-4- Страхи и сомнения.

- Зачем ты соврал Линде, что был с девушкой в школе? - спросил как-то Эдди за ужином.

С тех пор, как Майер познакомился с этими девицами, разговоры стали пыткой для Патрика. Он с ностальгией вспоминал те деньки, когда они только перебрались в Бостон из Сан-Анджело, и им двоим не нужен был никто. Тогда вечера они проводили в барах, а утра в душевой. Вместе. Это были те времена, которые можно было назвать счастливыми. И Стюарт и подумать не мог, что их могут разрушить женщины.

- Я был, - нехотя ответил Патрик, допивая вино. - Это было еще до тебя. Ее звали Марни, и она была на два года младше меня.

- То есть, ты ее развратил?

- Наоборот. Она хотела и я не смог отказать.

Эдди перестал жевать и уставился на друга, который так запросто об этом говорил, словно не было всех этих восьми лет вместе. Не сказать, что Майер ревновал, но ему было отнюдь неприятно слышать о других похождениях Патрика. Тем более, если похождения касались женщин.

Он даже не сообразил сразу что его так укололо в этом рассказе про Марни: то, что это обличало Стюарта, как натурала, или то, что Марни была этакой «шлюшкой на час».

- Понравилось? - стараясь не смотреть в глаза Патрику, спросил Эдди.

- Не особо, - честно признался Стюарт. - Наверное, я слишком многого тогда ожидал от секса.

Эдди всегда тоже многого ожидал от ИХ секса. Но соль была в том, что его ожидания всегда оправдывались. И грех было жаловаться. Но время шло, и Майер понял, что хочет семью, детей. А Патрик вряд ли может дать ему все это. К тому же даже если так, им придется объявить всем, что они вместе, обличить себя как гомосексуальную пару. Эдди больше всего боялся всегда быть не таким, как все. И больше всего опасался, что кто-то узнает о том, что они с Патриком не просто друзья.

- Ты боялся стать как все? - поинтересовался Эдди.

Но Стюарт, уже доел вечерний салат и приготовился перевести тему в важное для него русло.

- Знаешь, Марта на тебя запала. И мне кажется, что она подбивает клинья, чтобы пленить тебя и разлучить нас! Я опасаюсь, что Линда ей только помогает в этом. Вот этого я действительно боюсь, - честно признался Патрик, чувствуя, как ладони вспотели от осознания того, что он действительно дорожит их отношениями и не готов потерять то, что есть.

Он никогда не был трусом, никогда не убегал и не прятался от проблем. Но сейчас Патрику все больше было страшно от того, что Эдди не видит очевидных вещей, которые, казалось, лежали на поверхности вещей. Это могло означать, что Марта промыла ему мозги, а возможно и не она одна.

- По-моему, ты преувеличиваешь, - после паузы сказал Эдди, отодвигая пустую тарелку и вытирая рот полотенцем. - Никто никого не пленит, просто мы работаем, ищем пути соприкосновения и выгоды.

Это прозвучало так, словно следующий этап работы, была свадьба Эдди и Марты. И Патрику такой расклад явно не нравился. Поэтому он встал из-за стола, собрал посуду и отправился к раковине ее мыть. Он молчал, понимая, что сказал достаточно. И если Эдди просто слеп, что еще он может сделать чтобы открыть ему глаза. Убить этих двух нимфеток?!

Так впервые Патрик допустил мысль об убийстве. Конечно, это был лишь порыв злости, гнева и ревности. Но мысль оказалась приставучее, чем новости газеты «Бостон Ре-тайм».

Как ни крути, а Патрик почти физически ощущал, что Эдди отдаляется от него. Они перестали спать в одной постели, перестали заниматься сексом, перестали говорить о том, что происходит между ними.

Между ними происходило столько много всего, что Патрик не успевал это осмысливать, а Эдди просто даже не задуывался. Но одно было точно: Эдди уходил. Уходил неспешно, будто извиняясь перед Патриком за то, что у них не может быть полноценной связи, полноценной семьи. И за то, что не мог признать себя геем, хотя любил этого драчуна и забияку Стюарта.

Что до Патрика, то он с головой ушел в работу, пасал статьи почти восемнадцать часов к ряду, чтобы только не думать, не размышлять. Они почти не встречали в собственной квартире. Эдди уходит засветло, а Патрик в это время только ложился.

В какой-то момент они перестали даже разговаривать, и не было никого, кто бы мог разорвать порочный железобетонный обруч сжимающий Эдди в когтях нормальности. Эдди никогда не был нормальным и никогда так себя не ощущал. Не смотря на то, что он стремился всегда быть как все, в работе всегда на него могли указать пальцем, и сказать, что-то вроде: «Белый ворон в писательстве». Да, он им был. Он придумал и описал жанр космического фэнтази. Он шел по этой дороге один и прокладвывал потом и кровью ее для других, которые пошли за ним. Такие как Джеймс Пот и Мартин Блай. Они писали не так, не то, и очень сыро и черство, но сам Эдди говорил, что они прекрасно справляются и популяризируют жанр. Он был доволен, а Патрик - нет. Ему казалось, что и Блай и Пот дармоеды, которые наживут состояние на том, за что Эдди схватывал неуды по физкультуре, потому что просиживал ночи напролет в школьной библиотеке изучая стили и жанры. Эдди относился к тому типу людей, которые если делают что-то, но доводят это до совершества. Но гипер-перфекционизм Эдди иногда только мешал ему двигаться дальше с той скоростью, с которой ему хотелось бы. А Патрик не решался вмешиваться в процесс.

- Тебе звлонили из «Джаспер Трибьюн», вчера. Я не успел тебе утром сказать, - сообщил Патрик новость Эдди когда однажды поздно вечером, они встретились на кухне.

Стюарт пил чай и обдумывал название для статьи. Но на самом деле это было лишь прикрытие для того, что он просто ждал, когда Эдди соизволит выйти и поговорить с ним о том, что происходит.

- Знаю, - нехотя ответил Эдди. - Они не принялись за мою редактуру, сказали, что я слишком грузно пишу, читатели такое не любят. Отказали, в общем.

Эдди был расстроен и Патрик почувствовал это еще тогда, когда проснувшись, понял, что Майер пришел весьма рано. Не как обычно. Обычно он задерживался, ждал Марту, потом они шли в ресторан «Свет и Тьма», что на Шестой авеню, ужинали там. Потом они видимо шли гулять и … заходили домой к Марте, якобы на чай. Но одни Боги знали, что они там делали по три часа.

- Много они понимают в этом жанре, - отмахнулся Патрик, смотря в кружку с чаем.

Чай давно остыл, а название давно было придумано. Но сейчас Патрику было ровным счетом все равно заплатит ему Грейнжер за скорость или нет. Эдди был расстроен, это все что его волновало.

- Они были моим шансом, - сказал Эдди, прислоняясь спиной к стене. - Теперь придется искать хорошего редактора еще одну вечность.

- Ты найдешь, - увереннно сказал Патрик. - Хочешь, я помогу тебе? Мы можем попросить Мэгги, хотя она сейчас и загружена.

У Патрика промелькнула идея о том, что Мэгги единственная кто уж точно не откажет в редактуре. К тому же ее сынишка обожает фэнтази, а Мэгги обожает своего сынишку.

Стюарт поднялся с табурета и подошел к другу. Сейчас на миг показалось, что прежние времена могут вернуться, если Патрик правильно расставит приоритеты и использует шанс идущий к нему в руки.

- Сейчас я хочу другого, - тихо произнес Эдди, поднимая глаза на смотрящего на него Патрика.

Стюарт даже не задумывался в следующих действиях, когда опустился на колени перед Майером, сдернул вниз тренировочные штаны, затем спортивные трусы, и взял в рот его напряженный член. Все что было перед этим, стремительно отошло на второй план, и сейчас казалось каким-то картонным и смешным. Все эти претензии друг к другу, все эти придирки. Эдди опустился затылком на шершавую стену и прикрыв глаза пытался понять, как ему жить с тем, что он хочет семью и детей, но не имеет сил и желания оттолкнуть сейчас Патрика, который аккуратными, выверенными движениями языка по головке члена готов довести его до исступления, как и много лет назад, в школе. Тогда одна из драк переросла в бурный секс, первый гомосексуальный в их жизни. Сейчас Патрик готов снова вознести его к верхам блажества, просто работая ртом. Причем сейчас, после долгого воздержания, Эдди казалось, что возбуждение, которое теплилось где-то внутри искрой, разгорается огнем быстро и остро.

Патрик не замечал времени, которое неслось мимо них. Он не задумывался, почему Эдди пришел к нему, когда в последнее время он словно хотел сказать, что готов переехать к Марте. Могло произойти что-то более серьезное, чем отказ редакции. Но сейчас Стюарт думал об этом меньше всего. Ведь на его губах блестела соленая стерма Эдди, и не было ни грамма сожалений у обоих. Оба хотели продолжения того, что разделили только что.

Поэтому, Эдди не сопротивлялся, когда Патрик развернул его спиной к нему, обножил свои бедра и через минуту вошел. Майер почти распластался по стене, чувствуя, как дрожал его колени, когда Патрик со свойственным только ему рваным ритмом входит в него. Все словно вошело в давно забылое русло. Эдди прикусывая губу, просил не останавливаться, а Патрик высунув кончик языка, старался отладить ритм коротких вхождений, но у него это мало получалось. Страсть не давала обоим даже задуматься о том, что будет дальше, после того, что есть сейчас.

Патрик, в порыве эрекционного экстаза, обещал себе, что обязательно поговорит с Майером и они все выяснят. А Эдди прикрыв глаза, глухо стонал, чувствуя, как его член трется о стену кухни, создавая двойное удовольствие.

Оргазм пришел у обоих почти синхронно. Правда, Эдди опередил своего друга на несколько мгновений, смочив стену спермой во второй раз. Патрик же кончил прямо в него, даже не заботясь о том, чтобы вынуть член. Обняв Майера, она какое-то время просто пытался отдышаться, чувствуя дикую усталость.

- Пить хочу, - услышал он знакомую потребность от Эдди и улыбнулся, поняв, что хочет того же. - А еще, хочу спать. С тобой.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒