Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





БЕСТИАРИЙ 18 страница



 

— Единственный преступник здесь — это ты.

— Именно это я и хочу сказать, — яркий символ Заклинателя на тыльной стороне его левой руки дразнил меня. — Заклинание требует падшего Заклинателя. Если это не ты, то я. Она устала ждать, а я отказываюсь быть её запасным вариантом.

Мои ноющие мышцы протестовали, но я заставила себя сесть.

 

— Ты что, защищаешь свою собственную шкуру? Как смело с твоей стороны.

Глаза Винна вспыхнули.

— Ты не понимаешь. Это единственный выход. Поэтому я собираюсь очаровать тебя, удостоверившись, что все твои твари перешли в моё распоряжение. А если ей этого недостаточно… Ну, что ж, как я уже сказал, мы покончим с твоим Миадом, и ты вернёшься в то жалкое состояние, в котором была до его благословения. Твоя смерть будет безболезненной.

Я рассмеялась. Глухой и резкий звук разлетелся по комнате, как испуганный паук.

— Ты сошёл с ума, чёрт возьми. Ты не смог очаровать человека, поэтому теперь пробуешь свои силы на Заклинателе?

Он ногтями расчесывал бороду.

— Не совсем. Люди находятся за пределами сферы приручения. Как и в случае с Зилах... вся магия покинула их.

Мои лёгкие остановились.

— Во всяком случае, такова теория, — скрестив ноги, Винн продолжал говорить больше сам с собой, чем со мной. — Её заклинание не спасёт нас от нашей судьбы. Но наш народ в опасности, и это единственный выход.

Наконец я обрела дар речи.


— Её заклинание? О чём ты говоришь? И как моё приручение сможет защитить наш народ? Это даже невозможно.

 

Его висок пульсировал, и впервые за много лет я увидела проблеск человека, которого когда-то знала.

— Разорвать связь с моей тварью было невозможно. И всё же ты это сделала.

У меня внутри всё перевернулось.

— Какая опасность грозит?

Он поднял голову к потолку.

— Мы в меньшинстве. И после того, что случилось в Первой Войне, когда было убито так много тварей, они не хотят сражаться. Но если я смогу заставить их действовать, взять под контроль их тварей и защитить Хайрат, мы выживем. Заклинание, на которое она полагается, слишком рискованно. Кость испорченного Заклинателя, кровь принца нежити... таких вещей не существует.

 

— Винн, — я придвинулась ближе к нему, молясь, чтобы мне удалось достучаться до мужчины, который когда-то утверждал, что любит меня. — Расскажи мне, что случилось. Что происходит?

 

— Я пытался. Я действительно хотел. Если бы я смог приручить человека, мы были бы спасены... — когда он снова посмотрел мне в лицо, я его совсем не узнала. Встав, он провёл руками по брюкам. — Но

 

я не смог, и вот мы здесь.

Мой разум пошатнулся, извергая образы раненого человека, пришпиленного к стене в подвале Винна. Мёртвые и бездушные глаза. Трепещущее, неровное сердцебиение. Он шевелил потрескавшимися губами, словно хотел что-то сказать, но из лёгких вырвался лишь хрип.

 

Ждала ли меня такая судьба? Сначала Круор, а теперь это? Холодная оболочка человека, которого я когда-то знала, бросила

мне через плечо, уходя:

— Сегодня мне нужно присутствовать на заседаниях Совета. Завтра мы начнём работу.

 

ГЛАВА 27

 

НОК

 

Два мучительных, бесконечных дня. Именно столько времени нам


потребовалось, чтобы вернуться в Круор. Каждая минута, уходящая сквозь пальцы, была порезом на моей коже. Напоминание о том, что я сделал. Я шёл без остановки, таща братьев день и ночь к нашему дому.

 

К единственному проблеску надежды на возвращение Лины. Мы не спали. Мы ничего не ели. Никто не жаловался. Никто не произнёс ни слова. Им и не нужно было, я чувствовал каждую унцию их горя, видел, как гнев переполняет их глаза, слышал каждую невысказанную правду, вертящуюся на их языках.

Лина была семьёй. И член нашей семьи исчез.

Мы ворвались в двойные двери Круора как раз в тот момент, когда луна взошла на небеса. Эмилия заметила наше возвращение со своего поста и, прежде чем присоединиться к нам, послала несколько теней вперёд, разнося весть — Нок дома.

Когда я ворвался в фойе, все убийцы уже ожидали нас. Взгляды, устремлённые на меня, были неподвижными. Только Дарриен шагнул вперёд, его усталый взгляд метался от щупальца к щупальцу. Мои тени ни разу не отступили. Мы и так потратили слишком много времени на дорогу. Нам нужен был план. Мне нужно было добраться до Лины, пока не стало слишком поздно.

— У нас есть работа.

Гнев тяжело кипел в моей груди, но я заставил себя говорить спокойно. Даже сейчас. Убийцы бочком подошли поближе, в их глазах назревали вопросы.

— Мы не знаем точного местоположения Хайрата, только то, что он находится к западу от Китского леса. Если мы выйдем сейчас, то сможем...

— Подожди-ка минутку... Хайрат? — мышцы на шее Дарриена напряглись. — Логово Заклинателей, в которое никто никогда не проникал? Кто дал нам такую опасную работу?

— Я дал.

По всему фойе открылись рты, и над потрескивающим огнём в камине послышались тихие вздохи. Дарриен несколько раз моргнул, прежде чем зажмуриться.

— Но почему?

Стиснув зубы, я боролся за контроль над своими нарастающими эмоциями. Мне нужны были немедленные действия моих собратьев, а не миллион вопросов. Чем дольше это продолжалось, тем большей


опасности подвергалась Лина.

 

Кост положил руку в перчатке мне на плечо и пристально посмотрел на Дарриена.

— Одного из наших похитили. Если мы не будем действовать быстро, скорее всего, она умрёт.

Умрёт. Потрясенное выражение лица Лины всплыло в моёмсознании. Гнев и агония боролись в желании поглотить меня, но если я собирался спасти её из неприступной крепости, мне нужно было сохранить рассудок. Сохранить контроль.

— Кого похитили?

Дарриен потрогал кожаный ремешок на груди, удерживающий лук на спине. Убийцы зашуршали у перил, каждый из них жаждал узнать, кто пропал. Ради кого я готов был пойти на войну.

 

Я потянулся к кольцу на пальце и повернул его так, как сделала бы

 

она.

— Лину.

Голоса соперничали друг с другом, недовольства терялись в какофонии криков.

— Она не одна из нас. С чего вдруг это стало иметь значение?

 

— Она пыталась убить Коста!

— Нок, что она с тобой сделала?

Я стукнул кулаком по стене, принуждая всех замолчать.

— Лина — одна из нас. Конец истории.

— Ты воскресил её?

Дарриен скрестил руки на груди. Твёрдые янтарные глаза раскрыли

 

правду ещё до того, как я успел заговорить, и он поморщился.

— Нет. Она не убийца. Но я люблю её, — слова сорвались с моего языка раньше, чем я успел усомниться в них.

Они казались невероятно правильными, и тяжесть в моей груди одновременно уменьшилась и усилилась. Правда, наконец, прозвучала, но только чтобы быть растраченной напоминанием, что её здесь не было со мной, чтобы услышать это. Что мои братья услышали мою исповедь первыми, когда на их месте должна была быть она.

 

По залу прокатился тихий ропот. Дарриен зашипел, проводя рукой по своим завитым теням.

— Ты предлагаешь нам начать войну только потому, что ты стал жертвой Заклинателя? Какой прецедент это создаст для Круора?


Убийство людей, которые назначили награду?

 

От нескольких убийц послышалось перешептывание, и Дарриен почувствовал себя увереннее, получив их поддержку.

— Сколько контрактов мы из-за этого потеряем? Как ты будешь держать нашу гильдию на плаву?

Весь мой мир сузился до ухмылки, застывшей на его губах, и высокомерия, искривившего его сжатую челюсть. Одно неверное движение, и я прикончу его.

— Я ваш лидер, и я отдаю приказ.

Он осторожно шагнул ко мне, прищурив глаза.

— А я бы сказал, что это грубое злоупотребление властью. Мы, может, и не боимся смерти, но я не позволю тебе вести этот клан на войну, которую ты сам же и затеял. Ты просто дурак.

С растущим пульсом, я провёл длинным ногтем по ладони и призвал дремлющую в крови силу. Власть, дарованная мне Талмейджем

 

и его предводителями. Сила Зейна, первого из нашего рода.

Воздух в комнате исчез, задушив оставшиеся искры угасающего пламени в камине. Кровавые клинки поднялись в унисон вокруг меня, блеснув в свете качающейся люстры. Острые кончики развернулись в сторону Дарриена, и тени поползли от моего тела, скользнув по полу и поймав его лодыжки.

— Припомни с кем ты разговариваешь.

Излишки крови капали с моих ладоней на камень, ровный ритм сотрясал сам фундамент нашего дома.

— Ты сошёл с ума, — его дикий взгляд проследил за лезвиями. — Ты просишь нас рисковать жизнью ради какой-то глупой интрижки.

Я сжал руку в крепкий кулак. Она не была интрижкой. Она была моей единственной. Чем-то, чего Дарриен не мог понять.

И всё же я не мог заставить его или кого-то ещё сражаться за что-то, за кого-то, кого они не знали или во что не верили. Не без использования моей крови, и что-то в этом действии казалось...

неправильным. Мой взгляд переместился на нескольких убийц, выступивших против меня. Некоторые из них были воинами в своей прошлой жизни, но большинство же были просто людьми. Садовники. Портные. Художники. Заставлять их сражаться было бы жестоко. Я запросто мог пойти на это раньше, но Лина всё изменила. Она снова вернула меня к жизни.


Nae miele.

 

Мои клинки растеклись лужей у ног Дарриена.

— Уходи. Создай свою собственную гильдию. Забирай тех, кто хочет присоединиться к тебе, и убирайтесь к чёрту из моего дома.

Никто не сдвинулся с места.

Я подошёл ближе, буквально ворвавшись в личное пространство Дарриена.

— Это твоё единственное предупреждение. Останься, если хочешь, но если ты когда-нибудь снова заговоришь без разрешения, отнюдь не твоя фотография окажется на стене рядом с Талмейджем. Там будет висеть твоя голова.

Выпрямив спину, я оглядел всех своих собратьев.

— Это единственное предложение свободного ухода, которое вы получите. Уходите сейчас или считайте себя постоянными членами Круора. Останьтесь, так помогите мне построить что-то новое. Если вы не хотите брать на себя работу с метками, не беритесь. Если хотите, прекрасно. Но я никогда больше не буду принуждать вас к этому. Клятва Круора должна быть решением, которое принимаете вы, а не я. Мы найдём способ выжить, потому что наша сила исходит друг от друга.

Я коснулся лужи крови перед собой, напоминая им о силе, которую

 

я мог бы использовать, но никогда не буду. Не против них.

Старые порядки официально закончились. Настало время закладывать новые.

Молчание растянулось на несколько минут. Затем шквал движений

 

и теней взорвался вокруг нас. Дарриен выскочил из здания, уносясь по полям, оставив за собой столько темноты, что её хватило бы на половину гильдии. Остальные мои собратья остались на месте, осторожные улыбки тронули их губы.

Эмилия, стоявшая у подножия лестницы, подошла ко мне.

— Я не уверена, что это означает для гильдии в долгосрочной перспективе, — она оглянулась на лестницу, где стоял её брат-близнец Иов, прислонившись к перилам. Родились вместе, умерли вместе и родились снова вместе. — Но мне всегда казалось глупым притворяться, что я не боюсь смерти, ни за себя, ни за тех, кого люблю.

 

Я кивнул ей и остальным убийцам, стоявшим на лестнице, которые беспокойно двигались, ожидая указаний. Взглянув на картину на


каминной полке, я мог бы поклясться, что Талмейдж улыбался.

 

Иов крадучись спустился по лестнице и встал рядом со своей сестрой, тёмные перистые волосы покрыли его лоб, и он улыбался самой широкой улыбкой, которую я когда-либо видел.

— Какой у нас план, босс?

Я сделал глубокий вдох и посмотрел на то, что осталось от моей

 

семьи.

— Во-первых, нам нужно найти Хайрат.

 

ГЛАВА 28

 

ЛИНА

 

Когда-то я думала, что тени вокруг Нока — это абсолютная пустота, но абсолютная белизна моей камеры, полное отсутствие цвета, были ещё более пугающими. Невозможно было не заплакать. И всё же я не могла сдаться. Даже если я умру в этой тюрьме, я никогда не позволю Винну использовать меня. Снова сосредоточившись на цепях, я взялась за винты. Я крутила их без остановки с той самой минуты как он оставил меня одну, и, хотя только один из них показывал хоть какое-то малейшее движение, эта работа занимала мои руки. Дала мне цель и направление.

Я справлюсь с этим.

Постоянный гул птичьей твари продолжался. Её какофонический зов мешал сосредоточиться, думать. Но я могла двигаться. Поворачивать винт понемногу.

Дальняя стена содрогнулась, и каменная плита, ведущая к свободе, отодвинулась. Утро. Я перестала играть с кандалами и спрятала руки. Вошел Винн, закрывая за собой дверь, и меня вновь наполнило отвращением.

Он нахмурился, шагнул через комнату и присел передо мной.

— Ты плакала, — толстыми пальцами он вытер солёную воду с моих щёк.

Мой желудок скрутило, и я отдёрнула подбородок.

— Не прикасайся ко мне.

Он опустил руки.

— Ты же знаешь, как проходит укрощение. Все твари разные.


Возможно, мне придётся прикоснуться к тебе, чтобы завоевать. Конечно же, не без проб и ошибок.

 

Винн щёлкнул пальцами, и Хавра, которая подавала мне еду, появилась с белой тканью в руках. Четыре голубых глаза уставились на меня, и она положила ткань к моим ногам, а потом исчезла.

 

Одни. Мы были одни.

Перенеся вес тела на подушечки пальцев ног, Винн наклонился, чтобы снять кандалы с моей лодыжки.

— Переоденься.

Мгновенная надежда зародилась в моей груди. Свобода. Не раздумывая, я рванула вперёд, устремляясь прямо к запертой двери. Винн схватил меня за лодыжку, и я упала на пол. Перекатилась на спину

 

и пнула его прямо в челюсть. Ярость горела в его глазах. Он прижал меня к полу и так сильно ударил в висок, что у меня зазвенело в ушах. Жар коснулся моей щеки, и он поморщился. Дважды согнул руку, а затем потащить меня обратно к цепям.

— Это было глупо. Переоденься. Сейчас же.

Желчь собралась у меня на языке.

— Нет.

— Сейчас, Лина. Если только ты не предпочитаешь мою помощь. Он хотел, чтобы я была обнажённой. Униженной. Полностью

уничтоженной, чтобы легче было сломить то немногое, что у меня осталось. Он испытывал все эмоции, чтобы заставить меня подчиниться.

 

Он не победит.

Карие глаза интригующе сузились, когда я разделась, складывая одежду на пол. Я старалась быть быстрой. Я старалась дать ему как можно меньше времени, чтобы он мог рассмотреть мою плоть, но его пронзительный взгляд не изменился, и ожог на моей груди оставался ещё долго после того, как я надела белое платье.

 

— Хорошо.

Если побег не сработает… Прежде чем он успел понять, что яперенесла вес, я налетела на него, осыпая его лицо градом ударов. Молилась о хотя бы одном хорошем попадании. Мой кулак скользнул по его твёрдой переносице, и он поймал мои запястья своими толстыми руками. Один резкий поворот, и мои мышцы подались. Я прогнулась под его хваткой, слабая от недостатка еды и сна.

 

— Тебе и, правда, стоит ограничиться приручением тварей.


— Отвали, — выплюнула я.

 

Он снова закрепил кандалы на моей лодыжке и вытащил другие из-под кровати, закрепив их на другой ноге. Затем он сунул руку в передний карман брюк и достал маленький пузырёк, наполненный прозрачной жидкостью. С тихим хлопком он снял резиновую пробку.

 

— Выпей это.

Он протянул мне пузырёк, и аромат нечистот ударил мне в ноздри. Моя рука скользнула к животу, и суровый взгляд Винна проследил за этим движением.

— Держись от меня подальше.

— Я не могу допустить твою беременность от семени этого убийцы. Только боги знают, что это сделает с процессом.

Он протянул руки к моему лицу, и я впилась зубами в мясистую часть его ладони. Он выкрикнул проклятие, но не выронил империт. Свободной рукой он закрыл мне нос, заставив открыть рот, и влил тоник в горло. Липкий жар обжигал, как виски, и я со всхлипом проглотила лекарство.

— Ублюдок.

Он отбросил флакон в сторону и уселся передо мной.

— Давай перейдём к делу. Начнём с очевидного. Если у тебя есть хоть малейшее желание подчиниться, я бы посоветовал тебе сделать это пораньше.

Голодный свет лился из его тела, тянулся ко мне и лизал мои обнажённые ноги. Я ненавидела то, как нечто столь настолько прекрасное казалось слишком оскорбительным. Превратившись в статую, он сидел всего в нескольких сантиметрах от меня. Ладони вверх, к небесам. Подбородок склонился к груди.

Его свет стал удушающим, прижимая меня к гладкой стене камеры. Мои мысли вернулись к тому моменту, когда я впервые увидела, как Винн приручает тварь. Его свет был таким чарующим. Это напоминало

 

о солнечных вечерах, которые мы обычно проводили, лёжа на обширном пшеничном поле рядом с нашим коттеджем. Когда же его маслянистый, жёлтовато-белый свет превратился в нечто столь яркое? Раньше он был таким спокойным. Успокаивающим. Сейчас… он был почти зловещим. Как будто что-то испортило чистоту его цвета.

 

Похоронив это воспоминание, я подняла голову к потолку.

— Либо тебе становится хуже, либо ты забыл, как приручать.


Его свет хлестнул меня. Горячие рубцы поднимались к поверхности моих предплечий. Он по-прежнему молчал. Так мы просидели несколько часов. Меня совершенно не тронули его попытки. Он горел, как центр солнца. Но его свет был неправильным. Интенсивный от чистой силы, но полностью лишённый любви. Преданности. Он слишком усердно пытался уничтожить мой последний клочок человечности с фальшивым блеском.

 

Сон дразнил мои чувства, но непрекращающиеся помехи от его твари не давали передышки. Так что мои мысли блуждали там, где не должны были — они вернулись к Ноку.

Моя грудь вздымалась, и Винн дёрнулся. Неверно истолковав знак покорности. Закрыв глаза, я прислонилась головой к стене. Зияющая дыра в моей груди была бесконечной и испещрённой окровавленными кинжалами. Находясь с Ноком в руинах Нефесты было не похоже ни на что, что я когда-либо испытывала. Мы слились. Истинная и реальная связь. Связь, более сильная, чем всё, что у меня было с моими тварями. С любым другим человеком.

 

Но он не прислушался ко мне. Его действия привели меня сюда. И то самое, что давало мне надежду, теперь было змеящимся, злым течением, увлекающим меня под воду. Я тонула в нём.

 

Сквозь плотно сжатые веки просочились слёзы. Я хотела разорвать свой разум на части и стереть все образы обоих этих мужчин, которые причинили мне такую боль.

Внезапное отсутствие света вернуло меня к действительности, и я открыла глаза. Прежде чем я успела среагировать, Винн снял с пояса наручники и сцепил мои запястья. Подняв их над моей головой, он прикрепил их к металлическому крюку в стене.

 

Я дёрнулась к нему, свирепо прожигая его взглядом.

— Это действительно было необходимо? Он зарычал в ответ:

— Я не могу позволить тебе драться со мной. Ты и так уже

достаточно натворила.

 

Потянувшись к другому бедру, он вытащил изогнутый клинок из потёртых кожаных ножен. Отполированный до блеска, серебряный край дразнил меня.

Как будто лезвие не было достаточно угрожающим, он вытащил из


кармана ещё один флакон. Вязкая жидкость светилась жутким алым светом, и Винн окропил ею нож. Жидкость впиталась в серебро и оставила радужный блеск.

— Яд Улукса. Уверен, ты знаешь, что это такое.

У меня кровь застыла в жилах. Яд Улукса был просто смертельным. Этот проклятый яд заставит мои мышцы сжаться и затуманит разум. Благодаря этому и тем невыносимым помехам, которые всё ещё разносились по моей камере, я в жизни не смогу удержать свои мысли. И у меня не было никакой возможности остановить его.

Винн снова включил своё очарование, и каменные стены задрожали от внезапного потока света. Блеснул разделочный нож.

— Когда она нашла заклинание для спасения нашего рода, она также обнаружила ряд запрещённых текстов. Обрывки тёмных практик

и магии, оставшиеся от некоторых наших изгнанных братьев. Кровопускание для ослабления решимости — напоминание о том, что мир за пределами королевства, жестокая и несправедливая реальность. Его использовали, чтобы приручить чудовище из Китского леса, — лишённый эмоций, Винн встретился со мной взглядом. — Конечно, это преступление, но у меня нет выбора. Впусти меня, и всё будет кончено.

 

Я воспротивилась, но его пальцы сами по себе были оковами, и лезвие рассекло мою кожу. Идеальный разрез в форме полумесяца. Я закричала и дёрнула скованными запястьями. Но яд был быстр, и вскоре мои конечности налились свинцом. Мои крики не были услышаны, и Винн сделал ещё один надрез на дюйм выше первого. Поток боли пронзил меня, обжигая горячими волнами ноги и наполняя слезами глаза.

Снова и снова его клинок пронзал мою плоть.

Зрение плыло в череде звёзд, я молилась о темноте. Чтобы моё подсознание сломалось и потянуло меня вниз. Но когда темнота приблизилась мучительно близко, когда звёзды превратились в чёрные точки, а моё зрение превратилось в неопределимые вихри, Винн остановился.

— Я не могу допустить, чтобы ты потеряла сознание. Никто никогда не приручал бессознательную тварь.

Он вызвал Пои из своей бесконечной сети тварей. Без подсказки Пои переместился к моим ноющим ранам, и колючий язык методично


покрыл каждую царапину. Закончив, Пои сел на корточки и посмотрел на Винна. Вздохнув, он снова склонился над моей ногой.

 

— Как только ты будешь готова, Лина.

Во второй раз было ещё хуже. Агония раздавила меня, раздробив рёбра и лишив возможности дышать без рыданий.

Голос Винна, казалось, доносился откуда-то издалека, и всё же в этот момент он был чудовищно близко.

— Почему бы нам не попробовать другую тактику? Может быть, боль ассоциируется с воспоминанием, причиной отказа от привязанности к этому миру. Как насчёт... Нока?

Его имя, произнесённое вслух, было резче лезвия на моей коже. Содрогнувшись, я попыталась вжаться в стену. Полностью исчезнуть.

Винн сделал паузу.

— Какой эгоистичный поступок он совершил.

Эгоистичный. Яд затуманил мой разум и нашёптывал о вещах, вкоторые я не хотела верить.

Винн снова поднял клинок. В воздухе завитал металлический привкус.

— Стоит ли оставаться здесь? С этой болью? В королевстве нет агонии. Ты же там была. Ты знаешь.

Нок. Было так неправильно и так правильно по-прежнему хотетьего, всё ещё надеяться, что у нас есть шанс.

— Оставь его, Лина, — пробормотал Винн.

Моя спина вжалась в стену. Нок. Мысленно я потянулась к нему. Говорила с тенями, затаившимися в глубине моего сознания, в надежде, что он меня услышит. Я проклинала его за то, что он волей-неволей использовал меня как разменную монету, а потом умоляла вернуться и доказать, что всё, что я видела, было неправильно. Тем не менее, в моей камере не было никаких тёмных углов, и барьеры Хайрата не позволят ему найти меня.

 

— Ты ведь до сих пор никогда не загадывала желания Гисс, верно?

 

— Винн отложил клинок в сторону. — Все твои знания — это теория, а не личный опыт. Ты знаешь, что они не должны говорить загадками? Что иногда плата так же проста, как и желание?

 

Я попыталась отстраниться от этой насмешки, хотя и чувствовала себя вынужденной спросить:

— О чём ты говоришь?


Он подал знак своему Пои, чтобы тот занялся моими ранами. Я едва заметила, как тварь лизнула меня языком. Наклонившись ближе, Винн убрал волосы с моего лица.

— Я говорю, что есть шанс, что Нок знал, что принесёт тебя в жертву. Так же, как и я. В конце концов, это была твоя жизнь в противовес его.

Новые слёзы потекли из моих глаз, и я боролась со своей вздымающейся грудью.

— Что?

Мои мысли утекали сквозь пальцы, как вода. Я не могла держаться за твёрдое воспоминание. Он ведь обещал, что не будет использовать Гисс против меня, не так ли? Он не стал бы сознательно приносить меня в жертву.

Жужжание усилилось, и жжение в ногах поползло выше. Ничто не казалось правильным.

— Если он не убьёт тебя, то умрёт. Это магия, стоящая за клятвой Круора, — Винн сжал губы в тонкую линию. — У каждого свои планы, Лина. Некоторые просто благороднее других.

Яд густо осел в задворках моего сознания, но даже так, я могла слышать правду в словах Винна.

Нок. Он сказал мне, что клятва всё ещё должна быть исполнена, ноон не сказал мне о цене. Он мог бы пожертвовать немного бит ради моей жизни, но это? Он не отдаст свою голову в обмен на мою. Я считала его опасным с того момента, как вошла в его дом. И всё же я доверяла ему, влюбилась в него и забыла, каким смертельно опасным он может быть.

— Он был всего лишь наёмным убийцей, а ты была самой лёгкой целью, которую он когда-либо получал.

Винн прикоснулся пальцами к моей груди и положил ладонь мне на сердце. Жгучий огонь паутины выползал из его пальцев, прожигая мои вены в попытке очистить саму мысль о любви.

Я закружилась. Или, может быть, это была сама комната. Потолок и стены сходились и расходились.

Винн поднял руки, чтобы обхватить моё лицо.

— Отпусти.

Реки хлынули из моих глаз, солёная вода капала на мрамор.

Сломленная. Я чувствовала себя такой сломленной.


— Правильно, Лина.

 

Я очень стараюсь, Нок. Я хочу, чтобы он ошибался, но это звучит так правильно. Я заблудилась. Такая потерянная.

— Лина. Отпусти.

Нет.

Свет Винна вспыхнул, и мельчайшие уколы тепла зажглись в моём позвоночнике. Проблеск мира без этой сокрушительной, разрывающей боли.

Винн улыбнулся, и тьма поплыла перед моими глазами, когда потеря крови, наконец, пожалела меня. Прямо перед тем, как комната исчезла, я могла поклясться, что услышала, как Нок выкрикнул моё имя.

 

ГЛАВА 29

 

НОК

 

Китский лес стал для нас препятствием. Даже с тенями на нашей стороне, мы не могли избежать бдительных глаз неукротимых монстров. Их гортанные вопли были навязчивой балладой, которая никогда не кончалась, один визгливый зов, скрежещущий по кости, перетекал в другой. Призрачный туман скрывал толстые лозы, ползущие по мшистой земле. Шипы цеплялись за наши брюки, разрывая ткань и впиваясь в плоть. Никто не жаловался, но это замедляло прогресс. Темнота, которую мы обычно приветствовали, была пропитана опасностью. Лишь редкие отблески лунного света пробивались сквозь связанные верхушки деревьев, тусклое и отфильтрованное свечение.

 

Чем дальше на запад мы уходили от Круора, тем становилось хуже. Кост стоял справа от меня, и странный холодок сопровождал его

 

дыхание.

— Пока ничего.

Ничего, кроме ужасов леса и страдальческого лица Лины, преследующего меня. Я мог бы поклясться, что почувствовал её днём раньше. Ничего кроме боли, жгучей и внезапной агонии, но её присутствие было осязаемым.

Связь исчезла в мгновение ока, и ужасающее отсутствие её разрушило мой контроль. Я рванул вглубь леса и последовал за низким


пульсирующим сердцебиением в надежде найти её.

 

Несколько часов спустя мы заблудились. Двадцать пять сильных убийц, и мы всё ещё не могли ориентироваться в заколдованном лесу. Я подумывал взять с собой все пятьдесят оставшихся членов Круора, но большинство посоветовало оставить некоторых на случай, если Дарриен вернётся. Или, вдруг, мы не вернёмся.

 

У тёмного леса было собственное сердце и собственный разум. Это был опасный, бесконечный лабиринт, но это был единственный путь к Лине и скрытому городу. Отодвинув в сторону сухую ветку, я старался говорить ровным голосом.

— Хайрат на северо-западе.

Кост бросил на меня косой взгляд.

— Не помешало бы узнать больше.

Клубки теней ожили перед нами, и, как один, наша бригада остановилась. Калем явился из темноты, грудь его вздымалась, он провёл руками по влажным локонам, завязывая пучок.

— Кажется, я что-то нашёл. Надежда взорвалась в моей груди.

 

— Что именно? Калем поморщился.

 

— Я не уверен, — он протянул руку и показал мне след исчезающих красных отметин. — Я на что-то наткнулся.

— Отведи меня туда.

Калем развернулся на пятках, минуя чудовищные валуны и огромнейшие стволы деревьев. На его одежде было дыр больше, чем у всех нас, а на открытых участках кожи виднелись полосы крови.

— Здесь, — он понизил голос, как будто это могло каким-то образом удержать затаившихся монстров от нападения.

Указывая только на бесконечную темноту и лес, он осторожно остановился. Пространство перед нами ничем не отличалось, очередная сцена из сплетённых деревьев, темноты и лозы.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.