Акт 1. Сцена 3.

То же кафе в Лондоне. Музыканты уже подвыпившие и пьют дальше в процессе общения. Особенно много пьёт Роджер, чуть меньше – Фредди. Джон пьёт меньше всех. Музыканты то сидят, то встают и ходят, то стоят друг напротив друга.

Роджер: «Королева 2»? Что за дурацкое название для второго альбома?

Фредди: Почему это дурацкое?

Роджер: Потому что оно полностью лишено воображения.

Фредди: Слово «Королева» само по себе прекрасно стимулирует воображение. Кроме того, альбом должен помочь закрепить в умах слушателей название группы.

Роджер: Это как?

Фредди: Это так. Группа «Королева». Первый альбом – «Королева». Второй альбом – «Королева 2».

Роджер: Что-то не очень убедительно. Что, название «Королева» такое трудное, что его легко забыть и поэтому надо постоянно напоминать? «Королева» - это тебе не «синхрофазотрон» какой-нибудь, или... не «дезоксирибонуклеиновая кислота», или, не знаю... какая-нибудь там «парасагиттальная стабилизация».

Фредди: Что?

Роджер: Парасагиттальная стабилизация. Термин такой стоматологический. Нравится? Или вот ещё – «Закрытый кюретаж зубодесневого кармана». Вот это действительно сразу не запомнишь, надо не один раз повторить и даже выучить. А «королева», Фред, - это просто «королева», она запоминается сразу. Это простое слово.

Фредди: Вот именно, что она запоминается сразу как слово, а не как название группы. А нам надо, чтобы люди запомнили название группы. Название должно закрепиться, стать символом, образом, торговой маркой, если хочешь. Чтобы все знали, что есть такая выдающаяся группа – «Королева». Повторение – мать учения. Поэтому и альбом «Королева 2».

Роджер: Ерунда.

Фредди: Нет, не ерунда. Давай ещё раз объясню.

Роджер: Я знаю, что ты мастер играть словами, и тебя не переспоришь, так что даже не буду влезать в эти дебри.

Фредди: Да я и не спорю с тобой. Я пытаюсь объяснить, чтобы ты понял.

Роджер: Не совсем так. Ты сейчас опять будешь пытаться мной манипулировать. А мне вот не хочется, чтобы мной манипулировали. Просто повторю ещё раз – мне это название, «Королева 2», категорически не нравится. В нём нет ни капли воображения. Мы получаемся как какие-то вторые «Лед зеппелин», это их фишка – называть так альбомы. Сколько у них уже этих «Лед зеппелинов» вышло? Четыре? Только в этом году они наконец-то поняли, что пора уже включать мозги и придумать название поинтереснее. Мы что, пойдём по их пути? Сколько у нас будет альбомов «Королева»? Пять? Пятнадцать? После какого числа мы тоже включим мозги? Я не хочу, чтобы мы были как «Лед зеппелин». Про нас и так уже некоторые говорят, что мы им подражаем.

Фредди: Мы и не будем вторыми «Лед зеппелин», с чего ты это взял? Ты меня даже оскорбляешь такими предположениями. Мы станем единственными и неповторимыми. «Королева 2» - это только для закрепления названия и выражения идеи альбома. Это как две королевы Елизаветы – Первая и Вторая. Ты ведь, надеюсь, не хочешь сказать, что Елизавета Вторая хуже Елизаветы Первой?

Роджер: Вот. Вот не зря я говорил про манипуляции. Молодец! Елизавета Вторая, безусловно, не хуже Елизаветы Первой, только мне название второго альбома всё равно не нравится.

Фредди: Тебе и название группы сначала не понравилось.

Роджер: Да, сначала не понравилось. Да и сейчас, честно говоря, я от него не в особом восторге.

Фредди: Не в особом восторге?

Брайан: Парни, парни, подождите.

Роджер: Нет, Брайан, это ты подожди. Да, не в особом восторге. Что это за название такое – «Королева»? Почему «Королева»? Почему не «Перцы», как я предлагал, или не «Грандиозный танец»?

Фредди: Потому что «Королева» звучит лучше, чем «Перцы» или «Грандиозный танец». Что за перцы? Где перцы и где королева?

Роджер: Хорошо, пусть не перцы. Тогда можно было оставить изначальное название - «Улыбка».

Фредди: «Улыбка» - отличное название, не спорю, но «Королева» лучше. «Королева» гораздо круче и мощнее. «Королева» - это сильное, роскошное, великолепное название с богатым подтекстом. Это не штамп. Это слово, у которого много значений, и пусть люди думают над ними.

Роджер: Ага. Например, у него есть такое значение, которые некоторые люди почему-то считают не очень приличным.

Фредди: Да наплевать. В английском языке у каждого второго слова значения не очень приличные. Что с того?

Роджер: У слова «улыбка» есть неприличное значение?

Фредди: Не знаю.

Роджер: Брайан, у слова «улыбка» есть неприличное значение?

Брайан: Нет.

Роджер: Вот. (К Фредди) Ну, и?

Фредди: Хорошо. Допустим, у слова «улыбка» нет неприличного значения, это да, но зато у предлагавшегося тобой слова «перцы» оно есть. Что же тебя тогда не смущала двусмысленность названия «Перцы»?

Роджер: Двусмысленность двусмысленности рознь.

Фредди: От этого обе они не перестают быть двусмысленностями. Я продолжу, если ты позволишь. «Улыбка» - это хорошее название для группы, но ведь мы ничего особого под ним не добились. И никогда не добились бы, если бы остались «Улыбкой». Группа «Улыбка» не доберётся до первых строчек в хит-парадах, а группа «Королева» доберётся и останется. Группа «Улыбка» не соберёт стадионы, а группа «Королева» соберёт. «Улыбка» так и не выпустила первый альбом, а «Королева», пусть и с трудом, через три года, но выпустила. Потому что «Королева».

Роджер: Меня тут недавно спросили: «Четыре здоровых мужика играют в группе, которая называется «Королева»?

Фредди: Ну и пусть спрашивают. А почему четыре здоровых мужика не могут играть в группе «Королева»? Что здесь такого? Что, в группе «Улыбка» четыре здоровых мужика могут играть, а в группе «Королева» не могут? Миллионы здоровых английских мужиков подчиняются её величеству королеве Елизавете Второй – да продлит господь её годы, пусть она правит ещё и в XXI веке, - так почему бы четырём из них не сыграть заодно ещё и в группе «Королева»? Название «Королева», между прочим, это ещё и потому что королева тут, в Великобритании, да и в странах Британского содружества, кстати, - главная. Её все любят и все слушают. И нас все будут любить и слушать.

Роджер: Я же говорю – ты мастер играть словами.

Фредди: Да, да, я демагог. В чём ещё ты меня обвинишь? А, в том, что я пытаюсь тобой манипулировать, да?

Роджер: Всё верно, пытаешься. Ты очень неплохо умеешь манипулировать людьми, Фред. Это мы все давно уже поняли.

Фредди: Вот как? А ты знаешь притчу?

Роджер: Какую ещё притчу?

Фредди: Такую ещё притчу. «Хорошо ли вы умеете манипулировать людьми? » - спросили однажды у человека, который плохо умел манипулировать людьми, и человека, который хорошо умел манипулировать людьми. «Я хорошо умею манипулировать людьми», - ответил человек, который плохо умел манипулировать людьми. «Я плохо умею манипулировать людьми», - ответил человек, который хорошо умел манипулировать людьми.

Роджер: Что это за притча такая? Какая-нибудь ваша, восточная?

Фредди: Нет, это я сам придумал. Только что.

Роджер: Неплохо. Ты бы так нам лучше песни придумывал.

Брайан: Парни, прекращайте.

Фредди: А я как раз именно так нам песни и придумываю. Если ты ещё не заметил. Сколько в нашем первом альбоме песен, которые написал я?

Роджер: Сколько же? Забыл, не могу вот так с ходу вспомнить.

Фредди: Пять из десяти. Ровно половина альбома.

Роджер: Ух ты! Ну, теперь-то мне понятно, почему у нас получился такой альбом.

Брайан: Роджер...

Роджер: Брайан, спокойно. Я полностью контролирую ситуацию.

Фредди: «Такой альбом»? Это какой же?

Роджер: Такой. Который никто не покупает.

Фредди: Да?

Роджер: Да.

Фредди: Слабоватый юмор. Не твой уровень. А я вот, например, думаю, что он так плохо продаётся из-за плохой игры нашего ударника, который, между прочим, сам же в этом и признался. Тоже, кстати, не могу вспомнить, как его зовут. Эти плохо играющие ударники обычно никак не запоминаются. Ритм настолько посредственный, что не за что зацепиться.

Роджер: И после этого я слабо шучу? Но ничего, я тебе напомню, как его зовут, не поленюсь. Его зовут Роджер Тэйлор. Отличное имя, между прочим, не то, что квазидревнеримский псевдоним, как у некоторых. Ты зачем мне сейчас про ударные напомнил? Специально бьёшь по-больному?

Фредди: Я напомнил? А это не ты ли нам тут раньше все уши прожужжал про свою плохо записанную партию ударных?

Роджер: А что не так? Что я не то сказал? Где я не прав? Мне не нравятся звук ударных в первом альбоме, и я так говорил, говорю и говорить буду. И это, кстати, между прочим, и ваша с Брайаном вина тоже.

Брайан: Наша вина? Это ещё почему?

Роджер: Потому. Я просил вас: «Надо больше звука на ударные»? Просил. А вы что?

Брайан: Что?

Роджер: Что «что»? Ну, и где больше звука на ударные? Вы альбом-то послушайте ещё раз. Это не ритм, а позор.

Фредди: А почему в этом виноваты мы с Брайаном? Почему не звуковик? Мы-то тут каким боком?

Роджер: Не знаю. Таким, что ударные задают стиль рок-музыке, и вы должны были проконтролировать их звучание. Часто вся суть именно в них, они и делают всю песню.

Брайан: Вся суть песни именно в ударных?

Роджер: Да.

Брайан: Интересная точка зрения. А гитарист в группе тогда зачем? Чтобы просто так стоять, подыгрывать гениальному барабанщику?

Роджер: Я такого не говорил.

Брайан: Нет, ты, вообще-то, именно так и сказал. Ты ответил: «Да».

Роджер: Что ты опять перевираешь мои слова? Я такого не говорил.

Брайан: Я перевираю?

Роджер: Ты. Вы что, оба заодно? Джон, ты тоже с ними? Что это за перекрёстный допрос? Вы что, все тут думаете, что Роджер Тэйлор – такой милый, пушистый и безответный парень, давайте не будем его слушать, а будем перевирать его слова?

Брайан: Это ты-то милый и пушистый?

Роджер: Да, я. Точнее, это вы так считаете. Мнением Роджера Тэйлора, если что, можно и пренебречь, да? Серьёзная ошибка. Меня, между прочим, сам Питер Гэбриел приглашал петь в его группе.

Брайан: Это когда ещё?

Роджер: Два года назад, когда мы играли в Суррее, в местном колледже, на разогреве.

Джон: Вот как? Круто. Так ты там сейчас вместо Фила Коллинза мог бы играть?

Роджер: Мог бы, но не захотел. Гэбриэл уговаривал меня перейти к ним, но я не согласился.

Фредди: Ну, так я думаю, ещё не поздно. Такой-то барабанщик! Да тебя с руками оторвут. Перейдёшь к Гэбриелу и будешь задавать там своим ритмом всю суть музыке. Конечно, ведь где мы – и где «Дженезис»!

Роджер: Ты за кого меня принимаешь? Думаешь, я брошу любимую группу и друзей ради каких-то «Дженезис»?

Фредди: Почему «каких-то»? Не каких-то. «Дженезис» - это ведь группа гораздо круче и популярнее нас. Они не музыкальные омеги, как мы. Это ведь ты говорил про омег?

Роджер: Я вообще-то шутил!

Фредди: А я не понял шутки.

Роджер: Не удивлён. Тебе бы надо уже как-то начать тренировать своё чувство юмора. Ты, кстати, знаешь, что умение понимать шутки – это признак высокого интеллекта?

Фредди: Не удивлён – так и иди к Питеру Гэбриелу, он твои шутки сразу оценит. А мы же омеги с низким интеллектом. Мы же называемся «Королева». Как может быть хорошей и популярной группа с сомнительным и неприличным названием «Королева»? То ли дело «Дженезис»!

Роджер: Да плевать мне, кто лучше и популярнее нас. Если они лучше и популярнее нас, то только пока. А вот слова мои искажать не надо. Мне, конечно, это твоё название сначала не очень понравилось, - кстати, оно и Брайану не понравилось, да ведь, Брайан?

Брайан: Ты, пожалуйста, меня в это не вмешивай. Я, вообще-то, уже пересмотрел свою точку зрения.

Роджер: Ну, с тобой всё понятно. В общем, да, название мне сначала не понравилось. И некоторым другим людям – не будем тут называть их имена по их же просьбе – тоже. Но теперь уже не важно, какое оно. Важно, что это наша группа. Ты не много ли себе позволяешь, когда говоришь так про меня, а, Фред? Давай-ка возьми свои слова назад.

Фредди: Ого! И это тебя-то мы якобы считаем белым и пушистым? Да Кита Ричардса или Кита Муна легче назвать белыми и пушистыми, чем тебя. И что же я себе позволяю, по-твоему?

Роджер: То. Ты обвиняешь меня в том, чего я не собирался делать и не сделаю. Ты предположил, что я могу бросить группу ради собственного блага. Как думаешь, хорошо ли это? Давай-ка бери свои слова назад.

Фредди: Я с удовольствием возьму свои слова назад, но только после того, как ты возьмёшь назад свои.

Роджер: Какие?

Фредди: Такие. А ты как думаешь, хорошо ли это – обвинять меня в манипуляциях? В том, что я пишу песни, из-за которых наш альбом никто не покупает? В том, что я дал группе неприличное название? Что это за бред вообще? Иди-ка скажи её величеству королеве Елизавете Второй, что она неприличная женщина. Интересно, какова будет её реакция? И как думаешь, хорошо ли обвинять нас с Брайаном, что мы не дали звук на ударные? Это вообще не наша обязанность.

Роджер: Я знал, что ты опять начнёшь выкручиваться с помощью своего краснобайства. Да и наплевать. К тебе и другие претензии найдутся.

Фредди: Заинтриговал. Какие же?

Роджер: Такие. Знаешь, что о тебе говорят?

Фредди: Что?

Роджер: Что ты... как бы это сказать... культивируешь скандальный образ. И, на мой взгляд, в чём-то эти люди правы.

Фредди: «Культивируешь»? Какое замечательное слово. Приятно иметь дело с интеллигентными людьми. И кто же так говорит? Кто эти носители высокой культуры?

Роджер: Не важно. Важно, что с ними можно согласиться. Ты ведь действительно иногда перебарщиваешь.

Фредди: Перебарщиваю? Со скандальным образом?

Роджер: Да.

Фредди: Интересно. И чем же мой образ скандальный?

Роджер: Тем.

Фредди: Чем?

Роджер: Тем.

Фредди: Чем же?

Роджер: Тем же. Сам подумай. Что за женоподобные образы на сцене? Что за накрашенные ногти, все эти блёстки, трико, балахоны и так далее?

Фредди: Это что, по-твоему, скандальный образ?

Роджер: А по-твоему, какой он? Вообще-то он не всем нравится. Да, Джон? Ты не думал, что отбиваешь у нас часть аудитории?

Фредди: Во-первых, это не женоподобные образы, а глубоко символические. Вот, например, средневековый шут – это тоже скандальный образ? Танцор балета? Спортсмен, занимающийся греко-римской борьбой? Они же все в трико. Они тоже женоподобные и скандальные? Греко-римские борцы?

Роджер: Началась демагогия.

Фредди: Я вообще-то не закончил. Это было во-первых. А во-вторых, ну что ты притворяешься? Тебе же самому нравились эти образы – ты же сам первый переодевался во все эти балахоны, красился, да ещё и как резво! Это потому что, как ты же сам и сказал, ты женоподобный провокатор? Или, как думаю лично я, это потому что ты – артист, художественная натура с богатым воображением? Сдаётся мне, что второй вариант. Да ведь, дорогой... Роджер?

Роджер хочет что-то ответить, но в последний момент заставляет себя замолчать.

Фредди: И что-то, кстати, тебе не угодишь. Название «Королева 2» для тебя полностью лишено воображения, а вот название «Королева» или обычное сценическое трико сразу заставляют это воображение буйно разыгрываться.

Роджер: А может, не надо...

Фредди: Я ещё не договорил. И, наконец, в-третьих. А хоть бы даже мой образ порой и скандальный? Что с того? Я делаю это ради нашей с тобой любимой группы.

Роджер: Да? Неужели?

Фредди: Да.

Роджер: И как, помогает?

Фредди: Помогает, как сам видишь. Брайан, Джон, я прав?

Роджер: Вот Брайана и Джона только не нужно сюда примешивать. Они тоже от всех этих нарядов не в восторге, я ведь и от их лица говорю. Я всё прекрасно вижу. Да, Брайан? Да, Джон?

Фредди: Говоришь «Не примешивай Джона и Брайана», а сам тут же и примешиваешь. Но наплевать, потому что опровергнуть меня ты никак не можешь. Потому что я прав.

Роджер: Ты у нас всегда прав, Фред. Всегда уверен, что знаешь, как надо делать. Да ещё и спец по красноречию и убеждению. Никому не уступишь, всех победишь.

Фредди: Спасибо за комплимент, мистер без квазидревнегреческого псевдонима. Но не совсем так. Я прав, потому что люди идут к нам на концерты, подпевают, вызывают на «бис». И даже фанаты свои уже появились. Ведь верно? Да, верно, потому что это факт. Когда меня не было, когда вы были «Улыбкой», всё обстояло не так весело. Так что не уходят от нас зрители, а, наоборот, приходят. А образы наши совершенно нормальные. Нет, определённый эпатаж, конечно, присутствует, я не спорю, но мы же должны запомниться? Если мы хотим запомниться, то джинсы с футболками могут пока и потерпеть. Где-нибудь до восьмидесятых.

Роджер: Мы запомнимся, конечно, но, боюсь, не совсем так, как нам хотелось бы.

Фредди: Будь спокоен, мы запомнимся как надо.

Роджер: А я вот в этом что-то сомневаюсь. Знаешь, что некоторые говорят?

Фредди: Не знаю, но подозреваю. Что же?

Роджер: Что мы наряжаемся как клоуны, а ты – как примадонна.

Фредди: Неплохо. (Делает паузу. ) И кто же все эти странные «некоторые», которые что-то там где-то там «говорят», а ты якобы их слушаешь? Это ты-то кого-то слушаешь? С каких это пор Роджер Тэйлор – сам Роджер Тэйлор! – стал обращать внимание на чужое мнение? Роджер, да что с тобой?

Роджер: Со мной всё отлично. Вот что с тобой, я бы хотел знать, дорогой... друг?

Брайан: Роджер, ладно, хватит.

Роджер: Что «ладно»? Вы же сами меня взвинчиваете. Вот скажи – тебе нравится название альбома «Королева 2»?

Брайан (подумав): Хорошее название.

Роджер: Да с каких это пор? Джон, а тебе?

Джон (тоже подумав): Мне кажется, для второго альбома звучит вполне подходяще.

Роджер: Вам надо было обоим идти учиться не на физика с электронщиком, а на дипломатов. Вы сами-то понимаете, что с таким названием мы будем как вторые «Лед Зеппелин»? А мы не должны быть вторыми. Что, нельзя назвать второй альбом как-то покрасивее, проявить больше творчества и воображения?

Брайан: Роджер, ну, признай, что, во-первых, быть как вторые «Лед Зеппелин» для начинающей рок-группы не так уж и плохо. Во-вторых, мы все станем стараться, чтобы не быть вторыми «Лед зеппелин», так что здесь мы с тобой полностью солидарны. И, в-третьих, я, в общем, согласен с Фредди – имя группы должно запомниться, а для этого, может быть, имеет смысл его повторить в названии альбома.

Роджер: Да, я был прав. Ты прирождённый дипломат. И зачем ты пошёл изучать астрономию? А я вот не согласен. Почему я должен соглашаться? Почему моё мнение не принимается во внимание? Меня кто-то слушал, когда я обращал ваше внимание на слабые места в работе ритм-секции? Вот ты, Брайан, ты меня слушал?

Брайан (повышая голос): Слушал, хотя, видимо, и недостаточно. А ты меня слушал? На позапрошлом концерте я попросил тебя: «Во время последнего аккорда ты стучи по барабанам, а мы чуть позже начнём исполнять вторую песню». А ты что?

Роджер: А я что?

Брайан: А ты не стал стучать по барабанам!

Роджер: А я просто забыл!

Джон (пытаясь отвлечь): А меня вообще назвали «Дикон Джон», а не «Джон Дикон».

Фредди: Это, конечно, хуже, чем «Роджер Тэйлор», но, во всяком случае, не сомнительный древнеегипетский псевдоним, как у меня.

Джон: Роджер, Фредди, ну, правда, давайте прекратим.

Роджер: Джон, подожди. (К Фредди) С тобой мы позже продолжим. (Брайану). Что касается барабанов, то я увлёкся. Увлёкся, понимаешь, поэтому и забыл. Ты сравнил тоже – один момент на концерте и долгие месяцы записи.

Брайан: Ну, так это, вообще-то, тоже уже далеко не единичный случай.

Роджер: Не единичный случай, вот как? Ну, так ведь и у меня, между прочим, к тебе тоже есть вопросы, и тоже далеко не единичные.

Брайан: О! Вопросы? И какие же?

Роджер: Такие. Перечислить?

Брайан: Да уж, пожалуйста, будь любезен, перечисли. А ты не боишься, что и я тогда в ответ перечислю твои?

Роджер: Нет, что ты. Наоборот, по-моему, это будет отлично. Вот давай прямо сейчас и начнём.

Появляются хозяйка, официантка и молодые посетители.

Хозяйка: Такие милые, интеллигентные молодые люди – и ссорятся. Что случилось?

(Музыканты замолкают и оборачиваются к вошедшим. )

Конец 1 акта

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 Следующая ⇒