Глава 17 Фантомы

Я смотрел на сияющую голубым океаном и облаками планету. Её полусфера медленно, но верно уходила вдаль. Звезда, которая должна была потухнуть миллиарды лет назад, светила справа от меня, словно желая счастливого пути.

Ира стояла в стороне от всех и смотрела вслед уплывающей планете. Ястреб и Ян держали курс. Мощные двигатели и лёгкость корабля позволили достигнуть ускорения в восемьдесят G, хотя обычно даже пятьдесят казалось запредельным показателем.

Я ждал, что вот-вот, и мы пройдём первую границу, ту незримую черту, за которой сменится реальность. Ира дала нам точное описание этой границы, а Корон подтвердил её слова, но сенсоры пока не засекали никаких аномалий, словно бы рубежа и не существовало.

– Всего их три, – перед стартом объясняла нам Ира. – Две оставшиеся тоже являются сферами и расположены на расстоянии 4 и 10 астрономических единиц.

– Через сколько лет мы скакнём? – спросил я.

– Шесть миллиардов. Затем будет ещё десять и двенадцать. Нашей Вселенной больше сорока миллиардов лет…

– Да, мрачноватую картину мы увидим, – буркнул Северин.

Всего за пятнадцать минут мы преодолели 150 миллионов километров. Планета потерялась в зияющей черноте космоса, но Ястреб настойчиво держал её на прицеле. Вдруг свет солнца померк, а изображение поплыло, и на месте голубой планеты оказался голый шар. Судя по гравитометрам, в массе он тоже потерял – мы возвращались тем же путём, что и прибывали в детский мир. Звёзд стало немного меньше – галактика старела, потеряв часть ярких в световом диапазоне.

Вдалеке грависенсоры уловили массивное тело. Ястреб навёл телескопы, и мы увидели еще одну планету. За время, проведённое в мире детей, она сдвинулась значительно и теперь спешила скрыться за звездой, но приборы всё-таки позволили построить изображение: каменный шар – ничего особенного в нём не было.

– Газовый гигант в семи астрономических единицах, – объявил Ястреб и вывел новое изображение на МСОР.

– Почти коричневый карлик, – сказал я, вглядываясь в его характеристики.

– Смахивает на Юпитер. Прямо-таки Солнечная система. Не заметили сходства? – заметил Северин.

– Да, очень похоже, – отметил я.

В этот момент за кораблём произошла ещё одна разительная перемена. Звезда, светившая нам всё проведённое в этом мире время, исчезла. Не осталось даже тусклого намёка на её существование. Исчезли и все окружающие планеты, но далёкие галактики ещё светили и походили на редкие далёкие звёзды. Через несколько минут погасли последние огни. Абсолютная чернота окутала наш корабль. Куда ни глянь, повсюду – чёрное полотно безграничного космоса. Трудно поверить, что на миллиарды световых лет вокруг тебя нет ни одного живого существа, звезды и даже крошечной планеты. Я почувствовал себя неуютно. Казалось, мы очутились в бездне и падали в пропасть. Глубокая безграничная чернота давила со страшной силой.

– Ястреб, что видишь? – спросил я.

– Ничего, – ответил искин. – Никаких излучающих или отражающих свет объектов.

– Как там с реликтовым излучением?

– Практически не регистрирую. Немного элементарных частиц и продуктов их распада. Регистрирую крайне редко, и всё хаотично.

– Хаос, – мрачно произнёс Корон. Выглядел каргонец крайне озабоченным. – Он поглотил этот мир.

– Задавай координаты, – скомандовал я искину. – Начинай обратный отсчет.

– Есть!..

Раздался нарастающий гул, словно заработала турбина – всё так же, как и при испытаниях. Шум внезапно пропал, но вокруг корабля была всё так же непроглядная ночь, как будто мы не сдвинулись с места.

– Ястреб, ты не ошибся в координатах? – спросил я.

– Нет. Всё верно.

– Но я не вижу никакого облака, – сенсоры не регистрировали не только мелких астероидов, но и газа.

– Мы на месте, – твёрдо сказал Ира. – Неужели вы действительно хотели что-то увидеть?

Я пожал плечами – трудно отделаться от привычных представлений.

– Регистрирую слабое гамма-излучение, – сказал Ян.

– Откуда здесь взялась антиматерия? – удивился Северин.

– Её здесь нет, – ответила Ира. – Это излучение канала. Он нам и нужен.

– Расточительно, – отметил я. – Сколько же он излучает-то… Ястреб, вычисли курс.

– Расчет окончен.

Искин вывел данные на МСОР. Оказалось, мы промахнулись всего на пять часов полёта. Погрешность составила миллиардные доли процента. Учитывая грандиозное расстояние в миллиарды световых лет, можно считать, что мы попали в копеечную монету на другой планете. Удивительно, насколько совершенные технологии походят на магию. И это не их вершина. Трудно представить, чего достигли потомки строителей таких кораблей ещё до того как их солнце погасло.

Пять часов – не много и не мало, и провести его на мостике мне не хотелось. Искин с Яном прекрасно справятся с управлением кораблём, потому я доверил им пилотирование, а сам отправился к себе в каюту.

Спать не хотелось, но я всё же лёг и попросил искина вывести информацию с внешних датчиков на экран. Картинка менялась во всех диапазонах, от радио до гамма-излучения и только в последнем отмечалась хоть какая-то более-менее значимая активность. В остальном космос казался мёртвым. Неудивительно, что демиурги ограждали своих детей от столь мрачного зрелища.

Сзади послышался шорох открывающейся двери. Кто-то вошёл.

– Думаешь о чём-то? – голос Иры прозвучал виновато.

– Нет, пытаюсь прочувствовать, – поднимаясь, ответил я.

Она оказалась рядом. На девушке была чудесная белая тога, украшенная «жемчугом», искрящимся при свете ламп, как маленькие звёзды. При ближайшем рассмотрении жемчужины начинали играть, словно в них перекручивались серебряные нити.

– Что ощущаешь?

– Грусть. Грустный мир.

– Почему? – неожиданно для меня удивлённо спросила Ира.

– Смерть повсюду.

– Смерть всегда повсюду, – ответила она. – Так и должно быть.

– Опять диалектика?

– Да.

Сегодня Корон назвал этот мир Хаосом. За время работы с каргонцами я понял, насколько они ценят Порядок. Для них Хаос – символ поражения. Вот я думаю, неужели все наши метания, страхи, победы по большому счету ничего не меняют? Что толку, победим мы сейчас или нет, если наши миры рано или поздно исчезнут, погаснут солнца, разрушатся галактики и даже элементарные частицы начнут разваливаться? Неужели всё тщетно?

– Опыт… Вечная игра за возвышение. Отец показывал тебе другие миры, ты видел?

– Видел.

– Тогда ты должен понимать, что ничего не кончается.

– Может быть, он и хотел мне показать это. Не знаю. Может быть, но всё-таки… Неужели жизнь – это бегство от смерти? Даже вы ничего не смогли сделать, и жизнь сохранилась только в «карманах»…. Значит, рано или поздно смерть побеждает?

– Нет, ты не прав, – девушка покачала головой, – жизнь лишь сменила форму, приспособилась под новую среду обитания. Жизнь всегда существовала, и будет существовать.

– Наверное, это вопрос понятий.

– Трактуй шире, – сказала она и снисходительно улыбнулась. – Белковая жизнь – одна из миллионов форм жизни. Всё меряешь земными понятиями.

– Опыта не хватает, – признался я.

Ира направила задумчивый взгляд в бесконечность. Казалось, она чего-то ждёт. Не для того она пришла, чтобы рассуждать о проблемах вечности.

«Вечно забредаю в какие-нибудь дебри, а под носом ничего не вижу! »

– Ну, мы тоже тебя кое-чему научили, верно?

– Да… – Ира повернулась. – Скажи, я и вправду похожа на человека?

– Мне кажется, не только похожа. Ты и есть человек. Всё не можешь решить, хорошо это или плохо?

– Пожалуй… Я вчера много думала. Знаешь, когда горизонты сужаются, ты начинаешь видеть детали отчётливее… Так должно быть, мне кажется, да? Но почему-то не удается.

– Столько намешано в человеке.

Я признался себе, что Молния, а теперь Ира, привлекает меня. Может быть, своей загадочностью, мудростью и острым умом вперемешку с наивностью и детской непосредственностью. Никто и никогда ранее так не цеплял меня. Я всегда находился в работе. Работа, новые концепции построения искусственных интеллектов, их воплощение казались для меня самой сутью жизни.

«Боже мой. А мы с ней две стороны одной монеты», – подумал я. – «Позднее у меня зажигание, однако».

Да, я её привлекал тем же, чем и она меня. Пасьянс сходился. Не зря же она назначила меня капитаном, а вчера пришла поделиться своей болью. Она шла сверху вниз, а я снизу вверх. И вот мы встретились. И каждого жадно интересовал путь, проделанный другим.

– Странно как-то ты на меня смотришь, – сказала Ира. – Я что-то не так сказала?

– Нет, ничего такого. Извини, это я что-то задумался. Ты вчера так испугалась…

– Да, – она опустила голову. – Как-то необычно было, но очень приятно. Почему-то не хотелось, чтобы это кончалось.

Я несколько смутился.

– Некрасиво я сказала… Это неприлично, да?

– Ничего страшного. При мне ты можешь говорить всё, что приходит в голову. Мы же друзья, помнишь?

– Да, но я не буду успевать говорить всё, что приходит в голову, – расслабленно улыбнулась она. – Я пытаюсь понять, что же это значит. Я знаю только родственные чувства Отца к ребёнку, но ведь даже у вас они немного иные. Я посмотрела несколько фильмов. Там одно и то же понятие применялось к разным отношениям…

– Ира, ты так вчера ничего не поняла?

Она вопросительно и ожидающе посмотрела на меня.

– Давай я тебя снова обниму, а ты попытайся понять.

– Если так можно…

– А кто нам запретит?..

Я поманил её к себе и обнял, стал гладить по спине и волосам. Ира укрывалась за мной, и ей было легко и просто. Я это чувствовал. Может быть, ей не хватало некоторой сдержанности, что я всегда ценил, но сейчас это казалось чем-то ненужным, лишённым всякого смысла. Зачем? Ира была такой непринуждённой, открытой, незапачканной кривизной души. Разве не эту естественность я всегда желал видеть?

– Просто доверься чувствам, – сказал я. – Здесь ты не можешь ошибиться.

Мне подумалось: вдруг что случится, и слова Демиурга обернутся самым трагичным образом. Отец прощался с дочерью навсегда. «Дорога в один конец», – сказал он. Я так привык к её присутствию, что даже временная разлука оказалась бы для меня пыткой.

«Нет, я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Пусть будет трудно. Мне не привыкать».

– Ты необыкновенная девушка, – прошептал я. – Во всех смыслах.

Ира подняла голову. Я осторожно поцеловал её в губы. Она задрожала, как перепуганный зверёк, но ничего не сказала. Я попробовал ещё раз, она робко ответила. Мы понимали друг друга без слов. Наверное, это и есть высшая точка любви.

Мне хотелось дать ей всё тепло человеческих чувств, то, чего она лишилась в своём мире. Я гладил её по волосам, хрупким плечам, по гибкой спине. Ира мне отвечала сначала неуверенно, потом смелее, всё больше растворяясь в новых ощущениях. Тёплые ладони проникли под рубашку. Сердце бешено колотилось, но я сдерживал желание, ловя каждое мгновение. С плеч соскользнула одежда, обнажая прекрасный стан. Да, Демиург создал её идеальной. Я подхватил её и понёс к ложу, осыпая прекрасное тело поцелуями, говоря извечные слова. Не знал, что она такая лёгкая, или это любовь придала больше сил.

Природа говорила на том же языке, что и миллионы лет назад, во все времена. Мы полностью растворились друг в друге, позабыв обо всём на свете, и не было ничего восхитительнее этого сладкого забытья.

* * *

На вылете разведывательного бота настоял Белоусов. Александр Николаевич хотел собрать как можно больше материала и передать его в Центральную Академию Наук. Я возражать не стал, тем более что Мирослав бойко поддержал археолога – команда определилась сама собой.

Когда учёный поднимался на борт, его охватил очередной приступ важности, словно бы он вобрал в себя все знания мира. Однако о каком конкретно материале шла речь, я не совсем понял, но догадывался, что это «газ» облака.

Мы затормозили в ста миллионах километров от червоточины, но пока не приближались. До расчётного времени скачка через межпространственную воронку оставалось почти десять часов. Так что у нас в запасе имелось ещё достаточно времени на бурную деятельность археолога.

Проводив разведчик, я направился на мостик. Хотя, направился – это громко сказано: просто вышел из ангара и тут же очутился на месте. После марш-броска через слои мира на мостике оставались только двое: Ян и Ира.

– Куда они полетели? – спросила она.

– Белоусов решил собрать научный материал.

– Хочет изучить поздние этапы эволюции вещества? – спросил Ян из-за МСОРа.

– Похоже на то.

Я сел на капитанское кресло.

– Неудачная идея, – отозвалась Ира.

– Почему?

Пространство здесь довольно необычное, с провалами.

– Их вернуть?

– Нет, не стоит. Самое страшное, что с ними может случиться, это выпадут из реальности на несколько минут.

– Для меня звучало страшновато.

Здесь временные аномалии, складки пространства-времени, но они не играют существенной роли. Можно не опасаться.

«Если Иру не пугает небольшое путешествие археолога, то и мне не стоит опасаться последствий», – рассудил я.

Минут через десять Ястреб доложил:

– Засёк вспышку гамма-излучения.

– Они здесь сто раз на секунду, – проворчал Ян. – Сигналят и не краснеют.

«Нисколько не изменился», – отметил я.

– Сейчас несколько иная ситуация, – объяснил искин. – раньше гамма-излучение я регистрировал из одной точки, но теперь появилось еще два источника. И судя по всему, они движутся.

– Выведи на экран!

На МСОРе отобразилась схема, в центре которой висел наш корабль. Канал отмечался синей пиктограммой, два источника – красной. Их скорость не превышала десятой части от световой, что составляло примерно два часа полёта, и они целенаправленно двигались на нас.

– Я захватил изображение, – сообщил искин и выдал картинку.

Изображение оказалось трудным для восприятия. На чёрном фоне виднелись едва заметные контуры, словно к нам приближалось то ли облако, то ли прозрачное образование, покрытое блестящей тканью.

– Из чего состоят эти штуки? – спросил я.

– Водород, – ответил искин.

– Ира, ты не знаешь, что это такое?

– Нет. Искажения какие-то, наверное…

– Мне кажется, стоит отойти с дороги на всякий случай. Ястреб, передай картинку Мирославу. Мне нужно с ним поговорить.

На МСОРе появился пилот, точнее, верхняя его часть. Если на мониторе это выглядело нормально, то в сфере изображение вызывало бурную реакцию. Наверное, к этому надо было просто привыкнуть.

– Ястреб, передай картинку на экран.

– Сделано.

– Снова привет. Какие новости? – спросил Мирослав уже через монитор, затем посмотрел в сторону. Видимо, пришло «сообщение» от искина. – Что это?

– Мы не знаем, но хотим свернуть с дороги.

– Да, лучше свернуть. Белоусов будет очень недоволен. Он только начал… Кажется, он снова сел на своего любимого конька.

– Чем он там занимается?

– Ветер собирает, – ответил пилот. – Но не думаю, что он успеет. Это же дело не часа и даже не двух. Изображает из себя великого физика.

– Хорошо. Давайте, сворачивайте удочки. Мы вас ждём. Ястреб, вызови Корона.

– Одну секунду…

Каргонец появился почти мгновенно, словно стоял под дверью. Он быстро вник в курс дела и поддержал решение.

Как только разведчик оказался в ангаре, мы приступили к манёвру уклонения. Корабль сместился, но произошло то, чего никто не ожидал: «облака» тоже поменяли направление.

– А так идут, словно атакуют, – отозвался Ян одновременно с искиным. На мостик вошёл Северин.

– Давайте без табличек, – сказал я.

– А я согласен с ним, – сказал каргонец. – Идут боевым порядком, берут нас в клещи.

Я скептически отнёсся к словам Корона. Кто мог нас атаковать в мире, где нет даже ни одной более-менее приличной каменной глыбы? Но факт оставался фактом: нечто шло прямо на нас и не желало избегать встречи. Может быть, это какой-то газ, который притягивается кораблём…

– Алексей Васильевич, что думаете?

– Пока ничего…

Я посмотрел на Иру. Её плечи были напряжены, а взгляд задумчив.

– Не уверена, – ответила она на немой вопрос. – Ястреб, отодвинь изображение. Хочу посмотреть на них со стороны.

«Камера» отодвинулась. Теперь загадочные формирования выглядели как созвездия. Огоньки беспорядочно двигались. Определённо, эти образования имели форму, но я никак не мг понять, какую.

– О, предки… – прошептала Ира. – Это они!

– Кто?! – чуть ли не хором воскликнули все присутствующие.

– Фантомоиды, – ответила она. – Или фантомы. Эти существа живут в открытом космосе. Мы думали, что изгнали их во времена Второго Противостояния. Они нам тогда доставили массу хлопот. Ума не приложу, откуда они взялись.

– Хорошо, что им надо от нас?

– Кушать. Их привлекает вещество. Туманность – лучшая кормушка. А тут мы. Питаются они веществом и антивеществом.

– Они опасны?

– Весьма…

«Ну вот, а кому-то животинки не хватало», – подумал я и спросил:

– Ян, когда мы сможем совершить прыжок?

– Через пять часов. Контуры ещё не заряжены, – ответил он.

– Сколько им ещё лететь?

– Полтора часа… даже чуть меньше…

«Итак, убраться мы не успеваем», – с необъяснимой отстранённостью прозвучало в голове.

– Ира, что тебе известно об их строении? Какое ускорение они могут себе придавать?

– Не знаю… Но, думаю, больше нашего.

– Значит, столкновения не избежать, – прокомментировал каргонец.

– Ира, а ты не ошиблась? – спросил Северин. – Это значит, больше ста G. Их масса порядка десяти тысяч тонн. Что вообще способно придать такое ускорение? Это просто невозможно.

– Первообразец этого корабля был построен в эпоху, когда мы противостояли этим существам. Я слышала, убежать этим кораблям не удавалось, если они не совершали прыжок. А еще слышала, что «фантомы» почти на сто процентов состоят из водорода и антиводорода. Не знаю, как им удаётся поддерживать стабильность и развивать такое ускорение, но я слышала, что так и есть.

– Видимо, сильное ЭМ-поле, – предположил Ян. – Оно удерживает материю и антиматерию от аннигиляции.

– Взрыв нарушил бы это равновесие, – заметил Корон. – Но у меня такое подозрение, что даже ионный выстрел здесь окажется бесполезным.

– Может, есть иной способ? – спросил я. – Без стрельбы?

Ира с восхищением посмотрела на меня, но затем взгляд ее сменился на печальный.

– Увы, нет, и Корон прав: ионный выстрел не подойдёт.

– Если взрыв не будет достаточно сильным, мы их только накормим? – уточнил Корон.

– Да, сами понимаете, пищи в нашем мире почти не осталось. Они тут же попросят добавки. Даже если из «Нахаона» сделать брандер, их это не остановит… Есть только один гарантированный способ бороться с ними: разрушить их подпространственную структуру, которая скрепляет все их элементы воедино. Тут нужна флуктуация пространства. И очень сильная…

– И у нас нет боевых патронов, – напомнил каргонец. – Только холостые.

– Это не совсем так, – медленно произнесла Ира. Она выглядела так, словно у неё болел зуб. Я посмотрел на остальных. Все были полны решимости дать отпор нежданному врагу.

– Что ты имеешь в виду? У нас есть боевые снаряды?

– У нас есть оружие: те бомбы, которые мы хотим использовать против флотов, – нехотя произнесла девушка. – Их можно перенастроить. Сделать из них подпространственные.

– Ты знаешь, как? – с надеждой спросил каргонец.

– Да, но одна я не успею. Корон, мне нужны все каргонцы.

Конечно, я понимал её нежелание раскрывать возможности оружия, но другого выхода она не видела. Надеюсь, бомбы рванут только здесь.

Пока Манулов и Проговский совместно с техниками-каргонцами спешно перенастраивали бомбы под руководством Иры, фантомы приближались. Они даже сбавили скорость. Их движение стало походить на движение крадущейся кошки, которая точно знает, что жертва никуда не денется и готовится к решающему броску.

– Двадцать минут до контакта! – доложил Ян.

– Сколько уже у нас выстрелов? – спросил я.

– Десять.

– Надеюсь, хватит. Ястреб, ты у нас будешь канониром. Первая цель левая. Предупредительный залп. Дистанция десять тысяч километров.

– Цель захвачена, – по-военному чётко отрапортовал искин.

– Первый залп одиночный. Огонь!

Блестящее пламя вырвалось навстречу фантомам. Снаряд, чем-то похожий на серебряную ракету, в считанные секунды развил околосветовую скорость и всего за несколько минут долетел до точки.

Взрыва никто не заметил. Лишь слегка колыхнулись контуры существа, словно гигантская призма встала между нами – само пространство в радиусе нескольких тысяч километров меняло свою геометрию, искажалось, выворачивалось наизнанку.

Левое существо приостановилось, словно в недоумении, но затем рвануло вперёд, не меняя курса.

– Не помогло, – прокомментировал Ян.

– Вижу. Ястреб, давай одиночный по той же цели.

Снова из-под корабля вырвался снаряд. Тянулись секунды ожидания. Снаряд и цель сближались. Вдруг существо резко рвануло в сторону, и «ракета» проскочила мимо, разорвав пустое пространство. Послышался разочарованный вздох.

– Надо подпустить их поближе, – сказал Ян.

– Так и сделаем. Ястреб, держи двигатели горячими.

Вторая цель уже заходила справа. Искин перенацелился на нее, но фантом выбросил в нас щупальце. Корабль резко мотнуло – двигатели и гравикомпенсаторы взвыли на максимуме.

– Взрывай за ним, – приказал я Ястребу.

Яркая вспышка ослепила МСОР. Фантом метнулся в сторону, но поздно.

– Есть попадание! – проскрипел Корон, следящий за существами.

– Ястреб, каковы повреждения?

– Противник потерял в массе 10 процентов.

– Солидный кусок мы ему оторвали…

«Отлично, теперь мы знаем время реакции».

– Разворачивается! – доложил Корон.

Действительно, второй снова ринулся в атаку, а первый пока осторожно обходил нас с фланга. Существо приобрело шарообразную форму с множеством выпущенных щупалец – весьма разумный подход к тактике. От ловкого броска спас только искин, рванув корабль в сторону, но и наш ответный выстрел пришёлся мимо.

Фантом развернулся для нового захода. Его бок светился, обнаруживая рану. Второй тоже, приняв форму шара, направился к жертве. Теперь они атаковали вдвоём, заходя с двух сторон. Если они зажмут нас, шансы выжить резко сокращаются.

– Ян, вперёд! – скомандовал я. И как раз вовремя – щупальце прошло всего в ста метрах от корпуса. Щиты покрылись сеточкой свечений. – Не останавливайся! Попробуем от них оторваться!

На первых порах удавалось, но Ира оказалась права: фантомы были шустрее. У нас оставалось всего шесть выстрелов. Почти половина снарядов истрачена, а мы только поцарапали одного из них – не самые лучшие результаты.

Я заметил, что раненое существо слегка отстаёт от своего напарника по охоте.

– Ястреб, наша цель та же. Надо выбить сначала одного. Ян, заворачивай вправо! Заходим на цель! Прямо на него!

От волнения пересохло во рту. Пилот выполнил разворот. Фантомы стремительно приближались.

– Предупредительный залп по цели! – скомандовал я – пространство исказилось до неузнаваемости. – Ещё раз!..

Меня кинуло в сторону. Должно быть, я на секунду потерял сознание, потому что, когда я открыл глаза, МСОР ещё показывал второго фантома. На мостике ничего не изменилось. Рядом, наклонившись надо мной, что-то кричал Северин.

– Что произошло? – спросил я. Собственный голос показался мне глухим и малознакомым.

– Нас немного зацепило, но мы в него попали! Всё отлично! Ты живой?

– Вроде бы.

Я приподнялся.

– Ястреб, доложи!

– Первый взрыв создал препятствие, на которое натолкнулся фантом. Второй – попал точно в цель. Существо уничтожено, но мы попали под скользящий удар второго. Гравикомпенсаторы не смогли погасить весь удар.

– Какое состояние?

– Все системы работают стабильно. В нескольких местах несущественные повреждения корпуса из-за реакции аннигиляции. Субпространственные щиты работают на 60 процентов. Такой удар размазал бы «Звёздный Ястреб» по всех Вселенной.

– Вот и проверили защиту, – прокомментировал я, приходя в себя. Безумный план сработал! Но расслабляться не стоило.

– Второй заходит! – отвлёк меня Северин, вернувшийся на своё место.

Не знаю, если ли эмоции у этих существ, но фантом ринулся на нас как разъярённый бык на красную тряпку, мигая «габаритными огнями».

– Такое ощущение, что у этих существ нет инстинкта самосохранения, – сказал Корон.

– Или нет выбора, – ответил Северин.

– Ястреб, повторим фокус!

– Щиты могут не выдержать, – предупредил искин.

– У меня нет других вариантов…

Ничего иного никто предложить не смог. Корабль рванул вправо, как только фантом выбросил щупальце. Расстояние увеличилось, и искин сделал «предупредительный» выстрел. Существо наткнулось на преграду и «забуксовало». Снова контуры существа «поплыли», брызнул яркий свет, гамма-излучение обрушилось на корабль.

– Сработало? – словно не веря, спросил Северин.

Я откинулся на кресло и только сейчас почувствовал, что вся спина мокрая.

– Неплохо для новичка, – проскрипел Корон.

– Стрелял искин, – вяло отмахнулся я. Накатывала усталость.

– Раньше я сомневался, но теперь уверен, мы спасём наши миры. Нам всем надо отдохнуть, – каргонец встал и вышел.

«Дельная мысль», – согласился я.

– Ян, следи за горизонтом. Если что, сразу вызывай меня.

* * *

Приборы безбожно врали. Мы все смотрели на показатели, но не верили своим глазам. За бортом жара в три миллиона градуса сменялась абсурдным холодом в -700 градусов по Кельвину. Анализаторы показывали, что нас окутывал странный ветер, состоящий из элементарных частиц, атомов и даже полимеров. Откуда здесь взялся полиэтилен (синтетическое вещество! ), вряд ли кто мог бы объяснить, но по сравнению с иллюминацией, которая периодически возникала вокруг корабля, такие странности уже казались мелочью. На долю секунды загорались звёзды, озаряя весь космос, и тут же гасли. С одного края видимого горизонта на другой перетекали полосы света. Несколько раз мне казалось, что где-то промелькнули шарообразные корабли. Изображения искажались изломанными линиями, словно кто-то невидимый комкал пространство.

– Мы близко, – сказала Ира.

– Я боюсь за двигатели, – сказал Ян. – Если здесь такие аномалии, то что будет дальше?

– Защита справится. Мы отделены пространственным барьером.

– Ястреб, как там защита? – спросил я.

– Стабильно на шестидесяти процентах.

– Всё в порядке. Этого хватит, – уверенно сказала Ира. – Я чувствую, мы близко…

– Чувствуешь? – я ничего не ощущал.

– Ястреб, не меняй курса, – Иришка не заметила моего невольного вопроса. Она выглядела немного испуганной. – Мы её сейчас увидим.

И мы её увидели. Не знаю, каким зрением, но точно не глазами. Просто небольшая область на чёрном фоне стала ещё чернее, словно из полотна вырезали кусок. Это было скорее внутреннее видение, какой-то психологический эффект. Этот провал притягивал наш корабль, он звал его к себе, заглатывал чудовищной невидимой пастью. Необъяснимое чувство страха накатило на всех нас. Я с трудом подавил в себе приступ паники. Теперь я понимал, о чём говорила Ира.

Внезапно, без всякого перехода, мы нырнули в туннель, сотканный из света. Тот самый, который мы преодолели, перед тем как попасть в умирающий мир. Что бы там ни говорила Ира, мне всё равно гораздо уютнее на Земле или хотя бы среди звёзд, а не среди аномалий, которые для «местных жителей» уже давно стали привычными…

Туннель кончился внезапно – космос озарил нас далёким светом тысяч звёзд и ярким светом одной. Обратный путь занял значительно меньше времени. Парадоксы, парадоксы…

– Ястреб, попытайся определить, где мы.

– Система Канраны, – вместо него ответила Ира. – Мы добрались. Корон, вы скоро увидите свою Родину.

Каргонец ничего не ответил. Он только встал, словно застыв в порыве.

– Вышло! Ура! – прокричала она, а мы с Севериным недоверчиво переглядывались.

– Подтверждаю, – ответил искин. – Мы находимся за луной Крацс планеты Каргон.

– Ястреб, покажи Каргон.

– Сделано.

На МСОРе загорелось изображение планеты.

– Да, это она! – сказал Корон, ухватившись за поручни. Мне казалось, он вот-вот заплачет. Есть же у каргонцев слёзные железы? Или нет?

– Вижу флот землян, – доложил искин и вывел схему.

– Всё так, как ты говорила, – сказал я Ире.

– Фирма гарантирует, – подмигнула она.

– Сколько у нас времени?

– Около часа.

– Из огня да в полымя.

– Извини, на распродаже имелся только один билет, – ответила Ира.

– Я стартую немедленно, – Корон поднялся с кресла.

Мы все встали.

– Желаю вам удачи, Корон из рода Ракон.

– Удачу куёт каждый сам, – ответил он. – А впрочем… Кто знает, может она и существует. Кажется, один великий землянин говорил: «Удача сопутствует дерзким». Дерзости вам, Юрий из рода Степановых.

В переводе прозвучало несколько глуповато, но я не имел ничего против. Так мы и расстались.

Вскоре «Нахаон» стартанул и включил генератор, став точной копией нового «Звёздного Ястреба». Даже наши совершенные сенсоры едва могли найти отличие, и то с помощью Иры. Когда искин перевёл настройку на нужную частоту, для нас он стал выглядеть как орех, в центре которого располагалось ядрышко – крейсер.

– Курс на Землю, – садясь в кресло, скомандовал я. – Наконец-то мы почти дома.

Я сгорал от нетерпения. Снова загудели «турбины» двигателей. Сейчас, остались всего секунды, и мы увидим наш родной мир! Солнце сменило своё положение. Ястреб только начал говорить, а я уже понял. Да, мы дома! Невероятно! Даже не верилось. Вот она, родная планета: на МСОРе виднелся кусочек Африки, Аравии и Европы, остальное покрывала сетка огней, уползающая на невидимую сторону планеты.

«Мы дома! » – с облегчением и радостью повторял я. На лицах друзей светилась та же радость.

Нас отвлёк звук открывающейся двери. Мы обернулись. На пороге стоял каргонец. За ним находились ещё несколько.

– Всем оставаться на своих местах! – проскрипел он. – Корабль захвачен.

До меня не сразу дошёл смысл сказанного, но чёрный зрачок дула плазмера говорил куда красноречивее всяких слов.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 14 15 161718 19 Следующая ⇒