Примечания 5 страница

При резкой и сильной кровопотери страшнее даже не падение кровеносного давления, а остановка кровоснабжения периферической нервной системы. Следом начинают страдать жизненно важные органы. Первыми признаками являются побледнение кожи из-за активизации симпатической нервной системы и замедление пульса, а также метаболический ацидоз. Но самая главная опасность заключается в том, что сердечные мышцы сокращаются всё реже… и сердце перестаёт биться. По-другому это называется геморрагический шок.

— Дадзай-сан!

Ацуси кое-как разломал державшие его огромные пальцы и бросился к Дадзаю.

Тот приоткрыл рот и, повернувшись бледным лицом к юноше, что-то беззвучно сказал. Сил, чтобы воспроизводить звуки, у него уже не осталось.

Ацуси прочёл по губам:

«Вот и всё».

Дадзай улыбался.

«Я ожидал чего-то более значительного».

Ацуси не смел отнять взгляд от его губ.

«Пока, Ацуси-кун».

В голове Ацуси будто вспыхнуло жаркое пламя.

Смерть.

Неизбежная смерть.

Ацуси торопливо достал мобильный.

— Куникида-сан! Немедленно отправляйтесь вместе с Ёсано-сан в часовую башню! Дадзай-сан серьёзно ранен, его сердце вот-вот остановится!

— Что?! — воскликнул Куникида. Судя по фоновым звукам, он был в самом разгаре схватки. — Чёрт!.. И именно сейчас!

Его голос было почти не слышно из-за шума борьбы, выстрелов и грохота разрушений.

— По всему острову из земли вдруг полезли руки и стали нападать на всех подряд! Мы едва справляемся, защищая туристов!

«О нет… Но тогда Дадзай-сан…»

Дадзай закрыл глаза. На его лице застыла улыбка, как у ребёнка, предвкушающего воскресенье. Будто в любую секунду воскликнет: «Я тебя разыграл! », — и вскочит, как ни в чём не бывало.

Вот только его пульс не прощупывался. И он не дышал.

— Куникида-сан, — прикоснувшись к груди Дадзая, сказал Ацуси. — Его сердце остановилось.

— Понял… Ацуси, — напряжённым от едва сдерживаемых эмоций тоном произнёс Куникида. — Ты знаешь, что делать?

— Да.

Сверхспособность Дадзая не позволяет исцелить его с помощью сверхспособности.

Это факт.

Но существует способ, как исцелить рану Дадзая с помощью сверхспособности.

— Главная проблема — эта атака, — с досадой сказал Куникида. — Из-за неё мы не успеем добраться до башни. Ацуси, ты знаешь, чья сверхспособность породила эти руки?

— Да, — ответил он.

— Расправься с ним, — приказал Куникида. — Как можно скорее. Другого выхода нет. Скорее всего, оружие тоже у него. Обезвредь его, пока не появились новые жертвы.

«Расправиться с Габом…»

Ацуси сжал кулаки.

Он хотел спасти Дадзая и был готов ради этого на всё. Но против него было слишком много обстоятельств. И самое главное из них…

— Времени не хватит, — в отчаянии простонал Ацуси. — Дадзай-сана необходимо вернуть к жизни в течение максимум двух минут. Даже с моими силами я не успею пробиться через эту сверхспособность. Ничего не выйдет…

Вдруг кто-то сжал плечо Ацуси.

— Ты этого не знаешь. У меня есть идея.

Уэллс.

* * *

— Уэллс-сан…

Ацуси ошеломлённо уставился на женщину. Из её груди торчала рукоять ножа, почему она ещё жива?

Из диапроектора у неё на шее лился едва заметный свет.

— Прости, из-за раны не могу подняться на ноги. Здесь неподалеку моё убежище, отнеси меня туда. Там укреплённые стены, рассчитанные на огненную оболочку. Тот мальчик так просто туда не проникнет.

Ацуси колебался. Каждая секунда была на счету.

— Я продлю жизнь этому мужчине минут на двадцать. Тем же способом, которым я продлеваю свою. Отнеси нас туда. Пожалуйста.

Уэллс посмотрела в глаза Ацуси.

— Я больше не хочу видеть, как гибнут люди.

И Ацуси решился.

Он помог Уэллс встать.

Доставить Дадзая и Уэллс в погреб оказалось задачей не из лёгких. С тигриной силой Ацуси мог без особых проблем поднять двоих взрослых, вот только они оба были выше него, поэтому пришлось взвалить их на плечи. И всё равно их ноги волочились по земле.

— Моя сверхспособность позволяет мне не только отправлять сознание в прошлое, но и управлять временем на ограниченной площади, — хриплым голосом объясняла Уэллс по дороге. — Так я замедлила своё кровотечение, и точно так же задержу смерть этого Дадзая.

Ацуси вспомнил, как в прошлый раз, несмотря на поглощающий остров раскалённый ад, воздух внутри погреба оставался прохладным. Уэллс замедлила время.

— Но… Сверхспособность Дадзай-сана блокирует воздействие других сверхспособностей, у вас не получится…

— Боюсь, ты себе не представляешь, как часто я имела дело со сверхспособностями, — перебила Уэллс. — Я почти уверена, что никакая сверхспособность не сработает, если её обладатель мёртв. А раз сердце этого Дадзая остановилось… он по сути труп, поэтому замедление времени на него подействует.

Она была права.

Перед тем, как Ацуси приняли в детективное агентство, его заставили вызубрить всё, что только можно, обо всех известных сверхспособностях. Очень немногие продолжали работать после смерти их обладателя. Сверхспособности Ацуси, Куникиды и Дадзая к ним не относились.

— Лишь благодаря этому у вас ещё остаётся способ его спасти, я правильно понимаю?

Ацуси молча кивнул.

Сотрудники агентства во главе с Куникидой в мельчайших деталях разработали порядок действий по спасению Дадзая, когда тот будет находиться на самой грани смерти. Ацуси знал его наизусть. В общих чертах он предполагал следующее.

У Дадзая останавливается сердце. Снабжение кровью мозга прекращается, и Дадзай как личность умирает. В этот миг его сверхспособность исчезает, и тело Дадзая перестаёт быть невосприимчивым к воздействию сверхспособностей.

Как только это произойдёт, необходимо немедленно оказать ему первую помощь и провести реанимационные мероприятия. Как вариант — те, что применяют в обычной больнице. Важно вновь запустить сердце.

В случае успеха, Дадзай вернётся из стадии «клинической смерти» в «предсмертное состояние».

Сверхспособность Ёсано полностью заживляет раны людей, находящихся при смерти. Другими словами, она работает как раз в этом самом «предсмертном состоянии». Но сверхспособность Дадзая её заблокирует, и тогда можно будет надеяться лишь на врачебную помощь и переливание крови, а в их ситуации это невозможно. Дадзай умрёт.

Но шанс всё же остаётся.

После восстановления дыхания и сердцебиения сердцу понадобится время, чтобы донести кровь до мозга. Лишь краткий миг, когда тело Дадзая будет уже в предсмертном состоянии, но его мозг, а с ним и сверхспособность, ещё не успеют запуститься и помешать исцелению.

У них будет примерно полсекунды.

Пан или пропал.

Вероятность успеха невелика: нужно успеть обработать рану, запустить сердце, и всё это в кратчайшие сроки, пока внутренние органы не погибнут от недостатка кровоснабжения. Но она не равна нулю. И чем раньше провести реанимационные мероприятия, тем она будет выше.

Сам Дадзай, несмотря на патологическое пристрастие к самоубийствам, был от этого способа не в восторге. Более того — строго-настрого запретил его применять. Но…

— Наш главный враг — время, — едва дыша, сказала Уэллс. — Мы с Дадзаем будем ждать в подвале. Но как бы я ни замедляла время, через двадцать минут нас уже будет не вернуть. Это твой срок, чтобы победить «бога-хранителя» и позвать вашего целителя. Жизни всех лежат на твоих плечах.

— Я знаю, — вздохнул Ацуси.

— Думаешь, у тебя получится?

— Если нет, Дадзай-сан умрёт, — смотря прямо перед собой, ответил Ацуси. — Всё получится!

* * *

Габ шёл по мостовой и смотрел по сторонам с таким видом, будто едва сдерживался, чтобы не начать напевать.

Вокруг было пусто. Выросшие из земли каменные руки распугали туристов. Все укрытия находились на острове, а значит — были частью Габа, поэтому бежать им было некуда. Они собрались на причале, но руки крепко держали все доступные судна, не позволяя им отплыть.

Но для Габа эта паника и крики были не более чем фоновым шумом.

Его целью не были разрушения и убийства. Они были лишь средством. Причём наиболее эффективным в достижении желаемого — обеспечении его безопасности и покоя.

Всё равно скоро ничего этого не станет.

Габ нёс в руке оружие полного уничтожения. Настоящий дипломат, что он украл с минус пятого этажа. С его способностями он мог запросто проникнуть в секретную зону и забрать оружие, но ему было нужно, чтобы это сделали сотрудники детективного агентства. Поэтому он придумал этот спектакль.

Хотя нельзя сказать, что всё это было лишь притворством. Трусливый воришка, задиристый, вспыльчивый и безмерно восхищающийся боссом, существовал на самом деле. Даже зная, что в итоге он всё равно умрёт, Габ с трудом заставил себя перерезать ему горло.

Но все эти жертвы были необходимы. Он добился своего, и теперь осталось лишь дождаться смерти Уэллс. Спешить некуда. Можно погулять минут десять-двадцать в своё удовольствие. Никому его не остановить.

Габ поднял глаза… и увидел чёрный человеческий силуэт.

Он не шевелился, словно царящая вокруг неразбериха совершенно его не касалась.

Не человек, а тень. И лишь глаза обжигали внутренним пламенем. Полы пальто колыхались под порывами пыльного ветра.

— Забавно, — сказал человек. — Оборотень сбежал, но стоило мне вернуться, и оружие уже в руках незнакомца.

Габ не сразу понял, что он обращается к нему.

— А-а, ты об этом? — спросил он, вытянув перед собой руку с дипломатом. — Ну так куда я без него. Ещё чего доброго запустит кто по незнанию.

— Ясно, — Акутагава слегка сдвинулся. — Ты украл его у Оборотня. Сколько сил и времени можно было сохранить, убей я вас обоих за раз… но человек редко получает желаемое.

Полы пальто вытянулись и заволновались.

— Пугающая у тебя сверхспособность, — улыбнулся Габ. — И что же ты намерен делать?

— Всё просто, — ответил Акутагава. — У меня две цели, и я добьюсь их по очереди. Начну с тебя.

Метнулись два чёрных лезвия.

— Ого, страшно-то как.

Габ поднял руку, и перед ним из земли выросли две руки.

Лезвия воткнулись в них и застыли, углубившись не более чем на миллиметр.

— Уж что-что, а защищаться я умею, за это меня и ценят. Так что прости, но…

— Защищаться? — наклонил вбок голову Акутагава. — Так ты защищался этими земляными отростками? Я думал, это такой новый способ рукопожатия, поэтому остановил атаку.

Наконечники чёрных лезвий задрожали и превратились в оскаленные звериные головы.

Вдвоём они разодрали одну из рук на кусочки.

— Что!..

— «Расёмон Агито». Дай мне пару минут, и мои всеядные звери не оставят от твоих отростков и песчинки.

Чёрные пасти с двух сторон рванули к Габу.

Для лезвий, рассекающих само пространство, человеческое тело было не плотнее воды. Акутагава успел вообразить, как пасти раскусывают мальчика на три части.

Но…

— Ого, а вблизи так вообще жуть! Только детей до слёз доводить! — легкомысленно прокомментировал Габ.

Чёрные пасти пролетели сквозь него. Словно он был миражом.

— Что?.. — округлил глаза Акутагава.

Он не заметил, чтобы Габ что-то сделал. Звериные головы тоже вели себя, как обычно. Почему же они не могли не то что ранить, даже дотронуться до мальчика?

Чёрные пасти вновь напали на Габа, и вновь он остался невредим. С тем же успехом Акутагава мог сражаться с туманом.

«Он отводит атаки с помощью сверхспособности? »

Но Акутагава видел, как мальчик создал земляные руки. Вряд ли это было проявление той же сверхспособности. А если и так, то что именно она из себя представляет? Что за сила позволяет человеческому телу пропускать сквозь себя лезвия?

— Моя очередь.

Габ поднял руку, и ноги Акутагавы начали погружаться в камни мостовой, будто в зыбучие пески. Сначала не стало видно стоп, затем лодыжек.

— Ты манипулируешь свойствами земли?

— Вообще-то, нет. Но с твоей стороны может так показаться. Всё равно шанса узнать подробнее не представится.

Вокруг обездвиженного Акутагавы из земли одна за другой выросли десятки рук, и их число продолжало увеличиваться. Они окружили его подобно непроходимому лесу.

Акутагава досадливо цокнул языком.

Улицу сотряс оглушительный грохот.

* * *

Погреб опять заливал светло-голубой свет. Заключённая в диапроекторе сверхспособность «Машина времени» замедлила время в помещении, по сути отрезав его от всего остального мира. Но силы Уэллс не безграничны, и через двадцать минут максимум, то есть в 13 часов 14 минут она и Дадзай погибнут.

За это время Ацуси предстояло одолеть Габа, успокоить царящую на острове панику и привести Ёсано к Дадзаю.

Размышлять, кто такой Габ и какую цель он преследует, некогда. Дать волю любопытству можно будет потом, а пока необходимо как можно скорее его обезвредить и не позволить трагедии свершиться.

Найти Габа оказалось проще простого.

Грохот от раскалывающейся земли и жуткий треск как от ломающихся толстых стволов. Только один обладатель сверхспособности на этом острове мог породить столько шума. Ацуси побежал в ту сторону.

Здесь будто ураган прошёлся.

Дома разнесло на кирпичики, от стилизованной под старину мельницы не осталось и следа, дикие порывы ветра гнали по улицам обломки и куски земли, мостовые выглядели как после миномётного обстрела, а из-за нестройных рядов покосившихся колонн, которыми на самом деле были наполовину уничтоженные и застывшие каменные руки, поле боя напоминало кладбище.

— Ну ты даёшь! У тебя что, глаза на спине? — спросил виновника разрушений Габ.

— Думал удержать меня на месте, обездвижив ноги? Но я твои фокусы и за угрозу не сочту. Верну всё назад в землю, — невозмутимо ответил Акутагава, всё глубже погружаясь в мостовую.

Порождённый им чёрный вихрь без устали крушил надвигающиеся на него каменные руки, пока Габ сидел на импровизированном стуле из обломков и со скучающим выражением лица за этим наблюдал.

— Погоди немного, Матасабуро. Я только с этим чернявым разберусь, — сказал Габ, покосившись на Ацуси.

«Заметил…»

Взгляд Акутагавы тоже метнулся в его сторону.

— Оборотень! Ты…

— О! Вовремя ты отвлёкся!

Три руки выросли из-под ног Акутагавы и обернулись вокруг его тела.

— И это всё?

Полы пальто приподнялись, подобно зонту, и закружили, разрезая руки на куски. Но стоило им остановиться, как обломки вновь соединились.

— Забыл сказать, эти руки особые.

— Тц… Самовосстанавливающиеся…

Каменные пальцы безжалостно сжали плечи, талию и ноги Акутагавы, лишая его последнего шанса на побег.

— Гха…

Захрустели ломающиеся кости. Брызнула кровь.

Акутагаве всё же удалось вырваться из мёртвой хватки каменных рук, разрезав их на мелкие кусочки, но стоять он уже не мог и упал на колени.

«Чёрт… Даже он против него бессилен…»

Ацуси свернул в сторону, понимая, что один на один против Габа он вряд ли выстроит. Лучше пока улизнуть и найти Ёсано…

— Эй, не разочаровывай меня, Матасабуро.

Габ повернулся к Ацуси и улыбнулся.

— Ты и так уже в эпицентре катастрофы. Насладись зрелищем.

Земля содрогнулась.

Весь остров завибрировал, будто забившись в конвульсиях. Ацуси не устоял на ногах и невольно опёрся на руки.

Жуткий грохот позади заставил его обернуться.

Стена.

На месте дорог выросли стены из камней, земли, деревьев и арматуры. Прямо на глазах Ацуси они достигли в высоту более двадцати метров. И всё это время Стандарт-Айленд продолжало лихорадить.

Всего стен было три. Они поделили остров на части, полностью изолировав Английский, Немецкий и Французские районы.

— Что… Что это!..

Это тоже влияние сверхспособности? Ацуси не мог в это поверить. Подобная сила выходила за рамки возможного.

— И не нужно никаких строителей, — не поднимаясь со стула, засмеялся Габ. — Чего стоишь? Ты же хотел к друзьям. Так попробуй, поднимись. Но это ещё сложнее, чем кажется.

Намёк был ясен. Габ не собирался пускать Ацуси к Ёсано.

Теоретически, в одиночку он мог с помощью тигриной силы преодолеть двадцатиметровую преграду. Но кто его защитит во время подъёма? Каменные руки его попросту раздавят. А даже если нет, Ёсано через эту стену не переберётся.

— Итак, что ты будешь делать?

— Что должен, — посмотрев на Габа, ответил Ацуси. — Ты избавил меня от необходимости выбирать. Чтобы спасти Дадзай-сана, мне придётся одолеть тебя.

— Так я и думал, — улыбнулся он. — А ты был крут, когда вырубил того охранника. Не знаю, замечал ли ты за собой, но ты весьма жестокий парень.

— Стоять, — раздался глухой и полный невыразимых эмоций голос.

Акутагава.

— Оборотень, что ты только что сказал? «Чтобы спасти Дадзай-сана»?

— Тебя это не касается.

— Оборотень, — прошипел Акутагава, и полы пальто, реагируя на его ярость, всколыхнулись. — Хочешь первым отправиться на тот свет?

Чёрное лезвие скользнуло к Ацуси и едва не вонзилось ему в лицо, но тот благодаря тигриному зрению успел в последний момент увернуться.

— Придумай что-нибудь новое, — огрызнулся он. — Не мешайся. Мне надо с ним разобраться.

— Ах ты…

— Эй-эй-эй, — обиженно скривился Габ. — Может, возьмёте меня в свою тёплую компанию? Вы что, знакомы? Друзья по гроб?

— Он мне?! — рявкнул Акутагава.

— Да я с ним!.. — одновременно возмутился Ацуси.

— Ну вы даёте, — пожал плечами Габ. — Ладно уж, разделаюсь с вами обоими за раз.

Вместе с этими словами из земли выросли бесчисленные каменные руки.

Ацуси среагировал мгновенно.

Первую ладонь он перепрыгнул, от следующей, напавшей сбоку, оттолкнулся. Перемещаясь зигзагом, он скользил между руками, не позволяя им себя схватить.

— С ума сойти, Матасабуро, — ухмыльнулся Габ. — Теперь я хочу себе эту сверхспособность. Что ж… А как тебе это?

В следующий миг Ацуси ощутил удар такой силы, что сложился пополам. Внутренние органы словно обожгло, на глаза будто опустили красные фильтры.

Ему в живот ткнул гигантский каменный палец. Ацуси посмотрел вниз и увидел в земле глубокую круглую дыру, из которой поднимался дым.

«Он что, выстрелил этим пальцем из земли?! »

— Это только начало.

Из земли со скоростью выпущенных из пушек ядер вылетела ещё сотня «снарядов». Ацуси напряг тигриные глаза, но уклониться от всех было невозможно.

Один из них скользнул по плечу, и Ацуси развернуло. Следом ему в висок врезался шар размером с кулак.

— Гха!..

Ацуси на секунду потерял сознание. Его голова мотнулась, шейные позвонки громко затрещали.

Один за другим каменные снаряды врезались в безвольное тело, не давая ему опуститься на землю. Ацуси ничего не мог предпринять и понятия не имел, сколько целых костей и неповрежденных органов у него осталось. Сознание начал окутывать предсмертный холод.

Земля приближалась. Ацуси внутренне сжался, готовясь к удару. Но его так и не последовало.

С громким хлюпом он плюхнулся в твёрдую землю и начал быстро тонуть, как в бездонном болоте. Когда на поверхности оставалась уже одна голова, Ацуси заметил краем глаза чёрный лоскут, метнувшийся к нему будто в попытке спасти. Но так ли это было или нет, он не успел понять. Остров поглотил его целиком.

И Ацуси не стало.

* * *

Он видел сон.

Вокруг ничего нет. Невозможно понять, стоишь ты или сидишь, сколько прошло времени — одна секунда или целый час, жарко тебе или холодно.

Ацуси видел сон про незнакомого мальчика.

Он был добрым. И сильным. Несломленный одиночеством. Он стоял в центре острова — пустыря без строений и ветрогенераторов — и, не мигая, смотрел перед собой.

Ацуси не имел ни малейшего представления, о чём был этот сон и кем был этот мальчик… но одно он знал совершенно точно: мальчик был одинок. В его глазах, отражающих небо и море, он различил знакомый блеск. Искорку чёткого понимания, что этот мир никогда не будет к нему добр. Понимания, что в первую очередь остерегаться нужно людей.

Этот мальчик был хранителем острова. Независимый и отстранённый, он никого не любил. Даже себя. У него не было ни одного близкого человека. Всё его существо было сосредоточено на выполнении миссии. Никто и ничто не могло его отвлечь.

Ацуси хотел окликнуть мальчика, но не смог произнести ни звука. Попытался подойти, но расстояние между ними только увеличилось. Напряг зрение, но очертания мальчика начали расплываться.

И лишь его бесконечное одиночество подобно проглоченному куску льда холодило сердце Ацуси.

— Очнись, мальчик-тигр, — услышал Ацуси незнакомый голос и открыл глаза.

«Темно… Я не умер? Я жив».

— Ты как, в себя-то пришёл? Слышишь меня?

Ацуси оглянулся. Он лежал в тесной круглой пещере. Казалось, воздух здесь слегка светился, и он мог различить стены. На мир грёз или тот свет не похоже.

Но тогда где он?

— Мы под землей, — будто прочтя его мысли, сказал голос. Его обладателя не было видно. — Моих оставшихся сил хватило лишь на то, чтобы создать эту пещеру. Но её тоже скоро не станет.

Свет стал чуть ярче, и из тени проступил человеческий силуэт. Высокий молодой человек, на вид ненамного старше Дадзая. Ацуси никогда его раньше не видел, но что-то в нём казалось ему знакомым.

«Кто он? »

— Я Верн, — ответил молодой человек на невысказанный вопрос Ацуси. — Хранитель острова, Жюль Габриэль Верн. Один из «Семи предателей».

«Габ? »

Не может быть. Габ намного младше. Да, Ацуси не мог рассмотреть своего собеседника как следует, но он был старше Габа лет на десять точно. Он и вёл себя иначе, и голос у него был другой. Если Габ был эталонным сорванцом, то этот молодой человек скорее походил на тихого библиотекаря.

Но… Если присмотреться, у них действительно были похожие глаза и волосы. И едва уловимое ощущение скрытой угрозы тоже слегка напоминало Габа.

— Говорю сразу, тебе отсюда не выбраться, — сообщил «взрослый Габ» — Верн. — Пока он этого не захочет. Ты ведь, по сути, в его желудке. Мне жаль, что я ничем не могу тебе помочь.

«Это он про Габа? То есть он сам не Габ? »

— Ответом будет и «да», и «нет». Он не человек.

«Тогда что он? »

— Сверхспособность. Задумывался когда-нибудь, что они из себя представляют?

«Ещё бы».

После того, как Ацуси узнал о своём тигре, не проходило и дня, чтобы он не размышлял на эту тему.

Кто он, живущий внутри него тигр? Зачем Ацуси эта сила? Где заканчивается его сознание и начинается сознание тигра? Почему… он должен из-за него страдать?

— Я хочу тебе кое-что показать, — продолжил Верн. — Воспоминания. Его и этого острова. Мало кто об этом знает и ещё меньше тех, кто решится об этом поговорить. Но тебе необходимо знать, мальчик-тигр. Я смог проявиться только благодаря силе одного из твоих друзей, отменяющей действие других сверхспособностей, но меня не хватит надолго. Ты ведь его хочешь спасти? Я прав?

«Хочу. Любой ценой».

— В таком случае, смотри продолжение сна.

Свет усилился. Ацуси с запозданием спросил себя, что если ему всё привиделось? Что если всё вокруг — лишь предсмертные галлюцинации, порождённые страдающим от недостатка кислорода мозгом?

— Только тебе решать, что есть правда, а что — галлюцинация. Это относится к очень многому в этом мире, — сказал уже неразличимый из-за ослепительного света Верн.

Очертания пещеры исказились, границы между физическими объектами и заключённым в них смыслом стёрлись. Ацуси охватило чувство опустошённости, будто его унесло в неизвестные дали… и он погрузился в информационное море.

* * *

Жюль Габриэль Верн был мальчиком неразговорчивым и замкнутым.

Его родители погибли на войне. Поэтому или нет, но он закрылся от мира, выстроил вокруг себя ледяную стену одиночества и никому не верил.

Но всё начало меняться, когда ему исполнилось 14 лет. У него проявилась сверхъестественная способность, и он вошёл в состав организации «Семь предателей».

Так прозвали преступников, положивших конец мировой войне.

Семь человек, собранных со всех концов Земли. Представители разных рас и национальностей. Единственное, что их объединяло, — это то, что они обладали сверхспособностями феноменальной мощи. И то, что они были готовы остановить войну любыми, даже самыми подлыми и попирающими все нормы морали средствами.

Верн стал одним из семи. Жюль Габриэль Верн. Обладатель уникальной сверхспособности «Таинственный остров», благодаря которой он мог поглощать сверхспособности умерших на острове людей.

Все думали, что он присоединился к организации, чтобы остановить войну, забравшую жизни его родителей. Но на самом деле он просто хотел помочь своим товарищам.

Вот что в нём изменилось. У него появились товарищи. Люди, что пригрели его и заставили измениться. Соучастники, стоящие друг за друга горой… Ацуси легко мог представить на их месте сотрудников Вооружённого детективного агентства.

«Семь предателей» придумали самую масштабную за всю человеческую историю авантюру по заключению мира между воюющими сторонами. Любой ценой. Потому что, хотя у стран уже не осталось сил и ресурсов на продолжение войны, они упрямо не желали садиться за стол переговоров.

С помощью своих разнообразных сверхспособностей «Семь предателей» собрали на острове политических и военных лидеров стран, заперли их в закрытой зоне и заставили подписать мирный договор. Кроме уговоров и угроз, в ход пошла и сверхспособность, воздействующая на волю. Следом на остров пригласили главных представителей средств массовой информации, руководителей военно-промышленных комплексов и прочих властных персон, выступавших за продолжение войны.

Одновременно с этим на остров стали проникать спецагенты разных секретных служб. Они пытались вызволить лидеров своих стран, но никто не мог выстоять против сверхспособности Верна. Она работала лишь в пределах острова, но здесь он был воистину непобедим. Он расправлялся с вооружёнными отрядами и киллерами и поглощал их сверхспособности, становясь лишь сильнее.

В итоге сторонникам продолжения военных действий не осталось ничего иного, кроме как согласиться с её окончанием.

И Верн вновь оказался в полном одиночестве.

Кто-то из «Семи предателей» умер, кто-то пропал без вести. На острове остался один лишь Верн. Не желая допустить развязывания новой войны, мировые лидеры решили оставить за собой возможность вести здесь тайные переговоры. Местом для них служил зал с огромными экранами на минус четвёртом этаже, в который случайно забрёл Ацуси.

Несмотря на одиночество, Верн и не думал покидать остров. Ведь его товарищам нужно было куда-то вернуться. Независимый от всего остального мира Стандарт-Айленд должен был стать безопасной гаванью для их следующей встречи. Так Верн стал его хранителем.

Прошло четырнадцать лет. Не считая локальных конфликтов, на планете царил мир. Мальчик вырос, стал одним из сотрудников острова и усердно трудился на его благо.

Но мир — не более чем передышка между войнами. Через четырнадцать лет после окончания войны на остров привезли самое опасное за всю историю изобретение.

Оружие полного уничтожения «Оболочка».

Вслед за ним на Стандарт-Айленд прибыла Уэллс, обладательница сверхспособности, контролирующей время.

Верн, правильно оценив всю серьёзность ситуации, немедленно приступил к действию. Притворившись «туристом Габом», он познакомился с Уэллс, распознал в ней бесценного союзника и пообещал забрать оружие из рук террористов.

Хранителю острова не составило труда найти спрятанный дипломат. Но как было его вернуть? Полковник окружил себя вооружёнными до зубов солдатами, но применять на них сверхъестественную способность Уэллс было нельзя. С ней было связано слишком много страшных преступлений, о которых знало лишь считанное число человек. Сверхспособность Уэллс должна была остаться тайной. Но Верн не мог хладнокровно перебить всех охранников.

Тогда Уэллс предложила воспользоваться ворами, проникшими на остров незадолго до этого. Их никак нельзя было назвать успешными преступниками: каждая их кража заканчивалась арестом, за которым следовал побег. Зато сверхспособность босса, позволявшая ему проходить сквозь стены, оказалась как нельзя кстати. Воспользовавшись одной из поглощённых в прошлом сверхспособностей, Верн принял облик мальчика и с первой же попытки напросился к боссу в ученики.

С его помощью Верн с лёгкостью добрался до оружия, обезвредил Полковника и вернул «Оболочку». Но не всё прошло по плану.

Уэллс убило шальной пулей.

Её смерть сильно ударила по Верну. Четырнадцать лет он с гордостью носил титул «бога-хранителя», но не смог уберечь одну женщину. К счастью, ему немедленно пришла в голову идея, как это исправить.

Он впитал в себя её сверхспособность и отправился на 55 минут назад в прошлое, чтобы предотвратить эту смерть.

У него получилось. Он вновь встретился с Уэллс, во второй раз сразился с Полковником и победил.

И тут Верн подумал. А что если ещё раз впитать сверхспособность управления временем и ещё раз вернуться в прошлое?

Сверхспособность Уэллс срабатывала единожды для одного человека. Но Верн, будучи хранителем острова, мог вновь впитать её сверхспособность и воспользоваться ею как в первый раз.

⇐ Предыдущая 5 6 7 8 91011 12 13 14 Следующая ⇒