Джек Роган 11 страница

– Вы когда‑ нибудь видели такие прибрежные скалы? – спросил Боун, который подошел к Гейбу. На спине у него был легкий рюкзак, в руке он держал бутылку с водой. – Настолько черные?

Гейб посмотрел на берег и необычные скальные образования, выступающие из воды. По краям бухты из пенного прибоя или песка выглядывали острые обломки черного камня.

– Нечто похожее видел, – ответил Гейб. – Может, они вулканического происхождения.

– Вы думаете, здесь есть вулкан?

Капитан снова окинул взглядом остров.

– Откуда мне знать? Я видел в своей жизни пару вулканов, но тут все как‑ то не так. С другой стороны, я не геолог.

– Необычно это все, вам не кажется?

Гейб промолчал. Боун сам ответил на собственный вопрос. Капитан повернулся к своему отряду. Тори и Кевонн стояли чуть дальше на берегу, на приличном расстоянии от того места, где Панг помогал Боггзу и двум другим матросам закапывать якоря в песок, чтобы катера не утащила первая же большая волна. Они зря тратили силы и время: начался прилив, и вода поднялась до максимального уровня. Но они были хорошими моряками и старались делать все по правилам.

– Ладно, пошли, – крикнул он.

Боггз наклонился над одним из катеров, достал оттуда длинную виниловую сумку, открыл молнию и вытащил винтовку. Он быстро зарядил ее и повесил на плечо.

– Зачем нам оружие, ведь здесь никого нет? – жалобным голосом спросил Боун.

Гейб подумал, что в Калифорнии он, наверное, вел себя так же и действовал на нервы своим приятелям‑ серфингистам.

– Может, и нет. Но команда «Марипосы» погибла. – У капитана на правом бедре висела кобура с девятимиллиметровым пистолетом. – Лучше быть готовым ко всему, чем присоединиться к ним.

Гейб подошел к Боггзу и остальным членам отряда.

Боун поспешил за ним.

– Капитан, как вы думаете, может, мне тоже нужно что‑ нибудь взять?

– Когда мы найдем наш груз, вы все можете вооружиться, я не против. А сейчас пора приниматься задело. Разобьемся на четыре группы. Кевонн, возьми Панга. Идите на запад вдоль берега. Ищите следы, оружие, проломы в линии деревьев – все, что указало бы на команду «Марипосы». Мы с Тори отправимся на восток.

Он повернулся к Боггзу.

– Остальные во главе со старшим механиком пройдут примерно сто ярдов в глубь острова. Там вы разделитесь – двое в одну сторону, двое в другую. Прочешите район крест‑ накрест. Оружие не могли унести дальше. Не отвлекайтесь на сильно заросшие участки и возвышенности.

– Думаю, нам следует дойти до тех холмов, капитан, – сказал Боггз. – Там может оказаться хорошая позиция для обороны. Если капитан «Марипосы» хотел найти место, чтобы спрятаться или сразиться с теми, кто напал на них, он вполне мог окопаться там.

Гейбу совсем не нравилось, когда ему возражали, особенно такие, как Боггз, но он не мог не признать, что его доводы звучат разумно.

– Хорошо. Дойдите до холмов, но не поднимайтесь на них. Если они решили занять высоту, вряд ли они потащили бы наверх тяжелые ящики, а нам только они и нужны. Оружие – наша главная цель. В каждой группе должна быть хотя бы одна рация. Сообщайте мне обо всех находках, даже в тех случаях, если что‑ то просто вызовет у вас сомнения. Решать, что важно, буду я. Все поняли?

Отряд начал расходиться. Тори встала на колени на песок, проверяя свой рюкзак, чтобы удостовериться, что у них достаточно еды и воды. В начале рейса Гейба возмущала мысль о том, что с ними отправили какую‑ то офисную девчонку, которая постоянно будет торчать у него за спиной, а потом доложит владельцам «Вискайи», что она видела на «Антуанетте», но сейчас он был рад ее присутствию.

Тори поразила его силой своего характера. Типичная офисная крыса лежала бы, сжавшись в комок, у себя в каюте и лила бы слезы. Но Тори обладала железной волей и жизнеспособностью, Гейб восхищался твердостью ее духа. Он взял ее с собой на остров в качестве свидетеля, зная, что ей доверяют Эспер и остальные боссы «Вискайи». Гейб твердо решил сделать все, чтобы найти партию оружия, но, если им придется возвращаться домой с пустыми руками, Тори должна рассказать, что он сделал все возможное.

Да, он видел страх в ее глазах, но его парни тоже были напуганы. Разница состояла в том, что остальные члены отряда без возражений следовали за ним, в то время как Тори излучала решимость, не имеющую отношения к Гейбу Рио и его приказам. Кроме того, он понял, что, хотя Тори отчаянно боится, она сделает все, чтобы их экспедиция завершилась успешно и они спокойно вернулись домой. Ему нравилось, что они разбираются с этой проблемой вместе.

– Спасибо, – надев рюкзак, сказала Тори, и они зашагали на восток вдоль берега.

– За что?

– Что не отправили меня с Боггзом.

Гейб начал изучать берег и линию деревьев, но, услышав слова Тори, взглянул на нее.

– Ты действительно считаешь, что я мог так поступить?

– Я подумала, что вы относитесь ко мне как к помехе, – сказала Тори.

Ирония ее ответа, в особенности учитывая его недавние размышления, заставила Гейба покачать головой.

– Нет.

– Рада слышать.

Они шли вдоль линии деревьев, где ноги не так сильно проваливались в песок. За пределами бухты черные скалы были невысокими, но тут и там темные заплаты выглядывали из‑ под песка, как будто он прятал под собой истинное обличье острова, а сейчас истончился, открыв взгляду его каменистую основу.

В одном месте они заметили большую песчаную насыпь, но, подойдя ближе, Гейб увидел, что это старая шлюпка, перевернутая и частично занесенная песком. Она пролежала на берегу так долго, что дерево побелело от солнца и времени. Когда они стояли, разглядывая ее, Тори дотронулась до его руки и показала на заросли чуть дальше: там находились останки маленькой яхты, всего футов сорок длиной, которую почти целиком скрывала высокая трава, и только две поваленные пальмы свидетельствовали о том, что ее с силой вышвырнуло на берег.

– Адский, наверное, шторм был, – сказала Тори.

– Здесь они случаются постоянно, – ответил Гейб.

Впрочем, глядя на голубое небо, с которого солнце проливало на землю обжигающий жар, а ветерок лишь что‑ то тихо нашептывал, представить себе, что этот крошечный остров мог попасть под удар мощного урагана, было невозможно.

Чуть дальше им снова встретилось скопление черных камней, между которыми валялись обломки по крайней мере двух спасательных шлюпок. На отмели перед островом тоже виднелись разбитые корабли, частично или полностью скрытые под водой, но тут их было заметно меньше, чем в бухте. В линии прибоя на волнах покачивалась маленькая лодочка с подвесным мотором, видимо с одной из затонувших дорогих яхт.

– Ничего не вижу, – сказала Тори, когда они прошли около трех четвертей мили. – Мы уверены, что «Марипоса» заходила сюда?

Гейб, на языке которого вертелась дюжина резких ответов, взглянул на нее и честно ответил:

– Я ни в чем не уверен, но ощущение такое, будто здесь кто‑ то побывал.

Тори расхохоталась, и он сердито посмотрел на нее, но она махнула рукой в сторону ближайших к берегу обломков кораблей.

– Тут явно побывало много народа. Это место вообще похоже на Бермудский треугольник, который засасывает людей.

– Я в эту чушь не верю, – ответил Гейб.

Он изо всех сил гнал от себя подобные мысли.

Они прошли несколько шагов, прежде чем Тори откликнулась:

– Я тоже, но, кроме пиратов, мне ничего другого в голову не приходит. Вполне вероятно, что они перебили команды и забрали все, что смогли, потом отбуксировали корабли сюда и бросили. А остров – что‑ то вроде их базы.

– Может быть, – сказал Гейб.

Он не верил в пиратов. Это предположение казалось ему глупым, поскольку они до сих пор не встретили никаких подтверждений того, что здесь появлялись люди: ни старого лагеря, ни костров, на которых готовили еду, ни следов на песке. Ветер и непогода могли уничтожить их, но только в том случае, если они не были свежими. С другой стороны, если пираты тут ни при чем, тогда что произошло со всеми этими кораблями? Никаких других идей Гейбу в голову не приходило.

Тори на мгновение остановилась, чтобы проверить разрыв в линии деревьев, и тут же пошла дальше. Гейб хотел последовать за ней, но тут подул легкий ветерок, который зашелестел в стволах пальм. Капитан поднял глаза и увидел между деревьями ближайшие к берегу холмы. Они были зелеными и коричневыми, местами их покрывал густой слой растительности, и Гейбу стало интересно, как далеко от берега морские птицы заносят семена. Кроме того, повсюду виднелись пики и хребты блестящего черного цвета, и капитан понял, что не ошибся в своих предположениях. В основном остров состоял из черного вулканического камня. Гейб такого никогда не видел.

Тори продолжала идти вперед, и Гейб прибавил шагу, чтобы догнать ее. Они прошли около мили – половину расстояния до места встречи с Кевонном и Пангом, которые отправились в противоположном направлении, – но так и не обнаружили признаков пребывания людей, кроме разбитых лодок. Все это выглядело странно.

Гейб пошел медленнее, чтобы рассмотреть небольшой участок подлеска, который показался ему потревоженным, но на земле вокруг никаких следов не оказалось, и он подумал, что тут потрудилась непогода или какое‑ то животное, хотя до сих пор они их не встретили.

– В чем дело, капитан? – вдруг спросила Тори.

Он повернулся к ней, приподняв одну бровь.

– Здесь не надо называть меня «капитан», Тори.

– Ладно. Гейб, что тебя беспокоит? Ты встревожен, дело не только в том, что тут происходит.

Что‑ то в ее спокойных карих глазах заставило капитана сказать правду.

– Я думаю о Майе и о том, как закончились наши отношения.

Они продолжали идти по песчаному берегу. Тори на ходу засунула руки в карманы.

– Отвратительно?

– Даже не представляешь насколько. Если из‑ за всей этой истории я попаду в тюрьму, вряд ли она станет переживать, – сказал Гейб, подумав, что Майя, может быть, даже будет рада.

Тогда она сможет спать с кем захочет и ей больше не придется беспокоиться из‑ за его ревности.

Он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как напряглась Тори, в глазах которой появился страх. И когда она произнесла его имя, ее голос прозвучал так жалобно, что он снова посмотрел на нее.

– Я не должна попасть в тюрьму, Гейб. Даже на одну ночь.

Эти слова несколько поколебали уважение, которое он испытывал к ней.

– Никто из нас не хочет оказаться там, Тори. И в мои планы это тоже не входит. Я сделаю все возможное…

Тори покачала головой и посмотрела на него, и он удивился, какими жесткими стали ее глаза.

– Ты не понимаешь, я не могу оказаться в тюрьме. Копы узнают, кто я, и тогда…

Гейб нахмурился, когда она замолчала на полуслове.

– В каком смысле, кто ты?

Тори вздохнула и прикусила губу. Гейб по глазам понял, что на секунду она заколебалась, но решила, что может доверять ему. Она пошла дальше, и, почувствовав, что ей это нужно, капитан зашагал рядом.

Тори рассказала ему историю своей жизни до того, как она приехала в Майами, – о жестоком отце и муже‑ бандите, о том, как она придумала план спасения, и о страшном совпадении, которое позволило выполнить задуманное, причем так, что никто не догадался о ее бегстве.

Она рассказала ему о себе, но не назвала своего настоящего имени.

– Он думает, что я умерла, Гейб, – сказала она, снова повернувшись к нему, и он увидел в ее глазах мольбу. – Все считают, что я погибла. Но если я попаду в тюрьму, он поймет, что я жива. И я совершенно точно знаю, что тогда мне конец.

Гейб мгновение смотрел на нее, впитывая ее страх и понимая, что он неподдельный. На Тори наводила ужас сама мысль о том, что она может снова встретиться со своим бывшим мужем. Она боялась его больше, чем тюрьмы или опасности умереть здесь так же, как погибла команда «Марипосы».

– Хорошо, – сказал он. – Не доходя до порта, я собираюсь договориться с «Вискайей», чтобы они выслали нам навстречу небольшой корабль. Мы перегрузим на него оружие. Я не вижу причин, которые помешали бы нам пересадить туда и тебя. Если тебя не будет на борту «Антуанетты», когда она войдет в порт, никто не сможет предъявить обвинение, что ты участвовала в захвате агента ФБР, которого избили и посадили под замок.

– Но Джош знает, что я находилась на борту «Антуанетты».

Гейб пожал плечами.

– ФБР не будет ничего делать, если тебя не найдут, Тори. Ты ведь начала все сначала. Ты можешь просто исчезнуть, как сделала в Нью‑ Йорке.

Тори широко раскрыла глаза от удивления. Почему‑ то такая мысль не приходила ей в голову.

– Но ничего не выйдет, если мы не найдем проклятый груз, – добавил он.

Тори кивнула, и они пошли быстрее. Через несколько минут зачирикала рация, и Гейб быстро поднял ее.

– Слушаю, – сказал он.

– Капитан, мы кое‑ что обнаружили, – прозвучал голос Боггза. – Тут у подножия холма какие‑ то пещеры.

Пещеры. Может быть, команда «Марипосы» укрылась там или спрятала оружие? Капитан представил себе ситуацию и пришел к выводу, что такое вполне могло быть. Моряк на рыбачьей шхуне перед смертью сказал, что капитан посчитал, будто на земле они будут в большей безопасности. «Значит, тот, кто напал на них, превосходил команду „Марипосы“ числом, и они решили сразиться с неприятелем, укрывшись на острове», – подумал Гейб.

– Оружия или людей не видно?

– Пока нет, – послышался голос Боггза сквозь шум помех.

– Хорошо. Продолжайте искать. Свяжитесь со мной, когда что‑ нибудь найдете. Если увидите еще пещеры, обыщите их тоже. И еще, Хэнк.

– Что?

– Осторожнее там.

– Вас понял.

Гейб отключил рацию, из которой снова раздался треск помех, и прикрепил ее к ремню брюк. Тори шла медленнее, прислушиваясь к их разговору, но все равно находилась в нескольких шагах впереди.

– Ты думаешь, они что‑ нибудь отыщут? – спросила она, когда он догнал ее.

– Они или мы. Мы обязательно найдем его.

– Откуда такая уверенность?

Капитан искоса посмотрел на нее и ответил:

– Самое худшее, что могло случиться, это пираты или кто‑ то еще забрал оружие. Тогда получается, что они убили всех, кто находился на острове. Если мы не отыщем груз, то, несомненно, обнаружим тела.

– Какая приятная перспектива, – фыркнула Тори.

У Гейба не нашлось подходящего ответа. Ему нравилось ее общество, но, несмотря на то что ему очень хотелось успокоить Тори, он не мог заставить себя сделать вид, что они оказались в простой ситуации. В ней действительно было мало приятного.

Они молча пошли дальше, только Гейб время от времени искоса поглядывал на Тори. Прежде он постоянно заигрывал с ней, считал симпатичной, даже красивой, но прошло много времени с тех пор, как он гулял по песчаному пляжу не с женой, поэтому, несмотря на проблемы, Гейб вдруг обнаружил, что думает о Майе. Если бы он слушал ее, возможно, ему удалось бы избежать всего этого – ФБР, погибшая команда «Марипосы», странный остров.

«Если бы ты слушал ее, может, она не стала бы спать с другими мужчинами».

Внутри у него вспыхнул гнев, но не на Майю, а на себя за то, что ему в голову приходят подобные мысли. Она с самого начала, когда выходила за него замуж, знала, кто он такой и что он принадлежит океану. Гейб за время их совместной жизни остался прежним, но ее ожидания изменились.

«Ты обязательно выберешься», – сказал он самому себе, как будто его победа могла доказать Майе, как сильно она ошибалась. Глупо, ведь ей наплевать на него. Да, у него был план, благодаря которому им с Мигелем, наверное, удастся избежать серьезного срока, но разве это важно после того, что сделала с ним Майя? Тем не менее Гейба мучил вопрос: продолжит ли «Вискайя» иметь с ним дело, когда все закончится, да и вообще захочет ли кто‑ нибудь доверить ему корабль и команду после такой дерьмовой истории?

Без Майи ему незачем было возвращаться домой.

Три месяца назад

Приглушенное сияние разноцветных светильников, спрятанных по всему периметру, окутывало патио фантастическим ореолом, делая похожим на декорацию. Пальмы, нависающие над оградой, были самыми настоящими, но окружающая обстановка создавала ощущение, будто они искусственные, которое рассеивалось, когда ветерок начинал шелестеть в листьях. В самом центре фонтана посередине патио, между двумя распложенными по диагонали друг к другу барами, установили яркий белый фонарь – главный источник света – и вода вокруг него искрилась и переливалась.

«Синко» отличался классом. Большинство клубов и ресторанов в центре Майами предлагали свои услуги балующимся наркотиками юнцам лет двадцати или занимались тем, что всеми доступными способами заманивали туристов. «Синко» же привлекал людей солидных, и его владельцам каким‑ то непостижимым образом удалось сделать его заведением более высокого уровня, но не дороже тех мест, где по ночам предавалась разгулу молодежь. В ресторане подавали отличную еду, в баре на патио расположился диск‑ жокей, и в воздухе плыли звуки латиноамериканской музыки, причем самой разной, от традиционной до ритмичных клубных композиций.

«И господи, какие сюда ходят красивые женщины! »

Эта мысль металась в сознании Гейба Рио, когда он слушал Серафину, которая рассказывала про свою работу управляющей рестораном и о том, что ее родные в Тампе не понимают, чем ей так нравится Майами. Кремового цвета платье из мягкой ткани соблазнительно облегало ее фигуру, намекая на то, что под ним ничего нет. Каблуки были ровно той высоты, чтобы привлечь внимание к длинным, стройным ногам.

Гейб про себя поблагодарил своего кузена Луиса, местного завсегдатая, что когда‑ то привел его в «Синко». Луис хотел только пропустить стаканчик и познакомить Гейба со своими приятелями. И в первый вечер так и было. Но довольно скоро друзья Луиса стали и его друзьями, а кое‑ кто из постоянных посетителей и тех, кто там работал, начал его узнавать. Однажды вечером официантка по имени Анна, хитро прищурившись, спросила, что нужно сделать, чтобы он улыбнулся.

Одного этого вопроса хватило, чтобы он одарил ее долгожданной улыбкой. Впрочем, было еще далеко до той единственной вещи, которую Анна сделала, чтобы соблазнить его. Перед тем как они впервые провели ночь вместе, Гейб плохо соображал, потому что перебрал водки «Grey Goose». Он наслаждался восхитительным ароматом Анны и забыл о жене до того момента, пока не кончил.

Почти месяц после этого, страдая от чувства вины, он не заходил в «Синко». Майя наверняка догадалась, что с ним происходит что‑ то неладное, но давно оставила попытки разобраться в его настроениях. Очень часто, когда он возвращался домой из рейса, они занимались любовью, и Гейб забывал обо всем, погружаясь в волшебство мягких изгибов ее кофейного тела, желания и грусти в глазах, и вспоминал, как много они когда‑ то друг для друга значили, как он за ней ухаживал, и ее смех. Потом они лежали рядом, и Майя шептала, как она рада, что с ним ничего не случилось и он вернулся домой, а потом спрашивала, сколько он пробудет с ней на этот раз.

Остаться дома и покрасить стены. Остаться дома и починить слив в ванне. Остаться дома и завести ребенка. Остаться дома.

Но он скучал по морю и одиночеству, диковинным звукам, картинам и запахам далеких портовых городов. Как‑ то раз Майя сказала, что он бывает дома, только когда находится внутри нее, в остальное же время его глаза смотрят в сторону моря. Он не стал спорить.

Женщины, с которыми Гейб знакомился в «Синко» в предыдущие несколько лет, никогда не просили его остаться дома. Некоторые хотели, чтобы он пришел еще раз, но не спрашивали, когда это будет. Они не нуждались ни в чем, чего он не смог бы дать им за одну ночь. Иногда за пару часов.

Тем не менее он любил Майю и хотел быть желанным для нее, а когда понял, что не сможет жить без моря, постарался не ходить в «Синко». Но иногда ему требовалось отдохнуть от разочарованной Майи и побыть рядом с женщиной, которую вполне устраивало то, что он ей дает.

– Ты со мной, милый? – спросила Серафина, и краешки ее губ приподнялись, так что получилось нечто среднее между улыбкой и обидой.

Гейб отсалютовал ей запотевшей бутылкой пива.

– Я никуда не ухожу.

Она захлопала ресницами и приступила к новой истории, время от времени прикасаясь к его руке или поправляя рубашку. Он был по меньшей мере лет на десять старше, и в его волосах появилось серебро, но Серафина либо не замечала этого, либо именно седина привлекла ее к нему.

Они сидели на открытом патио, где играла музыка, ночное небо Майами озаряли разноцветные огни, и Серафина рассказывала ему о своем романе с преподавателем кулинарной школы и о том, как за эти несколько месяцев изысканная еда и потрясающий секс неразрывно переплелись в ее сознании.

В ее глазах медного цвета вспыхнул озорной огонек.

– Местный шеф‑ повар готовит обжаренные креветки с рисом и мясом молочного поросенка. Пробовал?

Гейб приподнял одну бровь.

– Нет, не пробовал. Это вкусно?

Серафина сделала глоток кайпириньи[8] и посмотрела на него сквозь бокал.

– Потрясающе.

У Гейба перехватило дыхание. На мгновение у него возникло ощущение, будто расстояние между ними испарилось и он может стянуть с ее плеч тоненькие лямки платья, которое тут же соскользнет на пол. Он так поразился остроте этого чувства, что тихо рассмеялся, удивив самого себя.

– Что тут смешного? – надувшись, спросила Серафина.

– Я неожиданно понял, что ужасно проголодался.

Она успокоилась и провела ногтями по его руке к запястью, а потом по внутренней стороне ладони.

– Я знаю, потому что тоже вдруг захотела есть. От одной только мысли о креветках у меня текут слюнки.

– Могу я угостить тебя обедом?

– Буду рада.

Гейб улыбнулся, сделал глоток пива, потянулся и взял ее за руку, чтобы увести с патио и отыскать в ресторане столик. Впрочем, он был готов есть и за стойкой бара, лишь бы выполнить желание Серафины. Они прошли сквозь толпу на патио, мимо фонтана, и шагнули на дорожку, ведущую к ресторану.

Майя стояла перед дверью, разглядывая посетителей, и в ее глазах пылала ярость. В персикового цвета блузке без рукавов, черных хлопковых брюках и туфлях на каблуках она казалась слишком скромно одетой по сравнению с остальными женщинами, но не менее красивой.

Она заметила Гейба в тот момент, когда он пытался отпустить руку Серафины.

Большинство жен тут же устроили бы сцену. Она долго искала мужа, нашла его в дорогом баре с другой женщиной и вполне могла бы поднять шум. Гейбу было бы намного проще, если бы Майя так и поступила.

Но она только посмотрела на него, и сначала он увидел в ее глазах ярость, а секундой позже разочарование. Он давно любил ее и прекрасно понимал, что означает выражение ее лица. Их отношения зашли в тупик. Она застала его здесь и получила не только подтверждение лжи и неверности, в которых раньше обвиняла, но и доказательство того, что он перестал искать компромиссы. Он предпочел работу жене, и ее желания больше не являлись обязательным условием уравнения. Она же должна была как‑ то с этим справиться – или нет.

У Майи заблестели глаза, но она не расплакалась, только опустила голову, кивнула и отвернулась. Когда она снова вошла в бар, молодой, слишком загорелый белый парень протянул руку, провел ладонью по ее спине и круглой попке и что‑ то сказал, Гейб не слышал что. Майя не замедлила шаг.

– Дерьмо, – выругался Гейб и повернулся к Серафине.

– Ясно, твоя жена. Я же большая девочка, Габриэль. Иди.

Он сжал ее ладонь, поставил пиво на низкую ограду фонтана и, окликая Майю, бросился догонять ее. Но музыка и разговоры посетителей заглушили его голос. Тут и там ему попадались парочки, но он проносился сквозь них. Один раз дорогу ему преградила группа людей, они громко разговаривали, стараясь перекричать музыку, и Гейб, не останавливаясь, грубо растолкал их.

Один из парней что‑ то крикнул и схватил его за плечо. В обычной ситуации Гейб одним взглядом научил бы его уважать старших, но сейчас не стал отвлекаться, только отшвырнул руку и помчался дальше, ничего не видя на своем пути, пока не выбрался из толпы. В вестибюле старшая официантка улыбнулась и пожелала ему спокойной ночи, когда он, не останавливаясь, проскочил мимо через двойную стеклянную дверь на улицу.

Гейб буквально вывалился на парковку, и дверь за ним захлопнулась, отрезав звуки музыки. Ночной воздух показался ему теплым, каким‑ то липким и давящим. Огни делового района Майами окружали его со всех сторон. С отчаянно бьющимся сердцем он начал вертеть головой, проклиная себя и Майю, пытаясь отыскать ее машину. Но только когда он бросился к своему старому «БМВ», Гейб заметил ее белый «корветт», который на огромной скорости выезжал с парковки.

Гейб замер и выругался.

Он колебался всего одно короткое мгновение, потом устремился к своей машине, завел двигатель, выехал задом с парковки и помчался домой. Он подумал, что если не будет убирать ногу с газа, то отстанет от нее не слишком сильно, может быть, даже приедет первым на крытую стоянку.

Но когда он добрался до дома, место, где Майя парковала свою машину, пустовало.

Гейб ждал, приготовившись извиняться и давать обещания, но Майя той ночью так и не вернулась домой. К тому времени, когда она приехала – около двенадцати часов на следующий день, – все его сожаления сменились подозрениями и гневом.

Она вернулась взъерошенная, в той же одежде, что была накануне вечером, с растрепанными волосами. Стоило Гейбу взглянуть на нее, как у него в голове поселилась только одна мысль: она выглядела так, словно только что выбралась из постели другого мужчины.

– Где, черт подери, ты болталась всю ночь?

Майя прищурилась, как будто видела его в первый раз.

– Я немного покаталась, обдумывая, что скажу тебе, когда вернусь домой. Но потом поняла, что мне ничего не нужно говорить. Ты знаешь, что я чувствую, и тебе плевать. Так зачем тратить силы?

Сердце сжалось у него в груди. Ему было не все равно, но разве он мог ей что‑ то возразить? Он понимал, что до определенной степени она права. Майя ясно дала ему понять, что хочет, чтобы он изменился, перестал быть тем мужчиной, в которого она влюбилась, но этому не суждено было случиться.

Головная боль, которая набирала обороты с вечера, превратилась в настоящую муку. Мысли о том, где Майя провела всю ночь, разожгли в нем огонь.

– Отлично. Но где ты спала? – спросил он, следуя за ней из прихожей в спальню.

Майя дошла до двери и, остановившись, повернулась к нему.

– У меня есть друзья.

Гейб почувствовал, как к горлу подкатила тошнота.

– Какие еще друзья?

– Ты их не знаешь.

Она закрыла дверь в спальню и заперла ее на замок. Гейб стоял и смотрел на искусственное дерево, пока не услышал шум льющейся в душе воды.

Энджи и Дуайр сели на пол на площадке, прислонились в тени к ограждению и принялись завтракать. Пластмассовый кувшин с апельсиновым соком стоял между ними, Энджи держала контейнер с тостами и беконом. Ей отчаянно хотелось кричать, но она заставила себя прогнать это желание, понимая, что стоит ей поддаться панике, как она перестанет контролировать свою судьбу.

– Холодные тосты – страшная гадость, – сказал Дуайр, подцепив вилкой треугольный ломтик хлеба и откусив кусок.

– Но ты все равно его ешь.

– Я голодный, – ответил он и пожал плечами.

Дуайр взял сок и сделал глоток. Энджи не волновало, что они пьют из одного кувшина. Они делили и более серьезные вещи. Их связывала только постель, да еще тот факт, что она считала Дуайра милым. Но сейчас, когда она сидела рядом, зная, что обманывает его и планирует свое будущее, не принимая приятеля в расчет, Энджи вдруг поняла, что врала самой себе. Она что‑ то чувствовала к Тому Дуайру. Не любовь, конечно, а своего рода привязанность.

Тем не менее Энджи подумала, что они так долго вели себя, будто их ничего, кроме секса, не связывает, что она сможет еще некоторое время притворяться, будто Дуайр ее не волнует. По крайней мере, достаточно, чтобы сделать то, что необходимо.

– Эй, с тобой все в порядке? – спросил Дуайр.

– Ты так шутишь?

Дуайр улыбнулся.

– Может, я не совсем правильно выразился, но я знаю это выражение, мой ангел. Что тебя беспокоит?

Энджи кивком показала на дверь в кают‑ компанию.

– Он. Что вы творите, Том? И что хотите с ним сделать?

Дуайр выглядел почти обиженным.

– Ничего. По крайней мере, я ничего не стану с ним делать. Капитан сошел на берег и передал командование Мигелю. Я четвертый после Суареса, милая, но никто не будет доставлять нашему гостю еще больше проблем. У капитана Рио есть план.

– Ты обещаешь?

– Что это ты вдруг так забеспокоилась о нем? – прищурившись, спросил Дуайр.

Сердце колотилось в груди Энджи, и она жалела, что не может прочитать мысли Дуайра.

– Хочешь знать, какое мне дело до того, что вы можете прикончить федерального агента? – прошептала она, обернувшись на дверь, ведущую в каюту. – Я не желаю в этом участвовать.

– Я тоже, милая. Но мы уже участвуем. И не позволяй себе даже думать иначе. Никто не заинтересован, чтобы все зашло слишком далеко. Если нам повезет и капитан будет соблюдать осторожность, ничего плохого не произойдет. Но что бы ни случилось, мы все повязаны.

⇐ Предыдущая 6 7 8 9 101112 13 14 15 Следующая ⇒