Про зайцев,, про Семен-день и. про хyдожника Павла Гаврилова

Про зайцев,, про Семен-день и

про хyдожника Павла Гаврилова

Есть в слободе у нас один Чудак - Павел Гаврилов. Ну, этот не пошехонец - нет - из приезжих. Понятное дело, неспроста и не сдуру приехал - с убедительной мотивацией. Был как-то у своего духовника, тот и сказал ему: поезжай-ка ты, мил человек, в Рыбну Слободу. Там и будет тебе поприще.

Спорить не стал, поехал наш художник не окольно, а прямиком куда послали. А места у нас странные, я бы даже сказал хитрые по-своему. Как же, вишь, город-то стоит ровно в той точке, где Верхняя Волзь с Нижней Шехонью встречаются. Интересные места. На приезжих по-разному действуют. На тех, конечно, что кроме себя, ещё что-то в этом мире замечают. Вот ходит Павел Гаврилов меж верхневолжцев да нижнепошехонцев - туда сунется, сюда - поприще ищет. Знамо дело духовник-от, под стать нашему художнику, тоже с юмором оказался. Святой человек.

Ну, про то как Пашка Гаврилов поприще искал я рассказывать не стану - сказка-ить не страмная резинка - много воды не нальёшь. А вот как с Разнотротравїем ему, да Разнотравїю с ним сойтись случилось, про то рассказать надо обязательно.

Как-то по осени заседаем мы всей артелью - а только-от песни свои на звуконоситель записали - всё и разговоров о том как теперь это дело в свет выпустить. Мнения выражаются, предложения поступают. Славинка слово взял:

- Надоть нам художника хорошего найти. Я у других видел - принято, чтобы пластинка в конвертике лежала, а на конвертике что-нибудь нарисованное. И чем антереснее - тем лучше, потому как обыватель сперва на картинку смотрит, а потом ужо думает, купить ему такое, али нет. Обнажённых женщин предлагаю отклонить сразу. Потому как, хош оне и встречаются у нас в творчестве, но общей сути его не передают.

Дядька Митяй уточняет:

- А что, Славинка, ты бы от этого художника хотел в конкретности? Есть ли какие определённые требования? Поделись мнением и обоснуй таковое.

- Я бы хотел, - Славинко ответствует, - чтобы правдоподобности больше было в рисунках. Чтобы суть была подчёркнута. Но ежели он что своё усмотрит, это тоже не плохо - самостоятельность только приветствуется. И ещё, чтоб не тугодум был - подвижный чтобы человек - на лету всё схватывал. А то знаем мы еньтих художников - запрутся в своих мастерских на полгода, портвейн жрут - ожидают вдохновения. Я сам на такого столько лет учился, и в круги вхож был, так что знаю не понаслышке.

- Найду я вам такого. - Митька говорит.

Славка в контру:

- Врёшь, брат! Нет таких!

- А вот найду! - Митька упорствует.

Славинка прищурился хитро:

- Не поспорить ли нам на что?

- А вот и поспорим! Хошь зуб дам?

- Да почто мне твой зуб? Вот велик антерес - причинять тебе травмы лица! Тебя ж потом и на пачпорт фотографировать испугаются. Давай лучше по-мирному - на водку.

- Идёт. Разбивайте братцы.

Разбили как положено. Митька присутствующих оглядел.

- Ну? А у остальных какие мысли?

- Давай уж, Митя, - Пашка Страшный говорит, - сразу на сок спорить. Ты знаешь, я уже не пью вина. А требования мои скромны: хочу чтобы человек был весёлый, общительный. Чтобы за однем столом с ним не тягостно сидеть было. Чтобы и на шутку был не скуп и до разговора задушевного охоч.

- Достану. - Митька утверждает, - А ты, Валдушко? Какие соображения насчёт кандидатуры?

Помолчал Валда обстоятельно, почесал бороду в создавшейся паузе, молвит:

- Я того желаю, чтобы образованный человек был. Чтобы с пониманием в вопросах высших сфер. Ну и рассуждал чтобы не поверхностно, а с надлежащей глубиной. Вкупе с предыдущими требованиями - "белоглазую" ставлю - не сыщешь молодца.

- Будет и таким. - Митька столешницу ковыряет, - А Рыба что скажет? К чему ещё придраться можно?

Я на Митьку гляжу - не счастлив уже боярин, что в дискуссию ввязался. Ну а чего теперь - понесло, так и греби ещё. Решил добавить:

- Думается мне, должен быть художник этот близок Разнотравїю, так сказать, духовно. Чтобы понимание имел и не чужд был тому, о чём вы радеете. Ну, и чтобы не только в творчестве разнотравском разбирался, а тако же мог бы и свежие идеи в нужном русле и своём колорите подсказать.

Вскочил Митька, портянки наматывать не стал - так в сапоги сунул - торопится куда-то. Славинка говорит:

- Давай уж и срок поставим, чтобы не голословно. К какому управишься-то?

- Дайте неделю. За неделю добуду. - сказал, и нет его уже, только калитка скрипнула.

Славинка к календарю настенному подходит, руки потирает:

- Так, братцы, что ето за праздник у нас через неделю? Во, в самый раз - хорошо то как - ровно на Семён-день Митька и проставится.

Долго ли - коротко ли, вот уж и Семён-день. Славинка с вечера на авось двустволку свою в порядок привёл, на гвоздике у двери любовно с патронташем повесил. С утра встал пораньше всех. Полено главное в печь сунул, лучины нащепал, решил, пока угли не подошли, за водой сходить на родник. Взял ведёрко, выходит на крылечко, потягивается, зевает. Вдруг видит: что за хрен!? Парник-от, (не тот что на трёхведёрном самоваре летал, который первым соорудили, другой уже, модернизированный весьма: по буржуйке в каждом углу, два самовара в центре, лавки дубовые с ремнями безопасности, стол тако-ж, дубовый, и со специальными приспособлениями, чтобы четверть и стаканы по нему во время полёта не елозили) точно славка помнит, вчера осле вечернего чаю на место благополучно посадили. А тут - висит парник в метре, поди уж, над взлётной полосой, покачивается плавно, и, слышь ты, весь зайцами напхатый. Славка сразу смекнул - это дед Мазаев из Хайралова. У того как обострение, так и томится навязчивой идеей зайцев спасать.

- Ну уж нет! - Славинка сквозь зубы цедит, - Хренушки! Не видать вам ни Парижу ни Венеции, как своих ушей! Не позволю никому интеллектуальную собственность прям из огорода красть!

Убежал в дом. Возвращается с двустволкой, и ну давай дуплетами по парнику садить! Парник, ясное дело, герметичность утратил, на землю бухнулся. Славинка перезарядил на всякий случай, подходит опасливо к парнику, смотрит - зайцы-то нарисованные. И не только зайцы, а ещё коты, медведи и прочая зоология - не парник, а Ноев ковчег. Обошёл Славик вокруг парника несколько раз, ещё несообразность заметил: со стороны крылечка-то, с коего он по зайцам из ружья шпарил, весь парник - что твоё решето - дырявый, а с противоположной, с той, что на дядьки Жени дом смотрит - ни единой дырочки! Сел Славинка рядышком, глаза сощурил, махорочки достал, мнёт задумчиво. Тут бросил кисет, дверь распахивает, влетает внутрь с орудием наперевес, смотрит - сидит за столом человек бородатый и незнакомый, в блюдце дует, улыбается и говорит:

- Что жо ты, доброй человек, всем моим зайчикам глазики-ти повышиб? Разве ж ето по-християнски?

- Ладно, - Славинка отвечает воинственно, - залатаем зайцам твоим глазики. Ты скажи лучше, что ты в нашем парнике... - да так и не договорил - глядит - на столе все его пули в рядок стоят, и коя под хохлому, коя под под палех, а коя под гжель расписаны.

Тут и понял всё Славинко. Ружьё подле двери поставил, - как звать-то тебя, народный умелец? - спросил, да и поплёлся в сельпо.

Минут через десять Пашка Страшный из парника выбегает. Хохочет так, что ажно петухи с перепугу не в срок закукарекали. Собаки - только после Славкиной пальбы угомонились - снову брехню подняли. Пашка вовсе стороны кланяется, за брюхо держится - тоже в сельпо пошёл. В загнутом виде. Дошёл, правда, только к вечеру - пока всю деревню не обошёл, с каждым не по разу поделился тем, как Павел Гаврилов - приезжий художник - с четырнадцатого этажа пытался в бутылку попасть.

С Пашкиного хохота и я проснулся, вышел на крылечко. Славинка в калитку как раз входит, из кармана горлышко магазинной выглядывает. Рассказал мне коротенько как дело было. Ходим мы с ним вокруг парника, зайцев рассматриваем, обсуждаем стиль и технику. После заходим внутрь, глядим - Валдушко с приезжим за столом сидят, художник его учит, с какой стороны на которую крёстным знамением себя осенять. А Валдушко, тогда ещё, один у нас не прибран оставался. Видим - дело принимает серьёзный оборот. Славка меня в бок тычет, шепчет на? ухо: "Давай, мол, Рыба, спроси-ка у него чего покаверзнее. Обидно ведь, если весь заклад Митьке продуем". Я походил неспеша по парнику, пульки поразглядывал, помолчал некоторое время и спрашиваю гостя, будто невзначай:

- А что, мил человек, не знаешь ли, что ето такое на епонском флаге изображено?

Тот в ответ, не мешкая:

- Знамо дело что! Блин! Символизирует благодарность японского народа воинам - освободителям. На Масленицу ведь дело-то было.

Вздохнул я горестно, полез по карманам смотреть, сколько там мелочи есть - хватит ли на белую?

Митька после у забора за заулком сидел и весь вечер песни орал: "Захотела мене мать до за нисчаго оддать..." ну да я уж скажу по секрету - не отдадим мы его, пока сам не запросится. Авось пригодится ещё - вишь, какого художника нам сосватал - всем угодил.

А Павел Гаврилов с тех пор так в нашем колхозе и живёт. Во всех прогрессивных домах уж и портреты его кисти висят: у кого кошки, у кого собачки. У деда Мазаева из Хайралова - так целая галерея зайцев. Павел Гаврилов его журит: мол, нехорошо это, не по-христиански. Зайцы-то не канонизируются, а висят они у тебя будто иконостас.

Мазаев грозится в ответ:

- Вот как я попа всеспатьевского сюда притащу, дак он мне ещё и освятит его!

Такая вот конфронтация меж ними регулярная происходит. Ну, да это ужо другая сказка.

Рыба, 2002.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒