Как это было 11 страница

– Это что за хмырь стоял с тобой около сирени?

– Да местный хулиган, интересовался – Кто такие? Я сказала, что Валин брат с приятелем. Он ещё спросил – Где, мол, живёт приятель?

– Ну и что ты сказала? – спросила Валя.

– Как оно есть, на Чуркине.

– Так далеко? – удивилась Валя – Как же ты будешь добираться домой? Отсюда никакой транспорт не ходит.

А Генка удовлетворённо сказал:

– Местные, уж точно, не будут приставать, когда будешь выходить от Валентины. Недавно Чуркинские навели здесь шухер. Кого-то из Чуркинских избили местные, так пришло пацанов сорок, такую устроили бойню, долго будут помнить.

– Да я и сам могу за себя постоять, а добраться домой очень даже просто. Пешком до переправы, или до Ленинской. А там уж на трамвае, до Луговой. На четвёрке, или пятнадцатом прямо до дома.

– Ладно, мальчики хватит о драках, всё готово, прошу за стол. А то стемнеет, а в комнате нет освещения. – Прервала меня Инна.

– Что, совсем? – удивился я.

– Да нет, только в этой комнате нужно заменить провод. – Инна указала рукой на потолок, где была проложена проводка, из множества разномастных кусочков.

Я прикинул, где-то возле цеха, валяется провод метра три, вполне хватит. Остатки после работы в «тальманской». Мы его сдали мастеру, а тот сказал – Выбросите. Куда я его дену, этот огрызок.

Генка наверно тоже подумал об этом огрызке, потому что сказал:

– Проблема только пронести провод через проходную.

И сам же решил эту проблему:

– А впрочем, охранники смотрят, только чтобы не выносили рыбу.

В городе не было ни одного магазина, где можно было бы купить краску, гвозди или кусочек провода. Всё, что было необходимо в хозяйстве, люди

-142-

тащили с работы. Правительство, не создав инфраструктуру по обеспеченью населения данным товаром, толкало людей на хищение необходимого с работы. Возможно, так было и задумано.

Если работник попадётся, государство получает дополнительную рабсилу, которой не нужно платить зарплату, и можно отправить его туда, где никто не захочет работать. Куда ни будь в болота или лесоповал.

И кто считал? Сколько миллионов людей прошло через суды за хищение горсти гвоздей, или килограмма удобрения.

Мои мысли прервал Генка, который ножом вскрыл бутылку с вином

– Прошу к столу.

Бутылка портвейна ёмкостью 0, 7 почему-то в народе звалась «Гусём»

В общем, вечер удался на славу, как сказал Геннадий на следующий день, когда Игорь поинтересовался

– Как прошли смотрины?

– Раздавили трёх «гусей», а дальше ничего не помню.

Зато я прекрасно помню, как Инна выводила Геннадия за калитку, тот уцепился за штакетину и упорно не хотел уходить, всё время пытался чмокнуть сестрёнку в щёку. А мы с Валей сидели в маленькой комнатушке и целовались до головокружения. Не то от выпитого вина, не то от избытка нахлынувших чувств.

Проводку, конечно, я заменил. Был у Вали раз пять. Но дальше поцелуев наши отношения не заходили. В последнее наше свидание Валя неожиданно вырвалась из моих объятий, расплакалась и выбежала в соседнюю комнату.

Сейчас, конечно я понимаю, девушке было мало моих поцелуев, она ждала от меня более решительных действий. А я боялся её обидеть, она была такая красивая, нежная. Что я мог ей дать, если у меня даже эти поцелуи были первыми. А она опасалась показать себя распущенной, не сумела подтолкнуть к более решительным действиям с моей стороны.

Так мы и расстались.

Возвращался домой часа в три, чертыхался, постоянно спотыкаясь о торчащие булыжники невидимые в темноте.

Луна спряталась за тучи, никак стыдно за меня, но всё это лирика.

Скоро уезжать в колхоз, как говорится «на картошку»

Неожиданно отменили. Вопрос о колхозе подняли только недели через три.

Все эти три недели прошли как в тумане.

Влюбился. Девушка жила в том же доме что и я.

Что возьмёшь с пацана семнадцати лет. В голове сплошной ветер.

Бывало, выйдешь на балкон и врубишь магнитофон на полную катушку.

Рядом парк «Сад Италия» в котором по субботам собирается молодёжь на танцы. А если с моего магнитофона несётся более или менее интересные ритмы, то народ постепенно с танцевальной площадки перемещается к моему дому. Устраивали танцы прямо под окнами.

- 143-

Ровно в двадцать три часа глушу музыку.

И как бы меня не уговаривали – никакой музыки, закон есть закон.

Видать своими выкрутасами я обратил на себя внимание.

Под балконом часто проходила худенькая, миловидная девушка лет восемнадцати, иногда с ней гуляла девочка лет пяти.

Наверно сестрёнка думал я. Как я ошибался.

Однажды я заметил, что где-то на четвёртом этаже через один подъезд что-то мелькает. А это незнакомка то появится, то исчезнет.

Потом она появилась с картонкой, на которой, благо у меня дальнозоркость, углядел две цифры.

И когда незнакомка призывно поманила меня ладошкой и показала

на себя, я сообразил, что она для меня написала номер своей квартиры.

– «А чем чёрт не шутит» – подумал я – Схожу в подъезд, постою да вернусь. Когда я поднялся до третьего этажа и хотел уже уходить, неожиданно открылась дверь и незнакомка буквально затащила к себе в квартиру.

Обняв меня, она стала страстно осыпать моё лицо поцелуями.

Неожиданно она попросила

– Отнеси меня в спальню.

Не знаю, что во мне проснулось? Может это страсть, а может быть похоть. Я подхватил незнакомку на руки, и понёс её через прихожую в спальню.

Расположение то же что и у нас – подумал я.

Она обхватила мою шею обеими руками, и продолжала меня целовать.

В комнате, встав на ноги, она оказалась одного роста со мной.

Я успел, держа её на руках, скинуть ботинки, она же была босиком, в халатике, под которым оказалось ни чего не было.

А дальше всё происходило словно в тумане.

Нас обоих закружила страсть.

Позднее на вопросы – с кем она живёт? Она только отшучивалась, или прижимала свой указательный пальчик к моим губам, и тихо говорила

– Зачем тебе это знать, разве тебе плохо со мной?

На вопрос – А где твоя сестрёнка?

Я так и не получил ответа.

Незаметно пролетело три недели, пора уезжать в колхоз. Перед отъездом зашёл к Галине. Так звали незнакомку.

Прощание было бурным, под коньяк и шампанское. Со слёзами и признаниями что будет меня любить и ждать.

В колхоз собрали человек сорок, в основном молодёжь.

В помещении тальманской, будущим работникам серпа объяснили – Как нужно себя вести, чтоб не уронили честь и достоинство Владивостокского Орденоносного Рыбного Порта.

Выдали аванс. Мы расписались за получение денег.

Наказали к вечеру собраться на вокзале для посадки в поезд Владивосток –

-144-

Чугуевка. Из сорока человек – десять девушек, тридцать парней.

Из коих выделялось двое. Один ростом два метра, все звали его Сынка.

Второго ростом 216см. звали Дядя. Обоим по двадцать пять лет.

Когда вышли из актового зала, провели своё совещание. На котором постановили – В складчину купить спиртного в дорогу, выделили энные суммы от полученного аванса двоим парням из компрессорного цеха.

Всё купленное они должны были принести к поезду.

Орлов Генка, а проще «Орёл» заявил

– За мной не заржавеет, принесу прямо к поезду.

От электра – цеха я был направлен в колхоз один.

Зашёл к начальнику цеха выяснить, когда я должен вернуться из командировки, и как будет начисляться мне зарплата.

В маленькой комнатке, которая находилась в цеху, помимо начальника цеха Даримова присутствовал его заместитель Качура.

Который помимо своей инженерной деятельности, занимал должность парторга цеха. По тем временам неизвестно, кто из двух начальников был главнее. Так как в конституции было прописано, что в государстве главную и руководящую роль несёт партия.

И начальником мог стать только член коммунистической партии.

Формально главным был Даримов, фактически последнее слово оставалось за его заместителем Качурой.

Который, игнорируя мои вопросы, стал в слово в слово повторять то, что нам втирали в уши в течение часа в тальманской.

Из-за уважения к старшему по возрасту, пришлось битый час слушать парторга электра цеха Владивостокского Орденоносного рыбного порта.

За то время пока Качура вешал мне лапшу на уши, Даримов куда-то ушёл по своим производственным делам.

И когда инструктаж закончился, я так и не смог получить от парторга вразумительного ответа на свои вопросы. Так как это не было в его компетенции, а Даримова я так и не нашёл.

Время поджимало и пришлось оставить свои попытки найти шефа.

Нужно было кое-что прикупить по мелочам для личных нужд.

Главное купить сигарет, так как болгарские, давно уже скурил.

Вышел за проходную и стал подниматься по Берёзовой, в сторону продовольственного магазина.

Повезло, завезли «Тракию» и «Шипку» набрал полную «авоську»,

Ибо это болгарское произведение продавалось не в блоках, а россыпью.

Отец с Матерью были уже дома. С порога я объявил

– Всё! Сегодня вечером уезжаю в колхоз.

Отец из ниши долго что-то выгребал, звякали какие-то железяки.

Чертыхаясь и поминая «японского городового» – это было самое сильное отцовское ругательство, наконец-то он закончил ревизию этого «хлама»

-145-

Жаль выкидывать, авось в хозяйстве когда ни будь пригодится.

Отец подошёл ко мне, я в это время стоял на балконе, как бы прощался с Владиком. На самом деле высматривал Галину.

– Держи сынку – сказал Отец, подавая мне видавшие виды старый рюкзак, я сразу же вспомнил уроки похода на тур-базу.

– Надолго?

– Я неопределённо пожал плечами

– Чёрт его знает? Толком ни чего не объяснили. Месяца на два, может быть больше.

За свои не полные восемнадцать лет я впервые уезжал так далеко от дома. Самое дальнее, не считая похода в заповедник, я бывал не дальше станции Угольная. Все свои семнадцать лет прожил во Владивостоке.

На щеках ещё был пушок, бритвенные принадлежности не нужны.

Зубная щётка, мыло, мочалка и зубной порошок, две смены нижнего белья – вот и всё что я сложил в рюкзак вместе с сигаретами.

Не забыл положить две кубинские сигары.

Огромный рюкзак, заполненный на одну четвёртую своей ёмкости лежал на полу, как бы съёжившись от стыда за свою неполноценность.

Мать раза три мне напоминала, чтобы не забыл купить там картошки.

Дескать, там она намного дешевле, чем во Владивостоке, но почему-то позабыла дать деньги на покупку, этой треклятой картошки.

До вокзала можно добраться разными путями.

Как говорится – «Все дороги ведут в Рим»

Можно на автобусе до Луговой, пересесть на трамвай, и на нём до ЖД.

Пять копеек на автобусе три копейки на трамвай. Второй вариант на «Лапте» через бухту «Золотой Рог» и от причала минут двадцать пешком, это удовольствие обойдётся в пять копеек.

Самый эффективный способ – такси, правда поймать проблема, по Чуркину ходят редко, и это удовольствие стоит ровно рубль.

Решил остановиться на последнем варианте.

Поезд отходит очень поздно, а автобусы заканчивают ходить часа на два раньше, и не хотелось толкаться на вокзале лишние часы.

Вечер был прохладным, Мать заставила надеть пуловер.

– Неизвестно сколько будешь в колхозе, похолодает, наденешь.

Отец отозвал в сторону и тихо, чтобы не слышала родительница, спросил

– Сколько с собой денег?

– Я прикинул, от пятидесяти рублей аванса осталось тридцать.

Отец возмутился – Да что они там ополоумели, посылают пацана неизвестно насколько месяцев. А билет? А питание?

Вот что, Матери ни гу-гу. Достал из пистона брюк две смятые бумажки по десять рублей, явная заначка от Матери.

Я стал отнекиваться, но Отец заставил взять

-146-

– В конце концов, ты мне сын или не сын?

Аргумент был весомый, и я спрятал эту нежданную двадцатку во внутренний карман рубашки, застегнул на пуговку.

– «Дальше положишь, ближе возьмёшь»

Отца успокоил – Обещали, что будет кормить колхоз бесплатно, а билеты подвезут к поезду, даже постельные принадлежности для всех командировочных. Одно неизвестно – Как будут оплачивать работу?

За окном вечерело, небо становилось серым, за бухтой то тут, то там загорался свет в окнах домов.

Выйдя на балкон, с надеждой посмотрел в сторону Галиного балкона.

– А вдруг выйдет, чтобы помахать рукой. Увы! Пора уезжать.

Обе лямки рюкзака перекинул через плечо, слишком лёгкий вес.

Вышел к остановке, стал ловить машину до вокзала.

Забеспокоился, редкие машины в основном грузовики.

Как бы не опоздать на поезд?

Наконец-то вдали зелёный глазок такси, остановилось.

– Куда?

– Выручай, опаздываю на поезд.

Оглядел оценивающим взглядом, явно прикидывая сколько запросить.

Обычно счётчик до вокзала набивал копеек восемьдесят.

– Рубль!

Категорично и понятно.

Забрался на заднее сиденье, где оказалась размалёванная девица, наверное, подружка таксиста, счётчик то отключён.

Неожиданно прижавшись оголённым плечом, к моему плечу спросила

– Закурить можно?

Я сперва не понял – Кури.

Таксист расхохотался – Да она у тебя просит – пояснил он мне.

Я достал пачку БТ, вопросительно глянул в сторону зеркальца.

Таксист, наблюдающий за мной в это подсматривающее устройство,

понял с полу взгляда

– Кури, кури.

Девица, глубоко затянулась и, пустив дым в мою сторону, спросила

– Услуги нужны?

И тут же, пояснила – Червонец, но только с резинкой, за неё рубль.

Неожиданно севшим голосом, чувствуя, как плоть рвётся наружу, спросил

– Что так дорого?

– Пять мне, пять шефу, презерватив импортный, сама покупаю.

Можно прямо здесь, если стесняешься, шеф подождёт на улице рядом, можно заехать в лесок.

Посмотрев в сторону миловидной девушки, которую эта импортная штукатурка только уродовала, разочаровал её отказом.

-147-

– Увы, опаздываю на поезд

Когда выехали на Ленинскую улицу, таксист включил счётчик

– Ну, их всех, могут придраться, почему без оплаты везу. Народ пошёл без чувства юмора. Недавно везу двух, явно жён моряков, все какие то расфуфыренные. Спросил можно ли закурить. Разрешили.

Полез в «бардачок» глянь а там уже пустая пачка. Подъезжаю к магазину, они не возражают. Купил пару пачек. Одну кинул в «бардачок »

А там бутылка с закручивающейся пробкой Посольская. Крутая.

Достаю. И почти всю выпиваю из горла. И говорю ну что покойнички, поехали? Они «прыснули» наружу. Кричу вслед – Я пошутил!

А они уже с «ментом» Тот понюхал, отпил, убедился, что это вода.

Но протокол составил. В «таксопарк» сообщили, правда, там только посмеялись, но премии всё же лишили.

Он замолчал, переживая потерю премии.

Подъезжали к вокзалу, я подал рубль таксисту

– Держи, спасибо.

Высадив меня, почему-то не стал дожидаться клиента, тут же уехал.

На ступеньках перед входом в зал ожидания сгрудилась небольшая толпа, заметил, среди прочих стоят несколько наших,

«Орёл» оценив мой лихой подъезд к вокзалу, лихой разворот такси у ступенек, и быстрый отъезд оного, пошутил

– А где второе такси?

Я недоумевал – А зачем?

– Как же, у мореманов, в одном везут самого, во втором его фуражку.

Я отшутился – Пока не мореман, да и фуражки нет.

Спросил – Что-то не видно «Дяди» и «Сынка»?

– Они своим ходом на грузовике, до станции Чугуевка, везут постельное бельё и мешки под картошку, дальше мы поедим с ними.

У входа в зал ожидания, будущих колхозников было человек десять, на мозаичном полу и на ступеньках всё вокруг было в «Бычках».

В левом углу более или мене чистом, небольшой кучкой сгрудилась кладь вещей. На ней сидел приятель «Орла» Паша, который работал с ним в одном цеху, в качестве компрессорщика.

Обращаясь к нему, подойдя поближе, Генка в полголоса проговорил

– Ты куда это, пристроил свою корму? Ты же бутылки подавишь!

Тот мгновенно отреагировал, вскочил, да так, что что-то зазвенело.

Орлов Генка злобно оскалил на него свои золотые фиксы

– Придурок, кругом менты, мигом скрутят. Что ты трепыхаешься, как вошь на сковородке?

На что тот, сразу же обиделся

– А за что меня скрутят, везу на свои кровные куплено. Не краденное.

– А ты это потом в милиции доказывай, что ты не верблюд.

-148-

Заберут на трое суток до выяснения. Может за трое суток, где ни будь, стырят водку. На тебя всё и повесят.

Пашка удручённый притих. Генкина логика била не в бровь, а в глаз.

Подошла подвыпившая девица, на вид лет под сорок. Таких в народе окрестили «привокзальными». Неизвестно какими путями попавшие в закрытый город-порт. Без крыши над головой, без работы. Соответственно без денег. Вечно голодные, но почему-то всегда пьяные умудрялись найти сексуально озабоченного мужика.

Который удовлетворял свою похоть где ни будь за углом или в туалете. Плата или так называемая такса за полученное удовольствие стакан бормотухи, самого дешевого вина которое гнали из плодово-ягодных отходов.

С привокзальными девицами милиция не связывалась.

Что, с такой взять? Ни денег, ни работы, куда можно сообщить о её недостойном поведении. Ведь у нас в стране, развитого социализма, проституции нет, весь народ живёт по Ленинским заветам – То есть ни как.

А окажись у такой дамы в наличии паспорт, нужно за казённый счёт отправить по месту жительства из закрытого города Владивосток.

Безобидные, ни кого не досаждали. Промышлять воровством – упаси боже. День прошёл и ладно. Пока ещё жива.

Владивосток портовый город, из-за близости моря зима сравнительно

мягкая. Как никак находится на одной параллели с Сочи.

Но иногда налетал циклон, и в городе наметало огромные сугробы.

Как обычно спец. техники не хватало и снег просто сгребали к краю дороги – Растает сам.

А весной при уборки остатков снега часто находили в этих кучах трупы замерзших, которых в народе прозвали «Подснежниками»

Наверно потому что они появляются весной.

Всё это у меня промелькнуло в голове, когда девица появилась, возле нашей компании, услышав характерный звук бутылок.

Как боевой конь реагирует на звук полкового горна – Все ко мне.

Виновник этого шума – Паша, повернулся в сторону девицы

– Что подруга? Охота похмелится?

Та обрадовалась на такую понятливость, закивала и заулыбалась во все остатки явно выбитых зубов. Чего по пьянке не бывает.

Но Паша тут же остудил её радость

– Это «боржоми», для начальника везу, у того язва.

Та сразу как-то сникла, но всё же врубилась, её не проигнорировали и сразу же не послали подальше.

– Может быть, найдётся лишних копеек десять? – с надеждой в голосе спросила «привокзальная»

На что Генка резонно заметил

– Лишних денег не бывает: их или много, или мало, и всегда не хватает.

-149-

Я стоял за спиной девицы, и увидел, как она как-то вся съёжилась, на ней на босу ногу были надеты разномастные тапочки.

На теле потрёпанная кофта, юбка когда-то модная, во многих местах штопанная-перештопанная.

Вспомнил слова бабушки

– Каждый человек, даже никчёмный имеет право на радость.

Нащупал в кармане мелочь, сгреб всю в ладонь, не люблю, когда в кармане звякает – идёшь, ну прямо баран с колокольчиком на шее чтоб не потерялся.

Кое-как вырвал руку из кармана, и подал, глядя в сторону – Держи!

Девица резво повернулась и недоверчиво протянула ладошку.

– Чёрт знает, что у этого молодого парня в кулаке? – можно было угадать по её недоверчивому выражению лица.

Я пошутил – Подставляй вторую руку?

Как бы – «Ударили по одной щеке, подставляй другую»

Разжал кулак и в подставленные грязные ладошки, посыпалась мелочь.

Не знаю, сколько там было? Копейки, двушки, двадцатки, много по пятнадцать копеек. Рубля три это точно.

По мраморным ступенькам зазвенела мелочь.

В это время объявили

– «Продолжается посадка на поезд Владивосток – Чугуевка»

Сразу же вокруг все засуетились, начали поднимать свои чемоданы, баулы и прочий свой скарб. А девушка стала собирать просыпанную мелочь.

Мешали ноги пассажиров спешивших во внутрь вокзала.

Я помог Орлу надеть лямки рюкзака.

Когда проходили через зал ожиданья, неожиданно обратил внимание на яркие панно, нарисованные на потолке, масляными красками.

Я и раньше был в этом здании, но днём как-то не замечал.

Наверно из-за дневного света проникающего через множество маленьких оконцев расположенных сверху этих картин.

Наглядная агитация – единения народов Великой страны.

На одной стороне – в национальных одеждах представители пятнадцати республик. На противоположной – защитники неба, суши и моря. Рядом с ними, колхозник и рабочий, забыли интеллигенцию.

Как же иначе. В нашей стране «Диктатура пролетариата»

При поступлении на работу обязательно, указываешь в анкете из какого сословия: колхозник, интеллигент или из рабочих, желательно последние. Чтобы не ущемлять недоверием работников умственного труда в 70годы их стали называть «советская интеллигенция».

Как бы отделили от интеллигенции «загнивающего капитализма»

Кто-то из спешащих на посадку, подтолкнул меня в спину, пришлось поспешить на выход к поезду.

Возле состава толпилась возмущённая толпа народу.

-150-

Проводницы не пропускали людей вовнутрь вагонов.

– Рано! Посадка за пол часа до отхода!

Непонятно – зачем же объявляли о посадке?

Много пассажиров было с малолетними детьми. Некоторые держали на руках уже спящее поколение, будущее страны.

Люди просили, даже умоляли.

– Пропустите хотя бы с детишками.

Проводницы были непреклонны. – Не положено!

Что не положено? Куда не положено? – не понятно.

А одна даже пригрозила.

– Будете шуметь вызову милицию.

А та как по заказу – вышла на пирон из дверей вокзала, в лице двух представителей нашей славной советской милиции.

Два сотрудника встали за спинами граждан, и недвусмысленно стали постукивать дубинками об ладошки.

Народ притих. Кому охота нарываться на неприятности?

Недавно вышел указ разрешающий применять эти спец. средства подавления инакомыслия. В дополнение, другой указ.

– За сопротивление внутренним органам – срок!

Название то, какое! Внутренние органы! Не то лёгкие, не то печень, или что-то другое.

Эти дубинки, довольно таки сильно били!

Как-то набравшись наглости, попросил показать дубинку, заместителя начальника комсомольского опер - отряда Володю.

Тот начал расхваливать

– Длина всего то, в ладонь вмещается, а дёрну…… Я взял Володино орудие производства и легонько стукнул по ладошке.

От неожиданности вскрикнул. Как будто обожгло огнём.

Володя засмеялся.

– Там на конце замурован свинцовый шарик!

А я в который раз вспомнил, как летом в битком набитом трамвае парень лет двадцати, в белой нейлоновой рубашке, повис на подножке. Транспорта как всегда не хватает, а ехать то надо.

К уже отходящему трамваю подскочил «сотрудник органов» и с оттяжкой ударил по спине нарушителя спокойствия.

Через порванную рубашку брызнула кровь, парень как-то изловчился, и дверь за ним закрылась.

Трамвай ушёл по маршруту, а «власть» гордо прошествовала мимо остановки, на виду множества свидетелей его подвига.

Эти воспоминания прервались, когда начали пропускать пассажиров на места, согласно купленным билетам.

Я оглянулся на представителей власти. Те стояли довольные, с чувством

-151-

исполненного долга – как же, только появились, на пироне

сразу воцарился порядок. Боятся, – значит уважают!

А почему их должны бояться, те, – кто платит им зарплату, даёт форму, паёк, жильё и бесплатный проезд?!

Паша поднимался в вагон впереди «Орла», рюкзак явно был тяжеловат.

Генка тоже с рюкзаком за спиной, правой рукой цеплялся за поручень, поддерживая сзади товарища левой рукой, шипел тому в спину.

– Ты только не споткнись, а то……..

Что будет «а то» я не услышал, оба скрылись за поворотом тамбура в глубине плацкартного вагона.

Помог занести огромный чемодан «будущей колхознице»

Девушку звали Оля, работала в АТС рыбного порта.

Я то был налегке. Чего мне стоило забросить тяжеленного монстра на верхнюю полку.

Освободившись от роли галантного кавалера, и после воссоединения девушки с подругами я прошёл вглубь полутёмного вагона.

Чем ближе к цели, тем больший дискомфорт чувствовал мой нос.

Подойдя к приятелям, я спросил.

– А что это вы не в самом туалете расположились?

– А ты думаешь, что ты один такой гусар, отдали девчонкам лучшие места, а сами сюда – объяснил Паша.

Генка же с ухмылкой начал заикаться

– Я водку русскую уважаю.

Я его перебил. – Нечего здесь изображать Роберта Рождественского,

лучше скажи, почему я «гусар», понятно, для чего мы здесь, подальше от купе проводника.

– А кто недавно сыпанул злато в подставленные……

Пашка встрял. – В грязные…….

А «Орёл» продолжил. - Ручки дамы.

– Кстати анекдот про гусаров. Выходит гусар из «дома терпимости» а с балкона полураздетая девица кричит ему вслед

– Поручик, а деньги!? А тот, сдувая пылинку с позумента.

– Гусары денег с дамы не берут.

Наше веселье прервала хмурая проводница.

– Постель будете брать?

Мы дружно в три голоса сказали. – Нет!

После чего она нас удивила. – Не положено.

Я поинтересовался.

– А зачем тогда спрашивали, будем ли брать?

На что, та опять удивила. – Так положено.

Объяснили, что у нас с собой на всех командировочных имеется по

комплекту постельного белья. Должно быть у старшего группы.

-152-

Та не стала спорить. – Хорошо разнесу пассажирам, потом узнаю у начальника, можно ли вам не выдавать.

Пока она ходила к начальнику поезда, выяснилось – наша постель ждёт нас вместе с «Дядей» в Чугуевке. Наш старший заявил.

– На постель мне денег не выдавали, сами расплачивайтесь, возьмёте квитанции, потом бухгалтерия вернёт.

Подошла проводница. – Начальник сказал, чтобы выдала.

Генка съехидничал. – А не сказал….. что?

На удивление не обиделась, улыбнувшись, погрозила указательным пальцем и спросила.

– Стаканы сами возьмёте? Только не шуметь, много пассажиров с детьми.

Я её успокоил. – Мы только для аппетита, дома не успели перекусить.

Может быть с нами чуть-чуть?

Ни чего не ответила, положила три комплекта прошитые по краю суровыми нитками, взяла со столика деньги за постель и молча ушла.

Развернули на столике местную газету «Красное знамя» поверх которой стали выкладывать снедь взятую в дорогу.

Чего только здесь не было, и домашние маринованные огурчики, сало мелко надрезанное до тонкой корочки и нашпигованное чесноком, картошка заправленная маслом и свежим луком, колбаска.

– Эх! – махнул рукой Паша, и, порывшись в рюкзаке, достал связку вяленой корюшки «Зубатки»

– Ну, это ты зря – остудил его пыл Генка. – К ней нужно пиво.

– Есть бутылка. – успокоил его приятель. – А рыбу сам ловил, сам вялил.

– Ну, ты и заливаешь, не поверю, – усомнился я.

Пока Паша пыжился, краснел и пыхтел, придумывая как бы возразить.

Я продолжил – Вялило Солнце.

Подошла проводница. Присела с краю на лавку.

В правой руке она держала перед собой початый стакан с чаем, а в другой

три нанизанных друг на друга гранённых стакана.

Пододвинулись, явно ей от нас чего-то надо.

Уговорили разделить с нами нашу нехитрую еду. Через пять минут я понял, человеку нужно высказаться, пусть даже перед совершенно незнакомыми людьми. Попросту излить душу. Видать сильно наболело.

С её слов сын в море, рыбачит на траулере, невестка вот-вот должна родить, дома без присмотра. А сама попала на этот поезд, по причине того, что не стала, как она высказалась, давать на лапу начальнику поезда, на котором ходила раньше в рейсы.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 131415 16 17 18 Следующая ⇒