Shroud of Eternity 21 страница

Андре хлопотал, мурлыкая себе под нос:

— Согласен. Саван восстановлен, и вы пробудете в Ильдакаре еще долго. У тебя будет достаточно возможностей продемонстрировать свой дар. И теперь у тебя есть важная цель, ммм?

— Что за цель? — спросил Натан.

— Определенно, после смерти Айвена и ухода Ренна палата волшебников нуждается в пополнении. Ты вполне можешь занять свободное место.

На соседнем столе лежал могучий главный укротитель. Изорванная безрукавка была снята, и теперь ничто не прикрывало его разодранную плоть. Глаза его по-прежнему смотрели вверх с единственной искрой бесконечной боли.

Повелитель плоти провел руками по широкой груди Айвена и наклонился к бородатому лицу с оскалом агонии.

— Мой дорогой Айвен, у нас были прекрасные времена, не так ли? Я много раз предупреждал, что ты играешь с опасными питомцами и когда-нибудь от этого пострадаешь. Именно я их создал и знаю, насколько они могут быть опасны. — Он погладил кожу, прижал ладонь к груди. Прислушался. Нахмурился. — Уверен, ты бы умер от стыда, видя, как половину твоих животных перебили с такой легкостью. Твоя смерть послужит славной цели и поможет восстановиться бедному Натану. Теперь он может стать могущественным волшебником, которым ты, по-видимому, так и не стал. — Андре ухмыльнулся крепкому мужчине. — Совсем не так ты хотел помогать людям, да?

Он сомкнул ладони, выпрямив пальцы, и направил их вниз, как пару шпателей. Призвав дар, Андре погрузил кончики пальцев прямо в грудь Айвена и надавил, легко проникая через кожу и грудную кость, будто они были маслом.

Повелитель плоти развел ладони, послышался громкий влажный треск, и в центре груди Айвена открылась красная зияющая брешь. Он отодвинул в сторону ненужные ему органы, обнажая свекольно-красное сердце, опутанное венами и ютившееся между розовыми пузырчатыми легкими.

— Вот это да, какая красота! Не хочешь взглянуть, Натан?

— Не очень. — Желудок Натана скрутило узлом, и старик откинулся на спину, тяжело дыша.

Андре рылся в грудной клетке Айвена, кончиками пальцев разрезая кровеносные сосуды и воздействуя даром на приостановленное во времени сердце. Наконец он поднял свой трофей, как повитуха, которая держит новорожденного.

— То, что надо!

Натан вновь воспрянул духом.

«Это то, чего я хотел. Вот почему я прибыл в Ильдакар», — подумал он.

— Ты выглядишь ужасно напуганным, мой друг. Не надо бояться. Доверься мне. — Андре улыбнулся. Его бледные щеки были покрыты капельками крови. — Вообще-то, я никогда не делал этого раньше, но уверен, что все получится.

Натан вздрогнул, пытаясь отползти, но едва мог пошевелиться. Андре вытянул окровавленную руку в сторону Натана, двинул пальцами и выпустил быстрый поток дара. Магия окатила грудь Натана, как ведро вылитой холодным зимним утром воды. Он обнаружил, что не может двигаться. Внутри него все замерзло.

— Внутри тебя я тоже остановил время. Твое сердце больше не бьется, тело не функционирует, кровь не течет по жилам. К счастью, разум все еще работает, и ты способен наблюдать за моими действиями. Как образованный человек и волшебник ты оценишь этот опыт.

Натан хотел кричать, но даже не мог вздрогнуть, не мог контролировать ни единой клеточки своего тела.

— Нервы все еще не отключились, — продолжал Андре, — поэтому, к сожалению, боль ты почувствуешь в полной мере. Просто считай это напоминанием о том, что ты еще жив. — Он склонился к лицу Натана. — И ты почувствуешь себя очень, очень живым.

Он провел пальцами по груди Натана, поглаживая кожу и задерживаясь дольше, чем необходимо. Натан не мог поднять голову, чтобы разглядеть, что именно делает повелитель плоти, но увидел, как тот выпрямляет пальцы и складывает ладони — как и до этого над грудью Айвена. Затем Андре погрузил ладони глубоко в грудь Натана.

Глава 51

Два корабля задержались в Серримунди на несколько дней, и хозяин порта Отто весьма любезно принял гостей. Он уже был знаком с Оливером и Переттой, а еще слышал одобрительные отзывы о лорде Рале от путешественников и торговцев из Танимуры.

Хотя Серримунди еще открыто не заявил о своей преданности Д'Харианской империи, город процветал. Он многие поколения провел под гнетом Имперского Ордена, но после поражения Джеганя свобода распространилась вдоль побережья со скоростью слухов. Люди наслаждались жизнью, не испытывая притеснений мелких военачальников или тиранов. Вакуум власти в Древнем мире заполнили целеустремленные и трудолюбивые люди, которые сами выбирали своих правителей и справедливое руководство. В отдаленных поселениях объявились несколько местных агрессоров, но жители объединились и изгнали этих самодуров.

Зиммер предъявил хозяину порта предписание о займе из д'харианской казны, и тот снарядил третий корабль для экспедиции, а также приказал пригнать запрошенных генералом лошадей из местных конюшен и ферм на прибрежных холмах. Скакуны были разномастными, но все здоровые и сильные. Генерал отправил на следующий отплывавший к северу корабль посыльного с запросом на оплату и заверил хозяина порта, что магистр Рал оплатит все счета. Торговцы и скотоводы Серримунди были настроены скептически, но предложенная цена стоила риска.

Отто посмотрел на Оливера и Перетту, покачав головой.

— Мы в долгу перед этими двумя… по крайней мере, моя дочь в долгу. — Он улыбнулся. — И это предлог расширить торговлю с городами на севере. — Он похлопал по векселю и засунул его в карман расстегнутой рубашки. — Если это присоединит наш рынок к Д'Харианской империи, стоит поставить несколько лошадей.

* * *

Три корабля шли вдоль Призрачного брега. Впереди шло большое судно, нанятое в Серримунди. Капитаны и команды были настороже, поскольку шли по совершенно неизведанным водам. Они удвоили дозорных, опасаясь как скрытых рифов, так и свирепых сэлок.

Каждый на борту уже слышал вести о крушении «Бегущего по волнам».

Капитан Бен Миллс явился с докладом в каюту на корме, где генерал с аббатисой Верной планировали действия после высадки в бухте Ренда. Миллс принес подмышкой беспорядочную охапку свернутых карт и теперь возился, перебирая свитки, которые то и дело падали на пол каюты. Капитан поднял одну карту и разложил ее на маленьком столике возле койки генерала Зиммера.

Наряд капитана Миллса состоял из пропитанной солью серой униформы и кепи поверх длинных и непослушных седых волос. Морщинистое лицо загрубело от многих лет под солнцем и океанским ветром, но улыбка смягчала его.

— Мы идем на юг, как и приказали, генерал. Капитан Пиллер с корабля Серримунди больше всего знаком с этими водами, но не по собственному опыту. — Он прочистил горло, потирая кадык. — Прокладывая свои торговые маршруты, я редко выбирал это направление. Кроме нескольких рыбацких деревень, где считай нет гаваней, там можно найти только огромное необитаемое пространство… — Он покачал головой. — Я знаю, мы выполняем распоряжение лорда Рала, но, надеюсь, вы знаете, куда направляетесь. — Он провел пальцами по карте, показывая знакомые города и порты, но ближе к нижнему краю линии становились неуверенными, появлялись зловещие обозначения, вопросительные знаки и рисунки грозных чудищ, подстерегавших моряков, которые отважились заплыть слишком далеко от дома.

— Уверена, двое ученых из Твердыни знают, куда идти, — сказала Верна. — Они делали подробные заметки во время своего путешествия. За Призрачным брегом появляются обитаемые земли. Бухта Ренда — довольно большое поселение, и есть много других вверх по реке и в горах.

— Считайте это исследованием торговых перспектив, капитан, — добавил генерал Зиммер. — Целый континент новых покупателей и новых союзников для Д'Хары.

Капитан почесал голову через спутанные пряди седых волос и поправил кепи.

— Как скажете. В старых морских историях говорится, что это запустение доходит до края мира.

— Маловероятно, — сказал Зиммер. — Уверен, это всего лишь необжитой участок побережья с медленными течениями и непредсказуемыми ветрами. Мы пройдем мимо.

Погода была благоприятная, и три корабля не упускали берег из виду, но вода приобрела коричневый оттенок. Жара усиливалась, солнце пекло день за днем, а бриз был едва ли сильнее дыхания умирающего.

— Я привык полагаться на свои заметки, — сказал капитан Бен, — но течения и созвездия изменились.

— Вы можете изучить мир заново. — Верна не теряла оптимизма и ждала знакомства с содержимым великого архива Твердыни. — Считайте себя исследователем, капитан. Каждый день мы открываем что-то новое.

— Да, действительно. Это очень вдохновляет, — безучастно сказал он, затем свернул карту и поднял с пола остальные рулоны.

* * *

Лошадям не нравилось ограниченное пространство трюма. После нескольких дней плавания многие захворали, были ослабленными и беспокойными, но двое ученых Твердыни настаивали, что бухта Ренда уже недалеко.

— Должно быть, мы уже рядом, — сказал Оливер, с прищуром глядя на далекий берег. — Я не знаю течений, но наше путешествие на север было не дольше этого, а плыли мы на очень маленьком судне.

— Я узнаю́ этот рельеф, — добавила Перетта. — Думаю, до бухты остался день пути.

На следующее утро все вокруг окутала густая пелена тумана. Прохлада тумана была желанной после нескольких дней иссушающей жары. Все три капитана свернули паруса, потому что впереди ничего нельзя было разглядеть. Туман подчеркивал тишину, отчего плеск волн и скрип дерева корпусов и мачт казался громче.

Верна вышла на палубу, закутавшись в облачение сестры Света. Ощутив кожей влажное прикосновение воздуха, она закуталась плотнее и вгляделась в белую мглу. Высоко над головой послышался крик впередсмотрящего:

— Эй, там! Впереди мелкое судно! Лодка! — Его слова пронеслись над водной гладью, и дозорные на других кораблях подхватили крик.

— Это не какое-то там мелкое судно! — ответил голос из тумана. — Это «Дейзи», прекрасная рыбацкая лодка из бухты Ренда.

Оливер и Перетта, которые стояли рядом с аббатисой, замахали, но туман был слишком густым, чтобы кто-нибудь мог их увидеть.

— Это рыбак, который довез нас до Серримунди, — сказал Оливер.

— Кеннет! — крикнула Перетта. — Мы вернулись с парусниками и экспедиционным отрядом.

— Это двое моих друзей издалека? — засмеялся рыбак.

«Дейзи» подплыла ближе, и в тумане возник ее неясный силуэт. Верна вгляделась поверх перил и увидела крепкую рыбацкую лодку средних размеров и мужчину на носу судна. Кажется, он был один на борту.

Солдаты Зиммера столпились на палубах всех трех кораблей, но Кеннет не выглядел испуганным. Он стоял, уперев руки в бедра, его распахнутая рубашка обнажала грудь, несмотря на прохладное туманное утро. Мужчина со смехом задрал бородатый подбородок.

— Я думал, я единственный, кто плавает так далеко на север. Эти воды обычно безлюдны, а старые сказки говорят, что это конец мира. К счастью, Оливер и Перетта доказали мне обратное.

— Нам тоже сказали, что это край света, но с противоположной стороны! — выкрикнула аббатиса Верна. — Хорошо, что края могут встретиться.

Все три парусника встали на якорь, а Кеннет пришвартовал «Дейзи» к флагману и поднялся на борт, чтобы встретиться с генералом Зиммером и капитаном Миллсом. Впрочем, больше он ждал встречи с двумя юными учеными Твердыни.

Завидев взбирающегося на борт Кеннета, Перетта горделиво повернулась к капитану и фыркнула:

— Я же говорила, что мы уже близко. Бухта Ренда находится чуть дальше по побережью.

— Ну, не так уж и близко, — поправил ее Кеннет. — Я два дня плыл под парусами на север. Я ловлю здесь лучшую рыбу, потому что рядом нет других рыбаков.

— Надеюсь, вы не против продать свой улов, потому что мои люди устали есть копченую говядину и соленую баранину, — сказал генерал Зиммер.

Глаза Кеннета загорелись.

— Копченая говядина и соленая баранина? Я с радостью обменяю свой улов на такую экзотическую еду.

Они удивленно переглянулись, затем разразились смехом. Сделка состоялась.

Когда туман рассеялся, Кеннет сошел на «Дейзи» и повел их в обход небольшого участка коварных рифов. К сумеркам следующего дня они торжественно прибыли в бухту Ренда. Три больших корабля встали на якорь у входа в гавань, имевшую форму полумесяца.

Кеннет взял на борт несколько человек и доставил на берег, в то время как д'харианские солдаты спустили шлюпки, вмещавшие по дюжине пассажиров, и погребли к берегу, где принялись за утомительную задачу строительства плотов для переправки лошадей.

Верна и генерал Зиммер отправились на берег вместе с Оливером и Переттой на борту «Дейзи», которая направилась прямиком в гавань. Там они планировали распространить известия и собрать горожан. Глава поселения Таддеус был поражен, увидев три огромных корабля в устье бухты. Он встретил «Дейзи» на пристани.

Оливер приветствовал его с улыбкой облегчения.

— Мы вернулись и привели подкрепление. Они помогут отразить атаку, если налетчики снова заявятся.

Сойдя на причал, генерал посмотрел на недостроенные башни по обеим сторонам от устья гавани, затем повернулся к низким каменным стенам, которые селяне возвели прямо над скалистым пляжем.

— Вижу, вы уже начали подготовку.

— Мы возводим укрепления против норукайцев, — сказал Таддеус, — но это трудная работа. Наши люди измотаны восстановлением домов, которые сгорели во время последнего набега. — Он с прищуром посмотрел на три корабля, стоявших на якоре недалеко от бухты. Верна проследила за его взглядом, но ее слепило низкое солнце, и она видела только силуэты. Таддеус облегченно вздохнул. — Когда я увидел ваши корабли, то подумал, что снова приплыли норукайцы. Мы не привыкли к большим судам, которые не представляют угрозы.

— О, мы представляем угрозу, — сказал Зиммер и поскреб темную щетину на подбородке. — Но только для врагов. — Он скептически посмотрел на сторожевые башни и стены. — Мне кажется, мы могли бы дать советы и обеспечить вас квалифицированной рабочей силой. Мои люди — солдаты д'харианской армии, они поклялись оберегать магистра Рала от всех врагов, а также защищать свой народ.

— Магистр Рал считает своим народом даже тех, кто живет столь далеко на юге, — добавила Верна.

Когда первая шлюпка причалила, а группа солдат с облегчением ступила на сушу, Зиммер обратился к кормчему, который собирался развернуться и отплыть за следующей группой пассажиров.

— Пусть капитан Норкросс прибудет следующим рейсом. У меня есть для него задание.

Кормчий и два гребца не стали отдыхать, развернули лодку и погребли к стоявшим на якоре кораблям. Зиммер скрестил руки на закованной в доспехи груди, идя вслед за Таддеусом в поселение.

— Мы отправимся вверх по реке и вглубь материка, в Твердыню. — Его встревожили невзрачные каменные баррикады и недостроенные сторожевые башни. — Но еще мне поручено защищать людей от врагов. А эти норукайцы похожи на врагов, о которых предупреждал магистр Рал.

Глава поселения резко вдохнул, будто ему не хватало воздуха, чтобы выразить свою благодарность.

— Если вы оставите здесь часть своих солдат, чтобы помочь нам выстроить грамотную оборону против работорговцев, мы окажемся перед вами в вечном долгу.

— В долгу не у нас, а у магистра Рала, — поправила Верна.

— И вы можете выплатить долг, помогая укрепить дело свободы во всем мире, — добавил Зиммер.

— Такую цену мы с радостью заплатим, — сказал Таддеус. — Мы сделаем все возможное, чтобы помочь вам.

Глава 52

Отмывшись от крови, Никки отправилась в студию повелителя плоти проведать Натана. Андре, восхищенный своей работой, пригласил ее внутрь. Он возбужденно вышагивал вдоль стола, на котором провел магическую операцию. Стройный и привлекательный Натан лежал на плоской поверхности. Его лицо разгладилось, кожа была бледна, а длинные руки лежали вдоль тела. Глаза волшебника были закрыты, белые волосы растрепаны, а шея и волосы ниже ушей измазаны засохшей кровью. Никки не могла определить, чья это кровь: Натана, убитых животных арены или Айвена. На его широкой груди было еще больше спекшейся крови, которая не скрывала червеобразную линию, вившуюся от основания его горла до центра груди.

— Выглядит как давно заживший шрам, — сказала она, — но операция сделана этой ночью. Мощное исцеляющее заклинание?

Андре просиял.

— Гораздо больше, колдунья. Как уже говорил, я мастер повеления плотью. Я сформировал кожу, переделал внутренности и даровал ему сердце волшебника. Новое сердце. Уверен, Айвен не возражал бы…

— Но примет ли тело Натана чужое сердце? — Никки была уверена, что жестокий главный укротитель не был бы первоочередным выбором Натана.

— Это зависит от его хань, — ответил Андре. — Я создал полную карту дара всего его тела и сам смог ощутить нити дара. Я заново соединил их, используя сердце Айвена. Теоретически, его дар будет восстановлен, когда он очнется. Сердце снова будет биться, и Натан вновь станет настоящим волшебником. — Повелитель плоти с ухмылкой прикоснулся к широкой обнаженной груди Натана, осторожно и привычно поглаживая линию шрама. — Это одна из моих величайших работ, может быть, даже лучше боевых медведей или двухголового воина. — Он потер ладони. — Это большое достижение! — Пока Никки оценивала его холодным взглядом, Андре принял задумчивый, отстраненный вид. — Но не лучше моих воинов Иксакс. О, нет! Эти трое особенные! Жаль, что их так и не использовали.

Никки не знала, о чем говорит эксцентричный повелитель плоти.

— Когда мы узнаем, сработало ли это?

— Мой дорогой друг пережил довольно травмирующий опыт. — Андре криво усмехнулся. — Конечно, не такой травмирующий, как Айвен, но он сейчас находится в глубоком восстанавливающем сне. Хань должен свернуться и развернуться, накопиться внутри него, соединить нити и вновь обрести себя. А Натан должен ощутить свое новое сердце.

Никки не отрывала взгляда от тела старого волшебника. Она думала остаться здесь охранять его и убедиться, что Андре не проводит извращенных экспериментов просто потому, что может. Ей подумалось, что Бэннон тоже наверняка охотно сидел бы здесь день и ночь, опираясь на свой меч, но Никки уже давно не видела парня. Она все больше тревожилась и недоумевала, чем занят Бэннон, поэтому твердо решила отыскать Амоса и расспросить, где их юный спутник.

— Что с телом главного укротителя? — спросила она.

Повелитель плоти задрал подбородок. Косичка на его густой бороде частично расплелись, но он даже не заметил.

— После того как я извлек его сердце, оболочка стала бесполезна. Обычно павшему члену палаты волшебников устраивают роскошные похороны, но я принял более подходящее решение во имя моего друга. — Его губы скривились в улыбке. — Я приказал разрубить тело и скормить оставшимся в клетках животным арены. Удачная идея, ммм?

Никки хмыкнула, однако не стала возражать.

— Да, вполне.

Грудь Натана вздымалась и опускалась от едва заметного дыхания. Никки смотрела на него, волнуясь за этого человека, волшебника… за своего друга. Она снова спросила:

— Как долго он будет спать?

— Пока не исцелится. — Казалось, для Андре ответ был очевиден.

— И сколько времени это займет?

Повелитель плоти пожал плечами:

— Пока он не исцелится.

Терпение Никки было на исходе. Натан — волшебник Натан — будет отличным союзником, когда восстановится, но она хотела начать действовать прямо сейчас. Пускай город укрыт саваном вечности, должен быть какой-то способ освободить Ильдакар.

Зерцалоликий вызвал беспорядки, выпустив часть боевых животных. Его последователи бежали среди зверей, но самого лидера повстанцев там не было. Никки подозревала, что он мог наблюдать с безопасного расстояния. Как он мог воздерживаться?

Но Никки не знала, чего именно можно было добиться такой суматохой. Это было просто досадное неудобство — зрелищное, запоминающееся, приведшее к гибели одного из членов палаты и освобожденных животных, — но все-таки лишь неудобство. Безрассудный поступок мятежников не мог быть частью общего плана. Ричард разработал бы подробную тактику свержения тиранического правления. Если у Зерцалоликого есть подобный план, она должна узнать о нем.

Внезапно она ощутила вспышку защитного рефлекса. Казалось, это ощущение пришло извне, но Никки не могла понять, откуда. Она оглянулась на пузатые склянки с образцами на стенах студии, пахнущие химическими порошками и закисшей старой кровью.

Нет… это было что-то другое.

Со стороны просторного портика послышался чей-то крик:

— Волшебник Андре! Неподалеку поймали еще одного дикого зверя. — Городской стражник в мундире спешно вошел в главное крыло студии, щурясь в темно-синем полумраке. — Верховный капитан Стюарт умоляет вас помочь.

— Еще один зверь? Разве мы не убили их всех прошлой ночью? — раздраженно спросил Андре.

Никки снова почувствовала, как ее разум что-то укололо: неповиновение, смешанное с инстинктивным страхом. Она мотнула головой, пытаясь вытряхнуть беспокойные мысли, и по ее коже забегали мурашки — она поняла, в чем дело.

Мрра.

— Там одна песчаная пума, отмеченная рунами главного укротителя, — сказал стражник. — Я не знаю, где остальные из ее троки, но мы должны поймать ее живой. Властительница Тора говорит, что нам нужны животные для арены.

— Я создам новых, когда у меня будет время, — сказал Андре.

Никки наблюдала, как внимание Андре переключается с пациента на другую увлекательную идею, но она знала, что должна взять все в свои руки и пойти к Мрра.

— Я позабочусь об этом, — сказала она повелителю плоти. — Вам нужно остаться здесь, с Натаном. Проследите, чтоб он как можно быстрее исцелился.

Андре пренебрежительно махнул ей рукой, наклонившись и приложив ухо к ноздрям Натана.

— Мне не интересно гоняться за кошками, какими бы большими они ни были. Не я их создал, как вы знаете. Они поймали диких песчаных пум и принудили размножаться, чтобы потом растить их детенышей. — Он покачал головой. — Насколько я помню, Айвену нравилась эта роль. Теперь эту работу придется выполнять его ученикам.

— Три одаренных укротителя уже на товарном складе, — сказал стражник, все еще тяжело дыша. — Они пустили в ход магию, чтобы взять пуму под контроль, но им может понадобиться помощь…

Никки уже проталкивалась мимо него к парадному входу.

— Покажи мне! — Ее командный тон привлек внимание мужчины, и он поспешил за ней.

Во снах колдунья видела глазами сестры-пумы, как Мрра бродит по улицам, но большая кошка отказывалась покинуть Ильдакар, как бы ни настаивала Никки. Теперь и Мрра была в ловушке савана вечности, отделенная от потока времени. Много ночей она охотилась в темноте. Никки ощущала вкус крови пойманных ею крыс и собак, но ей очень хотелось бежать по открытым просторам, охотясь на антилоп или оленей. Она оказалась заперта в ненавистном городе, в котором родилась, была клеймена и вынуждена сражаться на арене. Мрра вопреки своим интересам осталась с сестрой-пумой Никки. И теперь она лишилась свободы, окруженная мучителями. Она разыскивала Никки.

С затаенной ненавистью Никки заглянула в мысли Мрра и поняла, что произошло. Кто-то случайно обнаружил дневное логово пумы, и теперь стражники и укротители окружили ее, собираясь схватить. Мрра была готова сражаться, атаковать и убивать. Никки мчалась впереди стражника. Ее тянуло туда, где звала на помощь сестра-пума.

Здание оказалось большим складом, заполненным мешками с зерном и джутовыми кулями с мукой. В проволочных ящиках хранились высушенные початки кукурузы. Дневной свет проникал сквозь трещины в стенах, в воздухе кружили пылинки, походившие на золотую пыльцу. Никки со стражником вошли через большие открытые двери склада, и глаза колдуньи постепенно привыкли к темноте.

Властительница Тора стояла рядом с главнокомандующим волшебником. Оба скрестили руки на груди, будто были идеальной парой. Три одаренных подмастерья укротителя осторожно двигались в тенях, пробираясь между мешками с зерном и наполовину заполненным кукурузой ларем. Выглядели они неподготовленными и неуверенными. Никки уже видела подмастерьев, работавших с Айвеном. Теперь, когда главного укротителя не стало, дара этих троих должно было хватить.

Верховный капитан в красном латном наплечнике выкрикивал приказы, призывая стражников окружить загнанную в угол пуму. Закованные в доспехи солдаты, стоявшие спереди, выставили перед собой короткие мечи, а трое позади них нацелили взведенные арбалеты.

— Не убивать, — сказала властительница. — Прошлой ночью мы и так потеряли много животных. Эта пума нужна для арены.

Никки пробилась вперед, не думая о том, что кто-то может ей помешать. Она схватила за руку ближайшего арбалетчика.

— Оставьте ее в покое. Этой пуме здесь не место. Она моя.

Глаза Торы расширились от удивления из-за вмешательства Никки.

— Нет, ей здесь не место. Она должна сидеть в клетке. А если она умрет, то лишь в сражении с одним из наших обученных воинов. — На фарфоровой шее властительницы проступили сухожилия. — В городе напряженная обстановка, народу нужно зрелище, чтобы выплеснуть эмоции. Саван восстановлен, и мы должны вернуться к обычной жизни. Лучше, если ты поможешь нам. — В ее голосе звучала явная угроза.

Никки взвилась.

— Вы не можете отправить ее в ямы. Ей не место здесь.

Главнокомандующий волшебник скрипуче рассмеялся:

— Где же еще ей быть? Она не может покинуть Ильдакар, и мы не можем позволить дикой пуме бродить по улицам.

Никки нервами ощутила порыв хищной ярости и заметила гибкий кошачий силуэт на груде мешков, тонувшей в тенях. Мрра подобралась и с низким рычанием прыгнула на одну из деревянных балок потолка. Мотая хвостом, она окинула сердитым взглядом тех, кто пытался ее поймать.

— Я сама о ней позабочусь. — Никки не знала, что еще предложить. — Она моя сестра-пума.

— Чушь. — Тора хмуро посмотрела на Никки. — По крайней мере, песчаная пума родом отсюда. Но вы и ваши спутники остаетесь здесь только потому, что мы позволяем это.

— Я считаю ее очаровательной и соблазнительной гостьей, — вставил Максим. — И как ты сказала, дорогая, где еще ей быть? Из-за савана Никки не может покинуть Ильдакар.

— Есть и другие способы уйти, — пробормотала Тора.

Не сводя взгляда с большой кошки на стропилах, подмастерья укротителя рассредоточились внизу. Старший подмастерье, человек с длинным худым лицом по имени Дорбо, произнес:

— Мы можем использовать дар, чтобы столкнуть ее и схватить. — Двое из них держали длинные деревянные шесты с петлей-удавкой на конце, а у третьего был опасный на вид хлыст. У старшего подмастерья еще была дубина с ильдакарскими рунами.

— Как только мы скинем зверя на пол, мы сможем обездвижить его, — сказал второй подмастерье укротителя.

— Это зависит от того, сколько боли она способна выдержать, — заметил третий. — Оглушающее заклинание не сработает из-за ее защитных рун.

— Дубины будет вполне достаточно, — сказал Дорбо.

— Вы не причините ей вреда, — твердо распорядилась Никки.

Ее комментарий стал причиной свирепого взгляда Торы, и та заявила:

— Мы сделаем все необходимое во благо Ильдакара. Они могут связать и вас, колдунья.

Максим хихикнул.

Никки не дрогнула.

— Они могут попытаться, однако после смерти Айвена я бы не советовала вам жертвовать оставшимися подмастерьями. Тогда некому будет контролировать животных.

Главнокомандующий волшебник усмехнулся, слушая женщин. Лучники зарядили в арбалеты болты. Верховный капитан Стюарт наблюдал за ними с волнением, но оставался собранным и сдержанным, не желая предпринимать поспешных действий. Он посмотрел на стропила наверху, где сгорбилась бывшая вне досягаемости пума.

— Властительница и главнокомандующий волшебник, помните, обычные магические атаки просто соскользнут с пумы, — сказал Дорбо. — Но клеймо на ее шкуре позволяет укротителю использовать определенные типы заклинаний. Позвольте нам выполнить нашу работу, и уже скоро кошка будет в наших руках.

Никки, как и большая кошка, чувствовала себя загнанной в ловушку. Мрра выбрала хорошее логово, но ее обнаружение было лишь вопросом времени. Никки знала, что может совладать с укротителями, но дар главнокомандующего волшебника и властительницы был слишком силен. Никки все равно с ними сразится, но даже если ей удастся освободить Мрра, что дальше? Большая кошка не может вот так просто бродить по улицам Ильдакара. Сердце Никки разрывалось.

Три ученика работали вместе, призывая дар, прощупывая слабые места пумы своей магией. Мрра рычала, вышагивая взад и вперед по широкой балке. Ее золотистый взгляд был устремлен вниз, а белые клыки блестели в рассеянных солнечных лучах. Кошка злобно и угрожающе рычала… Никки заметила, что из ее горла тоже вырывается рык.

Укротители устремили дар в разум Мрра, заставляя ее двигаться. Именно так мучали пуму в процессе обучения, с самого детства. Укротители контролировали ее, ударяя магией по болевым центрам. Мрра с ревом перепрыгнула с балки на груду мешков с зерном.

— Это не одна из пум Айвена! — воскликнул подмастерье. — Она не из тех, что сбежали прошлой ночью.

— Она старше, — подтвердил Дорбо. — Должно быть, мятежники уже давно выпустили ее на свободу.

— Она не хочет быть здесь, — предупредила Никки. — Не трогайте ее. Она убьет вас… а я ей помогу.

Укротители проигнорировали ее, используя свой объединенный дар, чтобы давить, понукать и управлять. Мрра сопротивлялась и рычала. Никки чувствовала отголоски ее боли, проникавшей через магические узы, и ее ярость возрастала вместе с яростью Мрра. Пума подобралась на вершине куче мешков, а потом, потеряв терпение, прыгнула на собравшихся внизу.

⇐ Предыдущая 16 17 18 19 202122 23 24 25 Следующая ⇒