Линси Сэндс 18 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 18 из 21Следующая ⇒

она чуть не решила оставить обе пары здесь.

Крис вошёл в комнату в своем смокинге и с зубами. ‑ " Вы оба отлично смотритесь" ‑, сказал

он.

Он улыбнулся им обоим, показывая пару реалистично выглядящих зубов вампира.

Люцерн сразу нахмурился. ‑ " Хы ыдьшь? Эхи убы выхлят рылстыхо. Э то шхо мыи. "

Кейт пыталась перевести его слова, когда Крис поморщился. ‑ " Мужик, Кейт, " ‑ сказал

он. ‑ " Откуда вы достали эти зубы? Тьфу. Они такие старые это не смешно ".

Кейт посмотрела на предательство своего друга. Решив игнорировать обоих мужчин, она

направилась к двери и сказала: ‑ " Пошли, я не хочу опоздать. " ‑ По крайней мере, она

пыталась это сказать. Получилось больше похоже на " Ахи а нэ фоху ахастыфоть ".

Вздохнув, на взрыв смеха Криса, она потянула дверь и вышла.

Люцерн попытался убрать зубы в лифте, но Кейт удалось убедить его вернуть их обратно.

Затем она сняла свои, откашлялась и сказала: ‑ " Люк, я действительно должна была

упомянуть об этом раньше, но…"

‑ " Я хвасть хвахрамэ".

‑ " Что? " ‑ Крис уставились на него, потом посмотрел на Кейт. ‑ " Что он сказал? "

‑ " Он сказал: " Я гвоздь программы, " ‑ ответила она рассеянно. Потом спросила

Люцерна. ‑ " Как ты узнал? "

Люцерн выплюнул зубы, прежде чем ответить ‑ " Джоди сказала мне. "

‑ " О" ‑. Кейт прикусила губу и оглядел его лицо, пытаясь понять, почему он не

сердится. ‑ " Это была не моя идея" ‑ спокойно сообщила она ему.

‑ " Это правда" ‑, сказал Крис. ‑ " Это была идея Чака. Кейт пыталась отговорить его от этого. "

Когда Люцерн просто кивнул и не сказал что‑ нибудь еще, Кейт нахмурилась. ‑ " Ты не

сердишься? "

Он пожал плечами. ‑ " Я был немного раздражен сначала. Но это всего лишь пару часов моей

жизни. У меня много часов, чтобы заполнить, Кейт. Вся эта конференция, как удар сердца

для меня. " ‑ Крис выглядел растерянно. Кейт поняла смысл слов, Люк жил сотни лет, и, несомненно, проживёт ещё сотни; эти несколько дней были песчинками на пляже его жизни, но что её интересовало‑ это был ли в его словах двойной смысл для нее. Она была одной из

сотен, возможно тысяч женщин, которые прошли через его жизнь за эти сотни лет. Были ли

отношения, которыми они наслаждались так же не важны для него, как эта

конференция? Была ли она другой песчинкой?

Идея беспокоила ее, привнося совершенно иной смысл. Чем ещё она могла быть? В

следующие двадцать четыре часа она вернется домой в Нью‑ Йорк, а он вернется в

Торонто. Жизнь будет продолжаться, как всегда. В конце концов, она встретит хорошего

человека, вырастит пару детей, постареет. А Люцерн всё ещё будет молодым, сексуальным, и

возносящим других женщин к вершинам экстаза. Идея действительно беспокоила ее.

Глубоко вздохнув, чтобы попытаться развеять боль в ее сердце, Кейт вставила зубы обратно

в рот и

последовала за Крисом из лифта.

‑ " Вот вы где! " ‑ поприветствовала Эллисон, когда они пришли. Она стояла прямо у двери

бального зала с леди Барроу и Чаком. ‑ " Вы как раз вовремя. Один или два человека, пришли, но это все".

‑ " Хорошо. Было бы стыдно опоздать на мою собственную вечеринку" ‑, сказал сухо

Люцерн. Он посмотрел на издателя так, что той стало неудобно.

‑ " Да, хорошо, " ‑ пробормотал Чак, но Люцерн уже повернулся, чтобы приветствовать леди

Барроу.

Люк улыбнулся женщине в ее прекрасной малиновой мантии, взял ее за руку и низко

склонился над ней. ‑ " Леди Барроу, " ‑ сказал он, оставляя поцелуй на тыльной стороной

руки. ‑ " Вы выглядите и пахнете достаточно хорошо, чтобы съесть. "

Леди Барроу добродушно посмеялась над этим, но Кейт напряглась. Она отчетливо

вспомнила его почти укусившего женщину. Она также вспомнила, что она еще не заменила

запас крови Люка. Насколько она знала, ему нужно больше, чем он получил от нее сегодня

утром, когда они занимались любовью. В какой‑ то момент сегодня она подумала о быстрой

поездке в банк крови, но пересмотрела эту мысль. А теперь Люк должен голодать. И не было

никаких сомнений в боли от недостатка крови.

Тем не менее, он не выглядел плохо. Она посмотрела на Люка, когда он смеялся и говорил с

Эллисон и леди Барроу. Он был бледен но не сер, как раньше. И не было складок боли на его

лице.

Кейт рассматривала этот вопрос, когда напоминала Люцерну вставить зубы обратно, и они

заняли их позиции у двери, чтобы приветствовать участников бала. Она пришла к выводу, что им придется покинуть бал раньше и снова ограбить банк крови. Она ненавидела это

делать. У банков всегда не хватало крови. Но Люцерн так же нуждался как и любой пациент, и она с трудом могла позволить ему страдать.

Они были у двери час, когда Эллисон объявила, что пора двигаться. Кейт осталась близко к

Люцерну, боясь, что он, возможно, от отчаяния, укусит одного из гостей. Она, возможно, не

беспокоилась бы так много, если бы женщины не продолжали подходить с просьбой сделать

именно это, чтобы сфотографироваться с ними. Она только могла представить себе пытки, которым он должен подвергаться, делая вид, что кусает их. Это было то же самое, как

попросить женщину, сидящую на диете, подержать пирожное у нее во рту всю ночь и при

этом не жевать.

Кроме этого, однако, все шло хорошо. Ну... кроме проклятых зубов. Было ужасно трудно

связно говорить с ними, а у Люцерна они падали в рюмку по крайней мере в три раза, когда

он пытался выпить. В четвертый раз он выбросил их, Кейт поймала руку Люцерна и

потащила его к сцене через бальный зал. Скользнув за кулисы, она повела его через первую

дверь, включила свет и закрыла за ними дверь.

Люцерн посмотрел вокруг. Комната оказалась раздевалкой, и он поднял брови. ‑ " Что‑ "

‑ " Дайте мне твои зубы, " ‑ прервала Кейт, протягивая руку.

Люцерн не потрудился скрыть свое облегчение, пока снимал их. Когда он передал их, Кейт

подошла к туалетному столику и бросила обе пары поддельных клыков в мусорный

бак. ‑ " Ты можешь использовать свои настоящие зубов. Мы просто скажем всем, что милый

фанат увидел тебя в беде и предложил тебе запасную пару ".

Она повернулась, когда обнаружила его прямо за ее спиной. Она не слышала, как он

двигался. Заставляя себя улыбнуться, несмотря на вдруг замершее сердце, она сказала: ‑

" Нам, вероятно, следует подождать несколько минут, прежде чем вернуться. Я не уверена, сколько времени обычно требуется, чтобы вставить зубы, как у Криса, но я полагаю, клею

нужно несколько минут, чтобы высохнуть. "

‑ " Хм" ‑. Люцерн побежал рукой вверх по её, улыбнувшись, когда она вздрогнула.

Кейт старалась не выглядеть готовой запрыгнуть на него. Мужчине достаточно только

прикоснуться к ней, и она уже хочет его. Дорогой Бог, её ноги дрожат. Прочистив горло, она

сместилась в сторону и опустилась на мягкую скамейку перед туалетным

столиком. Повернувшись лицом к зеркалу, она поставила свою сумочку, достала помаду и

быстро нанесла свежий слой. Ее глаза уставились на мужчину, стоящего за ее спиной, когда

он положил руки на ее плечи.

Люк ничего не сказал, только поймал ее взгляд в зеркале. Во рту у Кейт пересохло. Она

сглотнула на вид серебряного пламени в его глазах. Она поняла, что смотрит. Он чуть было

не сжег ее заживо этим утром. Люк хотел ее.

Его руки скользнули с ее плеч, и Кейт следовала взглядом за их передвижениями, когда они

упали вниз, чтобы накрыть ее груди. У платья не было спины, а это означало, что ей

пришлось отказаться от бюстгальтера. Между его руками и её грудью не было ничего, за

исключением черного шелка.

‑ " Люцерн…"

‑ " Тссс" ‑. Он поставил одно колено на скамью около ее бедра, потом склонил

голову. Придерживая ее волосы, он поставил поцелуй на ее шее.

Кейт откинулась на него и посмотрела в зеркало. Вздох выскользнул из ее уст, когда он

пробежал пальцами над её напряжёнными сосками. Затем он передвинул одну руку и поймав

ее за подбородок, повернул голову. Он поцеловал ее. Кейт застонала, открываясь ему,

выгибаясь от его ласк, ее руки скользнули вверх к его плечам.

Она была застигнута врасплох, когда он вдруг поднял ее на ноги. ‑ " Что? "

‑ " Пошли, " – всё что он сказал. Затем он вышел из комнаты и потянул ее за собой. Кейт

подумала, что он ведёт ее обратно на бал, но он повел ее за занавешенную сцену. Он быстро

пересек ее. Кейт пыталась следовать тихо, зная, что все, что стояло между ними и залом, полным людей, был занавес, но ее туфли на высоком каблуке постоянно цокали, когда она

шла. Люк повел ее вниз по лестнице в противоположную сторону и в дверь.

‑ " Куда мы идем? " ‑ зашипела Кейт, нервно оглядываясь обратно на дверь в зал.

Люк остановился у лифта и нажал кнопку. ‑ " У тебя усталый вид" ‑, сказал он. ‑ " Ты слишком

сильно сегодня работала. Тебе нужно отдохнуть. "

Кейт резко сказала. ‑ " Люк, мы должны, Ооо", ‑ закричала она, когда двери лифта открылись, и он потянул ее внутрь.

‑ " Люк" ‑, повторила она. Он нажал кнопку их этажа, но Кейт встала между ним и панелью

и нажала кнопку открыть. ‑ " Мы должны…" ‑ Она чуть не проглотила язык, когда он

прижался ближе к её спине и положил руки на ее груди. Она отпустила кнопку лифта, чтобы

схватить его за руки. ‑ " Люцерн"!

Он прижался нижней частью тела к ее ягодицам, и она закрыла глаза, когда она

почувствовала его твердость. Двери лифта закрылись, и он начал подниматься. ‑ " Вздремнуть

звучит хорошо" ‑, выдохнула она. Потом качнула головой. ‑ " Нет, мы должны... "

Она снова проглотила свои слова, когда он наклонился, чтобы поймать ее ноги чуть выше

колен. Его руки заскользили вверх по ее коже, под юбкой, когда он выпрямился.

Кейт застонала и раздвинула ноги. Он обхватил ее между ног обеими руками и прижал

спиной к нему.

‑ " Ты хочешь меня".

‑ " Я хочу тебя" ‑, отозвалась эхом Кейт. Потом она прищурилась. ‑ " Эй! "

Борясь, она повернулась, чтобы нахмуриться на него. ‑ " Не пытайся использовать это дерьмо

с контролем над разумом на мне. "

‑ " Разве ты не хочешь меня? "

Кейт просто нахмурилась сильнее. Он знала, что она хочет его. Он не мог проскользнуть в

ее ум, если она этого не захочет. Тем не менее, это не имело значения. Было достаточно

сложно бороться с её желаниями и сделать то, что от неё ожидается и он, берущий под

контроль ее ум, не помогал. И он увернулся так легко!

Лифт остановился, двери открылись, и Люцерн схватил ее за руку и вытащил.

Кейт пыталась упираться ногами, когда он вытащил её в холл. ‑ " Люцерн. Ещё час на балу.

Один час. Потом мы можем навестить банк крови и позаботиться о твоей маленькой

проблеме. Мы не можем…Ладно, полчаса " ‑, отчаянно утверждала она, когда он остановился

около их двери и использовал свой карточку‑ ключ. ‑ " Ещё полчаса на балу! "

Он потянул ее внутрь, дверь закрылась, потом пошел к дивану.

‑ " А может быть, мы могли бы быстро съездить в банк крови сейчас, а затем вернуться на

бал" ‑, признала Кейт. Люк упал на диван, все еще держа ее за руку. ‑ " Мы можем

позаботиться о твоей потребности в крови, а затем вернуться… "

‑ " Кейт", ‑ прервал Люцерн.

‑ " Что? " ‑ спросила она настороженно.

‑ " Мне не нужна кровь. " ‑ Он потянул ее вниз, к нему на колени. ‑ " Все что мне нужно это ты. "

Кейт не получила возможность ответить; Люцерн помешал ей, накрыв ее губы. Сначала она

держала рот закрытым, игнорируя искушение, чтобы поцеловать его в ответ, изо всех сил

пыталась сохранить контроль. Но его губы не были единственными, двигающимися по ней ‑

одна из его рук была на ее спине, пальцы проскользнули под ее платье, щекотливо лаская

кожу вдоль стороны груди. Другая усердно работала с завязками ее платья на ее плече.

Кейт гортанно застонала, но сумела сохранить губы закрытыми, когда одна завязка на плече

была свободна, а потом другая. Материал собрался вокруг ее талии, и Люцерн отказался от

попыток поцеловать ее и наклонился к её груди.

‑ " Черт, " ‑ Кейт выдохнула, когда он пососал один сосок, потом другой. ‑ " Пошёл этот бал".

Схватив его за волосы, она подняла его голову и жадно поцеловала. Это была их последняя

ночь вместе. Чак и ее работа могут отправляться в ад. Она собиралась использовать эту

возможность.

Кейт услышала рычание Люцерна в ответ на ее капитуляцию, а потом он принялся за работу

со страстью. Его руки были повсюду скользя по ее груди, талии, бедрам, раздвигая их.

Кейт не была удовлетворена просто получая его прикосновения, и с его помощью, она

передвинулась, оседлав его на диване, поднимая узкую юбку платья до ее бедер. Она хотела

прикасаться и попробовать его повсюду. Прервав их поцелуй, она откинулась назад и

принялась за его одежду. Она расстегнула его плащ и скинула его с плеч, а затем и пиджак

смокинга.

Оставив их сзади на диване, Кейт приступила к его рубашке. Она вздохнула с облегчением, как только он остался голым до пояса. Соскользнув с него, она опустилась коленями на пол

между его ног и обратила свое внимание на его штаны. Когда она расстегнула пуговицу и

молнию, Люцерн попытался встать, но Кейт сместилась вперед, блокируя его возможность

подняться. Она стянула его брюки и боксеры вниз и схватила его эрекцию. Люцерн дернулся

и ахнул, когда она взяла его в рот, застонал, когда она побежала губами по всей длине.

‑ " Кейт" ‑, он зарычал и запустил руку в ее волосы. Он никак не мог решиться, что делать.

Она подозревала, что он хотел отвести её голову, но просто держался, пока она доставляла

ему удовольствие. Он позволил ей делать это мгновение или два, а потом оказал давление и

отвёл ее голову.

Он снова зарычал, его лицо напряглось, и Кейт поняла, что разбудила зверя. Схватив ее

одной рукой, Люк встал, потянув ее с ним, а потом грубо поцеловал ее, стаскивая платье

руками вниз по ее бедрам. Оно едва коснулось пола, и он поймал хрупкую ткань ее трусиков, разорвав их.

Кейт ахнула и задрожала. Затем его рука оказалась там, его пальцы исследовали местечко

между ее ног. Кейт закрыла глаза и утонула в его прикосновениях, беспокоясь, что ноги не

удержат ее долго вертикально. Люцерн, казалось, тоже осознал это, потому что он прервал

поцелуй и повернул ее к дивану. Толкнув ее на колени своим телом, он последовал за ней, прижимаясь ближе.

Кейт вскрикнула и схватилась за спинку дивана, когда он вошёл в нее и заполнил. Она

вскрикнула снова, когда он одной рукой он достиг ее груди, за поддерживая, а другой

скользнул между ее ног, пока двигался в ней.

Это была быстрая и яростная страсть, быстро подавившая их обоих. Кейт никогда не

чувствовала, когда Люцерн кусал ее, но она определенно заметила, когда он заполнил ее

разум страстью. Уже балансируя на краю освобождения, Кейт погрузилась в него, крича от

восторга. Удовольствие Люка присоединилось к ее. Но звук казался, слабым звоном в ушах, и Кейт боялась, что она вот‑ вот...

Глава восемнадцатая

Она не упала в обморок. Хотя была очень близка, призналась самой себе Кейт, когда

принимала душ следующим утром. Было хорошо, что она была молодой и здоровой, в

противном случае эти страстные встречи вполне возможно могли убить ее.

Улыбаясь, она повернулась под струями воды и смыла пену. Люцерн был лучше шоколада.

Когда‑ то в детстве Кейт спросила у матери, как она узнает, что влюбилась. Ее мать сказала, что она узнает, что влюблена, когда она будет готова навсегда отказаться от шоколада, чтобы побыть с этим человеком хотя бы час. Кейт, преданный и безнадежный сладкоежка,

тогда решила, что никогда не влюбиться. Она была уверена, что ни один мужчина не стоит

таких лишений.

Люцерн стоил отказа от шоколада. Темный шоколад, белый шоколад, молочный шоколад ‑

она с радостью отдаст все это ради него. Но ее улыбка быстро исчезла.

Она сомневалась, что ей когда‑ нибудь будет предоставлен выбор.

Вздохнув, она выключила воду и вышла на маленькое полотенце, которое она положила на

пол. Она схватила одно из больших банных полотенец со стойки, чтобы вытереться, а затем

остановилась, когда увидела себя в зеркале. Позволив полотенцу упасть, она посмотрела на

свое отражение.

Ее тело было полно укусов. Осталось очень мало мест, которые Люцерн не отметил. И

каждый

укус был блаженством. Везде, где была вена, и кое‑ где, где её не было, ее тело было

помечено.

Эти знаки теперь должны болеть, когда она не была, окутана страстью и Люцерн не вливал в

ее разум удовольствие, но они не болели.

Кейт провела рукой по укусу на плече и содрогнулась, вспоминая, как Люцерн укусил её

там, когда входил в нее. Ее тело сразу же вспыхнуло к жизни, снова стремясь к Люцерну.

‑ " Боже, я наркоманка" ‑, выдохнула она, опуская руку. Хуже того, она была наркоманкой, которая собирался потерять ее наркотик. Было воскресенье ‑ последний день конференции.

Оставался чай после обеда и прощальный вечер ночью, но эти функции были только

запланированы. Не было гостиприёмного номера. Большинство участников уезжали во

второй половине дня или вечером. Кто‑ то может быть даже улетал домой этим утром.

Из‑ за его " аллергии на солнце" Кейт забронировала вылет Люцерна в Торонто на 4: 30, а ей и

Крису вылет в Нью‑ Йорк на 5: 30. Таким образом, они могли проводить его и еще вернуться

по домам достаточно рано, чтобы распаковать вещи и отдохнуть вечером, прежде чем завтра

вернуться на работу в офис.

Как долго ей осталось с ним? интересовалась она. Она проснулась в 6 утра и решила,

переползая над Люцерном, разбудить его с улыбкой в первую очередь, но пришла сюда,

чтобы принять душ. По ее подсчётам, было возможно, 6: 15 или 6: 30. Это означало, что

осталось около десяти часов. У нее пересохло во рту. Десять часов. Десять часов, а затем...

Ее зрение вдруг затуманилось, а сердце заболело.

Кейт смахнул слезы с отвращением. Боже, что с ней? Ну, у них был потрясающий секс. Она

не сделала что‑ нибудь глупое, как например влюбилась или что‑ нибудь в этом роде,

говорила она себе.

Но она лгала. Это был не просто секс. У неё появилась огромная тяга. Да, уж. Она была не

из тех,

кто нарушает закон и грабит банк крови для любого писателя. Она подумала о Джоди, но она

не смогла бы сделать это для нее. И она бы не предложила Джоди укусить ее запястье на

завтрак тоже. Ага, она влюбилась в Люцерна. Сильно.

Как это произошло? Когда это случилось? Очевидно, до завтрака в среду. Может быть,

когда Люк оказался человеком слова и появился на конференции. Нет, вероятней, прежде

чем она покинула Торонто. Она была достаточно честна, чтобы признаться, по крайней мере, себе, что она была не в состоянии выкинуть мужчину из головы весь месяц, между

знакомством с Люцерном и новой встречей. Она получила огромное удовольствие, бронируя

его комнату, регистрируя его на конференции, выбирая и заказывая все его костюмы. У неё

даже были горячие, потные сны о нем, как тот, которым она наслаждалась у него дома.

Дорогой Бог, она ‑ идиотка. Она должна была понять. Она должна была распознать ее

чувства и остаться от него в стороне. Она, возможно, преодолела бы это со временем, если

бы оно у нее было. Теперь, когда она увидела его мягкую сторону, наблюдала за ним,

общающимся с его поклонникам с бесконечным терпением и добротой, улыбалась и

смеялась вместе с ним и наслаждалась экстазом, который только он мог дать ей...

Кейт начала плакать. Крупные слезы катились по ее щекам. Их отражение в зеркале

ужаснуло ее. Она испугалась, что она отреагирует так же, в аэропорту, заплачет, как ребенок, когда ей придётся прощаться. Ее сердце будет на её руках, кровоточить для него. Люцерн

почувствует смущение и отвращение. Современные женщины должны быть в состоянии

избегать такие вещи. Они должны делать всё с беззаботностью, потом пожать плечами и

идти дальше, когда они закончатся.

Сердце Кейт, наполненное надеждой, предположило, что, возможно, для Люцерна это тоже

что‑ то значило. Она жестоко подавила эту надежду. Люк никогда не говорил о чувствах к

ней, даже о симпатии. И, как бы болезненно не было признаться, она боялась, что была

просто приятным обедом. Он не смог контролировать её ум, чтобы укусить, ему пришлось

возбудить ее. И он сделал это. Тем не менее причины для этого были очевидны. Он

использовал ее. У них возникла страсть ночью, когда он приехал и на следующее утро, когда

он нуждался в крови. Потом он избегал ее, до нападения мужа фанатки, когда Люцерн вновь

оказался в нужде.

Она была просто ужином для Люцерна. Что было унизительно. Но еще более позорным

было то, что, если это была ее единственная ценность для него, Кейт не была уверена, что не

предложит себя в меню на оставшуюся часть ее жизни лишь бы быть рядом с ним.

Она закрыла глаза и обняла себя. Она не могла встретиться с Люцерном снова. Она не

может рискнуть опозорить себя таким образом. И если он отвергнет ее...

Нет, она не может рисковать и увидеться с ним ещё раз.

Люцерн перевернулся на бок и потянулся к Кейт, но его рука натолкнулась на пустую

постель. Хмурясь, он открыл глаза и посмотрел сквозь темноту. Её не было. Заставив себя

сесть, он окинул комнату взглядом. Проклятая женщина встала и оставила его одного в

постели. Он еще не закончил с ней. Он собирался продержать ее занятой в постели весь

день. Ему было наплевать на ее график. Это был их последний день вместе, и он планировал

максимально использовать его.

Столкнув одеяла в сторону, он выскользнул из постели и пошел в ванную. Кейт не

было. Его взгляд

остановился на часах. Было немного за 7: 30. Единственная причина, по которой в комнате

было темно ‑ было одеяло, которое он повесил над жалюзи на окнах. Отвернувшись от

постели, он открыл дверь и вышел из своей комнаты.

Крис сидел на диване и смотрел мультики. Он бросил взгляд через плечо, затем последовала

замедленная реакция.

‑ " О, ё! " ‑ Редактор закатил глаза на наготу Люцерна и повернулся к телевизору. ‑ " Может

оденешь какую‑ нибудь чёртову одежду? Мужик! Я... Почему я чувствую дежа‑ вю? Я

никогда не видел тебя голым раньше ". ‑ Он бросил подозрительный взгляд на Люцерна. ‑ "

Так ведь? "

Люцерн проигнорировал вопрос. Он отчистил память Криса о том утре, но не собирался ему

об этом рассказывать. Однако он также не мог пройти в комнату Кейт, в таком виде, не

раскрыв характер его отношений с ней, возможно очень расстроя ее. Если только не

проконтролировать ум ее

друга снова.

" Ты смотришь телевизор, Крис. Ты не видишь меня. "

‑ " Я не вижу тебя". ‑ Кейс повернулся к телевизору.

Люцерн прошел до двери Кейт и открыл её. Ее комната была чистой и полной солнечного

света. Занавески были открыты настежь. Люцерн быстро закрыл дверь, потом просто

встал. Он видел достаточно, чтобы понять, что комната была пуста. Взгляда, брошенного на

шкаф было достаточно, чтобы его сердце упало. Двери шкафа были настежь открыты,

показывая пустые вешалки и отсутствие багажа.

Люцерн вернулся в гостиную и встал перед Крисом. Освободив ум человека, он

гавкнул, ‑ " Где она? "

Крис медленно повернул голову. ‑ " Почему ты голый? "

‑ " Черт возьми, Крис, где Кейт? Ее вещей нет".

‑ " О" ‑. Дискомфорт замерцал на лице редактора. ‑ " У нее была чрезвычайная ситуации. Ей

пришлось уехать. Она попросила, меня проследить за тобой сегодня и посадить на твой рейс

вечером. "

Не требовалось уметь читать мысли, чтобы понять, что Крис солгал, он отвёл глаза, избегая

встречаться с Люцерном взглядом. Люцерн почувствовал, как в животе появился

узел ‑ " Кейт улетела? "

‑ " Ага. Как я уже сказал, у неё чрезвычайная ситуация". ‑ Крис повернулся к телеку, но пульс

ускорился на его шее. Ему не очень легко давалась ложь.

Люцерн быстро соображал. ‑ " Как давно она ушла? "

‑ " Эм... ну, около получаса, я думаю. Она разбудила меня. Ее рейс в восемь, и ей придётся

пройти через таможню и все остальное. Она не была уверена, что успеет. "

Люцерн не слушал. Он уже бежал к нему в комнату и начал натягивать одежду с прошлого

вечера. Надев смокинг брюки и рубашку, он схватил кошелек и выбежал из комнаты.

Он выбежал прямо из своей спальни в холл, не тратя время на перемещение через

гостиную. К счастью, не было никаких находчивых фанатов, а то бы ему бы пришлось

воспользоваться силой. Он подбежал к лифту, с нетерпением ждал его прибытия, потом еще

более нетерпеливо его спуска на двадцать с чем‑ то этажах в фойе. Все купалось в солнечном

свете, когда он выскочил из лифта. Люцерн вздрогнул и натянул воротник для защиты,

такого количества кожи, которое только сможет, но в остальном он проигнорировал его и

поспешил к ряду такси у отеля. Он прыгнул в первое открытое и сразу же взял под свой

контроль ум водителя, призывая его проигнорировать ограничения скорости и ехать в

аэропорт.

Тем не менее, было 7: 56, когда он приехал. Он по‑ прежнему должен был найти путь, с

которого уходит ее рейс. Он молился, чтобы рейс Кейт задержался. Это часто случалось, он

вспомнил слухи. С одним глазом на его наручных часах, он поспешил к стойке информации

и заставил женщину найти имя Кейт. Небольшой психический толчок от него, и она не

колебалась. Затем он побежал через аэропорт, расталкивая людей и толкая их в сторону, и

ментально‑ подталкивая охранников. Было 8: 02, когда он достиг пути Кейт, как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее самолет взлетает. Люк остановился у двери и стоял, уставившись на

самолет, его плечи поникли.

‑ " Мистер Амиральт? "

Люцерн медленно повернулся, его глаза натолкнулись на улыбающееся лицо леди

Барроу. Ее брови поднялись на его встревоженное выражение.

‑ " Почему, что случилось? " ‑ спросила она с тревогой. ‑ " Вы выглядите так, будто только что

потеряли лучшего в мире друга. " ‑ Ее слова растворились в тишине, когда она перевела

взгляд с Люцерна на улетающий самолёт. ‑ " Ой. Я видел вашего редактора, прежде чем она

улетела".

Выражение Люцерна заострилось. ‑ " Видели? Крис сказал, что у неё чрезвычайная ситуация

в Нью‑ Йорке. "

‑ " Хм. " ‑ Леди Барроу не выглядела убежденной. ‑ " Ну, сейчас оказалось немало таких. У меня

тоже. Я послала редактора моего журнала домой пораньше, чтобы позаботиться о проблеме.

Она на этом же рейсе. "

Ее взгляд снова вернулся к самолёту, и она и Люк смотрели, как он скрывается из виду.

Женщина вздохнула. ‑ " Ну, вы могли бы прогуляться. Я подвезу вас обратно в отель, так что

вам не нужно искать такси. "

Люцерн застыл, когда она взяла его под руку. Он действительно не хотел ехать обратно с

ней. У него не было желания ни с кем говорить, он чувствовал себя довольно сырым и

усталым. К сожалению, Кейт была не единственной женщиной с сильным умом, мысли,

которые он пытался ввести в мозг леди Барроу очевидно, не возымели действия. Вместо

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 16 171819 20 21 Следующая ⇒