Глава восьмая

В понедельник школа гудела, как улей. Девчонки стайками вились вокруг Анны, она была с ними вежлива, не более того. Мальчишки старались изо всех сил, пытаясь обратить на себя ее внимание. Но они и раньше были для нее пустым местом, а уж теперь и подавно. Победа Анны на конкурсе осложняла задачу Кристофера, но он не унывал. Он просто воспринимал это как лишнее препятствие, которое надо обойти. Сначала Кристофер решил действовать наудачу. Он дождался Анну после уроков и подошел к ней:

— Анна, мне с тобой нужно поговорить, — начал Кристофер, но она перебила его:

— Ты кто? А, кажется, знаю, ты из параллельного класса, верно? Что ты хотел? Мне сегодня некогда, — она была достаточно вежлива с ним.

— О, кей, давай завтра, договорились? А то разговор будет длинный.

— Договорились, — она поспешила к школьному автобусу. Кристофер правильно все рассчитал. Женское любопытство — великая сила. Правда, как начать разговор, он пока не знал. Авось, все как-нибудь само сложится. И еще у Кристофера был джокер. Хотя он и не знал, когда его достать.

Подойдя к дому, Анна увидела на их парковке шикарный автомобиль. В марках машин она не разбиралась. За рулем сидел шофер, увидев девочку, он вышел из машины:

— Добрый день, мисс Дюмон, вас уже ждут, — он улыбнулся.

Это был молодой мужчина, светловолосый, белозубый, в безукоризненном костюме с галстуком — как бы сам сошедший с рекламного плаката. Сколько таких девочек, девушек, молоденьких женщин он уже перевидал! Улыбка у него была профессиональной.

— Спасибо, мистер…

— Просто Мэтью… Мэтт.

— Вы давно уже здесь, Мэтт?

— Уже около часа.

— Ну, я пошла…

— Еще не раз увидимся, мисс Дюмон! От «мисс Дюмон» зависели его комиссионные, Мэтью снова нацепил свою улыбку. Анна кивнула ему и пошла к дому.

«Значит, они приехали час назад… Может быть, специально? Наверняка. Чтобы обсудить все детали без нее. Ну, мать-то не даст себя провести. А от отца требуется только его подпись».

Она вошла в дом. За столом в гостиной сидели мать с отцом и какой-то мужчина. Он повернулся, и она узнала его.

— А-а-а. Вот и наша красавица! Вы, конечно, помните меня?

— Конечно, помню, мистер Холлоран, ведь мы виделись всего несколько дней назад.

Мистер Холлоран был самым энергичным из всех агентов на конкурсе и заставил Анну пообещать позвонить именно ему. Он говорил, что предложит ей самые выгодные условия. Ей, которой давали на карманные расходы десять долларов в неделю. Деньгами в их семье распоряжалась Франсуаза, а ее расточительной назвать было нельзя. Для Анны любые условия были выгодными. Но она пообещала именно Холлорану. Он был удивительно похож на своего шофера, только ему было лет пятьдесят. В остальном — все то же самое. «Вот только часы… Если они золотые, то стоят кучу денег».

— Мисс Дюмон, мы с вашими родителями все обсудили. Финансовые условия — самые выгодные, — он посмотрел на Франсуазу, та кивнула.

Мишель сидел, безучастно наблюдая за происходящим. Он в этом ничего не понимал, но Франсуаза зря времени не теряла. Она проконсультировалась с адвокатом, и он все ей растолковал. Так что теперь он полностью полагался на жену и только ждал, когда все это закончится. Анна села за стол и Холлоран прочитал и объяснил ей все то, что они с Франсуазой уже слышали. Контракт на рекламу спортивной одежды и обуви — такая-то сумма, на рекламу горных велосипедов — такая-то. И так далее, всего семь контрактов. Фотографии в журналах, рекламные ролики. Ничего необычного, но набегала внушительная сумма.

«До двадцати одного года в банке под проценты набежит…» — Мишель выругался про себя. Он перевел взгляд с бумаг на столе на стену. Где же лучше построить камин? Мысль о камине стала для него почти навязчивой. Из размышлений его вывел голос Франсуазы:

— Мишель, давай, нужно подписывать.

Мишель взял ручку и расписался там, где ему указал Холлоран:

— Мы пока не знаем, где будем снимать, но места будут красивые, — сказал он на прощанье. Добавил, что со школой он все уладил, и Анна будет посещать ее, пока они не увезут ее на съемки.

«Убирался бы ты побыстрее», — подумал Мишель. Его почему-то на самом деле не радовало, что его дочка будет богатой. Он посмотрел на нее, Анна сияла! Она была просто счастлива! Ему так захотелось взять ее и просто посадить к себе на колени! Но он знал, что услышит какой-нибудь вежливый отказ. Анна побежала к себе наверх. Может, позвонить кому-нибудь из девчонок и похвастаться.

Мишель взял трубку и вышел на веранду, Франсуаза вышла вслед за ним.

—Ты не особенно рад, да, Мишель?

—Ты же знаешь, что не очень.

— Но ты ведь согла…

— Согласился, Франсуаза, и давай на этом закончим. Согласился, но рад не очень, разве в этом есть противоречие?

— Нет. — Франсуаза решила больше не приставать к нему. Действительно, что ей еще надо?

— Франсуаза, я хочу построить в доме камин.

— Камин? — Франсуаза наморщила лоб, она не могла так быстро переключиться.

— Ну да, камин, как тебе эта идея?

— Но зачем нам камин, Мишель?

— Чтобы сидеть возле него, Франсуаза, ты знаешь другое применение? — Мишель пускал дым в открытое окно, он уже ВИДЕЛ СЕБЯ возле камина.

— Но это же, наверное, стоит кучу денег?

— Сэм обещал сделать бесплатно, мы заплатим только за материалы.

— Но ведь это все равно дорого?

— Франсуаза, я сказал — у нас будет камин, — он выбил трубку и захлопнул окно, — считай это платой за мою подпись. Все, Франсуаза.

Франсуаза пожала плечами, камин — так камин, хотя мусора будут горы. Зато ее любимая Анна отхватила такой карт-бланш! Она прошла в гостиную, внизу никого не было. Франсуаза окликнула дочь.

— Да, мама, — Анна открыла дверь своей комнаты.

— Если хочешь, может, пойдем, посидим в кафе? — Франсуазе надо было выплеснуть немного радости. В другой раз Анна наверняка бы отказалась, но сейчас она согласилась.

— Пойдем, мама, я только переоденусь.

Через пару минут она спустилась, и они с Франсуазой отправились в кафе. Мишель на веранде слышал все это.

«Ну а почему бы им и не сходить в кафе? Пусть развеются. А то Франсуаза все время в булочной да на кухне, да и Анна после школы все время проводит дома». Мишель вздохнул, все, о чем бы он ни думал, упиралось в его отношения с дочкой. Но он не знал, что ему делать с этими отношениями.

Кристофер пришел на кладбище со свежими цветами. Он вытащил из вазы старые цветы, поставил новые. Поправил, Цветы не высохли, они замерзли, но он все равно принес свежие. Он посмотрел на надпись и подумал, что друзей у Патрика в этой стране не было. Хотя, кто знает — он о себе ничего не рассказывал. Что заставило молодого тогда парня вдыхать ДУШУ в него, Кристофера, и потом так жестоко пострадать за это? Ведь он мог все объяснить в полиции. Видно, за все на свете надо платить. А его гибель — тоже плата? Но ведь он уже заплатил. Тогда — что? Предупреждение ему, Кристоферу?

«Да нет, — Кристофер отогнал от себя эту мысль, — мама сказала, это был несчастный случай. Но ведь случаями тоже кто-то управляет? »

Кристофер еще раз поправил цветы и пошел домой.

*******

На следующий день, после уроков, он снова ждал Анну. Она, как всегда, быстро освободилась от стайки девчонок, пытающихся навязаться ей в подруги. Любой человек отстанет от тебя, если ты будешь вежливо соглашаться с ним во всем. Анна увидела Кристофера. Ей было интересно, что же ему надо от нее? Несмотря на то, что она почти не обращала внимания на мальчишек, Кристофера она все же отметила.

« А он симпатичный», — подумала она. Она также вспомнила, что он никогда не принимал участия ни в каких мальчишеских выходках, был серьезен. Может, слишком серьезен для своего возраста.

— Привет, Анна, — Кристофер подошел к ней.

— Привет. Тебя, кажется, зовут Кристофер?

— Да, так мы поговорим?

— Ладно, но не здесь же?

— Может, пойдем в кафе?

— Ну, пойдем…

Они пришли в то самое кафе, в котором Кристофер был с Патриком, и сели за тот же столик.

— Что ты будешь? — спросил Кристофер.

— Мороженое и кофе со сливками, — ответила Анна. Он заказал то же самое.

— Так о чем ты хотел со мной поговорить? — Анне было очень любопытно.

— Ты выиграла конкурс красоты, — начал Кристофер издалека.

— Об этом все знают, — она подумала немного и рассказала ему про вчерашний визит агента.

— Ну, а как тебе это? — она сияла.

Кристофер был поражен:

— Так ты, получается, теперь богачка?

— Да нет, к сожалению, — Анна чуть остыла, — до совершеннолетия деньги мне не принадлежат. Да я, честно говоря, и не знаю — на что бы я сейчас их тратила.

— Это ты сейчас так говоришь. Ты еще не была на съемках, не вращалась, так сказать, в «богемном обществе». А потом тебе, может быть, захочется спортивный автомобиль с шофером, а?

— Да на что он мне?

— Ну, ладно. Я вот о чем хотел с тобой поговорить, Анна. Я просто хотел тебя поцеловать.

— И все? А с какой стати я должна с тобой целоваться, Кристофер? Да ну тебя, я еще ни с кем не целовалась и не собираюсь. Мысль о том, что она королева красоты в «своем весе» не покидала ее ни на минуту. Но Кристофера непросто было сбить с толку. То, что «живых» денег у Анны нет, было ему как нельзя на руку. Она хотела встать, он сказал:

— Присядь, Анна, не спеши. А если я тебе за это заплачу?

— Заплатишь? — Анна подумала, что он шутит. Откуда у него деньги? — И сколько, долларов пять? — она насмешливо посмотрела на него.

— А если пятьсот?

— Откуда у тебя деньги? — при всем идиотизме ситуации она поняла, что он не шутит.

— Получил наследство.

— От кого?

— От дальнего родственника.

— И большое?

Кристофер назвал сумму.

— Тоже неплохо. Но ведь и ты не можешь распоряжаться деньгами, как и я!

— У нас хорошие отношения с отцом.

— И он дает тебе по пятьсот долларов?

— Больше.

— Больше? И не спрашивает, куда ты их деваешь? Ты врешь!

Кристофер вытащил из кармана рубашки стопочку стодолларовых купюр и помахал ею. В стопочке было ровно полторы тысячи. Он за эти дни снял с карточки все деньги. Это и был его джокер. Кристофер был уверен, что Анна не устоит.

— Тысяча, — тихо сказала она.

— Договорились. Пошли отсюда, — Кристофер расплатился, и они вышли на улицу.

— Но почему ты хочешь заплатить мне тысячу за какой-то поцелуй?

Анне все это казалось какой-то шуткой. Ей просто не верилось, что этот мальчишка может заплатить ей тысячу долларов за такую мелочь. И хотя она ни с кем еще не целовалась… Тысяча долларов!

Для Анны это была гигантская сумма. Но она же видела деньги собственными глазами!

— Не задавай вопросов. Мы уже договорились. Но у меня — условие: поцеловаться мы должны на кладбище.

— На кладбище? Ты что, маньяк?

— Еще пятьсот, — спокойно сказал Кристофер. Ему было наплевать на деньги, не хватало еще, чтобы в последний момент все сорвалось.

— Полторы тысячи?! — Анна не верила своим ушам.

— Да, здесь полторы тысячи, — Кристофер похлопал себя по карману.

— Пошли.

Анна решила не спрашивать больше ни о чем. А вдруг он передумает? В конце концов — белый день, какая разница, где он ее поцелует? На кладбище так на кладбище.

Они пришли на кладбище. Ничего страшного там не оказалось, у некоторых могил были посетители. Ярко светило солнце, легкий морозец слегка щипал щеки. Анна посмотрела на Кристофера. Он раскраснелся, она не понимала — почему. Куртка была расстегнута,

волосы взъерошились, он часто дышал. Они подошли к могиле Патрика. Кристофер остановил Анну, потянув за рукав куртки:

— Мы пришли, здравствуй, Патрик.

Анна посмотрела на могильную плиту. «От любящего сына» — прочла она.

— Он кто, Кристофер? Ведь твой отец жив и здоров, — она ничего не понимала.

— У меня ДВА отца, Анна.

— Как это — два?!

— Анна, ты обещала не задавать вопросов. Вот твои деньги, — он протянул ей стопочку долларов.

— Ну, хорошо, хорошо.

— А поцеловаться мы должны так, — я в одной книжке вычитал — называется «французский поцелуй». Ты откроешь рот, а я своим языком пощекочу твой, идет?

— Идет, давай.

Анна открыла рот и закрыла глаза. Кристофер бросил на землю школьный рюкзак, притянул голову Анны к себе. Прижался открытым ртом к ее рту и сделал так, как рассказывал Патрик. Он изо всех сил пожелал, чтобы Анна стала ЧЕЛОВЕКОМ, и выдохнул. Затем отпустил ее и отступил на шаг. Он во все глаза смотрел на нее, он ЖДАЛ.

Анна открыла глаза, она ничего не поняла:

— И это все? А как же языком об язык? Ты этого не сделал. Кристофер, это что, шутка?

Кристофер не отвечал, он сверлил ее глазами. Неужели Патрик ошибся, и ЭТО было дано ему одному? Может, ЭТО не дано никому? Кристофер ЖДАЛ. Анна, подняв брови, смотрела на него.

Вдруг что-то горячее растеклось у нее в груди, слева. Она полезла под куртку и потерла там, где было горячо. Кристофер просиял: он сделал ЭТО!

Анна с интересом смотрела на него. Это вихрастый мальчишка отвалил ей полторы тысячи просто за то, что привел на кладбище! Вот он стоит и улыбается. Может, некоторые счастливы оттого, что дарят полторы штуки? Но теперь она смотрела на него по-другому: заметила и большие серые глаза, и блестящие ровные зубы.

— Послушай, Крис, — начала она, и Кристофер поразился, насколько изменился ее голос. Сейчас он был мягким и добрым, не таким, как две минуты назад: надменным и холодным.

— Да-да, Анна, я тебе сейчас все расскажу. Патрик, я сделал ЭТО, — он поправил цветы. — До свидания, Патрик. Пойдем, Анна.

Отойдя от кладбища, они сели на скамейку. То, что Анне нужно все рассказать, они решили с отцом. Кристофер посвятил его в свой план, Алан одобрил его.

— Она все равно когда-нибудь узнает правду, — сказал он Кристоферу, — а вдруг это случится в неподходящий момент? Может разрушиться семья. А так — это будет их семейная тайна.

Как ты думаешь?

Кристофер был с ним согласен. И вот теперь, сидя на скамейке и не обращая внимания на морозец, он рассказывал Анне историю о них самих, о Патрике.

— Так вот кто это, — задумчиво сказала она, — я слышала об этой аварии. А как он нашел тебя?

— Их было двое на дежурстве, когда мы родились. Но ты родилась уже тогда, когда Патрика забрали. Оставалась еще девушка, его напарница. Ты родилась, но она не знала, ЧТО сделал Патрик, и поэтому… Ну, ты понимаешь.

— Понимаю, — Анна полезла в карман куртки, достала стопочку долларов и засунула их в карман рубашки Кристофера.

— Но мы же догово…

— Заткнись.

Она смотрела куда-то вдаль. О чем она сейчас думала? Кристофер смотрел на нее. А она действительно была красивой девчонкой. Темные вьющиеся волосы, темно-серые глаза, маленький рот, небольшой носик, который еще недавно был так капризно вздернут. Теперь она разговаривала с ним так же, как и любая другая девчонка. Словно тяжелый камень свалился с плеч Кристофера.

— Мы найдем ее, Кристофер.

— Зачем? — Кристоферу пока было вполне достаточно того, ЧТО он сделал, он и так был счастлив.

Но Анне, которой двенадцать лет не хватало того, без чего люди не могут жить, необходимо было сделать какое-то доброе дело. Она просто физически это ощущала.

— Смотри, Крис. Когда Патрик вышел из тюрьмы, он наверняка нашел ее, чтобы найти тебя, правильно? Из какой клиники нас с тобой взяли? В каком городе она была? Если она и знает про тебя, если Патрик ей рассказал, то про меня она знать не может. Надо, чтобы она знала про нас, Крис.

— Я все узнаю у отца, Анна. Мы ее найдем, обязательно.

Кристофер проводил Анну до дома. Мишель сидел на подоконнике веранды и курил трубку. Увидев Кристофера, он улыбнулся и махнул ему рукой.

— Здравствуйте, мистер Дюмон. Ну что, Анна, до завтра?

— Да, Крис, — Анна еще не совсем отошла от того, что сегодня произошло; от того, что она услышала и узнала. Но все равно, она уже стала ЧЕЛОВЕКОМ.

— Крис! — тот уже повернулся, чтобы уйти:

— Да?

— Ну а что же, все-таки, это такое — французский поцелуй?

— Все так, как я тебе и сказал, вот только на практике-то я никогда этого не делал…

— Но мы когда-нибудь попробуем?

— Обязательно, Анна… Когда-нибудь…

— Ну, пока, Крис.

— Пока, Анна.

Кристофер ушел, Анна пошла к дому.

— Кто этот парень, дочка? — Мишель пыхтел трубкой.

— Это Крис, он учится в параллельном классе, мы посидели в кафе, погуляли немного.

Мишель едва не выронил трубку, он не мог поверить. Погуляла? Посидела в кафе? С мальчиком?! Его Анна?! Что происходит? Но тут произошло совсем непонятное: Анна зашла на веранду, подошла к Мишелю и поцеловала его в щеку:

— Как дела, пап? Ты сегодня выходной?

Еще немного, и Мишель свалился бы с подоконника.

— Да, у меня сегодня выходной, тебе что-нибудь нужно? — только и смог произнести он растерянно.

— Нет, спасибо, ничего не надо. Я пойду к себе, передохну.

— Да, дочка, иди. Спускайся поесть.

— Спасибо, пап, не хочется, — весело сверкнув глазами, Анна ушла.

Мишель принялся снова набивать трубку. Ему было необходимо переварить услышанное.

« Откуда такие перемены в ее поведении? От заключения контрактов? Но вчера она была такой же, как всегда, если не холоднее. Нет, тут что-то не так. Может, все дело в этом мальчике? Как приветливо она на него смотрела… Сэм говорил, что у меня все будет хорошо… Похоже, его предчувствие сбывается». Откуда Мишелю было знать, что его Анна стала ЧЕЛОВЕКОМ? О том, что она КЛОН, Анна с Кристофером решили никому не говорить. Мишель выкурил трубку, выбил ее, как всегда на цветы Франсуазы, хотя сейчас это были просто голые кусты, кусты роз. Он был уверен, что удобряет их. И, хотя он ничего не понимал, на душе у него было удивительно легко. Мишель вошел в дом.

— Анна! — позвал он.

— Да, папа! — голова дочери моментально высунулась из-за двери на втором этаже.

— Как ты смотришь на то, что мы построим в доме камин?

— Замечательно, пап; ты серьезно?

— Вполне, дочка, вполне. Весной, на День цветения вишни мы начнем его строить. Мишель был счастлив, и, почему-то выбрал именно этот день. Ему казалось, что вся природа будет в этот день на его стороне.

Глава девятая

Кристофер с Аланом сидели на крыльце их дома. Просто смели щеткой снег, и сидели. Между ними возникло полное взаимопонимание. Алан чувствовал, как много он может дать своему сыну: подсказать, посоветовать. Все, что копилось в нем эти годы, требовало выхода наружу. Скажи ему Кристофер сейчас, что он должен попасть в отряд астронавтов, он разбился бы в лепешку, но попал. Кристоферу тоже была нужна поддержка, отцовская поддержка. Ведь он был всего лишь двенадцатилетним мальчишкой. И хотя он был страшно горд тем, что САМ справился с их с Патриком делом, ему необходима была помощь Алана. Сьюзан не лезла в их дела, пусть себе шепчутся с таинственным видом. Все равно, за ужином Кристофер сам все расскажет.

Сейчас они с Аланом решали, как им лучше найти ту девушку-акушера, которая дежурила с Патриком в тот день.

— Ты знаешь, сынок, я думаю, с этим большой проблемы не будет. Но, пожалуй, по официальным каналам я искать ее не буду. Обращусь к частному детективу. Мы ведь теперь живем хорошо, зачем нам привлекать к себе внимание, верно?

— Верно, папа. А когда ты это сделаешь?

— В ближайшие выходные. Сейчас, как назло, много работы. Подождешь?

— Конечно. А когда ты ее найдешь, как мы поступим?

— Наверное, будет лучше, если мы приедем к ней, как ты думаешь? Возьмем Анну, она же не против?

— Ну что ты, конечно нет. Только ее родители не знают, что она КЛОН, мы решили им не говорить.

— Правильно решили. Для них сейчас это будет слишком много за один раз. А какие у вас теперь с Анной отношения?

— Дружеские. Я сказал ей, что если нас будут видеть вместе слишком часто, то подумают, что это из-за ее известности, контрактов, ну и так далее.

Алан посмотрел на сына. Откуда в этом двенадцатилетнем мальчишке такая рассудительность? Алан прищурился, его сын КЛОН. Но кто его отец? Он отогнал от себя эту мысль, но она все равно настойчиво лезла ему в голову. Возможно, он все узнает у этой женщины-акушера. Хотя он и не решил еще, надо ли ему это знать. Они еще посидели, поболтали. Просто так: о том, о сем. Алан выкурил сигарету. Сьюзан открыла дверь и позвала их ужинать.

— Пойдем, сынок, ты не замерз?

— Нет, не очень. Папа, а не построить ли нам в доме камин?

— Камин? А почему ты спросил?

— Отец Анны весной собирается строить камин. Он говорит, что дом без камина — это не дом.

« Как же он прав! » — подумал Алан. Он представил себе, как бы они все втроем сейчас уселись у камина…

— Да, сынок, мы тоже обязательно построим камин.

Они вошли в дом: вкусно пахло ужином, Сьюзан ждала их за столом.

Но ситуация неожиданно изменилась. Алан узнал, где теперь живет та девушка-акушер. Это действительно не оказалось очень сложным. В детективном агентстве, куда он обратился, его попросили зайти через пару дней, и вскоре он уже знал все, что ему было нужно. Девушка, а теперь уже взрослая женщина, жила не очень далеко от их городка, на северо-востоке, где-то в горах. В агентстве ему сказали, что в городке, где она работает, ее все знают и укажут, как проехать к ее дому. Но тут Анну вызвали на съемки. Все откладывалось на неопределенное время.

Кристофер с Анной сидели на веранде ее дома. Они теперь часто бывали вместе, но не в школе, не на людях. Сейчас они обсуждали ее поездку на съемки.

— И насколько все это затянется? — спросил Кристофер. Он хотел как можно быстрее увидеть ту женщину-акушера. Теперь он тоже считал, что она должна знать все. И про гибель Патрика, и про то, что Кристофер сделал ЭТО за него. Патрик называл ее имя, кажется, Мэри. Они должны увидеть ее.

— По телефону Холлоран сказал, что дней на десять. Но я же тебе говорила, в контракте сказано, что они могут придумать еще какую-нибудь рекламную акцию, «за отдельную плату», — Анна хмыкнула.

Для нее сейчас те огромные деньги, которые она должна была заработать, не имели никакой ценности. И, если раньше эти деньги, как она думала, давали ей какое-то превосходство над людьми, то теперь они были для нее отвлеченным понятием.

— Ну, десять дней-то мы подождем. А куда ты поедешь?

— Сама пока не знаю. Машина скоро приедет, ты подождешь?

— Конечно.

Они еще поболтали, они были одни в доме. Мишель был на работе, Франсуаза в своей кондитерской. Машина и на самом деле вскоре приехала. «Кадиллак» — определил Кристофер, в машинах он разбирался, как и любой мальчишка его возраста. Они вышли с веранды, и Анна закрыла дом. Кристофер чмокнул ее в щеку, Анна весело чмокнула его в ответ.

— Ну, не скучай тут без меня. Я вернусь, и мы сразу же поедем к этой женщине.

Шофер вышел из машины и помахал Анне рукой. Он обошел машину и открыл переднюю дверь, шутливо приглашая ее сесть. Она села, он захлопнул дверь, обошел машину, махнул рукой Кристоферу, и они уехали. Кристоферу стало тоскливо, он очень привязался к Анне. Если не видел ее хотя бы день, то не находил себе места. Кристофер еще не понимал, что к нему пришла ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ. Как и любой мальчишка его возраста, он нагрубил бы всякому, кто сказал бы ему об этом. Кристофер пошел домой.

Дни без Анны тянулись для Кристофера необычно долго. И хотя все шло так же, как и раньше — школа, дом, общение с родителями, он теперь просто не мог без нее. Десять дней прошло, а ее все не было. Кристофер зашел к Дюмонам домой, и Мишель сообщил ему, что Анна звонила. Как всегда бывает, произошли какие-то непредвиденные осложнения, съемки затягивались. Анна и сама не знала, когда сможет приехать. Обещала позвонить, как только все утрясется.

— Ты заходи к нам почаще, Крис, — этот мальчишка нравился Мишелю.

— Да, конечно, мистер Дюмон. А скажите, когда вы начнете строить камин?

— Как только станет тепло, сразу и начнем, а почему ты спросил?

Мишель как всегда сидел с трубкой на подоконнике. Он вообще был домосед, никуда особенно не ходил. Так, раз в неделю наведывался в бар к Сэму, один или с Роном. В свободное время что-то чинил в доме или бренчал чем-то в гараже. Гараж был пристроен к дому, рядом с верандой. Сейчас он был закрыт. Франсуаза была в своей кондитерской, и Мишелю было приятно поболтать с Кристофером. Он прекрасно понимал, что этот мальчишка влюблен в его дочку. Да и она, видно, к нему неравнодушна. Но Мишель в таких делах ничего не высчитывал. Он также понимал, что Кристофер не из-за внезапной популярности Анны привязался к ней. Мишель знал, из какой семьи Кристофер. Все это время он раздумывал над тем, что произошло, но ответа не находил. Но все это, несомненно, было связано вот с этим мальчишкой. Дальше этого его умозаключения не заходили. Он чувствовал, что здесь какая-то тайна. Может со временем она ему откроется?

— Мы тоже хотим построить камин, мистер Дюмон, — вывел его из раздумий Кристофер.

— Вот как? Ну, так начните тоже весной. А не жалко вашей маме будет ломать такую красивую крышу?

Дом Кристофера был покрыт черепичной крышей, он как будто был перенесен сюда из тихой Швейцарии.

— Ничего страшного, снова сделаем. Мы с папой так решили.

— Вы с папой? — Мишель вертел в руках трубку. Все, что касалось отношений родителей с детьми, его теперь очень волновало. Почему Кристофер все время вспоминает папу: «мы с папой», «папа сказал»? Он знал, где работает мистер Мейсон. Может он волшебное слово знает? Он, Мишель, простой электрик. Может ему не дано то, что дано Мейсону, работающему на какое-то секретное учреждение? Ведь совсем недавно его Анна не ставила его ни во что. И перемены в ее поведении опять-таки связаны с сыном Мейсона.

— Да, когда я узнал, что вы решили построить, я и сказал папе.

— Ты сказал? Так это была ТВОЯ идея?

— Ну да, — Кристоферу было непонятно, чему так удивился мистер Дюмон.

«Господи, что происходит? Двенадцатилетний мальчишка узнает, что отец его подружки хочет построить камин и говорит об этом своему отцу. А тот готов разворошить лучший в городе дом, чтобы сделать то же самое. И это была идея Кристофера. Видно, ему тоже НЕ ХВАТАЕТ камина». Мишель пыхтел трубкой. «Этот мальчишка — не такой, как все. У него глаза взрослого человека. Я уверен, что он мог бы поговорить со мной на любую тему на равных».

— Весной, Кристофер, весной. На День цветения вишни.

— А раньше нельзя?

«Господи, ему не терпится! Что же его так прижало? Видно, ему так хочется посидеть у камина, что он не может ждать».

— Раньше нельзя, Крис. Технология такая, мне Сэм все объяснил. Я и сам бы раньше начал, не так уж сейчас и холодно. Зима и вправду выдалась теплой.

— Жаль. А Сэм — это тот человек, который будет строить?

— Ну да. Он и его сыновья. Я сегодня же зайду к нему и скажу про вас. Мишель с того дня не был в баре. Его так и подмывало пойти прямо сейчас, он посмотрел на часы. Нет, еще слишком рано. Они еще немного поговорили о каминах. Мишель сходил в дом, вынес красочный журнал, и они с Кристофером принялись разглядывать различные типы каминов.

— Вот этот, по-моему, лучше всех, — показал пальцем Кристофер.

Мишель удивился, он выбрал тот же самый.

— Сэм сделает любой, надо смотреть на месте, в доме. А выложить можно и лучше, чем этот.

— Ну ладно, мистер Дюмон, я пойду. Если Анна позвонит, не могли бы вы перезвонить нам? Вот наш телефон, — Кристофер протянул листок бумаги.

— Твой телефон написан у нас фломастером на обоях, прямо над аппаратом, — Мишель улыбнулся.

— Да? — Кристоферу было очень приятно.

— Будь уверен.

Мужчины пожали друг другу руки, и Кристофер пошел домой.

« Хороший парень, — подумал Мишель, глядя ему вслед, — но какая же здесь тайна? » Он посмотрел на часы. Ну что же, можно и в бар сходить.

В бар Мишель все-таки пришел рано. Сэм был один.

— Привет, Майкл! — он был рад его приходу. По виду Мишеля он понял, что у того все отлично. Мишель был весел, немного возбужден, не то, что в прошлый раз. Было ясно, что в его жизни

произошли какие-то перемены. Мишель залез на высокий стул у стойки. Сэм, не спрашивая, налил ему виски, придвинул орешки.

— Налей и себе, Сэмми.

— По какому поводу, Майкл?

— По поводу того, что у меня с дочкой все наладилось, абсолютно все. Достаточный повод?

— Еще бы, рад за тебя. Они выпили. Мишель не стал есть орешки, а полез за трубкой. Сэм протянул руку под стойку и включил вытяжку. Сам он не курил, хотя запах голландского табака Мишеля ему нравился.

— Да, Сэм, у меня теперь все хорошо. Твое предчувствие сбылось. Так вот ты мне теперь и скажи, Сэм, что это за предчувствие такое, а? Ты что, гадаешь на хрустальном шаре? Давай, выкладывай.

Сэм почесал подбородок:

— Ни на чем я не гадаю. Просто сопоставляю кой-какие факты и делаю выводы.

— Не тяни, Сэм…

— Мой племянник работает в их школе учителем физкультуры. Так вот: где-то с месяц назад какой-то парень после урока физкультуры окликнул Кристофера Мейсона, и потом они ушли вместе.

— Ну и что?

— А потом этот парень погиб, страшная история.

— Жаль, конечно, его. Но какое отношение это имеет к моей дочери?

— Слушай, Майкл, не перебивай. В нашем городе его никто не знал. И похоронили его Мейсоны.

— Ну, может он какой-нибудь их родственник?

— А ты знаешь, что написано на могильной плите? Я навещал недавно могилу матери и видел; сказать?

— Сэм…

— Там написано: «От любящего сына и друзей». Как тебе это?

— А имя?

— Патрик Соули.

Это имя ни о чем не говорило Мишелю. Но что означает надпись?

Причем здесь «любящий сын»? А кто тогда Алан? Все становилось еще запутанней. Кот такой — этот Патрик Соули?

— Но ты сказал, Сэм, что связал какие-то факты?

— Этот мальчик, Кристофер Мейсон, появился в твоем доме вскоре после похорон этого Патрика Соули?

В их городе ничего нельзя было скрыть.

— Ну да, — пробормотал Мишель растерянно. Он не знал ничего, но Сэм был в курсе всего, что происходило. Да и как могло быть иначе? Где, как не в баре, у мужчин развязываются языки. А разговорить Сэм умел любого.

— И как только он появился, твоя дочка изменилась. Так ведь? Все сходится на этом мальчике, Майкл. Патрика Соули теперь нет, наверняка он — причина всех перемен. Но теперь только Кристофер знает, в чем тут дело. Ты не находишь, что я прав, Майкл?

— Ты прав, Сэм, хотя я, хоть убей, не понимаю вообще ничего.

Он пододвинул рюмку Сэму, и тот плеснул туда виски. Подумал и налил немного себе. Они выпили.

— Но это еще не все, Майкл, — Сэм не мог отказать себе в маленьком удовольствии.

— Что же может быть еще, Сэм? Ты сегодня, как Санта Клаус, будешь меня удивлять?

— Он оставил ему наследство, этот Патрик Соули.

— Наследство? Он что же, знал, что с ним что-то произойдет?

— Такой вывод напрашивается, но это был несчастный случай. Парню просто ужасно не повезло.

Если Сэм говорил, что это был несчастный случай, значит, так оно и было. Сэм всегда все знал, можно было не уточнять.

— Вывод напрашивается такой, Сэм. Этот Патрик Соули — его настоящий отец. Ты так не думаешь? — Мишель вопросительно смотрел на Сэма.

— Значит он их приемный сын? Но я видел, как Сьюзан ходила беременная, как они привезли ребенка из клиники…

— Сэм, ты прекрасно знаешь, все это легко сымитировать, накладной живот и все такое.

Мишель сказал это и тут же пожалел. Ведь его Франсуаза проделала то же самое. Сэм внимательно на него посмотрел. И хотя по лицу Мишеля, как всегда ничего нельзя было понять, ему потребовались все силы, чтобы выдержать взгляд Сэма.

— Ну, не знаю, Майкл. Просто так на могилах не пишут. Хотя, какое нам до этого дело?

Сэм лукавил, ему очень хотелось докопаться до истины.

— Послушай, Майкл, ведь этот Кристофер бывает у вас дома. Что ходить вокруг да около, спроси у него.

— Сэм, тебе бы работать шпионом. Пожалуй, я так и сделаю.

— Мне хватает моего бара и каминов, — Сэм довольно улыбнулся. Мизансцена удалась ему как нельзя лучше.

— Ты не передумал, кстати, насчет камина? Через пару недель можно будет начинать, если будет так же тепло.

— Я не передумал. Да, кстати, Мейсоны тоже хотят сделать камин.

— Ты, похоже, решил стать моим менеджером, Майкл. Ты-то откуда знаешь?

— Кристофер сказал, — Мишель ничуть не смутился. Если Сэм и так все знает, что ж теперь скрывать? Зато он не зря сходил в бар. Расклад теперь был более-менее ясен, оставалось поговорить с Кристофером.

— Ну что же, сделаем и Мейсонам.

— А Рон? Не надумал?

— Не знаю пока, он больше не заходил.

— Уговорим и его.

— Мне — что, закрыть бар?

— А сыновья на что?

— Ну ладно, что-нибудь придумаем. А что это Мейсонам вдруг захотелось камин? Там придется повозиться…

— Это Кристоферу захотелось. Мишель тоже решил позабавиться. Ведь об их разговоре не мог знать никто, даже Сэм. А Сэм всегда хотел быть в курсе всех дел в городке.

— И Мейсоны, послушав сына, тут же согласились?

— В тот-же миг, — Мишель наслаждался, — и поскольку ты единственный в городе каминщик, я уполномочен тебе об этом сообщить.

Сэм был добродушным малым и, хотя и почувствовал, что его поддевают, спросил просто, без обиды:

— У твоей Анны какие отношения с Кристофером?

— Похоже, Сэм, они влюблены друг в друга, а что?

— Да видел я их вместе.

— Сэм, ты что, вообще все видишь?

— Выходит так, Майкл. А ты разве не рад, что они вместе? Ведь Кристофер принес в твой дом счастье. Ты должен быть благодарен ему.

— Я благодарен ему, Сэм. Но я хочу знать, что за всем этим кроется.

— Возможно, все гораздо проще, чем ты думаешь, влюбилась и все.

— Да нет, Сэм… Это было бы слишком просто. Да и причем тогда этот Патрик Соули? Тут что-то другое. Но я узнаю — что.

Звякнул колокольчик и в бар вошел Рон.

— Ага, на ловца и зверь бежит, — Мишель пожал ему руку. Рон поздоровался с Сэмом.

— Обо мне говорили, что ли?

— Мы говорили о каминах, Рон; ты надумал?

— Да надумал, надумал. Ты что, больше ни о чем не можешь поговорить?

— Могу, — Мишель подмигнул Сэму, тот еле заметно кивнул. Не к чему посвящать в это дело кого-то еще. Пусть даже это будет Рон.

— Я поговорю с тобой о чем угодно, Рон, но только когда у меня будет камин.

У Мишеля было отличное настроение. Они посидели еще с часок, обсудили с Сэмом свои каминные дела. Тот сетовал на то, что они навалились на него, что они с сыновьями не смогут разорваться, а еще и Мейсоны хотят камин. Сошлись на том, что когда время подойдет — видно будет. Рон сказал, что он может подождать сколько угодно. Мишель уверял Сэма, что надо построить камины всем в их городке. Ему двенадцать лет не хватало человеческого тепла его дочери и теперь, когда он получил его, ему хотелось поделиться со всеми.

Кристофер с Аланом сидели на крыльце. Они теперь часто сидели здесь. Просто Сьюзан не выносила табачного дыма. Она рассчитывала, что они замерзнут и быстрее вернутся в дом. Но они всего лишь потеплее одевались. Чтобы Сьюзан не ворчала, что они себе все поотморозят, Алан достал из машины коврики. Ему казалось, что лучше места для их разговоров и придумать нельзя.

Сегодня, правда, немного подморозило, и он принес на крыльцо термос с кофе и чашки. Когда они уселись, Алан, оглянувшись на дверь, вытащил из кармана куртки маленькую фляжку. Поднес фляжку к губам, передумал и налил немного в кофе. Кристофер посмотрел на фляжку.

— Французский коньяк. Настоящий. Мне подарил бутылку француз, их делегация приехала к нам… по нашим общим делам, — при всем желании Алан не мог ничего рассказать сыну о своей работе.

— Угостил бы Майкла Дюмона, он наверняка не пил свой родной коньяк. Ведь во Франции он не был. А в магазине он очень дорогой, наверное.

— Откуда ты знаешь, что он не был во Франции?

— А я захожу к нему даже сейчас, без Анны. Он бы мне рассказал.

— Понятно. Ну и как у них теперь дела?

— Все в порядке, папа. Как и у нас. Скорее бы Анна приехала, уже три недели прошло.

— Скажи, Анна тебе нравится? — спросил Алан. Между ними теперь не было недомолвок. Они могли спрашивать друг у друга все, что хотели. Поэтому Кристофер ответил просто:

— Да, папа, очень.

— Может, ты любишь ее?

— Не знаю, наверное. Мне без нее как-то… ну…

В двенадцать лет у человека язык еще не так подвешен, как у двадцатилетнего повесы, начитавшегося дешевых книжек, и сыплющего красивые слова направо и налево доверчивым девчонкам, принимающим их за чистую монету. По лицу Кристофера и так все можно было понять. Алан не стал его больше об этом спрашивать.

— Она хорошая девочка, и родители у нее хорошие.

— Но ты же их не знаешь…

— Но ты-то их знаешь? А я тебе доверяю, — Алан отпил кофе.

— Папа, — Кристофер задумчиво смотрел куда-то перед собой, — что же это все-таки такое — душа?

Алан помнил себя в двенадцать лет, такие вопросы его уж точно не волновали. Да и от кого их вообще можно услышать? От священника в церкви, больше ни от кого. И вот теперь его сын задает ему такой вопрос. Его сын? Мысли о настоящем отце Кристофера опять полезли в голову Алану, он с усилием отогнал их.

— Если с научной точки зрения, то это некая энергетическая субстанция, на самом деле присутствующая в теле человека. Когда человек умирает, он теряет в весе от девяти до пятидесяти граммов. Величина довольно большая, так что это все зафиксировано. Специальные камеры также засняли, что в момент смерти от человека отделяется нечто вроде облачка.

— А почему такая разница: девять и пятьдесят?

— Я так думаю, сынок, что каков был человек, столько и весит его душа. Ты ведь слышал выражение — «большой души человек»?

— Миллион раз.

— Мы иногда не задумываемся над истинным значением слов. И хотя это выражение читается в переносном смысле, я уверен — оно и буквально. Ты понимаешь, о чем я?

— Да, папа. И куда же потом девается душа? Ведь в мире ничего не исчезает бесследно?

— У русских в прошлом веке был такой академик — Вернадский. Так вот, он считал, что Землю окружает сфера разума. Говорить о душе в России в то время было не принято, но я думаю, что он имел в виду и душу, а не только разум. Так что, Крис, ничего не пропало. Все души где-то там, Алан вытянул указательный палец вверх.

— И плохие и хорошие?

— Все, сынок. Не нам судить, кто плохой, кто хороший. На это и есть Бог. Он все видит, все знает и всем воздаст по делам их.

— Но почему тогда погиб Патрик? Разве он был достоин этого? Может, теперь моя очередь, ведь я сделал то же самое?

Алан вздохнул, налил себе немного кофе. Кристофер от кофе отказался.

— Я уверен, Крис, это был несчастный случай. Наверное, и там случаются накладки. Мало ли хороших людей гибнет?

Со стороны их разговор мог бы показаться наивным, эти вопросы волновали людей веками. Но один из них был КЛОНОМ. Так что не было ничего необычного в том, что Кристофер хотел знать все о Душе. Он и сам был причастен к этому.

— Да, папа, пожалуй, все это слишком сложно. Нам остается только уповать на Бога.

— Сынок, об этом миру твердят две тысячи лет. Если бы люди жили по Его Заповедям, то…

— Кристофер, тебя к телефону, — дверь открылась, на крыльцо вышла Сьюзан, — Анна звонит.

Кристофер подскочил и умчался в дом, Сьюзан еле успела посторониться. Она подошла и села на место сына.

— Все секретничаете? — Сьюзан принюхалась, — налей уж и мне. Она протянула мужу чашку Кристофера.

— Тебе интересно, о чем мы говорили? — Алан налил жене кофе и коньяк.

— Не хочешь — не говори, Сьюзан слегка отодвинулась.

— Да не обижайся ты, просто разговор был откровенным.

— И мне, значит, нельзя сказать?

— Я думаю, Крис сам тебе все расскажет.

— Ну ладно, ладно, — Сьюзан выпила кофе и протянула чашку Алану, — пошли домой.

Алан подобрал термос, забросил коврики в машину и они вошли в дом.

Кристофер весело говорил по телефону. Алан со Сьюзан прошли в гостиную. Алан поставил термос с чашками на стол и уселся в кресло. Он перевел дух, у немного затекла спина от сидения на крыльце. Алан посмотрел на стену, на то место, где ему хотелось построить камин:

— Сьюзан, когда мы будем строить камин, проковыряем еще одну дырку, под вытяжку.

— Зачем?

— Чтобы я мог спокойно сидеть и курить у камина, а не на крыльце.

— Без проблем, Алан. Проковыряем дырки в каждой комнате, в ванной, в туалете, на чердаке. Кури на здоровье, дорогой!

— Вот и хорошо, — Алан чувствовал умиротворение. Сын болтал по телефону, жена суетилась у плиты, скоро будет готов ужин.

Кристофер закончил разговор и вошел, радостный:

— Папа, Анна завтра приезжает. Так мы поедем к Мэри?

— Обязательно, сынок, в эти же выходные, как мы и решили.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 Следующая ⇒