БЕСТИАРИЙ 17 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 18 из 25Следующая ⇒

— Всё в порядке.

Он наклонил ко мне голову и коснулся губами моих губ.

— Да тут и рассказывать особо нечего. Мои родители умерли. У меня перехватило дыхание.

— Проклятие?

Его губы переместились к моему подбородку.

— К счастью, нет.

Опустив руки ему на грудь, я почувствовала, как его сердце подпрыгнуло под моими пальцами.

— Есть братья и сёстры?

— Нет, — он замолчал и улыбнулся. — Хорошо, да. Трое надоедливых, но преданных людей, которые терпели мои глупости в течение последних нескольких десятилетий.

Я не смогла удержаться от смеха.

— Держу пари, они будут рады, что твоё проклятие исчезло.

— Так и будет, — Нок притянул меня ближе. — Я не могу дождаться, когда наконец стану собой рядом с ними. Скажу им, как ценю их дружбу. Что это значит для меня, что это всё ещё важно, что они стояли рядом со мной, несмотря ни на что. Я обязан им всем миром.

— У меня такое чувство, что они могли бы терпеть это всю оставшуюся жизнь, если бы им пришлось. Они любят тебя, ты же знаешь.

Выскользнув из его объятий, я погрузилась под воду прежде, чем смогла закончить эту мысль вслух.

Я тоже тебя люблю. Мне нужно было знать, чувствует ли он то жесамое. Я молилась, чтобы он сказал мне. Что мы проведём ночь в воде, избавляясь от давних сомнений и освобождая место для истинных эмоций. Будем надеяться, что он не дошёл до совершенства, запирая их полностью.

Капельки стекали по моему лицу, когда я вынырнула за глотком воздуха, и Нок вытер их. Я потёрлась носом о его пальцы.

— А что ещё?

— Я свободно владею шестью языками.

— Шестью? — мои глаза распахнулись. — Так много.

Просунув руки в воду, он снова заключил меня в объятия.

— Не совсем так. Есть... тринадцать известных языков? Я уверен, что их гораздо больше. Например, тот прекрасный шифр в твоём бестиарии был мне чужд. Тот, что вдоль переплёта, — он прижал палец

к моему ожерелью, поднял его к луне.

— Это древний язык моего народа. Мы редко используем его для чего-либо, кроме церемоний.

Я положила руки ему на плечи и ощутила резкий рельеф его мышц. Я делала мягкие круговые движения и чувствовала, как его мышцы расслабляются под моими прикосновениями. Его глаза затрепетали и закрылись. Через мгновение он откинул голову назад, намочив волосы. Сияющая, звёздная вода струилась по его лицу.

Умиротворение. Он был спокоен. Моё сердце дрогнуло.

— Скажи мне что-нибудь на одном из своих языков.

Выпрямив шею, он медленно открыл глаза.

— На каком именно?

— На твоём любимом.

Ленивые пальцы исследовали всю длину моего позвоночника, и он оставил обжигающий, но нежный поцелуй на впадинке моего горла.

— Nae m’olluminé miele. Или коротко — nae miele.

Мягкое покалывание распространилось по моей коже.

— Что это значит?

Он смерил меня одним взглядом.

— Та, кто наполняет мою душу.

На мгновение я оставила эту фразу без внимания. Дыши. Он поселился глубоко в моём сердце и завладел им, шепча о любви. О чувствах, которые, как мне казалось, я никогда больше не испытаю. Когда мои глаза загорелись от не пролитых слёз, я прижалась дрожащими губами к его губам. Вдохнула, когда наши дыхания смешались и стали единым целым. Мне не хотелось выдыхать. Я хотела наполнить свои лёгкие им, его запахом, и сохранить часть его навсегда живой внутри меня.

— Ты знаешь, — его скрипучий голос потряс мой мир. — Это из-за тебя я свободен.

Я руками скользнула по обнажённой коже его груди и почувствовала, как его сердце подпрыгнуло под моими пальцами. Мне это было необходимо. Я нуждалась в нём. Нужно было погрузиться в любовь, в которой я отказывала себе с тех пор, как оставила Хайрат и Винна.

— Ты и меня освободил, — мои слова прозвучали грубо от желания и эмоций. Я наклонилась к его губам. Провела руками по его широкой спине. Его твёрдая длина прижалась ко мне, и я судорожно вздохнула. — Я даже не знала, насколько всё плохо.

Он поцеловал моё плечо. Местечко под моим ухом. Мою щёку.

— Насколько всё было плохо?

— Мой народ изгнал меня, но я была той, кто изгнал себя от всех остальных. Ты, Калем, Оз и даже Кост показали мне, что я не должна проходить через это в одиночку. Ты спас меня.

Одной рукой он обхватил мою грудь, а другой лицо.

— Ты спасла меня.

В его чернильно-чёрном взгляде не было ничего, кроме желания. А потом он поцеловал меня с опустошающей нежностью. Его язык сплелся с моим, и он переместился в воде, притягивая меня ближе и

привлекая мои бёдра к нему. Мучительно медленно он вошёл в меня. Каждое ощущение обжигало меня: плеск воды о мою спину, когда мы двигались. Трели соловьёв в раскачивающихся деревьях Люмен вокруг озера. Шёпот ветерка, облизывающего нашу обнажённую кожу. Джулипы, летающие вокруг наших тел. Магия. Всё в нём было волшебным.

Мы прижались лбами друг к другу, но ничего не сказали. В этом не было необходимости. Его пристальный взгляд говорил всё, выставляя напоказ каждую острую эмоцию. Желание. Страсть. Преданность. Ни намёка на отчаяние или неуверенность. Из него вырвались тихие стоны,

и я вздрогнула, когда ленты удовольствия туго свернулись в моём животе.

Мы достигли пика вместе, и руины, казалось, пульсировали от связи между нами, которую я никогда не хотела терять. Я могла бы остаться с ним в озере на всю ночь. Он нежно провёл большим пальцем по моим губам, а потом опустил руку в воду.

— Ты это нечто, ты же знаешь?

— Знаю, — усмехнулась я.

— Может, нам стоит вернуться? — прошептал он мне на ухо, покусывая мочку.

Покрывая лёгкими поцелуями мою шею, он запустил пальцы в мои волосы. Моё тело выгнулось навстречу ему.

Я подавила стон.

— Ну, если должны.

— Если мы задержимся, они начнут нас искать, — его дьявольская

ухмылка восхитительно действовала мне на нервы. — И я не уверен, что ты, в самом деле, хочешь быть раздетой, когда это произойдёт.

Ворча, я уступила и позволила ему вывести нас из озера. Я вытерлась курткой, а потом оделась. Одежда прилипла к влажной коже,

и я с интересом разглядывала Нока, пока он одевался. Мои пальцы зудели от желания провести ими по его фигуре, проследить каждую линию, хотя я только что сделала это без барьера из ткани.

Он поймал мой пристальный взгляд, и уголки его рта приподнялись.

— Получаешь удовольствие?

— Немного.

Он наклонился и крепко поцеловал меня.

— Nae miele.

На душе у меня потеплело.

— Почему ты говоришь на стольких языках?

Присев передо мной на корточки, он переплёл наши пальцы. Его плечи напряглись, а в глазах появился знакомый проблеск неуверенности. Но затем он едва заметно кивнул, словно принимая решение.

— Выучить их меня заставил мой отец. Хороший лидер никогда не знает, с кем ему придётся вести переговоры. Один из его многочисленных уроков.

Я склонила голову набок.

— А что именно ты делал раньше...

Кусты рядом с нами взорвались движением.

Появившись со смертоносной точностью убийц, группа людей окружила нас. Землисто-коричневая и мшистая зелень их одежд придавали им способность сливаться с окружающим лесом. Сила, нерастраченная и опасная, лилась из них, омывая нас и удушая воздух в

моих лёгких.

Один человек в ртутном одеянии выделялся среди остальных. Края его плаща трепетали от проносящегося порыва ветра, а эмблема Заклинателя ярко светилась в темноте ночи. Страх пронзил мои вены, пронзил моё сердце и сделал меня совершенно бесполезной.

Прежде чем я успела среагировать, Гравелтот выкатился и воткнулся в землю перед Ноком. Точно так же, как когда я использовала Гранди, Гравелтот нацелился на Нока глазами, и гравитация захватила его, толкая глубоко в мягкую землю озера.

Человек в мантии шагнул вперёд, кривая улыбка проглядывала сквозь подстриженную бороду, и Заклинатели за его спиной сдвинулись, когда он подошёл и встал передо мной. Медленно, словно само это движение доставляло ему радость, он откинул плащ.

Винн.

ГЛАВА 25

НОК

Я яростно напрягся под тяжестью гравитационных манипуляций твари. Но с одной тварью, посвящённой исключительно мне, я едва мог поднять подбородок, чтобы увидеть разворачивающуюся перед моими глазами сцену.

Человек в мантии широко раскинул руки.

— Лина. Давно не виделись.

Она стояла невероятно неподвижно.

— Я не сделала ничего плохого.

Мужчина усмехнулся. Я узнал глубокий тембр его голоса. Это был тот самый лакей, которого я встретил в " Полуночном Шуте" и Дьявольской лощине. Агония раздробила мои лёгкие, и я взревел изо всех сил, но только сдавленный стон сорвался с моих губ. Где же мои братья? Я отчаянно пытался вызвать свои тени, послать сообщение, чтобы привести их сюда, но они были слабы в присутствии существа.

— Не беспокойся, — взгляд мужчины скользнул по слабым завиткам теней, вьющимся вокруг моего тела. — Если ты попытаешься связаться со своими друзьями, они застрянут, как и ты. Мы же не хотим, чтобы подкрепление подкралось прямо сейчас, не так ли?

Голос Лины задрожал:

— Пожалуйста, не трогай их, Винн.

То, как она прошептала его имя, потрясло меня. Этот человек погубил её. Он был причиной её душевной боли и недоверия. Причина, по которой у неё больше не было места, которое она могла бы назвать домом.

Чистая, неподдельная ярость вспыхнула во мне, и я ухитрился опереться на предплечья.

Винн повернулся ко мне, его брови поднялись до линии волос, когда он оценил мою силу. Подтолкнув мой локоть, он приподнял запястье, показывая татуировку.

— Я вижу, что не ошибся, доверив эту работу тебе. Лина согнула руку.

— Оставь его в покое.

Символ её Заклинателя начал светиться.

Винн провёл пальцами по своим коротко подстриженным каштановым волосам.

— Он должен был убить тебя.

— Но почему? Я никому не говорила. Я клянусь. Подойдя к ней, Винн вздохнул.

— Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Мы на пороге чего-то великого, Лина. Я никогда не хотел, чтобы ты попала под перекрёстный огонь, — он схватил её за руки и притянул к себе. — Ты совсем другая. Сильнее. Как ты разрушила связь между мной и моим Скорпексом? Не говоря уже о том, как смогла укротить Миада и Лахарока.

Её глаза расширились, и свет розового дерева стал резче.

— Как ты?..

Я видел, как она быстро соображает. Обрабатывает. Вызывать тварь сейчас было бы бесполезно. Вокруг нас было слишком много Заклинателей, гарантирующих, что её создание будет страдать. Возможно, даже умрёт.

Не говоря уже о том, что они могут с ней сделать.

— Тсс, тсс, — Винн покачал головой и отпустил её. — Лина, я же учил тебя кое-чему большему, чем это. Твари разговаривают. Но это ставит нас в затруднительное положение.

То, как он осматривал её, заставило мою кожу покрыться

мурашками. Её лицо побледнело, но она сжала руки в кулаки и выпрямилась. Винн, казалось, ничего не заметил, или ему было всё равно.

— С укрощением Миада ты больше не подходишь для её нужд. А это значит, что если я не подарю ей ещё одного падшего Заклинателя, то она захочет именно меня. А этого не должно случиться. Интересно, что станет с твоей недавно очищенной душой, если я заставлю тебя отказаться от Миада?

Лина отстранилась от него.

— О чём ты говоришь? Ты не можешь заставить меня что-либо сделать.

— Посмотрим. Грядут перемены. Кто-то должен стать жертвой. Катализатором.

Она ощетинилась.

— Если ты отвезёшь меня домой, я расскажу всем, что ты сделал. Я скажу Короне Совета.

Он рассмеялся.

— Кто тебе поверит? Поверь мне, мой путь проще. В конечном счете, ты ничего не почувствуешь.

Лина плюнула ему под ноги, отблеск огня, в который я влюбился, ярко вспыхнул, и моё сердце забилось о грудную клетку.

— Я скорее умру.

Ухмылка сползла с лица Винна.

— Да, таков и есть наш план, — он подал знак группе Заклинателей, и они сомкнули ряды, приближаясь к Лине. — Ты не знаешь, с чем мы столкнулись. Я делаю всё необходимое, чтобы защитить наш дом.

Она резко рассмеялась.

— Конечно, Винн. Ты всё время твердишь себе это.

— Чем мои действия отличаются от его? — он указал на меня, и Лина поджала губы.

— Что ты имеешь в виду?

Винн щёлкнул пальцами.

— Принесите мне Гисс.

Один из Заклинателей шагнул вперёд и протянул Винну прозрачную коробочку с золотой отделкой. Воздух внутри клетки замерцал, и Уинноу ударила кулаками по невидимому стеклу.

Уставившись на меня, она прошептала что-то, чего я не расслышал.

Решимость Лины дала трещину.

— Уинноу?

Уинноу повернулась, одинокая слеза скатилась по её щеке, и она положила ладонь на стекло. Ужас охватил тело Лины, и её пальцы задрожали.

— Отпусти её.

— Отличная штуковина, не правда ли? — Винн постучал по стеклу,

и Уинноу закрыла уши. — Ещё один мой эксперимент, который ты, вероятно, не одобришь. Но не волнуйся. Это не задержит её надолго. Царство тварей призовёт её в течение часа. Я просто хотел убедиться, что она не ускользнет раньше этого.

Он передал позолоченную клетку одному из своих лакеев. Стёкла увеличивали страх Уинноу, а её широко раскрытые глаза грозили разорвать меня на миллион кусочков.

— Вообразите моё удивление, когда она появилась в моих покоях с вашим точным местоположением, — Винн покачал головой. — После того, как ты украла моего Скорпекса и убила мою Фемси, я не знал, что делать дальше. Я не мог послать ещё одну тварь на тот случай, если твоё обаяние каким-то образом снова разорвёт связь, и я знал, что ты не останешься в Ортега Кей надолго.

Ярость разжигала огонь в моих венах, и слабые тени, просачивающиеся из моего тела, отчаянно пытались окутать меня.

Стоя спиной к Лине, Винн одарил меня самодовольной ухмылкой.

— Но, в конце концов, решение прямо-таки пришло само собой. Нок желал этого.

Мой мир похолодел. Голос Лины дрогнул.

— Нет, это была его гильдия. Он должен был сдаться...

— А ты не подумала, что он может солгать?

Улыбка Винна стала ещё шире, и вены на моей шее вздулись, когда

я попытался закричать. Всё это было неправдой. Но я заметил проблеск сомнения в обиженном взгляде Лины.

Винн вытащил тяжёлые металлические кандалы из одежды и защёлкнул их на запястьях Лины. Она даже не сопротивлялась. Она просто смотрела.

Он убрал с её лица выбившуюся прядь волос.

— Взгляни на факты. Он загадал желание, и вот ты здесь. Снова в моих руках.

Слёзы бесконечно текли по её лицу, её глаза молча обвиняли меня во всём, я знал.

Лицемер. Негодяй. Лжец.

— Лина, — прохрипел я, чувствуя, как жесткая тяжесть магии гравитационной твари грозит разорвать мои голосовые связки до беспамятства. — Я не знал. Я клянусь.

Её грудь тяжело вздымалась. Как я мог заставить её поверить мне, когда мы оба знали, что её самый большой страх снова стать побочным ущербом от руки Гисс?

Каждая слеза, которая падала с её щеки, была сокрушительной. Моё сердце изнывало от всего, что я приобрел и разрушил за столь короткое время. Я должен был догадаться. Потому что, знал он это или нет, Винн был прав.

Круор не был чем-то, чего я достиг, он был подарен. Обряд перехода от одного лидера к другому. Я сформировал ряды, создал семью. Но ничто в этом мире не было более ценным, чем то, что я построил с Линой: Доверие. Любовь. Будущее.

Боги, я должен был догадаться.

Винн дёрнул за цепи Лины. Ослепительно белый символ его Заклинателя вспыхнул, и тот же ящер, которого он вызвал в Дьявольской Лощине, появился у его ног. Свежий портал зажёгся в его расшатанной челюсти.

— Пойдём, Лина. Как ты уже говорила, ты знаешь, что происходит, когда доверяешься человеку, который жаждет владеть Гисс, — он повернулся к каменному зверю у моей головы. — Держи его, пока не истечёт твоё время. Затем вернись в царство тварей.

Втолкнув Лину в крутящуюся воронку, он одарил меня прощальной ухмылкой. Тени тщетно пытались дотянуться до него, но бесконечное притяжение каменной твари всё глубже и глубже погружало меня в землю, и ящер исчез раньше, чем я успел даже подумать о том, чтобы хоть на немного приблизиться.

ГЛАВА 26

ЛИНА

Пройдя через портал, мы приземлились у подножия сверкающего водопада на берегу моего бывшего дома. Хайрат был таким, каким я его помнила и даже больше. Гигантские деревья выстроились вдоль поляны, и их ветви тянулись через бассейн воды, образуя сеть взаимосвязанных дорожек и мостов для Заклинателей. Алебастровые платформы и здания, устроившиеся между стволами деревьев, были полны людей. Смеха. Вровень с горой к облакам тянулся замок из белого мрамора. Город Тварей. Святилище, рождённое из самой земли, чтобы обеспечить убежище для Заклинателей.

Единственное, что я видела — это широко раскрытые, умоляющие глаза Нока. Чёрт бы его побрал! Я доверяла ему.

Винн подтолкнул меня в спину, и я пошла вдоль кромки плещущейся воды к сверкающим ступеням. Тонкий туман от водопада задержался в воздухе, и вкус минералов осел на языке. Дом. Я с трудом сглотнула, не обращая внимания на жгучую боль в глазах. Это было слишком тяжело.

Идя в тишине, я проследовала за Заклинателями под командованием Винна мимо сторожевых башен в открытые сады Города Тварей. Журчащая вода пела из фонтана посреди поляны, девушка опрокидывала вазу в бесконечный пруд. Растения с ярко-розовыми, пастельно-фиолетовыми и гипнотически-голубыми цветами взгромоздились вдоль мраморной дорожки. Твари и Заклинатели вместе бродили по дорожкам, тихое бормотание было едва слышно сквозь зов воды.

Держась тесным кругом, стражники Винна скрывали меня от любопытных глаз. Я не была уверена, что кто-нибудь вообще вспомнит меня, но это был риск, который он, очевидно, не хотел допустить. Как один, мы вошли под гладкие каменные плиты башни и двинулись по бесконечным коридорам. Качающиеся фонари с мягким голубым пламенем отмечали наше продвижение, пока мы не поднялись выше, пока не достигли линейного этажа, отведенного исключительно Винну.

Он отпустил слуг, стоявших у двойных дверей его комнаты, и провёл меня внутрь.

— Что думаешь, Лина? Гораздо лучше нашего прежнего дома.

Нашего дома. Окна в пол были распахнуты, открывая вид на небо,

и непрерывный шум водопада, бившего неподалёку, рикошетом отражался от гладкого мраморного камня. Кровать с балдахином, достаточно большая, чтобы в ней могли спать шестеро, занимала всю стену справа от меня, тюлевые занавески лениво трепетали на ветру. Чистота линий. Белая мебель. Открытое пространство. Это была картина невинности, а Винн никогда не сможет вписаться сюда.

— Устраиваешь шоу перед тем, как убить меня?

Винн повернулся ко мне и сдержанно улыбнулся, показав идеальные зубы.

— И хотя это самый вероятный исход, у меня может быть альтернатива. Но ей это не понравится.

Всего лишь на расстоянии вытянутой руки знакомый аромат бергамота распространился от его туники. Он не изменился. Та же аккуратно подстриженная каштановая борода и волосы, он буквально источал высокомерие и властность.

Но он мерк в сравнении с Ноком.

Нок. Моё сердце сжалось, и я отвела взгляд от Винна.

— О ком ты говоришь?

— Это тебя не касается, — Винн скрестил руки на груди. — Как ты разорвала мою связь со Скорпексом?

— Не знаю, — я придвинулась ближе к двери.

Он немного прищурил глаза, и лёгкая дрожь пробежала по его правой брови. Я знала этот взгляд. Это сильное любопытство, которое вело к сомнительным экспериментам. Он сделал несколько быстрых шагов и встал между мной и дверью.

— Интересно.

— Что ты собираешься со мной сделать?

— Зависит от обстоятельств, — толстые пальцы коснулись моего подбородка. — Но если ты не будешь сотрудничать со мной, мне придётся передать тебя ей. А она убьёт тебя.

Зарычав, я рявкнула на него:

— Сотрудничать с тобой? Я никогда не прощу тебе того, что ты сделал, ни с тем человеком, ни со мной. Ты украл мой дом!

— Возможно.

Он снова принялся изучать меня. Вернувшись к оценке каждого дюйма моего тела, от чего у меня возникло чувство, будто тысячи

насекомых стали ползать по моей коже.

— Но так было тогда, пришло новое время. У неё есть планы, которые должны быть реализованы.

— О ком ты говоришь? Это кто-то из Совета? — я подавила страх. Мало кто из горожан знал о моём изгнании. Мне нужно было

выбраться.

Винн стал что-то напевать себе под нос.

— Как я уже сказал, это не имеет значения. Либо я, либо она.

— Ты просто хочешь посмотреть, сможешь ли очаровать меня. Как ты сделал с тем человеком.

Винн поморщился.

— Из твоих уст это звучит так ужасно.

Он снова протянул руку, чтобы коснуться моего лица, и я дёрнулась вперёд, ударив его головой со всей дури. Он пошатнулся, и я бросилась к двери, прежде чем он успел среагировать. Схватившись за ручки, я потянула их, но его руки с силой ударили по дереву, захлопнув двери. Он дёрнул меня назад и отшвырнул в стену. Я головой ударилась

о гранит, и перед глазами заплясали звёзды. — Осторожнее, Лина. Теперь ты в моём доме. Не выделывайся.

Схватившись за цепи, он потащил меня в дальний конец комнаты. Он прижал ладонь к гладкой плите из слоновой кости, и сеть кобальтовых огней выстрелила из его пальцев. Сквозь потрескавшиеся швы прошелестело шипение вырывающегося воздуха, и потайная дверь распахнулась.

Он втащил меня, сопротивляющуюся, в слабо освещённую комнату без окон. Она была побелена и воняла лимоном — слабая попытка смыть очевидные ужасы, происходившие в этой гробнице. Блёклые свечи мерцали в массивных мраморных светильниках, прикреплённых к стенам, освещая стальную койку, припаянную к полу. Вбитая в пол цепь с толстыми звеньями, обёрнутыми поперёк плитки, заканчивалась пустыми кандалами для лодыжек.

Воспоминание о человеке, которого Винн заточил в темнице, вспыхнуло в моей голове. Величайшее преступление. Укрощение человека было строго запрещено. Были истории о горстке Заклинателей на протяжении веков, которые безуспешно пытались сделать человека своим. Люди, о которых идёт речь, никогда не выживали. Что-то в нашем обаянии всегда превращало их мозги в кашу.

Я всё ещё не понимала, почему Винн так рисковал. Он всегда был любопытен, но ничто не могло сравниться с этой степенью безумия. Скольких ещё он удерживал тут после моего изгнания? И с какой целью?

— Насколько я понимаю, здесь возможны три исхода, — тихое разочарование просочилось сквозь его слова, и он толкнул меня на пол.

Я попыталась пнуть его в живот, но он зажал мои ноги в стальную хватку, и мои кости задрожали.

— Ты будешь драться со мной, и я отведу тебя прямо к ней, где ты умрёшь, — он быстро стянул с меня обувь, и я тщетно сопротивлялась ему, когда он сковал мою лодыжку. — Вариант второй: ты играешь по моим правилам. Чары действуют, и она, наконец, видит, что мой путь — это лучший вариант для защиты наших людей.

Он присел на корточки, снова изучая моё лицо.

Я напряглась, пытаясь освободиться от цепей.

— А каков третий вариант?

— Чары сработают, но она всё равно захочет продвигать свои

планы. В этом случае… — он запрокинул голову к потолку и положил руки на бёдра, впиваясь пальцами в колени. — Я заставлю тебя отказаться от своего Миада. Его благословение делает тебя непригодной для её нужд, но без него… Что говорить, ты умрёшь. Но это будет безболезненно. Ты просто ускользнёшь.

— Ты сумасшедший.

— Пусть даже так, если потребуется, — он пожал плечами. — И не питай никаких надежд на этого убийцу. Он ничем не лучше меня. А может, и хуже.

Нок. Он обещал, что не станет рисковать, снимая своё проклятие, если оно подвергнет меня опасности. Но как он мог не знать? Я его предупреждала. Я говорила ему, что Гисс озорничает, что ихпредложениям нельзя доверять, но он не послушал. Я всё ещё была здесь. По-прежнему тяжесть желания, по-прежнему одиночество и неуверенность в том, кому можно доверять.

Это не могло быть преднамеренным. Он бы так со мной не поступил. Он не стал бы.

Удовлетворившись моей неволей, Винн снял наручники с моих запястий.

— Он использовал тебя в своих целях.

— Лжец.

Нок был хитёр и опасен. Да, проклятие поглотило его внимание и, вероятно, помешало ему видеть сквозь ловушку слов Гисс. Но использовать меня? Никогда.

Винн покачал головой, тихо заговорив:

— Что бы он тебе ни сказал, что бы ты ни нашла, всё это было фальшивкой. Он не придёт за тобой.

У меня перехватило дыхание. Винн ошибался. Я должна была держаться за тот маленький кусочек жизни, который нашла за пределами Хайрата.

— Я дам тебе время привыкнуть.

Он встал и направился к двери.

С медленным, но решительным стоном толстая плита закрылась за ним, и впервые с тех пор, как я увидела Винна в руинах, я закричала.

Резкий вопль пронёсся по комнате, сотрясая цепи и бесконечно отдаваясь эхом вокруг меня. Стены моей тюрьмы стали смыкаться. Зазубренные края разорвали мои и без того изодранные внутренности, а мощный кулак сжал моё сердце.

Нок.

* * *

Сон был особым видом ада. Нок был непоколебимой силой, от которой я не могла убежать. Ощущение его кожи на моей. Жгучее желание снова уткнуться головой ему в грудь. Его взгляд оставлял следы на моей коже. Сон был отсрочкой, потому что это означало, что я увижу его. Жить в иллюзии, что я принадлежу ему, а он мне. Но пробуждение… Пробуждение было предназначено для того, чтобы сломить даже самый сильный дух. Реальность вцепилась в мой хрупкий покой и снова повергла меня в отчаяние.

С трудом открыв глаза, я видела только его одного, и агония началась снова.

Я спала короткими промежутками и быстро потеряла счёт тому, сколько раз я снова находила и теряла Нока. Как только я понимала, что сплю, мой разум начинал бунтовать, и вопиющая правда его отсутствия потрясала меня до душераздирающего осознания.

Не говоря уже о том, что настоящий сон был почти невозможен, благодаря твари, расположившейся на маленьком металлическом насесте, прикреплённом к потолку. Грушевидная, покрытая крошечными зелёными пёрышками, она сидела неподвижно, но была далеко не тихой. Статичный диссонирующий звук постоянно струился из её трубкообразного клюва. Достаточно низкий, чтобы его можно было принять за белый шум. Достаточно громкий, чтобы царапать нервы и неуклонно сводить меня с ума.

Винн пойдет на всё, чтобы подчинить меня. Он не знал, какой бой ему предстоит.

Где-то среди всего этого я тщетно пыталась вызвать Оникса. Вытянув руку, я сосредоточилась на символе и направила каждую унцию оставшейся у меня силы в это дерево. Представила гибкое тело Оникса. Его чернильно-чёрный мех и взрыв павлиньих перьев. Он мог бы вытащить меня. Он мог бы спасти меня. Но вместе с потоком силы пришло мгновенное наказание, колющая и сильная боль, напоминающая иголки, вонзилась в мои кости. Что бы Винн ни сделал, какие чары не наложил на эту темницу, это сработало.

Еда появлялась на серебряных блюдах, приносимых низшим Хаврой, тварью с неуклюжими конечностями и способностью материализоваться сквозь стены. Мне и в голову не приходило это есть. Невозможно было сказать, какой наркотик Винн мог подсунуть туда. Поэтому Хавра ждал час или около того, а затем исчезал с блюдом, с совершенно нетронутой едой.

Жужжание продолжалось. Сон приходил и уходил. Как и Нок.

Я не знала, сколько времени прошло, пока Винн снова не навестил

меня.

Мраморная плита со стоном открылась, Винн шагнул через порог в мой ад. Бросив быстрый взгляд на меня и полный поднос еды, он покачал головой.

— Прошло уже два дня. Тебе нужно поесть.

Мятая белая хлопчатобумажная туника. Брюки свободного покроя. Чёрные сапоги. Он носил скромную одежду — только я знала, что всё это была лишь игра.

Когда я не ответила, он опустился на пол, вытянув ноги перед собой.

— Нам нужно обсудить твоё будущее здесь.

— Меня это не интересует.

Я встретила его взгляд со всей яростью, на какую была способна. Смотреть на него сверху вниз — это всё, что у меня осталось.

Он согнул руки, а потом положил их на колени.

— Вот в чём дело, жить тебе осталось считанные дни. Женщина, которая сделала на тебя ставку, не знает, что ты здесь. Если бы она это знала, то потребовала бы твою голову, а я не смогу доставить тебя ей, потому что Миад считает тебя достойной. Ты можешь быть преступником в глазах суда, но твой дух говорит об обратном.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 171819 20 21 22 Следующая ⇒