ЦВЕТ СИРЕНИ 4 страница

Вечером рокового дня, когда Салли отчаянно ломал голову, как всё-таки напоить отца снотворным, в гости пожаловали Барнсы, и Салли весь вечер просидел как на иголках, то и дело косясь на часы. Время то тянулось бесконечно, то срывалось с места и мчалось галопом. Салли боялся, что ничего не получится, да ещё Грэг был особенно наглым. Он весь вечер не отпускал Салли от себя, отпускал пошлые шуточки в адрес Тобиаса, и Салли скрипел зубами, борясь с искушением достойно ответить. Но выдавать себя было опасно. Не зря папа твердил снова и снова " Терпи! "... Барнсы ушли только в половине одиннадцатого вечера, когда Салли уже начал молча паниковать. После ухода гостей Арчибальд собирался поработать с документами в своём кабинете и потребовал у Орри внушительную чашку чая с мятой. Салли понял, что другого случая может не представиться, и перехватил родителя у самой двери в кабинет.

- Папа, я сам, - сказал омега, аккуратно забирая поднос с чаем у Орри.

Орри хмуро покосился на сына... и уступил.

- Хорошо, иди... только не задерживайся.

Салли кивнул и вошёл. Он увидел отца, сидящего в роскошном кресле и небрежно курящего. В воздухе уже повис сизый дым. Салли, отчаянно волнуясь, приблизился к письменному столу. Арчибальд с удивлением воззрился на сына.

- Ты? А где Орри?

- Я вместо него, - тихо ответил Салли, опуская поднос на стол. Руки омеги мелко тряслись, и чашка с серебряной ложечкой дребезжали. Заветный пузырёк буквально жёг карман.

Арчибальд недоумённо оглядел сына с головы до ног, и в его глазах сверкнуло что-то, отчего в душе юноши всё снова начало холодеть. Это была какая-то особенная жадность... Ноздри альфы подёргивались. Отец словно увидел его в первый раз.

- Ты, значит? - И шершавый язык облизал губы.

Салли с трудом выносил отцовскую вонь, которая, казалось, усилилась. Краем глаза омега заметил, как в штанах отца начинает бугриться, и понял, что, возможно, совершил ужасную ошибку. Его не зря отселили в отдельное крыло, едва Салли вступил в возраст созревания... Салли не раз слышал, что старшие отцы иногда не брезгуют даже собственными детьми, и до смерти боялся, что и его отец когда-нибудь переступит эту черту. Например, он доподлинно знал, что Омар Долли был срочно выдан замуж, чтобы скрыть грех его отца, прижившего ребёнка собственному сыну... Запах омеги возбуждал альфу, и Арчибальд полностью осознал, что его сын уже вырос. Может, течки у него и нет, но начинать таким образом...

Резкий рывок, и Салли брошен животом на стол, а руки Арчибальда алчно мнут его зад. Салли попытался вырваться, но его ткнули носом в столешницу.

- Цыц, щенок! Раз уж сам пришёл, то не дёргайся. Пора бы тебе узнать, что такое альфа, чтоб потом не так скулил после свадьбы.

- Но ведь... я должен быть...

- А кто узнает? Ко дню свадьбы ты снова будешь узким, как целка, а кусать я не собираюсь. Надо же, а ты и впрямь хорошенький... Папаня твой уже стареет, мокреет скверно, а ты свеженький... - Альфа навалился сверху и смачно принюхался к сыну. - Да-а... не зря омеги Спенсеров считаются самыми лучшими - пахнете все как на подбор о... енно!

Салли мутило от отцовской вони. Он задёргался под телом отца, который уже целенаправленно нащупывал пуговицы на его штанах.

- Отпусти! Я же твой сын...

- Ты - омега. И какая разница, если ты не течёшь? С одного раза ничего не будет.

- Я всем расскажу...

- Да кто тебе поверит?! - Арчибальд вцепился в волосы сына и встряхнул. Из глаз Салли брызнули слёзы боли. - Вы же все ненормальные! И за что только боги создали вас похожими на нас? - Альфа резко перевернул сына на спину. - Какой вам прок от яиц, если они не способны давать семя для зачатия детей? - Пятерня сжала пах омеги, и Салли едва не вскрикнул. - И кто только придумал, чтобы омеги зачинали детей и рожали их через задницу? Вы - всего лишь ненормальные истеричные безмозглые уроды. А раз ни на что другое не годитесь, то просто молчите и подчиняйтесь.

Салли понял, что влип. Что же делать??? Неужели первым в его жизни станет не Тобиас, а собственный отец? Но ведь это страшный грех!!! Смешение крови родителей и детей делает кровь грязной... Это в первозданную эпоху, когда люди ещё были малочисленны и хранили в себе частичку особой божественной благодати, такие союзы были допустимыми, но сейчас этого не должно быть!.. И Салли сорвался.

Он так и не понял, откуда это взялось. От обжигающей обоняние отцовской вони, от ощущения его рук, начавших раздевать, от ощущения тяжёлого дыхания над ухом и пыхтения что-то в нём щёлкнуло, и Салли с истошным воплем рванулся. Не ожидавший такого альфа чуть ослабил хватку, и Салли вывернулся. Он отпрянул от стола и начал торопливо застёгиваться.

- Куда это ты? - прорычал Арчибальд. - Я не позволял тебе уходить!

- Не смей меня трогать! - прохрипел Салли, опуская руку в карман и сжимая в ладони пузырёк. Он лихорадочно думал, что делать дальше. Позволить отцу снова завалить себя на стол и, пока он занят, плеснуть в чашку? Противно, омерзительно... больно... страшно. Арчибальд смотрит на него и ухмыляется. Он гораздо выше и массивнее, сильнее. Если снова поймает, то уже не вырвешься. И как потом смотреть в глаза своему бете?!

- Что значит " не смей"?! Я тебя породил на свет и имею право делать всё, что захочу!

- Не ты породил меня на свет, а папа Орри.

- Но ты - моё отродье! В твоих жилах течёт моя кровь! А значит, я твой хозяин!

- Ещё чего!

Альфа уже начал злиться, и Салли решился на настоящее безумие. Он о таком только читал, но ни разу не думал когда-нибудь попробовать. Чувствуя, как на него всё сильнее давит отцовская сила, омега подпустил отца поближе, а потом резко пнул ногой под колено. Арчибальд негромко взвыл, и Салли вцепился в его ворот, притянул к себе и нанёс удар коленом из последних сил, попав точно в промежность. Арчибальд взревел и согнулся пополам. Воспользовавшись моментом, Салли обежал его, на ходу сбрасывая пробочку с пузырька, и вылил снотворное отцу в чай. Все вытряхнул до капли, после чего засунул пузырёк обратно в карман и ринулся прочь из кабинета. Арчибальд попытался его остановить, но страх придал Салли сил, и омега успел увернуться. Только рукав рубашки треснул и оторвался. Салли пулей выбежал из кабинета и тут же наткнулся на бледного Орри.

- Что случилось? Он что?..

- Он попытался взять меня силой... - выдохнул Салли, и Орри горестно охнул. - Прости, пап... не стоило мне...

- Беги к себе! - велел Орри, прислушиваясь к тому, как ревёт за дверью альфа. - Я попытаюсь его усмирить.

- Но ведь...

- Беги!!!

Салли попятился, а потом развернулся и рванул к себе, где тут же заперся, ясно слыша, как мечется и беснуется в кабинете альфа. От всплесков его силы, казалось, дрожал и трясся весь дом! Салли забился в угол, боясь себе даже представлять, каково сейчас бедному папе. Постепенно всё стихло. Салли продолжал сидеть в углу, гадая, получилось или нет. Если отец своротил чай на пол или учуял снотворное, то всё пропало. Но время безжалостно утекало. Приближалась полночь, а он до сих пор не достал метрику! Тобиас ведь уже ждёт его возле " Пряничного домика"... Выждав ещё немного, Салли решил рискнуть снова. Если ничего не получится, то из этого дома он уже точно не выйдет живым.

Салли вытащил из шкафа свои вещи, торопливо оделся и крадучись начал спускаться. В доме всё ещё было тихо, свет остался только в стороне кухни. Салли оставил свой багаж возле дверей, ведущих вон из дома, собрался с духом... и замер, учуяв аромат Орри. Медленно обернулся. Орри стоял за его спиной и молча смотрел. В его руках Салли увидел какую-то бумагу... и всё понял.

- Папа...

- Бери и уходи, - велел Орри. - Конюшня тоже не заперта, ворота открыты.

- Как?.. Почему?..

- Нет времени объяснять. Тобиас ждёт тебя, верно? Уходи, сынок. Может, тебе повезёт больше, чем мне.

Салли протянул руку, забрал бумагу, развернул... Это была его метрика. Взглянул на родителя...

- Уходи, - повторил Орри, Салли ухватился за ручку чемодана, подхватил саквояж и поспешил на конюшню.

Уже было далеко за полночь.

Ворота действительно были открыты. Салли верхом на своей верной Каури обернулся на родительский дом в последний раз. Больше он сюда не вернётся.

Повалил снег. Салли с трудом видел дорогу в ночной тиши и едва не заблудился. Когда он достиг городской площади, то увидел, что на часах ратуши уже почти три часа ночи. Неужели опоздал?.. Торопливо спешившись, омега отцепил свои вещи от седла, привязал лошадь у уличного фонаря и обнял свою любимицу в последний раз.

- Прощай, Каури. Прости, что не беру тебя с собой...

Лошадь не понимала, что происходит, и ластилась к хозяину. Салли похлопал её по шее, схватил свои вещи и бегом помчался к чайной, до смерти боясь не застать Тобиаса на месте...

Но бета был там. Стоял и ждал, меряя длинными шагами узкую улочку и прижимая к себе одинокий чемоданчик. Услышав топот ног, он обернулся, и на его бледном лице, едва освещённом тусклым светом фонаря, нарисовалось нечеловеческое облегчение.

- Хвала богам... Я уже собирался бежать за вами...

- Меня задержали, - выпалил Салли, останавливаясь рядом с ним и бросая чемодан с саквояжем, - но метрику я всё-таки забрал.

- Замечательно! Тогда идём скорее на станцию диллижансов. Вот-вот должна придти карета - на ней мы и уедем.

- А как?.. - Салли обнял его, переводя сбитое дыхание и чувствуя ответное объятие.

- Нет времени, всё потом. Идём!

Салли кивнул, подобрал свой багаж и зашагал рядом. Тут он вспомнил, что так и не снял проклятое кольцо, остановился, сорвал его с пальца и зашвырнул подальше.

- Может, оно и дорогое, но мне ничего от Барнсов не нужно, - объяснил он удивлённому жениху.

Ждать диллижанс долго не пришлось, и уже на рассвете пара беглецов покинула Руднев. Салли устроился под боком у Тобиаса, быстро пригрелся и устало смежил веки, чувствуя, как засыпает под мерное покачивание кареты. Ночка вышла та ещё, но зато всё получилось. Проклятая свадьба уже не грозит, рядом тот, кто мил сердцу, впереди ждала новая жизнь, и на измученной душе омеги потихоньку начал воцаряться долгожданный покой.

Часть вторая

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 Следующая ⇒