«ВОИНЫ ДРУГИХ ЧАСТЕЙ ВНУТРЕННИХ ВОЙСК - УЧАСТНИКИ ОБОРОНЫ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ». 3 страница

«Бригидская» тюрьма. Фото 1941 года.

В левом углу от входа в тюрьму - одноэтажное здание караульного помещения. Линия охраны - по основному ограждению (вдоль которого стоят вышки). На приведенных ниже фото отчетливо видна вышка от конюшен 125 сп. Остальные вроде тоже просматриваются. Но по логике они и должны быть именно там. Примечательно, что на фото данной местности 1939 года нет ни одной вышки. То есть они были сооружены уже нашим НКВД. Как уж поляки охраняли своих заключенных - остается вопросом.

«Бригидская» тюрьма. Фото 1941 года.

Красноармеец Еремеев Г. Т. – наблюдатель пулеметн. отделения 9 погранзаставы 17 ПО: «... Мне и сержанту 3 комендатуры Бобренку в наряд нужно было идти в 22. 00. Около заставы зарядили винтовки в присутствии дежурного и отправились. Выйдя из Цитадели, проверили пост, охраняющий вход в тюрьму (она находилась в 100-150 метрах от границы, мы проходили на правый фланг мимо тюрьмы, охраняемой общевойсковыми частями, часовые нередко спали) и направились вдоль Буга к железнодорожному мосту... ».

Судя по всему, никого Еремеев не проверял, не в его полномочиях, а просто проведал знакомого из батальона на посту КПП. Ведь «жили по соседству». Нередко спали? Да, серьезное нарушение. И пограничники отклонились от маршрута следования, тоже наказуемо в дисциплинарном порядке. Но, тем не менее, охрана одними - госграницы, а другими - спецконтингента, надежно обеспечивались.

Непосредственно о корпусе N 2 Брестской тюрьмы N 23 - «Бригидках», особенно об ее истории, более подробно описано в статьях: - «Брестская тюрьма – «На Бригидках»». http: //www. tyurma. com/brestskaya-tyurma-na-brigitkakh - «Брестская крепость: тюрьма под сенью славы». http: //eldarzeynalov. blogspot. com/2015/08/blog-post_31. html - «Брестская крепость. О чем молчат историки». https: //awoxx. blogspot. com/2018/06/blog-post_29. html

«Бригидская тюрьма». Фото 1939 года.

Тюрьма располагалась в крепости, где у неё было «кирпичное двухэтажное здание» общей площадью 16000 кв. м. Кроме него, в состав комплекса зданий корпуса N 2 Брестской тюрьмы входили «складское помещение одноэтажное кирпичное, крыша железная» (объём - 960 куб. м), «жилой дом одноэтажный кирпичный» (585 куб. м), «здание клуба одноэтажное кирпичное, крыша железная» (742 куб. м. ). Кроме клуба в тюрьме имелась собственная медико-санитарная часть со значительным количеством медицинского оборудования и медикаментов. Тюрьма имела собственный транспорт - 4 автомашины (1 легковая и 3 грузовых), 3 лошадей, 2 выездных фаэтона и 4 грузовые телеги. Штатный личный состав тюрьмы N 23 - 256 человек, которые должны были охранять «переменный состав», то есть заключённых. Сколько из них было задействовано на охране именно 1 и 2 корпусов неизвестно, вероятно побольше в городской тюрьме и меньшим количеством в «Бригидках». Число мест заключенных в «Бригидках» было определено всего в 314 человек. А содержалось - 680, т. е. перенасыщенность тюрьмы узниками превышала все мыслимые нормы. К сожалению, где и что находилось непосредственно на объекте - неизвестно и даже приблизительно определить невозможно. Разве что на фото в створе с забором – «жилой дом одноэтажный кирпичный», в котором вероятно находилась дежурная служба и медсанчасть.

«Бригидская тюрьма». Фото 1939 года.

В исправительном учреждении существует много различных служб. Но непосредственно с заключенными соприкасался надзорсостав. Тюремный надзиратель — сотрудник персонала тюрьмы или иного места заключения, отвечающий за наблюдение за заключёнными и обеспечение безопасности. В частности, ведётся надсмотр за поведением заключённых, соблюдением порядка и правил, принятых в учреждении. Если у всех служб учреждения нормированный рабочий день и сотрудники ночуют дома. То надзиратели работают круглосуточно, и именно они, в отличие от других работников тюрьмы, встретили войну на посту. Так кто они - надзиратели «Бригидок» и сколько их было? Это были коммунисты и комсомольцы, отслужившие установленный срок службы в РККА, способные по своим морально-деловым и физическим качествам к работе со спецконтингентом. Именно они, а не солдаты-срочники из 132 батальона были «вершителями судеб» заключенных. Проживали они в Бресте. В тюрьму приходили на «службу» и состояли в дежурной смене.

Комаров П. И. - заместитель дежурного помощника начальника тюрьмы: «... До марта месяца 1940 года я служил в Брестском погранотряде, на заставе № 13 как пограничник, а после демобилизации по предложению органов МГБ мы с группой товарищей остались работать в Брестской тюрьме в качестве надзорсостава…».

У дежурного помощника начальника тюрьмы находились ключи от оружейной комнаты тюрьмы, в ней хранилось оружие сотрудников и боеприпасы. Дежурный был вооружен, была также вооружена тревожная группа.

Ядвига Бродацкая и Халина Лангиевич – политические заключенные: «... Мы пребывали в Брестской тюрьме с 19 марта 1940 по 22 июня 1941 года. Были арестованы органами НКВД в Бресте за участие в тайной патриотической организации «Промень». Более года длилось следствие, весной 1941 года мы были осуждены на 10 лет тюрьмы. После оглашения приговора, перед отправкой в Сибирь, мы были помещены в тюрьму «Бригидки»... ».

Подпоручик 12 польской пех. дивизии Хеда Антоний – заключенный по кличке «Серый»: «... Вскоре мы очутились на посту, который находился километрах в двух, а на рассвете нас, на грузовике отвезли в тюрьму в Брестской крепости. Попав в большую, темную камеру, мы стали соседями не менее двадцати человек, мужчин и женщин, лежащих на голом цементном полу, на который было брошено несколько тюфяков. Спустя некоторое время в камеру ввели еще одного человека. Глядя через не застекленное, но закрытое решеткой окно, что его привезли на мотоцикле с коляской два гестаповца в форме. С чего немцы? Зачем они привезли его сюда? Я подошел к лежащему, истерзанному человеку, и спросил его, чем могу помочь. Он прошептал: «пить». К счастью вода была тут, рядом в ведре. Мужчина пил жадно и долго, я даже испугался, что он навредит себе и отнял посуду от рта, объяснив, почему я это сделал. Тогда он сказал: «Вот бы так умереть». Я огляделся вокруг. Большинство находящихся в камере, скорее всего, были теми, о ком упоминал на той стороне Буга рыбак - всякие голодранцы, нищие и сумасшедшие. С помощью Антони, я соорудил для изувеченного тюфяк и осторожно уложил его на нем. Он медленно приходил в себя. Поначалу он опасался, но, когда я сказал, кто я такой, постепенно проникся ко мне доверием. В какой-то момент начал шептать: «Вы, наверное, тот человек, которому я могу рассказать то, что у меня есть. Меня зовут Чеслав Цеханович (кажется, я правильно запомнил фамилию) и я из варшавской организации (не назвал из какой). У меня было задание доставить Советам сведения о скоплении немецких войск на восточной границе. Границу я перешел без помех, обратился к советским часовым, которые отвели меня в эту крепость. И тут все пошло не так, как предполагали мои начальники и я сам. Когда я показал планы дислокации немецких войск, их забрали, и два дня спустя передали немцам. Меня затолкали в машину и куда-то повезли. Только во время допроса я понял, что очутился в руках гестапо. Я также сообразил, что советы поделились планами, предназначенными для них, со своими союзниками. Каким наивным я был. Гестаповцы устроили мне серьезный допрос. Пожалуйста, запомните мое имя и мою историю, и, если вам удастся выбраться отсюда, сообщите нашим властям на родине и, если получится, моей семье». Я дал обещание. Я был потрясен тем, что он открыл для меня - настолько тесным сотрудничеством НКВД и гестапо. Возвращаясь в прошлое, добавлю, что, вернувшись из заключения, я сообщил о Цехановиче Главному командованию АК. Нас с Антони повели на допрос только через два дня, и допрашивали, как шпионов. Ведь мы пересекали границу возле крепости. Какая еще могла быть причина? Когда мы вернулись в камеру через пару часов, Цехановича уже не было. Нам сказали, что его забрали обратно те же самые гестаповцы. Больше мы его не видели. Мы остались в унылой камере, среди странного людского сборища. На допросах энкаведисты до одурения обвиняли нас в шпионаже. Когда, наконец, они проверили, что семья Антони действительно находится на этой стороне, то сказали, что нелегальный переход границы все равно является серьезным преступлением. Нас не били, но мучили иначе: ночными допросами с лампами, яркий свет которых был направлен прямо в глаза, стойками, кормлением соленой селедкой и соленой капустой с последующим лишением воды. Только раз следователь снял военный ремень и ударил меня пряжкой по спине, но я мгновенно вырвал у него пояс и выкинул в окно. «Ты что, сдурел? » - он удивился до такой степени, что сам направился за ремнем. Он пытался соблазнить меня салом, обещал, что если я признаюсь, он меня тут же угостит. Доставал сало из газеты, в которую оно было завернуто, резал ножом, клал на хлеб и ел, громко чавкая. Он спрашивал меня, ел я когда-нибудь в Польше сало? Я отвечал ему, что у нас с хлебом едят не сало, а колбасу. Такая же проблема возникла и с сигаретами. Я смеялся, глядя, как мой следователь заворачивал в газету накрошенный табак, и говорил ему, что у нас такое курят только у костра. Он не соглашался, все повторял, что «паны» в Польше курят то же самое, а пролетариям дают листья. В общем-то, наши допросы не были такими утомительными, как у некоторых других. У нас не нашли ничего подозрительного и усугубляющего нашу вину. Но условия, в которых мы находились, были ужасными. Еда была отвратительной: сушеная рыба с головой и внутренностями, уже воняющая, а к этому - соленые огурцы и кислая капуста с кашей. Неделями нас кормили тем, что доставлял поезд, потом приходил новый, и снова отвратительная мешанина до бесконечности. Хлеба давали по 300 граммов в день. Единственное, что было вкусным и не могло надоесть - чай из сушеных шкурок фруктов. Некоторые заключенные, дольше находившиеся под следствием, во время вывоза обеда в коридор и раздачи его камерам - накрывались одеялами и отворачивались к стене, чтобы не... Чтобы держать организм в какой-то форме, я поступал по-другому. Я вынимал, например, картофелину из «еды», которую невозможно было проглотить, мыл ее в воде и потом съедал. То же самое я делал с кашей, а рыбьи кости дробил камнями и съедал, давая организму, таким образом, немного кальция. Тем не менее, от такого питания, через какое-то время появлялась куриная слепота и дистрофия десен - у меня это наступило год спустя. В конце 1940 года, по окончании следствия, меня перевели в центральную тюрьму (Краснуху)... ».

Организационно 3 стрелковая рота состояла из управления и 3 стрелковых взводов. Штат роты - 140 человек. Штат взвода - 45 человек. В соответствии с Приказом командира 42 ОБР КВ НКВД СССР, от 27 декабря 1940 года, осуществляла конвоирование плановым конвоем по маршруту № 104 «Брест-Москва-Брест», а также конвоирование эшелонными, сквозными, городскими, особыми конвоями заключенных и польских военнопленных согласно заявок. Охрана и оборона внутренним караулом объектов части, выставлялся суточный трехсменный пост по охране склада боепитания. Численный состав караула – 5 человек (НК, ПНК и 3 караульных).

В первом полугодии 1940 года, эшелонными конвоями 3 стрелковой роты осуществлено конвоирование по маршрутам: - 5 февраля 1940 года: ст. Высокое - ст. Архангельск, Архангельская область, заключенных - 1350, состав конвоя - 23 человека. - 5 февраля 1940 года: ст. Брест - ст. Тайшет, Иркутская область, заключенных - 902, состав конвоя - 23 человека. - 1 апреля 1940 года: ст. Молодечно - ст. Сухобезводное, Горьковская область, заключенных - 551, состав конвоя - 23 человека. - 14 апреля 1940 года: ст. Брест - ст. Мартук, Актюбинская область, заключенных - 450, состав конвоя - 24 человека. - 14 апреля 1940 года: ст. Брест - ст. Макинка, Акмолинская область, заключенных - 1011, состав конвоя - 25 человек. - 15 апреля 1940 года: ст. Микашевичи - ст. Кокчетав, Северо-Казахстанская область, заключенных - 1349, состав конвоя - 24 человека. - 15 апреля 1940 года: ст. Оранчицы - ст. Викторовка, Кустанайская область, заключенных - 876, состав конвоя - 24 человека.

Войтюк Фелиция Яковлевна – заключенная: «…1 февраля 1940 года… Депортируемых свозили с округи в Малориту, грузили на станции в продуваемые ветром вагоны – «пульманы». Дети до утра не могли уснуть, плакали от холода. В Бресте вагоны перегрузили на широкую колею, по которой нас отправили, как писалось в документах, на «спецпоселение». Путь в Сибирь длился почти месяц, на место прибыли 3 марта – в Иркутскую область, поселок Удачный под Тайшетом…».

Керская Халина – заключенная: «…13 апреля 1940 года… Утренний бледный рассвет застал нас в кузове грузовика по дороге на товарную станцию. Подмораживает и пасмурно. Идущий на работу народ посматривает на нас с беспокойством. Понимают, что происходит. А на смену всему – товарные вагоны с небольшими зарешеченными окошками, как для перевозки скота. Кругом солдаты с винтовками, в фуражках с зеленым околышем. В вагонах масса народа, преимущественно женщины и дети. Забираться нелегко, нет ни лестницы, ни подножек, а пол высоко. Нас посадили и вбросили багаж. Внутри этажные полки-нары. Расположились на одной из них. Вокруг нервные, перепуганные люди. Кто молится, кто плачет, кто молчит с онемевшим лицом. Постоянно подъезжают все новые машины. Загружают приблизительно 60 человек в вагон и с треском закрывают дверь на засов. Запертые вагоны простояли на станции весь день. Спустя пару часов состав отыскали родственники и знакомые. К вагонам не подпускали, разговоры велись на расстоянии. В нашей половине вагона два маленьких окошка, у каждого – вооруженный солдат. Охрана разрешила передать пищу…».

На основании распоряжения УНКВД по Брестской области N 5232, от 6 июля 1940 года, из г. Бреста в г. Минск железнодорожным транспортом (в отдельном тюремном вагоне) отправлены следующие «особо опасные государственные преступники»: - Довгерд Антон Михайлович - 1891 г. р., арестован 28 мая 1940 года, ст. 74 УК БССР - контрреволюционная деятельность. Приговор: 8 лет ИТЛ. - Гончарик Степан Иванович - 1899 г. р., арестован 15 марта 1940 года, ст. 74 УК БССР - член контрреволюционной организации. Приговор: 8 лет ИТЛ. - Осташевский Эдуард Антонович - 1898 г. р., арестован 10 июня 1940 года, ст. 74 УК БССР - агент польского генштаба. Приговор: 8 лет ИТЛ. - Гурвич Моисей Носенович - 1886 г. р., арестован 13 июня 1940 года, ст. 74 УК БССР - антисоветская деятельность. Приговор: 8 лет ИТЛ. - Домашевский Стефан Андреевич - 1913 г. р., арестован 10 марта 1940 года, ст. 74 УК БССР - шпионаж. Приговор: 8 лет ИТЛ. - Бабеко Владислав Францевич - подробных данных нет. Начальник особого конвоя – младший воентехник Киндрацкий Григорий Иванович, начальник мастерской боепитания 132 отдельного батальона конвойных войск НКВД СССР. Конвоируемые доставлены по месту назначения 6 июля 1940 года.

Положительные примеры несения службы: - 31 мая 1940 года от батальона была назначена опергруппа во главе с младшим лейтенантом Киричук А. Г. для оказания помощи в задержании бежавшего заключенного от эшелонного конвоя 131 батальона (прим. - 131 ОБ КВ НКВД, г. Гродно). Опергруппа при помощи розыскной собаки «Мирта» младшего инструктора сержанта Кравченко, задержала заключенного на хуторе Малые Щитники, в 1, 5 км. от места побега. Заключенный сдан на ст. Брест конвою 131 батальона. Приказом НКВД СССР от 26 июля 1940 года, за образцовое несение службы и выполнение служебного задания капитану Костицыну А. С. и младшему лейтенанту Киричук А. Г. объявлена благодарность. - 29 июля 1940 года по просьбе начальника Брестского погранотряда для розыска бежавшего нарушителя батальоном были организованы поиски с применением служебной собаки «Копчик». После преследования около 7 км., в Бресте, в одном из домов на чердаке, был задержан бежавший нарушитель. Приказом НКВД СССР N 981, от 29 октября 1940 года, за хорошую подготовку служебной собаки и умелые действия, младший инструктор службы собаководства сержант Рожков награжден именными часами. - 26 октября 1940 года на перегоне Красное-Гусино, Западной железной дороги (прим. - Смоленская область), от эшелонного конвоя батальона (начальник конвоя старший лейтенант Павлов В. Е. ), совершил побег один заключенный. Этот побег своевременно заметил часовой красноармеец Ерасов. Оперативная группа под командованием сержанта Миненкова, с младшим инструктором служебного собаководства сержантом Жук и служебной собакой «Чегарь», организовала преследование заключенного. В результате чего, заключенный задержан в лесу на дереве в 800-900 метрах от места побега. Приказом командира батальона N 04, от 14 ноября 1940 года, за проявленную организацию по преследованию и задержанию заключенного, состав опергруппы поощрен правами командира батальона.

Недобросовестно относился к несению службы заведующий библиотекой, младший политрук Бродяной В. А.: - 21 февраля 1941 года получает дисциплинарное взыскание – выговор, за халатное отношение к обязанностям начальника конвоя (пожар в вагоне). - 21 апреля 1941 года – выговор (не вышел на обмен с поездным конвоем в качестве начальника городского конвоя). - 6 мая 1941 года – результаты его стрельбы: пистолет – «плохо», винтовка «посредственно».

«БОЕВАЯ И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПОДГОТОВКА».

Бойцы и командиры батальона активно участвовали в социалистическом строительстве. Только в 1940 году личный состав подписался на заем 3 пятилетки (выпуск 3 года) на сумму 48900 рублей. Батальон подвергался проверкам: - 8 февраля и 19-20 июня 1940 года - начальником штаба конвойных войск НКВД СССР комбригом Кривенко М. С. - 18 сентября 1940 года - начальником Главного управления конвойных войск НКВД СССР генерал-майором Шараповым В. М.. В 1940 году, по итогам социалистического соревнования, батальон был награжден Переходящим Красным Знаменем 42 бригады. 4 ноября 1940 года, депутатом Верховного Совета БССР, капитаном госбезопасности Сергеевым А. А., батальону вручено Революционное Красное Знамя от Президиума Верховного Совета СССР.

Красноармеец Литвинов М. В. – стрелок 2 стрелков. взвода 1 стрелковой роты 132 ОБ КВ: «…Знамя вручено было между церковью и казармой, там же принимали и присягу... ».

Младшие командиры и красноармейцы 132 ОБ КВ НКВД СССР. Фото 1941 года.

На 1 января 1941 года партийная организация батальона насчитывала 23 члена ВКП(б) и 32 кандидата в в члены ВКП(б). Комсомольская организация объединяла в своих рядах 342 члена ВЛКСМ. На 1 января 1941 года в батальоне числилось 69 отличников и 79 ударников. 6 человек были награждены знаком «Отличник РККА». Капитан Костицын А. С. и политрук Галиулин Н. А. Указом Президиума Верховного Совета СССР награждены юбилейной медалью «20 лет РККА». К июню 1941 года партийно-комсомольская прослойка составляла более 90 % всего личного состава. Все военнослужащие были славянских национальностей, это, несомненно, отличало батальон от частей РККА.

Расположение батальона. Фото 1939 года.

Все политические информации и читки газет, особенно накануне войны, проводились в Ленинской комнате 2 стрелковой роты, которая была лучшей в части, оформлял ее сержант Редкин К. Е.

Красноармеец Рязанов Г. П. - стрелок 2 стрелкового взвода 2 стрелковой роты 132 ОБ КВ: «... У нас, по-моему, было две Ленинских комнаты. Одна на нижнем этаже. А вторая, небольшая, была наверху - на втором этаже возле столовой... ».

Красноармеец Кожанов Д. Ф. – ст. портной мастер обозно-вещевой мастерской 132 ОБ КВ: «…Ленинская комната выглядела очень скромно. В ней был стол, скамейка, табуретки самодельные, на стене висела карта СССР... ».

Сержант Жеребцов И. А. - командир отделения 1 стр. взвода 3 стрелковой роты 132 ОБ КВ: «... Два стола, составленные торец в торец, покрытые красной материей. На столах лежали газеты, журналы, а в выходные ставили на конец стола киноаппарат и показывали кино. Над одной из дверей 3 роты висел лозунг «Трус и паникер - первый враг в бою»... ».

Красноармеец Литвинов М. В. – стрелок 2 стрелк. взвода 1 стрелковой роты 132 ОБ КВ: «... Во время политинформаций приводили массу примеров героизма из боевых действий Халхин-Гола и Финской войны. Политинформации о сопредельном государстве - Германии и других, о договорах, заключенных с нами... ».

Из протокола партийного собрания батальона N 18, от 17 января 1941 года: «... Примером для беспартийных масс служат молодые коммунисты т. т. Плужник, Сучков, Модин и другие. Эти товарищи находятся в гуще масс, активно проводят борьбу за воспитание бойцов в духе высокой дисциплинированности, беззаветной преданности и любви к своей Родине... ».

Красноармеец Сучков Павел Иванович с женой Марией Михайловной и дочерью Маргаритой. Фото 1940 и 1941 годов.

Красноармеец Сучков П. И., до переформирования батальона по новому штату, временно исполнял должность инструктора общеобразовательной подготовки. С марта 1941 года он стал старшим писарем политаппарата, а с 16 апреля переведен в 3 стрелковую роту на должность стрелка. Родственники о Сучкове П. И.: «... Павел хорошо играл на гармони, а его жена - на гитаре. У Павла был хороший голос. Они пели романсы, но больше всего он любил петь песни из первых советских кинофильмов. Любимой песней его была «В далекий край товарищ улетает». Для мамы он тоже играл ее любимую песню. Павел для нашей семьи был авторитет. Он очень ласков был к маме, к жене, к нам, но и требователен... ».

Вход в пекарню 84 стрелкового полка. Справа расположение батальона. Фото 1939 года.

Будучи на данный период замполитом батальона, старший политрук Панченко Елисей Михайлович, вел активную общественно-политическую деятельность в Брестском гарнизоне. Каким уж образом, непонятно, но публиковал свои заметки в газете 4 армии «Часовой родины». Или не было своего войскового печатного органа, или была достигнута определенная договоренность с армейскими политработниками. Не исключено, что и в целях дезинформации, якобы 132 батальон - «обыкновенная пехотная часть» РККА.

В статье - о культурном досуге красноармейцев 1 стрелкового взвода 3 стрелковой роты: «В одном из подразделений Н-ской части состоялся шахматный турнир, в котором приняло участие 20 бойцов и командиров. Лучших результатов в игре добился молодой красноармеец Плигин, набравший 21 очко из 22 возможных. Ему принадлежит первенство в турнире. Второе место занял командир тов. Донской, набравший 19 очков. В ближайшее время состоится шахматный турнир части, на котором выступят наиболее сильные шахматисты подразделений».

В статье «Тренировка в стрельбе по движущейся цели», от 31 января 1941 года, речь идет о 2 стрелковом отделении 1 стрелкового взвода 2 стрелковой роты: «Отделение младшего сержанта Щербакова вышло на занятия для тренировки в стрельбе по движущейся наземной цели. На занятиях присутствовал командир подразделения младший лейтенант Коваленко (прим. - командир 2 стрелковой роты, мл. лейтенант Коваленко А. В. ). Он внимательно следил за правильностью обучения, отмечал недостатки и тут же на месте устранял их. Красноармеец тов. Зайцев по команде командира отделения разрядил винтовку, встал, а прицела не снял. - Что надо сначала сделать по команде «Заряжай»? - обратился к бойцу младший лейтенант (прим. - ошибка, видимо имеется в виду команда «Разряжай»). - Снять прицел, - ответил Зайцев. - Почему же вы этого не сделали? - Забыл. Командир подразделения разъяснил красноармейцу значение прицела, показал ему, как нужно с ним обращаться. Боец Иванов допускал другую ошибку. Не видя цели, он ставил прицел, затем заряжал винтовку. Требовалось наоборот; сначала сделать заряжание, а при появлении цели определить до нее расстояние и поставить прицел. Для того, чтобы боец глубже понял допущенную ошибку и больше не повторял ее, командир подразделения дал ему вводную задачу. - Прямо отдельный куст - 400, ручной пулемет «противника», левее на два пальца, отдельное дерево - 300, группа «перебежчиков». Обе цели появились одновременно. Какую цель «противника» в первую очередь вы должны поразить? - спросил младший лейтенант. - Ручной пулемет, - ответил Иванов. - Хорошо, ведите огонь, - приказал младший лейтенант. Иванову пришлось переставлять прицел. Пример был удачный. Красноармеец убедился в правильности замечания командира о том, что нужно сначала зарядить винтовку, а потом ставить прицел. Отдельные красноармейцы во время перезаряжания винтовки отрывали приклад от плеча. Такое положение отражалось на качестве в однообразии прицеливания, а следовательно, влияло на меткость стрельбы. Командир отделения добивался выработки навыков в четком перезаряжании, не отрывая приклада от плеча. Своего он достиг. Правда, сначала красноармейцы ссылались на неудобства, но когда освоили, то техника в производстве выстрела и меткости попадания повысились. Зачеты по подготовке к стрельбе боевым патроном были приняты командиром взвода. При стрельбе из малокалиберной винтовки по движущейся цели на расстояние 50 м., с уменьшенной мишенью в 5 раз, лучшие результаты показали бойцы тт. Тарасов, Иванов, Ушков и Белов. Они допущены к стрельбе боевым патроном».

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒