[55]Отсылкакпесне Sometimes It Snows in April 3 страница

С другой стороны, Герберта Камбурга каким-то образом вскрыли и разорвали надвое, как в «Игре престолов». Поэтому можно сделать женщине небольшую поблажку.

В тот момент, когда они обсуждали загадочного мужчину из трейлера, произошло кое-что странное. Как только КэриКамбург проболталась про мужчину из ее снов, сработала охранная сигнализация на первом этаже триплекса, где хранилась коллекция странных предметов и жутковатых книг... и где произошло убийство.

Когда ее прошила дрожь, Эрика закрыла глаза и представила последовательность событий с максимальной точностью: она увидела, как сама встает – словно смотрит запись со скрытой камеры – говорит женщине закрыться в тайной комнате. Потом, чтобы успокоить КэриКамбург, она объясняет женщине, что это наверняка кто-то из офицеров ОПК не смог до них достучаться.

После чего Эрика одна спустилась по изогнутой лестнице, проходя вдоль стены с современными картинами, и уже на первом этаже...

Она внезапно оказалась наверху, вместе с Миссис Камбург, и сказала женщине, что сигнализация сработала ложно, и внизу никого нет.

А после Эрика ушла.

Потирая глаза, она снова воспроизвела произошедшее: смотрела ролик вместе с вдовой. Сработала сигнализация и она сказала, что проверит. Спустилась...

Вернулась к вдове. И ушла.

Последовательность событий как ролик из трейлера, проигрывалась на ее внутреннем компьютерном экране, Эрика знала ее посекундно, и события не менялись, сколько бы она ни повторяла. И сейчас она также свято верила в тот вывод, к которому пришла в первый раз.

У нее провал в памяти.

Словно ее воспоминания – кинолента, из которой вырезали кусок... и как бы сильно она ни концентрировалась, не получалось вспомнить, как она шла по первому этажу, проверяя, что там никого нет...

Когда резкая боль ударила прямо под левую бровь, Эрика застонала, ничему не удивляясь. По непонятным причинам внезапная мигрень всегда нападала на нее, когда она пыталась пробиться сквозь амнезию. И все же она не могла прекратить попытки вытащить что-то на поверхность из этой черной дыры. Но это ли не определение безумию? Повторять раз за разом одно и тоже действие, ожидая получить другой результат?

На этой ноте она включила видео в третий раз, откинулась на спинку кресла, наблюдая, как мышь бежит по подоконнику, а мужчина заходит в трейлер.

Хотя она топталась на месте, Эрика напоминала себе, что лучше это, чем ехать домой.

Там ее ждало слишком много демонов.

Глава 5

Особняк Братства Черного Кинжала

Вишес, сын Бладлеттера, стоял ботинками на мозаичном изображении яблони в полном цвету, а Ублюдок перед ним выглядел как дерьмо на подносе. А это не просто единственная закуска, от которой откажется Рэйдж, но и вполне четкий комментарий о мужчине, который при иных обстоятельствах сверкал внешностью Кэри Гранта. У Сайфона, сына какого-то талантливого стрелка, под ярко-голубыми глазами залегли темные синяки, веки были опущены от усталости, а сами глазницы и щеки впали.

А окрашенные пряди волос, над которыми он упражнялся последний месяц, только подчеркивали ужасный внешний вид, делая его моделью для фотографии ДО,

– Так или иначе, вот, – тараторил мужчина. – А, еще у него закончились твои сигареты, если он, конечно, не хлопал по карманам в поисках мелочи. А сейчас, прошу меня извинить, мне нужна моя комбуча и чипсы изкапусты-кейл...

Ви схватил Ублюдка за руку.

– Постой, ты о чем? Я не улавливаю.

Сайфон выглядел сбитым с толку. Потом, очевидно, переоценил свой доклад.

– Мой Кузен Бальтазар, – начал он медленный повтор, – ну, которого мы потеряли? Я только что нашел его возле сгоревшего дома Мэй. Он уверен, что демон и Книга не уничтожены...

– Да-да, это я понял. И просьбу о самокрутках. Но комбуча? Разве можно пить это дерьмо не под дулом пистолета? Ты когда-нибудь слышал о «Грей Гузе»... черт, да о простом «Будвайзере»? Воде из-под крана? Господи Иисусе.

Ублюдок моргал так, словно его мозги с трудом переключались с одержимости демоном на тему приверженности цельным продуктам, о которой, казалось, он был готов говорить в любое время дня и ночи.

– Я... это полезно для здоровья. Почему я не должен употреблять полезное?

– Ты употребляешь грустное.

– Мое тело – это мой храм.

– Поэтому ты кормишь его удобрениями. Не тормози – сникерсни.

Сайфон издал пренебрежительный звук – что-то максимально близкое к«на хрен», которое он употреблял только на поле боя, что-то среднее между «хренью», «херней» и «хреновиной».

Если что-то из этого было съедобным, то можно поставить в один ряд с комбучей или кейлом.

И, кстати, что такое «хреновина»?

– Это «фиговина», только через Х, – сказал Сайфон, удивленно вскидывая бровь.

А, так он говорил вслух.

– Ладно, Бен Стейн[14], понимаешь же, что это чушь собачья. Несмотря на твой тон «это знает каждый ребенок», который я бы принял за оскорбление, но спишу на то, что у тебя выдалась, очевидно, плохая ночь... слово «хреновина» никто не использует.

– Как и твое «Ага» никто не использует в вопросительных предложениях.

Ви помедлил. Потому что пытался взять себя в руки.

– Не заставляй меня выбивать из тебя дурь.

– В последнее время мне кажется, что дурь– это все, что у меня осталось. По крайней мере, у тебя появится большая цель.

Сайфон, наемный убийца с разбитым сердцем, отвернулся и направился в сторону кладовой на кухне.

Прежде чем он завернул за угол парадной лестницы. Ви окликнул его.

– Сай.

Ублюдок оглянулся.

– Что?

– Я верю ему. Бальтазару. Если он утверждает, что у нас по-прежнему проблемы, я верю ему на слово, и доведу эту информацию до остальных. Если Книга и тот демон все еще рядом, мы с ними разберемся.

Огромные плечи Сайфона обмякли.

– Я не могу определиться, что хуже. Мысль, что мой кузен сошел с ума... или что демон, напавший на меня на лестнице у экстрасенса, внутри него.

– Мы можем сражаться с чем угодно.

– Правда?

Оставляя риторический вопрос висеть в воздухе, боец опустил голову и пошел дальше, скрываясь за дверью в кладовую со своими святыми диетическими проудктами.

– Твою мать, – выдохнул Ви, подняв взгляд на потолок.

С высоты трех этажей на него смотрел мурал[15] в стиле барокко, с изображением воинов на величественных скакунах, их боевые позы и свирепые лица, бугрящиеся мышцы и огромные жеребцы – все в ярких красках и с резкими тенями.

По неясной причине каждый раз, когда он смотрел на это произведение искусства, в голове звучала серьезная полемика:

Ты ошибаешься, Энди! Ты засеял поля в октябре, вместо апреля!

Катись к черту, Стюарт! Засуха вкупе с ночными заморозками не дадут корням прорасти!

Поэтому так важны полив и удобрения, гребанный ты придурок!

*топот копыт, боевой клич, лязг скрещенных клинков*

Вишес опустил голову. На прошлой неделе Эндрю и Стью-Стью сцепились из-за того, кто из братьев Пол хуже – Логан[16] или Джейк[17]. По крайней мере, в том споре правы были обе стороны.

Ты знаешь, что должен сделать, – подумал Ви, посмотрев в сторону бильярдной.

Забавно, но он бы предпочел бросить курить.

Направившись в сторону арочного прохода в земли бильярда, он осознавал, что избегал заходить сюда уже... ну, по меньшей мере, последние сорок восемь часов. Он тоже чувствовал, что Девина все еще на планете, а значит и Книгу нельзя списывать со счетов. Но он собирался дать вселенной шанс подтвердить его опасения относительно статуса этой парочки. Вдруг, он ошибается.

Хрен бы не так.

Когда волна гнева накрыла его с головой, Вишес зашел в единственное место, в котором находиться не имел никакого желания... а учитывая, что в восьми целых четырех десятых мили отсюда находился работавший допоздна «Хобби Лобби»[18], это о многом говорило.

Помедлив на пороге обшитой деревом комнаты, Ви засунул палец в задний карман штанов, выудил самокрутку и прикурил. На выдохе он прошел мимо любимого стола и лишь тогда заметил, что телевизор выключен.

Где-то перегорела проводка? Кабельное и интернет отключили?

И... секунду, в смысле? Почему диван пустует, там не лежит голая задница в ковбойских гамашах, запросмотром марафона «Золотых девочек»?

Просто чтобы убедиться, что он ничего не упускает, Ви с близкого расстояния проинспектировал диван. Не было никаких вмятин, а подушки были взбиты и аккуратно расставлены по углам возле подлокотников. Поэтому нет, даже если ангел стал невидимым, чтобы избежать любого взаимодействия и каким-то образом смог вынести компанию самого себя без «Нетфликса», «Хулу» или «Сети мультфильмов»[19] на заднем плане, два центнера веса выдали бы его.

К тому же, да ладно, экран ТВ не мог быть черным. Лэсситер подпитывался двумя вещами: солнечным светом и фильмами с Беа Артур.

– Где ты, ангел, – пробормотал Ви.

Пытаясь вспомнить, когда/где он видел в последний раз парня... точнее диско-шар, коим он являлся? Вишеса не выводили из себя уже... ну, хорошие такие выходные.

Только подумать, он не признал в отсутствии беспокойства целый отпуск. Жаль.

– Господин? Я могу вам помочь?

Ви отвел взгляд от нетронутого пульта. Фритц, их супер-дворецкий, появился в арочном проеме, словно у древнего доджена была настроена антенна на жителей этого особняка. Во фраке и со старым морщинистым лицом глава домохозяйства был тем, чей вид непременно навевал теплые чувства, будь Ви сентиментальным... но это не так.

Ну ладно. Может, он испытывал определенную привязанность к старику. Да ни один социопат не способен устоять перед Фритцем.

Не то, чтобы Ви был социопатом. Нисколько.

Ладно, как правило, он не был социопатом. Когда падшего ангела не было поблизости...

– Господин?

– Хэй, дружище. – Ви прокашлялся, собираясь с мыслями. – Ты нигде не видел Лэсситера?

– Нет, господин. – Доджен низко поклонился. – Ни в доме, ни на территории. Я могу призвать его?

И как, свесив пульт с балкона второго этажа и напевая «Спасибо тебе за дружбу»?

– Нет, я сам его найду. Спасибо.

– Я могу что-нибудь предложить вам?

Вопрос подвохом.

– Я в норме. Но спасибо.

Дворецкий снова поклонился, так низко, что едва не подмел пол.

– Дайте знать, если я могу быть вам полезен.

Когда доджен ушел, Ви подумал о том, чтобы налить себе " Гуся", но отказался от этой идеи. У него сегодня выходной, но кто знает, ночь только началась, и значит, хороших новостей ждать не приходится. Поэтому вместо того, чтобы успокоить тревожную голову алкоголем, он раскурил самокрутку. Потом забросил бычок в камин, закрыл глаза, трижды выругался и...

И как Дороти в ее рубиновых тапочках[20] несся ввысь, путешествуя потоком молекул на Другую Сторону, к Святилищу Девы-Летописецы, в место, где его мамэн чествовала свой культ долгие тысячелетия.

Принимая форму на вечнозеленом газоне, Ви хотелось избежать мыслей о той, что произвела его на свет, поэтому, зашагав вперед, он пытался смотреть на горы белого мрамора и греко-римскую архитектуру как третья незаинтересованная сторона: начиная с купальни до сокровищницы и библиотеки – в последний раз в одном месте столько колонн собрал сам Сети I[21] в Большом гипостильном зале[22] в Карнаке[23].

Да, в последнее время Вишес смотрел документальные фильмы о Древнем Египте.

Так или иначе, все здания, мимо которых он проходил, пустовали, и он с огромным удовольствием отмечал этот факт: с тех пор как Фьюри стал Праймэйлом и освободил Избранных от их службы, Святилище стало городом-призраком... на благо этим женщинам. Сейчас они жили на свободе, не привязанные к черной мантии его мамэн.

Они ушли задолго до смерти Девы-Летописецы. Поэтому, может этот город-призрак и стал отчасти причиной, почему она решила уволиться и передать бразды правления расой Дэвиду Ли Роту[24] среди падших ангелов.

Спасибо, Мам.

И на этой ноте – здесь было всего одно жилое помещение... точнее, ему же лучше оказаться жилым. В покоях Девы-Летописецы был новый хозяин, там сейчас должен находиться Лэсситер.

Вишес остановился перед стеной, огибавшей внутренний дворик его мамэн, и пришлось сделать пару глубоких вдохов, перед тем как шагнуть дальше. Когда он, наконец, зашел внутрь, журчание фонтана должно было звучать как мирный перезвон капель воды в мраморной чаше. Ему же казалось, что забивают гвозди в крышку гроба. Двухлетний ребенок орет из-за того, что ему не дали печенье. Ревёт раненный барсук.

Кто бы подумал, что хуже присутствия Девы-Летописецы в его жизни... может быть ее отсутствие...

Господи, с Лэсситером было так же. Он чувствовал тоже самое.

Неудивительно, что его мамэн выбрала падшего ангела себе на замену. Эти двое шли нога в ногу, сменив при этом целую эпоху.

Ага, – подумал он, смотря на волшебный фонтан.

Как и все в Святилище, фонтан жил своей жизнью, не требуя ни электричества, ни очистки, специально заряженная вода изливалась из невидимого источника, каждый галлон сверкал чистотой и свежестью. Все это место самовоспроизводило свою совершенность: иллюзия всех этих храмов, газоны, словно из долин Огасты[25], проклятые пасхальные тюльпаны и молочно-белое освещение с какбудто вечно включенным фильтром из «Инстаграм».

Святилище пребывало в том же виде, в каком Дева-Летописеца его сотворила.

Ну, не совсем. Фьюри добавил красок. До него все было в оттенках белого.

А Лэсситер? Он внес свой собственный вклад.

– Где ты, ангел? – выдохнул Вишес, игнорируя дерево, на котором прежде жили певчие птички.

Не получив ответа, он прошел до колоннады. Двери в покои были закрыты, и на мгновение, исходя из своего опыта с черными свечами и БДСМ, Ви подумал, что не хочет знать, что происходит в этих комнатах.

– Лэсситер, – рявкнул он. – Ты знаешь, что я здесь. Завязывай с прятками.

Он достал еще одну самокрутку и, прикурив, начал пыхтеть. Он уже собирался конкретно так взбеситься... ну, выругаться или топнуть ногой от души... но двойные двери открылись перед ним, словно из-за них на шпильках должна была выйти сама Мисс Америка.

По ту сторону дверей не было ничего элегантного. В отличие от остальной части Святилища, в логове Лэсситера не было ничего приятного взгляду. И, П. с., из магазина «Спэнсэрс» в «АвиэйшэнМолл»[26] пропала вся поставка принта с зеброй. И, возможно, половина из их коллекции постеров.

– Где ты был? – спросил Ви, посмотрев на разноцветную кровать.

Падший ангел Лэсситер, наследник Девы-Летописецы, обладатель немыслимой силы лежал на пачке ярко-розовых атласных подушек, его светло-черные длинные волосы разметались повсюду, голая грудь мерно вздымалась и опускалась. Длинные ноги раскинуты в стороны, лосины в этот раз двух цветов – черного и бирюзового, а на ногах не было ни носок, ни обуви.

Потому что – почему бы не показать свои страшные пятки всему миру?

О, а еще он выкрасил ногти на ногах в коралловый цвет. Какая прелесть.

– Алло? – позвал Ви. – Мне нужно бросить в тебя гранату?

Ну, давай я брошу, ну, пожалуйста? – добавил он мысленно.

Иииииии тогда он заметил книгу, стоявшую на рифленом прессе ангела.

– Что за Рене Браун[27]? – поинтересовался Ви.

Лэсситер опустил книгу, его странного цвета глаза оторвались от какого-то параграфа.

– А, привет. Как жизнь... и ее зовут Б-Рене.

– И что ты делаешь с этой херней? – Ви кивнул на «Атлас сердца»[28]– Прости, хотел сказать БРехней.

– Я трансформирую свою жизнь.

Ви указал на полосатые обои на стенах, коврик на полу и на яркие леопардовые простыни.

– К твоему сведению, если бы я хотел что-то исправить, то начал бы с мусорного ведра, а не с библиотеки.

– Я должен научиться быть лучшей версией себя. – Лэсситер перевернул страницу. – Знаешь, пройти путь от пустого места до героя. Раскрыть свой потенциал. Казаться, а не быть... стоп, что-то не то.

– Да ну?

Внезапно ангел прищурился, словно высмотрел пылинку на майке Ви. Опустив взгляд, Ви провел рукой по груди.

– На что ты смотришь?

Лэсситер покачал головой.

– Прости, но я не могу.

– Не можешь что? – Последовала пауза. А потом Ви уловил намек от намекавшего ему падшего ангела. – Чушь собачья, все ты можешь.

– Нет, я действительно не могу вмешиваться в ваши проблемы с Книгой. Твоя мамэн в марте нарушила правила, и ты помнишь, к чему нас привели сердца, сожранные Омегой – Братство едва не погибло в том переулке благодаря подзарядившемуся Злу...

– Не хочу даже вспоминать об этом.

– А придется, если собираешься пожурить меня за то, что я не желаю играть роль Хозяина Подземелий[29] на пользу Братству Черного Кинжала. Я бы с радостью, если бы мог, но я не могу. Последствия ударят по вам больнее, чем текущая ситуация, как она разворачивается...

– Ты помогал ранее. И, кстати, никого я не собираюсь «журить».

– Тебе снова нужен тайм-аут в шаре?

Обнажив клыки, Ви зашипел на него, вспоминая, как его заперли в невидимой тюрьме... и Лэсситерпинал этот мяч, черт подери.

– Нет, мне не нужен тайм-аут в... ой, да катись на хрен.

Лэсситер вскинул обе руки в жесте «полегче»:

– Ты просто выглядишь немного на взводе, я об этом.

Находясь на грани срыва, Ви прошелся по комнате, чтобы не дать ангелу возможность оказаться правым. Потом он решил, что должен быть выше этого.

– Слушай, я не прошу тебя уничтожать их ради нас. Мне просто нужно немного информации.

– Знание – сила. И эта фраза значит больше, чем школьный девиз. – Лэсситер снова поставил книгу на свой пресс. – А сейчас, прошу меня извинить, я в процессе самопознания.

Ви подошел к богомерзкой кровати и встал над босыми ластами с накрашенными ногтями. На мгновение он напомнил себе, что в Братстве он считается самым хладнокровным, уравновешенным интеллектуалом, правдорубом с глазами-лазерами. Но под влиянием последних стрессов он стал заводиться с пол-оборота.

Может, ему самому следует почитать Брене Браун.

Но, что более важно... ему нужна помощь Лэсситера. Всему Братству нужна помощь падшего ангела.

– Первым фразу «знание –сила»произнес Фрэнсис Бэкон. – Он говорил тихо и спокойно. – И мы хотим знать, уничтожен демон или нет. Не больше. Мы просто хотим подтвердить нашу цель.

Ви скрестил руки на груди и надолго замолчал... и стоял, не шелохнувшись. Он не сдвинется с места. Даже если на это уйдет вечность, он ни на дюйм не сойдет с этого места, пока не получит то, за чем пришел. Братство, Ублюдки и остальные бойцы в особняке – могущественная стая. Но их численность не бесконечна. В любое время может возникнуть угроза раскрытия со стороны людей, всегда существовали козни оставшейся Глимеры, а еще было гражданское население, которое хотело и нуждалось в том, чтобы регулярно иметь возможность для личных встреч со своим Королем.

Если постоянно отвлекать ресурсы, они попусту будут тратить время.

А это недопустимо.

Лэсситер во второй раз положил книгу в твердой обложке и посмотрел на двойные двери, через которые вошел Ви... словно думал о том, чтобы самому воспользоваться ими. Или сожалел о том, что в принципе открыл их.

– Я думал, речь только о Книге, – пробормотал ангел.

– Два в одном, и ты это знаешь.

Лэсситер покачал головой, впервые теряя игривый настрой и становясь чертовски серьезным:

– Ты бросаешь жребий, который может стоить тебе головы, Ви. Я знаю, что мы с тобой смотрим на вещи по-разному, но я хочу, чтобы сейчас ты услышал мое предупреждение.

– Я готов рискнуть.

– Почему ты не можешь допустить, то она все еще здесь, и закрыть уже тему?

– Это твой окончательный ответ?

– Это не ответ. Это простой совет.

Ви молча смотрел на ангела. После, казалось, целого часа, его ног коснулся мягкий теплый ветерок. А потом сама комната, в которой они находились, начала вращаться, кричащий ужас в лице животных принтов смазывался, когда скорость увеличилась, разные узоры слились воедино в потоке, который начал растворяться, словно место накрывал туман... или, если выразиться точнее, сами покои расщепились на атомы.

Когда все приняло форму эфира, Ви посмотрел на свои ботинки и обнаружил, что парит в воздухе.

– Сейчас ты можешь ответить мне, – сказал он ангелу, который так же, выпрямившись, левитировал.

– Фундаментальное нельзя разрушить. – Беззвучный ветер трепал длинные волосы Лэсситера. – Оно может трансформироваться в иные формы, но его нельзя разрушить. Для бессмертных, вроде Девины, энтропии не существует.

Ви нахмурился.

– Что с Омегой? Его уничтожили.

– Нет, ты перенес его энергию в другое место. Бутч предоставил тебе его сущность, а ты стал порталом в другое измерение, но ничто не умерло и не исчезло. Его просто больше нет с нами.

Покалывание спустилось по его позвоночнику и охватило единственное яичко.

– Значит Омега все еще где-то поблизости?

– Нет, я сказал же, он в другом измерении. У Создателя много реальностей. Та «реальность», в которой мы сейчас находимся, лишь одна из многих.

– Омега может вернуться сюда?

– Может, да. Может, нет.

Ви охватило чувство, что вопрос времени имел существенное значение.

– Значит, демон не погибла на том пожаре. Она все еще с нами, так?

– Огонь причинит ей лишь незначительные неудобства. С Книгой тоже самое. Это все, что я могу сказать. – Лэсситер поднял палец вверх. – А, есть еще кое-что.

Ви подался вперед.

– Что. Расскажи мне.

Ангел окинул взглядом молочную дымку вокруг них, и Ви осенило, что этот ландшафт – чем бы он ни было – сделан из того же материала, что и небеса над Другой стороной. Но эта мысль быстро покинула его. Лицо ангела было настолько напряженным, что Ви не завидовал парню... и не потому, что большую часть времени Лэсситер был полным идиотом...

– Бэтти Уайт[30].

Ви вскинул брови и при этом закрыл глаза.

– Что, прости?

– Я тащусь по Бэтти Уайт, а не по Беа Артур. Это две большие разницы.

Покачав головой, Ви не мог поверить, что из всего Лэсситер хотел сделать акцент именно на этом.

– Слушай, приятель, говоря о пенсионерах, для меня нет никакой градации.

– И, пока ты не ушел, еще кое-что.

– РуМаклэнахан[31] я...

– Не открывай ее.

– Что, прости?

– Книгу. Это портал. Когда используют заклинания с ее страниц, они создают трещины между измерениями. Какие-то заклинания – курам на смех, но некоторые из них способны изменить ход судьбы. В любом случае, при каждом использовании Книги, защитная грань нашей реальности истончается. Считаешь, что Омега – Зло? Погоди, придется иметь дело с токсичными отходами других миров вдобавок ко всему, что противостоит вам сейчас.

Замечательно. Рождество в апреле.

Пригладив бородку и сложив в уме уравнение Судного дня, Вишес понял, что ангел только что подтвердил, что Книга цела. Мило.

– Я скажу всем, чтобы не открывали ее.

– Особенно ты. – Когда Ви вскинул брови, Лэсситер демонстративно раскрыл и закрыл ладони. – Книга вступает во взаимодействие с тем, кто ее держит. Мы не хотим, чтобы твоя сила увеличила мощь Книги. Ты способен пробить брешь в пространственно-временном континууме. Вишес, держись как можно дальше от Книги. Услышь меня. Нам не нужны такие последствия.

Ви потер голову.

– Хорошо. Это ценный совет.

– Поверь на слово. А сейчас: этого разговора между нами не было.

Раздался ощутимых вжух! , а потом личные покои снова появились вокруг них.

Ви покачнулся, дезориентированный, охваченный чувством смертельной усталости.

– Без обид, – сказал он, – Я бы хотел забыть большую часть наших бесед. Поэтому да, помалкивать об этой мне не составит труда.

Направившись к двойным дверям, которые снова были открыты, Вишес помедлил на пороге и посмотрел на фонтан в другом конце мраморного дворика.

– Спасибо, ангел, – пробормотал он.

– На здоровье, вампир.

Глава 6

Как выяснилось, Балз не добрался до мостов, где обитали дружелюбные жители – наркодилеры. Он планировал подзарядиться с помощью белого порошка, чтобы держать себя в состоянии бодрствования, но его план претерпел изменения... и, как бы он не хотел добраться до цели, казалось, он не мог изменить маршрут.

Учитывая, что его яркая идея включала наркотики, это многое говорило о том, где он был и что делал.

Относительно «где» – в настоящий момент он сидел на крыше охранной будки на практически пустой парковке перед Отделением Полиции Колдвелла. И чем он занимается?

Ведет себя как последнее ничтожество. Вот чем.

Балз вытянул до этого скрещенные ноги, но металлическая крыша под ним от этого не стала мягче, поэтому он, морщась, перенес вес с ягодицы на ягодицу. Хорошие новости в том, что апрельская ночь все еще была холодной, поэтому пятая точка онемела до состояния камня. Учитывая, что он совсем не двигался.

Приняв более-менее удобную позу, чуть откинувшись назад, Балз снова скользнул взглядом по фасаду здания. Строение было низким и вытянутым, и таким же украшенным как коробка пиццы, ряды окон в кирпичной стене без какого-либо сайдинга. И да, архитектура из шестидесятых, когда четыре угла и не протекающая крыша считалась стилистическим трендом.

С другой стороны, в то десятилетие модным было макраме, клеши и лавовые лампы. Так что, могло быть и хуже.

В здании наверняка было семьдесят пять-восемьдесят офисов порядочного размера, и почти во всех окнах не горел свет. Кроме нескольких. На втором этаже, слева, светился целый набор стеклянных прямоугольников.

Поэтому он оказался здесь. Он невольно забрел сюда... и нашел то, что искать не должен был.

Детектив, к которой ему нельзя было приближаться... ни физически, ни в своих мыслях... сидела за рабочим столом перед компьютерным экраном так, словно на нем были ответы на все ее вопросы... ну или как минимум выигрышные номера в «Пауэрболл»[32] на этот месяц. Господи, он бы все отдал, чтобы узнать, что привлекло ее внимание. Учитывая ее профессию, вряд ли там что-то хорошее.

Ее звали Эрика, фамилия – Сондерс. Балз выяснил это, когда подчищал ее воспоминания.

И он узнал о ней кое-что еще, не то, чтобы специально. Она была без пары, то есть не замужем, выражаясь словами людей, и проживала одна. Также у нее не было семьи, и он узнал страшную причину, ужас... ее трагедию.

Боже, он не хотел втягивать ее в свое дерьмо с демоном.

– Как мне защитить тебя, – пробормотал Балз в ночи. – Когда тебе нельзя меня знать.

Словно услышав его, Эрика откинулась на спинку кресла и запрокинула голову. Благодаря острому зрению он видел, как она что-то прошептала себе под нос. Потом выпрямила шею... и протянула руку к монитору. Коснувшись экрана, она задержалась кончиками пальцев на чем-то.

Хотя он не видел ее профиль, но томление на ее лице было очевидно. Потом она дернулась, будто вырвала себя из транса.

Черт, у нее был любовник.

Хотя Балз никогда не считал себя дамским угодником, он имел за многие века столько женщин и вампирш, что узнал конкретно это смятение на лице Эрики.

Что ж, он просто прижмурит гада. Делов-то...

– Никого ты не станешь убивать, – рявкнул он себе под нос, но потом внес уточнение: – Ты не станешь убивать ее мужчину.

Ладно. Можно просто кастрировать. Чик-чик – и больше не мужик...

– И этого ты не сделаешь, идиот.

Поморщившись, Балз осознал, что спорит сам с собой. Слава Богу, поблизости никого...

– Держи, я скрутил их для тебя.

Балз дернулся так резко, что едва не свалился с крыши будки... и к слову о привет-как-дела. Над ним стоял, возвышаясь как дерево, широкий как скала, одетый в черную кожу единственный мужчина на Земле, кого он хоть сколь-нибудь был рад сейчас видеть.

Вишес.

– Слава яйцам, – выдохнул Балз, удержав свою драгоценную задницу от падения на асфальт. – Хотя ты подкрался как призрак.

– Хотел, чтобы я в громкоговоритель объявил о своем появлении? Перед отделением полиции? – Брат присел на корточки и протянул ладонь. – Я слышал, что тебе нужна новая партия. Кстати, ты можешь рассказать мне, что ты там не собираешься делать. И я не стану комментировать ту часть, где ты называешь себя идиотом.

Ему протянули аккуратно уложенную пачку самокруток – то, что ему сейчас нужно.

– У тебя все шансы быть причисленным к лику святых, ты в курсе? – спросил Балз, принимая сигареты.

– Едва ли. У тебя осталась моя зажигалка?

Вместо ответа Балз достал «Бик», который ранее вручил ему Вишес, и, щелкнув ей, зажал при этом зубами самокрутку. Потом протянул еще одну самокрутку Брату.

– Да ты джентльмен, – пробормотал Ви.

Балз прикурил для себя. Потом Брату. Убрал остальной запас в карман кожаной куртки.

– Я так полагаю, ты наткнулся на моего кузена.

Ви кивнул.

– Да, мы пересеклись.

Когда Брат не продолжил, Балз ощутил, как его накрыла стотонная волна усталости.

Покачав головой, он сказал:

– Я не вернусь...

– Хорошо. Я рад, что ты не собираешься возвращаться.

Балз моргнул

– Прошу прощения.

– Я пока не хочу видеть тебя в особняке. И я знаю, где ты спишь в течение дня. Я попросил Фритца оборудовать твое логово для большего удобства.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒