открытое сожительство. Но свобода студенческой жизни и нравов, отдалённость от родительского ока и огромное желание быть вместе помогли нам переступить моральные рамки.

Однако, хоть между Москвой и Коломной более ста километров, наши родители всё же вскоре обо всём узнали. «Добрые люди» всегда и везде находятся – донесли. Был, конечно, страшный скандал, когда мы однажды приехали домой на выходные. Особенно бушевала Любина мать, всегда зависевшая от мнения своих подруг и соседок. Но и мы были непреклонны. И на четвёртый курс я вступил уже женатым человеком, а диплом получал молодым и счастливым отцом. Любе пришлось брать академический отпуск и доучиваться позднее, что не прибавило мне тёщиной любви.

Нас долго сопровождали бытовые и материальные трудности. Всё было: и семейные общаги, и голодные праздники, когда нечего было поставить на стол, и работа по полторы-две смены, и ссоры по пустякам, и примирения. Всё было, и через всё мы прошли вместе, рука об руку.

Как видишь, у нас с Любой тоже были любовь, чувства и желания. Да, сейчас они не те, что в начале, изменились: одни стали глубже, другие спокойнее, третьи ослабли, появились новые и так далее. Но они не исчезли совершенно! Мы по-прежнему близкие люди, а не чужаки, просто живущие под одной крышей. Неужели надо всё забыть, порвать, отринуть как устаревшее и ненужное? А что впереди?

Анна Каренина никогда не любила своего мужа, а у нас с Любой совершенно иная ситуация. У нас не абстрактный выбор между абстрактной любовью и абстрактной семьёй. Тут приходится резать по живому, и выбор совершенно иной: между одной любовью и другой любовью. Старую семью придётся разрушить, а будет ли новая – неизвестно: секс и совместное проживание – это ещё не семья.

- Вот, это где-то здесь… - Я услышал, как зашуршали листы книги. – Это повесть нашего земляка, Сергея Малицкого. Послушай.

И она, задыхаясь и сморкаясь, прерывистым голосом начала читать:

«Сейчас несчастны трое. Он. Его жена. И его любовница. Примем за основу, что мы рассматриваем классическую схему. Без отягощений. Итак, несчастны трое. Он уходит к любовнице. Он счастлив. Любовница, скорее всего, счастлива. Ну, хотя бы пока. Несчастна только жена. Но и она, опять же, изменила позицию к лучшему, имеет шансы на счастье. Понимаешь? Было три чёрных шара, остался один. Всё просто».

- Всё просто! – неожиданно закричала она в трубку.

- Да, - тихо ответил я. – В книжке. А в жизни? Куда мы с тобой «уйдём»? К тебе в общагу? Снимем «угол» в чужой квартире? В «шалаш»? У меня уже нет той энергии и силы, а главное долгих лет, необходимых для преодоления трудностей быта, а, значит, впереди у нас нет счастья. Только разочарования и боль. Или ты предлагаешь мне ограбить семью, разделить имущество, квартиру и на чужом горе попытаться построить наше счастливое гнёздышко?..

Она опять заплакала. Я сидел, сжимая в дрожащей от напряжения руке трубку, и ждал, что она скажет. Наконец, сквозь рыдания донеслось:

- Значит… ты предлагаешь… расстаться…

- Нет, я предлагаю тебе роль Дульсинеи. Моей Дульсинеи. Любовь – это в первую очередь чувство, а не секс. Ты всегда будешь со мной, как Дульсинея с дон Кихотом, я постоянно буду разговаривать с тобой, если не в реальности, то мысленно. Мы можем не становиться любовниками, если ты этого не захочешь, и от этой жертвы моя любовь к тебе ничуть не ослабеет. Я счастлив, что мы с тобой встретились...

- А я нет! Для меня наша встреча – беда! Прощай…

- Не решай сгоряча, милая. Успокойся. Смотри, уже светает. У нас обоих были волнительный день и бессонная ночь. Давай отложим этот разговор. И тебе, и мне есть, о чём подумать. Не торопись. Помни: даже если ты выберешь разлуку, наша любовь не исчезнет…

Она бросила трубку, и я ещё долго сидел, слушая короткие гудки, придавленный ощущением огромной беды, обрушившейся на мой спокойный и благополучный до сей поры мирок…

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 Следующая ⇒