Сара Дессен 21 страница

– Конечно, – быстро согласилась я. – Просто… страшновато бросать ее в таком состоянии.

– В каком состоянии? – удивилась мама, крепче прижимая малышку к груди и легонько похлопывая по спине. Странно, когда Изби спокойно лежала на руках, маме было не по себе, а теперь, слушая оглушительный рев, она выглядела вполне уверенно. – Просто ребенок таким образом общается с нами. Ведь говорить она пока не умеет.

– Действительно хочешь остаться? – спросила я, перекрикивая громкий плач.

– О чем разговор? А ты езжай по своим делам. – Мама прижала малышку к плечу, продолжая легко похлопывать по спинке и приговаривать: – Вот так, вот так. Расскажи, расскажи мне все‑ все.

Мама размеренно шагала по кухне, укачивая Изби. Шажок‑ хлопок, шажок‑ хлопок. Из‑ за ее плеча выглядывала недовольная сестричка: глаза заплаканы, рот от крика перекошен. Но постепенно она стала успокаиваться, и плач становился все тише и тише, пока не прекратился совсем, и стали слышны лишь звуки маминых шагов и шепот:

– Ш‑ ш‑ ш, ш‑ ш‑ ш, все будет хорошо.

Меня поразил тихий, обволакивающий сознание голос, произносящий такие знакомые слова! Так это был не сон и память воспроизводила в голове мамин голос!

«Все будет хорошо! » – повторяла я вполголоса, с глухим стуком съезжая с тротуара на улицу. Хорошо, что на дороге отсутствуют машины, и очень жаль, что рядом нет Мэгги, которая всегда бежала следом, в трудную минуту поддерживая велосипед сзади, и отпускала в нужный момент, когда я чувствовала себя достаточно уверенно.

Я осторожно крутила педали в свете уличных фонарей, вслушиваясь в бодрое поскрипывание колес. За поворотом передо мной вытянулась длинная дорога до самого пляжа с одиноким огоньком впереди.

Сосредоточившись на зеленом огоньке светофора, я начала крутить педали чуть быстрее, потом еще быстрее, пока в ушах не засвистел ветер. Никогда еще не отваживалась ехать на такой скорости. В самый раз испугаться, но страх бесследно исчез! По другую сторону от огонька темнел бескрайний океан. Ох, как же, наверное, здорово выехать на мягкий песок, промчаться на велосипеде по дюнам и влететь на полной скорости в бушующую стихию. В тот момент казалось, что остановить меня по силам лишь океану. Картина, созданная бурным воображением, унесла в мир грез, и я не сразу заметила два вполне реальных препятствия, возникших на пути: старенький грузовичок «тойота», который и оказался путеводным огоньком, и находящийся прямо за ним бордюр.

Нет, давайте по очереди. Сначала, конечно, в глаза бросился грузовичок, причем появился он здесь совсем неожиданно. «Наверное, это Илай», – успела мелькнуть мысль, но тут внимание отвлек приближающийся с неумолимой скоростью бордюр.

Проносясь мимо Илая, я оказалась перед трудным выбором: свернуть и затормозить, в надежде отделаться легкими ушибами – и к черту самолюбие! – или, не замедляя ход, перепрыгнуть бордюр. Будь в грузовике незнакомец, притормозила бы, и дело с концом. Но там сидит Илай, и нужно принять решение за считаные секунды, что отделяют меня от триумфа или позорного конфуза – как повезет. Удары сердца гулко отдаются в ушах, дышать становится все труднее, и я отчетливо понимаю, что другого случая для объяснения с Илаем больше не представится. Эх, будь что будет! Прыгаю!!!

Вряд ли мой первый прыжок похож на виртуозные пируэты Мэгги в тот памятный вечер в велопарке или сногсшибательные трюки из видеороликов, которые я просмотрела за последние недели миллион раз. Это не важно! Сейчас имеет значение только ни с чем не сравнимое ощущение полета, когда колеса отрываются от дорожки и парят в воздухе. Похоже на удивительный сон! Или скорее, на пробуждение от затянувшейся спячки!

Пережив пару секунд непередаваемого восторга, я наконец оказалась на твердой земле. С громким стуком велосипед ударился о дорожку и… поехал дальше. Руки – от кончиков пальцев до самых плеч – задрожали! Ох, надо выровнять руль, пока колеса не занесло. Главное, не паниковать и не зажмуривать глаза, потому что за этим обычно следует встреча с мусорным контейнером или ближайшими кустами. Держаться, несмотря ни на что, и не закрывать глаза! Ну вот, отлично, выровняла велосипед и еду дальше!

Я плавно надавила на тормоз, чувствуя, как дрожат руки и выскакивает из груди сердце. Надо же, разогналась, перепрыгнула бордюр и удачно приземлилась без травм! Неужели я все сделала сама?! А где Илай? Я развернулась на велосипеде, дрожа всем телом, и наконец увидела Илая, который уже притормозил у обочины, выбрался из грузовика и в немом изумлении уставился на меня.

– Черт побери! – наконец обрел он дар речи. – Вот это да!

– Правда?

Илай кивнул:

– Погоди, я‑ то думал, ты совсем не умеешь кататься на велосипеде.

Улыбнувшись, я подъехала ближе и только теперь обратила внимание, что на нем нет привычных джинсов и футболки с капюшоном. Черные брюки, чуть старомодные лакированные туфли и незаправленная белая рубашка – прямо настоящий джентльмен!

– Я и не умела. Мэгги научила.

– И прыгать научила?

– Гм, нет, – покраснела я. – Честно говоря, это первый прыжок.

– Серьезно?

– А что, не заметно?

Он внимательно поглядел на меня:

– Вообще‑ то заметно.

– Что меня выдало? Выражение ужаса на лице?

– Нет. – Он качнулся на каблуках. – Ты не выглядела напуганной.

– А какой?

– Ну, полной решимости, вполне готовой к прыжку!

Я на секунду задумалась, переводя взгляд на велосипед.

– Да, пожалуй, так и было.

Интересно, что, несмотря на забавную ситуацию, мы совершенно не испытывали неловкости. Наверное, потому, что уже стемнело и все, что кажется странным в дневное время, выглядит вполне естественно ночью. Например, залихватская поездка на велосипеде в элегантном выходном платье и неожиданная встреча с единственным человеком, которого очень хочется увидеть!

Днем я бы, скорей всего, продолжила расспросы, стала копаться в причинах и следствиях, долго и нудно размышлять, а сейчас просто подошла к Илаю и призналась:

– Ты был прав.

– Насчет чего?

– Насчет меня. Я все бросала, когда не получалось с первого раза. Это моя роковая ошибка.

– Значит, теперь ты веришь во второй шанс? – уточнил он.

– Верю, – ответила я, – что шансов будет столько, сколько понадобится, пока в конце концов все не получится как надо.

Илай спрятал руки в карманах.

– Я тоже верю в это. Особенно сегодня.

– Правда?

Он кивнул и покосился на грузовик за спиной:

– Ну… помнишь, я отказал тебе утром. Когда ты пригласила на выпускной.

Кровь бросилась в лицо.

– Кажется, помню.

– Мне нужно было ехать на соревнования в Роардейле. Вот уже несколько недель, как я опять выступаю.

– Знаю.

Илай удивился, а это, надо сказать, большая редкость.

– Откуда?

– Следила за турнирной таблицей в Интернете. Ну и как ты выступил?

– Победил.

– Класс! – улыбнулась я. – Значит, решил вернуться к велосипедным трюкам?

– Нет. Хватит с меня.

– Ты бросаешь выступления?

– Ухожу на отдых, – поправил он. – С сегодняшнего дня.

– Почему?

Илай снова качнулся на каблуках, вглядываясь в темную улицу.

– Я хотел завязать с экстримом еще в прошлом году. Понимаешь, поступил в колледж, надо было учиться, а потом…

Илай задумался, а я лучше помолчу, потому что он никогда не пользуется хитрыми уловками, чтобы заставить собеседника закончить фразы вместо себя. Илай всегда знает что сказать, даже если потребуется некоторое время для раздумий.

– …погиб Эйб. И жизнь остановилась. Но мне не так хотелось уйти из игры.

– Ты хотел напоследок занять первое место и уйти победителем? – предположила я.

– По крайней мере, попытаться. – Он провел рукой по волосам. – Извини, что так по‑ свински поступил сегодня утром. Наверное, стоило сразу рассказать о причинах отказа.

– Все ясно, – успокоила я. – Просто ты поступил так, как считал правильным.

– Верно, – согласился он.

Мимо проехала машина, ослепив ярким светом фар, замедлила на мгновение ход перед поворотом и помчалась дальше. Оглядев меня с ног до головы, Илай прищурился и поинтересовался:

– А куда ты ехала?

– На выпускной бал. А ты?

– Туда же. Лучше поздно, чем никогда, верно? – усмехнулся он. – Подвезти?

Я отрицательно покачала головой, и Илай удивленно поднял брови, но сказать ничего не успел. Я притянула его за руку, поднялась на цыпочки и поцеловала. Поцелуй вышел долгим и сладким, и пока он длился, я снова увидела нас словно со стороны: два темных силуэта посреди Колби – небольшого городка в огромном мире – в правильном месте и в правильное время.

Отступив на шаг, я улыбнулась, села на велосипед и несколько раз объехала Илая. А он медленно поворачивался на месте, провожая взглядом, – словно совершал магический обряд.

– Значит, подвозить тебя не надо? – переспросил он, хитро улыбаясь.

– Нет, – усмехнулась я в ответ. – Встретимся на балу.

В столовой университета Дефрис подают приличный кофе, но назвать его первоклассным – язык не повернется. Одна отрада – пей сколько хочешь, огромными кружками. Кстати, со временем я привыкла и к его не слишком изысканному вкусу.

Накрыв крышечкой внушительную кружку кофе, я сунула ее в перевозочную упаковку и свободной рукой закинула сумку за спину. На дворе – октябрь: с каждым днем становится все холоднее, и осень все больше вступает в свои права. Кто в такое время года откажется от бодрящего напитка?!

Я села на велосипед, осторожно балансируя упаковкой с кофе, и медленно покрутила педали в сторону общежития. Не успела доехать, как началась мелкая морось, а когда добрела до комнаты, в окно уже вовсю барабанил осенний ливень.

– Ой! – воскликнула Мэгги, уставившись на меня с двухэтажной кровати, пока я вытряхивала у входа плащ. – Я‑ то полагала, ты уже уехала.

– Пока нет, – ответила я. – Пришлось кое‑ что доделать.

Она зевнула, снова вытягиваясь на кровати.

– Кстати, звонил твой телефон. Уже пару раз.

Я присела на кровать, ставя упаковку с кофе на деревянный ящичек из‑ под молока. Он у меня вместо тумбочки. Вместе с будильником на нем лежит стопка учебников и содержимое последней посылки, присланной мачехой: два пакетика морской соли для ванн, тюбик блеска для губ и новая пара стильных джинсов. Честно говоря, я еще ни разу ничем не воспользовалась, но тем не менее благодарна Хайди за подарки.

Кроме того, на тумбочке стоит рамка для фотографий с надписью «Лучшие денечки», подаренная несколько месяцев назад Холлисом. Я чуть не забыла о ней, пока не стала паковать вещи для переезда в университет. Кстати, у меня наконец‑ то появились фотографии, которые без зазрения совести можно вставить в рамку. Только какую из них выбрать? Ту, что была сделана на выпускном балу, или одну из тех, которые я с Мэгги, Лиа и Эстер нащелкали в последние дни, проведенные в Колби? Или вставить фотографию, где я стою в обнимку с Холлисом и Лаурой в день их официальной помолвки? Выбрать нелегко, согласитесь! Поэтому я оставила рамку пустой до тех пор, пока не решусь на одну из фотографий. К тому же вдруг лучшие денечки еще впереди? Кто знает?

Под рукой всегда лежит еще одна фотография, но, правда, не с моей физиономией. Если честно, первое, что я предпочитаю видеть, проснувшись утром, – это личико маленькой Изби. Знаете, с каким щемящим чувством в груди пришлось прощаться с сестричкой в конце лета?! В день отъезда мы просидели вместе больше часа – она спала на моем плече, а я качалась на кресле‑ качалке. В памяти навсегда останется и ощущение теплой кожи под пальцами, и завиток волос на потном виске, и запах молока вперемешку с детским шампунем, как и те слова, что я шептала малышке о ней, о себе и о чудесном мире, в котором девочки дружат с мальчиками. Скоро Изби вырастет и расскажет о своих открытиях в нашем прекрасном мире. Жду не дождусь!

Кроме того, об Изби напоминает еще одна вещица. Я присмотрела ее в первом же походе за покупками в местный супермаркет после переезда в общежитие и недолго думая закинула в тележку. Мне по многим причинам повезло, что соседкой по комнате стала Мэгги, но больше всего я ценю подругу за то, что она спокойно переносит звуки рокочущих волн – особенно записанных на пленку!

Ну‑ ка, поглядим, кто пытался до меня дозвониться. Да, так и есть, два пропущенных звонка. Первый – от мамы. Она теперь регулярно звонит, якобы узнать о моих успехах, но за время разговора мы успеваем обсудить и другие темы. Например, часто беседуем о предстоящей свадьбе Лауры и Холлиса, которая сводит маму с ума, хотя она клятвенно уверяет, что старается относиться к грядущему событию философски. Или болтаем о том, как медленно, но верно развиваются ее отношения с Финном, тем молодым аспирантом в очках с темной оправой, оказавшимся милым весельчаком. Он боготворит маму, а вот о ее чувствах к нему пока сказать трудно. Впрочем, я не унываю и постепенно готовлю ее к откровенному разговору о любви. Придет время, и она сумеет признаться в своих чувствах.

Второе сообщение – от отца. Он вернулся к Хайди, решив воспользоваться вторым шансом, предоставленным судьбой. Решение далось ему нелегко: в ту ночь после нашего разговора он не сел на свой рейс до Нью‑ Йорка, а вернулся домой. Каково же оказалось его удивление, когда вместо меня папа увидел первую жену, убаюкивающую его дочь от второго брака. Невероятная картина затронула давно забытую струну в его душе и открыла простые истины, о которых и я бы лучше не рассказала. В тот вечер папа отослал маму в гостиницу и нянчился с дочерью до самой поздней ночи, пока домой с вечеринки не вернулась взволнованная Хайди с туфлями в руках. Пока Изби посапывала в колыбельке, они наконец‑ то спокойно поговорили.

Думаете, папа сразу переехал домой? Нет. Сначала шли долгие и нудные переговоры, в результате которых уклад их жизни существенно изменился. Теперь Хайди каждый день посвящает часть времени магазину, а папа преподает в колледже всего один курс. Таким образом, они и работают, и справляются с малышкой. Правда, в те дни, когда заняты оба, с Изби остается Карен, мама Илая, которая всегда не прочь повозиться с малышней, или папина студентка из Уэймар‑ Колледжа, оказавшаяся падкой до скидок в «Клементине». Папа до сих пор пытается продать написанный роман и, кстати, уже пишет новый – «о проблемах родительского долга и пользе вторых шансов». Правда, работать над книгой удается только по ночам, тем не менее, несмотря на отсутствие полноценного девятичасового сна, отца такое положение дел устраивает. К тому же он всегда выходит в чат пообщаться, если я тоже вдруг припозднюсь с уроками.

Спрятав телефон в карман, я подняла сумку с упаковкой кофе и попрощалась с Мэгги:

– До встречи, я поехала.

– До завтра, – ответила она, а потом охнула: – Нет, погоди, завтра не увидимся. Я ведь еду в Колби.

– Серьезно?

– Да! Завтра грандиозное событие, помнишь? Ах, вспомнила, Адам же прислал для тебя футболку. Она лежит на комоде.

Господи! Как я могла забыть?! Особенно если учесть, что Адам во время своих визитов – а он появляется почти каждые выходные – только об этом и говорит. Учась параллельно в Уэймаре, осенью Адам взял на себя обязанности управляющего магазином велосипедов. Клайд предоставил ему полный карт‑ бланш, и теперь новый менеджер с завидным энтузиазмом внедряет нововведения, сам закупает новые партии велосипедов и модернизирует магазин. Новые витрины, новые прилавки – все новое. Единственное, что осталось от предыдущего менеджера, – это название магазина, которое я прочла на футболке, развернув ее:

– «Велосипеды Эйба»! Лучшего названия и не придумать!

– Тебе правда нравится? – переспросила Мэгги, свешиваясь над краем кровати. – Господи, а Адам просто сходит с ума! Стоит ему занервничать, и сразу дела идут наперекосяк. Боюсь, как бы у него не случился срыв, если вдруг открытие магазина пойдет не по плану.

– Все будет хорошо, – улыбнулась я. – Но если его идеальный план даст сбой, передай Адаму, чтобы не тянул время и снова садился на велосипед.

– Что?

– Ты ему только скажи, а он поймет.

Помахав Мэгги на прощание рукой, я повесила сумку на плечо и вышла из комнаты в коридор, потом спустилась по лестнице вниз и поспешила к своей машине. На часах только пять дня, а осеннее солнце уже прячется за горизонт. Когда через два часа я свернула с автострады на парковку возле ресторанчика «У Рэя», на улице совсем стемнело.

Я заглушила двигатель и на секунду замешкалась в машине, глядя на яркие неоновые огни и сверкающие столы. Конечно, ресторанчик «У Рэя» не сравнить с прачечной Клайда, но обслуживание здесь неназойливое, а главное, при желании всегда можно задержаться до утра. Два неоценимых качества уютного ресторанчика, словно созданного для тех, кому некуда податься в темное время суток, как произошло со мной, когда я впервые обнаружила это славное местечко. Сегодня у меня много поводов, чтобы явиться сюда, но есть один – самый важный.

Я нашла его за четвертым столом – нашим любимым – в самом углу, возле окна. В руке сжата кружка кофе. Вид рассеянный. Кусочек пирога, съеденный наполовину, забыт в тарелке, что стоит на столе. Все внимание Илая сосредоточено на открытом учебнике. В университете в этом семестре у Илая невероятное количество предметов – он пытается нагнать пропущенный год, – и поначалу ему было страшно вернуться к занятиям, но еще тяжелее втянуться в учебный процесс. Какая удача, что мне в этой сфере известны все подводные камни, и я с удовольствием помогаю Илаю в его квесте: по параграфу с тестом за один раз.

Наклонившись, я поцеловала его в лоб, а он поднял глаза и улыбнулся. Я села напротив, и тут же подошла официантка и налила горячий кофе. Как приятно греть руки о теплую кружку, а еще приятнее ощущать руку Илая на своем колене! Утро обязательно наступит – оно наступает всегда! Но нам, нашедшим друг друга в беспокойном мире, подарена долгая ночь, поэтому я закрываю глаза и с наслаждением отдаюсь ей.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 19 202122 Следующая ⇒