Последний альбом. 9 страница

Саша с ребятами вышли из комнаты и отправились на репетицию – в оставленную специально для этого нетронутой комнату большой базы.

Над репетиционной комнатой, казалось, время было не властно. В ней были такие же белые, в маленьких дырочках стены из звукоизоляционного материала, черный ковролин на полу, покрытый щепками от барабанных палочек и клубками намертво спутанных проводов для комбиков.

Когда Саша находился здесь, ему иногда казалось, что вот сейчас он откроет оббитую мягкой тканью дверь, выйдет в освещенный коридор, в котором курят репетирующие в других комнатах музыканты, спокойно минует его, выйдет за угол, еще немного пройдет, поднимется наверх по длинной широкой лестнице и, щуря отвыкшие от яркого света глаза, зашагает в сторону метро по залитой лучами ослепительного закатного солнца дороге - настолько эта комната была такой же, как и раньше, когда они приходили сюда, на соседнюю базу, репетировать. Увы, Саша знал точно, что за дверями теперь все совсем по другому – переделанные под проживание и ведение хозяйства комнаты их отрезанной от мира общины.

- Ребята! - сказал Ваня, пока все копались по своим углам, подключая инструменты и распутывая шнуры. - Я сейчас хочу рассказать вам, что надумал. Слушайте. Давайте все эти песни, и новые и старые, оформим в альбом, да так и назовем – «Последний альбом». А? Мне кажется, неплохое название … - добавил Ваня и о чем – то задумался.

Забавно, подумал Саша. Он мысленно так и называл про себя всю эту затею - последний альбом, как минимум потому что это и был бы их последний альбом на данный момент, просто по факту. Ну пусть будет «Последний альбом», почему бы и нет.

- В общем записать все на болванки, видео и музыку, положить в прочную упаковку какую-то и спрятать тут, на заводе, в место поукромней. – продолжил Ваня. Пусть лежит себе, есть же не просит. А мало – ли, может, найдет кто-то потом. Чем черт не шутит. Сделаем такой вот своеобразный последний релиз нашей группы. Может быть, это будет вообще последний альбом музыкальной группы на земле? Как звучит – то, а? – Ваня усмехнулся.

- Я знаю кто его найдет. Дети эмо-панков найдут - сказал Максим. Паша засмеялся.

- Ну и неплохо будет, кстати – серьезно ответил Ваня. – Послушают хоть истории из мира, в котором довелось когда – то жить их родителям... Если, конечно, не будут дикими настолько, что наделают из дисков зеркалец и ожерелий на шею - Ваня грустно улыбнулся. – А насчет того, что это прям совсем последняя запись, можете не переживать. Может, сделаем еще что-нибудь. Предлагаю потом всем заняться сольными проектами. У кого какие идеи появятся, будем вместе реализовывать.

Вот даже как. Сама затея спрятать альбом в цеху была достаточно детской – что-то в духе записок, которые Саша с маленьким братом писали на клочках бумаги, а затем закупоривали в бутылки и выбрасывали подальше в море, когда отдыхали на побережье с родителями давным-давно – вдруг кто-то найдет и сможет прочесть их детские каракули, пусть и через много лет? Музыканты вообще в каком-то смысле навсегда остаются детьми, до конца жизни предпочитая игры с любимыми шумящими игрушками многим другим «серьезным делам». Даже тут, на базе, где, казалось бы, совсем не до музицирования, некоторые все же не смогли оставить свое любимое дело.

Саша, кстати, почему-то не обратил внимания на второстепенный, несколько пессимистичный подтекст названия, предложенного Ваней. Да и потом, ну какая разница, как альбом будет называться? Все равно все то, что они задумали, было так здорово, и погружаться в какие-то грустные мысли Саше совсем не хотелось. Ему хотелось побыстрей распутать шнур от баса и начать играть.

- Ну ладно, потом еще, после репетиции поболтаем, если хотите... времени уже мало осталось. Давайте играть. Паш, ставь на метрономе девяносто. Сань, смотри - бас тут такой… Соль…

И Саша целиком погрузился в осмысление басовой партии, на какое-то время забыв обо всем - и о проходе на Парк Победы, и даже про альбом. Наконец, через двадцать минут, четыре ноты все таки склеились в незамысловатый басовый рифф. Он заиграл ровно, Ваня стал играть на гитаре и петь, музыка звучала все уверенней и уверенней, переливалась красивая мелодия… у Саши стало так хорошо на душе, как не было уже очень давно. Впервые за последние время он, кажется, вдруг на какое- то время почувствовал себя спокойным и счастливым человеком.

Они продолжали играть и играть, довольно быстро разобравшись с аранжировкой новой песни, затем стали вспоминать какие-то свои старые треки…

Позже все вернулись в комнату, весело переговариваясь, разгоряченные, насквозь промокшие от пота во время репетиции и, переодевшись, уселись вокруг компьютера - склеивать отснятое в цеху видео с кадрами из обширного Сашиного архива. Они просматривали файл за файлом, разных коротких роликов во время их поездок было отснято довольно много – вот путешествие на Дальний Восток, вот – Средиземное море, Израиль, Таллин, а вот Сибирь – Саша нетвердой от вчерашней вечеринки рукой снимает из окна турового автобуса какие-то просто бескрайние, до горизонта, поля… На всех видео за кадром стоял веселый шум и гам, камера тряслась, периодически кто-нибудь хватал за руку снимающего и начинал что-то говорить взахлеб, чуть ли не уткнувшись носом в объектив.

Все не отрывая глаз смотрели ролик за роликом, поначалу даже забыв о поставленной цели – у каждого всплывали какие-то свои ассоциации с увиденным, воспоминания... Саша с застывшей на лице улыбкой смотрел на экран, его обуревали очень противоречивые эмоции – он видел всю свою группу, слышал беззаботный гомон, улыбался с давно забытых шуток, звучавших с экрана, но где-то в подсознании все равно таилась черная мысль, что все это далеко в прошлом, и никогда уже не будет таких вот поездок, хмельных, веселых и безбашенных.

Выбор подходящих кадров и монтаж не занял много времени, и вот уже на рабочем столе Ваниного ноутбука лежали две папки с файлами, с названиями «Последний альбом» и «Последнее видео», в которых находились треки, отобранные Ваней, и видео - снятые на телефон кадры с той самой вечеринки, состоявшейся в самом начале, когда вновь появился свет, на которых ребята играли «Жечь электричество», а все остальные месились в безумном танце, и только что смонтированное видео с кадрами из цеха.

- Я как-то даже не ожидал, что так просто все будет – сказал Ваня, отодвигаясь от экрана компьютера. - Видите, как это все без радиостанций, лейблов и продюсеров быстро делается – сутки, и альбом готов, и никакого мозгоклепства. А то сейчас началось бы – вот тут ты не так спел, эту аранжировочку бы сделать попопсовей, чтобы побольше людей послушало, и вообще нужен же хит, хит, мать твою! А тут уже не нужен хит. Вот бы раньше так. – он улыбнулся. - И даже два клипа, считай есть. Полный набор. Принимайте.

- Да уж, и с распространением пластинок нынче проблем никаких. Главное, только властям эту работу не показывать – а то найдут опять пропаганду какой–нибудь ерунды. Например, пропаганду апокалипсиса - Максим изобразил хмурящегося Силовика, и все рассмеялись.

- Может, тогда еще наклейку Parental Advisory стоит налепить? Ну, чтобы Милана с Димой Андрюшке не поставили случайно – пошутил Паша.

- Да, Андрюшке-то как раз поставить нашу пластинку в первую очередь надо будет, как подрастет – Ваня вдруг погрустнел и замолчал.

- Так, ну что, все готово? Завтра надо будет только на болванки залить. Они вроде у нас остались еще, да? - нарушил повисшую на минуту тишину Саша.

Да, остались болванки - успокоил его Иван. - Я залью, не волнуйся. Ты лучше поищи в чем мы его прятать будем, по возможности понадежней и покрепче что-нибудь.

- Макс вон пусть поищет - ответил Саша.

- А чего это опять Макс? - встрепенулся Максим, и все на десять минут углубились в долгие разбирательства, кто что должен сделать, выясняли, кто о чем договаривался и кто что продинамил, но все это было как-то совсем иначе, чем вчера - весело, шутливо, театрально и явно с хорошим настроением… Было решено, что они займутся «Последним альбомом» завтра вечером, после работы.

Саша сказал, что прямо с утра хочет пойти в тридцать восьмой корпус – с новыми силами броситься на раскапывание завала.

- А может быть, и нет никакого коридора на Парк Победы, а? - вдруг сказал Ваня. – Что, если там опять тупик? Вот тогда там все и спрячем, места на базе глуше точно не найти.

Саша не хотел думать о том, что так долго раскапываемый коридор ведет в никуда, такой исход событий совсем не порадовал бы его, убившего столько времени и сил в этой глухой и мрачной норе. Но с предложенным Ваней вариантом он согласился – по крайней мере, он сможет сначала узнать, что там с завалом, а потом уже они спокойно займутся своим «релизом». «Черт, поскорей бы завтрашний день»- нетерпеливо подумал Саша.

Все еще долго болтали и шутили, даже после того, как разлеглись по койкам и вроде был объявлен отбой, поэтому засыпал Саша в крайне хорошем расположении духа, думая о завтрашнем дне, обещавшим быть еще насыщенней прошедшего, отнюдь не бездарно проведенного дня. Только Ваня уснул раньше всех, и только иногда вздрагивал во сне, что-то невнятно бормоча.

Саша проснулся до звонка будильника, когда все еще спали. Ему снился какой-то интересный сон, он уже не мог вспомнить о чем именно, но что-то явно очень хорошее, совсем не та бредятина, что приснилась ему вчера. Саша просто лежал, разглядывая причудливые узоры облупившейся известки на потолке, закинув руки за голову и наслаждаясь приятным шлейфом, который оставил за собой сон.

Прозвонил телефон-будильник Максима, и все начали ворочаться и приходить потихоньку в себя. Вот встал Максим, зашевелился и сел в своей кровати Ваня. Саша тоже решил, что пора вставать, поднялся со своей тахты и прошел в соседнюю комнату, где стоял умывальник. Протерев лицо привычной, отдающей машинным маслом, водой, он собирался вернуться обратно одеваться, как на пороге внезапно появился Леня.

- Доброе утро, Сань - весело сказал он. - Сегодня оно особо доброе, может быть, правда? Я к тебе вот по какому вопросу. Как ты считаешь, нужна тебе помощь сегодня? Вон Макарон рвется в бой, я ему рассказал про твои достижения. Прямо не терпится ему, помогать хочет.

Саша задумался. Копать вдвоем было тяжело, проход был узкий и сразу двум там возиться было неудобно – они уже пробовали однажды и сочли эту затею неразумной.

- Ну раз так рвется… - медленно протянул Саша. - Может, он будет землю носить? Так будет удобней, чем вдвоем там тесниться. Я буду тогда только копать, дело по-любому быстрее пойдет.

- Смотри сам - ответил Леня. - Если надо будет, ты скажи, мы еще кого-нибудь в помощь найдем. Ладно, я побегу, надо еще несколько дел сделать. Ты тогда к Макарону сам зайди, тебе все равно по пути. Он ждет сидит. Окей?

- Хорошо - сказал Саша и улыбнулся. - Неужели в этот раз все получится? - он с надеждой посмотрел на Леню.

- Ну вот вы докопайте, чтобы пройти хоть как-то можно было, а там и посмотрим, что дальше. - Леня тоже улыбнулся и подмигнул Саше. - Но я надеюсь, что это тот коридор. Даже уверен. Ладно, все, я побежал. До встречи. – Леня развернулся и пошел в сторону выхода.

Саша посмотрел Лене вслед и вытер лицо полотенцем. Он еще со вчерашнего вечера пребывал в прекрасном расположении духа, чувствовал себя полным сил и теперь хотел как можно быстрее схватить лопату и чуть ли не побежать раскапывать завал.

- Парни, я наверное сегодня пораньше пойду - сказал Саша, откидывая ткань и входя обратно в комнату. Все уже успели одеться и заняться кто чем - Ваня засел за свой компьютер и ждал, пока тот загрузится, Максим решил подшить свою одежду, которая давно требовала ремонта. Паша задумчиво сидел на своей кровати и смотрел что-то у себя в телефоне.

- Что, до завтрака пойдешь, что ли? - удивленно спросил Максим. - Ну ты и маньяк.

- Да по дороге заскочу в столовую, возьму что-нибудь. Потом нормально поем - отмахнулся Саша. - Кстати, Паш, ты не помнишь кто сегодня дежурит, а?

Паша оторвался от телефона и сказал: - Силовик сегодня, кажется. Я, если честно, точно не помню.

- Да, Силовик может начать выпендриваться, мол, непорядок, все должны вовремя есть, как в казарме. Ну да ладно, мне, если честно, вообще все равно. - Саша подошел к кровати и начал одеваться. Натянув свои неизменные камуфляжные штаны, майку и балахон, из которых он практически не вылезал и до взрыва, а уж тем более после, Саша вышел в соседнюю комнату, где все хранили хозяйственные инструменты и прочую утварь. Проверив свою лопату и прицепив в к ремню, на всякий случай, свой большой желтый нож, он решил, что затягивать с выходом не стоит и пора идти.

- До вечера, ребята - сказал Саша, просунув голову в проем двери жилой комнаты. – Собираемся, как договорились? Если вдруг какие-то еще новости появятся, приду пораньше, скажу. Мне надо еще за Макароном зайти, он вроде помогать рвется. Только что Леня заходил, он его мне в помощники завербовал. Им, наверное, тоже не терпится узнать, есть ли там что. – Саша неопределенно махнул рукой в сторону тридцать восьмого корпуса, за которым начинался коридор на Парк Победы.

- Да, встречаемся как договорились. Мы слышали, что ты с кем то разговаривал. Ну давай, если что вдруг, зови нас - сказал Максим.

Саша попрощался с Пашей и Ваней, взял лопату и пошел в сторону цеха, сквозь многочисленные коридоры базы.

База была наполнена стандартными, практически одинаковыми изо дня в день утренними звуками – хлопали двери, где – то журчала вода, тонкой струйкой вытекающая из бочки в ведро на полу, в комнате у металлистов звонил чей-то будильник – все постепенно просыпались, умывались и принимались за свои привычные ежедневные дела. Никто ведь пока не знал, что скоро, возможно, все изменится и наступит другая, новая жизнь – какие-то новые знакомства, обмен знаниями, да мало ли что еще. Может, кто-то найдет свою вторую половину там, на Парке Победы, подумалось Саше, когда он проходил мимо комнаты, где жили втроем Степан и два его друга-металлиста, барабанщик и басист.

Саша прошел еще немного и постучал в оббитую красным ковролином дверь одной из комнат, в которой жили панки с эмо-девчонками. Через несколько секунд дверь открылась, и на пороге появилась Настя, невысокая худенькая девчонка с черными волосами, которые она раньше местами красила в розовый цвет, а сейчас переплетала тоненькими розовыми проводками. На базе все старались хоть как-то сохранить свой любимый стиль внешнего вида и прилагали к этому массу всевозможных усилий – делали колечки из кусочков проволоки, плели фенечки из изоляции, в общем, использовали все, что могло сгодиться для создания каких – либо украшений.

- Привет. Макарон дома? – спросил Саша. - У меня к нему дело.

- Да, дома – приветливо сказала Настя. – Он тебя с утра сидит ждёт. Что вы там, клад откопали, что ли? Макарон просто уже извелся весь, сидеть на месте не может. – улыбнулась Настя. - Ты проходить будешь?

- Нет, не будет – раздался из глубины комнаты звонкий голос Макарона, и через мгновение на пороге возник он сам – невысокий, шустрый, с копной взъерошенных светлых волос и озорным взглядом. – Да? Мы же сразу копать пойдем? Чего тянуть, верно?

Да, почти сразу – ответил Саша. – Только зайдем сначала в столовую, надо хоть что–нибудь съесть. Силы-то нужны, не на гитарах же играть идем.

- Ну как скажешь, командир – бодро согласился Макарон. – Пока, Настюш.

Макарон поцеловал Настю, вышел из комнаты, и они вместе с Сашей отправились дальше, вглубь завода, прошли мимо двери Силовика, миновали коридор, ведущий наверх, к наглухо закрытым воротам, потом еще несколько комнат, часть из которых была как и раньше, захламлена, а часть приспособлена под хозяйственные нужды, прошли мимо холла и оказались в столовой.

В столовой было пусто, время общего завтрака еще не наступило, и только в той части комнаты, которая выполняла роль кухни, копошился Силовик и Саныч – никто из тех, кому приходилось готовить еду, кроме Саныча и Симыча, с Силовиком работать не хотели из за его дурацкого солдафонского юмора и нравоучений – Силовик думал, что он самый умный и лучше всех знает, как нужно все делать правильно.

Услышав шаги, Силовик повернулся и сделал недовольный вид.

- Чего это вы тут в такую рань? – спросил он. – Ковыряться? Ну давайте – давайте. Я слышал, у вас там что-то получается? Хоть какая-то польза от вас будет – добавил он с ехидным лицом.

- А то от тебя много пользы, наверное – ответил ему Саша. Он пребывал в хорошем настроении и совсем не хотел портить его себе какими- то разборками с Силовиком. – Дай нам что- нибудь перекусить, мы с Макароном уйдем до общего завтрака.

- Разводите, как обычно, бардак – проворчал Силовик. Ладно, я сегодня добрый. Вон там помидоры, возьмите немного. И похлебка грибная вчерашняя есть.

- Ну и нормально. Спасибо вам, товарищ старшина. – издевательским тоном сказал Саша.

- Я не старшина – важно произнес Силовик. – Да что вам объяснять, ничего же не смыслите в званиях. В армии-то из вас никто не служил, балбесы.

- Да, куда уж нам такие высокие материи – картинно вздохнул Саша. Ему надоело слушать Силовика, и он пошел в угол кухни, где стоял большой бак со вчерашней похлебкой.

Подошел Макарон с двумя тарелками и несколькими картофельными лепешками, служившими обитателям базы чем-то вроде хлеба. – Вот, Симыч добавил нам бонус. – сказал он.

- Отлично – сказал Саша и показал старичку, занятому чем-то в противоположном углу столовой поднятый вверх большой палец. Тот помахал в ответ.

Они сели есть за ближайший стол. Ели оба достаточно торопливо, Макарон так и вовсе проглотил все чуть ли не за один присест и теперь нетерпеливо ерзал на стуле.

- Ну что, пора идти – шумно доев последние пресные склизкие грибы и вытерев рот, сказал Саша.

- Ага – отозвался Макарон. Давай все уберу. – Он схватил миски с ложками и убежал с ними в сторону, где была мойка для посуды. Через мгновение он уже снова стоял рядом с Сашей.

Спасибо – громко сказал Саша, адресуя свою благодарность скорее Санычу, нежели Силовику.

- Не за что – тут же откликнулся своим противным голосом Силовик.

Саша и Макарон подняли с пола оставленные возле входа инструменты и только хотели выйти из комнаты, как из глубины столовой снова раздался голос Силовика.

- Вы там не халтурьте, хиппи. Дело-то важное, с Парком Победы надо наладить сообщение обязательно. Надо тут, в убежище, порядок навести.

- Да ну? - откликнулся Саша. – Ты же у нас главный блюститель порядка, точно, я совсем забыл. Куда уж без тебя. Самый важный человек, как ни крути.

Макарон негромко захихикал, и они с Сашей вышли из столовой. Силовик что-то крикнул в ответ, но Саша уже не смог разобрать, что именно, да ему было все равно – слушать, что говорил Силовик, ему всегда было неприятно. Он почему-то вспомнил, как их с приятелем несколько лет назад, еще когда Саша учился в университете на преподавателя философии, принял патруль ППС. У его друга во время обыска обнаружили сигарету, набитую слабой марихуаной, и их тут же скрутили и привели в отделение. Тогда огромный красномордый толстый мент в каком-то борзом звании («хорошо, что тут на базе оказался не такой» - с содроганием подумал Саша) сидел напротив них за столом и грозным голосом нес полную ахинею на протяжении двух часов – про законы, распространение наркомании, мораль, еще что-то, пытаясь втереть Саше, что они с его другом чуть ли не самые пропащие люди, угрожающие фактом своего существования всему хорошему, что есть на земле. Все было в кучу, логики – никакой, а целью было, конечно же, нагнать на двух попавшим к нему в лапы сопляков как можно больше жути и вытрясти сумму покрупнее. Последнее. конечно же, ему удалось, по вполне понятным причинам, а вот первое не очень – Саша сидел и чуть ли не с жалостью к менту слушал эту плохо связанную гавкающую речь, понимая, что вступать в полемику с этим, либо и впрямь безмозглым, либо старательно научившимся не думать по долгу службы субъектом совершенно бессмысленно.

Интересно, Силовик тоже ведь ждет разрешения ситуации с Парком победы. Только на что он рассчитывает? Что там будут еще менты, и он снова найдет близких ему по духу засранцев в серых ватниках и наведет с их помощью тут, на базе, свои порядки? Хотя, если там действительно есть милиция или военные, с оружием, кто знает, какое общество могло сложиться там в нынешних условиях?

Саша с Макароном проходили цех. Кирилла с его друзьями не было на своих привычных местах, наверное, они еще были у себя в комнате, так как любили больше задержаться за работой вечером и позволить себе немного больше поспать утром.

Миновав цех, парни углубились в изгибающийся коридор, ведущий в тридцать восьмой корпус, прошли комнату, где обычно ловили крыс, и вошли в начало прохода на Парк Победы.

Небольшой просвет под потолком завала никуда не делся и был там же, у Саши даже будто бы отлегло от сердца – он понял, что пару раз со вчерашнего вечера его посещали мысли о том, не привиделось ли ему все и точно ли брешь действительно была.

Брешь была.

- Вон, смотри - Саша вскарабкался наверх на завал, под самый потолок, и засунул в щель свою лопату. - Видишь?

- Да… - мечтательно протянул Макарон. – Вижу. А дальше не видно, что там?

- Нет, не видно. Темно же – Саша обернулся и посмотрел на висящую вдалеке лампочку. - Надо ее поближе перевесить. Может, пока этим и займешься? А я пока начну копать, все равно пока еще нечего выносить - он слез с завала и поднял брошенную на пол лопату.

- Ну да - Макарон с готовностью поставил на пол бас-бочку и посмотрел в сторону лампочек. - Давай повешу поближе, конечно.

Макарон отправился вглубь коридора, к лампочкам, а Саша начал копать землю. Странно все таки, что это была именно земля – черная, иногда даже с какими-то корешками или семенами, как недавно выяснил Кирилл.

Размеренно махая лопатой, Саша погрузился в привычный ему труд, продолжая думать, почему же этот завал состоит именно из такой земли и не находя очевидного ответа на этот вопрос. Он даже как-то не сразу заметил, как освещение вдруг улучшилось – перенес поближе, прицепив к потолку, тусклую сорокаваттную лампочку Макарон.

Саша как раз успел накидать целую бочку, которую Макарон тут же забрал и понес в цех к Кириллу, высыпать в комнату, где планировалось устроить еще одну плантацию картофеля. Саша продолжил выгребать землю, наполняя уже том-бас, только от другой барабанной установки, быстро и как-то чуть ли не остервенело кидая в него крупные комья.

Вернулся Макарон, забрал том и снова ушел, Саша продолжил работу, он выгребал и выковыривал землю, лопата за лопатой, копал, копал, копал....

Остановившись, Саша понял, что у него стерты в кровь ладони – гитарный гриф был не очень удобной ручкой, у него были острые углы и лады, врезавшиеся в кожу, если долго и сильно сжимать лопату в руках.

На Сашу навалилась дикая усталость. Когда он резко выпрямился, бросив последнюю горсть в том, кровь ударила ему в голову и перед глазами пошли круги. Но то, что он видел перед собой замутненным взором, вполне объясняло его неистовое рвение.

Завал сократился на четверть, в образовавшийся под потолком лаз, наверное, можно было бы уже протиснуться, но земли лежало все еще много, и сколько придется так проползти на брюхе, под нависающим потолком, сказать было трудно. Саша опять вспомнил свой вчерашний сон и содрогнулся

Послышались шаги, и к нему медленно подошел Макарон с пустой бочкой, грохнул ее на землю и привалился к стене. Он тоже явно очень устал, это было видно по его бледному лицу. В тусклом свете лампочки, которая опять висела на небольшом отдалении из-за сократившегося завала, было видно, как поблескивали у него на лбу выступившие капельки пота.

- Ну что там? - тихим голосом спросил Макарон.

- Да неплохо все - ответил Саша. - Надо дальше копать, постепенно меньше земли становится. Сколько мы тут уже возимся?

Макарон достал из кармана свой мобильник и посмотрел время.

- Семь часов уже копаем без остановки. Парни в цеху меня только что спросили, не сошли ли мы тут с ума - Макарон вымученно улыбнулся и посмотрел на Сашу.

Семь часов. Неудивительно, что они оба так устали. Надо, наверное, устроить перерыв – вполне возможно, что расчистить все сегодня абсолютно невыполнимая задача, и следует поберечь силы, а не работать на износ, как Саша в течение нескольких последних часов.

- Слушай, Макарон – сказал Саша. - Я наверное пойду, передохну. Совсем что-то сил нет. Ты как? Со мной пойдешь, или может, продолжишь? Смотри сам. Я, кстати могу по дороге попробовать тебе помощников найти, если будут желающие.

Макарон молча кивнул.

- Это значит «я продолжу» или «я пойду домой»? - улыбнувшись, переспросил Саша.

- Я буду копать – твердо сказал Макарон.

- Ну смотри. Ты тоже смотри, сильно не надрывайся, черт его знает, сколько тут еще ковыряться. Может, это такая просто пустота сверху, а дальше опять все плотно будет – Саша сам не хотел верить, что такое может быть, но хотел, чтобы Макарон не упахался тут до смерти, пока Саша будет отдыхать.

– Ну, держи – он протянул Макарону свою лопату. – Давай, удачной работы.

Саша немного отряхнул перепачканные землей камуфляжные штаны, повернулся и медленно побрел в сторону базы, вытирая рукавом со лба пот.

- Сань! - окрикнул его Макарон, пока он не ушел слишком далеко. – Ты зайди в цех к Стасу! Я ему компьютер на прошлой неделе поиграть давал, с него должок! Может, он согласится помогать!

- Хорошо- не оборачиваясь, громко ответил Саша. - Я ему напомню про это.

Он брел, опустив голову и почти не глядя вперед – маршрут был ему до боли знаком и ноги сами поворачивали в очередной нужный коридор или дверь.

Дойдя до цеха, Саша немного пришел в себя. «Все-таки какой же нам подарок, эти кадки и горшки с растениями» – подумал он, оглядывая оранжереи. Все обитатели базы иногда приходили сюда просто так – посидеть, задумчиво посмотреть на эту чудом появившуюся под землей растительность, послушать журчание воды в системах орошения и легкое потрескивание мощных заводских ламп, дававших свет…

Стас был там же, где его можно было обычно найти – ковырял что-то с Кириллом в углу цеха. Саша тихим уставшим голосом рассказал парням про их с Макароном успехи. Оставив свои дела, Кирилл со Стасом стояли и внимательно, с радостными и удивленными лицами слушали недолгий Сашин рассказ.

- Стас, ты не мог бы пойти помочь Макарону? - спросил Саша. - А то он решил там еще поработать. Говорит, у тебя должок какой-то перед ним был.

- Вот хитрый жук - улыбнулся Стас. – А то, что он у меня бас до этого брал, он забыл? Ну ладно, конечно пойду, помогу, дело то важное. У нас тут вроде сейчас ничего не горит, верно, Кирилл?

Кирилл кивнул. Саша попрощался с парнями и так же, медленно, смотря себе под ноги, отправился дальше, в сторону своей комнаты. По дороге ему больше никто не встретился – видимо, все обитатели базы разбрелись по обширной территории подземелий завода каждый по своим делам.

В комнате был только Ваня. Сгорбившись за письменным столом, он что-то писал карандашиком на помятом белом листе.

- Привет Иван – устало сказал, входя на порог, Саша.

Ваня вздрогнул от неожиданности и резко повернулся, как-то испуганно посмотрев на него, затем убрал листы и карандаш в стол, и только потом коротко ответил:

- Привет.

Саша не стал рассказывать Ване про свои успехи, зная, что тот не особо интересуется «раскопками», решив сообщить ему только тогда, когда завал будет совсем расчищен и все будет понятно. Он прошел в комнату и сел на свою кровать.

- Ну, как продвигается «Последний альбом»? – спросил Саша у Вани, чтобы как-то развеять повисшую в комнате тишину.

- Нормально – несколько ожил Иван. - Осталось только на диски залить. Сделать, так сказать, мастер- копию. – он усмехнулся. - Я все скомпоновал, даже очередность треков выстроил, какой она, по-моему, должна быть. Ну, в общем, прямо настоящий альбом получился. Хоть завтра неси продюсерам, слушать их «компетентные мнения» по поводу «неформатного» звучания аранжировок и «4-х заезженных аккордов». Кстати, Саш, ты как думаешь, выжил на земле хоть один продюсер-то, а? – этот вопрос, кажется немного развеселил Ивана и он, с хитрым выражением лица, ждал что Саша ответит.

- Выжил, я думаю - отозвался Саша, лежа с закрытыми глазами на кровати и улыбаясь. Я думаю, и не один выжил. Ты же знаешь, продюсеры хваткие ребята, своего не упустят. А может, они от радиации мутировали и еще жестче стали, кто их знает. Летают сейчас, шелестя перепончатыми крыльями, над планетой, и выискивают новые таланты, на кого бы спикировать.

Они оба рассмеялись.

- Давай я тебе зачитаю порядок песен - сказал Ваня – Скажешь потом, как тебе такой вариант.

Он начал говорить, а Саша лежал на кровати и сначала внимательно слушал, но потом Ванин голос стал как-то тише, глуше, все трудней было разбирать слова, они сливались в однообразный гул, потом вдруг этот гул стал усиливаться, разделился на множество других голосов – женских, мужских, голоса детей, крики, смех, ругань… Он открыл глаза. Прямо перед ним упиралась в синее безоблачное небо огромная стелла Парка Победы, и Саша стоял ровно посередине площади, окруженный кучей людей, неторопливо прогуливающихся или спешащих по своим делам – яркие, пестрые, большие и маленькие, старые и молодые, девочки, женщины, люди были везде, они ходили, бегали, прыгали, катались на велосипедах, роликах, скейтах... Саша, замерев, стоял как вкопанный, озираясь по сторонам и лишившись дара речи, ошарашенный простором, буйством цветов, звуков и запахов, от которых он совсем отвык за годы, проведенные в подземелье.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 7 8910 11 Следующая ⇒