Клуб адского огня 23 страница

– В землях Авраама, – сказал Кирибали.

– Да. Пророк Авраам, рожденный около Шанлыурфы, видимо, частично вел свое происхождение от северных людей Гёбекли: он был умным, харизматичным лидером. И еще одержимым идеей жертвоприношений. Согласно Библии, он был готов убить собственного сына в знак покорности разгневанному богу. А кроме того, Авраам основал три великие религии: иудаизм, христианство и ислам. Верования Авраама основаны на верованиях, сохранившихся в памяти живших вокруг него людей.

– Эти великие монотеистические религии возникли из‑ за травмы, полученной в Гёбекли‑ тепе. Все религии базируются на страхе перед огромными ангелами и жестоким богом: массовое подсознательное воспоминание о том, что произошло в курдистанской пустыне, когда могущественные, склонные к агрессии существа оказались среди нас. Символично, что все три религии по‑ прежнему базируются на принципе человеческого жертвоприношения: в иудаизме его пародирует обряд обрезания, в исламе эту роль исполняет джихад…

– Или, возможно, безжалостное убийство пленных «Аль‑ Каедой»?

– Возможно. И в христианстве мы имеем жертвоприношение Христа, первенца Бога, вечно умирающего на кресте. Так что все три религии – синдром стресса, что‑ то вроде ночного кошмара, в котором мы постоянно заново переживаем травму северного вторжения, когда люди были изгнаны из рая и вынуждены отказаться от свободной жизни. Вынуждены заняться земледелием. Вынуждены «целовать фалл ос». Вынуждены убивать собственных детей, чтобы умилостивить гневных богов.

– Но, Роберт… Как во все это вписываются езиды?

– Они чрезвычайно важны. Потому что существуют только два источника знания о том, что в действительности произошло в Гёбекли. Первый – это курдские культы, ярсенизм, алевизм и езидизм. Приверженные им племена считают, что являются прямыми потомками чистокровных пещерных людей Гёбекли. Они – Сыны Кувшина. Сыны Адама. Остальное человечество, говорят они, ведет свое происхождение от Евы, от второго кувшина с гибридами: кувшина, полного скорпионов и змей.

– Понимаю…

– У данных культов много общих мифов о Садах Эдема. Но даже для их поклонников случившееся в Гёбекли просто смутное, пугающее воспоминание о каких‑ то полных презрения, похожих на птиц ангелах, которые требовали поклоняться им. Однако даже туманная память народа очень сильна. Вот почему езиды не допускают смешанных браков. В них живет мифический страх запятнать свою родословную склонностью к насилию и жертвоприношениям, которую они видят в остальном человечестве. В нас, несущих в себе ген Гёбекли.

Кирибали молчал, вникая в услышанное.

– Езиды также несут ужасную ношу. Унижение. Пусть они и твердят, что чисты, но в глубине души знают истину: некоторые их предки скрещивались со злыми северными людьми, позволяя им распространять ген Гёбекли, а значит, зло в мире существует и это в большой степени их вина. Отсюда и запреты, и секретность, и особое, свойственное только езидам чувство стыда. Отсюда и тот факт, что они не селятся далеко от храма, из которого вышли. Они должны защищать его. Они все еще опасаются, что если истина когда‑ нибудь выплывет наружу и мир узнает об их деяниях, то остальное человечество в ярости истребит их. Предки езидов не сумели защитить человечество от северных людей. Их женщины делили ложе с северными демонами. Типа коллаборационистов в оккупированной Франции.

– И это объясняет, почему у них такой бог, – заметил Кирибали. – Ангел‑ павлин.

– Да. Тот факт, что езиды знают правду, делает для них невозможным поклонение нормальным богам. Вот почему они поклоняются Мелек Таусу – Молоху, сжигающему детей. Символическому дубликату злого сверхчеловека, с его «птичьими» глазами. И на протяжении многих тысяч лет эта странная вера и не менее странное кредо оставались под покровом тайны. Ген Гёбекли распространялся по миру, он уже перешагнул через Берингов пролив в Америку. Однако настоящая тайна езидов, Тайна Бытия, была в полной безопасности – до тех пор, пока Гёбекли‑ тепе оставался погребенным под землей.

– А что за второй источник знания? Вы сказали, что существуют два…

– Тайные общества в Европе, возникшие в шестнадцатом столетии. Франкмасоны и прочие. Люди, заинтересовавшиеся слухами и традициями, в которых упоминалось о доказательстве, даже о документах, существующих где‑ то на Ближнем Востоке и угрожающих исторической и теологической основе как христианства, так и религии в целом.

Звезды поднялись высоко и мерцали над головами.

– Некоторых представителей английской антиклерикальной аристократии эти слухи в особенности заинтересовали, – продолжал Роб. – Один из них, Френсис Дэшвуд, отправился в Анатолию. То, что он там узнал, убедило его: с происхождением христианства не все так просто. Впоследствии он учредил «Клуб адского огня» вместе с придерживающимися тех же убеждений интеллектуалами, художниками и писателями, чьим raison d'etre[38] было неуважение и осмеяние укоренившейся веры.

Роб устремил взгляд на самый большой мегалит.

– Однако у «Клуба адского огня» по‑ прежнему не имелось убедительных доказательств того, что религия ложна и «неправильна». Только когда Иерусалим Уэйли, из ирландского «Клуба адского огня», вернулся из поездки в Израиль, стала известна истинная история Гёбекли. В Иерусалиме он получил от езидских жрецов так называемую Черную Книгу. Мы не знаем, почему это произошло. Мы не знаем, была ли Черная Книга на самом деле коробкой, которая сейчас у нас, содержащей странный череп и карту. Череп нечеловеческий, принадлежавший гибридному созданию. На карте обозначено захоронение рядом с Гёбекли‑ тепе, захоронение злых богов: Долина Убийств. Жрец объяснил Уэйли значимость и того и другого.

– И в чем же их значимость? – спросил Кирибали.

– Иерусалим Уэйли узнал истину о грехопадении человека и возникновении религии. Он получил доказательства того, что религия – не более чем народная память, снова и снова переживаемый кошмар. Но он обнаружил и кое‑ что еще, а именно то, что в человеческую кровь проникла характерная склонность к насилию и злу и что данная особенность одаряет ее носителей величайшим талантом, умом и харизмой. Делает их лидерами, но лидерами, тяготеющими к садизму и жестокости – потому что все это включено в один и тот же набор генов. Чтобы убедиться в истинности знания, Иерусалиму Уэйли достаточно было вспомнить собственную родословную, в особенности жестокого отца, ведущего, в свою очередь, происхождение от Оливера Кромвеля. Другими словами, Уэйли обнаружил ужасный факт: человечество обречено иметь своими лидерами людей, безусловно умных и харизматичных, но одновременно тяготеющих к садизму. Потому что весь этот комплекс содержит в себе те самые гены северных людей.

Кирибали начал что‑ то говорить, но Роб остановил его, вскинув руку; он уже почти закончил.

– Открытие потрясло Иерусалима Уэйли, и он спрятал доказательство: череп и карту, Черную Книгу, которую мы с Кристиной нашли в Ирландии. И потом, сломленный и охваченный ужасом, удалился на остров Мэн. Он был убежден, что человечество не вынесет бремя истины, которая не сводится лишь к тому факту, что все Авраамовы религии имеют ложную основу, состоящую из смеси хранящихся в памяти ужасов и потребности к насилию. Нет, страшнее другое: все политические системы – аристократические, феодальные, олигархические и даже демократические – обречены выдвигать из своей среды лидеров, предрасположенных к агрессии. Тех, кому нравится убивать и совершать человеческие жертвоприношения. Тех, которые с легкостью будут посылать в траншеи тысячи и тысячи. Тех, кто способен врезаться на самолете в башню с множеством ни в чем не повинных людей. Тех, кто будет сбрасывать кассетные бомбы на беспомощные деревни в пустыне.

Кирибали с мрачным видом смотрел на него.

– В результате «Клуб адского огня» распался, и решение загадки было скрыто. Однако одна семья знала и хранила ужасную истину, обнаруженную Иерусалимом Уэйли.

– Клонкерри.

– Именно. Потомки Иерусалима и Поджигателя Церквей Уэйли. Богатые, привилегированные и кровожадные, Клонкерри несут в себе гены Гёбекли. Они сохранили знание, когда‑ то полученное ими от Тома Уэйли. Это было глубочайшей семейной тайной, которая никогда не могла быть разглашена. Если бы факты выплыли наружу, элиты по всему миру были бы свергнуты, а ислам, иудаизм и христианство разрушены. Наступил бы всеобщий апокалипсис. Конец всему. Задача семьи Клонкерри, как они ее понимали, состояла, следовательно, в обеспечении того, чтобы ужасная истина оставалась скрыта от всех.

– И тут появляется бедняга Брайтнер.

– Правильно. Столетия молчания, и вдруг Клонкерри узнают, что Франц Брайтнер докопался‑ таки до Гёбекли. Угрожающая ситуация. Если будут также найдены череп и карта, а потом кто‑ то сопоставит одно с другим, истина выйдет наружу. Самый младший член семьи, Джейми Клонкерри, собирает богатых парней в качестве своих помощников, сколачивает банду с одной‑ единственной целью – найти и уничтожить Черную Книгу.

Однако над Джейми Клонкерри тяготеет другое династическое проклятие: он несет в себе ярко выраженный набор генов Гёбекли. Красивый и харизматичный, одаренный лидер, он одновременно законченный психопат, убежденный, что обладает правом убивать кого угодно. Всякий раз, когда он ошибался в своем предположении о местонахождении черепа и карты, гены Гёбекли давали о себе знать.

Последовало долгое молчание.

Наконец Кирибали встал, выправил манжеты рубашки, выровнял галстук.

– Очень хорошо. Обожаю подобные рассказы. Лучшие места в Библии и Коране – как раз такого рода истории. Как по‑ вашему? Лично я всегда был убежден в этом.

Роб улыбнулся.

Кирибали зашагал в направлении мегалитов; носки его элегантных ботинок блестели в лунном свете.

– Мистер Латрелл… – в голосе Кирибали слышались шипящие звуки, – я разговаривал с детективом Форрестером, и он рассказал кое‑ что любопытное о вас и о Клонкерри. По правде говоря, я надавил на него, чтобы получить информацию. Вы же знаете, я человек настойчивый. Вопрос за вопросом, и в конце концов Форрестер признался, что именно обнаружил в Интернете.

Роб пристально смотрел на Кирибали.

– Роберт Латрелл. Довольно необычная фамилия.

– Я не прав?

– Думаю, она шотландско‑ ирландская.

– Правильно. Ее и сейчас можно встретить в районе Дублина, хотя большая часть рода эмигрировала в Америку. В Юту, откуда и вы родом. – Кирибали поправил безупречно сидевший на нем пиджак. – И теперь можно почти с полной уверенностью утверждать, что вы потомок дублинских Латреллов. А они тоже являлись членами «Клуба адского огня». Ваши предки состояли в родстве с Клонкерри.

Последовала многозначительная пауза.

– Мне это уже известно.

– Правда?

– Ну да. По крайней мере, я догадывался о чем‑ то таком. И Клонкерри это знал. Вот почему не раз намекал на какие‑ то родственные связи.

– Но это означает, что в вас, возможно, тоже есть гены Гёбекли? Вы понимаете?

– Конечно, – ответил Роб. – Хотя тут всего лишь набор генов, даже если я и несу его в себе. Я в такой же степени сын своей матери, как и своего отца.

Кирибали энергично закивал:

– Да, да, да. Мать человека очень важна!

– И даже если во мне есть некоторые из этих свойств, не обязательно, что я обречен. Нужно оказаться в определенной ситуации, да и немалую роль играет окружение. Тут очень сложное взаимодействие. – Роб помолчал. – Так или иначе, я не собираюсь становиться политиком…

Детектив рассмеялся.

– Так что, думаю, со мной все будет в порядке, – закончил журналист. – Пока мне в руки не попадет атомная бомба.

Кирибали щелкнул каблуками, как бы повинуясь приказу невидимого командира, достал из кармана мобильник и зашагал к машине; возможно, почувствовал, что Роб хочет остаться в одиночестве.

Латрелл постоял, отряхивая пыль с джинсов, а потом по знакомой каменистой тропе начал спускаться к самому центру храма.

На дне котлована он остановился, оглядываясь по сторонам, вспоминая смех и шутки с археологами. Здесь, в Гёбекли, он впервые встретился с Кристиной женщиной, которую полюбил. Однако здесь же погиб Брайтнер; и здесь тысячи лет назад начался весь ужас с жертвоприношениями.

Луна плыла высоко, белая и равнодушная. В ночи застыли молчаливые и высокомерные камни. Роб пошел между ними, наклоняясь и бережно прикасаясь к резьбе, исполненный благоговейной робости и почти вынужденного, но несомненного уважения к удивительным древним камням, к таинственному храму Эдема.

Роб и Кристина хотели, чтобы свадьба была простой и скромной: в этом оба были согласны. Единственный вопрос – где ее провести? Но когда археолог узнала, что унаследовала дом Исобель на Принцевых островах, проблема была решена.

– Таким образом мы почтим ее память. Она одобрила бы, я уверена.

Прекрасный сад Исобель – вот место, лучше которого не придумать. Они пригласили бородатого греческого священника‑ выпивоху, наняли певцов, довольных тем, что получат бесплатное пиво, и даже нашли трех замечательных музыкантов, играющих на базуках. Были приглашены близкие родственники и лучшие друзья. Из Лондона прибыли Стив и несколько коллег Роба; Салли привезла с собой замечательный подарок; мать Роба, в своей лучшей шляпке, одаривала всех горделивой улыбкой.

Простая церемония протекала в лучах солнечного света. Лиззи, босиком, но в красивом летнем платье, была подружкой невесты. Священник стоял на террасе и нараспев произносил магические заклинания. Солнечный свет пробивался сквозь ветви сосен и тамариска; пересекающий глубокие голубые воды Босфора паром громко гудел. Певцы пели, и Роб целовал Кристину, а потом они стали мужем и женой. Латрелл женился во второй раз.

Затем состоялось собственно празднество. В саду, где над розовыми кустами летали золотистые бабочки, гости пили шампанское. Стив болтал с Кристиной, мама Кристины болтала со священником, и все лихо отплясывали под звуки базук. Кирибали цитировал стихи и флиртовал со всеми женщинами, в особенности с теми, что постарше.

Где‑ то в середине дня Роб оказался рядом с Форрестером в тени деревьев. Воспользовавшись случаем, журналист поблагодарил детектива – за то, что тот сознательно закрыл глаза кое на что.

Форрестер, с бокалом шампанского на коленях, залился краской.

– Как вы догадались?

– Вы мудрый человек, Марк. Вы позволили нам сбежать с Черной Книгой. Вот о чем вы спорили с Дули в Дублине, правда?

– Простите?

– Вы знали, куда мы собираемся, и хотели нам немножко помочь, потому и убедили Дули оставить коробку у нас.

Форрестер вздохнул.

– Все верно. Я знал, что вы затеяли. И не мог осуждать вас, Роб. Я поступил бы точно так же, если… если бы мой ребенок оказался в опасности. Пойдя официальным путем, мы бы почти наверняка опоздали.

– И вы очень вовремя позвонили Кирибали. Спасибо… за то, что прикрывали нас. – Латрелл с трудом подбирал слова. В сознании промелькнул ужасный образ Клонкерри с оскаленными белыми зубами. – Страшно даже подумать, что могло бы случиться, если бы не ваше вмешательство.

Детектив отпил шампанского и кивнул.

– Как она?

– Лиззи? Замечательно. Такое впечатление, будто вообще все забыла. Правда, немного боится темноты. Думает, что на ней опять колпак.

– И никаких других проблем?

– Нет… По‑ моему, нет.

– Хорошо быть пяти лет от роду, – улыбнулся Форрестер. – Малыши быстро приходят в норму. Если выживают.

Разговор иссяк. Роб смотрел на гостей, танцующих на лужайке. Кирибали подпрыгивал и хлопал в ладоши: изображал казачий танец.

Полицейский кивнул в его сторону.

– Вот кого вам надо благодарить.

– За своевременные и точные выстрелы?

– Я слышал, как все было. Невероятно.

– Отменный стрелок. Ему бы медали брать на Олимпиаде.

– Считаете, что его меткость решила дело?

– Да, – ответил Роб. – Кирибали видел, что до Клонкерри еще далеко и полиция не успеет добраться до нас из‑ за разлива воды. Ну, тогда он взял свое охотничье ружье и…

Музыка возбуждала; собственно, этого и добивались игроки на базуках. Журналист допил шампанское.

Мужчины вернулись к танцующим. Тут же подбежала Лиззи, смеясь и напевая. Роб наклонился и нежно погладил блестящие волосы дочери; малышка снова рассмеялась и протянула папе руку.

Глядя на отца и дочь, идущих рука в руке, улыбающихся и полных жизни, Форрестер ощутил укол печали и тоски. Однако хорошо знакомое чувство потери было окрашено другим, поистине удивительным, пусть мимолетным и несмелым.

Чувством, которое называется «счастье».

[1] Георгианский период – время правления четырех подряд английских королей, носивших имя Георг (1714–1830). (Здесь и далее примечания переводчиков. )

[2] Нет (нем. ).

[3] Добро пожаловать (нем. ).

[4] Да (нем. ).

[5] Идем (нем. ).

[6] Добрый день (нем. ).

[7] Да, естественно (нем. ).

[8] Homo erectus (лат. ) – человек прямоходящий, рассматривается как непосредственный предшественник современного человека. Homo antecessor (лат. ) – человек предшествующий, самый древний гоминид Европы, прямой предшественник человека гейдельбергского; возможно, оба они предки неандертальца и человека разумного. Homo heidelbergensis (лат. ) – человек гейдельбергский, европейская разновидность человека прямоходящего.

[9] Конечно (фр. ).

[10] Здесь: «как прикажете» (нем. ).

[11] Флит‑ стрит – улица в Лондоне, где расположены основные издательства.

[12] Арки – национальный парк в США, в штате Юта, на территории которого находятся гигантские естественные каменные арки, сформированные эрозией.

[13] Табернакль – знаменитый молельный дом мормонов в США, в городе Солт‑ Лейк‑ Сити.

[14] Возможно (фр. ).

[15] Пене арабиата – разновидность очень острой итальянской пасты.

[16] Это тайна (фр. ).

[17] Эпатировать буржуа (фр. ).

[18] Так вот ( фр. ).

[19] Томми – прозвище английских солдат.

[20] Два жареных бифштекса, пожалуйста. Одно пиво для меня и… (фр. )

[21] Камден – район Лондона.

[22] Совершенно верно (фр. ).

[23] Здесь: «смысл существования» (фр. ).

[24] Саттон‑ ху – курганный некрополь VI–VII веков в Англии; Паленке (название условное; подлинное название не сохранилось) – развалины большого майяского города в Мексике, существовавшего до IX века.

[25] Хедж‑ фонд – инвестиционный фонд, как правило спекулятивный, нацеленный на получение максимальной прибыли при любых условиях.

[26] В расчете на душу населения (um. ).

[27] Целиком, полностью (um. ).

[28] Не за что (исп. ).

[29] Форрест Гамп – герой одноименного американского фильма, слабоумный молодой человек с мягким характером.

[30] «Данкин Донатс» – сеть закусочных быстрого обслуживания, в которых продаются фирменные пончики и кофе.

[31] По‑ провансальски (фр. ).

[32] В данном русском переводе вместо tundish стоит «цедилка», но это импровизация переводчика (весьма удачная, надо признать); это слово действительно редкое для литературного произведения, поскольку носит сугубо технический характер (применяется в металлургии) и буквально означает «разливочное устройство или разливочный желоб».

[33] Отрывки из книги Д. Джойса в переводе М. Богословской‑ Бобровой.

[34] Черт побери! (фр. )

[35] Образ действия, «почерк» (лат. ).

[36] Человек умелый, высокоразвитый австралопитек (лат. ).

[37] Бетти Буп – персонаж короткометражных мультфильмов 1920‑ 1930‑ х годов.

[38] Здесь: «побудительный мотив» (фр. ).

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 18 19 20 21 2223