Об авторе 6 страница

Менее чем через месяц после его смерти Эгвин возвращалась из деревушки в Джортасе, когда получила приглашение на встречу с орденом.

В лесу Тирисфаля гном — к тому времени волшебница узнала, что его зовут Эрбагом, — сурово поинтересовался:

— Ты чем занималась в Джортасе?

— Спасала людей от Змодлора! — Эгвин не собиралась скрывать свои поступки.

— А ты не подумала, что тебе следует больше узнать о нем, прежде чем кидаться в бой? Тебе не пришло в голову разработать план, который позволил бы сразить демона или укротить его так, чтобы обитатели Джортаса не заметили борьбы? Или ты просто ринулась в атаку, размахивая кулаками и рассыпая заклинания вокруг себя, надеясь, что тебе повезет?

Усталость и раздражение помешали Эгвин проявить учтивость по отношению к Совету.

— Ни то ни другое, Эрбаг! И ты прекрасно об этом знаешь! У меня не было времени на выработку стратегии или изучение особенностей демонов. Змодлор захватил школу с детьми. Они были в опасности. Если бы я раздумывала да рассуждала…

— Именно так и поступил бы мудрый волшебник, — вздохнул Эрбаг. — Подумал бы и взвесил силы. Разве Скавелл не учил тебя основам стратегии Хранителей? Мы действуем осторожно…

— Поэтому всегда отстаете на шаг! — прервала его Эгвин, — Вы только тем и занимаетесь, что гоняетесь за демонами, когда они уже наворотили бед. Поэтому за несколько веков вы так и не достигли успеха в борьбе с этими мерзкими тварями! Змодлор захватил школу и готовился провести над местными детишками ритуал, который необратимо изменил бы их души. Совершенно случайно я ощутила мерзкую вонь демонической магии и кинулась на помощь. Только чудом я поспела вовремя. А ваши методы — просто сопротивление…

— Конечно! — Эрбаг говорил отрывисто и размахивал руками, — Совет и создавали для сопротивления угрозе…

— Сейчас ваши методы не работают! Если мы хотим успешно противостоять монстрам, которые только и ждут удобного случая, чтобы вторгнуться в наш мир и сровнять с землей наши дома, мы не можем позволить им использовать наших детей для ритуалов. Нужно предотвращать их действия, а не устранять последствия. Иначе мы обречены.

— А что будет, — возразил гном, — если люди осознают грозящую им опасность? Начнется паника!

Прежде чем ответить ему, Эгвин посмотрела на остальных магов.

— Эрбаг говорит и от вашего имени тоже или он самый умный?

Старейший из входящих в Совет эльфов, Рельфтра, усмехнулся:

— И то и другое, Магна. Эрбаг прав — ты слишком неосмотрительна. — Улыбка исчезла с его узкого лица. — Змодлор — демон низшего порядка, прислужник Саргераса. Если изучить магию Змодлора, можно многое узнать о его господине.

— А пока мы изучали бы его магию, дети погибли бы!

— Возможно. Иногда, чтобы выиграть войну, приходится жертвовать в мелочах.

— Вы говорите о детях! — ужаснулась Эгвин. — А ко всему прочему, какая это война? В лучшем случае удержание позиций. Ваша стратегия приведет нас к гибели. Всех — и детей, и взрослых.

И прежде чем ей успели возразить, добавила:

— Почтеннейшие члены Совета, при всем к вам уважении… Я устала и должна немного поспать. Есть у вас еще вопросы?

— Знай свое место, Магна Эгвин! — Рельфтра нахмурился, — Ты — Хранительница. Ты исполняешь волю Совета Тирисфаля. Никогда не забывай об этом.

— Разве вы дадите забыть? — пробурчала пол нос волшебница. — Это все?

— Пока да, — кивнул эльф.

Его слова она слышала смутно, потому что уже телепортировалась в Аметистовую цитадель, отчаянно желая поспать хоть немного.

Глава 13

Сидящий на троне Кристоф не удивил, а скорее раздосадовал Лорену. Сама леди Праудмур старалась никогда не занимать раззолоченное кресло, зато гофмейстер использовал каждую удобную возможность посидеть в нем. Особенно когда оставался в Тераморе за главного.

Он скорее опирался на трон — чахлые плечи ссутулились, одна нога касалась пола. Кристоф, читавший какой-то свиток, поднял взгляд, как только увидел воительницу в сопровождении Дьюри.

— К вам полковник Лорена, — коротко доложила старушка.

— В чем дело, полковник? — Гофмейстер сделал вид, будто записи в свитке имеют необычайную важность.

— Исчез рядовой Стров, — без всяких предисловий заявила Лорена.

Брови управляющего полезли на лоб.

— Это имя должно мне о чем-то говорить?

— Должно. Если вы внимательно слушали, о чем мы беседовали с леди Праудмур.

Отложив свиток, Кристоф расправил плечи.

— Полегче, полковник. Особенно в этом зале. Помните, кто вы, а кто я.

— Спасибо за напоминание. — Она гневно прищурилась, — Но я буду говорить с вами так, как мне удобно, независимо от того, где мы находимся. Леди Праудмур просила вас править Терамором в ее отсутствие. Но это не превращает вас в леди. Тем более у вас для этого чего-то не хватает.

Кристоф нахмурился.

— Пока не вернется леди Праудмур, я уполномочен действовать от ее имени. И вы должны уважать мои полномочия.

— Ваши полномочия, гофмейстер, заключаются в том, чтобы быть советником леди Праудмур. Так что умерьте манию величия.

Откинувшись на спинку трона, Кристоф покрутил в руках свиток и уныло произнес:

— Итак, что вы хотите?

— Я же сказала — исчез рядовой Стров. Я отправила его разузнать побольше о Пылающем Клинке. Приходил его брат, Мануэль, и рассказал мне, что произошло на постоялом дворе «Проклятие демона». Стров сидел в темном углу. Мануэль заговорил с человеком, которого подозревали в связи с Пылающим Клинком, и тем самым указал на него Строву. Потом рядовой последовал за этим человеком прочь из таверны. Все это было прошлой ночью. С тех пор о нем ни слуху ни духу.

— А я тут при чем? — пожал плечами Кристоф.

— А при том, что он вел расследование касательно Пылающего Клинка, ты, мямлящий придурок! Того самого Пылающего Клинка, который напал на нас около Крепости Северной Стражи. Тебе не кажется это подозрительным?!

— Нет. Не кажется, — Управляющий снова отложил пергамент, — Дезертиры были, есть и будут всегда. Уж кому знать-то, как не вам, полковник!

— Я знаю, — сухо отозвалась Лорена. — Но я знаю и рядового Строва. Он скорее позволит себе ногу отрубить, чем дезертирует. Он лучший мой солдат, и я выверну наизнанку этот проклятый остров, но найду его!

— Нет!

Полковник непроизвольно потянула меч из ножен, понимая в глубине души, что прирезать человека, сидящего на троне правителя Терамора, — большая глупость. Но Кристоф не заслуживал места, которое занимал. Он заслуживал смерти.

— Что значит «нет»?

— Я убежден, вы прекрасно понимаете значение этого слова…

— Смешно. — Лорена убрала руку с эфеса. — Обхохочешься…

Она пересекла зал и остановилась у широкого окна, чтобы только не смотреть больше на Кристофа. Прозрачный воздух позволял видеть остров Алькац, далеко на северо-востоке.

— Меня очень тревожит Пылающий Клинок, гофмейстер. Они владеют магией и…

— В настоящее время, полковник, Пылающий Клинок всего-навсего слух. Причем не подтвержденный ничем, кроме исчезновения вашего рядового. Я не могу бросить все силы Терамора на поимку одного дезертира. Они скоро могут понадобиться нам совсем в другом месте.

— О чем это вы? — через плечо спросила воительница.

— Ваш своевременный приход избавил меня от необходимости посылать за вами.

— Почему вы сразу об этом не сказали?

Не стоит задавать вопросы тому, кто сидит на троне, полковник. Вы должны выполнять его приказы. Поскольку в данный момент на троне сижу я и я получил сообщение, что орки сосредоточивают войска у подножия утеса Колкар. Это ближайшие к Крепости Северной Стражи земли Дуротара.

Лорена хотела одернуть его, заявив, что прекрасно осведомлена, где находится утес Колкар, но вместо этого спросила:

— Когда это началось?

— Сегодня утром. Майор Дэвин нуждается в дополнительном подкреплении. Я хочу, чтобы вы возглавили отряд, направленный в Крепость Северной Стражи.

Воительница едва не зарычала. В ее обязанности, конечно, не входил надзор за перемещением войск Терамора и Крепости Северной Стражи, но ее могли хотя бы предупредить…

— Дополнительном подкреплении? А когда было отправлено предыдущее подкрепление?

— Вчера. Мне доложили о нескольких столкновениях между орками и людьми на Торговом побережье. Перепалки, а то и драки. Один случай закончился арестом. Теперь капитан нашего корабля сидит в тюрьме Кабестана — на него напал орк.

Лорена кивнула. Этот отчет она видела.

— И что с того? Гоблины на своей земле и имеют право останавливать потасовки.

— Это не потасовка! — горячо воскликнул Кристоф, удивив воительницу.

Доходяга гофмейстер, до сих пор весьма неплохо справляющийся со своими обязанностями, мог вести себя надменно, снисходительно, самонадеянно, но никогда не повышал голос.

— Потасовка там была или нет, — намеренно холодным тоном произнесла Лорена, — уже не важно. Зачем потребовалось укреплять гарнизон Крепости Северной Стражи?

— Я же сказал! Войска орков…

— Я говорю о первоначальном подкреплении.

— Майор Дэвин посчитал необходимым, а я признал убедительными его доводы… — Кристоф пожал плечами.

— Майор Дэвин, — не отрывая взгляд от моря, сказала полковник, — считает орков тупыми животными. Вы знаете об этом, гофмейстер. Я бы не стала на вашем месте доверять его мнению. Он преувеличивает.

— Но не сейчас! Орки в самом деле сосредоточивают войска.

Кристоф покинул трон и приблизился к Лорене.

— Полковник! Если Крепости Северной Стражи суждено стать ареной боевых действий, началом войны с орками, мы должны быть к этому готовы. Вот потому я усилил крепость двойным гарнизоном и гвардией.

От его слов у Лорены отвисла челюсть. Она быстро шагнула в сторону, чтобы отойти от гофмейстера подальше, но в то же время не терять его из виду.

— Гвардию? Но их обязанность — охранять леди Праудмур!

— Сейчас она далеко и, я полагаю, вполне может сама о себе позаботиться. Чем сидеть без дела, пускай гвардейцы усилят оборону Крепости Северной Стражи, — попытался успокоить ее Кристоф.

— Вы совершаете грубейшую ошибку, гофмейстер. — Лорена покачала головой. — Да, в последнее время участились неприятные столкновения. Но это не значит, что вот-вот начнется война.

— Начнется или не начнется… Лучше быть готовым к войне, которая так и не начнется, чем оказаться не готовым к той, что может разразиться.

Заявление его прозвучало вполне логично, но согласиться Лорена не могла.

— А если орки расценят усиление крепости как проявление враждебности?

— А как прикажете расценивать их действия, полковник? Но как бы то ни было, а наш лучший командир должен оказаться на острие атаки. Поэтому я настаиваю — вы возглавите войска в Крепость Северной Стражи. События не терпят отлагательства! Вы и старший командный состав выступаете немедленно. На дирижабле. Пока остальные прибудут на кораблях, вы успеете осмотреться на местности и сделать необходимые приготовления.

Воительница вздохнула. Если дирижабль уже готов и ждет ее, значит, Кристоф все решил еще до того, как она переступила порог тронного зала. У нее оставался последний козырь.

— Я думаю, нам следует дождаться леди Праудмур.

— Вы имеете право думать что угодно. — Кристоф уселся на трон, величественным жестом опустив руки на подлокотники. — Но леди Праудмур весьма занята. Она помогает своим драгоценным друзьям-оркам. А они тем временем возводят оборонительные укрепления и готовятся нас уничтожить. А я не могу допустить, чтобы из-за ее близорукости и безграничного доверия к Траллу было уничтожено все, что она же и создала! А теперь, полковник, когда вы услышали приказ, будьте любезны исполнять его!

— Кристоф, вы совершаете ошибку. Позвольте мне разыскать Строва и выяснить…

— Нет!

Но после недолгого раздумья гофмейстер смягчился и добавил:

— Ну, так и быть, полковник… Я вам уступлю. Можете отправить на поиски Строва двух солдат. Но не больше.

— Спасибо. — Лорене очень хотелось уйти куда подальше от управляющего. — Прошу меня извинить, я иду собирать старший командный состав.

— Идите, полковник.

Тщательно скрывая закипающую ярость, она развернулась на каблуках и покинула тронный зал.

Глава 14

История пожилой волшебницы глубоко потрясла Джайну. Все летописи, из которых она узнала об избрании Эгвин на пост Хранителя, описывали события тех лет исключительно в радужном свете. Джайна и представить не могла, что, оказывается, Совет с большой неохотой пошел на этот шаг, предчувствуя неприятности из-за того, что избирают женщину и что Хранители Тирисфаля не одобряли ее методов. И так было несколько сотен лет.

— Ваша история, Магна, очень отличается от того, что записано в свитках.

— Нет, — с нажимом произнесла Эгвин, — На самом деле не очень. Но вы, юные волшебники, достигнете больших успехов, если будете думать, что все маги живут в мире и согласии. Потому летописцы и стараются показывать только положительные примеры.

Она покачала головой, откидываясь на спинку стула.

— Они и вправду не хотели видеть женщину в своих рядах. Меня назначили Хранителем только за способности — тем четверым было до меня далеко. Но после Совет не раз пожалел о своем выборе. В конце концов нам всем пришлось о нем пожалеть. Если бы не я…

— Но это же нелепо! — тряхнула головой Джайна. — Вы столько сделали!

— А что я сделала? Настояла, чтобы Хранители Тирисфаля начали охоту на демонов? А к чему привело мое упрямство? Восемь веков я отражала нападение одной волны демонов за другой. Все равно что бороться с приливом. Змодлор был всего-навсего первым. Столько демонов, столько сражений — и что? В итоге меня одурачил, обвел вокруг пальца Саргерас.

Эту историю Джайна знала едва ли не наизусть.

— Я знаю, как это было! Вы сошлись с Саргерасом в битве один на один. Вы уничтожили его. Но лишь телесную оболочку, а дух его вселился вначале в вас, а потом в Медива.

— И ты продолжаешь считать меня великой волшебницей? — горько усмехнулась Эгвин. — Самонадеянность затмила мой разум. Я считала Хранителей Тирисфаля кучкой недалеких старых глупцов, но они-то были более опытными магами, чем я. После того как я «победила» Саргераса, моя гордыня взлетела до немыслимых высот. Если еще осталось куда взлетать… Я не являлась на тайные встречи Совета, пренебрегала их рекомендациями, не выполняла прямых указаний. Я думала: раз я победила Саргераса, который по силе был равен богам, то что они могут мне подсказать? Я оказалась полной дурой! — сердито закончила она.

— Зря вы так…

Джайна не могла поверить в услышанное. Мало того что по первому впечатлению величайшая волшебница своего времени выглядит довольно неприятной старухой, так она еще несет какую- то околесицу.

— Во всем виноват Саргерас. В его ловушку мог попасть кто угодно. Он знал, что не может победить вас в бою, но только коварством и подлостью. А ваши действия не могли быть иными.

Эгвин уставилась в темный угол хижины.

— Это не самое худшее, что я сделала. Медив…

— Я знала Медива, Магна. Он был…

— Я говорю не о том, что он был моим сыном. А о том, каким он был, о его сущности!

— Что вы хотите сказать? — поразилась Джайна. — Его отцом был Найлас Аран и…

— Отцом? — Старуха сдержанно хохотнула. — Ты ему изрядно льстишь…

69 лет назад…

На сей раз Эгвин не могла пропустить мимо ушей требование Совета о встрече. Состав Хранителей Тирисфаля с годами изменился. Трое эльфов остались, но люди и гном умерли. Им на смену пришли другие, а потом и на их место выбрали новых. Но вот убеждения Хранителей нисколько не изменились. Не желая иметь дела ни с ними, ни с их учениками, Эгвин использовала все силы для продления жизни, чтобы как можно дольше оставаться Хранительницей.

Она едва не разбилась насмерть, свалившись с каменного парапета в Лордероне, где творила заклинание поиска, которое должно было подсказать ей, где скрывается один из прислужников Саргераса. По слухам, демон восстанавливал силы в каком-то городе. Она произнесла уже половину заклинания, когда получила мысленный призыв от Совета. Такой сильный и требовательный, что едва не сбил ее с ног. Третье послание за последние дни, но первое, прервавшее ее кропотливую работу.

Поняв, что закончить начатое все равно не удастся, она телепортировалась прямо в леса Тирисфаля. Эгвин материализовалась рядом с валуном, который Фалрик когда-то превратил в пирит. Сам волшебник давно умер, как и трое его товарищей по ученичеству у Скавелла. Все погибли, сражаясь с демонами. Само время разоблачило несовершенство его магии — камень потускнел, стал темно-коричневым, утратив золотистый блеск тысячелетней давности.

— Что у вас стряслось? — гневно вопросила Эгвин, — Очень нужно было прерывать мое заклинание?

— Вот уже восемь веков ты — Хранительница, Эгвин, — сказал человек, чье имя она даже не пыталась запомнить, — Пришла пора сложить с себя обязанности.

— Вообще-то, — она выпрямилась в полный рост, оказавшись выше любого на этой поляне, — меня принято называть Магна! Это непреложное правило мира волшебников!

На гномьем наречии имя Магна означало «защитник». Со времен основания ордена Хранители носили его как почетное звание. Эгвин не слишком-то волновали титулы и этикет, но Совет так долго твердил о законах и правилах, что она решила слегка поставить их на место.

— С каких пор ты начала соблюдать правила? — бросил ей в лицо Рельфтра.

— Ты, как и мы все, — продолжал человек- прекрасно понимаешь, что делаешь. Ты продлеваешь жизнь заклинаниями, а это небезопасно. Чары непрочны и могут быть нестабильны. Посреди сражения твой настоящий возраст может дать о себе знать. И если это вдруг произойдет, а у тебя не будет преемника…

Эгвин подняла руку, приказывая ему замолчать. Еще не хватало слушать нравоучения от самовлюбленных глупцов! В использовании магии она гораздо сильнее каждого из них! Сам Саргерас не устоял перед ее напором!

— Хорошо. Я найду преемника и передам ему силу.

— Это мы найдем тебе преемника, — процедил маг-человек. — Мы выберем его так же, как выбрали преемника Скавеллу и каждому Хранителю до него.

— Нет. Я сама сделаю выбор. Кто лучше меня знает, что значит быть Хранителем? Вы же собираетесь на этой поляне, рассуждаете и делаете глубокомысленные заявления, пока другие сражаются.

— Магна… — начал человек, но она не желала его слушать.

— Довольно! В первый раз вы посоветовали мне что-то дельное. — Эгвин улыбнулась. — Считайте, что я прислушалась. Рано или поздно это должно было произойти. Даже деревенский дурачок иногда может высказать полезную мысль. Когда я выберу преемника, я оповещу вас. Все!

Не дожидаясь разрешения и не попрощавшись, она телепортировалась обратно на парапет. В одном маги правы — ей нужно закончить начатое. Эгвин вновь принялась читать заклинание поиска. Она должна во что бы то ни стало убедиться — скрывается ли в Лордероне демон или слухи врут.

Оказалось, что демоном там и не пахло. Несколько мальчишек баловались магией, смысла которой не понимали. Еще немного — и им в самом деле удалось бы призвать демона, но волшебница решительно пресекла их неловкие попытки. А удостоверившись, что все в порядке, она отправилась в Штормград, к дому Найласа Арана.

Аран вот уже много лет привлекал ее внимание, а заинтересовать Эгвин мог волшебник только гораздо более одаренный, чем все прочие чародеи Тирисфаля. Свободный от предрассудков, безупречно владеющий заклинаниями, он служил придворным магом короля Ландана Ринна. А будь волшебница на пару сотен лет моложе, ей приглянулись бы его голубые глаза, широкие плечи и веселый нрав.

Но ей было столько лет, сколько было. Ее мало интересовал волшебник. Ее не волновало, интересна ли она ему. После юношеского увлечения Джонасом Эгвин пережила целую кучу случайных связей. За восемь веков любовные отношения начали казаться ей чередой ошибок и ухищрений, а у Хранительницы не оставалось на это ни времени, ни особого желания. И тем не менее она заставила себя вспомнить давно забытые женские уловки, заговорив с Араном о его увлечениях, о пристрастии к гномьей музыке. В конце концов они провели вместе ночь.

Наутро Эгвин знала, что беременна. В глубине души она рассчитывала, что родит дочь, которая послужит еще одной соринкой в глазу Совета Тирисфаля. Но и появившийся на свет мальчик сыграл ту роль, для которой был зачат и рожден.

Оставив озадаченного Арана в Штормграде — он хоть и не ждал ничего иного, но рассчитывал, что она будет повежливее, — Эгвин вернулась к обязанностям Хранительницы и честно исполняла их все девять месяцев, по истечении которых родила Медива.

Она передала ребенка на воспитание отцу, а сама объявила Совету, что нашла преемника.

— Судя по твоему лицу, ты в ужасе, — злорадно улыбнулась Эгвин.

— Честно признаться, так и есть, — кивнула Джайна.

Ей довелось сражаться с Медивом плечом к плечу. Именно он убедил ее и Тралла объединить усилия в борьбе с Пылающим Легионом. Но она и представить не могла, что могущественный маг появился на свет в результате случайной связи. Она слишком мало о нем знала. Ну разве что самое общеизвестное. Медив восстал из мертвых и сделал все возможное, чтобы остановить орды демонов, вторгшиеся в мир людей.

— Я рассказала тебе неприукрашенную историю своей жизни, — продолжала Эгвин, — чтобы ты поняла — никакая я не героиня, не маяк в ночи для юных волшебников, какого бы пола они ни были. Я всего лишь самонадеянная дура, позволившая уверенности в собственных силах, помноженной на коварство демона, уничтожить себя. И поставить под удар весь мир.

Джайна покачала головой, припоминая давнишнюю беседу с Кристофом о том, что в летописях не так часто можно встретить уроки истории, на которых следовало бы учиться. И причина тут очень простая — автор описывает любое событие предвзято, рассказывая читателю лишь какую- то часть правды. Ту, какую, по мнению летописца, следует знать обычным людям. Волшебница поняла, что книги о Хранителях Тирисфаля, прочитанные ею в библиотеке Антонидаса, пропитаны той же ложью, что и исторические летописи, приводимые Кристофом в пример.

И вдруг ее словно что-то кольнуло. Она вскочила с места, как, к слову сказать, и Эгвин, тоже почувствовавшая неладное.

— Чары восстановлены, — озадаченно произнесла старуха.

Джайне стало любопытно — как она смогла определить близкое колдовство сейчас, если совсем недавно не почувствовала, как молодая волшебница сняла защитное заклинание. Но, задумавшись, она поняла: новое заклинание мощнее предыдущего и сильно отличается, вызывая неприятное ощущение.

— Что-то не так… — насторожилась девушка.

— Тоже догадалась? — Эгвин подняла палец, призывая к молчанию, — Я знаю, что это за магия.

— Уж не думала не гадала почувствовать ее еще раз. Понятия не имею, как такое могло выйти…

Решив объяснения получить позже, Джайна попыталась с налету преодолеть новый барьер. Она начала читать заклинание телепортации, перемешав с другим — для преодоления магических щитов. Неудача грозила обернуться болью… Так и вышло. Хорошо, что она не попробовала соединить заклинания раньше, когда хотела перенести сюда сотни крупных и тяжелых ящериц. Расплатой могла оказаться гораздо большая боль.

— Ничего не получается, — прикрыв глаза, чтобы как-то уменьшить страдания, сказала она.

— Этого я и боялась, — вздохнула Эгвин, впервые опустив обращение «девчонка».

Джайна разволновалась не столько из-за неизвестного волшебства, сколько из-за того, что, будучи запертой на удаленном плоскогорье, она не сумеет выполнить обещание, данное Траллу.

— Вы говорили, вам знакома эта магия?

— Помнишь, — удрученно кивнула Эгвин, — я рассказывала тебе о Змодлоре — первом демоне, с которым я сразилась? Ну, он еще захватил школу с ребятней… Эта магия — его.

Глава 15

Сидеть на троне Кристоф не любил.

Хотя понимал, что это порой необходимо. Правители должны напоминать всем своим видом о власти, которой они наделены, а гигантский трон, возвышающийся посреди зала, как нельзя лучше подходил для самоутверждения.

Но Кристоф все равно не любил сидеть на нем. Гофмейстеру казалось, что малейшая его оплошность сведет на нет все старания придать особую значимость его положению при дворе Терамора. Кристоф отлично знал свой недостаток — он никогда не был настоящим вождем. Он много лет наблюдал за теми, кому служил, и за прочими правителями и сумел сделать вывод: хорошие вожди всегда поступают правильно, а плохие — все время ошибаются, а потому долго у власти не задерживаются. Вожди совершают ошибки, самонадеянные вожди отказываются их признавать, что в конечном итоге приводит к их уничтожению. Самый яркий пример тому — его бывший господин, лорд Гаритос. Если бы он послушался Кристофа или хотя бы кого-то из полудюжины советников, то не примкнул бы к Отрекшимся. И что получил? Нежить предала Гаритоса и его солдат. К счастью, сам Кристоф к тому времени нашел местечко получше.

Выскочки всегда заканчивали плохо. А все потому, что чересчур высоко ценили само положение правителя, слишком сильно цеплялись за него. Это противоречие удивляло Кристофа с юных лет, но довольно внятно поясняло, почему в истории сохранилось так мало имен подлинно великих правителей.

Гофмейстер хорошо знал себя и свои тайные недостатки. Да, он излишне самонадеян. Его непоколебимая уверенность в своих способностях помогла сделаться превосходным советником леди Праудмур, но вряд ли он смог бы ее заменить.

И тем не менее он выполнял приказ леди. Правил от ее имени, пока она пребывала в нелепой и бесполезной отлучке.

А еще Кристоф не любил садиться на трон из- за того, что постоянно ощущал неудобство. Что-бы произвести надлежащее впечатление на подчиненных, приходилось держать спину прямо, а руки разместить на подлокотниках, устремив на посетителей пристальный взор. Все бы хорошо, но в этой позе у Кристофа очень быстро начинала болеть спина, а достичь облегчения он мог, только ссутулившись и скособочившись. Вот и получалось, что он сидел на троне, будто крестьянин на завалинке, и должное впечатление терялось безвозвратно.

Чтобы выйти из нелегкого положения, Кристоф желал скорейшего возвращения леди Праудмур из орочьей державы, какими бы глупостями она там ни занималась. В конце концов, почему какие-то толстые ящерицы-переростки, топчущие посевы дуротарских орков, для нее важнее, чем насущные дела Терамора?

Леди Праудмур творила чудеса. Не в прямом смысле, хотя в изучении магии она достигла успехов, немыслимых для женщины, а скорее в управлении государством. В летописях упоминалось значительное число женщин, ставших правительницами или королевами. Но все они пришли к власти, унаследовав ее либо выйдя замуж за правителя. Джайна Праудмур всего достигла своим трудом, своей несокрушимой волей к победе. Медив только предложил идею, но благодаря леди Праудмур состоялся немыслимый до того времени союз орков и людей. По мнению Кристофа, ни один правитель в мире не мог сравняться с ней. Положением доверенного советника при ней любой человек мог гордиться.

Но почему же ее слепота в отношении орков граничит с безумием? Кое-каким объяснением могла служить личность Тралла: из всех вождей, с деятельностью которых Кристоф имел возможность ознакомиться, только его он мог поставить в один ряд с леди. Тралл объединил орков, влачивших ранее довольно жалкое существование, в Орду, освободил их от власти демонов — это вызывало уважение.

Но Тралл на весь Дуротар один такой. Под тонким слоем наносной цивилизованности все орки — грязные животные, едва понимающие речь, придерживающиеся каких-то дикарских обычаев. Пока еще Тралл держит их в узде, пытаясь, в силу того, что сам вырос среди людей, установить в орочьем государстве некое подобие порядка. Но он смертен, увы… Если вождя вдруг не станет, орки прекратят заигрывать с Терамором и вмиг превратятся в свирепых чудовищ, какими их привел в этот мир Саргерас.

Но как ни старался Кристоф донести свои мысли до леди, она отказывалась его понимать. Видимо, у каждого правителя, даже у такого успешного, как она, есть свои слабые стороны. Вбила себе в голову, что орки могут мирно сосуществовать с людьми, убедила себя до такой степени, что предала родного отца.

Размышляя над этим, Кристоф пришел к выводу, что надо что-то делать. Подумать только! Леди дошла до предательства, лишь бы не нарушить слово, данное диким тварям, не способным оценить подобную жертву. Ну разве что за исключением Тралла.

При иных обстоятельствах Кристоф не осмелился бы что-то предпринять. Каждое утро, просыпаясь, он спрашивал себя — верно ли он поступает? Каждый рассвет он встречал в холодном поту от страха. С первого дня, когда он прибыл в Калимдор после окончания войны и сразу после закладки первого камня в главный замок Терамора, управляющий боялся, что его труды пойдут прахом из-за опрометчивых решений леди Праудмур. Ведь людей здесь так мало, они слабы в сравнении с бесчисленными орочьими стаями. Помимо Крепости Северной Стражи — маленького форта на Торговом побережье — люди обитали лишь в Тераморе на восточном берегу. С трех сторон их окружали враждебно настроенные — в лучшем случае равнодушные — существа, а с четвертой раскинулось Великое море.

Несмотря на опасения, высказываемые советником, леди продолжала гнуть свою линию: на благо оркам и во вред людям. Она утверждала, что ее поступки укрепляют союз, что вместе они будут сильнее, а порознь — слабее. Самое ужасное, что она искренне в это верила.

⇐ Предыдущая 3 4 5 6 789 10 11 12 Следующая ⇒