Истории конца. Часть 3 4 страница

— Позволь мне задать один вопрос. Какие у тебяесть основания для того, чтобы называть Ошино Оги «Оги-тян»?

—?

Неужели она имеет в виду, что использовать суффикс «тян» в её случае неприемлемо.

Раз уж мы теперь враги, может быть, Гаэн-сан считает, что мне не стоит относиться к ней столь фамильярно… Но я не могу так вот сходу начать по-другому называть человека.

«Хитаги».

Хм.

Ко мне возвращаются воспоминания прошлой ночи, и, хотя нет ничего необычного в том, чтобы с улыбкой вспомнитьпрошлое, я заливаюсь румянцем.

— Что же тебя так засмущало? Аж противно.

Ононоки не позволяет расслабиться.

Характер у неё мерзкий, причём основательно.

Странно, и почему я вообще обращаюсь к тебе с использованием «тян»…Но, похоже, что Гаэн-сан это не волнует, поскольку она бодро продолжила:

— Ты просто принял её такой, какая она есть, когда она представилась как «Ошино Оги», и начал называть её «Оги-тян», не так ли?

— Ты вроде говорила, что она представилась мне поддельным именем, не так ли?

— Поддельное имя, псевдоним — как ни назови, это всё не имеет большого значения. Это всего лишь имя, которое она придумала в тот момент. Она даже старалась. Ты бы мог вполне рассмеяться ей в лицо, когда она себя так назвала. Я бы, во всяком случае, точно впала бы в истерику.

— …?

Несмотря на её слова, я пока что не могу понять, что же такого смешного в имени «Ошино Оги». Если уж говорить о необычных именах, то тот парень, что разделяет с Оги фамилию, Ошино Меме, и та, кому он свою фамилию даровал, Ошино Шинобу, имеют куда более творческие имена, если брать во внимание характеры их носителей.

— Обычно ты так не тормозишь, Арараги-сан.

Хачикудзи вскакивает, чтобы всё объяснить. Немного удивительно, что Хачикудзи думала, будто я быстро соображаю, впрочем, она собирается объяснить мне то, что я должен был понять намного быстрее.

Как человек, потративший с Хачикудзи кучу времени на обсуждение «имён».

Тем не менее, учитывая то, что она знает об Оги только то, что было упомянуто в этом разговоре, её способность так метко подмечать многие вещи доказывает, что она бывалый воин в этих делах.

— Как я могу догадаться, эта Ошино Оги-сан была представлена тебе Камбару-сан, верно? Она была представлена тебе, как фанатка Камбару-сан, которая была лучшим игроком баскетбольной команды, так?

— Да… В целом всё так и было.

—Fan. То есть Оги. [22]

Это так глупо, что я сейчас потеряю сознание.

Едва ли есть что-то дерзкое в самом псевдониме. Он так же прост, как какой-нибудьникнейм вроде «aaaa», или «bbbb», или даже «1234», столь же равнодушный и придуманный с безразличием. Это такое имя, которое можно назвать лживым сразу же, как только услышишь.

Если что и можно назвать дерзким, то это её смелое решение назваться таким именем…

— П… подожди, а что насчёт её фамилии? Ошино… Я так понимаю, что то, что она племянница Ошино, это тоже ложь…

— Вопрос с её фамилией несколько сложнее. Вернее сказать, что он немного выходит за границы нашей темы… Однако то, что она племянница Ошино, это однозначно ложь. Насколько мне известно, как его сэмпаю, племянниц у него нет. Конечно, Меме не какой-то неодушевлённый предмет, и у него определённо должны быть родственники, но, насколько я знаю, семьи у него нет. — Утверждает Гаэн-сан.

— В таком случае… она пыталась завоевать наше доверие, используя фамилию Ошино? Но зачем… Чего она надеялась добиться, появившись перед нами и подделав свою родословную? Поднять авторитет?

Странности.

У них должны быть весомые причины для каких-либо действий.

В отличие от Тьмы, странности не действуют безусловно.

В таком случае, какая необходимость была у Ошино Оги предстать перед нами? Чтобы навести в наших жизнях полнейший бардак?

— Если Ошино Оги на самом деле не Ошино Оги… то кто она? Какая её… истинная личность?

Я уже стал позором для всего человечества, прося объяснить мне каждую мелочь, но что бы ни говорила Гаэн-сан, мне трудно резко согласиться, что Оги — странность.

Мне нужно, чтобы она мне объяснила.

— Её личность неизвестна, вот всё, что можно сказать про её «истинную личность». И поэтому самый простой способ её уничтожения был вполне очевиден… Мой первоначальный план заключался в том, чтобы уничтожить Ошино Оги при помощи меча Кокороватари. Но вряд ли это был бы самый подходящий метод. Это скорее была крайняя мера, граничащая с грязной игрой. В самом деле, меч, способный убить любую странность, в руках специалиста — это почти что мошенничество. Неудивительно, что именно такой человек стал первым слугой Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд… И конечно, нельзя не увидеть иронию в том, какой он встретил конец.

— …Ты собиралась разрубить Оги-тян при помощи «убийцы странностей»?

— Эй, не смотри на меня так. На чьей ты стороне, в конце концов?

Она говорит это в шутку, не вкладывая в слова слишком много смысла, но эта её фраза повергает меня в шок. Она словно вонзила иглу в моё тело в момент наивысшего напряжения.

Если меня сейчас спросить, на чьей я стороне, то я не смог бы однозначно сказать, что я на стороне Гаэн-сан, даже если бы у меня не было того разговора с Оги.

— Я собираюсь убить странность при помощи «убийцы странностей». Всё в порядке, никаких противоречий. Это как раз то, чем и должны заниматься специалисты.

— …Ты для этого и сделала демонический меч Кокороватари?

Когда она разрубила меня на кусочки в храме Кита-Ширахэби, я задался вопросом, как же у неё это получилось. Теперь же, глядя на то, как обстоят дела, данный производственный процесс становится очевиден.

Она сделала этот меч, перековав доспехи, которые носил первый слуга Шинобу, ШишируйСейширо, таинственно исчезнувший в августе.

…Я не знаю, каким образом я пришёл к такому выводу, но я в нём уверен. Однако, означает ли это, что Гаэн-сан планировала убить Оги-тян ещё с того момента, как завладела доспехами?

Невозможно.

Вне зависимости от того странность ли она или переведённая ученица, Оги-тян впервые предстала перед нами в октябре, следовательно, у Гаэн-сан не было никаких оснований выковывать Убийцу Странностей в августе.

В тот момент Оги ещё не сделала ничего, чтобы заслужить уничтожение.

— Или, может быть, раз уж ты «знаешь всё», то ты уже наметила нашу дискуссию у себя в ежедневнике на сегодня, 14 марта, ещё в августе?

— Нет, что ты. Я уже не в том возрасте, чтобы пользоваться школьным календарём.

Она проигнорировала суть вопроса.

Я не спрашивал её, с какого месяца начинается её ежедневник. [23]

— Когда я говорю, что всё знаю, я не имею ввиду, что умею предсказывать будущее. И хотя меня огорчает тот факт, что я не оправдываю твоих ожиданий, но я не настолько идеальна, чтобы предсказать нынешние события ещё в августе. Это распространённое заблуждение, но я всеведуща, а не всемогуща.

— …Но в таком случае…

— Я не планировала убивать Ошино Оги. Однако я предполагала, что Ошино Оги вскоре появится. Я подумала, что есть шанс, что такое произойдёт, поэтому нашла доспехи Первого слуги. Конечно, я это всё делала потому, что готовилась к худшему сценарию.

— Хах. Словно мародёр на пожаре. Неудивительно, что этого было недостаточно, чтобы насытить меня. — Мрачно подмечает Шинобу.

Это в самом деле потрясающе, когда она вот так вот говорит прямо возле моего уха. Я чувствую тепло её дыхания, и это меня сводит с ума.

— Ой, Шинобу-сан, не говори так. Разве я тебе его не вернула?

Судя по тому замечанию, я могу предположить, что Кокороватари, которым Шинобу играла в крикет, был не тем самым мечом, которым она обладает, а всего лишь копией, сделанной Гаэн-сан.

Она проглотила его, прежде чем усадила меня к себе на колени. Означает ли это, что внутри неё теперь два демонических меча? А если брать в расчёт Юмэватари, который, вероятно, был дан ей как часть набора, то даже три меча.

— Мне он больше не нужен. Теперь, когда ты согласился помочь мне, Коёмин, мне не придётся прибегать к таким жестоким мерам. Я могу уничтожить Ошино Оги более достойным образом, как настоящий экзорцист, используя невероятно обычный метод.

— …Что ты имела в виду, когда говорила, что предполагала появление Оги-тян?

Больше, чем её достойный и обычный метод, мне в её словах было интересно именно это. Если она уже ждала появления Оги, разве это не означает, что она действительно собиралась уничтожить её с самого начала?

— О, нет, это был скорее приблизительный расчёт. Видишь ли, я однажды уже столкнулась с такой странностью… ну, может быть, это будет преувеличением, но очень похожей на Ошино Оги.

Вот значит как.

У неё чрезвычайно богатый опыт, чего и следовало ожидать от главы специалистов. Любая неожиданность, подобная грому среди ясного неба, для Гаэн-сан будет всего лишь одним из множества случаев.

Или я так думал, но, кажется, был неправ.

— Я с этим столкнулась, ещё когда училась в начальной школе. Может это и покажется немного странным, но у меня это даже вызывает лёгкую ностальгию.

— В начальной школе…?

У меня есть серьёзные проблемы с тем, чтобы представить себе Гаэн-сан в её лоли-дни. Но я сомневаюсь, что она была большим боссом уже во времена начальной школы. Не могла же она быть Гаэн-сан, которая «знает всё», на протяжении всей жизни.

— Да. Правда, технически, с этим столкнулась не я, а моя старшая сестра — Гаэн Тооэ. Мать Камбару Суруги, с которой ты хорошо знаком.

Как младшая сестра, я наблюдала за всеми действиями своей старшей сестры с самого детства. На самом деле, возможно, это был мой первый опыт взаимодействия со сверхъестественным. — Размышляет Гаэн-сан, словно действительно предаётся ностальгии. — Моя сестра… она столкнулась с неизвестной странностью. Кстати, Коёмин, что ты знаешь о моей сестре?

— Хм, да не так уж и много… Разве что только то, что она завещала Камбару Обезьянью Лапу.

Я действительно не говорю с Камбару о таких серьёзных вещах… Мы с ней обычно просто болтаем. Всё, что я о ней знаю, так это то, что она сбежала с единственным сыном семьи Камбару, затем родила Камбару Суругу, а позже погибла в автокатастрофе, яполагаю.

Я слышал только несколько смутных фактов, так что если меня кто-то спросит, каким она была человеком, то у меня не будет ответа.

Интересно, похожа ли она на Камбару? Не то, чтобы я предполагал, что у неё был такой же характер, как у Камбару, но всё же…

— «Если ты не можешь стать лекарством, то стань ядом. Иначе ты просто вода» — сказала Гаэн-сан, подражая чьему-то голосу. — Она была как раз таким человеком, который сказал бы это своей младшей сестре. Честно говоря, мне было трудно уживаться с ней.

Она только что призналась, что у неё был член семьи, с которым ей «было трудно уживаться».

Услышав это, я почувствовал, что впервые увидел человеческую сторону Гаэн-сан. Но опять же, человек, говорящий подобные вещи, пугает даже меня, а ведь я слышу эти слова не из первых уст.

Но, в то же время, я ей сочувствую…

— Она была похожа на тебя, в некотором роде.

Она говорит это мне, и это чертовски смущает.

— Моя сестра не была демоном, но очень была на него похожа. Это не значит, что она походила на вампира, вроде тебя, нет, но уже в начальной школе я знала, что моя сестра — очень проблемный человек. Я бы даже сказала, что она была опасна. Как бы сказать… Она не была монстром, но оченьегонапоминала.

— …

— Она была строга к себе и строга к другим. И чем строже она становилась, тем праведней себя считала. Таким вот человеком она была. В самом деле, если у тебя будет когда-нибудь такая возможность, поспрашивай побольше о ней у Суруги. Да, она была маленькой, когда моя сестра умерла, но я уверен, что у неё осталось множество воспоминаний о своей жизни с матерью. Но мы немного отклонились от темы. Я просто хотела сказать, что моя сестра ассоциируется у меня с тобой, Коёмин.

Строга к себе и строга к другим…?

Неужели это похоже на меня?

Забавно, что сейчас наиболее озадаченной выглядит Хачикудзи, но Гаэн-сан не собирается это объяснять, а вместо этого говорит: «Итак», и продолжает разговор:

— Итак, я ожидала, что ты пойдёшь по тому же пути, что и моя сестра. Вернее, я опасалась этого. Ещё с тех пор, как впервые работала с тобой в августе. Я предполагала, что ты когда-нибудь столкнёшься с такой же странностью, что и моя сестра, и, конечно же, мои ожидания оправдались… Так что, как видишь, осторожность никогда не бывает лишней.

— …Осторожность?

Если бы я всю жизнь был таким осторожным, то я, вероятно, сошёл бы с ума. Я в этом уверен, потому что я настолько беззаботен, что постоянно попадаю в подобные ситуации.

— Так, для справки. Что сделала твоя сестра? Очевидно, что ни у кого из вас тогда не было меча Кокороватари…

— Как я уже говорила, она атаковала со лба. В этот раз я хочу использовать тот же метод. Я хочу, чтобы ты сделал то же самое, что и моя сестра.

— …? Ты хочешь, чтобы это сделал я? Не ты?

— Ты единственный, кто может это сделать.

Гаэн-сан кивает.

Уверенно кивает.

— В этом не будет никакого смысла, если это сделаю я. Также не будет смысла, если это сделает Шинобу-сан. И раз уж мы об этом заговорили, то и Меме, и Ёдзуру тоже не смогут этого сделать. Ты единственный, кто может это сделать, и кто должен это сделать.

Ты должен это сделать.

В одиночку.

Гаэн-сан сказала это, особо выделив «в одиночку».

— Ты хочешь сказать… что люди могут спасти себя только сами?

— Это принцип Меме, не мой… Но знаешь, в данном контексте эта фраза звучит довольно правдиво. Правда, было бы неправильно сказать, что я на этот раз абсолютно ничего не могу сделать, чтобы помочь тебе.

— …

«Вызови Оги-тян на противостояние один на один» — это предложение легко можно прочитать из слов Гаэн-сан, то, что это предложение возникло в моей голове из ниоткуда, немного беспокоит меня.

Моя дуэль с ШишируйСейширо.

Что-то вроде этого, как нетрудно догадаться. Кроме того, я в течение прошлого года участвовал в бесчисленных сражениях, в том числе и сражениях насмерть. Извиняюсь за хвастовство, но позвольте мне особо отметить, что не будет преувеличением сказать, что мне удалось выжить в настоящем шторме из пуль. Начиная с весенних каникул, когда я обменялся смертельными ударами с очаровательной красавицей по имени Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд, которая в настоящий момент обнимает меня своими руками, перебирая своими пальцами мои рёбра. Я уходил от верной смерти столько раз, что не сосчитать.

Именно потому, что я прошёл через всё это, противостояние с Оги-тян меня не интересует. Такое чувство, будто мне рассказали анекдот без кульминации, и я не могу понять – где смеяться, я даже смысла понять не могу.

Противостояние. Решающее сражение. Жизнь или смерть… Звучит очень драматично, но в нынешней ситуации это всё пустые слова.

— Хм. Если это с чем-то сравнивать, не кажется ли тебе, будто ты посмотрел пятиминутное аниме с открытой концовкой, Арараги-сан? При этом само содержание эпизода было не более минуты.

— Пожалуйста, оставь свои шутки при себе, Хачикудзи-сан.

Эта была простая и понятная метафора, но сейчас не время валять дурака.

Скорее всего причина, по которой эта идея не укладывается у меня в голове, в том, что независимо от того, кем она является на самом деле, я не могу себе представить Оги-тян в роли боевой ученицы первого класса старшей школы.

Какой бы загадочной она не была, я считаю настоящим преступлением — нарезать такую миловидную школьницу самурайским мечом.

— Боже, я же уже сказала, что мы не будем использовать этот метод. Тот план отправлен в утиль. Благодаря тебе, нам не придётся его использовать. Даже мне не нравится идея, разрезать кого-то в школьной форме, или лучше сказать, в человеческой форме.

— …

Но ты уже это сделала.

Когда я, будучи в человеческой форме, пришёл на территорию храма, фактически святую землю, ты хладнокровно нашинковала меня на такие мелкие кусочки, что от моей человечности ничего не осталось.

Не могу однозначно определить, лукавила она или говорила серьёзно, в любом случае, уже нет смысла спорить о том, что прошло. Хотелось бы узнать, почему «благодаря мне» нам не придётся использовать тот старый план, поэтому мне стоило бы спросить, в чём же заключается наш новый план, раз уж я пропустил объяснение.

А если мне предстоит исполнить его в одиночку, то тем более нужно с ним ознакомиться. В конце концов, есть вещи, которые я могу сделать, а есть те, которые сделать не в состоянии.

Я буду фактически бессилен, если меня попросят сделать что-то настолько трудное, как, к примеру, разрубить Оги-тян пополам при помощи меча. Что бы Гаэн-сан не предложила Шинобу и Хачикудзи в обмен, я буду вынужден отказаться.

— Я не собираюсь просить тебя сделать что-либо трудное. Это на самом деле очень просто. Это способен сделать любой, просто это не возымеет никакого эффекта, если это сделаешь не ты.

— …Ты сейчас преувеличиваешь. То, что ты сейчас расписываешь мне, как простое и понятное, на самом деле является невыполнимой задачей, не правда ли?

— Едва ли. Я просто хочу попросить тебя сделать то же самое, что сделала моя сестра десять лет назад.

— Опять же, ты представляешь это простым, но разве не ты говорила, что твоя сестра была необыкновенной личностью? Строга к себе, строга к другим, похожа на демона. Не думаю, что я способен сделать что-то, что сделал такой грозный человек.

— О, нет-нет. В некотором смысле, я уверена, тебе это будет сделать даже легче, чем моей сестре. В конце концов, ты тот человек, который пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти умирающего вампира.

— …?

Я не улавливаю связи.

Зачем ей было нужно вспоминать то, как я спас Шинобу на весенних каникулах? Не говорите мне, что она хочет, чтобы я повторил то же самое, чтобы спасти странность, которой на этот раз будет Оги-тян. Это же почти как…

«Пожалуйста, спаси меня».

Это похоже на то, что она просит меня о том же самом.

Однако, такого Гаэн-сан никогда не скажет. Она полностью лишена подобной сентиментальности. Она одиночка до мозга костей. Меня не обмануть её доброжелательной внешностью. Я очень хорошо знаю её принципы, как специалиста.

Её принцип в том, чтобы искать максимально оптимальное решение.

Когда СенгокуНадеко стала богом в храме Кита-Ширахэби, она уже подготовила необходимые контрмеры, потому что Сенгоку была неспособна стать богом.

— В конце концов, настоящая угроза неизвестного масштаба, которой является Ошино Оги, как раз в том… что она неизвестна.

И затем Гаэн-сан сказала это.

Она сказала, что я должен сделать.

— Поэтому, если ты разоблачишь её истинную сущность, то она падёт.

— Падёт…?

— Ну, или можно просто сказать, что она будет уничтожена, я полагаю. Важно то, что она является подделкой, лгущей о своей истинной личности. Как бы то ни было, она большая лгунья. А что касаемо того, что с ней произойдёт, когда её ложь раскроется… Ну, Шинобу и Хачикудзи уже испытали это на себе.

Знаю.

Я тоже это прекрасно знаю.

— Тьма.

— …Тьма…

— …Тьма.

Мы втроём сказали это в унисон.

— Верно. Странности, выдающие себя за других, будут поглощены Тьмой. А она, в частности, и выдаёт себя за саму Тьму. Я уверена, что её наказание за это будет суровым. Что посеешь, то и пожнёшь. Всё, что она сделала за последние шесть месяцев, весь тот хаос, что она создала вокруг тебя, всё это ей вернётся.

Гаэн-сан ухмыльнулась.

Такое выражение лица совершенно не подходит добродушной молодой девушке. Однако, это скорее не пожинание плодов, а кульминация затянувшейся шутки.

Это похоже на конец сказки.

Её истинная личность будет раскрыта.

И это всё, что нужно, чтобы положить конец её существованию. Конечно, для Ошино Оги, ставящей тайну своей личности превыше всего, это неизбежно является слабым местом.

— Ну, это в значительной степени относится ко всем странностям, поэтому я и назвала Ошино Оги «обычным монстром». Учитывая, что первой странностью, с которой ты столкнулся, была вампир, Киссшот Ацеролаорион Хартандерблейд, а после чего тебе не единожды приходилась сражаться за свою жизнь, не говоря уже о том, что ты познакомился с невероятно любящей грубую силу оммёдзи, КагенуйЁдзуру, у тебя, вероятно, могла появиться опасная мысль, что со странностями лучше всего бороться в реальном бою, однако японское слово «монстр» буквально означает «то, что притворяется», [24] так что это лежит в их основе. Они похожи на кицунэ или тануки. [25] Если ты раскроешь их истинную природу, то они перестанут существовать. Это всё, что нужно сделать.

— …

— Как только ты объясняешь сверхъестественное явление при помощи науки, оно становится всего лишь суеверием, не так ли? Здесь то же самое. Может это и покажется немного старомодным такому современному парню, как ты, но наша работа, как специалистов, по сути, заключается в том, что мы берём городские легенды, тщательно их изучаем, а затем досконально разбираем на мелкие детали, в результате чего они утрачивают свою силу. В мире есть вещи, которые наука объяснить не в силах — мы в это не верим. Неуклонное сокращение количества необъяснимых вещей — вот наше ремесло. Объяснять необъяснимые вещи, чтобы их понял любой, этим мы себе на жизнь и зарабатываем. В этом смысле работы для нас со временем становится всё меньше. Мы похожи на осьминогов, поедающих собственные щупальца. — Сказала Гаэн-сан, намекая на самоуничтожение. Я вспомнил, как Ошино сказал мне давно, что попытка решать все вопросы при помощи боевых действий — это слишком жестокий способ, чтобы сделать что-либо.

«У тебя ужасно жестокий образ мысли, Арараги-кун. Случилось что-то хорошее? »

Вот, что он говорил мне.

Теперь я понял.

Если я приму логику Гаэн-сан, то не буду сражаться с Оги-тян один на один. Это будет одностороннее истребление.

Это оставит ужасное послевкусие.

Я почти уверен, что этот вариант не сильно отличается по сравнению с разрубанием мечом, но кажется, что это всё-таки самое оптимальное решение и наилучший план по разрешению сложившийся в городе ситуации.

— Твоя сестра изгнала такую же, как Оги-тян, странность, не Тьму, но псевдо-Тьму, таким же образом?

— Да, точно так же. Моя сестра не была специалистом и не была намного старше, чем ты в настоящее время, но она проводила собственные исследования и самостоятельно справилась с кризисом. Она действительно… сильный человек. Она была сильной личностью. — Говорит Гаэн, поправляя прошедшее время. — Я думаю, что это показывает, что даже самый сильный человек не может ничего сделать в случае автокатастрофы. Ох, это, наверное, очень больная тема для Хачикудзи-тян.

— Хмм… Но тем не менее, автомобиль — очень удобный способ передвижения. Без них люди бы не смогли полноценно существовать в современном обществе.

Хачикудзи Маёй, девочка, переходившая дорогу на зелёный свет и сбитая автомобилем 11 лет назад, отвечает, делая вид, что не понимает, о чём речь.

Она даже слишком переигрывает… потому что не забыла ту травму.

— Коёмин. Может ты и использовал термин «псевдо-Тьма» совершенно случайно, но ты попал точно в цель. Это отлично передаёт саму идею. Однако, стоит отметить, что ты совершишь большую ошибку, если посчитаешь, что приставка «псевдо-» означает лишь ухудшенную копию оригинала. На самом деле именно потому, что она подделка, она создаёт куда больше неприятностей, чем оригинал. Мой недостойный кохай, мошенник Дейшу Кайки, сказал бы, что в отчаянной попытке стать реальной подделка стала реальнееоригинала.

— …После того, как мы обожествим Хачикудзи в храме Кита-Ширахэби, настоящая Тьма не придёт за ней, но псевдо-Тьма может… Ты это имеешь в виду?

— Именно. С моей точки зрения псевдо-Тьма более опасна настоящей Тьмы. Она не допустит отступнического решения. Она примет позицию, что решение, при котором все останутся счастливы — это просто обман.

— …

— И поэтому я бы хотела сегодня положить всему конец. Чтобы выполнить и мою работу, и твои желания, необходимо второе требование — уничтожение Ошино Оги. Если его не выполнить, то выполнять первое требование бессмысленно. Вот, что я имею в виду.

«Пожалуйста, спаси меня».

«Ты встанешь на мою сторону? »

«Пожалуйста, спаси меня».

Нравится мне это или нет, но я всё ещё пытаюсь осмыслить эти слова Оги-тян. Я всё ещё не понимаю, чего она добивалась, произнеся это.

Были ли это её истинные чувства?

Или это была часть её роли «неопознанной» псевдо-Тьмы? Тем не менее, чем бы это не являлось, может даже её цель была совсем иная, но не похоже, что я смогу прислушаться к её словам.

Возможно, я просто позволил Гаэн-сан заболтать меня. Возможно, я просто попался на уловку взрослого человека.

Но позволить Хачикудзи быть поглощённой Тьмой…

Позволить ещё одной трагедии случиться с близкими мне людьми…

Бросить их… я не могу.

За последние полгода произошло слишком много всего.

Правильного и неправильного.

Нравилось оно мне или нет.

Я должен уничтожить Ошино Оги.

Не зависимо от того, какая улыбка будет на её лице.

Я оглядываюсь на Шинобу через плечо. Она спокойно смотрит на меня золотыми глазами.

Я однажды уже отказал Хартандерблейд в её просьбе.

«Спаси меня».

Она умоляла меня об этом, но я ответил:

«Я не спасу тебя».

Да, я не послушал её.

Теперь пришло время дать Оги-тян тот же ответ.

— Хорошо, я не буду спасать Ошино Оги.

Укрепляя свою решимость, я спрашиваю:

— Поэтому, пожалуйста, расскажи мне, Гаэн-сан. Расскажи мне об истинной форме таинственной переведённой ученицы, Ошино Оги.

— Её истинная форма…

Она даёт мне немедленный ответ, решительно и неотступно.

Гаэн-сан знает всё.

Я же, в конце концов, не знаю ничего.

Арараги Цукихи — странность.

Она — младшая дочь в семье Арараги, ученица средней школы, которая в следующем учебном году пойдёт уже в 9 класс, [26] стратег «Огненных сестёр», девушка, часто меняющая свою причёску, и… феникс.

Если бы мы попытались её классифицировать, если бы мы использовали классификацию не из биологии, а из монстрологии, то она была бы кем-то вроде кукушки, «птицы смерти». [27]

Кукушка — птица, перемещающаяся между миром живых и миром мёртвых. Символ бессмертия, в некотором смысле. Как бы то ни было, совершенство Арараги Цукихи в роли бессмертной странности превосходит даже вампирское бессмертие.

Она более неуязвима, чем вампир, более искусна в воскрешении, чем зомби, и более вынослива, чем призрак. Она никогда не умрёт ни от болезни, ни от яда, ни от несчастного случая.

У неё нет никаких особых способностей, присущих странностям. Она просто живёт своей жизнью, как обычный человек, затем её жизнь закончится, и она, не осознавая этого, переродится и продолжит жить новой жизнью, будто ничего не произошло.

Она перевоплотится.

Говорят, что феникс возрождается из пламени, но, по правде говоря, он представляет собой обычную странность, и этот процесс лишён подобной пышности. И всё же, нет никакой ошибки в том, что она странность. В результате несколько специалистов даже нанесли визит в наш город только лишь с целью уничтожить её.

КагенуйЁдзуру.

ОнонокиЁцуги.

Совершенно неясно, как дуэт этих специалистов, специализирующийся на уничтожении бессмертных существ, собирался «уничтожить» Арараги Цукихи, которую невозможно убить никоим образом. В конце концов, можно констатировать, что они согласились не обращать на неё внимания.

Конечно, девушка, о которой идёт речь, совершенно не осознавала, что произошло.

Однако ей позволили продолжить жить, как странности.

Ей позволили продолжить жить, как человеку.

Ей позволили жить, как члену семьи Арараги. Ей позволили жить, как младшей сестре Арараги Коёми.

Её признали.

Получить признание — это была её задача, как странности.

Таким образом, она та, кем является. Она та, кем является сегодня.

Арараги Цукихи существует здесь и сейчас. В среду, 14 марта.

— Я пошла! — Первым делом сказала Арараги Цукихи, выходя из дома после полудня.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 Следующая ⇒