Глава 3. БЕГСТВО. АРОШИМА. ХРАМ ЧИСТОЙ ВОДЫ. МЕРТВЫЕ ЗЕМЛИ

Глава 11

МЕРТВЫЕ ЗЕМЛИ

– Ничего, что дом сгорел, зато клопы подохли, – прозвучал над ухом Рэя знакомый до оскомины скрипучий голос.

Заклинатель облизал пересохшие губы и открыл глаза. Глубокая ночь наполнилась густой предутренней чернотой, которую не могло пронизать даже универсальное зрение заклинателя. Факел, горящий рядом с колесницей, немного разгонял тени. Несколько раз до Рэя долетал приглушенный грохот – маги рушили храм, лишившийся защиты. Сквозь деревья на склоне холма блеснул огонь – все, что нельзя было сломать, жгли.

Колесница, к которой был привязан Рэй, иногда начинала едва заметно вибрировать, словно разминала затекшие в неподвижности мышцы, заклинатель оказался лишен подобного удовольствия. Маги постарались. Его растянутые руки были прикручены к прутьям так крепко, что он не мог даже шевельнуться. В спину впивались костистые ребра повозки.

Один раз юноша попытался вызвать кого‑ нибудь мелкого, незаметного и способного ослабить узлы, но его тут же придавило удушающей силой, едва не сломав позвоночник.

– Даже не пытайся, – прозвучало над ухом добродушное предупреждение незнакомого мага. – Я слежу за каждым твоим вздохом.

И Рэй на время оставил попытки бегства. Попытался расслабиться и забыть о боли, на какой‑ то миг ему это удалось… но его разбудил ехидный голос кодзу.

– Если хочешь помочь – помоги, – хрипло ответил Рэй. – Но избавь от своих присказок.

Кодзу захихикал, и опухших глаз заклинателя коснулся прохладный отсвет луны, саднящую кожу обдул легкий ветерок.

– Всегда пожалуйста. Мой мир к твоим услугам.

– Тогда обойдусь без помощи.

– Разговариваешь сам с собой?

Из темноты появился Казуми. Одетый в красную одежду, такую же как у магов, с красными полосами поперек лба и вдоль пробора, разделяющего светлые волосы, он выглядел нелепо и дико.

В одной руке он держал чашку, в другой копье Рэя.

– Мучает жажда, наверное? – спросил ученик Хейона с преувеличенным участием в голосе. – Я принес тебе воды.

Заклинатель молчал, зная, что ничего хорошего ждать не приходится, но горло сжалось в предвкушении первого глотка.

Глумливо усмехаясь, Казуми наклонил чашку, и тонкая, прозрачная струйка потекла на землю.

Рэй заставил себя не смотреть, как утекает спасительная жидкость, и спросил, с трудом выталкивая слова из пересохшего горла:

– И когда это ты успел стать такой тварью?

Ухмылочка исчезла с лица бывшего однокурсника.

Шима рванулся к пленнику, щелкнул зубами у лица, но тот не пошевелился, глядя в глаза духа, и он, не выдержав взгляда заклинателя, отстранился.

Тогда Казуми размахнулся, и от удара «пяткой» копья в солнечное сплетение дыхание у Рэя прервалось, в глазах потемнело.

– Ты был… бездарным заклинателем, – выговорил он, когда снова смог дышать, – и стал бездарным предателем.

– На себя посмотри! – завопил Казуми. – Талантливый наш! Сдохнешь скоро. И унаги сплетут гнездо в твоих кишках.

Рэй посмотрел мимо, на красно‑ белую тень, мелькнувшую в темноте. Он до сих пор не был уверен, не послышались ли ему те слова, которые произнес Сагюнаро едва слышно. И о ком он говорил. О магах? О заклинателях? Чтобы узнать это, надо было сделать так мало – всего лишь выжить.

– Эй ты! – завопил Казуми, брызгая слюной. – Смотреть на меня, когда я говорю!

По примеру Ари он попытался схватить заклинателя за волосы, но неосторожно приблизился, и Рэй, не сильно размахнувшись, ударил его лбом в переносицу. Послышался смачный хруст, вопль, и Казуми, обливаясь кровью из сломанного носа, рухнул на землю.

Послышался смех Ари и несколько громких одобрительных хлопков в ладоши.

– Изумительно, – проворковала она, подходя ближе. – Он связан, но продолжает огрызаться. Тебя ведь ничто не напугает, не так ли?

Казуми, зажимающий нос, схватил копье, неуклюже размахнулся, целясь в пленника, бросил яри, но оно даже не задело колесницу, ткнувшись в землю в нескольких шагах от нее. Ари снова рассмеялась, взяла Казуми за плечо, подняла на ноги рывком и велела:

– Иди приведи себя в порядок. И позови Нару.

Ученик Хейона поковылял прочь, гнусаво ругаясь, а маг выдернула копье из земли, приблизилась к Рэю, внимательно рассматривая его. Но на этот раз в ее темных глазах не было ни насмешки, ни презрения. Она пыталась понять что‑ то, но не задавала вопросов, ее взгляд впился в Рэя, и тот не отводил глаз, продолжая этот молчаливый поединок.

Его прервало появление девушки.

– Ари, ты звала меня? – спросила она, стараясь говорить беззаботно и вежливо, но Рэй слышал в ее голосе настороженные интонации.

– Нара, девочка моя! – воскликнула женщина, отступая от колесницы. – Ты хорошо проявила себя сегодня. Хочешь развлечься?

Та промолчала, выжидательно глядя на мага. Рэй видел, как всю ее стройную фигуру сковало напряжение.

– Возьми копье. – Ари подала ей яри. Пальцы Нары послушно сомкнулись вокруг древка. Женщина указала на заклинателя, привязанного к колеснице. – Бей.

Девушка подняла копье, которое когда‑ то принадлежало ей, нацелилась на обнаженную грудь Рэя. Тот сжался внутреннее, готовясь к боли, но ее не было.

– Я не могу. – Нара опустила оружие.

– Почему? – искренне удивилась Ари.

– Он беззащитен. Связан.

– Если бы он не был связан, от тебя осталась бы мелкая лужица. Так что сейчас вы равны.

– Нет. – Нара мотнула головой, и ее волосы метнулись по плечам.

– Хорошо, скажу по‑ другому, если не сделаешь – порежу на мелкие ленточки тебя, – с легким раздражением произнесла маг. – Так доступнее?

Девушка вновь подняла копье, но тут же опустила его.

– Нет.

– Нара, – хрипло сказал Рэй. – Давай. Я не обижусь.

Ари рассмеялась довольно:

– Видишь, он сам хочет. Не заставляй гостя ждать.

Девушка перехватила яри обеими руками. В ее глазах загорелась мрачная решимость, едва ли не торжество.

– Нет. Я больше не буду убивать. Хватит.

– Отлично. – Ари холодно улыбнулась. – Вот и пришло время отделить харугов от гаругов.

Шима над ее головой хищно затрепетал.

– Нара, не надо! – Рэй, забыв о боли, рванулся из своих пут.

– Я пришла к ним для того, чтобы научиться ковать магическое оружие. – Теперь она смотрела на заклинателя и обращалась только к нему. – Этот клинок, – Нара с нежностью провела пальцем по наконечнику, – создал мой дед – знаменитый оружейник. Однако я не могла стать его ученицей. Женщинам у нас не дают таких знаний. Но даже ради этого я не стану больше убивать и разрушать храмы.

Она стремительно развернулась, принимая на копье формулу, брошенную Ари. Отшвырнула в сторону шима, метнувшегося к ней, и ринулась на мага.

Рэй, как он считал неплохо управляющийся с яри, понял, что пока еще ничего не умеет. Копье пело в руках Нары, дерево ори начало испускать белое сияние, когда сквозь него пролетали формулы нападения. Клинок сыпал искрами.

Ари растерялась в первое мгновение – девчонка, которую она никогда особо не принимала всерьез, заставила ее отступать и обороняться. Даже шима – верный страж и охотник – не мог защитить.

Рэй сжал кулаки. Он был готов отдать всю свою силу до капли, только чтобы помочь Наре. Поймал ее короткий, жаркий взгляд и увидел, что выпады копья стали еще более смертоносными.

Ари издала крик ярости и боли. Копье задело ее по руке, красный рукав окрасился красной кровью.

Из темноты вышли еще несколько магов, привлеченных отзвуками заклинаний. Решили, что родственница решила устроить зарвавшейся девчонке небольшую взбучку или позднюю тренировку. Но их насмешливые замечания сменились удивленно‑ негодующими возгласами. Они видели настоящий бой.

– Что смотрите?! – закричала Ари, выставив шима живым щитом, загораживаясь от девушки. – Бейте!

– Справа! – закричал Рэй.

Нара повернулась и отбила сразу три формулы. Оттолкнувшись «пяткой» копья, перепрыгнула через шима, бросившегося ей в ноги, и на лету вонзила острие в духа. Он завопил, а вместе с ним закричал человек, испытывая мучительную боль разрыва с пленным существом.

И только сейчас маги поняли, насколько все серьезно. Сразу пять шима бросились на девушку. Из леса выбежал Руам, сплетая на ходу формулу захвата. Она врезалась не в Нару, а в духа, связанного с ней. Существо вытянуло из‑ за спины бунтарки, подняло в воздух, скрутило и разорвало в клочья.

Девушка не издала ни звука, медленно повернулась в сторону Рэя, и он увидел ее белое лицо, струйку крови в углу рта, глаза, ставшие черными из‑ за расширившихся зрачков.

– Нара! – закричал он, чувствуя, как отчаяние раздирает его грудь сильнее, чем возможный удар яри. – Нара!

Но она его уже не слышала. Сознание гасло в ее глазах, и это было очень хорошо, потому что девушка не почувствовала, как разъяренные шима с воем бросились на ее тело, разрывая его.

Рэй понял, что задыхается, а зрение топит горячая пелена. В плывущем тумане он видел, как Руам поднимает с земли Ари и шепчет что‑ то взбешенное в ее растерянное лицо. Отталкивает от себя, отдает краткие приказы остальным. И те, поддерживая мага, разорванного с шима, торопятся к своим колесницам.

Растерзанное тело Нары осталось на земле, рядом, на расстоянии вытянутой руки, в луже крови лежало яри, ослепительно‑ белое, чистое, сияющее, со следами двух детских ладоней хранителя, прикоснувшегося к нему.

Рэй смотрел на него и машинально шептал слова обращения к духам‑ защитникам, которые произносили над телом заклинателя, с честью погибшего в бою.

И с каждой новой строчкой, без всякого усилия всплывающей в памяти, в его душе все сильнее разгоралась ярость. Такая же холодная, чистая и убийственная, как яри.

Колесница дернулась и двинулась прочь, мимо Нары, почти касающейся кончиками искусанных пальцев оружия, принадлежавшего ей по праву.

Повозка перевалилась через камни, быстро скатила вниз по голому склону, подняла фонтан брызг, взобралась на спину шуу и понеслась вперед. Следом за ней, все наращивая скорость, катили остальные колесницы.

Маги ехали в сторону мертвых земель Огиры, где их должны были ждать заклинатели…

А перед глазами Рэя, продолжавшего думать о погибшей девушке, разворачивались яркие картины недавнего прошлого. И он больше не чувствовал ни боли в спине, ни вывернутых рук и стертых запястий.

В своих воспоминаниях он шел по рыночной площади Варры за пару дней до того, как удо принес послание от Сагюнаро. Празднично одетая толпа шумела, веселилась, переходила от одного павильона с едой к другому, то и дело слышался громкий смех и беззаботные вскрики. В стороне соревновались в стрельбе из лука, оттуда доносились удары стрел о мишени, одобрительные или насмешливые возгласы. Малышня каталась на карусели, и радостный визг долетал до небес.

Рэя, двигающегося наперерез основному потоку, пихали со всех сторон, и никому не было дела до его знака заклинателя. Только те, кто сталкивался с ним лицом к лицу, разглядев печать, пытались уступить дорогу, приветливо улыбаясь, или просто дружелюбно кивали.

Праздник осени. Все веселы, счастливы и беззаботны. Он сам невольно заразился этим настроением и отвечал улыбкой на улыбки встречных. Поэтому грубый, резкий голос за спиной прозвучал в неприятном диссонансе со всеобщим благодушием:

– Эй, приятель. Не спеши.

И чтобы у заклинателя случайно не возникло сомнений, что обращаются именно к нему, на плечо легла тяжелая рука. Рэй развернулся и увидел кряжистого мужчину с загорелым лицом. На то, что тот далеко не молод, указывали белые, словно рис, волосы. Их густая шапка наползала на лоб, из‑ под нее сердито и недоверчиво смотрели светло‑ серые прищуренные глаза. Две глубокие складки пролегли от носа к тонким губам, и больше морщин на его угрюмой физиономии не было. Простая, добротная одежда ремесленника – кожаная курта и полотняные штаны, на ней странновато смотрелся широкий пояс, набранный из тонких металлических пластинок. На каждой был выгравирован тонкий узор – крошечный молот, вокруг которого летают искры.

– Где взял яри? – грозно спросил незнакомец.

– А тебе, уважаемый, какое дело? – не слишком любезно осведомился заклинатель.

– А дело в том, что сделал его я, – пальцы словно из железа сдавили плечо Рэя, – и не для тебя.

Казалось, еще немного, и он потащит юношу к властям, чтобы заявить о краже.

– Давай говори – откуда у тебя копье? – Жесткие, резкие интонации, звучащие в его голосе, могли обмануть кого угодно, только не Рэя – слишком часто ему приходилось слышать, как люди пытаются скрыть за ожесточением глубокую тревогу и растерянность.

Можно было потребовать доказательств, что копье создано именно его руками, но заклинатель видел искреннее беспокойство и смятение кузнеца. Он ждал ответа с нетерпением и в то же время боялся услышать что‑ то плохое.

– Это подарок, – ответил Рэй спокойно.

Кузнец нахмурился, в его глазах цвета стали мелькнуло недоумение, быстро сменившееся глубочайшим сомнением.

– Почему я должен тебе верить?

– А почему я должен что‑ то доказывать?

Вокруг шумели, толкались и громко разговаривали люди, некоторые с любопытством поглядывали на двух мужчин, что‑ то тихо выясняющих.

– Потому что я выковал это копье для младшей внучки. – Кузнец понизил голос, наклоняясь ближе к собеседнику. – И она не расставалась с ним ни на час.

– Вы дед Нары?! – Сложно было даже представить, что когда‑ нибудь могла состояться подобная встреча.

Хватка на плече Рэя ослабла.

– А ты ее знаешь, как я вижу, – он чуть успокоился, но смотрел все еще настороженно.

– Да. Знаю.

– Что у нее случилось, если она отдала тебе яри?

Рэй ответил не сразу. Он не представлял, что сейчас происходит в жизни Нары. Быть может, она счастлива, получая новые знания, а может, наоборот, – страдает и мечтает покинуть Агосиму.

– Это долгая история.

– Тогда идем. Поговорим.

Кузница деда Нары находилась недалеко от торговой площади, в самом начале улицы оружейников. Над ней стоял звон молотов, скрежет полировальных станков, шипение охлаждаемого металла.

– Она давно сообщала вам что‑ нибудь о себе? – спросил Рэй, шагая рядом с мастером.

– Прислала письмо где‑ то полгода назад. – Он кашлянул, вновь выдавая беспокойство. – Говорила, что собирается в отдаленный храм вместе с учителем. С тех пор ни слуху ни духу.

Они подошли к большому приземистому дому. Две узкие, высокие двери, ведущие в оружейную, были распахнуты. Оттуда слышалось осторожное позвякивание металла, вжиканье точильных камней, деликатные голоса покупателей, рассматривающих клинки.

– Вы делаете не только магическое оружие? – Рэй увидел пожилую женщину, выходящую из лавки в сопровождении продавца. Та держала сверток, из которого выглядывали рукоятки кухонных ножей.

– Мы все делаем, – ответил кузнец хмуро.

– Мастер Нишидо. – Ему навстречу устремился юноша, провожавший покупательницу – ровесник Рэя, – и, не глядя на гостя, заговорил быстро: – Только что пришли мечи от полировщика. Ругор говорит – плохо сделали. Вы смотреть будете?

– Не сейчас, – отрезал тот, чем поверг ученика в глубочайшее удивление, он застыл, вытаращив глаза – видимо, еще никогда учитель не откладывал работу.

Рэй вошел следом за кузнецом, миновал зал, где трое мужчин рассматривали стойку с мечами. Рядом с ними стоял еще один ученик, что‑ то вполголоса им втолковывая. Все четверо почтительно поздоровались с мастером.

Заклинатель быстро осматривался на ходу. Кроме оружия здесь было много ножей – всех возможных размеров: для разделки рыбы, мяса, овощей, вскрывания ракушек и чистки чешуи, щипчики для удаления мелких костей и даже трехгранные штыри непонятного назначения.

За этим залом виднелось еще одно помещение. Там стоял точильный станок, на столе между мисок с водой лежало несколько мыльных камней. А на полке возвышалась статуэтка, изображающая крепкого, улыбающегося мужчину в набедренной повязке, сидящего на наковальне. Перед ним стояло подношение – несколько мешочков с рисом. Один развязан и наполовину пуст.

Ругор – один из помощников духа Руга, который, по легендам, был не только выдающимся воином, но и сам ковал свое оружие.

Рэй прошел мимо, следуя за хозяином, и ему показалось, что каменные смеющиеся глаза внимательно следят за ним.

Кузнец отодвинул неприметную дверку в глубине комнаты, пропустил гостя и вошел сам. Звон молота стал громче.

Здесь не было ничего, кроме циновки на полу и круглого окна в потолке. Из него рассеянный свет лился на единственную подставку, где стоял один‑ единственный клинок. Длинный наконечник копья с волнистым рисунком на лезвии. Точно такой же, как тот, что был сейчас за спиной Рэя, только в два раза больше.

– Это каору, – сказал хозяин, заметив интерес гостя. – Старший брат яри…

Он опустился на циновки, продолжая наблюдать. А Рэй не мог отвести взгляда от оружия. В нем тоже ощущалась магия, но пока затаившаяся. Казалось, копье спит в облаке рассеянных солнечных лучей.

– Как вы создаете эти клинки?

– Нара тоже хотела знать, – усмехнулся кузнец. – Ну, давай, я слушаю твою историю.

Начать рассказ помешал стихший звон молота, тяжелые шаги и ощущение приближения чего‑ то огромного.

Дверь открылась, и в комнату вошел двойник статуэтки, стоящей на полке в соседнем зале. Только ростом заметно выше человека, мощный, стремительный; поверх белой набедренной повязки – кожаный фартук, на лбу – веревка, перетягивающая волосы. Лицо хмурое и недовольное. Глаза – как два угля. Ругор, которого оторвали отдела.

– Заклинатель, – сказал он низким рокочущим голосом, глядя исподлобья на Рэя, – так и знал. Зачем ты его притащил?

– Я сам пришел, – вежливо сказал гость, – прошу прощения, что помешал. Я не хотел прерывать вашу работу.

– Он знает, где девочка, – сказал Нишидо.

Дух‑ кузнец слегка оттаял, тоже присел на циновку и приготовился слушать. Заклинатель опустился на пол, положив яри рядом.

Он уже сбился со счета, сколько раз пересказывал эту историю. Последнее испытание, знакомство с Нарой, поход в Агосиму, новая встреча, бегство от магов…

– А я говорил тебе – учи ее, – заворчал ругор, когда он замолчал. – Но нет, твердите вы – девушек не подпускают к металлу. Вот теперь ищи ее в Агосиме. – Дух посмотрел на Рэя и произнес растроганно: – Она ко мне в кузню еще вот такой приходила. – Его рука поднялась над полом, показывая высоту чуть больше роста кошки. – А все твои ученики бездари. Вот помрешь – уйду.

Рэй невольно улыбнулся, слушая его упреки. Ругоры часто являлись к талантливым кузнецам сами, не дожидаясь приглашения. И работали вместе с хозяином, помогая ему создавать удивительные вещи и уникальное оружие – простое и магическое. Оставались в кузнице до тех пор, пока мастер был жив, а если у него появлялся такой же талантливый ученик – продолжали работать и с ним даже после смерти владельца мастерской.

– Послушай, ты мог бы пойти в Агосиму… – начал было кузнец.

– Нет, Нишидо Теруа, – сурово сказал ругор, – духи‑ союзники, а я имею надежду причислять себя именно к ним, в этой провинции не появляются.

– Почему? – спросил Рэй, с интересом слушающий диалог.

– Только Ругу известно, – ответил тот, почтительно произнося имя высшей сущности, которой верно служил. – Мы и путей туда не знаем. Нас не призывают. Там почитают только разрушителей. – Ругор натолкнулся на вопросительный взгляд заклинателя и пожал мощными плечами. – Может, считают, что они сильнее, или вообще забыли слова, с которыми обращаются к нам.

– Ладно… – Кузнец, которому были не интересны тонкости вызова сущностей, нетерпеливо пошевелился. – Так что с Нарой?

– Когда я видел ее в последний раз, она была жива и здорова. Но я не знаю, что с ней теперь.

Два кузнеца – человек и дух – с одинаковой печалью покачали головами. Можно было не сомневаться – оба любили Нару.

– Если увидишь ее или письмо получишь, – сказал Нишидо, – сообщи нам, а ей передай – беспокоимся за нее. Домой ждем.

Ругор молчал, но смотрел на него с надеждой.

– Обязательно, – ответил Рэй. – Я скажу ей…

– Давай яри, – неожиданно сказал дух, поднимаясь с циновки, – заточу и отполирую.

Рэй поднял копье и подал ему. Тот взял оружие с величайшей почтительностью и понес к шлифовальному станку.

Он вернул его сияющим и еще более прекрасным, чем прежде…

Теперь оно лежало возле мертвой Нары, возвращенное, наконец, хозяйке. И заклинатель не знал, как сможет сообщить о ее смерти кузнецам. Впрочем, он не знал даже, выживет ли сам. А если маги соберут весь свиток – останется ли вообще хоть кто‑ то, кому будут нужны новости о девушке, которая мечтала создавать магическое оружие.

Колесница шла ровно, но дрожь костлявого остова отдавала постоянной болью в позвоночнике. Ее догнала повозка, на которой стоял Сагюнаро. Слепое лицо подставлено волне встречного воздуха, одежды развеваются, наполненные ветром. Когда черные корпусы поравнялись, он на ходу перепрыгнул на ту, к которой привязан Рэй, ухватился за прутья. Видно было, что для него привычен подобный способ передвижения.

Можно было предположить, что он догадался, как паршиво сейчас его другу, и захотел подбодрить хотя бы своим присутствием. Но при взгляде на безучастное, белое лицо, левая часть которого была разрисована тонкой сложной татуировкой, подобное предположение сразу исчезало.

– Я говорил с твоей матерью, – быстро сказал Рэй, не желая терять надежду, что его понимают. – Она просила меня найти тебя. Твой отец тоже здесь. Он ранен во время сражения. Тора поехала в мертвые земли, чтобы доставить туда часть свитка. Мы все пытаемся помочь…

Сагюнаро молчал, не показывая, что слышит его. И к Рэю неожиданно подкралась предательская мысль – а не был ли прав в итоге тот заклинатель, который убеждал его убить шиисана. Но он тут же прогнал ее.

Сагюнаро с нереальной легкостью переместился на колесницу, поравнявшуюся с ними. В ней сидел учитель Хейон – такой же невозмутимый, как прежде. И, глядя на него, Рэй испытал новый приступ злости. Из‑ за него погибла Нара. Из‑ за него Казуми превратился в подлую тварь, выслуживающуюся перед убийцами.

Эти ложные учителя вытаскивали из учеников все самое плохое. Казуми и прежде был подловат, но теперь стал откровенным отбросом. Нара не выжила, потому что оставалась человеком и не смогла взращивать в себе безжалостного, циничного исполнителя приказов. Сагюнаро стремительно скатывался в мир духов.

Чтобы не видеть их всех, Рэй на мгновение прикрыл глаза и тут же услышал голос, напомнивший скрежет точильного бруска по ножу:

– Хочешь, покажу тебе кое‑ что?

Тело заклинателя осталось привязанным к повозке, а вот его сознание опрокинуло в темноту. Несколько минут ничего не происходило, затем зрение прояснилось.

Рэй увидел себя стоящим посреди огромного пространства, наполненного влажным, свежим ветром.

Под ногами лежали белые камни, между ними зеленели пучки травы. Каменистая равнина уходила далеко за горизонт. Справа от Рэя возвышались невысокие холмы. Слева, очень далеко, земля сливалась с морем. На ровной глади этого далекого моря виднелись черные черточки – корабли. В небе летали чайки.

– Огира. – Кодзу появился рядом, и над его головой начали сгущаться облака, сквозь которые хищно смотрел глаз луны. – Такая, какой она была много сотен лет назад. Какой я ее запомнил. А теперь смотри.

С холмов на равнину хлынули десятки белых фигур, им навстречу устремились точно такие же со стороны моря. Между ними взметнулись серые тени духов.

Картина приблизилась. Теперь Рэй видел яростные лица югорцев, датидцев, хакатцев, они рвали друг друга формулами, разрубали магическим оружием. Прямо на Рэя несся заклинатель с огромным изогнутым тати, явно собираясь снести ему голову. Но из‑ под земли на поверхность вырвалась рука, схватила его за ногу и швырнула, прямо в зубастую пасть, распахнувшуюся среди камней. Рэй услышал вопль, хруст костей и увидел фонтан крови, взметнувшийся в воздух. Женщина с длинными золотыми волосами с нечеловеческой силой подняла на копье мужчину, сплетавшего сложную формулу и замешкавшегося. Швырнула его тело в толпу и тут же погибла сама, когда на нее с рычанием набросилось сразу три обаками.

– Фрагмент сражения, – с наслаждением сказал кодзу, перекрывая голосом, зазвучавшим как медный колокол, стоны умирающих, вопли духов и звон оружия. – Сейчас все умрут. А потом начнут сначала.

– Ты перетащил к себе всех этих заклинателей? Они здесь со времен той последней войны?! – Рэй не верил своим глазами.

Кодзу выглядел польщенным.

– У меня большая кладовая.

– И ты бесконечно повторяешь это сражение?

– Не только это, – гордо заявил дух. – Еще у меня есть осада моего храма.

– Кто в здравом уме будет строить храм для пожирателя мыслей?

– Весьма благоразумные люди, не чета нынешним. Они знали, что если время от времени оставлять подношение для меня – я не буду забирать их красивых юношей и девушек.

– И ты их не забирал? – скептически осведомился Рэй.

– Забирал. – Он ухмыльнулся, распахнув пасть от уха до уха. – Но люди так забавно устроены – чем более жестоко с ними обходиться, тем богаче станут их подношения.

– Ты еще безумнее, чем я думал.

– Знал, что ты оценишь. Может, это зрелище заставит тебя передумать и остаться? – Он повел драным рукавом, предлагая Рэю полюбоваться новым фрагментом сражения.

Заклинатели раскалывали валуны, и выбиравшиеся на волю духи земли крушили каменными кулаками врагов. Песок жадно глотал кровь, и Рэю стало казаться, будто он видит, как под его ногами пульсируют вены, наполняющиеся багровой жидкостью.

От формул дрожал воздух, они сплетались, накладывались друг на друга, приобретая совершенно чудовищные формы.

Рэй поймал себя на том, что начинает запоминать особенно мощные вариации заклинаний, которые делали вызванных духов еще сильнее, – он видел, как мармух разросся до размеров небольшого холма, и каменные чешуйки его тела, разлетевшись во все стороны, скосили большую часть людей. А обаками, став в пять раз больше, обзавелись тремя лишними головами и шеями, получившими способность вытягиваться, словно язык хамелеона.

– Ты учишься противоестественно быстро, – проскрипел кодзу одобрительно. – Хочешь сразиться вместе с ними? Потренируешься применять новые знания.

– Нет, – сказал Рэй, отворачиваясь.

– Ждешь реальной битвы? Хорошо.

Заклинатель не ответил. Потому что мир вокруг начал лопаться. В лицо ударил поток ледяной воды. Рэй рванулся, закашлялся и открыл глаза.

Напротив колесницы стоял Руам с пустым ведром.

– Подумал, что ты решил умереть.

– Не дождетесь, – ответил пленник, переводя дыхание.

Маг рассмеялся, потом вдруг прищурился, взглянув под колесницу, шевельнул рукой, и из‑ под черного обода с обиженным писком выползла большая черная крыса.

– Таккар, – произнес Руам задумчиво, наклонился, взял духа за хвост и поднял.

Тот, оглушительно пища от ужаса, бил лапами в воздухе и таращил красные круглые глаза. Теперь, когда наместника с его хранителем не было рядом, духи – спутники пожирателя мыслей – снова появились, их больше не пугал дракон.

– Значит, кодзу продолжает следить за тобой. – Во взгляде мага мелькнуло удовлетворение. Он подбросил таккара в воздух, и тот разлетелся в пыль. – Передавай ему мое глубочайшее почтение.

– Непременно, – ответил Рэй. – Долго вы собираетесь тащить меня за собой?

– До храма пожирателя мыслей. Ты ведь дружен с ним. Вот и откроешь для нас его дом. Уже скоро. Мы приближаемся к Огире.

Маг развернулся и неторопливо удалился.

Рэй огляделся. Колесницы стояли на краю обрыва. Казалось, тот срезан огромным ножом, и внизу виднелось бескрайнее голое пространство. Сверху оно было похоже на шкуру неведомого зверя – косматая серая шерсть, которую поднимают острые позвонки, кое‑ где видны костяные наросты и глубокие затянувшиеся шрамы, оставшиеся после ударов чужих когтей.

Маги вырвались за пределы Датидо, пересекли небольшой кусок Синоры – родной провинции Рэя, пронеслись по Росе, и все это за день. Теперь колесницы стояли на границе Огиры, и заклинатель чувствовал ее мертвое дыхание.

Покинув повозки, румунгцы тихо переговаривались. Иногда от них тянуло едва уловимыми формулами, но заклинатель, как ни старался, не мог разобрать из их беседы ни слова, а символы, которые те применяли, слишком быстро разрушались. Время от времени то один, то другой шима поднимался над плечами хозяев и тут же исчезал.

Фигура в красном одеянии отошла от остальных и направилась в сторону, мимо пленника.

– Учитель Хейон! – окликнул Рэй. – Не хотите побеседовать? Или боитесь подойти?

Заклинатель чувствовал, как в нем закипает неуместное веселье того, кому нечего терять.

Бывший наставник подошел не спеша. Несколько магов с любопытством обернулись.

– Долгий же путь мы проделали оба, – сказал Рэй, глядя на человека, которого безмерно уважал прежде. – У вас за спиной шима. У меня – прутья чужой колесницы.

Тот стоял, невозмутимо рассматривая бывшего ученика. Тонкое бледное лицо лишено возраста и какого бы то ни было выражения. Раньше молодой заклинатель думал, что мастер умело скрывает свои чувства, обладая огромной силой воли, теперь понял – никаких чувств у него нет.

Насмотревшись на пленника, учитель спокойно, почти равнодушно обронил:

– Ты многого не понимаешь, Рэй.

– Чего же, например? – усмехнулся тот.

– Мотивы поступков людей гораздо сложнее, чем ты можешь себе представить.

– И какие мотивы у вас?

– Знания. И плата за них очень высока. Время, силы, жизни… впрочем, мы уже беседовали об этом с твоим другом, когда он был еще в состоянии понимать.

Рэй поднял взгляд и увидел стоящего неподалеку Сагюнаро. Казалось, тот жадно прислушивается к их разговору.

– Вы ошиблись с ценой, Хейон. Платить за знания можно только своей жизнью, а не чужими. Иначе вы получите в итоге лишь разрушение, плен, перерождение, деградацию, смерть.

– Не спорь с ним, – послышался голос Руама. – На одно твое слово у него будет десять.

Хейон промолчал, видимо размышляя, стоит ли прислушаться к этому совету, больше напоминающему приказ, затем развернулся и удалился. Рэй посмотрел в ту сторону, где стоял Сагюнаро, но его там больше не было.

– Я слышал вашу беседу, – неожиданно сказал Руам, подходя ближе. – Все хочешь понять, зачем твой бывший учитель делает то, что делает? – Он выдержал многозначительную паузу и произнес насмешливо: – Ответ очень прост – власть. В ордене Варры он ее не получил. Хотя всячески пытался доказать свою значимость и уникальность. Но все места в Башне уже были заняты. Он плел интриги, как и большинство ваших заклинателей, однако все равно не смог зацепиться среди верховных магистров. Лелеял мечты о собственной армии, поэтому набрал сразу десяток учеников – не оставлял надежды, что сможет воспитать из вас воинов, готовых пойти за ним по одному его слову…

Руам замолчал, глядя на Рэя, чтобы понять, какое впечатление производит на того его обличительная речь.

– Но на подготовку военного переворота нужно время, вас всех надо было продолжать учить, и совсем не безобидным формулам, а происки Хейона стали вызывать подозрения. Тогда он просто сбежал. Вышвырнул своих учеников в день духов на улицу. Тех, кто смог выжить, прихватил с собой и забрал кое‑ какие сведения, которые были важны для нас. – Маг рассмеялся. – Нет, бесспорно, в хитрости ему не откажешь. Он изучал древние свитки и понял, что такое Агосима на самом деле. Не забытая, убогая провинция, где доживают свой век жалкие неудачники, а мощная сила. Хейон думал добиться власти в Румунге, и мы даем ему иллюзию этой власти.

Руам оглянулся в ту сторону, где исчезла красно‑ белая тень.

– Кстати, он возлагал большие надежды на твоего друга – Сагюнаро. Вернее, на его отца. Надеялся, что тот поддержит его притязания. Но наместник Югоры недвусмысленно дал понять, как его не интересует грызня заклинателей за власть. Хотел забрать сына домой, однако тот сопротивлялся и мечтал честно помогать людям. К тому же слишком доверял учителю, чтобы усомниться в благородстве и правильности его поступков.

Рэй подумал, что кодзу опять оказался прав. Власть – единственное, что интересовало людей, которые окружали его. Прежде эти сведения могли что‑ то изменить. Теперь это уже не имело значения.

– По колесницам, – прозвучал громкий приказ Сикха, и маги тут же бросились занимать свои места.

Повозки одновременно подобрались к краю обрыва и с огромной скоростью устремились вниз. Казалось, они собираются разбиться вдребезги, но, когда до удара о камни осталось не больше пары секунд, начали тормозить. Рэя сначала вдавило в ребра колесницы, затем швырнуло вперед, и если бы он не был привязан – его голова уже раскололась бы о ближайший булыжник.

Маги влетели в Огиру, словно стая сейкачи в пруд, не опасаясь, что там могут обитать более опасные хищники.

Широкая полоса выжженной земли окружала мертвую землю. Надо было отдать должное заклинателям прошлого – они хоть и уничтожили эту территорию, но оставили четкую границу. Здесь безопасно. А сюда – лучше не соваться.

Корка спекшегося песка скрывала под собой глубокие раны. И те продолжали болеть даже сейчас, спустя много веков.

То, что сверху выглядело клочьями звериной шерсти, оказалось серой травой. Она росла сразу за широкой полосой границы и колыхалась на ветру, обвиваясь вокруг камней, словно водоросли.

Пространство вокруг было источено дырами, проходами, лазами для духов, словно изъеденное червями яблоко. Маги прошлого вызывали здесь столько сущностей, что изрешетили грань между двух миров невидимыми тоннелями, но закрыть их не смогли или не успели.

Мертвая провинция прижималась израненным краем своих земель к территориям соседней Росы. Гризли, который был оттуда родом, рассказывал остальным ученикам в храме ужасные истории о приграничье, где по ночам раздавались жуткие звуки, похожие на плач и пение, а неведомые существа бродили по сожженной земле.

Синора – родина Рэя – также страдала от дыхания Огиры. Горячие ветра, вырывающиеся из нее, или внезапные нашествия насекомых оттуда часто губили урожай. Животные, случайно забредающие на погибшие поля, приходили обратно, зараженные бешенством, люди не возвращались никогда.

Заклинатель ощущал непрерывное движение, как будто смотрел в реку, где под водой шел косяк рыб. Шевеление плавников, всплески, хлопанье жадных ртов.

Колесницы магов сдвинулись. Теперь они шли плотным клином, разрезая своей мощью горячий и в то же время как будто мертвый воздух. Рэй задыхался от жары, едкий пот заливал глаза, одежда липла к телу. Лучи солнца, стоящего в зените, били по голове мягкими молотами. Мелькнувшее воспоминание о прохладном и темном мире кодзу принесло призрачное, но все же облегчение, и заклинатель стал думать о плотных облаках, холодном свете луны и ледяных камнях, к которым можно прижаться пылающим лбом. Стало легче.

В полном беззвучии шепот травы звучал с монотонным постоянством. Затем к нему присоединился громкий прерывистый шорох, скрип, пощелкивание.

Маги начали оглядываться. Их шима стали проявляться один за другим и реяли над повозками, словно стервятники, высматривающие падаль.

«Как бы вам самим не стать добычей», – подумал Рэй и представил, как было бы неплохо, если бы гости из Румунга погибли от существ Огиры. Впрочем, судя по рассказам – те привыкли к враждебным духам у себя в Агосиме. Вряд ли их испугают местные.

– Вон те камни двигаются, – сказала Ари ехавшему рядом магу – смуглому, с крючковатым носом и сросшимися у переносицы бровями.

Рэй, также заметивший движение неподалеку, сжал кулаки, вновь испытывая злость от своей беспомощности.

Это были не камни, а люди… наверное, когда‑ то они были людьми. Жившими здесь или случайно попавшими в Огиру. Серые тела, поросшие клочьями шерсти, напоминающей цветом траву. Они передвигались, впиваясь в землю мощными зубами передней челюсти, и подтягивали вперед туловище, словно гигантские черви‑ трубочники. Тощие, длинные руки и ноги, похожие на ветки, беспомощно тянулись следом за ними. Рэй испытал нечто вроде той ярости и отвращения, которые одолевали его в башне ордена. Еще одно порождение магии заклинателей. Пусть они и не были напрямую виноваты в этом.

Переродившиеся поняли, что их заметили, и поползли быстрее. Стук зубов, втыкающихся в землю, участился, тела шуршали между камней.

Рэй увидел, как Сагюнаро, ехавший на первой колеснице, спрыгнул и устремился к существам. Левая рука, превратившаяся в меч, перерубила позвоночник одной из тварей. Маги поддержали его формулами. Передние повозки начали давить жителей мертвой провинции. Те, даже не помышляя о бегстве, набрасывались на черные прутья. Отрывали от земли верхнюю часть туловища, которая, как успел разглядеть Рэй, была утыкана мелкими загнутыми шипами, и обрушивали ее на прутья.

Маги били их сложными формулами, как понял Рэй по отголоскам – соединяющими элементы, убийственные для духов земли и одновременно лишающие воли людей.

Сагюнаро стоял уже по колено в трупах. Они лежали вокруг серыми грудами – мертвые порождения мертвой земли.

Один из перерожденных вынырнул рядом с пленником, нацелился на него, но Рэй отшвырнул его прочь, воспользовавшись тем самым заклинанием, которое применяли маги. Как и в прошлый раз при попытке применения формулы, его с силой ударило о колесницу. Однако тварь рухнула рядом с «когтем» повозки Сикха, и тот придавил ее к земле. Она извивалась, не издавая ни звука. Лица у нее не было – все та же шкура, утыканная крючьями.

Последних нападавших добили, и маги посчитали не лишним потратить пару минут на изучение редких существ.

– Ари, – позвал Сикх, – взгляни, это по твоей части. Соединение несоединимого. Плоть, земля и трава. Можешь использовать?

Маг спустилась с колесницы, склонилась над перерожденным, по‑ прежнему вырывающимся из‑ под тяжелого шипа.

А Рэй вдруг почувствовал чужое присутствие совсем рядом, кто‑ то выглянул из невидимого окошка, понял, что поблизости никого нет, и поспешил выбраться наружу.

Маленький дух, воровато оглядываясь, запрыгнул на колесницу и начал грызть веревку, врезавшуюся в запястье Рэя.

– Ярудо, – зашипел тот. – Тебя убьют. Уходи.

Мальчишка помотал головой, путы на левой руке начали слабеть. Еще немного, и запястье было бы свободно. Увлеченные новым пленником, маги не обращали на прежнего внимания. Заклинатель натянул веревку, чтобы быстрее разорвать ее, волокна лопались под острыми зубами духа разбитого очага. Но он не успел довести дело до конца.

– Уходи! – повторил Рэй именно в то мгновение, когда Руам начал поворачиваться.

Ярудо испарился. Маг оглянулся, скользнул по заклинателю преувеличенно равнодушным взглядом, однако не заметил ничего подозрительного. Шепнул что‑ то Ари, и та поспешила к своей повозке.

Остальные добили пленную сущность и заняли колесницы. Огира снова двинулась им навстречу. Но сквозь ее враждебное пекло заклинатель ощутил легкое дуновение надежды – теперь он не был один. И хотя духа разбитого очага нельзя было назвать очень сильным союзником, как бы кодзу ни кичился своей силой – помощи от мальчишки, которого пожиратель мыслей презирал, было больше.

⇐ Предыдущая 18 19 20 21 22 232425 26 27 Следующая ⇒