Действие девятое. Действие десятое

Действие девятое

Свет гаснет, на кухне Сергей и его мама.

Мама: Сережа, я хочу с тобой серьезно поговорить.

Сергей: Мамуля, все, что ты хочешь мне сказать, ты уже говорила мне много раз. Если у тебя есть что-нибудь новое, то, пожалуйста, если же ты опять заведешь старую песню о главном, то уволь. УВОЛЬ. Не хочу больше.

Мама: Михаил Григорьевич считает, что тебе срочно нужна помощь.

Сергей: Мама, я крайне признателен Михаилу Григорьевичу за столь горячее участие в моей судьбе, но Я УЖЕ ВЫРОС, МАМА. И вполне могу сам решать, что мне нужно, а что – НЕТ.

Мама: Михаил Григорьевич говорит, что у тебя очень сильная депрессия, что если сейчас не взяться, то последствия могут быть ужасны.

Сергей: Мамуля, ты знаешь, у жизни всегда ужасное последствие – называется смерть. И, что самое смешное, никому еще не удавалось избежать последствий жизни.

Действие десятое

Свет гаснет, снова на кухне сидят Сергей и Марта.

Сергей: Мама плакала, звонила в Амстердам Насте, просила повлиять на меня. Настя перезванивала мне, я не брал трубку, они созванивались между собой…

Удивительно, когда мы с Настей были женаты, моя мама была от нее не в восторге. Настя тоже предпочитала лишний раз не ездить в гости к моим. Но тут они редкостно сплотились. Дело дошло до того, что Настя пригласила маму летом погостить у них с Эриком. И мама с удовольствием поехала. Думаю, что ее больше привлекала не возможность увидеть Европу, а то, что теперь они могли выработать совместный план – как вывести меня из депрессивного состояния.

(делает еще глоток пива, затем продолжает) Один плюс в мамином вояже за границу все же был, она категорически протестовала против того, чтобы навесить мне на шею какую-нибудь тамошнюю невесту.

Когда они перестали на меня давить, я потихоньку, без помощи уважаемого Михаила Григорьевича стал выползать из депрессняка. Сначала принимал таблетки, потом очень постепенно стал от них отказываться. Теперь, чтобы заснуть, мне уже не требовалось снотворное. Здоровье улучшалось, но оставалась тоска и страх перед одиночеством. Я попытался вернуться в прежнюю тусовку, но быстро понял, что это невозможно. Мне были не интересны их проблемы… То, что Они называли проблемами. Это было мелко и скучно. И секса тоже не хотелось. Говорят, что мужчина умирает дважды… Сначала как мужчина и только потом, много позже (если очень уж не повезет), как человек. Я не могу сказать, что тогда умер как мужчина, хотя таблетки, прописанные заботливым Михаилом Григорьевичем, дело свое знали туго – от депрессии лечили, но на потенцию тоже влияли, причем далеко не лучшим образом. Я решил, раз уж прежних – легких любовных интрижек больше нет, стало быть, пришла пора чистой дружбы… Через некоторое время я с удивлением обнаружил, что ни с кем из моих вчерашних подруг мне дружить не хочется. Они милы, смешливы, но, если исключить секс, с ними больше нечего делать.

И вот именно в период воздержания, я вдруг понял… Как озарение нашло: мужчине нужна одна, только одна женщина – та, с которой он чувствует себя… уверенно.

(берет Марту за руку и, глядя ей прямо в глаза, говорит очень проникновенно) Мне кажется, что сегодня я ее нашел.

Сергей быстро идет вглубь комнаты и возвращается с «дипломатом» в руках. Открывает его, достает ворох газет, протягивает Марте.

Сергей: Вот, прочти, я считаю, что это – лучшее из того, что я написал.

Марта читает, Сергей внимательно смотрит на нее.

Сергей: Ты такая умная, Марта.

Марта (поднимает голову): Да с чего ты взял, что я умная?

Сергей: Я смотрел, как ты читаешь. Ты очень быстро читаешь, ты смеешься в тех местах, где надо смеяться. Ты ПОНИМАЕШЬ, что я хотел сказать. Ты – первая женщина, равная мне по уму.

Пока Марта читает, Сергей приносит мобильный.

Сергей: Видишь, какой у меня мобильник? Мне его Настя подарила, когда приезжала летом. Я смотрел по каталогам, такого здесь ни у кого еще нет. Я даже еще не все навороты изучил.

Представь, она вручила мне этот телефон и сказала – «Серега, если бы я хотела второго ребенка, то только от тебя». Ее Эрик уже несколько лет с ней не спит. Хотя живут по-прежнему вместе, и на развод подавать не собираются. Мы даже к врачам сходили, чтобы выяснить, сможем ли мы. Ведь нам уже далеко не по 20… А потом она передумала, хотя я очень хотел, чтобы у нас был еще один ребенок. (задумывается, на его лице появляется мечтательная улыбка, он мыслями где-то далеко, потом внезапно Сергей хмурится и резко, как бы споря с кем-то, продолжает) Да, я понимаю, что и этого ребенка она увезла бы в Голландию. Да, я понимаю, что отцом ребенка считался бы Эрик. И деньги, конечно же, он бы давал. Но все равно, это был бы МОЙ ребенок, МОЙ.

(резко меняет тему) Давай, давай я тебя сфотографирую.

Марта картинно поворачивается профилем.

Марта (кокетливо): Ну, давай… Только в профиль. В профиль я лучше получаюсь.

Сергей делает несколько снимков, потом показывает их Марте. Она выбирает один.

Сергей: Теперь, когда ты будешь мне звонить, я буду смотреть на экран и видеть тебя. Ты знаешь, когда я читал твои письма, я представлял, как ты можешь выглядеть. Я, почему то думал, что ты маленькая, толстая с длинным носом. А ты очень красивая. У тебя такие красивые умные глаза. (проводит пальцем по ее животу) И такой мягкий животик. Иди ко мне.

Марта молча пересаживается к нему на колени, Сергей начинает целовать ее в шею. У Марты на лице выражается целая гамма чувств. Сначала удивление, потом скепсис, потом ехидная ухмылка. Наконец она принимает решение включиться в предлагаемую игру, деловито поворачивается, обхватывает правой рукой затылок Сергея и целует его.

Сергей: Пойдем…

Оба медленно перемещаются к кровати.

Сергей (медленно, как в тумане): Я думаю, что мы с тобой поженимся…

Марта (скептически усмехаясь, стягивает с себя свитер, снимает джинсы и ложится на кровать)

Сергей снимает майку, путаясь в рукавах, начинает снимать брюки, теряет равновесие, падает на Марту, пытается ее обнять и… засыпает.

Марта аккуратно выбирается из-под Сергея, улыбается. Натягивает свитер и джинсы. Подходит к все еще звучащему музыкальному центру, выключает музыку. Затем подходит к кровати, пытается растолкать Сергея.

Марта: Проснись, мне надо ехать….

Сергей (ничего не соображая спросонья): Куда? Что? Где? Зачем тебе ехать, оставайся.

Марта: Не могу. Мой ребенок привык, что, когда она просыпается, я должна быть дома. Я не вижу причин, по которым нужно нарушать это правило. Закрой за мной дверь.

Сергей, пошатываясь, подходит к входной двери, открывает ее…

Сергей: До свиданья… Звони…

Марта уходит.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 7 8910 11 12 Следующая ⇒