Последний альбом. 8 страница

Все молча хлебали свою похлебку. Саша съел свою порцию быстрей всех и наблюдал, как доедают парни. Вот так они собирались за едой у одного стола уже много лет, больше даже, чем три года, проведенные в подземелье. До взрыва все точно так же сидели в менявшихся каждый день кафе и ресторанах гостиниц, а сейчас – вот в этой комнате, уже много лет одной и той же, знакомой каждому до последней мелочи.

- Ну, что идем? – спросил Максим, когда Ваня последним доел свой суп. Все зашевелились и начали собирать со стола посуду, чтобы затем отнести ее на мойку – мыли посуду те, кто занимался столовой в этот день, опять же бережно собирая воду.

После завтрака все разошлись по своим делам – Паша, как дежурный, остался в столовой, Максим ушел помогать Диме, а Ваня пошел обратно в комнату. Постепенно многочисленные рабочие помещения подземелья наполнились привычными, особенными и неповторимыми звуками своей жизнедеятельности – негромко переговаривались за работой в цеху, где журчала вода и гудели большие лампы, Кирилловы садоводы и огородники, из запутанных коридоров со стороны тридцать восьмого корпуса слышно было, как разбирают установки и расчищают новую комнату. Какие –то голоса, приглушенные звукоизоляцией, доносились из жилых комнат.

Саша же, сходив за лопатой и забрав у Кирилла бочку, минуя цех, шел через сороковой корпус в сторону заваленного землей коридора на Парк Победы.

Постепенно гул и шум базы стих, и вот он снова стоял в безмолвном узком коридоре, в самом его конце, возле уходящего под потолок завала, плохо освещаемого тусклой лампочкой. Даже привычного гудения вентиляционной системы, неизменного во всех местах подземелья, тут не было слышно. Возможно, поэтому здесь было так тяжело дышать, и так сильно наваливалась после работы усталость.

Отнеся в цех несколько бочек, наполненных землей, Саша сделал перерыв. В голове было пусто, давящая тишина и узкие стены этой норы вытесняли из головы все мысли, заставляя тупо, монотонно и размеренно работать. Наверное, так и работали люди, строившие пирамиды, великую стену или вырубавшие в камне идолов – начинали труд во имя какой-то идеи, в которой они не сомневались, а заканчивали уже бездумно, подгоняемые только суровыми надсмотрщиками и страхом перед жестокими и беспощадными божествами. «Многим из этих людей ведь было так и не суждено увидеть конечные результаты своего труда – подумал Саша. – Надеюсь, меня не постигнет та же участь».

Передохнув, он с новыми силами продолжил копать, погрузившись в раздумья по поводу их с ребятами новой затеи. Было решено записать новый трек и добавить к еще двум, появившимся уже тут, под землей, а к ним, в свою очередь, присоединить треки, приготовленные к новому альбому еще до взрыва, и видео, съемки которого были назначены на сегодняшний вечер…. Надо еще как – то это все назвать, даже оформить, и… и что дальше? Пока было неясно. Положить все это в тяжелый свинцовый ящик из электрощитовой, написать сверху маркером «Потомкам» и спрятать на заводе в самом темном углу? Саша усмехнулся. В любом случае надо все сделать, а там уже смотреть и думать, куда это творение девать. Этот путь, именно в таком виде виде, уже проделывали до этого тысячи музыкантов – придумывали, записывали, сводили, издавали, а потом садились и думали, как и куда нести свои выстраданные творения. У музыкантов недалекого прошлого было куда как больше вариантов, чем сейчас, но и музыки было больше пропорционально. Так что все равно огромному множеству долго и кропотливо создававшихся композиций так и не суждено было увидеть свет и прорваться к ушам большого количества людей. Поэтому, если это новое музыкальное детище постигнет та же участь, она будет даже не особо оригинальна.

Ваня сегодня остался в комнате и к окончанию общего трудового дня должен был записать на ноутбук свою новую песню.

Саша вспомнил вчерашнюю внезапную перемену, произошедшую с Ваней. Все ребята очень переживали за него, но как можно было ему помочь, никто не знал, а попытки выяснить, что же с ним происходит, не приносили результатов. Поэтому вчерашнее событие вселяло в Сашу оптимизм и надежду. «Может, все эти дела с записями как-то расшевелят его, а то сейчас он какой – то вообще полуживой» - пришла ему в голову мысль.

Раньше, когда они работали над новым материалом, Ванек был как правило взбудоражен, бегал с горящими глазами и жадно показывал всем свои новые задумки сразу, как только придумывал, не выбирая для этого особенного момента. Разделив на двоих одну пару наушников, он, совершенно не замечая недоуменно косящихся на него людей, громко пел новые песни под черновые минуса там, где им всем приходилось находиться, – в аэропортах, вагонах метро, автобусах, фойе гостиниц и даже туалете поезда.

Саша улыбнулся, вспомнив, как однажды Ваня напевал ему новую песню в туалете поезда, куда они вместе зашли покурить. Все тряслось, грохотали тяжелые чугунные колеса, было грязно и их мог в любой момент обнаружить проводник - но все равно было весело, и Саша, будучи неслабо пьяным, во весь голос смеялся с особо забавных моментах текста.

Настроение у Саши улучшилось, даже этот коридор, впервые за долгое время его однообразной работы, показался ему не таким мрачным и он продолжил махать лопатой, продумывая, как они будут оформлять свой своеобразный «релиз».

Вдруг, выдернув из земли какой – то полусгнивший кусок дерева, он заметил, как скатившиеся вниз несколько комьев земли обнажили образовавшуюся под потолком темную щель. Бросив лопату, Саша вскарабкался наверх и засунул в появившийся проем руку.

Сомнений быть не могло, наверху, в глухом, до этого момента, завале, сверху образовалась черная, не заполненная землей дыра.

Это открытие крайне взволновало Сашу. Он продолжил работу, и через несколько часов, кода щель еще немного увеличилась, стало понятно – завал начал поддаваться и через какое-то время, наверное, сверху под потолком можно будет даже пробраться человеку. Мысль о том, что проход может быть расчищен и они действительно выйдут к людям в метро, в чем иногда начинал сомневаться уже даже Саша, переворачивала все с ног на голову, особенно сейчас, когда они задумали создание своего последнего альбома. Интересно, получила ли Ленка от сталкера Сашино письмо? И вообще там ли она, добрался ли сталкер обратно? На все эти вопросы скоро можно будет узнать ответ?

А ведь можно будет отнести их альбом выжившим в метро, а не только спрятать под мусором и бетонной крошкой подземелья. Это открывало какие-то совсем новые возможности, представить которые сейчас, по прошествии трех лет в замкнутом пространстве и замкнутом же обществе, было почти невозможно. «Может быть, нам даже доведется когда-нибудь еще сыграть концерт? » – мелькнула у Саши неожиданная мысль.

Остановившись, он посмотрел на часы. Погруженный в свои мысли и однообразный труд, Саша не заметил, как прошло отведенное для работы время, и вскоре надо было отправляться назад, где его должны были уже ждать вернувшиеся из разных уголков заводских подвалов парни и Иван с новым записанным на компьютере треком.

Саша, конечно, очень хотел покопать немного еще, чтобы убедиться в том, что в завале действительно появилась брешь, но сегодня надо было успеть нарисовать граффити, порепетировать и даже смонтировать видео – планов на этот вечер, по меркам их однообразной жизни в подземелье, было невероятно много, но всем явно хотелось сделать все как можно быстрее, не откладывая в долгий ящик – видимо, сказывалось долгое отсутствие какой-либо творческой работы.

Стандартный путь назад, с каждым днем медленно, практически неощутимо увеличивающийся, неизменные коридоры, по стенам которых сползала влага, превращенный в оранжереи цех, проемы дверей многочисленных комнат, где-то темные, а где то слабо-светящиеся – Саша шел и как будто по-новому видел все эти, казалось бы, давно привычные глазу картины. Неужели скоро они выйдут к людям, и в этих же изо дня в день одинаковых стенах появятся новые лица, будут приходить какие-то гости, возможно, будет налажен обмен какими-то достижениями – мало ли что сохранилось там, в метро, где было столько разных людей? Новые книги, фильмы с компьютеров, возможно, что-то такое, чего так долго не хватало тут, на базе, какие- то неожиданные знакомства… а может, там можно будет встретить каких-нибудь приятелей - у Саши много знакомых жили в западном округе… От всех этих мыслей просто захватывало дух. Ленка… Сашино сердце заколотилось сильнее, и он усилием воли заставил себя не думать об этой возможности, слишком сильно она кружила ему голову.

Перед тем, как направиться к себе, Саша решил зайти в комнату к Алексею и Лене, раньше служившую звукозаписывающей студией, а теперь, как и почти все остальные комнаты, переделанную в жилое помещение. Впрочем, на некоторые оставшиеся от студии вещи у ребят все таки не поднялась рука, и самое ценное – большой мощный компьютер, дорогие студийные мониторы и звукорежиссерский пульт остались на своем месте. Здесь иногда записывались только два старичка рокера и делали какие-то музыкальные наброски сами администраторы - Леша с Леней.

Дверь была открыта, и Саша, постучав по ней для приличия и услышав «Войдите», переступил порог.

В комнате сидели оба администратора и рокеры, Саныч и Симыч, как их все называли, потому что один точно был Александрович, а второй Максимович. Раньше их величали по имени - отчеству, но потом все постепенно упростили обращение к ним до этих двух прозвищ. Сами старички, впрочем, не протестовали и спокойно реагировали на такое обращение.

- Да ну сам посуди, это же и есть ад – говорил Леня, сидевший на диване, закинув ногу на ногу. - Настоящий ад. Выжили одни музыканты. Это ж с ума сойти, и раньше –то от музыкантов жизни не было, а тут – кроме музыкантов и жизни больше никакой не осталось - он коротко хохотнул.

Из всех нынешних жителей базы Леня, по сути, просидел под землей больше всего. Он работал тут уже много лет, с самого строительства этих репетиционных комнат, еще задолго до взрыва, и музыкантов, по определению, тихо, но по-доброму ненавидел – уж слишком многого ему довелось наслушаться, находясь в администраторской между пятью репетиционными комнатами.

- Да не, даже не так - продолжил Леня, осененный какой –то новой мыслью. - Вот у кого точно ад – так это у нашего сотрудника правоохранительных органов. Он же, наверное, всю жизнь таких, как мы, терпеть не мог и цеплялся по поводу и без, а тут ему пришлось сидеть с нами нос к носу, бедняге, и ведь не денешься никуда. Остался на подводной лодке с кучей отморозков, - эта мысль совсем развесела его, и он засмеялся.

- Ну ладно тебе, Лень, что уж ты про него так – тихо и как-то укоризненно сказал Симыч. – Не такой уж он и плохой. Ну, зациклился на своей работе немного. Но это же тоже хорошо, что есть люди, вот такие, преданные своему делу.

Саша не понял, шутит Симыч или нет и ждал, что Леня ответит.

- Да это просто он только таких, как вы, мужичков, за людей и считает. Насмотрелся советского рока на отчетных концертах мвд, ваш - то музончик совковый у них в почете. А вот, например, дредастых он вообще за людей не считает, придурок, я как то раз с ним на эту тему беседовал, просто мрак. – Леня на мгновение замолчал. - Я лично с сотрудниками всегда старался иметь как можно меньше общих дел – ну его нафиг. Вот честно, сколько раз сталкивался с ментами – столько же раз расстраивался – подытожил Леня и о чем- то задумался.

Леша, на минуту оторвавшийся от компьютера и смотревший на Симыча, хмыкнул и продолжил играть в Counter Strike.

Эта игра как была, так и осталась любимой забавой у них в комнате, и парни, как и прежде, в свободное время увлеченно рубились в виртуальном мире, выбирая карты с пейзажами покрасивее – у моря, в пустыне, в джунглях... побегать по катакомбам можно было и по подвалам завода, разве что оружия, слава богу, на базе не было, если не принимать во внимание автомат Силовика, который должен был где-то валяться, разобранным на куски.

Саша рассказал всем четверым о сделанном сегодня открытии - что завал, кажется, заканчивается. Возможно, в ближайшее время коридор будет расчищен полностью и сообщение с Парком Победы будет налажено, если это действительно тот коридор.

Леню и Алексея эта новость очень обрадовала.

- Молоток, Сань. - Леня встал с дивана, подошел к Саше и положил ему руку на плечо. - Прямо скоро докопаем? Это же отличная новость, да, мужики? - Он обвел взглядом всех присутствующих в комнате.

- Завтра, наверное, ясно будет, что там и как - сказал Саша. – Как только еще новости появятся – я вам сразу сообщу.

Леша перестал играть в игру и сидел на стуле, внимательно их слушая.

На старых рокеров, кстати, услышанное от Саши не произвело особого впечатления. Они, раньше поглощавшие на репетициях несметное количество банок с пивом, и, видимо из него черпав веселье и жизненные силы, теперь были обычно спокойны и довольно меланхоличны, потихоньку выполняя порой какую-нибудь легкую работу и репетируя. Никто, делая скидку на возраст, не заставлял старичков перенапрягаться, и они спокойно и тихо жили, общаясь в основном друг с другом, ну и изредка с администраторами и Силовиком.

Из всех обитателей базы только они, кстати, могли находить общий язык с Силовиком, который иногда заглядывал к ним на репетиции, послушать старый добрый рочок. Симыч и Саныч были в возрасте, выглядели и мыслили весьма обыденно и потому, видимо, проходили для Силовика критерии «нормальных людей». А еще только они могли сыграть по заказу Силовика какую-нибудь из нравившихся ему старых песен – остальные музыканты на базе, скорее всего, с подобным репертуаром знакомы не были, да и играть по его просьбе никто бы ничего не стал.

- Ну что, завтра с утра продолжишь копать, да? – бодро сказал Лёня.

- Конечно – в тон ему ответил Саша. – Ранний подъем и, – трудиться, трудиться и еще раз трудиться.

- Отлично, боец – еще более браво сказал Лёня. – Посмотрим, я может тебе завтра кого-нибудь в помощь найду, сейчас вроде есть свободный народ. – он немного помедлил и добавил – Пойдем, я тебя кое - чем угощу.

- Пойдем – охотно согласился Саша.

Они вышли из комнаты и тут же зашли в соседнюю дверь, за которой находилось подсобное помещение администрации базы. Леня перешагнул сваленные в кучу куски ковролина, какие-то провода и открыл ключиком стоящий у стены шкаф, в котором хранил свои ценные вещи. Покопавшись на нижней полке, он достал обернутый в непрозрачный полиэтиленовый пакет предмет и заговорщицки произнес:

- Маленький секрет, Саш. Ты, я думаю, будешь рад.

Он развернул упаковку, и Саша удивленно протянул:

- Да лаааадно? И ты все это время молчал? Вот ты какой гад…

Леня держал в руках почти полный, без трех или четырех пачек, блок сигарет Pall – Mall.

- Ну а что ты хотел, чтобы я их всем раздал и все, баста? У нас же тут не фонд помощи неимущим. Я себе по несколько блоков раньше покупал, так дешевле получалось. А то сидишь тут безвылазно, и за сигаретами порой к метро некогда сбегать. Вот, последний остался… - Леня вздохнул. – Теперь приходится тайком бегать подальше от базы курить. Как в школе, чтобы перед мамой не спалиться – он усмехнулся.

- Ладно, хорош болтать. Дай сигаретку – то. – Саша, куривший раньше по целой пачке в день, и уже три года не видевший табака, хотел побыстрее затянуться сигаретой. Он даже пробовал курить какие-то высушенные пучки травы, найденные у Кирилла, но большого удовольствия не получил и оставил эту затею.

- Курение – яд. – улыбаясь, наигранно серьезным голосом сказал Леня.

- Ой, ну не надо вот этого, а? – горько усмехнулся Саша. - А то у нас тут много полезного, прямо санаторий. – Да и наверху все, как ты знаешь, отнюдь не сигаретами поперхнулись… - он замолчал.

- Держи пачку – посерьезнев, сказал Леня. – Только прошу тебя, не рассказывай всем, а? А то ведь сигарет больше нет, и не будет уже… Вот, берегу для себя, хоть какая-то отдушина, порой, как навалится тоска, что хоть в петлю лезь... выйдешь к Кириллу в цех, посмотришь на кусты все эти, да выкуришь сигаретку… как-то и легче становится.

- Ну спасибо – с чувством сказал Саша, принимая пачку и привычным, так и не забытым за три года движением срывая полиэтиленовую обертку и доставая сигарету. – Щедрый подарок, даже не знаю чем отплатить.

- А, забей, - отмахнулся Леня, доставая зажигалку и прикуривая Сашину сигарету. – Курите на здоровье.

Саша улыбнулся этой старой как мир шутке и сунул пачку в карман. Лёня тоже достал сигарету для себя, и они вместе молча курили, выпуская дым и рассматривая, как он медленно втягивается в систему вентиляции на потолке.

- Ну, я пойду – сказал Саша Лене, когда докурил. - Ребята уже ждут наверное, а я, как всегда, опаздываю.

Он пожал Лене руку, вышел за дверь и двинулся дальше, в сторону своего, теперь уже почти родного угла подземелья.

Все были уже в сборе и ждали Сашу. Парни втроем сидели в комнате – Ваня с Максимом плечом к плечу сидели у компьютера, а Паша лежал на диване и просматривал какой-то журнал.

- Ну что, записал новую песню? - заходя в комнату, сразу же спросил Саша.

Ваня оторвал взгляд от экрана, посмотрел на Сашу и кивнул:

- Сейчас поставлю. Круто получилось, по моему. - Он включил трек и откинулся на стуле.

Саша молча стоял и слушал заигравшую мелодию. Здорово. У Вани даже получилось добиться вполне приемлемого качества – примерно так же звучали их первые, записанные еще в общежитии с помощью всего, что было под рукой, песни.

- Ну как? – подождав, пока песня доиграет конца, спросил Иван.

- Да отлично - отозвался Саша. Паша и Макс, судя по лицам, разделяли его мнение.

- Пора идти – сказал Максим. – Так, парни, проверьте, все всё взяли?

Вещей, которые надо было взять с собой, было не так немного, поэтому через пять минут они уже вышли из комнаты и направились к Милане и Диме.

Они тоже были уже готовы и ждали ребят. На полу возле выхода стояла большая сумка с баллончиками краски, Дима сидел рядом и проверял, все ли необходимые цвета у них есть. Его глаза горели в предвкушении большой и интересной творческой работы, которой Диме, как и всем остальным, так не хватало в последнее время. Милана давала последние указания девчонке по имени Настя, басистке из женской эмо-группы. Настя сидела на стуле и держала на руках Андрюшку, сосредоточенно сосущего свой кулачок, и внимательно слушала Миланины наставления.

- Ну что, можем идти? – спросил, проходя в комнату, Саша.

- Да, вполне - весело отзвалась Милана. – Все взял, Дим?

- Ну конечно же – ответил он, поднимая сумку с краской и собираясь выходить из комнаты. – Тебе надо помочь что-то нести?

- Да не, я налегке – ответила Милана, подходя и целуя его в щеку. – Ну, идем? – ей тоже явно не терпелось поскорее начать рисовать.

Попрощавшись с Настей, они вышли из комнаты и отправилась вглубь подвалов завода.

После непродолжительных обсуждений, местом для граффити был выбран цех, а точнее его большая бетонная стена, слева от оранжерей - и места много, и света, по меркам базы, вполне достаточно. «То-то будет рад Кирилл» - подумал Саша. «Еще и картинка у него тут появится, совсем все празднично станет. »

По дороге все обсуждали последние детали задуманного рисунка. Ваня достал и передал по рукам картинку, аккуратно вытащенную им из статьи – на ней изображалось, как примерно, по мнению какого-то ученого, должна была выглядеть марсианская цивилизация. то ли в прошлом, то ли предполагаемая, Саша так и не понял. Картинка была красивой, большой город на фоне красноватых гор, под небом с облаками, из –за которых проглядывало солнце и два спутника Марса, Саша не помнил точно, как они называются. «Граффити, наверное, будет красивым» - подумал он, передавая рисунок Паше.

Идти было недалеко, все основные хозяйственные комнаты базы, включая цех, находились относительно рядом, кроме, разве что, плантаций вешенок, для которых требовалась сырость, и их было решено разместить в подвале соседнего корпуса, с потолка которого постоянно капала вода.

Через несколько минут все были на месте. Саша начал устанавливать камеру, которая должна была снимать весь процесс, а Милана с Димой набрасывали на стене приблизительные контуры рисунка, как оказалось, довольно большого, Саше почему-то казалось, что граффити будет меньше. Ваня, сев на кусок бетонной плиты неподалеку, что-то наигрывал на полуакустической гитаре, прихваченной с собой, чтобы скрасить часы работы над граффити. Максим разматывал удлинитель и подключал к нему две настольных лампы, захваченные с собой чтобы дать на картинку больше света.

Когда все приготовления закончились, Саша включил камеру и показал Милане с Димой поднятый вверх большой палец – можно было начинать. Ребята начали рисовать, и на стене стал постепенно появляться большой рисунок. Сначала возникла равнина и горы, затем река, деревья, потом закат и облака, а следом и дома с людьми и машинами.

Саша с парнями заворожено стояли вокруг Димы с Миланой и молча наблюдали за их работой. Было просто невозможно оторвать взгляд от этой невероятно красивой картинки - на стене, еще минуту назад серой и отталкивающей, как будто бы появлялось большое окно в красивый и просторный мир, так похожий на тот, который всем им пришлось навсегда покинуть три года назад.

- Вот вас бы всех сейчас взять за загривки да в отделение отвести, за порчу стен - раздался вдруг знакомый гнусавый голос. Саша даже вздрогнул от неожиданности. Все повернулись.

У входа в цех стоял Силовик, уперев руки в бока и, не отрываясь, смотрел на Милану.

Дима, переменившись в лице, отставил в сторону баллончик с краской и замер, ожидая, что буде происходить дальше.

- Стены разрисовывают, а? - не унимался мент. – Мы таких как вы раньше пачками в отделение привозили, вокруг электричек живого места на ограждениях не осталось от этих каракуль, а тут – в помещении режимного объекта стены портят - при этом он продолжал пристально смотреть своими водянистыми глазами на Милану, казалось, просто оттягивая момент, когда его вышвырнут отсюда и пытаясь насмотреться вдоволь на запретный плод, видеть который ему в последнее время доводилось редко.

- Ну точно псих - подумал Саша.

- Шел бы ты лучше отсюда - сказал Паша. Он был самый крупный и разговаривать в ситуациях, подобной этой, приходилось обычно ему. - Сходи лучше к Раджабу, регистрацию проверь. Или к своим дружкам рокерам, пусть они тебе «Батяню-комбата» на гитарках зафигачат, пустишь скупую слезу. - Паша сделал в сторону Силовика несколько шагов. Дима, тоже терявший терпение, подался за ним.

Бросив на Диму озлобленный взгляд и забормотав что – то себе под нос, Силовик повернулся и исчез в черном проеме коридора. Несколько секунд все смотрели ему вслед, затем вернулись к своему занятию.

- Что- то он в последнее время особо строгий - сказала Милана, не отрываясь от рисунка.

- Ага - сердито сказал Дима. - Строгий. На тебя он вылез полюбоваться. Надо же честь мундира демонстрировать, вот он и нашел способ впечатление произвести.

- Строгий, точно - сказал Саша, вспомнив вчерашнюю историю с табличкой на двери. - Что-то он часто стал к нам цепляться в последнее время. Не видели, кстати, что у него на двери висит?

Никто не обратил внимание, когда они проходили мимо комнаты Силовика, на его обновку, и Саша рассказал случившуюся с ним вчера историю, чем изрядно повеселил всех присутствующих. Вдоволь посмеявшись, они, перекинувшись еще парой шуток насчет Силовика, вернулись к работе.

Картина получалась очень красивой. Саша не мог оторвать глаз и опять восхищенно следил за работой ребят. Кирилл и один из его музыкантов оставили свою работу, вышли из глубины оранжереи и теперь стояли рядом, рассматривая обрастающее все новыми деталями граффити.

- Здорово у нас тут теперь - сказал Кирилл своему коллеге, Стасу, высокому худому парню с копной кучерявых волос. Стас раньше работал в офисе и в свободное время играл на басу в Кирилловой группе. - Теперь еще и стенка такая живописная.

Стас стоял и не мигая, с мечтательным лицом и застывшей на губах улыбкой, рассматривал картину.

- Да, круто получается – согласилась с Кириллом Милана, отходя от стены и рассматривая граффити со стороны. - Жаль только, что потом придется сверху все черным и красным покрыть, безжизненный Марс рисовать будем. В самом начале сделать забыли, надо сверху теперь красить.

- Да? Ну наверное тоже здорово будет… - сказал Кирилл задумчиво – Верно?

- Ну да - весело сказал Милана, подмигнула ему, и, вернувшись к стене, продолжила рисовать.

Стаса же новость о том, что деревья и облака придется стереть и нарисовать черное небо со звездами и безжизненную красную землю, кажется, очень расстроила. Он, погрустнев, вернулся к своей работе – рыхлил стеком из барабанной палочки землю в кадках с помидорами. Кусты были примотаны кусочками проводов к торчащим из земли ровным колышкам, на которых можно было читать – «Тама», «Vater», «Vic Firth» и так далее. Наверное, Кирилл специально их так втыкал, он был барабанщиком и идея делать такие колышки принадлежала ему.

Саша смотрел на рождающийся перед его глазами рисунок, думая о земле, которой засыпан коридор на Парк Победы. Черная брешь лаза под потолком, намекавшая на окончание завала, не давала ему покоя. Он начинал фантазировать, что же там, в конце этого прохода, куда он выведет их, что ждет всех в его конце? Может, за ним окажется еще одно «кладбище», в котором люди умерли еще более страшной смертью?

Саша гнал от себя эти мысли, но они возвращались к нему снова и снова. Внезапно он вдруг понял, что еще не сказал никому из ребят о своем сегодняшнем открытии.

- Парни! - встрепенулся Саша. - Я же совсем забыл вам сказать! Завал – то, кажется, заканчивается. Сегодня наверху образовалась дырка, небольшая, но заметная. Земли много, но насыпана теперь не под потолок. Представляете?

- Ну и ну - сказал Паша. – Что-то нам прямо поперло, да, парни? - он улыбнулся и посмотрел на Максима.

- Да рано еще ликовать, на самом деле - ответил тот. – Сначала надо докопать… да и что там, в конце, еще неизвестно…

Но по воодушевленному лицу Максима было понятно, что он тоже очень рад этой новости и разделяет Сашин оптимизм.

И только Ваня, задав Саше несколько вопросов о том, каков, по его мнению, примерный объем оставшейся земли и сколько времени уйдет на всю работу, воспринял эту новость почему-то довольно спокойно.

Милана и Дима, как и Паша с Максом, очень обрадовались Сашиной новости. Настроение, бывшее и так весьма неплохим, еще улучшилось и все заметно оживились, начисто забыв про недавнее появление Силовика.

Последний час работы пролетел совсем легко. Рисунок быстро обрастал новыми деталями и вскоре был закончен, Саша выключил камеру, и все встали в ряд возле большой яркой картины на стене.

Постояв немного и полюбовавшись результатами своего труда, вся компания начала дружно собираться. Максим убрал лампы и смотал шнуры, Саша пошел складывать свою камеру, которую очень любил и берег – она проехала с ним полмира, с самого начала их гастрольной деятельности, и была свидетелем очень многих радостных событий в Сашиной жизни. Милана с Димой собирали какие- то свои приспособления, а Паша помогал им, аккуратно упаковывая баллончики с краской.

Потом они все, громко разговаривая, шли обратно, и казалось, что даже привычные коридоры базы, где –то освещенные, где- то тонущие в полумраке, встречали их как-то по новому, чуть ли не празднично, проникнувшись хорошими новостями и событиями, приключившимися на базе за последние два дня.

- Давайте мы сейчас проводим Милану с Димой до комнаты, а заодно к себе зайдем, возьмем для репетиции все, что надо, а? – сказал по дороге Максим. – Мне вот точно надо, я же клавиши с собой не брал.

- Да, давайте зайдем – поддержал Ваня. – Я тогда гитару другую возьму.

Вся компания подошла к дверям комнаты Димы с Миланой. На пороге уже стояла Настя, услышавшая голоса и вышедшая с Андрюшкой навстречу родителям.

- Ну, как он себя вел? – спросила Милана, забирая сына у Насти.

- Такой непоседа, кошмар - покачала та головой. – Но вообще все хорошо. Да, малыш? – она потрепала кроху за щечку, и Андрюшка заулыбался.

Саша решил остаться подождать ребят у Миланы с Димой и поиграть с Андрюшкой, забрав его у мамы и посадив рядом с собой на диван в углу комнаты. Андрюшка хорошо знал Сашу, они давно, с самого его рождения поладили, поэтому всегда радовался, когда Саша приходил в гости, и охотно играл с ним.

Вернулись парни. Максим достал клавиши, завернутые в майки, а Ваня заменил свою акустическую гитару на электрическую. У Паши и Саши своих инструментов, увы, не осталось – Паша почти сразу же пустил свои барабаны на производство множества бытовых вещей, а Саша свой бас не привез на их последнюю нормальную репетицию, забыв его у себя дома. Поэтому они играли на общественных инструментах – тех, что имелись в последней сохранённой репетиционной комнате. Впрочем, в ней всегда находились три гитары, два баса и две целых барабанных установки, а также клавиши – весьма недурственный комплект, играть на таком наборе можно было все, что душе угодно.

- Ну, пока – сказал Саша, отдавая Андрея маме, когда вернулись ребята.

- Пока – ответила Милана. - Вы нам покажите, когда сделаете видео. Там же еще какие – то кадры будут, Саша говорил, ну и вообще хочется посмотреть на готовый результат.

- Конечно же, о чем речь – сказал Максим. Выдадим вам подарочный экземпляр. Ну что, – повернулся он к парням – пора переходить к следующему этапу планов на вечер?

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 789 10 11 Следующая ⇒