Глава 11. Адриана

Я отпихнула Росси от своей тарелки с завтраком, хотя уже и закончила. Кот и так был достаточно сумасшедшим, не хватало еще, чтобы он прыгнул в залитые молоком фруктовые хлопья. Он мяукнул в знак протеста, поэтому я схватила его и сбросила на пол. Разочарованно зашипев, он вскочил на подоконник и выпрыгнул в окно.

Даже скинул фоторамку для пущей важности.

Говнюк.

Я подняла рамку и поставила на место. При этом стук, казалось, раздался эхом по всему дому, несмотря на размер. И не важно, каким большим он был. Я могла все слышать, особенно сегодня.

Я была гиперчувствительна практически ко всему.

К каждому дуновению ветра, каждой захлопывающейся двери, каждому звуку. Даже самый тихий казался оглушительным грохотом.

И знала причину.

Не было смысла наблюдать за входной дверью.

В городе был Исайя. Консильери моего отца. Его лучший друг, советник, наперсник.

Мужчина, являющийся кузеном моего телохранителя, но и самый надежный союзник человека, желающего моей смерти.

Я не знала, кому верить. Такое чувство, что последние десять лет моей жизни были ложью. Что каждая секунда, минута, час были не более чем тактическими шагами по сохранению меня в живых.

Наверное, так оно и было. Беспокоило ли это меня? Да. Лучше честно умереть, чем жить благодаря обману.

Что, собственно, есть жизнь? Уж точно, черт побери, не смесь любви и честности. Это больше походило на бардак из дерьма и лжи.

Интересно, какое мое истинное предназначение? Возглавить семью Романо? Умереть? Жить в пограничном состоянии между жизнью и смертью?

Где мой герой, любовь к которому снесет мне чертову крышу?

Как в Золушке? Или Белоснежке?

Рапунцель, сука.

Я уставилась на пистолет, который Дариен ранее положил на журнальный столик. Заряженный. Предохранитель снят. Готов к использованию, как он сказал. Нажать на спусковой крючок, и если попасть в цель, то она превратится в фарш. Не более чем ужин.

Он был блестящим. Для своего происхождения я отвратительно разбиралась в огнестрельном оружии, но Дариен никогда не жаловался. Я умела стрелять из большинства из них, даже если не знала, что это и каковы характеристики, он не обращал на это внимание.

Если знала, как стрелять, значит, могла ранить кого-то. Если знала, как правильно держать оружие и стрелять, значит, могла кого-то убить. Знаю, как защитить себя.

Это единственное, что было для него важно.

Уверена, это единственное, что вообще имело значение.

Не важно, что он всего лишь вышел в продуктовый магазин за молоком. По тому, как он уходил, можно подумать, что оставляет меня на неделю. Возможно, он не доверяет Исайе настолько, как заверял меня.

Совсем не успокаивающие мысли.

Я вздохнула и взяла миску. Два часа просидела за столом, неудивительно, что Росси хотел молока. Вероятно, он выжидал с самого начала и просчитывал в своем кошачьем мозгу, когда можно попытаться добраться до него.

Поставила миску в раковину и поднялась наверх переодеться.

Физически ощущала тиканье дедушкиных часов в кабинете Дариена, когда проходила мимо. Время прихода Хантера и Исайи приближалось, а я все еще была в коротких хлопковых шортиках и без лифчика. Мне действительно нужно пошевеливаться и подготовиться, даже если часть меня уверена, что приглашаю смерть в свой дом.

Хотя спала со смертью менее суток назад, что я понимаю?

Захлопнула за собой дверь. Черт возьми, нет. Я не хотела думать о близости с Хантером. Не хотела, блин, думать о нем снова. Это делало меня… живой. Не говоря о том, что не хотела видеть его, пока еще свежи воспоминания о том, чем мы занимались.

Покачала головой и достала одежду из шкафа. Джинсы и рубашка, и лифчик.

Как только подобающе оделась, расчесала волосы и провела по ресницам пару раз тушью, то снова стала похожа на человека, хотя и чувствовала себя больной.

Я была напугана приездом Исайи и знала, что если он собирается убить меня, то сделает это в течение пары секунд после нашей встречи. Также понятия не имела, как Хантер поведет себя рядом с консильери. Будет ли он все еще Хантером, или вернется парень, передвигавшийся по моему дому в балаклаве несколько дней назад?

Я не знала.

И боялась это выяснять.

Услышала шум своего телефона, вибрировавшего на стойке в кухне. Это, должно быть, звонил Гайдж, чтобы проведать меня. Я не хотела отвечать —опасаясь, что он поймет, что от него что-то скрываю.

Например, консильери моего отца.

Боже, каким ужасным другом я была. И человеком. Едва ли даже извинилась за его перепалку с Хантером на заднем дворе. Не то чтобы мне было за что извиняться. Не я играла мышцами и размахивала павлиньим хвостом, дабы показать свое сексуальное превосходство.

Мужчины. И я удивлялась, почему одинока.

Проверила телефон и увидела, что была права. Пропущенный вызов от Гайджа. Испытала укол вины, когда убрала оповещение и даже не написала сообщение. Но он слишком хорошо меня знал. Десять слов, и он поймет, что что-то случилось, поэтому легче проигнорировать.

Я позабочусь об этом позже. Или попрошу Дариена. Не боюсь признать, что струсила. И что я ужасный, ужасный человек.

Входная дверь открылась.

— Эдди?

— На кухне, — ответила Дариену. Достала из холодильника бутылку воды, когда он вошел, неся коричневый бумажный пакет с покупками. — Я думала, ты купишь только молоко.

Он поставил пакет на стол и встретился со мной взглядом. Улыбка коснулась его губ.

— Конфеты были со скидкой.

Я покачала головой и пододвинула к себе пакет.

— Ты взрослый мужик, Дариен, — отчитала его, — тебе не нужны… Ох, Nerds^{^[22]}! —достала яркую коробочку и открыла ее.

— Ты взрослая женщина, Адриана. Тебе не нужны Nerds на завтрак, — шутливо ответил Дариен, потянувшись за конфетой.

Я отступила и прижала коробку к груди.

— Если взрослая, то имею право есть конфеты на завтрак. И никто меня не остановит. Это самая прекрасная часть взрослой жизни: могу делать, что захочу.

Мгновение он смотрел на меня, прежде чем сообразить, что спорить — не лучшая идея. Вместо этого просто покачал головой, улыбнулся и вытащил из пакета бутылку молока.

Положила пригоршню конфет в рот и выдвинула табурет. Стоило мне сесть, как снова зазвонил телефон. Гайдж. Опять.

— Он так и будет тебе названивать, — сказал Дариен, закрывая холодильник, — ты и сама это знаешь.

— Знаю, но не хочу врать ему про приезд Исайи, —подождала окончания вызова и поставила на беззвучный режим.

Господи, чувствовала себя отвратительно.

— Поэтому решила просто игнорировать его? — он приподнял бровь и оперся руками о стол, наклоняясь ко мне. — Адриана…

Я вздохнула и отложила коробку Nerds. Он не собирался закрывать эту тему.

— Послушай… С тех пор как Хантер объявился здесь с изяществом носорога, это стало просто… неловко. Гайдж по умолчанию его ненавидит и был здесь вчера, когда ты оставил Хантера присматривать за мной. Они оба друг друга бесили. Не думаю, что будет хорошей идеей рассказать Гайджу, что другой парень, потенциально желающий моей смерти, придет на кофе с тортом.

— Исайя не любит торты. И маловероятно, что ты с ним поделишься.

— Пожалуйста, мы можем сосредоточиться на проблеме, Дар? Знаю, что он твой кузен, но это ничего не значит. Все, что знаю: изначально Хантер решил убить меня. Мы понятия не имеем, что может произойти, и нам нужен план на случай, если дела пойдут не так, как мы ожидаем.

— Хорошо, тогда давай подумаем о плане. — Он выпрямился и потянулся за бутылкой с водой. — Что ты думаешь?

Что бы сделала мама?

Точно знаю, что бы она предложила, если бы была здесь. Однажды мы уже убегали, и нам нужно быть готовыми к любым ситуациям.

— Собрать сумку и достать из сейфа поддельные документы, удостоверяющие личность, —я встала до того, как Дариен успел хоть что-то ответить, и пошла по коридору.

Я помню день, когда мы выбирали картину, которая бы скрыла наш встроенный в стену сейф. Ненавидела ее тогда и ненавижу сейчас. Даже не знаю, что на ней, — абстрактная смесь цвета и формы, которую любила мама, но думаю это из-за стресса из-за новой жизни. Тем не менее это было непритязательное место, чтобы спрятать тайник.

Я сняла картину со стены, под ней находилась блестящая черная дверца сейфа. Набрала код и открыла. Внутри оказался маленький сложенный рюкзак, и первое, что сделала, это вытащила и встряхнула его.

Бесполезно держать хренову тучу налички и документы в сейфе, если их некуда засунуть в критической ситуации. Ну, никак я не смогла бы запихнуть тысячу баксов в лифчик.

Взяла свернутые в рулоны деньги и кинула на дно сумки, а затем залезла в коричневый бумажный конверт. В нем лежали водительские права, свидетельства о рождении и паспорта для нас с Дариеном. Если бы мы ими воспользовались, то я стала бы Пенелопой Доусон, а он моим отцом — Эндрю Доусоном.

Удовлетворенная, что у меня есть хоть какая-то защита, закрыла сейф и вернула картину на место, прежде чем схватить сумку и отнести ее в свою комнату. Собрала все самое необходимое, затем спустилась в прачечную и сделала то же самое для Дариена.

Второй сейф был спрятан здесь. Один из многих. У мамы не было паранойи, но она всегда знала, что однажды отец найдет нас, а потому настояла, чтобы мы подготовились.

В тот момент, когда забралась на сушилку, чтобы дотянуться до антресоли, я была ей благодарна. Открыла шкаф и достала ящик с мылом. Он был полон песка, создавая иллюзию, что новый. Когда-то я смеялась над этим. «Кто прячет сейф в шкафу прачечной? — спросила ее, и она ответила, подмигнув: — Вот именно».

Мои губы изогнулись в печальной улыбке из-за воспоминаний, и на минуту замерла. Временами ужасно по ней скучаю. И сейчас один из таких моментов. Мне бы хотелось, чтобы она вошла сюда, закатала рукава и взяла все в свои руки.

Но она не может. И никогда больше этого не сделает. Так что теперь все на мне.

Я открыла сейф и достала заряженный 9мм пистолет.

Это не паранойя.

Дважды проверила обойму. Полная. Достаточно для того, чтобы убить кого-нибудь, если придется.

Это подготовка.

Закрыла сейф, поставила на место мыло и спрыгнула с сушилки. Завернула оружие в одну из своих рубашек в сумке и застегнула молнию.

Вот. Теперь я чувствую, что готова.

Хотя. Посмотрела вниз на босые ступни. Почти готова. Без обуви далеко не убегу.

Снова отнесла сумку в комнату, положила в нее обувь и вернулась на кухню. Дариен выглядел так, словно вообще не двигался. Он все так же облокачивался о стол, а взгляд был направлен в коридор. Едва заметная улыбка играла на губах, а глаза блестели, когда он посмотрел на меня.

— Вот, — я положила сумку на столешницу перед ним. — Одежда, деньги, документы, оружие. Если Исайя попытается убить меня, я могу сбежать.

— А если он попытается и убьет тебя?

Я пожала плечами:

— Тогда умру.

Он помолчал немного, а затем мягко улыбнулся.

— Ты такая же, как и твоя мама.

Открыла рот, чтобы что-нибудь сказать в ответ, но не произнесла ни звука, потому что не знала, что говорить. Не думаю, что я такая. Мама была храброй и контролировала себя. Она была сильной и сражалась за то, во что верила, независимо от последствий. Она спорила по многим вопросам, которые могли стоить ей жизни.

— Возможно, идея убийства Энцио не такая уж и сумасшедшая, — добавил Дариен, отталкиваясь от стола, когда раздались три удара в дверь. Он исчез до того, как я смогла что-то сказать в ответ.

Ирония в том, что начала задавать себе вопросы, было ли это сумасшествием. Но ведь именно он подослал ко мне убийц...

— Мать твою! Александрия, ты совершенно не изменилась.

Я знала этот голос.

Медленно повернула голову к двери. Взгляд упал на Исайю. Как и Дариен, он не выглядел на пятьдесят. Скорее ближе к тридцати, и единственным напоминанием о возрасте были тонкие линии в уголках глаз и седые пряди волос над ушами.

— Ты отлично знаешь, что я не Александрия, Исайя, — медленно произнесла, наблюдая, как он подходит ко мне, — поэтому не пори чушь.

Он усмехнулся. Это была легкая улыбка, растянувшаяся на его лице.

— Знаю. Просто мне нравится выводить тебя из себя, Адриана. Выглядишь в точности, как она, а лучше и быть не может.

Я облизнула нижнюю губу.

— Что ты тут делаешь? Заканчиваешь работу Хантера?

— Зачем? Ты приказала ему убить твоего отца, Принцесса? Потому что если это так, то я с вами, черт побери, — он хлопнул ладонью по столу. — Этого тупого ублюдка.

— Да завязывай ты уже со своими тупыми ублюдками, Господи, Исайя, — вздохнул Хантер, подходя к нему сзади. — Энцио — тупой ублюдок. Мы знаем. Все кругом тупые ублюдки.

— Заткнись, тупой ублюдок, — Исайя повернулся и отвесил ему подзатыльник. — Ему повезло, что вообще остался жив к утру, — обратился он ко мне. — Храпит как свинья.

Хантер расхохотался.

— Ага. Как будто я один храплю. Из-за тебя чуть стекло не треснуло.

Я приподняла бровь.

— Вы ночевали вместе? Чем занимались? Разделись до трусов и дрались подушками? Ели тесто для печений? Смотрели «Дневник Бриджит Джонс»?

— У нее острый язычок, — заметил Исайя, показывая мне большой палец, — мне это нравится.

Я посмотрела на него. Могу смело сообщить, что совсем не так представляла себе наш разговор. Нет, ни единой мысли не было, что Исайя будет дерзить и ругаться, словно пятнадцатилетний подросток, и не думала, что Хантер направится к кофемашине и банке с печеньем.

В какой параллельной вселенной я оказалась?

— Ты выглядишь смущенной, Эдди, — Хантер обернулся, сжимая пустую кофейную чашку.

— Серьезно? Даже не представляю, почему.

— Наверное, потому что ты думала, что я собираюсь тебя убить, дорогая, — ответил Исайя.

— Нет, — отрезала я. — Думала, что мы собираемся вместе испечь сказочный торт.

Он вздрогнул.

— Гребаный торт.

Хантер засмеялся и поставил кружку. Его глаза наткнулись на сумку на столе, и улыбка вышла кривой.

— Уезжаешь куда-то?

— Собираюсь, — ответила ему, пододвигая сумку поближе к себе. — Как я поняла, вы двое пришли, словно лучшие друзья? Думала, вы собирались убить меня.

— Что ж, так как я один раз уже попытался и облажался, у меня не много шансов попытаться убить тебя еще раз, — ухмылялся Хантер.

— Могу попытаться и убить тебя, еслитебе станет лучше, — предложил Исайя. — Я не возражаю.

— Ох... Думаю, я пас, спасибо, — села на табурет. — Одного раза в неделю более чем достаточно для меня. Ты один?

— Прилетел ли я один? — переспросил он, кивнула в ответ. — Да. Твой отец полностью доверяет мне и рассчитывает, что убью не только тебя, но и этот мешок с дерьмом, — указал на Хантера. — И позволь мне кое-что сказать тебе, Адриана, твой отец — тупица.

— Правда, Исайя, тебе не нужно было говорить. Я это выяснила десять лет назад.

— Да, это был дерьмовый случай. Стоивший ему десяти миллионов, прикинь. Они дали ему неделю, чтобы найти тебя, а когда он этого не сделал, то удвоили долг и заставили заплатить наличными. — Исайя достал упаковку сигарет из кармана пиджака. — Не возражаешь?

— Немного. Мы можем выйти на улицу. — Армо курил, поэтому мы выносили пепельницу во двор, когда он приходил. Встала и отнесла сумку к задней двери. Я без нее никуда. Сейчас это моя защита.

Исайя и Хантер последовали за мной наружу. Дариен присоединился к нам, как только Исайя чиркнул спичкой.

— Росси пытался принести тебе мертвую птицу, — объяснил Дариен. — Он был буквально в шаге от этого, когда я избавился от нее и убедил кота, что тебе не нужна ворона.

— Он поймал ворону?

— Ага, маленькую. Вероятно, он попытается найти тебе что-нибудь другое, — Дариен уселся. — О чем мы говорили?

— О них, — Исайя выпустил длинное облачко сизого дыма и стряхнул пепел в маленькую пепельницу в центре стола. — Как я сказал, они заставили заплатить его наличными, и это случилось в то время, когда он влез в самый грязный бизнес, от которого отказалась твоя мама. Ему нужно было вернуть деньги в кратчайшие сроки, а также восстановить семью Романо, чего стоило бояться.

— Грязный бизнес? — спросила я. — Например?

— Во-первых, торговля людьми. Вымогательство. Шантаж. Он перехватил значительное количество группировок по торговле наркотиками, и это окупилось. Заработал на этом чертову кучу денег, — он затянулся сигаретой. — Помог паре картелей закупить свое дерьмо и толкнуть по хорошей цене. Он запустил руки во все пироги, но ему не хватает клеток мозга, чтобы осознать, насколько те горячие.

Я посмотрела вниз. Не удивлена услышанным, но торговля людьми вызывала озноб. Знаю, что мир мафии полон лжи, крови и тьмы, но это была единственная вещь, которой мама отказывалась заниматься. Она говорила, что лучше умрет, чем поможет больным ублюдкам наслаждаться беззащитными девочками. Сказала, что ее долг, как женщины, защищать их, а не осуждать.

Я не должна удивляться. Совершенно. Мужчина пытался продать собственную дочь в счет карточных долгов.

— Что насчет финансов? — тихо спросила его. — Он их все проиграл?

— Ах-ха! Нет, — Исайя вытащил сигарету изо рта. — Он велел мне контролировать денежные потоки, что я и делал. Прямо на твой счет в банке.

— И он не узнал?

— А должен был? Он не любит пачкать руки, Адриана. Если твоя мать лично проверяла каждый документ, каждый чертов доллар, эта женщина однажды устроила допрос за пропавший четвертак только для того, чтобы узнать, что ты их позаимствовала. Твой же отец не делает ничего. Он ленивый. Предпочитает просить других делать все для него. Он даже не покидает Хэмптон. Слишком боится, что умрет, оказавшись вне его стен.

— Ирония судьбы, его самый близкий друг один из тех, кто хочет его смерти, — фыркнул Хантер.

— Я не хочу его смерти. Но не возражаю, — признался Исайя.

Дариен покачал головой.

С каждой минутой я все больше и больше терялась. До конца не понимала, по какой на самом деле причине Исайя был здесь, кроме как убедить моего отца, что он позаботится обо мне. Не в лучшем смысле. Все слишком расслаблены, слишком спокойны в этой ситуации, что заставляет чувствовать себя еще более неуютно, нежели если бы все ждали, что что-то должно произойти.

Такое чувство, что я одна жду. И мне это не нравится.

— Сейчас вернусь, — произнесла я, вставая и прижимая сумку к себе. Три пары глаз смотрели, как ухожу в дом.

Может, я не права. Может, у меня паранойя.

А возможно, и не было никаких «может». Я чувствовала себя немного сумасшедшей. Казалось, что за каждым углом кто-то меня подкарауливает, чтобы убить.

Видите. Вот почему ранее я так хотела уехать в Нью-Йорк. Но, нет. «Подожди, — говорили они, — это глупая затея», — убеждали они. Даже Хантер, который согласился взять меня с собой, предлагал подождать. Я не хочу ждать. Устала от ожидания и хочу действовать.

Хочу наблюдать, как пуля пронзает кожу моего отца, и свет покидает его глаза.

Хотела наказать его за попытку продать меня, а потом убить, в том числе за то, что украл все, что принадлежало мне. Это было темное желание, морально неправильное, но мне наплевать. В этом мире не существовало понятия морали. Если у тебя есть мораль, значит, ты становишься мишенью. Все просто.

— Эдди?

— Я только... Мне нужна минутка, ладно? — повернулась к Хантеру.

Его пронзительные серые глаза уставились в мои.

— Что не так?

— Вся эта ситуация. Ты не думаешь, что она совершенно конченная? — покрепче сжала ручки сумки. —Два человека моего отца только что решили поменять сторону? Мне полагается верить, что это было запланировано заранее? Все так охрененно просто, а?

— Может быть, — он пожал плечами. — Энцио не очень любят. И не могу сказать, что это меня удивляет.

— Ну а я, — так крепко держала сумку, что заболели пальцы, — не думаю, что все так просто. Я не доверяю Исайе. И не думаю, что он говорит правду.

— В самом деле? Сумки для бегства было недостаточно, чтобы дать мне это понять, — ответил он. Сарказм сквозил в каждом его слове и полуулыбке.

— Пошел ты, Хантер. Это не шутка. Ты не знаешь, приехал ли он один. Тебе известна только его ложь, и его слова, что он один, не означают, что так и есть.

— Знаю, знаю. Но также не уверен, что он врет. Думаю, он искренне ненавидит твоего отца.

— Это не значит, что он здесь не ради моего убийства, — возразила ему.

Хантер сократил расстояние между нами и приподнял мой подбородок.

— Ты, правда, думаешь, что я позволю ему?

— У тебя не будет выбора, если он убьет тебя первым.

— Ты всерьез все это обдумывала, да?

Я кивнула.

— От меня мало толку, если не буду думать. Если он собирается убить меня, значит, сначала отправит на тот свет тебя, потому что знает, что будешь защищать меня. А если он прилетел не один, что ж... Нас обоих прикончат, верно?

Он наклонил голову в сторону и опустил руку.

— Если ты всерьез беспокоишься об этом, тогда почему не в доме Понтарелли? Там была бы в большей безопасности.

Потому что знаю, что ты один можешь защитить меня лучше, чем все они вместе взятые.

— Гайдж, — полу-утвердительно спросил он. — Ты не хочешь нас сталкивать.

Я повела плечом.

— Полагаю.

— Почему?

— Потому что, скорее всего, вы поубиваете друг друга, и тогда от тебя не будет пользы?

— Правильно. Потому что он первый получит пулю в лоб.

— Вот именно поэтому ты не рядом с ним.

Хантер протянул руку и взялся за ручки сумки. Он нежно отцепил мои пальцы, забрал рюкзак и поставил на кофейный столик.

— Адриана, — обхватил ладонями мое лицо.

Он хотел, чтобы я слушала. Постоянно так делал. Всегда. Только теперь я слишком привыкла к грубости его ладоней на своей коже, слишком привыкла к тому, как его пальцы проводили по волосам, а большой — временами поглаживал губы.

Слишком привыкла к мурашкам по телу каждый раз, когда он прикасался ко мне.

— Мне не нравится Гайдж Понтарелли. Не собираюсь тебе врать на это счет. Но если в их доме ты будешь в безопасности до тех пор, пока мы не поймем, как избавиться от твоего отца, тогда именно там тебе и стоит быть, — он поймал мой взгляд. — Даже если это значит, что мне придется держаться от тебя подальше.

Мое сердце, предательская сука, сжалось от этой мысли. Не хочу, чтобы он держался подальше. Я так сильно скучала по нему, словно оставила с ним кусочек своей души, когда мы сбежали. Только недавно получила его обратно, и хотя он стал другим, но в глубине души все равно остался моим Хантером.

— Может быть, по этой причине я не у Понтарелли, — ответила тихо. — Потому что тогда тебе не придется оставлять меня.

— Адриана, — прошептал он, притягивая меня ближе. — Ты должна ставить свою безопасность на первое место. Меня можно заменить. Тебя — нет.

Я убрала его руки от лица и отступила назад, ударившись о подоконник.

— По твоему мнению, возможно, но на мой взгляд — нет. Ты разве не понимаешь, Хантер? Ты незаменим для меня. Всегда таким был и всегда останешься. Никто не сможет занять твое место в моей жизни, и мне глубоко похеру, что ты скажешь. Лучше рискну жизнью и проведу час с тобой, чем буду в безопасности и никогда не увижу твое самодовольное чертово лицо!

Он резко вдохнул.

— Ты на эмоциях и не слышишь меня.

— Как вчера, да? Когда я была слишком эмоциональна, чтобы помешать тебе трахнуть меня?

— Прекрати! — резко прикрикнул он, запуская пальцы в свои волосы. Он встретился со мной глазами, и я вздрогнула от силы его взгляда, обрушившегося на меня с мощью пятибалльного урагана. — Лучше проживу остаток жизни, зная, что ты жива, хоть и никогда не увижу снова. Ты никогда не перестанешь быть всем для меня, Эдди. Никогда, черт возьми! Тебя не будет рядом, но ты никогда не исчезнешь отсюда, — он ударил себя в грудь. — Ты всегда была здесь и будешь. Прекрати свое гребаное упрямство и спрячься от этого куска дерьма, ради всех святых!

Сердце колотилось в груди, и раздражение затягивалось в тугой узел в животе. Назовите меня глупой, может, так оно и есть, но я не смогу больше жить без него. Прежде всего, он мой лучший друг, и я люблю его безоговорочно. Даже когда он становился таким большим и сексуальным мудаком.

— Нет, — выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. Решимость разлилась по венам, когда реальность накрыла с головой.

Это захлестнуло меня тогда.

Моя мать была королевой.

Это моя судьба.

Однажды я должна буду возглавить эту семью. Она откуда-то знала об этом ранее, а я поняла только сейчас. Будто она нашептала мне.

— Нет, — всего три буквы, так мало. — Я не хочу больше прятаться от него. Мне не от чего прятаться. Все, что есть у него, принадлежит мне. Это моя империя, черт побери. Мой чертов бизнес. Моя. Блядь. Семья. Все это никогда не будет его. Энцио Костелла никогда не будет гребаным Романо. Во мне течет их кровь, а кровь не лжет. Романо —моя семья.

Хантер приблизился, но прежде чем он смог прикоснуться ко мне, я схватила его за футболку и притянула к себе.

— И ты будешь уважать мой выбор, Карло. Я не хочу повторять все снова, и черт меня побери, если собираюсь это делать. Ты будешь уважать мое решение и будешь делать то, что я захочу. Ты сказал, что это не игра, что ж… я тоже больше не играю. Моя жизнь — не гребаная Монополия. Это понятно тебе?

Понятия не имею, откуда взялись слова. Они вырвались из меня, словно разорвавшаяся бомба. Они неконтролируемые и грубые, но в глубине души знала, что они правдивы.

Моя жизнь — не игра.

Моя семья — не игра.

Я больше не собираюсь быть пешкой.

Я покончила с игрой. Гребаный вальс, который заставлял меня танцевать отец, подошел к концу, и финальные «раз-два-три» принадлежат мне.

Хантер с тяжелеющим взглядом схватил меня за руку. Ту, которой я вцепилась в его рубашку.

— Понял, Босс.

Я притянула его к себе, мои губы изогнулись в улыбке.

— Для тебя —Principessa, Cacciatore.

Его ладонь обхватила меня за шею.

— В таком случае дважды понятно, Principessa.

Мы встретились взглядом.

— Хорошо.

Наши губы были в опасной близости, когда я услышала:

— Вот, черт. Она на два очка опережает Александрию.

Я отшатнулась от Хантера и посмотрела на Исайю. Перевела взгляд на его руки, но в них не было оружия. На самом деле он выглядел удовлетворенным.

— Не понимаю.

Он усмехнулся.

— Дар.

Дариен появился позади, и в этот момент они были похожи на двух близнецов. Он вздохнул, и во взгляде мелькнула грусть.

— Двадцать два года назад, когда ты была еще совсем крохой, главенство твоей матери в семье оказалось под угрозой. Она не могла выполнять все свои обязанности главы с ребенком на руках. Ей было необходимо выйти замуж за твоего отца, и знаешь, что она сделала, bambina? — он улыбался. — Она прижала твоего отца к стенке, приставила пушку к горлу и потребовала, чтобы он женился на ней.

— Так он и сделал, — продолжил Исайя. — Выбора не было. Либо он женится на ней сейчас же, либо получит пулю. И, несмотря на навыки этого парня, — он поднял большой палец в адрес Хантера, — если захочешь убить его, у меня нет никаких сомнений, что ты достанешь из сумки пистолет и приставишь к его голове быстрее, чем он сможет выхватить свой.

Я метнула взгляд с Исайи на Хантера. Его рука лежала на бедре, толкнула его локтем и схватила пистолет, который он только что пытался вытащить. Прицелилась ему в грудь, и он поднял руки под звук хриплого смеха Исайи и Дариена.

— Ты не будешь стрелять, — произнес Хантер с тихим смешком.

— Не буду? — слова были твердыми, словно камень, и он замер, когда палецприблизился к курку. — Может быть, ты мне не нравишься. Может, я сильнее.

Хантер протянул руку и обхватил пальцами ствол пистолета.

— Тогда сделай это.

Раздался выстрел.

Я солгала.

Несколько выстрелов.

Мое сердце остановилось.

Мой мир разлетелся на осколки.

Хлынули кровь и слезы.

Хантер выбил пистолет из моих рук и прижал к полу. Я ахнула, ударившись грудью о ковер, но он потянулся вперед и прижал палец к губам, когда раздались еще выстрелы.

— Вставай и беги, — приказал он, схватив оружие и потащив меня за собой. — Блядь, беги! — закричал он, толкая меня.

Я поняла.

Схватила сумку и побежала.

Я неслась по коридору, будто за мной гнался сам дьявол.

Хантер бежал следом, вытянув руку и стреляя.

— Дар… Исайя, — выдохнула я.

— Без понятия. Просто беги, мать твою! —его голос был слишком громким и эхом отдавался от стен, еще громче, чем выстрелы.

Я захныкала, когда увидела пулю, срикошетившую от стены в миллиметре от места, где только что была. Рука Хантера взметнулась и врезалась в меня. Едва устояла на ногах, но этого было достаточно, чтобы успеть вытащить 9 мм пистолет из сумки и выстрелить.

Я наблюдала, как пуля пронзила грудь мужчины в черном, и он рухнул на пол.

— Эдди, — прохрипел Хантер, — мы можем выбраться?

Я огляделась. Мы вернулись к моей комнате.

— Да.

— Тогда вытащи нас, блядь, отсюда.

Я схватила его за руку и потащила к окну. Когда захлопнула дверь, услышала крик Дариена, последовавший за выстрелом. Мое сердце сжалось, но Хантер поднял стекло до того, как смогла закричать от отчаяния.

Он прыгнул с подоконника на крышу гаража и протянул мне руку. У меня не было выбора, поэтому крепко схватила рюкзак и последовала за Хантером. Я остановилась, чтобы закрыть за собой окно, и он ничего мне не сказал, спрыгивая вниз и засовывая пистолет за пояс.

Свой собственный я бросила обратно в сумку, предварительно поставив на предохранитель, и соскользнула ему на руки.

Он поймал меня, опуская на землю мягче, чем ожидала, и быстро надел шлем мне на голову.

Вот, черт!

⇐ Предыдущая 7 8 9 10 111213 14 15 16 Следующая ⇒