ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА 25 страница

Большой темный ангел, казалось, чуть подался назад, потом снова вперед, обхватил ее своими огромными черными крыльями, сначала вместе с кроватью, потом – ее одну, и тогда она сказала:

– О, черт. Это наверняка будет больно.

Корабль, имевший в высоту чуть более трехсот пятидесяти метров, высился в сумеречном пространстве ангара, на его аккуратном светлом корпусе в районе «пояса» расположились пять темных оружейных фонарей, а на вытянутом заостренном носу разместились еще более длинные пузыри.

– У него сказочно древний вид, – сказал Вепперс. – Что он собой представляет, если конкретнее?

Инопланетянин, обращавшийся к Вепперсу ранее, повернулся к нему.

– Технически с учетом юридических ограничений, основанных на законах, которые, предположительно, еще не изданы, это воспроизведение Универсального Наступательного Корабля Культуры класса «Убийца» в масштабе одна целая и сто двадцать пять десятитысячных к одному, – сказал он.

Вепперс задумался.

– Это означает, что настоящее воспроизведение больше оригинала?

– Да! – ответил ДжФКФ‑ анец, хлопнув своими маленькими ручками. – Больше значит лучше, да?

– Обычно – да, – согласился Вепперс, нахмурившись.

Они стояли на обзорной галерее и смотрели в цилиндрический ангар, имевший в высоту около километра и около полукилометра в ширину. Ангар был вырублен в компактном льду и породе – на одном из более чем полутриллиона объектов облака Орта системы Цунг. Комковатый льдистый конгломерат, где размещалась база ДжФКФ – а внутри нее и этот ангар, – имел достаточно большую массу, которая позволяла обеспечивать гравитацию на уровне менее одного процента от стандартной. Если, чихая, вы наклоняли голову, то вполне могли взлететь. Корабль, который они разглядывали, – его корпус имел роскошный золотистый оттенок, выбранный, как подозревал Вепперс, чтобы как можно точнее напоминать его обычный цвет кожи, – легко стоял на своем плоском круговом хвосте, а его заостренный нос указывал в потолок ангара.

– Его рабочее название – «Джойлер Вепперс», – сказал маленький инопланетянин, – хотя он, конечно, может быть переименован по вашему желанию.

– Конечно. – Вепперс оглядел галерею. Они были одни. Остальные ДжФКФ‑ анцы остались на корабле, а они вдвоем на шаттле перебрались на этот древний космический обломок, один из практически неисчислимого количества, оставшегося после образования этой звездной системы миллиарды лет назад.

– Вы одобряете корабль?

Вепперс пожал плечами.

– Возможно. Какая у него скорость?

– Господин Вепперс! Ах уж эта ваша одержимость скоростью! Скажем так: он быстрее оригинала. Разве это не следует признать достаточным?

– А в цифровом выражении?

– Я издаю тяжелый вздох! Тем не менее, этот корабль способен разгоняться до скорости приблизительно в сто двадцать девять тысяч раз выше скорости света.

Вепперсу пришлось замолчать, чтобы осмыслить услышанное. Похоже, это было немало. Нужно будет проверить, но он был вполне уверен, что джхлупианский корабль, доставивший его на Вебезуа, развивал меньшую скорость. Корабли, которые выпускались Подразделением глубокого космоса корпорации «Вепрайн», имели максимальную скорость, лишь в сотни раз превышающую скорость света. А этот корабль давал возможность перемещаться по всей галактике. Но он все равно не хотел показывать вида, что на него это произвело впечатление.

– «До»? – переспросил он.

ДжФКФ‑ анца звали Беттлскрой‑ Биспе‑ Блиспин III, и он был двуполым. Он имел звание адмирал‑ законодатель, хотя, как и большинство ДжФКФ‑ анцев, маленький инопланетянин чуть ли не стеснялся иметь вообще какое‑ либо звание. Полный титул Беттлскроя – и большинству видов приходилось набрать в грудь побольше воздуха, чтобы произнести это, – звучал так: достопочтеннейший наследственно воспреемственный делегированный вице‑ эмиссар адмирал‑ законодатель Беттлскрой‑ Биспе‑ Блиспин III Турвентирейский третичный, владетельный и т. д. (Это, конечно, была короткая версия, не включавшая его образовательной квалификации и медалей за военную службу. ) Некоторые компоненты этого пугающе величественного звания явно указывали на то, что Беттлскрой представлял собой доверенного клона, наделенного всеми правами оригинала, находящегося где‑ то дома и гораздо более величественного – настолько величественного, что такое вульгарное занятие, как перемещение в пространстве, было для него неприемлемо.

На лице у Беттлскроя на мгновение появилось мучительное выражение.

– Точные рабочие параметры еще оптимизируются по мере оснащения корабля, – объяснил он. – Как и в оригинале, здесь используются гипер‑ пространственные агрегатные двигатели и дополнительное индукционное деление, вместо более традиционной технологии, использующей двигатели искривления пространства, применяемые на кораблях, создаваемых вашим сообществом. И опять же, как и в оригинале, максимальная кажущаяся скорость может достигаться только на определенный период.

– На определенный период?

– Именно.

– Вы хотите сказать, только временно.

– Безусловно. И опять, как и в оригинале. Хотя – снова и снова, так сказать, – это более высокий максимум и на более длительное время.

– А какой же у него неопределенно поддерживаемый максимум?

Маленький инопланетянин снова вздохнул.

– Мы еще работаем над этим, но выше десяти тысяч световых лет. Это абсолютно точно.

– А как насчет оружия?

– В целом сходно с оригиналом, а в некоторых случаях лучше, была сделана модернизация. Одним словом: устрашающий. Намного превосходит все, что в настоящее время есть у Сичультианского Энаблемента. Если откровенно, то превосходство таково, что этот корабль, вероятно, в предсказуемом будущем останется вне возможностей анализа и уж тем более воспроизведения. Это, уважаемый, будет космической яхтой, способной успешно противостоять целому флоту судов на уровне сегодняшних стандартов технологии Сичультианского Энаблемента и даже немного выше. Должна быть проявлена огромная осторожность при копировании… как это назвать?.. общедоступных компонентов в рамках Контракта Владения, чтобы этот корабль прошел освидетельствование у, к моему прискорбию, слишком подозрительных бюрократов из Комитета по надзору за передачей технологий Галактического совета.

– Гмм. Что ж, посмотрим. Стилистически вид у него неимоверно древний, вам не кажется?

– Он не стилизован. Это просто такой дизайн. Смотрите: форма позволяет всем видам оружия вести огонь вперед, пять из восьми могут вести огонь назад и не менее пяти могут вести огонь по флангам без вращения. В случае отказа поля характеристики в высшей степени динамически подвижного профиля направленности обеспечивают выживание в крайне неблагоприятных условиях. Конструкция внутреннего компонента и развертывание полевого субстрата в основном доведены до совершенства, достижимого в то время и практически оставшегося на прежнем уровне. Умоляю вас, господин Вепперс, наведите справки. Это подтвердит мои слова: класс убийца вполне заслуженно считается классикой корабельной конструкции.

– Значит, он и в самом деле довольно стар?

– Скажем так: он доказал свое совершенство. Эта конструкция во многих отношениях так и не была превзойдена и остается конструктивным шедевром.

– Но устаревшим.

– Вепперс, мой дорогой друг. То, что вы видите перед собой, лучше оригинала, а в то время ничего лучше не было. Конструкция боевых кораблей улучшилась лишь незначительно при постепенном, хотя и значительном наращивании чистой скорости, эффективности оружейной мощи и так далее, но в некотором смысле все, что пытались достичь разные команды конструкторов, это воссоздать для будущих поколений то, что вы видите перед собой. Любая взятая отдельно конструкция, выпускаемая в настоящее время с учетом суммы всех последующих достижений, в ближайшем же будущем окажется устаревшей и таким образом превзойденной за относительно короткий промежуток времени. Прелесть класса убийца в том, что он так и остался непревзойденным. Эта конструкция надежная, стойкая, и можно не сомневаться, что в будущем ее репутация будет гореть все ярче.

– Вместимость?

– Оригинал мог вместить до ста двадцати человек, которые вынуждены были находиться в довольно стесненных условиях. Наша улучшенная версия требует минимальную численность экипажа – три или четыре персоны, – а потому позволяет иметь по равному числу в двадцать единиц обслуживающего персонала и двадцать пассажиров, последние могут наслаждаться существенной роскошью. Решение о точном расположении апартаментов и номеров будет предоставлено вам.

– Гммм, – промычал Вепперс. – Хорошо. Я подумаю.

– Прекрасно сказано. Мы, как и наши цивилизационные союзники, не почитаем никаких богов. Но если бы мы и они и почитали что‑ нибудь, то только разум и рациональность. В таком случае ваше желание подумать вселяет в нас уверенность, что наше предложение будет принято как щедрое – настолько щедрое, что почти в ущерб нам, – каковым оно и является.

– Ваша уверенность вдохновляет нас всех, я в этом не сомневаюсь.

ГЛАВА 20

Увидев впервые Цунгариальный Диск, Вепперс испытал разочарование. Триста миллионов космических фабрик, каждая приблизительно в полмиллиона тонн или больше; это казалось довольно много, но было рассеяно вокруг газового гиганта на расстоянии от нескольких сотен километров от вершины облачности Ражира до более чем полумиллиона километров от планеты в полосе шириной сорок тысяч километров – и с учетом всех этих факторов пространство вокруг планеты представлялось поразительно пустым.

К тому же фабрикарии были черны как смоль, они не отражали света, не сияли и вообще были не видны, если только на них не попадал пучок света, направленный откуда‑ то извне. Да и в этом случае они были видны всего лишь как силуэты. Поскольку и сам Ражир имел довольно тусклую окраску – в основном темно‑ красную и коричневую с незначительной желтизной только по полюсам, – увидеть фабрикарии на его фоне тоже было довольно затруднительно.

Они выглядели гораздо лучше и впечатляюще при увеличении: об их местонахождении говорили маленькие точки света, наложенные на реальное изображение системы. Это давало представление о количестве всей этой херни в космосе.

Корабль ДжФКФ класса «Подмога» «Посланец истины» аккуратно, с минимальными турбуленциями, вышел из гиперпространства в нескольких сотнях километрах от полномочного Пропускного Объекта Контакта на Диске, одного из относительно редких на Диске обиталищ – здесь преобладали производственные мощности. Маленький космический порт медленно вращался на орбите Ражира на расстоянии чуть больше полумиллиона километров, то есть ни один объект практически не располагался дальше от Диска.

Сам этот объект представлял собой толстый серый, чуть уплощенный тор, имеющий десять километров в поперечнике и один в диаметре; поверхность его пестрела огнями и была покрыта доковыми углублениями и причальными мостками; использовались сейчас только шесть из двадцати пяти доков, хотя это и было в два раза больше, чем при прошлых прилетах сюда Вепперса.

Вепперс находился в довольно эффектной, на его взгляд, чересчур пышной гостиной на корабле ДжФКФ; он возлежал в низком кресле, и две хихикающие обнаженные девицы делали ему педикюр, по виду они представляли собой нечто среднее между сичультианками и ДжФКФ‑ нками. Ему сказали, как их зовут, но стоило им хихикнуть в третий раз, как он потерял к ним интерес.

Он прихлебывал из стакана с лонг‑ дринком, в котором было неимоверное количество чеснока и несколько – предположительно вполне съедобных – рыбок, плававших внутри. Беттлскрой‑ Биспе‑ Блиспин сидел рядом в меньшем по размеру, но в остальном таком же кресле. Мягко сияя нематериальным полем, робот приближенно сферической формы парил в воздухе, осторожно расчесывая его головные чешуйки.

– Мы проходим регистрацию, – сказал Беттлскрой, махнув изящной рукой в сторону большого экрана перед ними. – Это называется полномочный Пропускной Объект Контакта на Диске, хотя мы обычно называем его Приемной.

– Я уже бывал здесь, – сказал Вепперс. Он произнес это неторопливо, растянуто, хотя и сомневался, что инопланетянин почувствует эту преднамеренность. – Мне принадлежат девяносто шесть из этих фабрик, Беттлскрой, и мне не нравится быть отсутствующим хозяином.

– Конечно, конечно, – сказал инопланетянин, кивая с умным видом.

Вепперс показал на экран, где медленно вращалась космическая станция.

– Это, кажется, корабль Культуры? Вон он там – появляется.

– И верно. У вас хорошее зрение. Это Быстрый Пикет, переделанный из класса «Убийца», Наступательный Корабль Ограниченного Действия «Гилозоист» из секции Рестория Культуры. Он в течение прошедшего стандартного года размещался здесь, обеспечивал нужды Рестории на Диске.

– А не может он проверять нас – ведь вы сказали, мы проходим регистрацию?

– Это было бы невежливо, – сказал инопланетянин с обаятельной улыбочкой. – В любом случае можете не сомневаться: «Посланец истины» – один из лучших наших кораблей и легко пресечет любую попытку корабля вроде «Гилозоист» подвергнуть нас бесцеремонной проверке без нашего на то разрешения и даже активного сотрудничества. Мы превосходим «Гилозоист» как по скорости, так и по вооружению; он не представляет угрозу ни для нас, ни для действий, которые могут быть предприняты в ближайшем будущем. Все это было учтено – и его присутствие, и даже возможное столкновение, они полностью отражены в наших планах и имитациях. Кроме того, не раскрывая слишком многого, – лицевая кожа Беттлскроя чуть вспыхнула, и он поднял изящную руку, давая понять, что делится конфиденциальной информацией, – я думаю, не слишком большая тайна, что «Посланец истины» здесь, на Диске и вблизи него, не в одиночестве. Он является номинальным флагманом нашего здешнего флота, и у нас в непосредственной близости имеются суда, превосходящие его по военной мощи.

– А есть ли вблизи корабли Культуры? – спросил Вепперс, подозрительно поглядывая на Быстрый Пикет, который, медленно пройдя перед ними, погрузился в док на наружной поверхности объекта.

– Нет, – ответил Беттлскрой.

Вепперс окинул взглядом Беттлскроя.

– Вы уверены?

Беттлскрой блаженно улыбнулся.

– Мы уверены. – Он элегантно развел руки. – Ну вот, мы зарегистрированы. Мы проявили вежливость и теперь можем заняться делами.

– Насколько я понимаю, о моем присутствии не было объявлено? – спросил Вепперс.

– Конечно нет. Мы здесь якобы для того, чтобы провести регулярный осмотр и регламентное обслуживание производственных мощностей, разбросанных по всему Большому Диску. Мы можем направляться куда угодно.

– Полезно, – кивнул Вепперс.

– Корабль, – сказал Беттлскрой, – можете двигаться до места нашего назначения.

Изображение на экране замигало. Вместо космической станции неожиданно появился газовый гигант Ражир, его подсвеченный сбоку диск заполнил значительную часть экрана, и места расположения фабрикарий снова высветились крохотными точками. В результате красноватый газовый гигант оказался, словно дымкой, окутан невидимо мелкими частичками яркой пыли. Изображение перевернулось, потом неожиданно и резко увеличилось – корабль погрузился в массу световых точек, которые проносились мимо него, как град в свете фар автомашины, двигающейся по земле. Изображение снова развернулось – корабль сделал поворот, частично следуя по орбитам выведенных на экран фабрикарий.

Беттлскрой с удовольствием хлопнул в ладоши и выпрямился в кресле, отгоняя висящего в воздухе робота.

– Нам пора на шаттл, – сообщил инопланетянин.

Шаттл покинул корабль на дальней от Приемной стороне Диска, выпрыгнул в пространство в тот момент, когда «Посланец истины» делал неожиданную коррекцию курса. Это, как объяснил Беттлскрой, должно было скрыть маневр шаттла даже от самых чувствительных наблюдательных приборов.

Шаттл по заданному заранее курсу двинулся к одной из темных анонимных фабрикарий. Глядя на экран шаттла, Беттлскрой и Вепперс, сидевшие по бокам от пилота, увидели темную пустоту быстро приближающегося объекта, который все больше и больше перекрывал собой световые точки, пока его чернота не заполнила экран целиком; у Вепперса возникло ощущение, что сейчас они столкнутся с объектом. Он подавил в себе инстинктивное желание вжаться в кресло. Все равно без толку, сказал он себе. Он вглядывался в темноту, заволакивающую экран, словно пытаясь одной силой воли оттолкнуть от себя массу фабрики.

Неожиданный толчок торможения и более продолжительная тяга калиброванного замедления и резкая остановка на расстоянии, с которого они могли разглядеть детали поверхности темного спутника. Экран продолжал демонстрировать ложное изображение; слабая радиация, излучаемая спутником, имела длину волны, недоступную для восприятия глазами пангуманоидов. Размеры оценить было трудно, хотя Вепперс представлял, что средняя фабрика напоминает толстый диск, имеющий в поперечнике около двух километров и около трети этой величины в высоту. Спутники немного различались размерами, хотя обычно не больше, чем в два раза. Размеры этого были довольно средними, хотя выглядел он менее синтетическим, более естественным, чем остальные.

Поверхность спутника казалась однородно комковатой, а значит, была старой и изрытой ядрами комет, и лишь несколько прямых линий и почти плоских поверхностей говорили о его искусственном происхождении. Шаттл медленно вплыл в нечто похожее на глубокий темный кратер. Экран почернел совершенно. Потом снова стал появляться свет, слабое, но медленно набирающее силу желто‑ белое свечение начало распространяться по экрану, а потом затопило всю его поверхность.

Внутренность мануфактуры представляла собой переплетенное сетью пространство, имеющее километр в поперечнике, огромное количество серебристых пересекающихся нитей, на которых размещались многие сотни машин, издающих темноватое сияние и похожих на гигантские часы; все диски и шестерни – сплошные диски и шестерни, валы и плиты, цилиндры, шпиндели, челноки и сопла.

Шаттл остановился, пройдя приблизительно сотню метров в направлении к середине спутника.

– Позвольте показать вам, как это будет выглядеть, когда и если мы будем продолжать?

– Прошу вас, – сказал Вепперс.

Экран перешел, видимо, в режим имитации, новое изображение наложилось на интерьер фабрикарии, каким бы он выглядел в работе. Множество громадных механических машин двигались вверх и вниз по серебристым нитям, большинство из них доходили до самых стен мануфактуры, тогда как приблизительно двадцатая часть их числа сгрудилась в самом центре этого пространства, словно в сердцевине.

Машины носились туда‑ сюда, мелькали вспышки света, и темные комки материи выбрасывало из машин, находящихся на периметре, в центр, где те и исчезали. Постепенно ядро машин стало увеличиваться, другие машины соскальзывали в середину и присоединялись к тем, что работали там. Что бы они там ни создавали, оно увеличивалось в размерах, принимало последовательно довольно простые формы, хотя на всех этапах длина этих форм раза в два превышала ширину и имела цилиндрическую конфигурацию.

По мере того как форма увеличивалась в размерах – ее поверхность была видна лишь изредка и никогда не напоминала что‑ либо, похожее на корпус, – к ее созданию подключались все больше и больше механических машин; тем временем сеть серебристых нитей выгибалась, как расширяющаяся линза, изготовленная из проводов, в центре которой рос эллипсоид. Все большее и большее количество материи самых разнообразных размеров и форм постоянно выбрасывалось из тех машин, что пока находились на периметре, а также из отверстий и сопл, расположенных на внутренней стене самого спутника.

Через две минуты после начала процесса нити оттянулись назад почти ко внутренним стенам фабрикарии, с ними сместились и замерли и большие механические машины. Теперь материи из машин, сопл, щелей и отверстий на стене больше не поступало.

Теперь в середине оказался корабль.

Он по форме все еще оставался приблизительно эллипсоидным, длиной, может быть, около шести сотен метров, в поперечнике около двух сотен и около сотни высотой. Его корпус поблескивал на свету, словно он никак не мог решить, то ли ему стать черным как смоль, то ли дымчато‑ серебристым. По всей его колеблющейся, неопределившейся поверхности здесь и там были разбросаны черные каверны – неглубокие разных размеров идеально эллиптические кратеры.

– О‑ па! – с застенчивой ухмылкой сказал Беттлскрой, потом посмотрел на Вепперса и зарумянился. – Один боевой космический корабль, – сказал он.

– И какую он может развивать скорость?

– Максимальная скорость две тысячи четыреста световых лет.

– И он полностью в рабочем состоянии? – со скептическим выражением спросил Вепперс.

– Полностью, – сказал Беттлскрой. – Конечно, он будет уступать тому кораблю, что мы уже сделали для вас, но в нем имеется субстрат искусственного интеллекта среднего уровня, выращенный в реальном времени, и он уже контролирует все важнейшие внутренние системы, обеспечивающие жизнеспособность, излучающие и клубковые сенсорные системы полного спектра; силовая установка первичного синтеза готова начать изготовление антивещества для начального приведения в действие гипердвигателя и разнообразных оружейных систем, включая ракеты с термоядерными боеголовками и генераторы термоядерной плазмы. Для активации установки необходимо будет только передать соответствующие протоколы запуска в ее процессинговый субстрат. Простенькая задача, занимающая всего несколько минут. После этого корабль сразу же будет готов для космических боев, хотя, несомненно, если дать ему несколько дней, чтобы накопить антивещество, его боевая мощь возрастет многократно. Вооружите его уже изготовленным антивеществом – и он станет более мощным гораздо быстрее.

– И сколько на все это уйдет времени? – спросил Вепперс.

– Для данного размера весь процесс доведения до этапа, который вы видите здесь, занимает от девяти до пятнадцати дней, в зависимости от конкретных спецификаций. Достаточное количество исходного материала уже, естественно, имеется в наличии.

– И это поверхностные слои самой фабрикарии, верно? – спросил Вепперс. И опять он не хотел показывать свои чувства; он прежде понятия не имел, что фабрикария может создать полноразмерный корабль в рабочем состоянии (а тем более полноразмерный отлаженный боевой корабль в рабочем состоянии) с такой скоростью. Он всегда знал, что возможности тех фабрикарий, которыми было разрешено пользоваться корпорации «Вепрайн», прежде чем ему позволили пользоваться этими производственными мощностями, были искусственно занижены, вот только он не имел представления, насколько занижены. Он, естественно, задавал этот вопрос, но все в ответ напускали профессионального тумана.

Фабрикарии корпорации «Вепрайн» тоже могли производить корабли из материи за несколько дней (хотя и гораздо меньшего размера, менее продвинутые), но самое главное было в оснащении – именно это и составляло самую трудную часть работы. Уже не говоря о необходимых процессинговых субстратах (их все равно приходилось поставлять с других специализированных производств), на изготовление сенсорных систем, силового и двигательного компонента уходила огромная часть времени, а кроме этого, были еще и умопомрачительно многочисленные и таинственно разнообразные подсистемы, вроде бы необходимые космическому кораблю. На изготовление соответствующих компонентов уходили месяцы дорогостоящей сложной работы, и почти столько же времени требовалось для их монтажа. Он даже поверить не мог, что все это можно сделать за одну‑ две недели.

– В начале наружные поверхности фабрикарии традиционно дают полуподготовленный исходный материал, – подтвердил Беттлскрой. – Для более долгосрочного серийного производства имеются грузовые шаттлы, подвозящие настоящий сырой материал с других частей системы, хотя здесь речь об этом не идет. Вся идея предприятия состоит в том, чтобы очень быстро изготовить флот кораблей для эффективного мгновенного развертывания, а не для налаживания долгосрочного производства.

– О каком количестве кораблей идет речь? – спросил Вепперс.

Беттлскрой присвистнул.

– Потенциально приблизительно до двухсот тридцати миллионов.

Вепперс уставился на инопланетянина.

– Сколько‑ сколько? – Скрыть удивление было невозможно. Он считал, что только некоторые фабрикарии могут – или надлежащим образом оснащены – создавать корабли. А сказанное Беттлскроем означало, что почти все они смогут произвести по кораблю каждый.

– Потенциально приблизительно до двухсот тридцати миллионов, – повторил инопланетянин. – Максимум. Фабрикарии могут соединяться, образовывать более крупные единицы, которые, в свою очередь, будут способны создавать более крупные и сложные суда. Такое объединение возможно до величин, при которых число производственных единиц сократится в тридцать или сорок раз. Никто не знает точно. Это приближенные цифры. Кроме того, существует вероятность того, что число фабрикарий, выведенных из строя или пораженных внедренной в них инфекцией гоп‑ материи или же выведенных из строя в ходе осуществления мер по ликвидации инфекции, незначительно больше, чем мы полагали прежде.

– Но тем не менее до двухсот тридцати миллионов?

– Приблизительно.

– И все будут готовы одновременно?

– С вероятностью более девяносто девять и пять десятых процента; имея дело с цифрами такого порядка и в особенности с учетом того, что мы задействуем древние производственные мощности, неизбежны задержки, отставания, неудачи и незавершенности. Возможны даже катастрофы. Конечно, фабрикария запрограммирована так, что может самоподрываться или агрессивно самодемонтироваться. Или – время от времени, иногда – делать это по отношению друг к другу.

Вепперс не собирался поедать инопланетянина взглядом, но ничего не мог с собой поделать.

– Около четверти миллиарда кораблей? – сказал он. – Я не ослышался? Вы именно это сказали?

У Беттлскроя был смущенный, чуть ли не виноватый вид, но он кивнул:

– Несомненно.

– Я ничего не упустил? – сказал Вепперс. – Это и в самом деле поразительное, почти что немыслимое количество кораблей. Разве нет?

Беттлскрой моргнул несколько раз.

– Да, это много кораблей, – осторожно согласился он.

– Разве вы не могли бы захватить галактику, имея такой флот?

Смех инопланетянина зазвенел колокольчиком.

– Ни в коем случае. С таким флотом вы будете ограничены кругом цивилизаций вашего уровня, более продвинутые цивилизации быстро вмешаются, чтобы предотвратить подобные махинации. – Инопланетянин улыбнулся, махнул рукой в сторону корабля на экране. – Это довольно простые суда по стандартам цивилизации седьмого или восьмого уровня; нам бы понадобился довольно значительный флот, чтобы совладать с флотом таких размеров, но это не составило бы для нас особого труда. Один большой ВСК Культуры справился бы с этим в одиночку, даже если бы они набросились на него скопом. Стандартная тактика состояла бы в следующем: немного оторваться от них, а потом с помощью эффектора обратить их друг против друга. Они бы уничтожили себя сами, а ВСК при этом не произвел бы ни одного выстрела. Даже если бы каким‑ то волшебным образом они были оснащены двигателями, позволяющими уходить в гиперпространство, и могли производить неожиданные маневры с уходом в четырехмерное пространство, можно было бы не сомневаться, что ВСК прорвался бы через них, просто разметал бы их в стороны.

– Но если бы они разделились и стали атаковать и уничтожать отдельные корабли, обиталища и примитивные планеты… – сказал Вепперс.

– Тогда с ними разобрались бы по одному, – неохотно допустил Беттлскрой. – Практически им придали бы статус высокой начальной энергии, низкой угрозы эскалации, нераспространяющейся вспышки гегемонизирующего роения. Но у нас самих есть боеприпасы пониженной мощности в пучковых ракетах, способные успешно подавлять подобного рода корабли. И подобного рода поведение – развязывание таких панразрушительных сил – было бы не понято, порицание было бы всеобщим. Кто бы ни был ответственным за такие действия, он сам подписал бы себе Приговор Вечного Ущемления в правах. – Маленький инопланетянин при одной только мысли об этом убедительно вздрогнул.

– Так какого черта мы обсуждаем то, что обсуждаем?

– Это другое дело, – уверенно сказал Беттлскрой. – В зависимости от местонахождения и распределения целей, о которых идет речь (процессинговые субстраты и ядра, предположительно удаленные от обиталищ с высокой плотностью населения), будет достаточно и пятидесяти миллионов кораблей. Они в роли камикадзе эффективно одной своей численностью подавят оборонительные системы вокруг субстратов. Это действие будет строго ограничено пространственно, а по окончании миссии все средства будут самоуничтожены, и любая попытка увеличить степень угрозы закончится еще до того, как кому‑ либо станет известно о намерении ее предпринять. Между тем много галактических Игроков будут далеки от искреннего осуждения и с радостью узнают о том, что война закончена если и не на этот манер, то определенно с этим результатом. – Инопланетянин помолчал, посмотрел на Вепперса явно обеспокоенным взглядом. – Давайте будем говорить напрямую: речь идет о помощи противникам Адов, верно?

– Да.

Беттлскрой вздохнул с облегчением.

– Замечательно.

Вепперс откинулся к спинке стула, разглядывая изображение корабля на экране, потом кивнул в сторону экрана.

⇐ Предыдущая 21 22 23 24 252627 28 29 30 Следующая ⇒